Текст книги "Затмение (ЛП)"
Автор книги: Уинстон Грэхем (Грэм)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
Глава шестая
Хотя она никогда не жила дальше двенадцати миль от моря, Морвенна Чайновет редко проводила время на берегу и даже не знала о его близости, пока пребывала в Тренвит-хаусе. Её отец, человек пуританского склада ума, что объясняет его преданность «Низкой церкви» [13]13
Термин, используемый для обозначения различных христианских сект, в том числе методистов, в отличие от «Высокой церкви» – официальной англиканской церкви.
[Закрыть], относился к вере со всей серьезностью и не считал прогулки по побережью приемлемым даже для своих младших детей. Что же до старшей дочери, то она была так занята, помогая матери по дому и с младшими детьми, или занимаясь общественными и благотворительными работами, что времени не хватало даже на верховую езду или прогулки с друзьями. Лишь четыре раза, будучи совсем юной, ей довелось сходить к морю с отцом, когда он читал проповеди на побережье. Но тогда у неё не было возможности полюбоваться пейзажем.
Теперь же всё было иначе. Девушка, в чём-то серьёзная, как отец, с собственными религиозными идеалами и сильным чувством долга, приняла эту должность и так же горько переживая разлуку, как и её семья, но пообещав себе сделать всё, чтобы стать достойной гувернанткой. Однако, несмотря на то, что её новое положение нельзя было назвать престижным, она понемногу стала замечать, что такая жизнь нравится ей больше прежней.
Джеффри Чарльз был своенравным и смышлёным, но она так же ловко справлялась с его воспитанием и обучением, как с воспитанием собственных сестер; мистер Уорлегган, хотя немного и пугал её, был весьма любезен в своем равнодушии; кузина Элизабет – сама доброта и всячески старалась смягчить любое чувство дискомфорта или стыда, которые могла испытывать девушка в новой должности; прислуга же делала всю чёрную работу. Кроме того, не ради удовольствия, а по долгу службы, они с Джеффри Чарльзом могли просто бродить по окрестностям, взбираться на скалы, гулять по пляжам, да и лошадь всегда находилась в её распоряжении.
Они жили в Тренвите, чуть дальше мили от моря, но там, где земли поместья примыкали к морю, не было ничего, кроме острых голых скал да пары заросших водорослями бухточек, куда можно было добраться только узкими и опасными тропами. В миле слева (если стоять лицом к морю) шел склон к бухте Тревонанс с расположенной за ней деревней Сент-Агнесс. В миле или чуть дальше справа находилась деревня Сол и ее узкий галечный залив, который снова переходил в невысокую отвесную скалу, прежде чем достичь владений капитана Росса Полдарка. После отлива на берегах бухт Тревонанс и Сол оставался мелкий песок. Нетронутые золотые крупинки соблазнительно сверкали там, где до них практически невозможно было добраться. Но лучшим пляжем безоговорочно считалась Хендрона, сразу за землями капитана Росса Полдарка, тянущаяся почти до владений Тренеглоса. Четыре мили с лишним, если идти напрямую, пять или шесть – в обход.
Морвенна знала об напряженных отношениях между двумя семьями, но пока не выяснила их причин. Проявлялось это в том, как в доме избегали разговоров о семье Росса Полдарка. Один раз, когда Джеффри Чарльз упомянул это имя при всех, его сразу же заставили замолчать.
Она точно не знала, в чем именно заключается вражда: кто, кого и каким образом оскорбил, случилось ли это на самом деле или было лишь плодом чьей-то фантазии. При упоминании этой темы Джордж внезапно становился опасным, раздражительным и саркастичным. Но его злоба никоим образом не была направлена на Элизабет. В ней сквозила та же раздраженность и холодность. В своей неприязни они были едины. Морвенна не могла этого понять. Несмотря на любые домашние невзгоды, она всегда была дружна и приветлива со всеми знакомыми родственниками. Ясно, что семейство Росса совершило нечто непростительное, но что именно – было трудно вообразить. Естественно, ее снедало любопытство, но она не хотела спрашивать единственного человека, который действительно мог что-то рассказать.
Тетушка Агата не внушала Морвенне отвращения – слишком часто девушка находилась в обществе дряхлых и умирающих стариков; но ей было несподручно выкрикивать свои вопросы в волосатое ухо старухи. О таком говорят тихо, а не кричат, как при бортовом залпе.
Элизабет напрямую не запрещала им гулять вблизи Нампары, но задним умом Морвенна понимала, что ей не следует водить туда Джеффри Чарльза. Поэтому каждый раз, когда они шли к Хендроне, они обходили вокруг, привязывали лошадей к гранитному столбу в песчаных дюнах, и заходили на пляж там, где волны дюн уступали место невысокому скалистому выступу, на котором стояла шахта Уил-Лежер. Где-то в полутора милях от места, куда они выходили, виднелись трубы поместья Нампара.
Конец июня выдался ясным, с востока дул легкий, едва ощутимый ветерок. Морвенна довольно часто приходила на этот пляж с Джеффри Чарльзом. При этом их непременно сопровождал конюх, но его они оставляли с лошадьми.
Джеффри Чарльза веселили прогулки босиком по кромке воды: вместе они шлёпали по берегу, вдавливая ноги в песок и наслаждаясь нежными прикосновениями накатывающей воды. Иногда они встречали людей, которые здоровались и проходили мимо. Это были охотники за добычей, приносимой приливом; женщины, согнутые пополам под тяжестью преждевременной старости; бывшие шахтеры в лохмотьях и с ужасным кашлем; голодные бродяги; матери с детьми, путающимися под ногами; иногда попадались и работающие шахтеры – они спокойно прогуливались или высыпали отходы на берег, чтобы при отливе их смыла вода. Но таких было мало, особенно в спокойные дни, когда море было слишком тихое и не могло принести ничего ценного.
Конюху не нравилось, что они уходили одни, но, как верно заметил Джеффри Чарльз, лошади были намного более ценным товаром для воров, чем они. И к тому же с того места, где стоял Кейгуин, их было отлично видно. Однажды они поскакали галопом на пляж, но дорога оказалась слишком опасной и крутой для поездок верхом.
Как-то в среду, в начале июля, они увидели идущего навстречу человека. Джеффри Чарльз узнал в нем одного из тех парней, что тащили корабельную балку по чужим владениям, чем сильно их удивили. Когда они подошли ближе, парень тоже их узнал и, перепрыгивая через влажные кучки песка, приблизился. В знак приветствия он коснулся рукой головы.
– Ба! Мастер Джеффри. И мисс Чайновет. Вот это сюрприз! Доброго дня вам обоим. Неплохая погодка, да?
Они обменялись парой слов, после чего он спросил:
– Собрались на прогулку? Можно мне немного пройтись с вами?
И, не дожидаясь ответа, пошел рядом. Молодой человек был босиком, с непокрытой головой, в штанах из плотного льна, закатанных и подвязанных выше колен. Морвенна знала, что ей не следует потакать его вольным и непринужденным манерам, но признаков явного неуважения он не выказывал, а Джеффри Чарльз был очень приветлив, и это не упрощало дело.
– Когда у меня есть время, я частенько сюда прихожу. Это лучший из всех пляжей, какие я повидал. Раньше я вас не видел. Вы на лошадях или пешком? Небось вы всё здесь получше меня знаете.
Джеффри Чарльз хотел узнать о строительстве коттеджа: подошел ли брус и как они его закрепили. Его интересовало всё, что связано со строительством. Дрейк попытался рассказать ему о проблемах, с которыми им пришлось столкнуться. Мастер Джеффри обязательно должен как-нибудь прийти и посмотреть на стройку. Отсюда недалеко, всего милю или около того, за тем холмом. Если мисс Чайновет не будет возражать. Джеффри Чарльз ответил, что обязательно придет, и мисс Чайновет, конечно же, не будет возражать.
Потом Дрейк спросил:
– Вы видели Святой Источник? Ну, значит увидите. Я здесь чужак...
Джеффри Чарльз слышал об источнике, но никогда там не был.
– Ну, надо пройти полмили туда, и потом немного в сторону Темных Утесов. Десять минут – и вы на месте. Видите вон тот выступ?
Он подвинулся ближе к Морвенне, чтобы показать ей.
– Да, вижу. Но сегодня мы туда не пойдем. Это слишком далеко.
– О нет, – воскликнул Джеффри Чарльз. – Мы на пляже всего десять минут, Венна! Даже еще по воде босиком не бегали. Мы без труда туда доберемся. Кейгуин не будет возражать. Сбегаю скажу ему, куда мы собрались.
– Не думаю, что твоя матушка хотела бы, чтобы мы так далеко уходили от... мм...
– Всё будет хорошо, мисс Чайновет, – сказал Дрейк, глядя на нее с почтительным восхищением. – Это займет совсем немного времени, если мастеру Джеффри захочется. А без проводника вам будет трудно найти источник.
Джеффри Чарльз рванул бегом к конюху, а тем временем молодые люди медленно пошли в сторону скал.
– Я слышал, вы в этих краях недавно, как и мы с братом, мисс Чайновет.
– Около четырех месяцев.
– Мы почти столько же. Меня зовут Дрейк Карн, мисс Чайновет. Надеюсь, вы простите, что я осмелился просить о прогулке с вами.
Морвенна наклонила голову.
– Я полагаю, вы еще не знакомы с моей сестрой, миссис Росс Полдарк?
– Нет...
– Вы не верите, что она моя сестра?
– О, верю.
– Она необычный человек с неиспорченной душой. Смелая и умная. Я бы хотел, чтобы вы с ней познакомились.
– Я не часто езжу этой дорогой. Только с Джеффри Чарльзом, во время прогулок верхом.
– Он её племянник по мужу, и они не виделись больше трёх лет.
– Боюсь, что отношения между двумя семьями не слишком теплые, – сказала она. – Я только недавно приехала, не моё это дело. Но до тех пор, пока это не изменится, я не могу водить Джеффри Чарльза в поместье Нампара. По правде говоря, я не уверена, что его мать одобрит наши с ним прогулки на этом пляже.
– Пожалуйста, не говорите ей.
– Почему?
– Потому что тогда я не смогу... Мы не сможем... Это лучший пляж в округе.
Морвенна взглянула на него темными серьезными глазами. Ей стало грустно. Ведь скажи ей всё это мужчина ее круга, его сочли бы благородным и вежливым, а такого как Дрейк назвали бы грубым нахалом. Ей стало грустно, потому что он был самым красивым юношей из тех, кого она когда-либо видела.
– Если вы укажете нам путь к этому источнику, мистер Карн, я уверена, это будет очень мило с вашей стороны.
Тяжело дыша, Джеффри Чарльз нагнал их и побежал вперед. Затем он остановился и, уперев руки в бока, ждал их прибытия.
– Вот бы мне такую же одежду, как у тебя, Дрейк. Тебя ведь так зовут? Я бы хотел такую же одежду, как у тебя. Всё время боюсь испачкаться, моя одежда не подходит для вылазок на природу, скорее – для званого ужина.
– Она соответствует вашему статусу, мастер Джеффри, – ответил Дрейк. – Но если вы будете осторожны, то не испортите ее. Нам почти не придется карабкаться.
– Карабкаться? – спросила Морвенна. – Об этом ты не говорил.
– Да там чуть больше тридцати футов, и подъем совсем не крутой.
В том месте, где заканчивался пляж, то там, то сям виднелись скалы и дюны, выходящие к морю. Они миновали два крутых обрыва, прежде чем Дрейк остановился.
– Сейчас вам лучше следовать за мной, – сказал он. – Если мисс Чайновет не трудно идти за мной, я мог бы помочь ей подняться. Мастер Джеффри, вы идите сзади и тоже помогайте, если понадобится.
Они начали взбираться. Как Дрейк и сказал, подъем не был крутым, и Морвенна могла бы забраться на него ловко как кошка, если бы ей не мешала юбка и решимость ни за что ее не поднимать. Из-за этого ей пришлось два раза просить Дрейка помочь, и, поразмыслив, она решила, что сделала неправильный выбор. Его рука была теплой, а ее – холодной как лед. Между ними пробегали тревожные сигналы.
На вершине он провел их через небольшое зеленое плато к уступу нависшей скалы. Над землей возвышался водоем шириной примерно в четыре фута, окруженный каменистыми стенами высотой в один фут.
– Вот он, – сказал Дрейк. – Здесь пресная вода, хоть он и расположен так близко к морю. Говорят, его посвятили святому Солу более тысячи лет назад, и им пользовались все ранние христианские паломники, которые шли вдоль побережья из одного монастыря в другой. Попробуйте, вода чистая.
– Ты так молод, и уже всё это знаешь, – сказала Морвенна.
– Это старый Джоуп Ишбел мне рассказал, он работает на Уил-Лежер. Он знает всё на свете. Но пришел сюда и нашел источник я сам.
– Приятная вода, – сказал Джеффри Чарльз. – Попробуй, Венна.
Она попробовала.
– Ммм.
– Говорят, этот источник исполняет желания. Джоуп Ишбел говорит, что нужно опустить большой палец правой руки глубоко в воду и перекреститься со словами «Отец, Сын и Святой Дух». После этого желания исполнятся.
– Это святотатство, – сказала Морвенна.
– Ну, нет, так нет. Прошу прощения, мисс. Это святое место, почти как церковь. Разве мы ничего не просим в церкви? Я прошу. И вы просите, мастер Джеффри.
– Да, да, конечно. Я попрошу. Покажи мне как. Это надо говорить вслух?
– Только молитву, но не просьбу. Смотрите.
Дрейк торопливо закатал рукав, опустил палец и руку в источник, мельком глянул на Морвенну. Потом он перекрестился со словами:
– Отец, Сын и Святой Дух.
Дрейк поспешно убрал руку, но не стряхнул с нее воду.
– Нужно дать ей высохнуть, – объяснил он.
Заинтригованный Джеффри Чарльз последовал его примеру, а затем донимал Морвенну просьбой сделать то же самое. Поначалу она отказывалась, но вскоре сдалась. Под взглядами мальчика и молодого человека она сняла гранатовое кольцо и положила на камень, закатала рукав жакета для верховой езды и обнажила тонкую руку по локоть. Она окунула кисть, подняла палец, помедлила, на мгновение задумалась, потом перекрестилась и тихо помолилась. Когда она наклонилась, волосы упали ей на лицо.
– Нет, нет, не сейчас! – сказал Джеффри Чарльз, когда она приводила себя в порядок и хотела опустить рукав. – Ты должна дать ей высохнуть!
Они стояли молча. Море было спокойным. Тишину нарушал только ветер, играющий в траве на краю обрыва, и трель жаворонка в небе.
– Должно быть, мы выглядим глупо, – тихо сказала Морвенна, надевая кольцо. – Старые монахи наверняка не приняли бы нас за благочестивых паломников, с нашими-то легкомысленными желаниями у этого источника.
– Моё не было легкомысленным, – возразил Дрейк.
– Моё тоже! Вряд ли это легкомысленно, просить чтобы... – Джеффри Чарльз вовремя остановился, и все засмеялись.
Когда они подошли к спуску, Дрейк сказал:
– В полумиле от Темных Утесов есть великолепные пещеры. Одна называется Аббатство. Внутри она похожа на огромную церковь – арки, колонны, нефы. Мне бы очень хотелось как-нибудь показать их вам, если интересно.
– О да! – отозвался Джеффри Чарльз. – Мы пойдем, правда, Морвенна? Когда мы можем пойти? Когда?
– Для этого нужно разрешение твоей матушки.
– Туда намного проще добраться. Не нужно подниматься в гору. Просто прогулка недалеко от пляжа. Но если вы выберете день, я принесу свечи. При свечах лучше видно.
– Ох, Венна! – воскликнул Джеффри Чарльз. – Мы должны пойти!
– Возможно, ты сможешь убедить свою матушку, – сказала Морвенна уклончиво. – Ты же знаешь, как много она готова для тебя сделать.
Они начали спускаться. Это было довольно непросто для женщины, обутой для верховой езды.
– Знаете, почему их называют Темными Утесами? – спросил Дрейк, остановившись на полпути. – Ответ простой – потому что они всегда тёмные. Смотрите, даже сейчас, когда светит солнце, они черны как ночь. Вы когда-нибудь забирались так далеко, мастер Джеффри?
– Нет. Мы никогда не были так далеко.
– Я тоже. Пока еще. Мисс Чайновет, разрешите вам помочь.
– Нет, благодарю.
– Это необходимо. Здесь небезопасно.
– Я справлюсь.
– Пожалуйста.
Дрейк бережно взял ее за руку.
***
Демельза всегда питала особую любовь к библиотеке. Когда она впервые попала в этот дом служанкой-подростком, то все свободное время проводила там, изучая разрушающуюся комнату и скрывающиеся под плесенью сокровища. С тех пор большую часть этих «сокровищ», накопленных за двадцать пять лет, выбросили или раздарили, а то, что получше, починили и принесли в дом. В дальнем конце находился люк, ведущий к тайнику, построенному для целей, о которых Демельза предпочитала не вспоминать. Кроме стен здесь ничего особо оставлять и не стоило. Крышу следовало снести, оконные рамы убрать, пол обновить. Всё прогнило.
Когда благосостояние семьи начало расти, первая мысль, которая появилась у Росса, это для начала сделать библиотеку хотя бы обитаемой. Вечно необустроенная, библиотека служила в лучшем случае чуланом. Но по мере того как укреплялось его материальное положение, росли и аппетиты.
Комнаты, которые он видел в лондонском доме во время визита к Кэролайн Пенвенен, новшества в Тренвите, элегантные городские дома в Труро, – все это вдохновило его построить и отделать хотя бы одну комнату в Нампаре, причем самую большую, превратив ее и в самую роскошную. Поэтому он намеревался сделать дубовый полированный пол, хорошо отштукатурить потолок и, возможно, покрыть стены деревянными панелями из светлой сосны.
Однако ожидаемое появление еще одного ребенка навело Росса на размышления. Сейчас в доме шесть спален. Довольно мало, если учесть, что в нем живут четверо слуг. Джереми скоро понадобится своя комната. В библиотеку никогда не было другого прохода, кроме как с улицы или через старую спальню Джошуа с кроватью-альковом.
Почему бы не превратить спальню Джошуа, находящуюся на первом этаже, в столовую, поднять библиотеку на тот же уровень, что и весь дом, а над ней построить две большие спальни, проход в которые сделать через хозяйственное помещение и кладовку для яблок, которые сейчас находились над спальней Джошуа?
Отсутствие сколько-нибудь умелых рабочих в округе затрудняло строительство. Когда Джошуа возводил Нампару, ее строили в утилитарном стиле, и рабочие были такими же неотесанными, как и дом, у них получившийся. Если дом стал за тридцать пять лет уютнее, то мастерство рабочих не изменилось. Возможно, штукатуров придется приглашать из Бата или Эксетера.
Плотников для новой крыши легко найти, но они не могли сделать красивую дверь или каминную полку. Каменщики умели строить стены на века, но мало кто мог обрабатывать гранит или вырезать сланцевую черепицу.
Первые недели Дрейк работал на шахте, но вскоре начал разбирать библиотеку. Он быстро показал, что является лучшим плотником в округе, хоть это и не было его профессией.
Однажды, когда Росс отсутствовал, Демельза вошла в библиотеку в поисках чехла от пыли.
– Сестра, ты никогда не имела … дел с людьми из Тренвита? – спросил её Дрейк.
– Нет, Дрейк, – сказала она резко и ничего не добавила.
– Мистер Фрэнсис, который погиб, был кузеном капитана Росса, верно?
– Верно.
– Они не ладили?
– У них были разногласия, но последние годы жизни Фрэнсиса они дружили.
– Я спрашиваю насчет Джеффри Чарльза. Ты бы хотела с ним увидеться?
– Я была бы рада повидать его, но его мать и отчим будут против.
Дрейк вынул зажатые в зубах гвозди и положил их на скамейку.
– Тебе не кажется, сестра, что в этом мире слишком много вражды?
– С этим я согласна. Но, Дрейк, можешь мне поверить, эту вражду не искоренить никакими христианскими молитвами. Я больше не хочу тебе ничего объяснять, пусть все остается, как есть.
– Могу я узнать, враждебность исходит от вас или от них?
– И от нас, и от них.
Демельза нашла чехол от пыли и стала просматривать старые расходные книги. Её губы были поджаты.
– Сэм хочет, чтобы ты обрела Христа, сестра, – сказал Дрейк.
Она нахмурилась над книгой и убрала выбившуюся прядь волос.
– Сэм многого хочет.
– У тебя никогда не было желания обрести Спасителя?
– Я в этом не сильна.
– Как и мы.
– Но ты считаешь, что познал Господа?
– Дело не в знании. Дело в чувстве, что ты погряз в грехах и беззаконии и просишь прощения у Господа.
Она подняла глаза на Дрейка. Демельза не слышала, чтобы он говорил так раньше.
– И у тебя есть такое чувство?
– Думаю, есть. А у Сэма это чувство еще сильнее.
– У Сэма все проявляется сильнее, – сказала она. – Он напоминает мне отца.
– О, он не похож на отца. Отец был драчуном. Он бы дрался за Христа точно так же, как дрался пьяным. Сэм добрый. Он прирожденный христианин, Демельза.
Брат редко называл её по имени. Она улыбнулась.
– Может, я не родилась христианкой. Может быть, ну и что с того? Я хожу в церковь раз в год вместе с капитаном Полдарком. На Рождество мы ходим вместе причащаться. Остальное время я стараюсь вести себя по-христиански. И если одного соседа мы не можем любить, как самих себя, то с остальными стараемся жить мирно. Я вот думаю, что-то не так со мной или что-то не так с тобой?
– Что?
– Брат, я не думаю, что так уж сильно грешу. Знаю, я могла бы больше стараться, так или иначе. И разумеется, я недостаточно сильно люблю Господа. У меня земные ценности. Я не обращаю внимания на человека на кресте, для меня важно то, что меня окружает, что я люблю: мой муж, мой ребёнок, мой сад, мой спинет, моя спальня, мой дом. Земные ценности. Понимаешь? Меня переполняет любовь ко всему этому. Всё это для меня важнее того, кто сидит на небесном троне. Надеюсь, что объясню это ему, когда с ним встречусь, и он меня поймет.
– Разве ты не видишь, что Христос всегда среди нас? Полюби его для начала, а потом и все остальное изменится.
Она молчала.
– Не думаю, что мне хочется всё поменять, Дрейк. Наверное, мне хочется, чтобы всё осталось как есть.
Дрейк вздохнул.
– Я обещал Сэму попытаться.
– Ты обещал, – рассмеялась Демельза. – Это всё объясняет! Это не твои слова, а Сэма. Мне следовало догадаться.
Дрейк взял молоток и расстроенно посмотрел на него.
– Нет, сестра, неправда. Я спасен и помилован так же, как и он. Только он более убедителен в попытке спасти других. И он думал, точнее, мы думали...
Он взял гвоздь и с силой вбил его.
– И вы думали, что ваша сестра в непроглядной тьме и совсем далека от Господа? Так ты это называешь?
– Вполне естественно думать о людях, которые тебя окружают, разве не так? Сэм знает, что я ближе к тебе, чем он. И думает, что ты скорее выслушаешь меня, чем его.
– Если ты будешь забивать гвозди таким образом, их придется вытаскивать, а это испортит дерево.
Она перевернула страницу расходной книги.
– Извини, братец. Сначала тебе следует попытаться обратить капитана Полдарка.
– Я бы не посмел, – сказал Дрейк.
– И я, – согласилась Демельза, – Но, учитывая все это, не говори мне, что он плохой человек!
Дрейк понял, что ничего больше не может сделать.
– Эх, какая жалость. Эта библиотека...
– А что с ней?
– Сэм думал... Просто думал! Что раз наше сообщество растет, библиотека стала бы прекрасным местом для собраний.
В библиотеку зашел Джо Нэнфан с панелью для обшивки. После ранения во время взрыва на шахте в прошлом году он начал плотничать и быстро учился.
Демельза тяжело вздохнула.
– Думаю, вы оба пошли в отца.
Дрейк с неуверенной улыбкой посмотрел вслед уходящей сестре.
Позже вечером, когда Росс еще не вернулся, Дрейк присоединился к Демельзе в саду.
– Прошу прощения, сестра, если я позволил вольности днем. Надеюсь, ты не стала думать о нас хуже.
– Не могу думать никак иначе о тех, что хочет превратить нашу библиотеку в место для собраний.
Они оба засмеялись.
– А если серьезно?
– Серьезно, – сказала она, – ты умеешь заморочить голову, Дрейк. Я переживаю за молодых девушек в округе.
Дрейк изменился в лице.
– Ну, может да, а может и нет. Боюсь, не все так просто... Сестра, у меня к тебе еще одна просьба, уже личная, возможно, мне вообще не стоит этого просить.
– Уверена, что не стоит, – ответила Демельза, – и уверена, что ты все-таки попросишь.
– Ну... я умею читать, только медленно и по слогам, но у нас Сэмом одна Библия на двоих, и та всегда у него. Он читает мне вслух, так я не научусь читать. А еще я не умею писать. Конечно, я могу написать свое имя, да и только. Мне нужно практиковаться.
– Тебе нужна другая книга? C превеликим удовольствием одолжим тебе, правда, наш выбор невелик. Еще одну Библию?
– Я бы предпочел другую книгу, ведь одна Библия у нас уже есть. Какую-нибудь хорошую книгу, которая поможет мне научиться и читать и писать.
Демельза хотела что-то сказать, но он продолжил:
– Если я буду учиться писать, то буду очень рад, если ты поможешь. Ты бы проверила, что я написал, и указала бы мне на ошибки, ну ты понимаешь. Это займет у тебя, может, минут десять в день, не больше.
Демельза рассматривала мальву, которую пора подвязать, чтобы не завалилась от ветра. Вообще-то это побережье не подходит для мальвы, но Демельза любила ее так сильно, что продолжала выращивать. Здесь хорошо росли растения покрепче и пониже. Как бы то ни было, она неохотно признавала, что сад красив только весной. Нарциссы, примулы и тюльпаны всегда росли великолепно, но рыхлую почву так быстро иссушала летняя жара, что растениям не хватало питания.
– А Сэм не может тебе помочь?
– Сэм не намного лучше меня. А я видел, как ты написала рабочим, чтобы те держались подальше от твоего сада, у тебя здорово получилось. Ты, наверное, много писала, сестра. Уж точно много практиковалась.
– Я начала учиться писать в твоем возрасте, Дрейк. Нет, на год раньше. Семь лет назад. Для этого нужно время.
– Я готов учиться.
– Я пишу каракулями, – призналась она, – Тебе лучше посмотреть документы, написанные адвокатами, клерками или кем-то вроде них. Эти люди умеют писать. А мой почерк похож на паука со сломанными лапками.
– Я просто хочу научиться выражать свои мысли.
– Я думаю, ты и так с этим хорошо справляешься, – сказала Демельза, наклонившись, чтобы вырвать сорняк, однако ботва осталась у нее в руках, а корень в земле.
– Вот, – Дрейк присел рядом, вонзил длинные пальцы в песчаную почву и вытащил корень. – И что мне с этим делать?
– Вон в ту кучу. Спасибо, братец, – Демельза выпрямилась, и ветер откинул ее волосы со лба. – Хорошо, Дрейк, я помогу тебе, но прошу, не слишком уж старайся обратить меня в свою веру.
– Спасибо, сестра, – Дрейк коснулся ее руки, – это смело и здорово. Ты истинная христианка.
