Текст книги "Что природа когда-либо делала для нас? Как деньги действительно растут на деревьях"
Автор книги: Тони Джунипер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)
Ранее министр финансов сказал, что здравоохранение, образование, новая инфраструктура и сокращение бедности являются приоритетами, а природа – нет, Родрэгес представил свою новую информацию: «Когда мы закончили эту работу, я вернулся к министру финансов, но на этот раз с некоторыми экономистами. Когда он увидел этих ребят со мной, он начал с ними разговаривать, и они говорили на одном языке. Это был поворотный момент, и теперь экономика природы институционализирована в Коста-Рике ».
Не только природные территории были защищены; были восстановлены большие участки деградированных земель. «В конце 1980-х годов у нас был только 21 процент лесного покрова, но благодаря тому, что мы достигли, сейчас он составляет 52 процента».
Родрэгес рассказал мне, как этот впечатляющий результат был достигнут при одновременном повышении уровня жизни. «Когда лес был в самой низкой точке, ВВП составлял около 3600 долларов на человека; теперь, когда площадь лесов увеличилась более чем вдвое, ВВП на человека составляет около 9000 долларов ». И в энергетической сфере тоже был впечатляющий прогресс:« В 1985 году Коста-Рика производила половину своей энергии из возобновляемых источников, а половину – из ископаемого топлива. Двадцать пять лет спустя мы производим 92% из возобновляемых источников энергии ».
Родригес сразу же отмечает, что это не означает, что если лесной покров будет восстановлен и энергетический сектор станет зеленым, то доход на душу населения обязательно возрастет. Однако он говорит, что это действительно показывает, что природный капитал можно защитить и восстановить одновременно с достижением экономического развития. Это действительно важно подчеркнуть, поскольку многие правительства, очевидно, до сих пор не понимают или не верят в это.
А в Коста-Рике уважение к природе привело к совершенно новому экономическому и политическому мышлению. Родрэгес говорит: «Мы осознали, что без защиты здоровья экосистем не может быть долгосрочного экономического роста.
Каждый год мы проводим оценку экологического следа, включая экономическую и социальную информацию, чтобы узнать, как обстоят дела в нашей стране. Если мы сможем показать, что экономическое и социальное здоровье зависит от здоровья природы, то большинство политиков увидят аргументы, которые мы приводим. Это все о людях, а не о природе ».
Это своего рода интегрированная отчетность, применяемая к национальному государству, и сила этого очевидна в результатах, наблюдаемых в этой замечательной стране.
Коста-Рика вдохновляет тем более, что это развивающаяся страна. Я спросил Павана Сухдева, где он видит лидерство среди более развитых стран. «Я указываю на норвежцев», – сказал он. «Они потратили свои нефтяные деньги на общественное благо, например, пообещав по 1 миллиарда долларов Индонезии и Бразилии, чтобы помочь снизить темпы вырубки лесов. У них есть эти деньги, и они используют их на благо общества, делая все возможное, чтобы исправить внешние эффекты ».
Было бы трудно определить место моей страны, Великобритании, в той же категории лидеров, с недавним прошлым, но страна сделала важный шаг в 2011 году, опубликовав свою первую оценку Национальной экосистемы.
Это впечатляющее исследование, проведенное при поддержке правительства, привело к выводам, аналогичным многим выводам, изложенным в этой книге.
В нем указывалось, как природа предоставляет широкий спектр выгод, жизненно важных для Великобритании, подчеркивалось их огромное экономическое значение, а также отмечалось, что некоторые услуги находятся в упадке и что необходимы новые способы их сохранения. Ее детализация определила широкий спектр ценностей, связанных с экосистемами Великобритании.
Например, она оценила углерод, поглощаемый лесными массивами Великобритании, примерно в 690 миллионов фунтов стерлингов в год. Выгоды, полученные от улучшения качества речной воды, составили около 1 миллиарда в год.
Стоимость защиты побережья, обеспечиваемой водно-болотными угодьями, оценивается примерно в 1,5 миллиарда фунтов стерлингов в год. Стоимость внутренних водно-болотных угодий давала еще 1,3 миллиарда фунтов стерлингов в год.
В течение 2012 года я участвовал в проектах по консультированию правительства Великобритании о том, как лучше всего воплотить эту оценку в механизмы, которые позволят компаниям разрабатывать бизнес-стратегии, оценивающие и защищающие природный капитал. Хотя здесь много сложностей, нет никаких причин, по которым это не может работать. От изменений в налоговой системе до различных показателей экономической деятельности и от торговых схем до новых приоритетов в планировании землепользования у правительств есть ряд вариантов.
Один из подходов, вызывающих растущий международный интерес, – это «компенсация биоразнообразия». Эти механизмы основаны на идее достижения «отсутствия чистых потерь» природы, когда ущерб в одном месте компенсируется защитой или восстановлением в другом месте.
На момент написания существует тридцать девять национальных программ компенсации, ориентированных на идею отсутствия чистых убытков, и еще двадцать пять находятся в разработке.
Они сильно различаются по размеру и амбициям. В США, например, существует национальная программа «банкинга водно-болотных угодий», которая предлагает стимулы для создания новых водно-болотных угодий, чтобы компенсировать те, которые осушены. В Австралии в каждом штате действует схема отсутствия чистых убытков.
Целесообразно проявлять осторожность в отношении схем отсутствия чистых убытков. Некоторые из них создают сомнительные выгоды, и когда на рынке торгуют природой, могут быть непредвиденные результаты. Однако, если они используются в качестве крайней меры после того, как другие альтернативы были устранены, надлежащим образом регулируются и обеспечены эффективной прозрачностью, такие схемы могут сыграть важную и положительную роль.
Ричард Берретт – один из тех, кто видит реальный потенциал в экономических механизмах: «Существуют рынки, например, для замещения водно-болотных угодий, так что при повреждении одного из них создается другое, и люди могут покупать кредиты на водно-болотные угодья, если развитие наносит ущерб существующим. Это создает стимул для организаций восстанавливать водно-болотные угодья, чтобы можно было продавать кредиты.
Это уже рынок объемом 2–3 млрд долларов. То же самое можно сделать и с химическими веществами ».
Эти экономические механизмы, возможно, лучше всего рассматривать как мост через пропасть между нашим краткосрочным подходом и долгосрочными выгодами, которые дает природа. Доступно множество инструментов, и задача состоит в том, чтобы их можно было использовать в достаточном масштабе, что потребует лидерства и дальновидности.
Экономизм и религия
Чтобы идти дальше и быстрее, мы не должны упускать из виду наше культурное отношение к природе и осознавать, что дискурс выходит далеко за рамки дискуссии о конкретных экономических инструментах.
Возьмем, к примеру, значение, которое мы придаем углероду. По очевидным причинам мы считаем углерод в деревьях по большей части бесполезным, в то время как алмазы, сделанные из чистого углерода, обмениваются на огромные суммы.
У алмазов есть несколько промышленных применений, но, учитывая климатические преимущества углерода в деревьях, такая сравнительная оценка совершенно неверна. Экономическая ценность часто представляет собой скорее социальную выдумку, чем рациональную оценку того, в чем заключается реальная ценность.
Во время моего визита в парамо над Боготой в Колумбии, например, чтобы увидеть схему защиты водных ресурсов, мне рассказали, как улучшение ситуации с безопасностью в этой стране вызывает повышенный интерес со стороны международных горнодобывающих компаний, в том числе заинтересованных в разведке золота. Из-за недавнего финансового кризиса стоимость золота резко возросла, и горнодобывающие компании могут атаковать.
Но в то время как желтый металл вдохновляет инвестировать в его добычу целые состояния, водные и лесные системы, которые будут затронуты добычей полезных ископаемых, все еще пытаются найти такой экономический статус, который сохранит их нетронутыми, несмотря на их фундаментальное значение для человечества в силу многих факторов, которые они предоставляют.
Имея в виду такие примеры и (иррациональный) отказ многих традиционных экономистов должным образом учитывать природный капитал, некоторые утверждают, что экономика приняла воображаемые ценности до такой степени, что стала религией – «экономизмом».
Паван Сухдев много думал об этом: «В экономике существует негласная религия, до такой степени, что считается, что все можно решить с помощью свободных рынков. Призрак неоклассической экономики и несколько ведущих мыслителей в этой области продолжают оказывать влияние на поколения молодых экономистов, которые работают в государственных казначействах и не понимают, что такое природный капитал. Вопрос в том, как нам решить эту проблему? »
Хороший вопрос – и тот, который напрашивается, о том, откуда берутся наши ценности, особенно те, которые могут генерировать более долгосрочные перспективы.
Как и небоскребы финансовых центров, базилику Святого Франциска в Ассизи можно увидеть издалека. Это символическое воплощение ценностей, которые когда-то были столь же могущественными, как и те, которыми руководствуется современный Лондонский Сити.
И она имеет особый статус, так как носит имя человека, который стал известен в христианской вере за его близость к миру природы. Джотто писал фрески в базилике Святого Франциска, проповедовавшего птицам. Эти знаменитые изображения напоминают нам о его духовной связи с миром природы и его вере в то, что творение было священным даром от Бога.
Это мировоззрение, конечно, лежало в основе христианства. Считалось, что люди встроены в творение и, следовательно, в присутствие Всевышнего. Но времена изменились, и христианство и другие основные религии несколько отошли от своей первоначальной точки зрения и теперь принимают мировоззрение, которое рассматривает природу как совокупность ресурсов, размещенных на Земле для материального служения греховному человечеству.
Я был в Ассизи в ноябре 2011 года, чтобы отметить запуск сети зеленого паломничества, созданной для повышения осведомленности среди десятков миллионов верующих, которые ежегодно отправляются в паломничество к священным местам, от Мекки до Амритсара, от Лугуана до Сантьяго-де-Компостела. Сеть объединяет пятнадцать религиозных традиций и является частью долгосрочной инициативы, координируемой Альянсом религий и охраны природы, чтобы вернуть природу в центр их послания.
Хотя я не исповедую никакой религиозной веры, меня пригласили выступить на этом уникальном многоконфессиональном собрании, и я рассказал о том, как мы должны больше ценить природу, экономически и морально, и как религии могут возобновить духовные отношения с миром природы. Я утверждал, что если бы это произошло, экономическая наука могла бы пойти другим путем.
Конечно, это опасная территория. Великие биологи, такие как Ричард Докинз и Эдвард Уилсон, относятся к числу тех, кто ставит под сомнение роль веры как способа решения экологических и других проблем.
Я понимаю их точку зрения, но позволю себе не согласиться, поскольку досадный факт состоит в том, что большинство человечества либо не заботится об экологической науке, либо не реагирует на сообщения, которые она приносит. Между тем около 80 процентов населения мира исповедуют ту или иную религию. Если ценности, пропагандируемые религией, могут изменить культуру таким образом, чтобы помочь нам пересмотреть наши требования к природе, то они являются частью решения.
Великие мировые религии – не единственный потенциальный источник философского вдохновения для новых способов поддержания природы в хорошей форме. Другой потенциальный источник изменения нашего коллективного взгляда на мир может исходить от одной из крупнейших в мире отраслей – рекламы. Эта отрасль, в которой работают одни из самых умных психологов и экспертов по коммуникациям в мире, во многом отвечает за наше поведение и наше мировоззрение. Может ли эта мощная индустрия стать частью решения?
Опять же, я думаю, что так и должно быть. Никакие выкрутасы по поводу зла рекламы не изменят ее работы, но некоторое разумное взаимодействие с ее специалистами может просто привести к использованию части ее огромной силы для достижения различных целей.
Садоводство Земли
Несмотря на наши невероятные технологические возможности, людям удалось улететь с Земли не дальше, чем ближайшая Луна, находящаяся на расстоянии менее 1,5 световых секунд. Люди, способные выжить в течение короткого периода без естественных систем Земли, были вынуждены вернуться в Биосферу 1. Немногочисленные космические станции, которые поддерживали людей в космосе в течение более длительных периодов времени, должны были постоянно пополняться за счет природного капитала здесь, на Земле – едой, топливом и другими предметами первой необходимости.
Даже беспилотные спутники пока не покинули солнечную систему. Два космических корабля "Вояджер", запущенные в 1977 году, намеревались исследовать внешние планеты, а затем отправиться в путешествие в межзвездное пространство.
Если какой-либо из этих кораблей будет найден разумной жизнью, то они несут позолоченные аудиовизуальные диски с нашей историей, изображениями людей и чудесами Земли. Спустя тридцать пять лет они достигли окраины нашей солнечной системы – и это примерно объем эксперимента.
Следующая ближайшая к Земле звезда после нашего Солнца – Проксима Центавра, луч света на расстоянии около 4,2 световых лет от нас. Путешествуя со скоростью 60 000 километров в час, кораблю «Вояджер» потребуется около 76 000 лет, чтобы добраться туда. Но даже если бы один из этих кораблей попал туда, вокруг этой звезды не было бы планет земного типа, которые могли бы поддерживать жизнь.
Миссия "Вояджер" – яркое напоминание о том, что Биосфера-1 действительно является нашим единственным домом. Больше некуда идти. Независимо от того, насколько умна наша финансовая система, впечатляющие темпы экономического роста или сложные наши технологии, нам некуда двигаться, если мы разрушим нашу биосферу до такой степени, что она больше не сможет удовлетворять наши потребности и поддерживать нашу экономику.
С экологической точки зрения ближайшие десятилетия станут самыми важными за миллионы лет. Хорошая новость заключается в том, что мы можем предвидеть рост человеческих требований к природе и управлять ими с помощью широкого набора инструментов.
Многие из них уже используются, и их эффективность уже продемонстрирована, а другие находятся в разработке; задача состоит в том, чтобы доработать их и довести до масштабов. Крайне важно, что это будет зависеть от изменений в экономике и, что не менее важно, в популярной культуре и философском мировоззрении обществ, которые определяют наш коллективный выбор.
Возможно, будет полезно, если вы начнете видеть природу в отношении того, чем, с одной стороны, она так очевидно является – источника основных услуг: поставщика страхования, борьбы с болезнями, переработчика отходов, важной части медицинского обеспечения, водоснабжения, средства борьбы с вредителями, массивной системы улавливания и хранения углерода, а также в качестве окончательного преобразователя солнечной энергии.
Заглядывая вперед, действительно ли ведутся споры о том, насколько нам понадобится природа, чтобы обеспечить все это? И действительно, насколько мы будем нуждаться в этом больше, чем сейчас, с нашим растущим населением мира? Но слишком многие люди, которые правят нашим миром – министерства финансов, президенты, банкиры, генеральные директора глобальных корпораций – ведут себя так, как если бы это была своего рода мифология, а вовсе не реальная экономика, а просто второстепенный вопрос. Они утверждают, что лучше способствовать росту и развитию, и наши проблемы будут решены.
Несмотря на такую близорукость, растет осознание жизненно важной экономической ценности природы.
Но сможет ли природа продолжать приносить пользу, когда человеческое население приблизится к 9 миллиардам с лишним человек, по прогнозам, к 2050 году? Многие аналитики считают, что это возможно – и что наша биосфера при правильном обращении может бесконечно предоставлять экономически жизненно важные услуги.
Конечно, есть оговорка: для 9 миллиардов человек, которые будут жить в гармонии с Землей, жизнь будет сильно отличаться от сегодняшней.
Возможно, по мере того, как мы переходим от 7 до 9 миллиардов, мы сможем получить некоторые подсказки, представив, на что это могло бы быть похоже, если бы была попытка увеличить число людей, живущих в микрокосмосе Биосферы 2. Возможно, потребовался повышенный спрос какие-то изменения в поведении, поскольку биосфера осталась прежних размеров?
Может быть, потребовалось еще больше внимания для поддержания систем, удовлетворяющих потребности людей? Ответы очевидны. Единственная разница между неизбежными воздействиями на людей в реальном мире Биосферы 1 – это временной масштаб.
Я пришел к простому выводу, что нам нужно по-другому взглянуть на природу и Землю. Если мы сможем это сделать, то природу можно будет поддерживать и улучшать на благо людей и всей остальной жизни на неопределенное время в будущем. Нам нужно возделывать Землю, заботиться о ее активах и заботиться о них, осознавая последствия наших решений.
Нам необходимо производить продукты питания и развивать города таким образом, чтобы природные системы оставались нетронутыми и могли выполнять свои основные функции.
Ключом к тому, чтобы это произошло, является осознание того, что природа неотделима от экономики, нас и жизни. Мы знаем все, что нам нужно, чтобы действовать по-другому. Биосфера 1 по-прежнему работает, и мы можем сохранить ее в таком виде, если захотим.
Альтернатива – продолжать жить так, как мы сейчас. В конце концов, что природа когда-либо сделала для нас?
Благодарности
Если я добился какого-либо прогресса в создании доступного и удобочитаемого отчета о том, что природа делает для нас, то во многом это связано с добровольной помощью, которую я получил от стольких друзей, коллег и других экспертов, которые делились своими знаниями и идеями, помогали с исследованиями и комментариями к черновикам.
Моя подруга Хизер Буттивант помогла мне с обширным исследованием большей части глав. Я признателен Джону Аллену, Марку Нельсону, Деборе Снайдер, Чили Хоуз и Уильяму Демпстеру, которые помогли мне, поделившись своим опытом работы с Биосферой 2. Джейн Риксон и Джим Харрис из Университета Крэнфилда рассказали мне о своей работе с почвами. Мартина Гирван поделилась своей работой по почвенным микроорганизмам, а Джо Булл (среди прочего) своей работой по антилопе сайгака. Я благодарен Полу Макмэхону, который помог мне объяснить, как пасущиеся животные могут увеличить содержание углерода в почве, а также Алану Найту за то, что он дал мне дальнейшие взгляды на эту тему. Филин цу Эрмгассен из Кембриджского университета дала мне бесценный совет относительно услуг, предоставляемых устричными рифами.
Андреанн Гримар из подразделения Princeís Charities International по вопросам устойчивого развития помогла мне по вопросам, связанным с лесами и хранением углерода, как и Кевин Хоган из офиса президента Гайаны. Я благодарен Комиссии по туризму Южной Австралии за их помощь в посещении очень необычных мест на острове Кенгуру и в хребтах Флиндерс в глубинке Южной Австралии. Я очень благодарен Рану Леви за его усилия по организации такой познавательной поездки по Израилю, а также Дэвиду Ферту и Рут Яхель, с которыми он устроил мне встречу и которые предоставили мне очень ценные идеи.
Моя дочь Мэдди Джунипер провела исследование и обработала числа, которые позволили мне описать мое путешествие на поезде, как это представлено в главе 3. Элисон Остин из Robertsbridge Group прислала мне справочный материал и оказала существенную поддержку. Робин Дин был щедрым на свое время и советы по опылению, как и Уильям Миллер на новозеландское пиво.
Крис Боуден и Пол Морлинг из RSPB и Стюарт Бутчарт из Birdlife International помогли мне советами и исследованиями о том, как дикая природа помогает бороться с вредителями и болезнями. Джос? Юнис из Природного заповедника, Джулиана Окампо Херрэн из Баварии в Боготе, Карлос Флорес, Мануэль Родрэгес и Матье Лакост – все они помогли сделать поездку в Колумбию информативной и увлекательной. Профессор Нил Берджесс помог мне лучше понять важность облачных лесов и дал очень полезные комментарии к моему черновику рукописи.
Алан Роджер из Британской антарктической службы дал мне ценные советы, как и доктор Кэрол Терли из морской лаборатории Плимута. Профессор Каллум Робертс из Йоркского университета был источником полезных советов по морским экосистемам, и мне было очень приятно поговорить с Джо Ройл о ее опыте в открытом море. Я благодарен Хай Нгуену, которая переводила беседы с вьетнамскими рыбаками, и Люси Холмс за то, что она была таким замечательным попутчиком при изучении управления рыболовством в этой стране. Себастьян Троинг из Conservation International в Вашингтоне, округ Колумбия, также помог мне сориентироваться в аспектах главы, посвященной океанам. Соня Рошник из Национального отдела устойчивого развития здравоохранения в Кембридже дала мне неоценимый совет, как и доктор Уильям Берд о своем опыте изучения того, как природа способствует здоровью человека.
Ричард Берретт из Финансовой инициативы Организации Объединенных Наций помог мне, так же как и Паван Сухдев и Джошуа Бишоп из процесса TEEB, объяснили свои идеи о том, где экология встречается с экономикой. Я также благодарен Карлосу Мануэлю Родрэгесу за помощь, которую он мне оказал в этом отношении, и Джеку Гиббсу за его взгляды на финансовую систему.
Я получил очень полезные общие советы от Марка Эверарда, который, среди прочего, работает с Агентством по окружающей среде Англии и Уэльса, и от Лоры Сомервилль и ее коллег Эстер Бертрам, Рос Эвелинг, Эрин Пархам, Элизабет Аллен, Тони Уиттен, Алекса Димента, Роб Бретт и Марк Инфилд из Fauna & Flora International, которые также помогли мне, поделившись своими обширными знаниями по темам, затронутым в этой книге, включая, например, воздействие каланов на леса водорослей. Я особенно благодарен Лауре Сомервилль, которая также помогла мне с исследованием картинок.
Йоханнес Ферстер из Департамента компьютерной экологии ландшафта в Лейпциге указал мне на очень полезные исследования. Мои друзья Дэвид Эдвардс, Дэвид Барли, Шарлотта Коуторн, Эдвард Дэви и Клаас де Вос из Международного подразделения по обеспечению устойчивости Prince's Charities – все они помогали мне по-разному. Кэти Хилл, старший научный сотрудник и писатель в Which ?, предложила мне очень полезные отзывы на черновик, дополнительное внимание к повествованию и бесценную поддержку, помогая мне увидеть ценность этого проекта. Моя подруга Луиза Белл была достаточно любезна, чтобы прочитать расширенный черновик и дать мне очень полезные отзывы на него.
Я благодарен Марку Эллингему из Profile Books, который увидел потенциал в названии, заказал его и дал бесценные редакционные советы. Горячие благодарности также выражаем Рут Киллик из Profile Books за ее огромную работу по повышению осведомленности о названии и Никки Твайман за ее квалифицированную корректуру.
Я также безмерно благодарен за поддержку, которую я получил от Верити Уайт, Сью Гибсон и Элли Уильямс в создании короткометражного фильма о реакции общественности на вопрос, заданный названием этой книги (его можно найти на YouTube по названию книги. ). Моя жена Сью Спаркс оказала неоценимую поддержку, и я благодарю наших детей, Мэдди, Най и Сэма за их терпение во время написания этой книги.
Я очень старался избегать ошибок, но если они есть, то они мои.
Тони Джунипер, Кембридж, 2013 г.
