Текст книги "Скандальное предложение"

Автор книги: Тина Габриэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 32

Виктория постучала. У нее больше не было ключа от этого дома. Когда несколько месяцев назад она уезжала в экипаже Блейка, ключ ей был не нужен.

Дверь распахнулась, и показалось суровое лицо дворецкого. Виктория не удивилась, что слуга не узнал ее. Прислуга никогда не задерживалась надолго в отцовском доме.

Она прошла мимо нового дворецкого и поднялась уже до половины лестницы, когда он окликнул ее:

– Мисс, подождите!

Но она помчалась прямо к спальне Спенсера, не постучав, распахнула дверь и ворвалась внутрь. Ее взгляд немедленно метнулся к кровати, она ожидала увидеть там лежащего при смерти брата. Но уже через секунду она осознала, что кровать пуста и аккуратно убрана.

Ее внимание привлекло какое-то движение в углу комнаты. Она всмотрелась, но не поняла, что там такое, поскольку тяжелые плюшевые занавеси не пропускали в комнату дневной свет.

– Спенсер? – позвала она.

Из тени появилась коренастая фигура Чарлза Эштона. Рядом с ним Виктория рассмотрела невысокую фигуру Джейкоба Хоббса. Он напоминал цирковую обезьянку, сидящую на плече отца и всегда готовую порадовать своего хозяина.

– До чего же ты преданная сестра. Словно на крыльях прилетела, – заметил Чарлз Эштон. – Джейкоб отправил тебе письмо всего час назад.

Викторию озадачило и взволновало присутствие в спальне брата отца и Джейкоба.

– Где Спенсер? Мне написали, что он болен.

– О, твой брат и вправду нездоров, – с холодной иронией в голосе проговорил Чарлз. – Только не в том смысле, в каком ты подумала. Я дал мальчику двадцать фунтов.

И пока мы тут разговариваем, он, наверное, уже на Чип-сайде, в игорном притоне. Вот такая болезнь.

Джейкоб захихикал, и Виктория внимательно всмотрелась в его худое лицо.

В ее голове прозвучал тревожный сигнал. Она уже знала, что этой парочке доверять нельзя. Что они задумали на этот раз?

– Зачем присылать записку, которая напугала меня до смерти?

– Конечно, для того, чтобы заставить тебя поскорее покинуть Равенспера. – Чарлз повернулся и раскрыл плюшевые занавески. Викторию ослепило яркое полуденное солнце.

– Я не понимаю, – произнесла она. – Я сделала все, о чем вы просили. Даже помогла Джейкобу попасть на склад. Знай, я, что вы задумали, я бы никогда на это не согласилась.

– Мне жаль, что пришлось обмануть тебя, моя дорогая, – откликнулся Чарлз. – Но дело в том, что мы зашли слишком далеко, пытаясь достать средства, чтобы расплатиться с Равенспером.

– О чем ты говоришь?

– Будучи одним из лордов-уполномоченных, я позволил себе взять казенные деньги, чтобы расплатиться по внушительным займам Равенспера. Потом я бы, конечно, все возместил, но боюсь, о моих действиях стало известно раньше, чем я смог это сделать. К счастью, Роберт Дженкинсон, первый лорд казначейства, сказал мне мельком, что одного из уполномоченных подозревают в краже государственных денег и что власти собираются выдать ордер на его арест. Боюсь, что Дженкинсон знает, что этот преступник – я, и, как коллега, деликатно намекнул мне.

Виктория в ужасе смотрела на отца. Она не могла поверить, что ее отец оказался настолько беспринципным, что обокрал государственную казну.

– Даже после всего, что произошло – после того поджога, – прошептала Виктория, – ты все же умудрился уничтожить себя. Но я все равно не понимаю, что я здесь делаю. Ты пошел на государственную измену. Теперь все кончено: ты всех нас обрек.

– А вот здесь ты ошибаешься, дочь моя. Будь я проклят, если позволю Равенсперу разрушить свою жизнь, лишить меня свободы и власти и не напакостить ему в ответ. – Губы Чарлза скривились в усмешке. – Ты, может быть, и не уверена в чувствах Равенспера к тебе, а я уверен. Когда он не объявил всем, что ты – его любовница, я сразу все понял. Ты – глупая девчонка. Мужчина не станет защищать дочь своего врага, если только он не влюбился в нее. И я намерен использовать эту любовь, чтобы заманить его в ловушку. А как только он попадется, я его убью.

Чарлз брызгал слюной, капли слюны попадали в лицо Виктории. Она съежилась от отвращения и отступала до тех пор, пока не уперлась в кровать.

Отец – сумасшедший. А теперь, ожидая ордера на арест, он превратился в безумца. Для Чарлза Эштона всегда был очень важен его статус, тут он следил за всеми мелочами, но не менее важным было для него накопление богатства. А вот любящим отцом ни для нее, ни для Спенсера он не был никогда, зато строго требовал полного послушания.

Но теперь одержимость превратилась в сумасшествие, ведь только сумасшедший либо доведенный до отчаяния человек пойдет на государственную измену и убийство.

В какой же момент все вышло из-под контроля?

Отец обсуждает, как заманить в ловушку и убить Блейка, будто в этом плане был теперь какой-то смысл. Видимо, он просто забыл, что в любой момент в его дверь могут постучать сыщики с Боу-стрит.

Мысленно Виктория уже слышала шаги у двери. Один, два, три…

Джейкоб, словно читая ее мысли, шагнул вперед и схватил ее за руку.

– На этот раз, Виктория, у тебя ничего не получится. – Он больно сжал ее руку. – Ты сбежала от меня на складе, но я быстро усваиваю уроки. Ты отправляешься с нами. И лучше, если ты сделаешь это по доброй воле. Если нет, я применю силу.

От Джейкоба разило луком, и Виктория сморщила нос.

Его лицо стало мрачным, он вытащил ее из комнаты и повел по коридору. Чарлз шел за ними следом, что-то бормоча себе под нос.

Они миновали угрюмого дворецкого, который напряженно стоял у стены и, вероятнее всего, слышал их разговор. Виктория понимала, за помощью к нему лучше не обращаться. Прислуга должна была закрывать глаза и уши на все, что происходило, – таковы были условия работы в доме отца. Услышав, что его хозяин скоро станет беглецом, дворецкий наверняка думает лишь о том, как спасти собственную шкуру.

Викторию посадили в личный экипаж отца. Джейкоб сел рядом, а Чарлз – напротив, таким образом, Виктория оказалась в западне. Она понимала, что должна сохранять хладнокровие и внешнее равнодушие, если хочет узнать, что они задумали.

Джейкоб ударил кулаком по крыше экипажа и рявкнул на кучера.

Экипаж рванул с места, и Виктория ударилась головой о боковую стенку. Лошади со всей быстротой понеслись по улицам города.

– Куда мы едем? – спросила Виктория.

– Дел Рей, – насмешливо улыбнулся Чарлз Эштон.

– Дел Рей!

Охотничий домик в двух часах езды от Лондона – хижина посередине леса, названная по имени испанца, которому она изначально принадлежала. Чарлз завладел его компанией и захватил домик в счет долгов испанца. Дел Рей стал любимым местом уединения отца, когда Виктория была ребенком. Возвращаясь отсюда домой, он рассказывал о кровавых охотах, которые потом снились Виктории в ночных кошмарах.

– Надеюсь, ты не думаешь, что Равенспер поедет в Дел Рей, – сказала Виктория.

– Поедет, – отозвался Чарлз. – И у него это займет меньше времени, чем у нас.

Виктория мысленно взмолилась, чтобы этого не случилось. Она подумала об утреннем противостоянии с Блейком в саду. Он смотрел на нее с презрением, а еще с плохо скрываемым желанием и явно злился на себя за то, что даже после очередного предательства она вызывает в нем страсть. Утром в саду Виктория чувствовала себя обиженной, но теперь была благодарна судьбе. Возможно, если Блейк действительно ненавидит ее после всего случившегося, он не поедет за ней и не станет подвергать себя опасности.

Виктория украдкой взглянула на отца – у него был перекошенный рот и неподвижный взгляд.

– Значит, это правда. Все, что говорил Равенспер о том, что ты сделал с его семьей, – правда.

Чарлз задумчиво поджал губы, затем скривил их в ухмылке.

– Старик Равенспер был глупцом. Мне нужны были деньги, чтобы сделать несколько инвестиций, но он посчитал эти инвестиции слишком рискованными и отказал мне. Мне пришлось экспортировать оружие и боеприпасы во Францию, несмотря на эмбарго, введенное в нашей стране. Понимаешь, я был в отчаянии. Когда напряженность в отношениях с Францией возросла, торговля между нашими странами почти прекратилась, а мне нужны были деньги. Когда наша компания попала под подозрение, я прикинулся, что ничего не знаю, и обвинил во всем отца Блейка. У меня не было выбора. Либо моя шея, либо – его. То, что произошло с юным Блейком, его матерью и сестрой, всего лишь неудачное стечение обстоятельств.

– Неудачное стечение обстоятельств! – возмущенно воскликнула Виктория. Она выпрямилась и ухватилась за край сиденья, чтобы не ударить отца по ухмыляющейся физиономии. – Из-за тебя граф покончил жизнь самоубийством, а его семья оказалась в работном доме. Мать Блейка не выдержала жестоких условий и умерла, а его сестра… Ты знаешь, что с ней стало?

– Она стала шлюхой.

– У тебя совсем нет совести? – задохнулась Виктория. Чарлз закатил глаза, как будто объяснялся с глупым ребенком.

– Старик Равенспер имел титул, а я – нет. В нашем партнерстве я был мозговым центром, я сделал его богатым. С него причиталось, а когда в один прекрасный момент мне понадобились деньги, он повернулся ко мне спиной. Они все получили то, что заслужили.

Глаза отца вспыхнули лихорадочным огнем, его взгляд бродил где-то за головой Виктории. Он снова пережил тот момент, наслаждаясь гибелью врага. В его глазах читалось явное сумасшествие, и когда он вновь переключил свое внимание на Викторию, она призвала всю свою силу воли, чтобы не задрожать от страха.

– Ты с самого начала знал правду и отправил меня, наивную и ничего не подозревающую, в дом Равенспера.

– Мне пришлось пойти на это, чтобы отсрочить выплаты по займам, – равнодушно пожал плечами ее отец.

Виктория вздрогнула, словно ее ударили. Несмотря ни на что, в ней все время жила надежда, что отец любит ее. Но теперь она убедилась: его любовь к деньгам и власти была превыше всего.

Виктория проглотила комок, подступивший к горлу. И тут у ног отца она заметила сумку. Можно было не сомневаться: сумка полна денег. Он воспользуется ими, чтобы покинуть страну, а их со Спенсером оставит здесь – перед лицом оглушительных скандалов.

– А что будет с мамой?

– Я отправил ее во Францию к твоей тетке. Если все пойдет, как намечено, я присоединюсь к ней там. Я не собираюсь возвращаться в Англию. – Чарлз наклонился, приоткрыл сумку и достал пистолет.

Виктория уставилась на смертоносное оружие. Пистолет был из частной коллекции отца. Виктория живо вспомнила, как блестели глаза отца, когда он объяснял, что оружие это изобретено Грибовалем, оружейным мастером Наполеона, и изготовлено позднее, в тысяча восемьсот шестом году в Сент-Этьене во Франции. И хотя прошло более шести лет, пистолет по-прежнему было трудно купить на рынке, а два ствола давал и его владельцу явное преимущество перед противником, имевшем одноствольное оружие.

– А, я вижу, ты узнала пистолет, – заметил ее интерес Чарлз.

– Мне кажется, это уж слишком.

– Нет, моя дорогая. Один выстрел Равенсперу между глаз, и один – в его черное сердце. – Чарлз любовно погладил два спусковых крючка, по одному на каждый ствол, и передал пистолет Джейкобу. – Пусть будет у тебя, Хоббс, пока Равенспер не появится.

Джейкоб положил пистолет на колени, и на его тонких губах заиграла сатанинская улыбка.

Их планы разрывали сердце Виктории, но она заставила себя хранить молчание весь остаток пути. Она понимала, ее беспокойство только повеселит их и сделает ее положение уязвимым. К тому времени, когда лошади остановились перед Дел Рей, Виктория окончательно поняла: ей нельзя терять головы, необходимо искать любую возможность, чтобы сбежать.

И еще одно она знала наверняка: Блейк не должен умереть. Если он все-таки придет за ней, она должна его спасти.

Глава 33

Блейк был в библиотеке, залечивал свою раненую гордость бренди, когда в дверь постучал Джастин.

– Очень своевременно, Вудуард, – произнес Блейк, поднимая пустой графин. – Боюсь, в библиотеке закончился бренди.

Джастин закрыл за собой дверь и прошел вперед. Не обращая внимания на графин, он передал Блейку запечатанный конверт.

– Только что получили. Я взял на себя смелость забрать его у мистера Кента и принести тебе. Посыльный был от Чарлза Эштона, – встревожено проговорил Джастин.

Блейк посмотрел на конверт, и его лицо потемнело от злости.

– Что может сказать этот мерзавец? Может, он наворовал, наконец, достаточно денег, чтобы заплатить по своим долговым распискам?

Блейк поставил графин на стол, быстро вскрыл конверт и развернул записку. Его лицо застыло и стало серьезным.

Равенспер,

к тому времени, когда ты будешь читать это письмо, мы с Джейкобом Хоббсом уже покинем Лондон. Викторию я убедил ехать с нами. Надеюсь, ты понимаешь, у нас нет намерения, возвращаться в Англию. Моя упрямая дочь не согласна с нашими планами, но мы постараемся ее убедить. Если хочешь еще раз увидеть Викторию; настоятельно советую тебе навестить нас в моем охотничьем домике за Лондоном. Полагаю, тебе хватит ума найти Дел Рей. Вперед, действуй.

Чарлз Эштон.

– Ну? И что он там пишет? – поинтересовался Джастин.

– Где Виктория? – вскочил со стула Блейк. В желудке у него появилась противная нервная дрожь.

– Наверное, в столовой, – пожал плечами Джастин. – Думаю, пора к ней присоединиться.

– Нет, Чарлз Эштон пишет, что она у него.

Блейк бросил записку Джастину и выбежал из библиотеки. Он взлетел по лестнице, перескакивая через три ступеньки сразу, и толкнул дверь в спальню Виктории.

Пусто. Кровать аккуратно застелена, поверхность комода пуста, если не считать бегунка для плетения кружев и тазика для умывания. Блейк метнулся к шкафу, открыл его и обнаружил, что и там пусто. Ни одного платья или халата.

Ему показалось, что его горло сжала ледяная рука. Она ушла. Ушла, не сказав ни слова, не оставив даже записки.

Блейк мысленно вернулся к их утренней встрече в саду. Он был холоден и жесток, больно задел ее своими словами. Он не справился со своей уязвленной гордостью и обрушил весь запас своего гнева на беззащитную молодую женщину.

О Господи, он назвал ее шлюхой, заставил поверить, что хотел использовать так, как когда-то использовали Джудит.

К нему вернулись воспоминания о властном поцелуе, он будто наяву увидел ее обиженное и потрясенное лицо.

Что он натворил? Он не поверил ей, когда она сказала, что отец с Джейкобом обманули ее, скрыли истинную причину, для чего они хотели проникнуть на склад. Но хуже всего – он рассмеялся, когда она призналась ему в любви и хотела узнать о его чувствах.

А если она говорила правду?

И теперь уже может быть слишком поздно. Блейку не хотелось думать о том, что сделает Чарлз Эштон с Викторией, если узнает, что она любит его, Блейка.

В нем всколыхнулась паника неведомой дотоле силы. И в памяти всплыл образ Виктории, обдумывающей следующий шахматный ход: струящиеся по спине блестящие черные волосы, сосредоточенный взгляд очаровательных зеленых глаз.

С поразительной ясностью Блейк понял, что любит ее. Его неистовое желание иметь ее рядом, не позволить вернуться к отцу не имеет ничего общего с местью. Он просто не сможет вынести разлуку с ней. И при этом он утаил свои истинные чувства от Виктории – не потому, что хотел наказать ее, а потому, что боялся признаться в них даже самому себе.

После смерти матери и сестры Блейк решил ни на кого больше не полагаться в этой жизни. Он научился никому не доверять и ни в ком не нуждаться, потому что, как он считал, это было проявлением слабости, а после побега из работного дома Блейк поклялся больше никогда не быть слабым.

Но потом появилась Виктория, и он безоглядно влюбился, его пленяло в ней все: ее красота, ум, сообразительность. Он понял: она нужнаему. Нужна как воздух, чтобы дышать, и как вода, чтобы пить.

Только теперь, возможно, слишком поздно говорить ей об этом.

– Скорее всего, это тщательно продуманная ловушка. Блейк обернулся и увидел, что Джастин стоит в дверях.

– От Чарлза Эштона я другого и не жду, – отозвался он.

– Мистер Кент сказал мне, что сегодня утром Виктория убежала из сада, получив какое-то письмо, предположительно от ее брата, – сказал Джастин. – Я подозреваю, что это письмо было, вероятнее всего, от ее отца или от Хоббса, а не от Спенсера. Пока мы говорим, лошадей уже закладывают. Дел Рей примерно в двух часах езды отсюда.

– Я – идиот. – Блейк спускался по лестнице. – Мы должны добраться туда раньше, чем с ней что-нибудь случится.

Веревка, связывающая ее запястья, была затянута невыносимо туго. Пальцы онемели, и Виктория безуспешно пыталась сгибать и разгибать их, чтобы восстановить циркуляцию крови.

Она сидела на кровати, привязанная к одному из опорных столбиков и с кляпом во рту. Полагая, что Блейк непременно появится здесь, ее отец приказал Хоббсу связать ее.

Внутри у Виктории поселился холодный ужас. С каждой минутой Блейк приближается к ловушке, а она, совершенно беспомощная, не может ничего сделать, чтобы предотвратить возможное убийство.

Виктория чувствовала, как в ней нарастает паника, угрожая лишить ее всякой способности мыслить логически. Она потрясла головой, выбившиеся пряди волос упали ей налицо.

Нельзя поддаваться страху, нельзя терять самообладание.

Виктория сделала глубокий вздох и попыталась расслабиться. Она никогда не принадлежала к тому типу женщин, которые впадают в истерику или падают в обморок. Она стала осматривать комнату, обращая особое внимание на те предметы обстановки, которые могли бы ей помочь.

Домик явно предназначался для общения человека с природой – в нем не было даже намека на роскошь. В большой комнате в одном углу стоял стол для еды, питья или игры в карты, а в противоположном – кровать. Через два окна – одно над столом, другое над кроватью – солнце освещало комнату в течение всего дня. Был еще ночной столик, два грубых деревянных стула и камин. Внимание Виктории привлек фарфоровый кувшин на ночном столике. Будь у нее возможность дотянуться до него и разбить, осколком можно было бы перерезать веревки на руках.

Она и попыталась это сделать, но все усилия оказались тщетными.

Как помочь Блейку, если она не может двигаться? Она даже не сможет крикнуть, предупредить его, потому что ей в рот запихнули шейный платок Джейкоба.

Ее ноготь зацепился и сломался о край столба кровати. Ощупав его пальцем, она нашла необработанный край, который, по-видимому, пропустил во время работы плотник.

Виктория стала лихорадочно тереть веревки о необработанную поверхность. Онемевшие пальцы плохо ее слушались, поэтому руки несколько раз соскальзывали и царапались о дерево. Но она упорно продолжала свое занятие. На лбу у нее выступил пот, плечи болели от напряжения, руки стали липкими от крови, но ее усилия были, в конце концов, вознаграждены – веревка нагрелась и стала понемногу ослабевать.

Медленно, очень медленно перетиралась веревка, но, наконец, от нее осталось всего несколько прядей волокон.

Через окно над кроватью Виктория заметила – или ей показалось, что заметила, – какое-то движение. Промелькнуло всего лишь цветовое пятно. Но она замерла без движения, волосы у нее на затылке зашевелились. Это Блейк. Он здесь, она была уверена, и, видимо, он решил подойти к домику сзади.

Он пришел за ней. Невзирая на то, что произошло между ними, он пришел. Это могло означать только одно: Блейк беспокоится о ней.

Страх и радость смешались в сердце Виктории.

С новой силой она принялась перетирать оставшиеся пряди веревки. Все теперь решало время.

Входная дверь распахнулась, ударившись о стену, и в дверном проеме появился Джейкоб Хоббс.

Виктория замерла, как ребенок с украденным леденцом в кармане.

Неужели Джейкоб подозревает, что она едва не освободилась? А может, ему стало известно о приезде Блейка?

Держа за спиной уже свободные руки, Виктория бросила на него испепеляющий взгляд.

Джейкоб захлопнул дверь и, подойдя к кровати, сердитым рывком вынул у нее изо рта шарф.

Виктория облизнула пересохшие губы и посмотрела ему в глаза.

– Никогда не знала, что ты – лакей моего отца. Оперев колено о кровать, Джейкоб сжал ее подбородок:

– Тебе следует поостеречься и не сердить меня. Я думал, ты умнее.

Виктория вертела головой, пытаясь освободиться от его хватки. Рука зудела от желания влепить ему пощечину. Но если он поймет, что она освободилась, то во второй раз ее привяжут еще крепче. Только и всего.

Было ясно, что Джейкоб не знал о появлении Блейка. Необходимо и дальше держать его в неведении.

– Это безумие, – процедила сквозь зубы Виктория. – Что ты собираешься сделать со мной?

– Я сделаю тебя своей любовницей, конечно, – склонил голову набок Джейкоб. – Хотя раньше я собирался жениться на тебе. Но эти планы рухнули в тот момент, когда ты уехала к Равенсперу. Теперь ты – всего лишь испорченный товар. Поначалу я ужасно ревновал, но потом пришел к выводу: год обучения тому, как доставить удовольствие мужчине, пойдет тебе на пользу.

– Ты такой же сумасшедший, как и мой отец, если думаешь, что я когда-нибудь стану твоей любовницей, – прошипела Виктория.

– Я уже сказал тебе, не раздражай меня.

Его лицо стало жестким, и он прижался к ее губам. Под тяжестью его тела Виктория упала на спину, на кровать, руки оказались прижатыми сзади. Он не отпускал ее губы и всем весом давил ей на грудь, мешая легким наполняться воздухом.

Виктория запаниковала, выдернула руки из-за спины и ударила Джейкоба в ухо. Он поднял голову и в изумлении уставился на нее:

– Какого черта…

Воспользовавшись его замешательством, она схватила фарфоровый кувшин. Он оказался неожиданно тяжелым, и она едва не уронила его. Но пальцы с силой вцепились в гладкую ручку, она подняла кувшин высоко над головой Джейкоба и со всей силы обрушила ему на голову.

Раздался громкий треск. Еще какую-то долю секунды Джейкоб смотрел на нее в полном изумлении, потом закатил глаза и рухнул на нее всём телом.

Виктория толкала его в бочкообразную грудь до тех пор, пока тело не откатилось в сторону. Она сползла с кровати и, не веря своим глазам, несколько секунд смотрела на обмякшее тело Джейкоба. На мгновение она испугалась, что убила его, но потом заметила, как поднимается и опускается его спина, и поняла, что он дышит.

Виктория бросилась к двери. Теперь единственной ее мыслью было предупредить Блейка о надвигающейся опасности. Но как только ее рука коснулась ручки двери, та повернулась по собственной воле.

Виктория вовремя отступила назад, потому что дверь с силой распахнулась, и появился ее отец.

Он окинул комнату холодным взглядом, не упускающим ни одной детали, и остановился на застывшем теле Джейкоба.

– Что ты сделала, Виктория? Когда все это закончится, Джейкоб должен был стать твоим спасителем.

Чарлз торопливо подошел к кровати, где лежал Джейкоб, перевернул его на спину и похлопал по лицу.

– Джейкоб! Очнись!

Джейкоб встал, держась за голову, осторожно коснулся ее пальцами и увидел, что они в крови.

– Сука! – Хоббс поднял руку, чтобы ударить Викторию, но Чарлз перехватил ее.

– Сейчас не время. Равенспер прибыл раньше, чем мы предполагали. – Отец Виктории встал и направился к двери. – Веди Викторию, Джейкоб. Равенспер должен заплатить за свои грехи.

– Нет! – крикнула Виктория. – Послушайся своего разума, отец. Ты поступаешь неразумно.

– Возможно, ты и права, – отозвался Чарлз. – Но Равенспер разрушил все, чем я дорожил: мое положение и мою власть. Теперь самое время поквитаться с ним.

– Ты уже дважды обманула меня, но больше этого не случится. – Джейкоб больно схватил Викторию за руку. Потом достал из кармана двуствольный пистолет и нацелил его в голову Виктории. – Иди. Пора расправиться с твоим любовником.

Джейкоб потащил ее на улицу.

Неужели Джейкоб застрелит ее? Неужели отец позволит ему сделать это? Перед ней были два отчаявшихся человека, пытавшиеся скрыться от закона: один – сумасшедший, а второй – его подручный.

Неужели она умрет? Или они только запугивают ее?

Словно читая ее мысли, Джейкоб рывком подтянул ее ближе к себе и взвел один из двух курков.

– Выходи, Равенспер! – крикнул он. – Я знаю, ты пришел за Викторией. Если хочешь получить ее живой, делай, что я говорю!