Текст книги "Это не игра (ЛП)"
Автор книги: Уолтер Уильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Грёбаный Чарли, подумала она.
Ей срочно нужно было с кем-то поговорить, иначе её разорвёт на куски. Она позвонила Би-Джею и пригласила его на ужин.
– Ты в долине? – спросил он.
– Я в Голливуде.
– Неподалеку от корейского квартала есть одно местечко. Хочешь, пойдём туда?
Она села в машину, достала телефон и заметила, что ей пришло новое письмо. Она открыла почтовый ящик и сощурилась, вглядываясь в крошечный экран.
От: Чарли Рафф
Тема: Re: Встреча
Нам очень нужно встретиться. Но я сейчас в Чикаго и вернусь только через пару дней.
У меня есть несколько мыслей насчёт игры. Не переживай, больше никто ничего покупать не будет.
– Чтоб ты сдох, Чарли! – крикнула Дагмар.
Проходившая мимо пара туристов бросила на неё удивлённые взгляды и тут же отвела обратно.
Дагмар было плевать, кем они её считали, она крепко обхватила руль и впивалась в него пальцами до тех пор, пока не продавила его до металлического корпуса.
Внезапно ей стало очень жаль, что рядом не было Остина.
В носу вдруг защипало. Тыльной стороной ладони она смахнула слёзы.
Не было времени его оплакивать. После гибели Остина она постоянно находилась в движении, на неё оказывалось колоссальное давление, постоянно приходилось импровизировать. Всё запуталось, всё переплелось, «Долгая ночь Брианы Холл» и решение при помощи игры разобраться с проблемами в реальном мире.
Это было её решение, подумала она. Она вынудила Чарли согласиться с ним.
Вытирая с лица слёзы, она поняла, что сошла с ума, как и он.
Заведение, куда позвал её Би-Джей, специализировалось на блюдах из яиц. Здесь могли подавать завтрак 18 часов в сутки.
– Обязательно попробуй засахаренный бекон, – посоветовал ей Би-Джей.
– Засахаренный бекон, – повторила Дагмар.
– Звучит странно, понимаю, но на самом деле очень вкусно.
Она заказала омлет с английской булочкой и тот самый засахаренный бекон. Би-Джей заказал солонину с яичницей.
В ресторане было 12 разновидностей чая со льдом, Дагмар поинтересовалась, в каком из них содержался кофеин. Официант тупо уставился на неё, будто до неё никто не спрашивал о кофеине.
Кофеина нет, поняла Дагмар. Ясно.
– Неважно, – сказала она. – Я возьму кофе во френч прессе.
Едва официант ушёл выполнять заказ, как Дагмар разразилась тирадой.
– Этот ебучий Чарли написал мне, что снова хочет вмешаться в игру! Он не сказал как и зачем и это меня жутко бесит!
Би-Джей внимательно посмотрел на неё из-под очков. Он приехал в светло-голубых джинсах и футболке, настолько старой, что из некогда синей она превратилась в фиолетовую. Он несколько дней не брился и пахло от него лавандовым мылом. Так мило.
– Что именно написал Чарли? – спросил он.
– Практически ничего конкретного, лишь то, что у него очередная задумка. У меня от них уже крыша едет. – Она взмахнула руками. – Мы должны всё прекратить. Должны всё поменять.
Би-Джей пожал плечами.
– Могу лишь сказать, что он ведёт себя именно так, как и должен.
– Я пришла к нему в коттедж в «Рузвельте», а он умотал в Чикаго!
На лице Би-Джея появилось удивление.
– В Чикаго? Он не сказал, зачем?
– Нет.
Он поскрёб подбородок.
– Считаешь, он всё ещё прячется от бандитов?
– Я вообще, не знаю, что думать!
Дагмар пожалела, что не сидела за рулём, так ей хотелось во что-нибудь вцепиться.
Би-Джей задумчиво сжал губы.
– Думаешь, он тебя проверяет?
Дагмар удивлённо моргнула.
– Зачем это ему?
– Ну, не знаю… удостовериться в твоей лояльности?
Дагмар задумалась над его словами.
– Это бессмыслица. До сей поры, у нас с ним не было конфликтов. У него не было причин подозревать меня в нелояльности. – По венам Дагмар потекло отчаяние. – Господи, он же сам меня нанял!
– На него сейчас оказывается давление. Инвесторы, бандиты, кто-то ещё – неважно кто. Отмахнуться от них он не может. Кто-то из его окружения.
Она с любопытством взглянула на Би-Джея.
– С тобой он поступал так же?
Би-Джей дёрнул огромными плечами.
– В некоторой степени. Он требовал, чтобы я отбрасывал свои идеи и принимал его. В таком духе. Смысла в этом не было, он таким образом лишь пытался поставить всё под свой контроль, а я слишком быстро соглашался с ним, вопреки своим собственным взглядам. Когда я начал ему сопротивляться, он решил, что я нелоялен ему и практически перестал со мной разговаривать.
– Безумие какое-то. – Дагмар сомкнула ладони в замок и выставила вверх пальцы.
– Ну, жаль, что я ничем помочь не могу.
– Ты помогаешь, – сказала она и накрыла его ладони своими. – Ты единственный, с кем я могу поговорить.
Его голубые глаза посмотрели на неё.
– Могу сказать то же самое, – ответил он.
Подошёл официант и принёс напитки – чай со льдом для Би-Джея и кофе во френч-прессе для Дагмар. Она взяла кофейник, нажала на поршень и отхлебнула из чашки.
– Неплохо, – заключила она.
Она знала, что если будет пить кофе так поздно, то не уснёт до 3 ночи.
Не то, чтобы у неё было много работы.
Она взглянула на Би-Джея.
– Меня всегда волновал один вопрос, – сказала она.
– Насчёт Чарли?
– Насчёт тебя.
На его лице появилась тень сомнения.
– Если ты не против, конечно, – добавила она.
Би-Джей развёл руки в стороны.
– Спрашивай.
– Тебя выкинули из «ПфН Софт». Допустим. Но ты же умён. Талантлив. У тебя богатый опыт.
Он кивнул.
– И тебе интересно знать, почему я оказался в месте, наподобие ООО «Картошка»?
– В конце концов, ты мог бы работать программистом и зарабатывать гораздо больше, чем в техобслуживании.
– Терпеть не могу этого говорить, но меня не покидает мысль, что мне выдали чёрную метку.
– Кто? – удивилась Дагмар.
– Чарли и его друзья. Остин, в частности. – Он поднял руку и оборвал возражения Дагмар.
– Когда Остин вернулся в Калифорнию, я устроился к нему в только что основанную компанию. У меня была идея одноранговой сети для мобильных телефонов, таким образом освобождая их от вышек сотовой связи. – Он наклонился к ней через стол. – Когда ударил ураган «Катрина», все вышки в Новом Орлеане вырубились. Люди не могли никуда позвонить. Тысячи людей погибли лишь потому, что не смогли дозвониться до спасателей и сообщить о своём местонахождении. Если бы они были подключены к одноранговой сети, они могли бы звонить напрямую. Сигналы передавались бы через телефоны до ближайшей рабочей вышки.
Дагмар была впечатлена.
– Отличная идея.
– Эта схема отлично сработает в любой чрезвычайной ситуации, особенно в Калифорнии, в связи с землетрясениями. Я и пришёл с ней к Остину.
– А он тебя отшил?
– Нет. Остин свёл меня с одним из своих партнёров, чтобы начать вести дела. Он настоял, чтобы я во всём слушался этого человека и исполнял любые его указания и не отклонялся от бизнес-плана.
Дагмар вспомнила телефонный разговор Остина с клиентом, где он настаивал на необходимости следовать плану. «Чувак, мы это уже обсуждали».
– И что ты сделал? – спросила она.
В глазах Би-Джея вспыхнул гнев.
– Я послал Остина. Мне совершенно не хотелось, чтобы какой-то незнакомец указывал мне, что делать. – Он беспомощно развёл руки в стороны. – Затем я обратился к другому владельцу венчурного капитала, с ним вышло то же самое. Судя по всему, Чарли и Остин шли впереди меня, рассказывая всем подряд официальную версию произошедшего с «ПфН Софт» и люди верили им, а не мне.
– Да, ладно. Поверить не могу, что они специально обзванивали всех, связанных с индустрией и очерняли тебя.
– Можешь верить, во что хочешь, – сказал Би-Джей. В его тоне послышалась воинственность. – Я лишь рассказываю тебе, что было.
Дагмар решила сменить тему.
– Почему тогда именно «Картошка»? – спросила она. – Можно было найти работу получше.
Би-Джей горько усмехнулся и глотнул чая.
– Я решил не устраиваться на дерьмовую работу и устроился на говённую.
Неожиданно для себя Дагмар рассмеялась.
– Может быть, тебе стоит пояснить, в чём же различие, – сказала она.
Он поскрёб подбородок.
– Хорошо, – ответил он. – Когда на работе приходится разгребать говно – это говённая работа. Говённая, но честная. Именно этим я и занимался в «Картошке».
– Ладно, – согласилась Дагмар.
– А дерьмовая работа – это та же говённая работа, но с претензиями. Там, может, и больше платят, потому что приходится пахать по 12 часов в офисе, среди вечно заёбывающих менеджеров. Дерьмовая работа – не для творческих людей, она для Дилбертов. А я – не Дилберт.
Дагмар взглянула на него и помотала головой.
– Нет. Не Дилберт, – сказала она.
Принесли ужин. Омлет оказался душистым и влажным, а картошка имела удивительно приятный травяной привкус.
– Здесь лучшая жареная картошка, что я когда-либо ела, – сказала она.
Би-Джей ухмыльнулся.
– Поэтому я и предложил это место.
Она попробовала засахаренный бекон. Он оказался очень вкусным.
– Не знала, что бекон можно сделать таким вкусным, – заметила она.
– Говорил же, он хороший.
За ужином они принялись обсуждать работу, пытались провести разделительную черту между дерьмовой и говённой работами. До того как устроиться в «Картошку», Би-Джей сменил немало жутких мест. Самой Дагмар тоже было, что рассказать о работе в Кливленде, когда она была подростком. Её деятельность тогда могла быть сопряжена с опасностью, к тому же отец всегда мог украсть заработанные деньги или купленные на них вещи.
– А в Англии? – спросил Би-Джей. – Ты там работала?
– Неофициально. Всё дело в иммиграционном законодательстве. Но в то время я начала продавать истории, а это мне очень нравилось. Лучшей работы и представить сложно.
– Могу представить. – Он наклонил голову. – А Обри? Так, кажется, его звали? Что он думал насчёт писательства?
– Он гордился мной.
Би-Джей кивнул.
– Но брак всё равно не задался.
Она взглянула на него.
– Выйти за него было моим эмоциональным порывом. Далеко не самая удачная мысль.
Какое-то время Би-Джей пристально смотрел на неё, затем отвёл взгляд.
– Сейчас встречаешься с кем-нибудь?
Дагмар хотела рассказать, какой распутной девчонкой она была в Англии и с тех пор лучше не стала, несмотря на увеличение рабочего времени и сокращающиеся интрижки.
– Учитывая 72-часовую рабочую неделю, я соблюдаю целибат, – сказала она.
– Типичный гик, – сказал он. – Типичный гик на дерьмовой работе с дерьмовым начальством.
– Мне за это очень хорошо платят, – заметила она.
– Тебе платят за то, чтобы ты сжигала себя. Вскоре у тебя не останется ни работы, ни денег, тебе уже хорошо за тридцать и ты толком ничему так и не научилась. Твоя ситуация – самый яркий пример дерьмовой работы.
Дагмар слегка улыбнулась.
– Может, вернёмся к нашим возлюбленным? Трудно это признавать, но данная тема менее удручает.
– Это как двигаться сквозь долину смертной тени в пучину уныния или типа того, – сказал Би-Джей и ухмыльнулся. – Я соблюдаю обет безбрачия по причине бедности. Меня хотят лишь сумасшедшие либо разведёнки, которым нужен отец и помощник для их детишек.
– А ты не хочешь становиться отцом?
– Чего я точно не хочу, так это становиться отчимом, живущим в трейлере среди выводка невоспитанных детей и с полным отсутствием денег.
Она кивнула.
– Да. Тут я тебя понимаю.
Он взглянул на неё, пожал плечами и улыбнулся.
– Мы жалкие, – сказал он. – Но хотя бы живём не в Чили.
Ей будто провели по спине холодным пальцем. Она испуганно посмотрела на него.
– А что там в Чили?
– А ты не слышала? Рухнула национальная валюта. Видимо, снова китайские трейдеры. Ситуация в Южной Америке примерно такая же, какая была в середине 30-х XIX века.
Дагмар глубоко вздохнула. В голове вихрем носились мысли. А Би-Джей продолжал:
– Говорят, китайцы выводят из конкуренции одну валюту за другой. В этом есть резон – в Индонезии живёт очень много народу, как и в Южной Америке. Все эти люди готовы составить китайцам конкуренцию на рынке труда. С их точки зрения, будет гораздо лучше, если экономики этих стран вообще перестанут развиваться.
Размышляя над его словами, Дагмар сказала:
– Считаешь, это целенаправленная политика китайского правительства?
Би-Джей опять пожал плечами.
– Правительства бывают безжалостны. А ещё они умны и умеют считать. Это общеизвестно.
В голове Дагмар всплыли воспоминания из Джакарты: толпы мародёров, стреляющие полицейские, крошечные тела на проезжей части. Столб дыма над Глодоком.
– Но ведь жители Латинской Америки бедны, они будут готовы работать за гораздо меньшие деньги, чем китайцы.
– Не смогут, если их работодатель не сможет платить им в твёрдой валюте. – Би-Джей прищурился и задумался. – Рано или поздно потекут инвестиции, так? Из других стран. И этой страной может оказаться Китай, который начнёт скупать за деньги латиноамериканцев их же собственные фабрики. Китайцы при любых раскладах остаются в плюсе.
Дагмар решила снова сменить тему разговора, пока её собственные кошмары её же не поглотили. Она хитро улыбнулась Би-Джею.
– А ты ведь однажды обрушил одну экономику, да?
Он удивлённо взглянул на неё.
– Что, прости?
– Остин рассказал, что вы с Чарли обрушили «Потерянную империю».
– А. – Би-Джей ухмыльнулся. – Да, было дело.
– Нарочно? – Би-Джей и Чарли никогда не занимались разрушающими программами.
– Нет, это была случайность. – Он глотнул чая. – Когда мы искали путь, куда будет развиваться «ПфН Софт», мы занимались играми. Мы по 14 часов проводили, прокачивая волшебников, убивая чудовищ и воруя сокровища. Но, когда мы привлекли внимание венчурного капитала, игры пришлось бросить и заниматься серьезными делами.
– Значит, вы развалили «Потерянную империю» потому что больше не могли играть?
– Нет. – Он рассмеялся. – То, чем мы тогда занимались было отвратительно. Мы были молоды.
– Продолжай.
Би-Джей провёл ладонью по кучерявым волосам.
– Короче. Мы продали всю имевшуюся у нас броню, оружие и магические предметы за игровую валюту, а затем поставили в игру пару своих ботов. Их мы запрограммировали добывать деньги, так что, когда у нас появлялось время зайти в «Потерянную империю», мы всё ещё были на коне, причём даже в лучшем положении, чем в прошлый раз.
– За вас играли боты?
– Да, они отыгрывали персонажей. Они круглые сутки оставались в игре, занимаясь торговлей. Было нетрудно, тем более, персонажи никуда не ходили, а стояли на месте и торговали на рынке в старом Имперском городе. Мы типа тестировали свой продукт. Испытывали концепцию. И через месяц «Rialto» обвалил «Потерянную империю». Мы поделили между собой лесопилки, мельницы, леса и поля, откуда поступали пиломатериалы и зерно, поделили все шахты, где добывали железо, драгоценные камни, золото, серебро и медь. Мы владели всеми хранилищами. Если кто-то начинал с нами конкурировать, мы демпинговали цены и выдавливали его из бизнеса, скупали его имущество и взвинчивали цены обратно. В итоге, мы собрали у себя всю имевшуюся наличность. Единственное, что мы не могли контролировать – это магические предметы. Игра производила их сама, либо случайно, либо по строгому расписанию.
– Под «нами» ты имеешь в виду ботов?
– Да, программы. И «Последняя империя» рухнула. Мастерам пришлось всё отключить, они отняли у нас всю собственность и раздали игрокам определенную сумму игрового золота в качестве компенсации. – Он рассмеялся. – Господи, как же мы опозорились. Однако наших настоящих имён они не знали, только ники. Иначе, нам бы точно настучали по башке.
Мозга Дагмар коснулось ледяное дыхание.
– Именно этим и занимаются китайцы? – спросила она. – В реальном мире?
– Используют программы?
– Ага.
Би-Джей помотал головой.
– В «Потерянной империи» было всего несколько продаваемых товаров. Броня, оружие и магические предметы. Реальный мир в 50 раз сложнее, в экономике присутствуют механизмы саморегуляции. – Он ухмыльнулся. – Поверь, мы с Чарли это обсуждали. Мы обдумывали сотни вариантов того, как в реальном мире можно провернуть те же схемы, какие мы проворачивали в «Потерянной империи». Но ты в курсе, что ботов выпустили на реальный рынок. Они неплохо справляются, они зарабатывают деньги для Чарли и всех, кто ими владеет. – Он рассмеялся. – Но мир пока никто не завоевал.
– Полагаю, нет.
12,3 миллиарда, подумала она. Но даже этого не хватило бы, чтобы обвалить большую, сложную экономику, вроде чилийской.
Какой-нибудь Чад, может и получилось бы.
Творилось что-то ещё.
Она поблагодарила Би-Джея за то, что выслушал её, заплатила за их обед и вернулась в долину. Она без отдыха проработала 10 часов, поэтому решила искупаться, дабы привести мозги в порядок. Поплавать в ночи в одиночестве, как она делала в Джакарте. Она подумала о той лёгкости, о тишине, которые даровала ей вода. О жутковатом свечении подводных ламп.
Вскоре она уже не могла думать о работе и отправилась домой.
Она остановила машину на парковке около живой изгороди из гингко. Когда она вышла из машины, в нос ей ударила вонь гниющих фруктов, отвратительная смесь из блевотины и спермы, которая появляется наутро после вечеринки. Она поспешила отойти от источника запаха подальше. Она подошла к стальным воротам и приготовила ключ-таблетку. Между двумя грузовиками промелькнула тень и бросилась к ней. Нервы Дагмар сжались.
Она попыталась взять себя под контроль, но убедилась в безуспешности этой попытки. Этот человек всё равно её схватит. Если она попытается открыть ворота, он прижмёт её к железным решеткам. В ушах гулкими ударами барабанов стучал адреналин, она схватила ключ от машины так, чтобы он выглядывал между пальцами и сжала ладонь.
После Джакарты её рефлексы стали иными. Если этот человек решит на неё напасть, она сдаваться не станет.
Если, конечно, это не вооружённый русский наёмный убийца. В таком случае, она скорее всего умрёт.
Человек ступил под свет фонаря, и Дагмар поняла, что это Сийед.
– Блин! – крикнула она. – Ты меня до усрачки напугал!
– Я должен был тебя увидеть, любимая, – сказал он. В его глазах отражался свет фонарей. – Дагмар, я только о тебе и думаю.
– Ты, что, за мной следишь? – рявкнула Дагмар. – Иди домой!
Она махнула рукой в сторону, будто пыталась отмахнуться от него, как от потерявшегося пса.
– Домой иди!
– Не могу! – Сийед дёрнулся в её сторону. Он был очень невысокого роста, едва дотягивал до 1,6 метра. Когда-то Дагмар восхищалась его лёгкостью, нежностью его рук, но сейчас ей хотелось швырнуть его через парковку. Он был одет в брюки и белую хлопчатобумажную рубашку, в тусклом свете уличных фонарей его чёрные брови были похожи на две запятые, нарисованные углём прямо над глазами.
Ладонь с ключами в кулаке разжалась. Она не боялась человека, который ниже её почти на голову, несмотря даже на то, что он был совершенно сумасшедшим.
– Я люблю тебя, Дагмар! – выкрикнул он. – Я лишь хочу быть с тобой. Ты – словно день и ночь, словно солнце и луна…
Она перебила его, прерывая поток эпитетов и сравнений, готовая сама вот-вот сойти с ума.
– Блядь, Сийед! Ты же женат! Возвращайся к жене!
– Не могу! – снова крикнул он. – Боже! Как же ты очаровательна!
Он потянулся, чтобы схватить её за руку. Дагмар отмахнулась от него. В горле застряла вонь гниющего плода гингко, ей хотелось сплюнуть ее, будто мокроту, но никак не получалось.
– Иди домой! – повторила она. Затем сказала чуть тише: – Это Калифорния. За такое поведение тебя могут арестовать.
– Я не могу вернуться домой. – В глазах Сийеда стояли слёзы. – Я рассказал Манджари о нас. Сказал, что мы любим друг друга!
– Но это же не так! – выкрикнула Дагмар. В отчаянии она взмахнула рукой и Сийед отпрянул в сторону, заметив в ней ключи.
– Между нами больше нет никаких преград, любимая! – быстро сказал он. – Мы можем быть вместе! Я всё устроил…
– А меня ты спросить не подумал, для начала? – бросила она. – Не поинтересовался моим мнением, нужно ли вообще что-нибудь говорить жене?
– Я поступил так ради тебя! – сказал Сийед. По его щекам текли слёзы. – Ради нас обоих!
Дагмар отвернулась и приложила ключ к замку ворот.
– Увижу тебя ещё раз, пидор, – подам на тебя жалобу!
– Но, Дагмар…
Она открыла скрипящие ворота, вошла и захлопнула их с другой стороны. Сийед подошёл к воротам и прижался лицом к решетке.
– Дагмар! – выкрикнул он.
– Отвали!
Она поднялась по лестнице в свою квартиру, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть входной дверью и не разбудить тех соседей, кто не проснулся от криков на улице.
Свет она включать не стала. Вместо этого Дагмар подошла к окну и выглянула на парковку в поисках Сийеда.
Он ушёл, по крайней мере, перед воротами его видно не было.
Впрочем, он мог прятаться где-нибудь неподалёку. Какое-то время она обдумывала мысль вызвать полицию, но решила, что слишком устала, чтобы разбираться ещё и с ними.
Взгляд Дагмар скользнул к бассейну, дно которого светилось синим цветом, похожим на черенковское излучение. Внезапно она ощутила, как из неё уходит вся энергия, подобно спущенной в ванне воде, оставляя лишь пустоту.
Ей хотелось пойти искупаться, но она не собиралась предоставлять Сийеду возможность наблюдать за ней.
Твою ж мать.
Вместо бассейна она прошла к холодильнику и при его свете съела половину яичного рулета, который брала в одном китайском ресторанчике два дня назад. Во рту горчило от холодного жира.
В кромешной темноте, крадучись, словно какой-то ниндзя по собственной квартире, она почистила зубы, умылась и легла спать.
Среди ночи она проснулась с внезапным осознанием произошедшего.
Би-Джей ошибался, подумала она. Чарли ввязался в авантюру.
Бедняга, промелькнула в голове мысли. Соскочить у него уже не получится.
Как и у всех них.
Глава 21. Это не убежище
Дагмар понимала, что происходило вокруг неё, но поделать ничего не могла. Ни сейчас, ни вообще, когда бы то ни было.
Более того, она по уши увязла в обычных делах. Следующий день оказался субботой – обычный рабочий день в «Величайшей идее». Наступало время очередного обновления для Брианы Холл, которое произойдёт во время живого представления в Лондоне в 8 утра по калифорнийскому времени. Дагмар приехала в офис к семи и, потягивая кофе, просматривала данные об участии Сийеда в «Проклятии золотого Наги».
Она решила выяснить отношения с Манджари. Она не собиралась оправдываться – учитывая, что она таки переспала с Сийедом, сделать это будет практически невозможно, – ей лишь хотелось, чтобы Манджари знала, что, несмотря на то, что Сийед наговорил ей по телефону, Дагмар решила с ним порвать. Ей хотелось объяснить, что все его слова – не более чем плод его собственного разыгравшегося воображения.
Впрочем, ей казалось, что Манджари воспримет слова любовницы своего мужа довольно скептически.
«Я не хочу его. Пожалуйста, забери его обратно».
Убедительно получилось? Почему её слова не должны быть убедительными?
Дагмар решила, что начала превращаться в параноика.
«Не слишком ли рано?» – прошептал внутренний голос.
Однако если Дагмар не удастся решить вопрос с Манджари, ей из этого уже никогда не выпутаться. Но в документах Сийеда не было практически никакой контактной информации о его семье в Лондоне.
Там был адрес его электронной почты. Номер его сотового телефона. Другой номер, который ему выдали, когда он прилетал в Штаты, принадлежал «Величайшей идее». Адрес его дома в Лондоне. Контакты агента. Дагмар не желала говорить ни с Сийедом, ни с его агентом. Ей нужно было поговорить с Манджари, в документах нашёлся номер телефона в его лондонской квартире, можно было предположить, что она снимет трубку.
Дагмар выругалась про себя и вспомнила, что всё-таки жила в XXI веке. Через несколько секунд на экране её компьютера высветилась лондонская телефонная книга с номером Прасадов.
Она взглянула на номер, глотнула кофе и пожалела, что вместо него не оказалось что-нибудь покрепче.
Звони сейчас, сказала она себе. Иначе, потом нервы не выдержат.
Она взяла телефон. Из коридора послышался шум разговора, она встала и закрыла дверь кабинета на ключ.
Дагмар вернулась в кресло, начала набирать номер и замерла, размышляя над тем, что именно она собиралась сказать.
Ничего в голову не приходило.
Дагмар стёрла уже набранный номер, отложила телефон, взяла листок бумаги и принялась рисовать схему вероятного развития беседы. Она предпочитала действовать по сценарию, особенно написанному собственноручно.
«Не моя вина!» – написала она и подчеркнула. Не совсем правда, конечно, но Дагмар решила, что это неплохое начало.
Какое-то время она глядела на написанное, затем подчеркнула фразу ещё раз.
Через несколько минут она полностью исписала лист.
«У меня нет никаких отношений с С.».
«С. всё обо мне придумал».
«Пожалуйста, позвони С. и попроси его вернуться домой».
«Не моя вина!»
Она взглянула на список, решив, что четырех пунктов вполне хватит, чтобы высказать всё, что она намеревалась. Она быстро набрала номер Манджари и нажала кнопку «звонок».
Когда она приложила телефон к уху, её сердце начало биться быстрее.
Голос в трубке прозвучал на удивление спокойно. Дагмар ожидала, что он будет звучать агрессивно, печально или раздражённо. Как угодно, но не так, будто в Лондоне стоял солнечный выходной день.
– Это Манджари? – спросила Дагмар.
– Да. Кто это?
Дагмар в отчаянии посмотрела на составленный список и ответила:
– Это Дагмар.
Повисла пауза, длившаяся чуть дольше, чем задержка передачи, затем на том конце провода спросили:
– Простите, кто?
– Дагмар Ш… Шоу, – сказала она, раздражённая внезапным приступом заикания. – Из Лос-Анджелеса.
– А. Дагмар. Точно.
«Точно», – повторила про себя разъярённая Дагмар. Та, что спала с твоим мужем.
Повисла ожидаемая тишина. Дагмар снова взглянула на список и заговорила:
– Я бы хотела сказать, что бы вам ни рассказывал обо мне Сийед – это всё неправда.
Снова тишина. За это время сердце Дагмар отбило четыре удара.
– Простите, а что именно он рассказывал?
Тон, с которым Манджари это сказала, полностью прояснил ситуацию. Сийед был патологическим лжецом. И он вновь соврал.
Он не рассказал Манджари, что имел интрижку с Дагмар. Не сказал жене, что бросает её. Он пошёл на эту уловку, чтобы привлечь саму Дагмар.
И именно Дагмар могла сейчас сообщить Манджари нечто ужасное.
Её разум судорожно метался в поисках выхода из ситуации.
– Короче. Очевидно, между нами произошло недопонимание.
– Да, – сказала Манджари. – Вы в Лондоне?
– Нет, я в Лос-Анджелесе. Но мне нужно вам сказать… – В голове что-то вдруг заклинило. – Кажется, Сийед здесь немного слетел с катушек. Кажется… – Воображение решило подвести её в самый неподходящий момент. – Это же Голливуд, – закончила, наконец, она. – Всякое случается.
– Он в больнице? – спросила Манджари. Впервые в её голосе послышалась обеспокоенность.
– Нет. Но прошлым вечером он наговорил всякого… очень неразумного.
– Что именно он сказал?
– Я… я и не помню, честно говоря. Это и неважно. – Она изо всех сил старалась, чтобы её голос звучал как можно спокойнее. – Вы бы позвонили Сийеду и попросили его срочно возвращаться домой, хорошо?
– Попросить его возвращаться домой, – повторила Манджари.
– Да. – В этот момент Дагмар охватило какое-то злорадство. – Скажите, что я попросила вас ему позвонить.
– Я… – В голосе Манджари послышалась озабоченность. – Я ему позвоню.
Дагмар взяла листок со списком тезисов, смяла его и выбросила в корзину.
– Прошу прощения, что побеспокоила вас. Но так, думаю, будет лучше для всех.
Дагмар открыла дверь кабинета и распахнула её. Подозрительность и тревога, наполнявшие её во время телефонного разговора, улетучились. Она внезапно ощутила странную пустоту.
Она подумала о Сийеде, улетающем на большом серебристом самолёте. О том, что в аэропорту он, возможно, пересечётся с Чарли.
Чарли. Каким образом она будет говорить ему, что в курсе того, что он задумал?
Мимо проходил техперсонал «Величайшей идеи», готовясь к обновлению. Вскоре, в 16 часов по лондонскому времени у готического здания Линкольнс-Инн[24] начнут собираться игроки. Несколько нанятых «Величайшей идеей» человек давали прямую трансляцию с места событий, где уже собралось несколько десятков человек. У каждого в руках был серебристый DVD, указывавший, что все они пришли туда, чтобы принять участие в игре.
Барристеры Линкольнс-Инн могли бы возмутиться собравшейся толпой, однако в этот день почти все они находились по домам.
Дагмар прошла в зал заседаний, полностью заставленный лэптопами и увешанный проводами. Повсюду валялись упавшие с цветов Сийеда лепестки. На одном из мониторов показывалась её мантра.
Читай план.
Знай план.
Люби план.
Вошёл Би-Джей, держа в руке большую кружку кофе и приветственно махнул ей рукой. Дагмар заметила, что он сбрил бакенбарды, оставив только усы, которые носил, сколько она его помнила. На её взгляд, он даже стал выглядеть немного моложе.
– Поздравь меня, – сказал он. – Кажется, у меня новая работа.
Дагмар удивлённо на него взглянула. Вместо поздравлений с языка готово было сорваться возмущение.
– Не переживай, – ободрил её Би-Джей. – Я всё равно к ней не приступлю, пока не закончу с Брианой Холл.
Лицо Дагмар просветлело.
– Отлично, – сказала она. – Где будешь работать?
Би-Джей ухмыльнулся, затем смущённо ответил:
– Боюсь, этого я сказать не могу.
– Скажи, хоть, работа говённая или дерьмовая?
Би-Джей рассмеялся.
– Ни то, ни другое. Настоящая работа. Железобетонная.
– Ну, кем бы они ни были, видимо, у них есть дресс-код, – сказала она, касаясь ладонью его выбритой щеки.
Он снова рассмеялся.
– Нет, – ответил он. – Просто решил стать похожим на других воротил бизнеса.
Она взглянула на него.
– Воротилы, значит?
Би-Джей лениво пожал плечами.
– Поглядим, – сказал он.
– Ладно. Секретничай, раз уж так хочется.
Вместе с остальными Дагмар принялась смотреть прямую трансляцию. Ровно в 16:00 по лондонскому времени, к зданию Линкольнс-Инн подъехал автомобиль, из которого вышла Анна, окружённая журналистами. Анна была мягкоголосым, крошечным английским цветком, возглавлявшим лондонское отделение «Величайшей идеи», откуда она управляла всеми живыми мероприятиями в Европе.
Каждому, кто держал в руках DVD, Анна давала листок бумаги с подсказками. Первые, кто сумел их разгадать, направлялись на юго-запад на зелёные поля Линкольнс-Инн, где их ждал человек с плакатом «Бесплатное путешествие во времени».
Когда игрок подойдёт к этому человеку, ему будет выдана гарнитура, подключенная к высокоскоростному лэптопу. Гарнитура эта оснащена небольшим непрозрачным экраном, закрывающим правый глаз. Когда игрок повернет голову в нужном направлении, его левый глаз будет смотреть на вечерний Холборн, а на экране будет показано другое изображение, сцена из «прошлого» – вымышленного прошлого «Долгой ночи Брианы Холл».
Игрок видел портрет Влатко – беспринципного наёмника, помогавшего террористам и встречавшегося с одним из них в Лондоне.
В толпе сновали операторы, транслируя картинку всем, кто пожелал на неё смотреть.
Когда игрок видел Влатко и опознавал человека, с которым он общался, он направлялся на север на Ред Лайон Сквер, где стоял другой человек, который тоже предлагал совершить путешествие в прошлое, где участникам игры откроются другие связи Влатко.
