Текст книги "Первая гуна - Сущность (СИ)"

Автор книги: Уэйк Лита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– О, клубничное молочко! Вкусняшечка.

Если до этого Костя мог наблюдать, как его товарищи бледными призраками садились за стол, то теперь же, после произнесенного им "Вкуснешечка" и выпитой залпом бутылки Барасы, их сменили позеленевшие от страха (и, возможно, немного от уважения) изваяния. По боле их однако был обескуражен Сфинкс, который уж на своем веку навидался немалого. Кот покружил у ног Кости, что-то тщательно вынюхивая.

– Демон...Настоящий демон, – в ужасе сказал Сфинкс.

– Что? – смутился парень. – Я не понял – тут где-то подвох? Мне потом скрутит живот, и я неделю с горшка не сойду? Что вы на меня так уставились? Молочко ведь – лучший напиток, для костей полезно. Давай вторую.

Сфинкс вильнул хвостом и на столе родились еще две бутылки-близняшки. Костя потянулся к ближайшей, но его опередил Сил, который (наверное) дружелюбно взглянул на него и разлил ее на троих (Х'асир все также отказывался пить, мотивируя это своей привязанностью к обетам Матери). Приподняв слегка маску (под которой, разумеется, был все тот же человек-невидимка), Сил вместе с Джийа и Хофу опустошили бокалы. Тут бы Косте порадоваться почти единому командному духу, но нет – по дикому визгу Сил, расплывшемуся в приятельской улыбке Хофу и зачесавшемуся Джийа – юноша догадался, что для народа Самагры Бараса была аки розовый яд, отравляющий сознание. Сил подскочил к Косте, обхватив его за плечи, и принялся изливать душу, попутно обновляя стакан. Не совсем членораздельно он говорил о лидере и их отношениях.

– Я думйю, он всее знайт об...обо мне. Поэтому так себя вдет. Он ведь знайт? А ты знайш?

– Мне кажется, тебе хватит, – заметил Костя, удерживая Сил. – Давай лучше я допью за тебя.

– Отстаань! – крикнул Сил, поднимаясь. – Я, ик, я сам! Хоть раньшь и не пил, но друг-га не брошу, ик! Нлей мне!

– Что? Ты ни разу не пил?

– Неееет, – закрутил головой Сил и рухнулся на пол. – Ой! Не пил: нам нльзя птреблять спиртное, пока не разменяйшь третий десятк.

– В смысле? Сколько же тебе тогда лет?

– Ик! Семндцать недавно исполнилосссь.

– Охренеть, – только и мог выпалить Костя.

Семнадцать лет. Сил всего семнадцать. Да этот парень моложе Кости, а уже успел стать и отличным вором, и поверенным Кадд'ара, а уж про его боевые навыки лучше вообще не вспоминать. Костя однажды заметил, как Сил практиковался с Хофу, вооруженный гибким мечом. Если то был не Танец Смерти, то наверняка его кровный родственник.

– А ты вообще кто? – дернув его за ногу, спросил Сил. – Мы знкомы?

– Это же я, Боунз.

– Аааа...тчн. Просссти. Я...как это...Танцору отдал свою способнсть видеть лица. Вообще вас не различаю. Кроме Кадд'ара...у Кадд'ара такой красивый голоссс...

Сил отрубился. Костя аккуратно вытащил из-под юноши ногу, поправил (как мог) его маску, допил остаток и пересел к Хофу, который в это время сетовал Х'асиру (да и всему человеческому роду) на злые козни Настоятеля Калия.

Раз они все такие пьяные и настроенные на душевный разговор, Костя не видел препятствий, почему бы ему "получше" не узнать своих соратников.

– А в другой раз, он сломал мне правую руку и заставил сражаться левой! Как мне, по-твоему, было: держать в одной левой двуручник с торчащей костью? Но потом со мной заговорил Танцор и одарил возможностью отращивать новые части тела. Любые. Ну я ему и показал тогда!... Да только эта паскуда живучая все равно сильнее. Выгнал меня, падла!

Хофу вырастил себе еще несколько конечностей, которые незамедлительно задействовал: первая пара нарезала ему ароматное жаркое, вторая разливала Барасу, а третья потянулась к Косте для объятий.

– Вот этот юнец мне нравится! У него и с чувством юмора в порядке, и вообще он способный малый, – хвалил его Хофу, тыкая в себя вилкой с едой. Через минуту до Хофу дошло, что его желудок все еще не получил долгожданного угощения – мечник покачал головой и пустил по своему телу целую цепочку из открытых ртов, с жадностью накинувшихся на угощения. – Боунз, мой дорогой ученик, присаживайся. Хочешь, покажу фокус?

– Тебе необходимо пройти второе испытание, – обратился к нему Х'асир, осторожно отодвигая от разбуянившегося Хофу Барасу. – Я за ними присмотрю.

– Погоди, только узнаю кое-что, – кивнул Костя. – Учитель, а вы не поделитесь со мной секретом: что вы тогда писали в гостинице в Агартхе?

– Тебе, поди, все расскажи, да покажи, – помахав ему шестипалой рукой, увильнул Хофу. – Не скажу! Хочешь узнать – победи меня!

Хофу, шатаясь, поднялся и угрожающе достал свой двуручный меч, а вместе с ним и пару тонких сабель, служивших мастеру верным щитом. Даже в таком состоянии, он все еще был опасным противником, умело владеющим фантастическими боевыми техниками. К счастью для Кости, Х'асир жертвенно принял удар на себя, отвлекая мечника заманчивым предложением разрубить его пули с закрытыми глазами. Тот радостно откликнулся, начисто забыв про ученика.

– Сэр Сфинкс, где вы? – окликнул стража Костя.

– Здесь! Помогите кто-нибудь! – раздался недалеко утробный возглас.

Сфинкс попался в кошмарную "тискающую" ловушку, коварно подстроенную Джийа: юноша крепко-крепко сжимал бедного кота, наглаживая ему брюшко и шею.

– Ути какие мы славные, – лепетал Джийа. – Ути какие мягкие. У кого волосатые лапки, кто такой душка? Вот я тебя защекочу.

– Сэр Сфинкс, я готов пройти второе испытание, – сообщил Костя. – Вы не могли бы его озвучить?

– Разумеется! Как только выберусь из этих...этих поганых тисков!

– Боюсь, этого никогда не случится, миленькая пухнатая мордашка, – заверил Джийа, еще сильнее сдавливая кота.

– Джийа, отпусти его.

– Неа.

– Простите, сэр Сфинкс, я попытался. Придется вам засчитать нам второе испытание и пропустить в Маг Мелл, чтобы он от вас отстал.

– Если бы все было так просто, тогда любой пьянчужка мог зайти в город... – отозвался страж. – Второе испытание – загадка. А раз ты взялся провести друзей, значит, тебе и отвечать. Внимай же! В облаках, на земле и под землей обитают три мудрых Духа: один из них Дух Правды, другой Дух Лжи, и последний Дух Случая, который совмещает в себе и Правду и Ложь. Определи же их сущности. Тебе дозволено задать Духам три однозначных вопроса: по одному для каждого. Духи вольны ответить тебе на своем языке. Их язык прост: он содержит всего два слова "Хо" и "Я" – но тайна для смертных их содержание. Приступай.

Когда Сфинкс договорил, в комнату влетело три аморфных существа. Их тела были сотворены из густого серого дыма, а на крючковидных ладонях зияли черные дыры. Духи подлетели к Косте и неподвижно замерли, выжидая вопросов.

Костя никогда не жаловался на логику: он считал, что находился с ней в прочных брачных отношениях. Однако (ему почему-то очень сильно так показалось), услышав загадку, напуганная жена-логика скорехонько упаковала свои вещички и умчалась в теплые страны с заявлением на развод. Ему постепенно становилось понятно, зачем требовалось первое испытание – напоите ученого, и его блистательный гений ему уже не помощник. Хотя, в отличие от товарищей, Костя не был пьян, а никакие стоящие (да что там стоящие, даже паршивые) идеи его не посещали.

– Таааак... так, следует все тщательно продумать, – размышлял про себя Костя. – Предположим, их будут звать Тортик, Печенька и Пирожочек. Тортик – хороший, Печенька – средний, Пирожочек – плохой. Если подойти к ним и спросить у каждого "Небо голубое?", то Тортик ответит "Да", Печенька либо "Да", либо "Нет", а Пирожочек "Нет". Тогда, среди оказавшихся в паре, будет стоять эта паршивая овца Печенька, вносящая разлад в систему. Но ведь никак не установить, что значит "Хо", а что "Я", потому что неизвестно, кто из них правдивый, а кто гнусный обманщик. А даже если и установить (ведь у меня до сих пор на ухе закреплен переводящий передатчик), за три вопроса мне никак не выяснить, кто есть кто.

– АААА!!! Я требую звонок другу! – рассвирепел Костя. – Где лидер?! Лидер же все знает, мать его за ногу! Почему он мне заранее ответ не подсказал?! Или подсказал? Нет, точно не подсказывал. Что за дурацкая загадка?! Я отказываюсь на нее отвечать – смени на что полегче, например "Висит груша – нельзя скушать".

Духи плавно закачались из стороны в сторону, словно тем намеревались убаюкать юношу.

– Печенька, не будь падлой – не ври на этот раз! – завопил Костя, указав на крайнего левого духа. – Отвечай на человеческом языке: тот, что рядом с тобой – говорит только правду?

– Хо, – эхом отозвался Дух.

– Скотина ты бесчувственная, Печенька. Ну тебя, и твоих братьев в задницу! – Боунз достал козырной туз – эмпатию. – Властью, данною мне Танцором, я приказываю вам пасть к моим стопам и засчитать второе испытание!

Черные дыры на призрачных ладонях начали бешено пульсировать, втягивая своих носителей. Спустя несколько секунд, они полностью поглотили и Духов, и самих себя. Боунз самодовольно хмыкнул и повернулся к Сфинксу, который в панике укрыл мордочку в алой мантии Джийа.

– Выкусил? Впусти нас в город, – потребовал Костя.

– Но ведь ты не ответил, не ответил же! – обиженно сказал Сфинкс. – Как такое вообще могло произойти: Духи растворились, а ты нет?!

– Не мяукай, котейка, – надменно произнес Боунз. – Я – молодец, справился с твоей глупой шарадой за один вопрос. Обошел, как говорится, систему. Теперь, укажи путь в город по-хорошему, иначе я попрошу по-плохому.

Обреченно Сфинкс вновь вильнул хвостом: где-то над ними послышался отвинчиваемый звук – Костя запрокинул голову и увидел ведущий на поверхность открытый люк. Кто-то сверху заботливо скинул железный трос, приглашая их подняться. Маг Мелл с нетерпением ждал своих первых победителей.

Глава 8

"– Ты никогда не думал, что там за Стеклом?!!

– Неприятности...!!"

Из анонимной беседы.

К чему-чему, а к такому повороту событий Костя не был готов. Проблема номер раз: привести в чувство троих пьяных товарищей. Статус: провалено. Поскольку единственного медика в команде, знавшего физиологию людей Самагры и способного если не вылечить, то хотя бы дать дельный отрезвляющий совет, на данном жизненном этапе волновали лишь две вещи: «мерзкие, копошащиеся под его кожей насекомые» и «славная котя, которую стоило непременно взять с собой»; Костя с Х'асиром смирились с ролью «беспокойных нянечек», которые им придется играть неопределенное количество времени, и прекратили бесполезные попытки вразумить своих хмельных соратников. Проблема номер два (делившаяся еще на кучу маленьких подпроблем): передислоцироваться. Статус: завершен (не очень успешно). Разбудить Сил уже оказалось непосильной задачей – юноша изрядно перепил, и его организм, продиагностировав самого себя, прописал себе здоровое лечение сном. Даже взорвавшийся под самым ухом баллистический снаряд не разбудил бы его. Х'асиру пришлось взвалить Сил на себя и поднимать их обоих. Хофу на удивление тоже довольно резво забрался по тросу (возможно, все дело было в дополнительных конечностях, помогших ему вылезти наружу, точно громадному желтому пауку, выбравшемуся из черной дыры в полу). Оставались еще двое: чесавшийся Джийа, непомерно расстроенный утратой «теплого пушистика» (Сфинкс не выдержал и больно полоснул своего узурпатора по предплечью, после умчавшись в неведомые дали) и Костя, неспособный ухватиться за что-либо. Если Джийа можно было хоть как-то уговорить подняться своими собственными силами, то с Костей все обстояло не так радужно: ему потребовался бы лифт или другая платформа, позволявшая перемещаться из точки А в точку Б без затраты «держательных» ресурсов. Разрешилось же все до нелепости просто – Хофу использовал свой дар и втащил юношей наверх. И тут Костя очень пожалел, что не попросил у лидера его фотоаппарат. Наверху творилось сущее мракобесие.

Еще в детстве на школьных уроках истории Костя с любопытством рассматривал красочные иллюстрации о Средневековье. Особенно его увлекала та часть, на которой (не очень достоверно) изображались изощренные пытки и показательные казни. Костя всегда искренне жалел, что не мог влезть внутрь картинки и стать очевидцем такого, поистине запоминающегося зрелища. И вот – его глупая мальчишеская мечта – сбылась.

Они вылезли как раз на момент, когда все жители собрались на Площади Последнего Броска. В центре была выставлена внушительных размеров механическая катапульта, заряженная...людьми. Обреченные, они громко сокрушались на судьбу и Повелителя, моля освободить и простить их. Но, судя по неодобрительным возгласам и презрительным "Фууу, Гадкие Засранцы", льющимися из толпы непрерывным потоком, прощения им предстояло искать в загробной жизни.

Человек, похожий на раздутую жабу, напялившую на себя деловой костюм, вышел из массы и с важным видом приблизился к смертникам. Он тщательно проверил прочность катапульты, постукивая по отдельным ее частям со злой улыбкой, и обратился с речью к народу:

– Граждане Маг Мелла!!! Сегодня вы узрите торжество правосудия!!! Сегодня на ваших глазах будут наказаны те, кто пренебрег Главным Запретом Отца нашего Всемогущего – Танцора!!! Да будут уничтожены они и те, кто втайне поддерживает их извращенные идеи!!! БАРАБАННАЯ ДРОБЬ!!!

Последние слова он прокричал так громко, что Костя едва не оглох. Из ниоткуда раздалась бойкая мелодия барабана – мужчина в костюме властно взглянул на публику и потянул за спусковой рычаг, выпуская снаряды ввысь. Осужденные в один голос завопили о своем предсмертном желании отрастить крылья и познать азы полета, но молитвы их кровавой массой размазались по стене, как, впрочем, и сами молящиеся. Невидимый барьер на минуту покрылся рубиновой рябью, втягивая в себя человеческие останки. Костя мысленно рассчитал приблизительную высоту загадочной преграды (которая на вид ничем не отличалась от обычного облачно-туманного неба) – где-то около 3000-3500 метров. Значит ли это, что весь Маг Мелл накрыт, точно под куполом?

Костины вычисления сбила упавшая на нос крупная снежинка. Поразительно, как это он раньше не заметил – а ведь в Маг Мелле правила зима. Не такая холодная, как у него на родине, более снежная, но одновременно какая-то...густая. Костя не мог точно описать то ощущение, которое возникло у него, когда он вылез из катакомб. Словно его погрузили в жидкий кислород или прозрачное желе: в легких танцевали крохотные пузырики, а движения стали весьма неповоротливыми.

На что еще Костя обратил внимание, так это на кучу занятных особенностей города. А: из сооружений здесь был построен всего один, зато очень внушительный латунный замок. Его вершину украшали магические часы: они показывали время не цифрами или тенью, а настоящей чередой заходов солнца и луны, где одно светило плавно перетекало в другое. Из этих часов возникала особенность Б: город освещался только ими – можно сказать, почти естественно. И последняя, В: это было, вероятно, самое шумное место на всей Самагре: орущих различные несуразицы людей было не так много (даже наоборот, не более двух сотен), а шумиха царила такая, что по сравнению с ней празднование кануна Нового Года у Кости дома показалось бы тихим часов в детском садике. Да и вообще, что они там кричали?

– ПЮРЕШЕЧКУ!!!

– БАБУ РЫЖУЮ!!!

– ЕЩЕ БАРАСЫ!!!

– ЧТОБ ТВАРИНА ЭТА ПОДАВИЛАСЬ СВОЕЙ ПЮРЕШЕЧКОЙ!!!!

Выкрики накладывались один на другой, не позволяя различить, кому чей принадлежал. Похоже, для жителей Маг Мелла они были крайне важны, иначе зачем бы они подбегали друг к другу со спины и затыкали рты конкурентов тряпками или что под руки подворачивалось. Костя вспомнил, как человек в деловом костюме громоподобно потребовал барабанной дроби, и как она, точно по мановению волшебной палочки, зазвучала. Интересно...

– Оуууу!!! Новенькие!!! Надо же!!! Я и не думала, что Господин воплотит мое желание таким образом!!! Как увлекательно!!!

К группе непринужденно подошла золотая девушка с короткими красными волосами. Она относилась к тому типу женщин, которых Костя лаконично характеризовал как "хорошенькие дурашки": больше красивая, чем умная. Толи дело было в круглых глазах, которые вне зависимости от слов, всегда непонимающе глядели на собеседника, толи в привычке слегка надувать губы и нести всякий вздор, когда что-то шло не по плану. Такие женщины Костю раздражали больше всего – он всегда еле сдерживался, чтобы не вдарить им со всей дури. В конце-концов, баба, знай свое место.

– Пять новых мужчин!!! Оооуу, я уже предвкушаю бурную ночь!!! Привет-привет-привет, отважные герои!!! Не хотите ли поискать приключения вместе со мной?

– Я не могу понять, – наклонился Костя к Х'асиру, все еще таскающего на себе спящего Сил, – она проститутка (у вас ведь есть проститутки?) или просто помешанная?

– Конечно же, неверная потаскуха! – не колеблясь и секунды, ответил Х'асир. – Ты только погляди, как она разоделась.

Девушка и вправду была одета весьма провокационно: темные кожаные сапоги кончались где-то чуть выше колена, коротенькие шорты едва закрывали ягодицы и довольно открытый корсет, из которого вот-вот должна была выскочить сверкающая золотом грудь. Впрочем, если сравнивать со служительницами в Культе Матери (которые облачались в куда более вызывающие платья), ей эти одежки очень даже шли.

– Ну так что, мальчики?!!! Чего застыли?!!! Никогда настоящей женщины не видели?!!

Кажется, она чувствовала себя очень уверенно.

– Уродливее тебя днем с огнем не сыщешь, – неожиданно подкатил к девушке Джийа, облокотившись ей на плечо и дыша страшнейшим перегаром, – но я настолько пьян, что все равно согласен. Веди.

– ФУУУ!!! ЧТОБ ОН ОТВАЛИЛ ОТ МЕНЯ!!!

За ее криком последовала странная вещь: Джийа словно подхватила чья-то незримая рука и откинула на несколько метров в сторону прямо на Хофу, который как раз соревновался в кулачном поединке...с самим собой.

– О, Джийа! – воскликнул Хофу. – Тебя мне и не хватало. Давай сразимся! Всегда хотел попробовать себя в бою с Безликим!

– Странный народ!!! Откуда вы к нам пожаловали?!! – вновь повеселела девушка.

– Из Агартхи. Мы географы – изучаем необычные города и их культуру, – соврал Костя. – Будем весьма признательны, если поможешь нам выполнить столь нудную работу. Я – Боунз, это Х'асир, парень в маске Сил, а там Хофу и уже знакомый тебе Джийа.

Тактика ведения переговоров в стиле Кадд'ара в действии. Посмотрим, сработает ли. Экскурсовод им бы совсем не помешал, к тому же следить за пьяными товарищами проще втроем.

– Ммм, какой мужчина, – страстно проговорила девушка. – Так бы и оседлала тебя прямо здесь!!! Приятно познакомиться, Боунз, мое имя – Лагвая Премар!!

Она изящно протянула ему ладонь для поцелуя. Костя сделал вид, будто бы не понял намека, и очень крепко пожал ее: еще чего лобызать чьи-то немытые руки. Мало ли где они побывали до этого.

– Строишь недотрогу?!! Это возбуждает!!! Ладно, пусть будет по-твоему!!! Обожаю ролевые игры!!! Что вы хотите узнать, или же увидеть?!

Лагвая кокетливо послала Косте воздушный поцелуй, одновременно очень недвусмысленно вильнув бедрами.

– Расскажи про город и людей. Я заметил, у вас здесь довольно...оживленно.

– Почему бы нам не пройтись?!! – предложила Лагвая. – Я вам покажу интересные места, а ты, возможно, нагуляешь аппетит!!!

Это было вынужденное соглашение. Не очень продуктивное, так как в основном Лагвая делилась с группой своими любовными похождениями и соображениями насчет истинного назначения мужской половины Маг Мелла (игрушки для плотских утех), однако иногда она роняла действительно полезную информацию. К примеру, как выяснилось, среди жителей города не было ни одного (!) человека, с кем бы Танцор провел На Ал'ада. На последовавший вопрос Х'асира, как же тогда объяснить творившиеся здесь бесчинства, вроде падающих из ниоткуда яств, Лагвая ответила, что Господин любит своих детей и готов выполнить любой их каприз (за редким исключением): все, что требовалось от них – донести его до Танцора с помощью голоса. Криком, если проще выражаться. По словам Лагваи, их (Д'аку) появление также есть результат загаданного ей ранее желания – она попросила Повелителя насытить ее день незабываемыми впечатлениями.

Костю сей обычай изрядно позабавил: он тоже попробовал воззвать к Танцору с просьбой "отрезвления товарищей". Должно быть, Бог Иллюзии очень любил и своего нового помазанника, потому как результат наступил мгновенно: Сил тотчас очнулся, замотав головой и проверяя, на месте ли его маска. Костя спокойно подошел к нему, и как бы случайно произнес "Я – Боунз, хоть ты и не видишь моего лица". Тот смущенно склонил голову, стыдясь своего непозволительного легкомысленного поведения, но Костя добродушно похлопал юношу по плечу, давая понять, что сохранит его секрет о "неспособности различать лица" (хотя все равно будет издеваться до конца жизни). Джийа с Хофу тоже быстро оклемались: мечник с достоинством извинился перед всеми "За Все", а Джийа остался тем же Джийа, только прекратил чесаться и отпускать грязные эпитеты в адрес Лагваи. Они вместе продолжили осмотр Маг Мелла.

Еще Костю очень заинтересовало упоминание Лагваи о Главном Запрете, нарушение которого каралось публичной смертной казнью (которую им по воле случая удалось застать). Главный Запрет являлся строгим догматом, запрещающим справлять свою естественную нужду (что считалось вопиющей пошлостью и просто омерзительным действом). Тех, кто предавался искушению, называли Грязными Засранцами и немедленно линчевали на глазах сограждан. Из-за этого, безусловно, у Кости возникало еще больше вопросов: о работе пищеварительной системы горожан, общественных туалетов и тому подобное, но парень лениво решил не разбираться в них, списав все на всесильное объяснение "Это магия". Д'аку тоже пришли к выводу не вдаваться в столь интимные подробности жизни Маг Мелловцев и сохранить эту тайну таковой.

Подтвердилась и ранее молча высказанная догадка Кости, что город защищен барьером: закрытым как на вход, так и на выход. Местные называли его Стеклом, которое, согласно древнему преданию, раньше было прозрачным, точно хрустальная ваза, но после первой смерти первого жителя окрасилась его душой. Стекло и вправду было все изрисовано всевозможными гравюрами – некоторые из них совсем не отличались от настоящих людей или животных. К примеру, Костя до последнего был уверен (пока лично не подошел и не дотронулся до Стекла), что на юге города стояла длинная человеческая очередь в пасть гигантской змеи.

– Дурашка!!! – восхищалась Лагвая. – Не знать очевидного!!! Может, ты еще чего не знаешь и хочешь, чтобы я тебя научила?!!

Костя полагал: пускай развратная женщина и домогалась до его юного экзотического тела (а это слегка раздражало), он всегда мог применить на ней свое секретное оружие и заставить подчиняться (что означало, замолчать). А пока его даже немного забавляла ее манера вести себя в духе классического ловеласа в девичьем теле. Ко всему прочему, Лагвая защищала их, точно волчица своих щенят, от хищных нападений других горожан, которые тоже были не прочь поиграть с новыми куклами. Когда ей чего-то хотелось или же не хотелось, голос у этой женщины мог сравниться только с ревом проснувшегося от долгой спячки медведя.

В действительности это был очень маленький город. Примерно за полчаса они обошли его целиком (не заходя внутрь единственного здания, которое и было по существу Маг Меллом): Площадь Последнего Броска и уютный парк с голыми деревьями и вымощенными мелким щебнем дорожками, плотно окружающий город – вот и весь Маг Мелл. Довольно печально, если задуматься, однако Костя сомневался, что кто-либо из жителей горевал по этому поводу: их мир украшался воплощенными в реалии мечтами и бешенным соперничеством. Избалованные взрослые дети.

Далее они проследовали в замок: латунный снаружи и сумасшедший внутри. Первый этаж был довольно высоким – он предназначался для всех горожан и являлся своего рода культурно-развлекательным центром: здесь имелась и художественная галерея, наглядно повествующая о похождениях Танцора, и очаровательный трактирчик без единого официанта или повара, и что-то наподобие гротескного танцевального клуба, и еще великое множество всяких интересностей. Следующие шесть этажей – жилые (и не очень) комнаты. За всю историю Маг Мелла в них еще никто и никогда не оставался дольше, чем на один день, ибо для местных однообразие это смертельная скука (и нет ничего более захватывающего (во всех смыслах) для человека, чем скорая оккупацию пустующего дома соседа). Комнаты тоже были не совсем заурядные: кто-то построил себе "конфетную" спальню, кто-то – "драгоценную" гостиную, а уж "грудастую" столовую, вогнавшую в краску всех (кроме Лагваи), и поминать не стоило. Воображение – вот та монета, котируемая здесь (и, безусловно, голос, куда же без голоса). Косте подумалось, что узнай о таком городе поэты и романисты с Земли, они немедля продали бы душу в бесконечное рабство любому божеству, которое хоть на миг пустило бы их в эту обитель Фантазии.

Но и у Маг Мелла имелись свои необъяснимые недостатки. Вся мебель была насмерть прибита к полу, посуды не водилось (а если и водилась, то какая-то деревянная образина, которая как заколдованная магнитилась к любой твердой поверхности), водоснабжение не проведено, а мусорить запрещалось под страхом Молчаливой Кары (суточного воздержания от криков к Танцору). Костя все больше склонялся к мысли, что жить ему бы здесь не понравилось: даже находиться – под гнетом завуалированных пошлостей, которыми осыпала его Лагвая – он бы предпочел как можно меньше.

– Давайте, я познакомлю вас с Часовщиком Вамаваши!!! Он просто великолепен, особенно когда дело касается Новеньких!!!

– "Новеньких"? Получается, вас посещали и другие? – уточнил Сил.

– О, нет!! Что ты такое говоришь, шалун в маске!!! Новенькое – это все то, чего еще раньше в Маг Мелле не было!!! – сказала Лагвая. – Украшения, деликатесы, или особые игрушки!!!

Последние слова она произнесла с пылким придыханием, томно поглядев на Костю, которого такое отношение к своей августейшей персоне уже крайне возмущало (он ведь ей не какой-нибудь кусок мяса, чтобы слюни пускать – женщина должна уметь сдерживать свои гнусные порывы).

Они поднялись на последний этаж – неприступную обитель самого важного (по заверениям Лагваи) человека в Маг Мелле. Что сразу бросалось в глаза любого посетителя дома Часовщика – огромный велюровый диван с витиеватой плетенной тумбой, расположенные прямо на потолке, точно над изголовьем другого такого же велюрового дивана и витиеватой плетенной тумбы. Они как будто бы были зеркальным отражением друг друга, соединенные, точно пуповиной, канатной лестницей. Жители Маг Мелла при виде сей картины, с трепетом шептали "Безумный смельчак", а как для Кости, так они все здесь были немного малахольными, так чего удивляться их проделкам.

Помимо бесполезных заводных игрушек, передвигающихся в неведомом хаотичном порядке, и того факта, что комната буквально находилась в центре часового механизма, здесь было довольно уютно. Сам Часовщик: эксцентричный старик с моноклем и в длинном цилиндре, немного суетливый в повадках, но достаточно хладнокровный в экстренных ситуациях; – являлся обладателем самого громозвучного голоса в Маг Мелле. Даже в обычной речи он был громче своих соотечественников, а когда дело касалось общения с Танцором, то горе тому невезучему, оказавшемуся неподалеку: недельная глухота – это лучшее, что его могло ожидать после такого звукового представления.

– Я ЧУЮ НОВЕНЬКИХ!!! – проговорил Вамаваши. – ЛАГВАЯ, ЧАРОВНИЦА, ЭТО ТВОИХ РУК ДЕЛО?!!

– А как же!!! – призналась девушка. – Повелитель одарил меня настоящими "путешественниками"!!! Они говорят, что пришли к нам из-за Стекла!!!

– БЫТЬ ТАКОГО НЕ МОЖЕТ!!! – воскликнул Часовщик, возмущенно замахав руками.

– Это так, господин Вамаваши. В Маг Мелл нас привела воля Танцора, – почтительно отозвался Хофу.

– Говорила же!!!

– ЧУШЬ!!! – бурно протестовал Часовщик. – РАЗУМЕЕТСЯ, В МАГ МЕЛЛЕ ВЫ ПО ВОЛЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ, НО НИКТО ВАС СЮДА НЕ ВОДИЛ: ВЫ – ОДНИ ИЗ НАС, ТОЛЬКО ПОЖЕЛАВШИЕ ИЗМЕНИТЬСЯ, А ДЛЯ ПУЩЕЙ ПРАВДОПОДОБНОСТИ СТЕРЛИ СЕБЕ ПАМЯТЬ И ЗАМЕНИЛИ ГЛУПЕНЬКОЙ ВЫДУМАННОЙ ИСТОРИЕЙ О ПУТЕШЕСТВИИ!!! ЭЙ ТЫ, КОТОРЫЙ СО СТРАННОЙ КОЖЕЙ!! СКАЖИ МНЕ, ЗАЧЕМ БЫЛО ТАК НАД СОБОЙ ИЗМЫВАТЬСЯ?!!

– Красота никогда не давалась легко, – съязвил Костя. – И как же тогда, по-вашему, мы стали такими, а никто и не заметил?

– ЭЛЕМЕНТАРНО!!! ВЫ ВОСПОЛЬЗОВАЛИСЬ СУМАТОХОЙ, КОТОРАЯ ПОСТОЯННО БЫВАЕТ ПРИ ПЕРЕВОРОТЕ!!! КСТАТИ, О НЕМ!!!

Неизвестно отчего воодушевленный Вамаваши кинулся к диковинным с человеческий рост песочным часам, в которых вот-вот должна была упасть последняя сияющая песчинка. Радостно завопив, он зазвонил в невидимый колокол, который тут же мелодично оповестил весь Маг Мелл о предстоящей обязательной и немедленной эвакуации.

– ЧТО ЗАСТЫЛИ, КАК ИСТУКАНЫ?!! НЕ ВИДИТЕ, ЧТО СНЕГ БОЛЬШЕ НЕ ПАДАЕТ?!! БЕГОМ МАРШ В КАТАКОМБЫ, ПОКА ВАС НЕ РАСПЛЮЩИЛО И В СТЕКЛО НЕ ВСОСАЛО!!! – грозно приказал Часовщик, а сам зацепился за канатную лестницу у велюрового дивана.

Лагвая быстро схватила Костю и потащила за собой, на что тот только собирался бурно вознегодовать, но неожиданно заметил в окне, как все без исключения граждане ринулись отворять наземные люки и запрыгивать в них с такой поспешностью, словно от этого зависело их существование.

Они спустились на первый этаж: здесь творилась сущая паника – люди толкались, пинались, кусались, боясь не успеть добраться до безопасного места. В воздухе витали слезные крики о спасении и божественной милости. Лагвая подбежала к только что отвинченному люку, нагло отпихнув щуплого паренька, который только-только собирался спуститься в катакомбы.

– Давайте скорее!!!

Вторая группа сработала как нельзя оперативно: вначале Хофу подхватил Костю, и они вдвоем быстро съехали по тросу, за ними последовали Сил, Джийа и Х'асир, отстреливающийся (холостыми патронами) от наступающей испуганной массы горожан. Последней в катакомбы попала Лагвая, плотно закрыв за собой люк и включив ночное освещение. Они очутились в довольно узком туннеле с десятками приколоченных к стенам сидений, оснащенными специальными ремнями безопасности, очень напоминавшие те, что ставили в вагончиках на американских горках. Лагвая, не мешкая, усадила Костю рядом с собой.

– Что, во имя Матери, здесь творится?! – возмутился Х'асир, сев в кресло.

– Переворот!!! – пояснила Лагвая.

– Политический? – переспросил Костя.

– Да нет же, дурашка – переворот города!!!

И тут Костя понял, что девушка имела в виду. Вначале – лишь легкое содрогание пола, схожее с поднятием грузового лифта, намекнуло ему о происходящем. Затем – гулкое шатание стен. А после... – их действительно перевернуло. Костя чувствовал, как гравитация беспощадно звала его в свои объятия: кровь резко прильнула к мозгу, а желудок в срочном порядке захотел опорожниться. Если бы не его самурайская гордость (которую все же приходилось несколько раз отбросить из-за невозможности держать инородные предметы), он бы, не задумываясь, разревелся, как капризный ребенок, и испачкал все в радиусе нескольких метров.