Текст книги "Темное Крыло"

Автор книги: Уолтер Хант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Как только шаттл был принят на борт, она спустилась в конференц-зал. Там ее уже ждали ее старший помощник и кузен Шон Мак-Эван и майор морских пехотинцев, ветеран Клод Симмс, совершивший на борту "Сан-Мартина" не один космический поход. Сюда же был приглашен и Юрий Окоме, чья голограмма была видна на дальнем конце стола.

– Докладывайте, – сказала Мак-Эван, садясь на свое место.

– Получив наш приказ остановиться, "Камерон" тотчас же заглушил силовую установку, – доложил Окоме. – Они точно следовали нашим инструкциям. Как сообщил мне начальник вашего приемного отсека, на шаттле к вам прибыли три человека – два офицера и одно гражданское лицо.

– Гражданское? Кто это?

– Когда они высаживались, мы смогли снять его на видео. – Юрий жестом предложил коллеге активизировать электронный блокнот. После того как она сделала это, на ближайшей стене появилась трехмерная фотография.

– Сянь, – тихо сказала она. – Так вот почему эта фамилия показалась мне знакомой! Ведь это Томас Сянь, лидер Партии Содружества. И что он здесь делает?

– Скоро мы это узнаем.

За дверью послышался мелодичный звон, и Шэрон быстро убрала изображение.

– Войдите, – сказала она, и дверь отошла в сторону. В конференц-зал вошли два офицера флота, которые, щеголевато отдав честь, тотчас же отошли в сторону. Вслед за ними в зале появился хорошо одетый человек значительного вида.

Даже по его первому взгляду, которым он окинул помещение и сидевших за столом людей, можно было понять, что он имеет отношение к аппарату власти. В тесноватом отсеке боевого корабля ему явно не хватало простора, но даже это не особенно смущало его. Он с подчеркнутой вежливостью поклонился Шэрон и суховато кивнул всем остальным. Сопровождавшие его офицеры по непонятной рассеянности забыли представиться.

– Вы, по-видимому, капитан Мак-Эван? – поинтересовался Сянь. Позвольте мне представиться. Я...

– Я знаю, кто вы такой, – прервала его Шэрон. – Прошу вас, садитесь, депутат.

– Благодаю вас, – ни секунды не сомневаясь, Сянь занял место рядом с капитанским креслом. – Позвольте вам представить капитана Карлоса Сяня и лейтенанта Джулиана Куоми с "Камерона".

Шэрон бросила на них короткий, как молния, взгляд. Офицеры сели у противоположного конца стола. Шэрон поняла, что они здесь выполняют только представительскую функцию.

– Вы пошли на немалый риск, прибыв сюда, уважаемый депутат, – сказала Шэрон, вновь переключая свое внимание на Сяня. – Мы находимся в зоне боевых действий. Выходя из прыжка, вы могли получить сокрушительный удар.

– Я сознательно шел на такой риск.

– У вас, вероятно, была острая необходимость в этом?

– Мне нужна только информация. Я прибыл с пустыми руками, капитан: ни договора, ни официальных полномочий от правительства, ни приказов для адмирала, ничего подобного у меня нет – а в общем-то все эти вещи, как я понимаю, уже не имеют никакого значения. Кстати, где сейчас находится адмирал? Я рассчитывал встретиться с ним.

"А не с какой-то "прислугой", – Шэрон поняла, что депутат хотел сказать именно это.

– В настоящее время адмирала здесь нет.

– Я вижу, но все же это не ответ на мой вопрос.

Шэрон бросила быстрый взгляд на Юрия, а потом снова посмотрела на Сяня. К этому моменту покинувшие Марэ корабли уже должны были вернуться в пределы Империи. После этого уход главной группировки от А'анену становился общеизвестным фактом.

– Адмирал находится в Исконных Мирах зоров. Зоры капитулировали, сэр. Война практически окончена, и адмирал Марэ одержал в ней победу.

– Это очень опрометчивое заявление, капитан. Скажу вам со всей определенностью, что решать, окончена ли война и достигнута ли в ней победа, будет отнюдь не адмирал.

– А кто же?

– Я полагаю, решения по этим вопросам, – Сянь принял позу оратора, положив одну руку на грудь, – должна принять Имперская Ассамблея.

– Имперская Ассамблея хотела принять мирные предложения, которые не имели ничего общего с победным окончанием войны, сэр. По-моему, Ассамблея совершенно неверно оценивает ситуацию и в принципе не способна принять правильное решение. Однако мы отвлеклись: если вы прибыли сюда без какой-то официальной миссии, тогда вообще зачем вы здесь?

– Я представляю только себя и народ...

– Оставьте свою демагогию, Сянь, – спокойно прервал его Окоме. – Вы не в Имперской Ассамблее.

– Что ж, хорошо, – с лица Сяня исчезла вкрадчивая полуулыбка, уступив место более жесткому выражению. – Тогда позвольте мне рассказать обо всем по порядку.

Император распустил Ассамблею. По Империи ходят самые различные слухи. Но у нас слишком мало информации, чтобы подтвердить или опровергнуть их. Я сам хочу узнать, что же на самом деле происходит.

– А что произошло с вашим шпионом? – спросил Окоме. Сянь бросил на него колючий взгляд, словно его неприятно удивил этот вопрос, но через секунду его лицо приняло прежнее выражение.

– Я пользуюсь точно такими же источниками информации, как и все остальные. Обойдемся без лишних слов, капитан; я нисколько не смелее других, я просто более ответственный человек. При любом исходе войны будет существовать Солнечная Империя. Вопрос заключается только в том, кто будет в ней императором.

– Сэр, я бы попросила вас...

– Теперь вы, капитан, пытаетесь лицемерить, – он положил руки перед собой на стол – холеные руки политика, которые могли пострадать только от пореза краем бумажного листа. – Давайте не будем дискутировать по поводу того, окончена война или нет. Полгода назад никто не мог и предположить, что адмирал Марэ действительно сделает то, что он сделал. Мне ясно одно последствия его действий далеко выходят за рамки решения военного конфликта.

Следующий ход адмирала может радикальным образом изменить весь баланс власти в Империи. Я хочу узнать, каким будет этот следующий ход – поэтому я здесь. Я хочу подтвердить свои подозрения, что в силу сложившихся обстоятельств для адмирала Марэ нет иного выхода, кроме как занять трон.

– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это, депутат. Я до сих пор не убеждена в этом.

– Тогда вы просто неумны. Вы происходите из семьи, многие поколения которой были кадровыми военными, но они не запятнали себя такими понятиями, как "мятеж" или "измена". Тем не менее в глазах девяти десятых населения Солнечной Империи вы уже стали бунтовщицей и предательницей. Вы намеренно нарушали прямые приказы Его Императорского Величества и вместо этого следовали приказам мятежного адмирала. Ваши цели, мотивы и даже результаты не имеют никакого значения. Император уже подписал вам приговор.

У вас есть только один способ вернуться в Солнечную Империю без наручников, – Сянь пристально посмотрел на Мак-Эван. – Вы должны присягнуть новому императору. Вы, капитан Окоме, равно как и любой другой офицер и матрос на всем этом взбунтовавшемся флоте, можете сделать ставку только на то, что привезете адмирала Марэ в Оаху новым императором Солнечной Империи.

Шэрон Мак-Эван была уверена, что Марэ не намеревался захватывать трон. Вместе с тем в рассуждениях Сяня была своя логика. Император – нынешний император – не мог игнорировать обвинения против Марэ и всех тех, кто последовал за ним. Марэ сделал именно то, о чем говорил Сянь, и обстоятельства требовали, чтобы это дело было доведено до конца.

– Но что лично вам до всего этого?

– Если разгорится борьба за трон, настанет необходимость вновь собирать Имперскую Ассамблею. Я рассчитываю стать депутатом.

– Отдав сейчас свой голос в пользу Марэ?

– Нет, всего лишь точно убедившись, что адмирал непреклонен в своих притязаниях на трон, и предложив ему решающее содействие в решающий момент в качестве платы.

– А почему вы думаете, что он согласится на это?

– Я вовсе так не думаю. Я даже еще не говорил с ним и не знаю, как он на это посмотрит. Однако у адмирала есть немало сторонников по всей Империи. Если он действительно сделал то, о чем вы говорите, значит, он покончил с угрозой, которая омрачала жизнь двух поколений.

– Но что будет, если адмирал все же отклонит ваше "щедрое" предложение?

На холеное лицо депутата вернулась осторожная улыбка.

– Тогда я всенародно объявлю его изменником и обеспечу поддержку императору в его борьбе против узурпатора.

– Понятно. А если я просто посажу вас в корабельный карцер и выброшу ключ? Или вытолкну вас в люк без скафандра?

При этих словах по лицу Сяня промелькнула легкая тень страха, но он быстро овладел собой.

– Через семь дней, если от меня не поступит особых распоряжений, в глобальной сети появится видеозапись моего выступления, из которого вся Солнечная Империя узнает о моей героической попытке обратиться к Марэ с предложением сложить оружие и поставить точку в этой ужасной войне... равно как и о моей трагической кончине, последовавшей за этим. Я не уверен, что это поможет адмиралу завоевать сердца и умы своих будущих подданных.

– Понятно.

– Не спорю, для меня гораздо предпочтительнее остаться в живых после такого эксперимента. Но когда я решался на него, я не питал иллюзий в отношении того, что флот, который уничтожил миллионы жизней при атаке на Л'альЧан, проявит щепетильность в отношении жизни одного своего соплеменника. Ну, я думаю, мы сказали друг другу все, что хотели. Теперь я хотел бы встретиться с адмиралом.

– Я уже говорила вам, что его здесь нет.

– Но вы наверняка можете связаться с ним. Более того, я уверен, что вы сами не станете принимать решение по такому важному вопросу. Если вам угодно, я готов подождать – хоть на борту "Камерона", хоть в вашем карцере.

Мак-Эван повернулась к майору Симмсу, который за время этой беседы не проронил ни слова.

– Уведите этого человека с моего корабля. Симмс встал и слегка поклонился Сяню.

– Прошу вас, депутат.

Второго приглашения Сяню не потребовалось. Он и сопровождавшие его офицеры встали из-за стола и вместе с Симмсом покинули конференц-зал.

– Ну, что скажете? – спросила Мак-Эван своего помощника, когда дверь закрылась.

– Без сомнения, это очень скользкий ублюдок, – сказал Шон, теребя свою аккуратно подстриженную бородку. – Мы не можем сказать ему "да" или "нет".

– Но в одном этот Сянь прав, – возразил Окоме. – Мы не можем сами принимать решение.

– Он и рассчитывал на это, когда прибыл сюда. Скорее всего, он даже знал, что Марэ здесь нет.

– Тогда какой смысл во всем этом спектакле? – спросил Шон. – Неужели он прибыл на "Сан-Мартин" просто для того, чтобы изложить нам свою позицию? Ему следовало бы поберечь эмоции для разговора с Марэ.

– Он знал, что мы передадим эту информацию адмиралу, – ответила Шэрон. – Поэтому, прежде чем обращаться непосредственно к Марэ, он хотел вначале убедить нас. Но, будь я полной идиоткой, я все равно не сказала бы ему, где сейчас адмирал. Скорее всего, он не знает об этом.

– Хорошо, джентльмены. Теперь – ваши предложения. Как нам поступить?

– Нам надо связаться с адмиралом, – предложил Шон. – Учитывая нехватку времени, у нас нет иного выбора.

– Шон прав, – согласился Окоме. – Хотя на "Камероне" могут перехватить наше донесение. Лучше направить к Марэ корабль.

– И я даже знаю, какой ты имеешь в виду.

– Уход "Икегая" не сильно повлияет на надежность наших оборонительных порядков у А'анену. Кроме того, я лично знаю, о чем шел разговор на этой встрече. Так же, как и ты, я один из тех офицеров, которые с самого начала примкнули к адмиралу. По-моему, мне доверяют. Вместе с небольшим эскортом мы довольно быстро преодолеем расстояние до основной группировки.

– Признайся честно – тебе больше хочется быть там, чем здесь.

– Я изложил тебе свои аргументы по поводу выбора "Икегая" для этой миссии, Шэрон. Личные предпочтения здесь не учитывались. А право принять решение остается за тобой, – он слегка улыбнулся, словно заканчивая лекцию в Космической Академии.

Мак-Эван внимательно посмотрела на него. Похоже, он был прав по всем статьям.

– Что ж, хорошо. Я подготовлю несколько приказов и донесение, которое ты возьмешь с собой. Будь готов отправиться через восемь часов... Нет, через четыре. Нам надо дать адмиралу побольше времени для обдумывания этого решения.

– Так точно, – подтвердил Окоме, и его голограмма растворилась.

– Ты знаешь, – сказала Шэрон своему кузену, – теперь мне понятно, почему мы, Мак-Эваны становились не политиками, а солдатами. Слишком велика была опасность, что в споре со своим оппонентом мы схватим первую попавшуюся дубину и размозжим ему череп. Всегда лучше, когда у тебя перед глазами настоящий враг.

Спуск на поверхность Зора'а прошел без неожиданностей, но, завершив его, адмирал и его свита сразу поняли, насколько необычна сама планета зоров.

Ярко-красное солнце Антареса нещадно палило, делая жару просто невыносимой. Жара усугублялась тяжелым влажным воздухом. Кроме того, из-за низкой гравитации земляне ощущали неприятное головокружение.

У трапа шаттла их уже ожидала группа зоров. Несколько других порхали неподалеку в воздухе, лениво поигрывая своим оружием. Марэ, не озираясь по сторонам, первым спокойно спустился по трапу, за ним последовали Сергей, Элайн Белл, Марк Хадсон, Тина Ли, Юрий Окоме, зор Ррит и взвод морпехов в парадной форме, возглавляемый сержантом Бондом.

Спускаясь на покрытую гудроном поверхность, офицеры внимательно смотрели себе под ноги, в то время как Ррит двигался словно во сне. Бойд с трудом пытался совладать с переполнявшими его впечатлениями и ощущениями, которые были для него новы и одновременно знакомы.

Когда все депутация оказалась внизу, навстречу ей шагнул один из встречавших ее зоров.

– Я Дрес ХэШри, настоятель Храма. Я также главный наставник молодых экстрасенсов. Я был учителем вашего... гостя.

– Се Ррит лестно отзывался о вас, се Дрес, – ответил Марэ. – Надеюсь, что у меня будет возможность посетить ваши владения.

– Да пребудет с вами эсЛи, – сказал Дрес с какой-то загадочной интонацией.

Марэ представил своих спутников, а затем все они поднялись, некоторые не без посторонней помощи, в два специально предоставленных для них аэромобиля. Когда аэромобили взлетели в воздух, Марэ и его свита смогли ознакомиться со столицей планеты эс'Йен.

Когда занимавший огромную территорию космический порт остался позади, они стали приближаться к внутреннему городу, застроенному высокими и узкими небоскребами, с вмонтированными в их стены на разных уровнях насестами и узкими висячими мостиками, соединяющими здания на головокружительной высоте. Небоскребы перемежались широкими каменными арками и причудливой формы каменными стелами. Все они были украшены хРни 'и.

Поверхность земли имела для зоров довольно мало значения – для тех, кто обладал способностью летать, жизнь в столице эс'Йен проистекала практически в вышине. Пролетая по улицам, земгтяне могли видеть многих зоров, правда, ни один из них не сделал попытки приблизиться к аэромобилям.

Наконец, аэромобили совершили посадку на верхней платформе многоярусного строения более чем в тридцати метрах над землей. Выходя из летательных аппаратов, земляне опасливо посматривали вниз, так как по краям платформы не было даже подобия ограждений. Пройдя под высокой восьмиугольной аркой, они спустились на ярус ниже, ко входу в огромный зал. Сюда вела узкая лестница, а точнее – просто набор жердей, отстоявших друг от друга на метр по ширине и полметра – по высоте.

– Боже правый! – пробормотал Марк Хадсон, когда ему наконец удалось спрыгнуть с последней жерди на пол из шлифованного мрамора.

Зал был примерно сто метров в ширину и шестьдесят в высоту. Вход в него располагался примерно на тридцатиметровой высоте. Зоры, многие из которых имели огнестрельное или лучевое оружие и практически все – ритуальные мечичимя, встретили землян настороженным молчанием.

Сергей ощущал, что с балконов, мезонинов и укрепленных на стенах жердей на него устремлены взгляды тысячи пар глаз. Откуда-то издалека доносился едва слышный мелодичный перезвон колокола.

Все это принадлежало иной цивилизации и поэтому не могло не вызывать подсознательного страха. За триста лет межгалактических путешествий человек расширил свои представления о мире разумных существ, но такие поселения космических пришельцев, как эс'Йен, не могли не стать испытанием даже для самой крепкой психики. Длившаяся более шестидесяти лет беспощадная война обостряла чувство опасности еще сильнее, и Сергей с трудом сдерживал в себе желание взять на изготовку оружие.

Вместе с тем он задавал себе вопрос, о чем могли думать обычные зоры, глядя на вторгнувшихся в их мир завоевателей. На лицах некоторых зоров была написана откровенная враждебность или озабоченность, вызванная мыслями о скорой гибели их цивилизации. Единицы из них до этого встречались с землянами на космической базе в Разломе или на Э'рене'е. Большинство же из зоров были также незнакомы с представителями человечества, как земляне были незнакомы с ними.

Тем не менее, внимательно осматриваясь по сторонам, Сергей не мог сказать, что взиравшими на землян зорами владело чувство с трудом сдерживаемой ярости. Что же касается скрытых проявлений гнева и ненависти, то их земляне могли и не распознать.

Когда депутация спустилась вниз и ступила на пол зала, к Марэ обратился Верховный Камергер Птал ХэУ'ур. Выражение его лица, так же, как и положение его крыльев для большинства землян были непонятны, но было ясно, что он одновременно обращается и к сотням своих молчаливых соплеменников. Приветствуя адмирала, Птал широко раскинул крылья и низко поклонился; его приближенные сделали то же самое.

– Вас приветствует Верховный Камергер Высшего Гнезда, – тихо сказал Марэ Дрес ХэШри.

– ЭсХу'ур, – начал Верховный Камергер, – я – Птал ХэУ'ур, Камергер Верховного Правителя. Я приветствую твое возвращение в Высшее Гнездо.

– Для меня это высокая честь, – ответил Марэ.

– Адмирал Марэ, если вы последуете за мной, я провожу вас в сад, где вас примет Верховный Правитель зоров, – Птал повернулся и, не оглядываясь на идущих за ним землян, пошел через аркаду к длинной, залитой солнцем аллее. Депутация во главе с адмиралом последовала за ним.

Аллея окончилась широкой аркой. Птал ХэУ'ур сделал знак рукой, предлагая землянам пройти в нее. Марэ без тени сомнения шагнул вперед.

По первому впечатлению Сергея сад Верховного Правителя зоров напоминал огромный вольер или теплицу. Кровля, если она и существовала, была невидимой. Вместо нее над головой простиралось все то же кобальтово-синее небо, висевшее над большим, но приведенным в порядок тропическим лесом. Поскольку эскорт зоров остался за пределами сада, земляне теперь стояли одни на небольшой лужайке, ожидая, что же произойдет дальше.

Произошло же вот что. Пока Сергей настороженно осматривался по сторонам, растение, напоминавшее по виду земной подсолнух, поднялось на своем стебле и потянулось к нему, вцепившись в рукав его форменного кителя. Как бывалый астронавт, Сергей знал, что во Вселенной существует огромное множество форм жизни, которые, при

определенных обстоятельствах, могут быть опасными для человека.

С некоторым опозданием он шагнул в сторону от растения, которое уже нацелилось на зажатую у него под локтем фуражку. Тотчас же тычинки цветка ощерились радом острых зубов, которые вцепились в поле фуражки, пытаясь вырвать ее из-под руки Сергея.

Его правая рука уже потянулась к лучевому пистолету, как вдруг откуда-то раздался повелительный окрик "Ср'кан'у!", и цветок, прекратив борьбу за фуражку, быстро поник и вновь стал мирно покачиваться на своем стебле среди других растений.

Через секунду из-за поворота садовой дорожки показался высокий худощавый зор. Он подошел к хищному растению, ласково погладил его стебель, потом опустил руку в карман своей кремового цвета туники и достал оттуда пригоршню красноватых ягод. Скормив растению несколько ягод, он снова взял его за стебель. Все это время он негромко разговаривал с ним на языке зоров.

После этого он наконец посмотрел на стоявшую рядом группу землян и приветствовал их легким наклоном головы.

– Добрый день! – сказал он, переходя на земной язык. – Ты адмирал Марэ?

– Да, сэр, – утвердительно кивнул адмирал.

– Я рад, что наконец могу приветствовать тебя на планете Зора'а, адмирал. Я – Ссе'е ХэЙен, Верховный Правитель зоров.

Верховный Правитель провел когтистой рукой по всей длине стебля растения.

– Приношу свои извинения за нападение на твою фуражку, – сказал он Сергею. – Ср'кан'у очень любопытен и чрезвычайно непочтителен к незнакомцам.

– Все в порядке, сэр, – успокоил его Сергей, держа в руках клочья того, что раньше было его парадным головным убором. – Простите за любопытство, Ср'кан'у – это ваш домашний питомец?

– Боюсь, я не совсем понял то, что ты имел в виду. Он – разумное существо, симбиоз растения и животного... Сторож этого сада. Он довольно дружелюбен, если вы убедите его в своих добрых намерениях, – крылья зора приняли немного другое положение. Сказав еще пару слов растению, зор отпустил стебель.

– Позвольте мне предложить вам прохладительный напиток, – продолжил Ссе'е ХэЙен и повел всю группу землян к более широкой поляне, где были расставлены насесты и низкие кресла без спинок. На маленьком столике стояли металлические кубки и графин с напитком.

Земляне расположились в креслах, Ррит остался стоять рядом. Верховный Правитель наполнил кубки ликером х'геРу – тем самым, которым землян уже угощали.

– Прошу тебя, кузен, – обратившись к Рриту, Верховный Правитель указал на свободную жердь и слегка приподнял крылья. – Составь нам компанию и подними тост за... За что мы выпьем, адмирал?

– Выбирать вам, хи Ссе'е, – ответил Марэ. – Но, по-моему, первый тост должен включать в себя хвалу Всемогущему эсЛи.

– Тогда – да пребудет с нами Всемогущий эсЛи – сказал Ссе'е, протягивая кубок Рриту, который осторожно взобрался на жердь. – эсЛиХэЙар.

– Лично я все же предпочитаю эгенех, – сказал Ссе'е, отпив несколько глотков из своего кубка. – У него более... знакомый вкус, не так ли? Ты проделал очень большой путь, адмирал. Надеюсь, тебе было не слишком трудно заглянуть сюда, в Высшее Гнездо?

– Для меня это привилегия и большая честь.

– Скорее так должен сказать я, адмирал. За то короткое время, которое ты ведешь войну против народа зоров, ты сумел превратить нашу неприязнь в восхищение, и вот теперь мы стоим у обрыва со связанными крыльями и ждем, пока Восемь Ветров не сдуют нас в бездну.

И я уверен, тебе известно, что народ зоров начал путешествовать в космосе задолго до вас, землян, хотя мы и начали осваивать дальние звездные миры сравнительно недавно. Как и все, что мы сделали, процесс освоения этих миров усилил убежденность в нашем особом месте во Вселенной и нашу веру в благосклонность эсЛи к народу зоров.

Но шестьдесят лет тому назад все неожиданно изменилось. Появление землян, даже простое присутствие их в этом мире, создало угрозу зорам – не нашему образу жизни, но самой вере, которая нас объединяла. Вскоре после этого мой достопочтенный отец, который сейчас пребывает с эсЛи, увидел вещий сон. Ему явился эсЛи с лицом, обращенным куда-то в сторону. Властитель Властителей сказал моему отцу, что с земной напастью должно быть покончено, иначе все мы навсегда станем иджу.

Спросите моего кузена, что значит стать иджу. Се Ррит, имея этот сомнительный статус, ты, я думаю, чувствуешь себя не очень уютно?

Ррит молчал, но Верховный Правитель проявил терпение и дождался его ответа.

– Я отнюдь не считаю свой статус сомнительным, – наконец, тихо сказал Ррит. – Когда я не смог привести в действие саХу'уэ, мой статус сразу стал ясен.

– У меня на этот счет иное мнение, – возразил Верховный Правитель. Сейчас твой статус нисколько не отличается от моего или от статуса большинства зоров.

– Хи Ссе'е... – крылья Ррита приняли необычное положение.

– Одна слеза неизбежно растворится в океане, – заметил Верховный Правитель. – Вторжение сил адмирала привело к страшным последствиям для зоров. Мы стали хи 'иджу, мой дорогой кузен. Обесчещенным оказался целый народ. Стоя здесь, в Высшем Гнезде, ты, так же как и все остальные зоры, должен смириться с фактом, что все, за что мы сражались, все цели, которых добивался наш народ в войнах с наЗора'и, были втоптаны в пыль.

– Для одного представителя нашего народа, – продолжил Верховный Правитель, обращаясь к Марэ, – стать иджу – это хуже, чем умереть: иджу обречен поистине на невыносимую жизнь. Мы всегда верили, что для того, чтобы вновь завоевать благосклонность эсЛи, мы должны сражаться с вами и уничтожить вас. Новое обретение благосклонности эсЛи было нашей главной целью. Да и не говорил ли нам о том же сам Всемогущий?

И все же так получилось, что мы проиграли. Теперь мы стали хи'иджу – по тому приговору, который вынесли себе сами. Как всем известно, – Верховный Правитель бросил многозначительный взгляд на Ррита, – существует всего лишь один путь к тому, чтобы попасть в поле зрения эсЛи: самоуничтожение.

– Я отнюдь не прошу от вас такого решения, – тихо возразил Марэ.

– Тебе не дано нас просить, нам не дано прислушиваться к тебе, адмирал, – похоже, зор намеренно назвал Марэ этим титулом, отказавшись от вызывавшего священный трепет эсХу'ур, при этом он резко выбросил когтистую руку, выражая то ли гнев, то ли презрение. – Когда ты надел мантию командира своего флота, это было аЛи 'е 'ер 'е – направлением полета. Если бы ты был одним из зоров, мы бы сказали– задним числом, конечно – что этот жребий избрал для тебя Повелитель Светлого Круга.

Когда ты избрал свои методы и средства борьбы и решился на то, что все земляне считают слишком неприятным, слишком безнравственным, это тоже было аЛи'е'ер'е. Не знаю, по какой причине, но мудрость эсЛи позволила этим событиям осуществиться.

Когда ваш молодой солдат, – он указал на Криса Бойда, который отреагировал удивленным взглядом, – попал в святилище эсЛи и на мгновение соединил свое сознание с моим – это тоже было аЛи'е'ер'е. Это событие никем из нас не было запланировано, но неожиданно дало нам возможность установить взаимопонимание.

А когда ты стоял на капитанском мостике своего флагмана у нашей Ка'але'е Ху'уеру, в космической пустыне, которую вы зовете Разломом, ты мог уничтожить всех тех, кто признал в тебе Темное Крыло – эсХу'ур. Но ты так не поступил, и это было самым важным аЛи'е'ер'е.

Не говорил ли тебе мой кузен Хиос, что народ зоров уничтожил бы себя, если бы такова была воля Всемогущего эсЛи или если бы ему приказал эсХуурЧ

– Да, хи Ссе'е. И я ответил, что никогда не отдам такой приказ.

– Твои поступки были так же хороши, как и твои слова. В них проявилось сочувствие и милосердие. Но это несовместимо с обликом эсХу'ур Разрушителя. Не думал ли ты о том, что, поступив так, ты можешь подвергнуть сомнению свой статус Темного Крыла?

Марэ сделал паузу, словно не сразу мог найти нужные ему слова.

– Тогда я говорил искренне, Верховный Правитель, точно так же, как я надеюсь поступить сейчас. Если я тот, чьим именем вы меня называете, неужели я должен привести свою миссию к столь ужасному завершению? Неужели вы не оставляете мне иного выбора? Неужели вы способны признать меня Темным Крылом только в предсмертной агонии?

Я прибыл на Зора'а вовсе не для того, чтобы посмотреть на вашу казнь или благословить вас на самоубийство. Я уверен, что есть иной исход.

Где-то в отдалении послышалось птичье пение, пронзительная радостная трель. Верховный Правитель остановился и, слегка подняв голову, на секунду прислушался, а затем вновь переключил свое внимание на собеседников-землян.

– В нашей культуре и религии есть важное понятие, которое можно назвать "обречением на жизнь". Если ты изучал наши традиции, то, я уверен, ты знаком с этим понятием. Даже для иджу существует возможность искупления, если на то будет воля Всемогущего эсЛи. Поскольку эсЛи намного умнее всех нас, а его намерения не всегда доступны простым смертным, иногда он может приказать кому-либо из зоров не уничтожать себя, а остаться жить ради какой-то более важной цели.

Так вот, адмирал, я верю, что теперь такой приказ получил весь народ зоров, по причине, которая мне пока не известна.

– Но как вы узнали об этом?

– Какую-то часть луны тому назад я видел сон, в котором присутствовал ты и твои товарищи. Там был даже мой кузен Ррит.

Он повернулся к Рриту, словно собираясь что-то сказать ему, но потом продолжил разговор с адмиралом.

– Адмирал, в этом сне ты предлагал мне встретиться и обсудить важные вопросы. Я верю, что через тебя ко мне обращался сам эсЛи Он избрал тебя, чтобы сделать одним из важнейших героев нашей мифологии.

– Темным Крылом, – сказал Марэ.

– Нет, адмирал. Если бы так было на самом деле, наша беседа протекала бы совсем по-другому. В моем сне ты был отнюдь не Темным Крылом. Ты был Светлым Крылом, дарующим жизнь, просветляющим умы. И теперь я верю: ты и твой флот пришли сюда не отнять, а подарить жизнь нашему народу. Всемогущий эсЛи обрек зоров на жизнь, и теперь все они готовы последовать за тобой, за Светлым Крылом, который просветлит их умы и изменит их жизнь.

Марэ был настолько ошеломлен этими словами, что даже сделал шаг назад. В неподдельном изумлении он обвел взглядом своих офицеров, Криса Бойда, Ррита, а затем вновь уставился на Верховного Правителя.

– Хи Ссе'е, я... – он провел ладонью по своим серебристым волосам. – Я не знаю...

– Подумай над этим, адмирал, – Верховный Правитель уселся на жердь, слегка раскинул крылья, чтобы удержать равновесие, а свои когтистые руки положил на колени. – Мы находимся в критической точке, на перепутье истории, где пересекаются дороги двух наших цивилизаций. Здесь, так же, как и в других ситуациях, о которых я упоминал, речь идет об аЛи'е'ер'е – выборе направления полета.

Когда мы впервые столкнулись с представителями вашей расы, то были преисполнены одного желания – уничтожить вас, ибо так нам повелел Всемогущий эсЛи. Это не противоречило нашим верованиям и принципам нашей цивилизации, в том числе принципам насильственного достижения своей цели и стремления к единству Внешнего и Внутреннего Порядка.

Однако сам я понял, что, имея возможность уничтожить нас – и не поступая так, – вы тоже являетесь орудием воли эсЛи, который замыслил, чтобы мы потерпели поражение, а затем положились на вашу милость. Сейчас настало время, когда мы меняем наши представления о Вселенной. И ты, став Светлым Крылом, поведешь нас по этому пути и поможешь нам выжить для дальнейшего служения эсЛи, какую бы участь он нам ни уготовил.

– Но как все это будет выглядеть в реальности, хи Ссе'е? – Марэ посмотрел в глаза Верховному Правителю. – Что, если через пятьдесят лет ваш Правитель вновь решит начать войну с человечеством?