Текст книги "Скандальное предложение"
Автор книги: Тина Габриэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Тина Габриэлл
Скандальное предложение
Джону, моему настоящему рыцарю в блестящих доспехах. Матери и отцу, моим ангелам-хранителям
Глава 1
Лондон
Апрель 1812 года
– Ходят слухи, что он воскрес из мертвых.
Виктория Эштон хмуро посмотрела на молодую женщину, стоявшую рядом. Пышущая здоровьем Джейн Миддлтон, четвертый год выезжающая в свет, слыла известной сплетницей.
Виктория молчала, внимательно осматривая переполненный танцевальный зал клуба «Олмак».
– А еще я слышала, что он сколотил состояние и весьма хорош собой, – добавила Джейн. – Каждая маменька старается подсунуть ему свою дочку!
Притворяясь равнодушной, Виктория только кивала в ответ на болтовню Джейн. Затем отступила немного в сторону и принялась внимательно изучать танцующих.
Потом ее взгляд переместился на вход в один из игровых залов клуба «Олмак», и от мысли, что Спенсер уже там, в желудке у нее образовался тугой ком.
Джейн встала перед Викторией и загородила ей обзор игровой комнаты. Повысив голос на октаву, она продолжала свой рассказ:
– Новый загородный дом Блейка Мэллори настолько экстравагантен, что сам регент посетил его, чтобы позаимствовать идеи для следующей резиденции короля.
Что-то привлекло внимание Виктории в последнем предложении Джейн.
– Про чью резиденцию ты сказала?
– Про новую резиденцию принца-регента.
– Да нет же, чей дом посещал регент?
– Виктория, – Джейн с укором посмотрела на нее, – ты хоть слово слышала из того, что я сказала? Я говорю о возвращении в город после десятилетнего отсутствия Блейка Мэллори. Хотя теперь, я полагаю, надо называть его граф Равенспер. Ты же должна помнить его и его семью.
Дрожь пробежала по позвоночнику Виктории. Помнит ли она Блейка Мэллори?
Это имя вызвало поток детских воспоминаний. Одни были приятными и трогательными, другие, и их было больше, – нет.
– О, Виктория, – Джейн коснулась ее руки и лукаво улыбнулась, – я уверена, ты помнишь его. Ведь между вашими семьями произошел какой-то скандал, да?
– Это было так давно… – покачала головой Виктория. – Вряд ли я помню этого человека.
– Сегодня его пригласила сюда сама леди Купер. Возможно, ты узнаешь его, когда увидишь.
– Блейк Мэллори будет здесь? – оживилась Виктория. – Сегодня вечером?
– Ну да. Весь город только и говорит о нем. Он теперь очень богат и имеет хорошие связи. Ходят слухи, что он даже принцу-регенту дал денег взаймы. – Джейн погладила руку Виктории, словно хотела ее успокоить. – Тебе не стоит волноваться о том скандале, что случился между вашими семьями в далеком прошлом. В своем новом статусе Равенспер вряд ли станет заниматься такими пустяками, как сведение старых счетов.
– Прости меня, пожалуйста, – Виктория закусила губу и отвела взгляд, – но я должна найти брата.
Подобрав юбку шелкового платья, Виктория двинулась через переполненный зал. Интересно, Блейк вернулся один? И как его мать и сестра? Виктория выдавила из себя улыбку и продолжила путь мимо стола с легкими закусками через танцевальный зал. Она бросила взгляд на собравшихся в кружок около пальмы в горшке пожилых леди и заметила их пристальные взгляды и неодобрительно поджатые губы.
Боже мой, неужели они вспомнили тот скандал?
Как только Виктория вошла в игровой зал, в облаке сигаретного дыма она увидела Спенсера. Коротко стриженные, соломенного цвета волосы стояли дыбом, как будто он в волнении взъерошил их пальцами. Зеленые глаза лихорадочно блестели, в руках он держал карты.
Проклятие! Виктория расправила плечи и устремилась к брату. Мужчины и женщины просаживали целые состояния за игровыми столами, глядя в карты с алчным блеском в глазах.
Спенсер сидел за столом в дальнем углу комнаты. Виктория направилась к нему, но в этот момент рядом с братом появился высокий мужчина и подал ему бокал пунша. Виктория, потрясенная, остановилась. У нее закружилась голова, когда она узнала этого человека.
Спенсер оторвался от карт и улыбнулся Блейку Мэллори. К огромному удивлению Виктории, Блейк, ухмыльнулся брату в ответ и сердечно похлопал его по спине, что-то сказав при этом. И они оба покатились от смеха, как старые добрые друзья.
Виктория в изумлении застыла.
Блейк наклонился к столу и лениво взял карты. Мельком взглянув на них, он небрежно сбросил одну карту.
Виктория, не отрываясь, смотрела на него. Надо быть слепой, чтобы не признать, что он стал на редкость привлекательным мужчиной. В юности Блейк был симпатичным парнем. Но как мужчина…
Черты загорелого лица загрубели. У него были прямой нос и резко очерченный подбородок. Волосы цвета воронова крыла аккуратно пострижены и доходили до воротничка. Он был очень высоким и мускулистым, с выразительными синими глазами. Его костюм был безупречным и, очевидно, дорогим, но без всяческих кружев и серебристой парчи – не то, что костюмы большинства мужчин высшего общества. Темно-синий, бархатный камзол отличался элегантностью и великолепным кроем, который подчеркивал его широкие плечи. Единственным украшением служила бриллиантовая булавка в накрахмаленном шейном платке.
Хотя ему было двадцать семь, как и Спенсеру, он казался старше и сильнее. В нем было что-то опасное и зловещее, но это лишь добавляло ему привлекательности. Суровые черты лица, высокомерная поза – все в этом человеке указывало на то, что он не позволит обществу диктовать ему свои правила, он будет руководствоваться только своими собственными.
Взгляд синих глаз встретился с ее взглядом, и Виктория в смятении поняла, что она, не шевелясь, откровенно таращит на него глаза.
Резко отведя взгляд, она сделала вид, что интересуется картами пожилого мужчины, сидевшего за столом перед ней. Она дважды медленно обвела глазами стол, где шла карточная игра, и только потом осмелилась бросить еще один взгляд из-под опущенных ресниц в сторону Блейка.
У нее участилось дыхание.
Блейк Мэллори изучал ее так же пристально, как всего несколько мгновений назад она сама изучала его.
Когда их глаза встретились, по его лицу скользнуло легкое удивление, и он кивнул в знак приветствия.
Он узнал ее!
Спенсер сидел рядом с Блейком, погрузившись в свои карты и не обращая внимания ни на Викторию, ни на Блейка.
Блейк отодвинулся от стола, и Виктория поняла, что он собирается подойти к ней. Он двигался без спешки, но целенаправленно, не отводя взгляда от ее лица.
У Виктории бешено заколотилось сердце, но она помнила, где находится, поэтому лишь расправила плечи и вздернула подбородок.
На половине пути к ней Блейка перехватила толпа женщин, жаждущих с ним встречи. Со странным неприятным чувством Виктория отметила: там были женщины всех возрастов – от самых юных дебютанток сезона до пожилых покровительниц общества, и все соперничали за его внимание. Он был вежливо внимателен, но одновременно с этим его взгляд продолжал путешествовать по залу.
Виктория бросилась к брату и тронула его за плечо:
– Спенсер! Ты понимаешь, с кем ты разговаривал? Спенсер поднял на сестру налитые кровью глаза. От него исходил сильный запах алкоголя.
– Вики! Ты мешаешь мне сосредоточиться! Виктория вырвала из рук брата карты и бросила их на стол.
– Джентльмен заканчивает игру, – объявила она тому, кто сдавал карты, и другим изумленным игрокам за столом.
Схватив Спенсера за руку, она повела его к открытым на террасу дверям.
– Ну и зачем надо было приходить сюда и выкидывать такой фортель? – Спенсер высвободил руку. – Я выиграл сто фунтов.
Виктория посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что они одни на террасе.
– Сто фунтов! – в ярости прошептала она. – Где ты взял деньги, чтобы участвовать в игре с такими высокими ставками?
– Черт, Вики, – Спенсер скорчил гримасу и потер красные глаза, – я не помню.
– Это потому, что ты приехал пьяный, – бросила Виктория. – И почему ты разговариваешь с Блейком Мэллори?
– А, теперь я вспомнил. – У Спенсера просветлело лицо. – Я занял денег у Блейка, чтобы поиграть сегодня вечером.
– Что? – задохнулась Виктория. – Он одолжил тебе денег?
– Нуда. Мы всю неделю развлекались вместе, он оказался настоящим джентльменом и привел меня в «Уайтс». [1]1
«Уайтс» – старейший лондонский клуб консерваторов.
[Закрыть]Последние пару лет моего имени не было в списке гостей ни в одном таком заведении.
– Ты неделю развлекался в компании Блейка Мэллори? Ты в своем уме? Ты забыл тот ужасный скандал, – Виктория снова огляделась и понизила голос, – или то самоубийство?
– Но это же было очень давно, – с трудом выговорил Спенсер, – более десяти лет назад. Блейк теперь граф, он заверил меня, что его состояние и положение в обществе являются прочными. И у него нет желания вытаскивать на свет старую историю.
– И ты ему поверил?
– А почему бы нет? – пожал плечами Спенсер. – Я так не веселился с тех пор, как в двадцать один год получил наследство тетушки Лизи.
– Пусть прошло десять лет, – Виктория схватила брата за руку, – но я ничего не забыла, а у Блейка, я уверена, память крепче моей. Нам следует держаться от него подальше. Что скажет отец, если узнает, что ты должен Блейку Мэллори?
При упоминании Чарлза Эштона, сторонника строгой дисциплины, Спенсер побледнел.
– Вики, я должен Мэллори намного больше ста фунтов. Он давал мне деньги всю неделю.
Виктория не успела ответить, как в ночной тишине послышался звук шагов по каменной террасе. Виктория выдавила улыбку, повернулась, чтобы встретить незваного гостя – словно других забот у нее не было, – и замерла.
К ним двигалась высокая фигура Блейка Мэллори, и его взгляд был прикован к лицу Виктории.
– Спенсер, а я все думал, что же такое могло отвлечь тебя от игровых столов? Теперь знаю.
Он подошел ближе, их взгляды встретились, и Виктория с волнением поняла, что он пристально изучает ее.
– Как поживаешь, Виктория?
– Спасибо, сэр, хорошо, – со строгой официальностью ответила она, отказываясь использовать титул его умершего отца.
– Неужели эта добродетельная леди, – с озорным видом спросил Блейк, – и есть та самая девчонка, которая повсюду преследовала меня и наступала мне на пятки, чтобы привлечь мое внимание?
– Это было давно. – Виктория чувствовала, что краснеет. – Дети выросли.
– О да, выросли. И ты превратилась в потрясающе красивую женщину. У тебя все те же зеленые глаза и прекрасные волосы, ты была очаровательным ребенком, но теперь твои черты приобрели восхитительную женственность.
– Мы слышали, что вы якобы погибли в море, – произнесла Виктория, отбрасывая волосы через плечо. – Какая-то отвратительная, ужасная пиратская история, если я правильно помню, Спенсер?
– Вики, – Спенсер закашлялся, – это всего лишь слухи! Уверяю тебя, Блейк, это полная ерунда.
– Я не стану препятствовать таким слухам, – в уголках губ Блейка заиграла улыбка, – если они поднимут мою репутацию.
– В таком случае, – Виктория встретилась с его взглядом, – за много лет я слышала множество историй, которые могут вас заинтересовать.
– Вики! – Спенсер покраснел.
– Может, прогуляемся по парку, – предложил Блейк, – и ты мне все расскажешь?
– К сожалению, вынуждена отказаться. – Виктория двумя пальцами коснулась виска. – У меня разболелась голова. – И она быстро повернулась к Блейку спиной. – Спенсер, я бы хотела уехать прямо сейчас.
Спенсер, как рыба, выброшенная на берег, беззвучно открыл и закрыл рот, согласно кивнув.
– Тогда, возможно, в другой раз? – нажимал Блейк.
– Сомневаюсь, что наши пути снова пересекутся. Доброй ночи. – Виктория взяла брата под руку и почти силком потащила его с террасы.
И когда они, наконец, уселись в экипаж, она с облегчением вздохнула, прислонила голову к мягкой обивке и закрыла глаза.
– Меня удивляет твоя невоспитанность, – нарушил тишину Спенсер. – Я считаю Блейка своим новым другом.
– Другом? – Виктория открыла глаза. – Он может причинить нашей семье много неприятностей, если решит воспользоваться для этого заново приобретенным состоянием и властью. Не забывай, наш отец недавно был назначен младшим лордом-уполномоченным при министерстве финансов, и он не захочет пятнать свою репутацию.
– Блейк не опасен, говорю тебе. «Не опасен».
Перед Викторией вдруг встало лицо Блейка Мэллори. Его усмешка, напоминавшая волчий оскал, яркие синие глаза и мощная фигура.
Она вздрогнула.
Слово «не опасен» меньше всего подходило для характеристики этого человека.
У Виктории появилось странное предчувствие: он все-таки станет добиваться возмездия, за то зло, что, он уверен, было причинено его семье. И хуже всего, ее жизнь изменится, как только он решит сделать это.
Глава 2
– Черт возьми, Блейк. Ты уже шесть месяцев возглавляешь список, – заявил Джастин Вудуард.
Блейк Мэллори улыбнулся своему другу и деловому партнеру и положил ноги на массивный дубовый стол в библиотеке своего лондонского дома. Он наблюдал, как Джастин, шагая взад и вперед по толстому обюссонскому ковру, изучает последние финансовые сводки.
– Разве ты когда-нибудь сомневался во мне?
Джастин остановился и оторвал взгляд от бумаг. У этого стройного высокого мужчины с карими глазами и соломенно-желтыми волосами была внешность юноши.
– Чарлз Эштон и не подозревает, как круто изменится его жизнь, да?
– Да уж, он не имеет ни малейшего представления о грядущих переменах, – откликнулся Блейк и почувствовал удовольствие от сказанного.
Уничтожение Чарлза Эштона стало смыслом жизни Блейка. И теперь трудно поверить, что его тщательно продуманные планы, наконец, близки к осуществлению. А сегодня вечером он столкнулся с самым приятным сюрпризом, который сделает его месть еще слаще.
Воспоминания о кремовой коже, облаке темных волос и очаровательных зеленых глазах обожгли его. Он никогда бы не подумал, что юная Виктория Эштон превратится в такую красавицу.
Он помнил ее маленькой девочкой, когда гостил у ее брата, пока отец вел совместные дела с Чарлзом Эштоном. Виктория была просто бесенком, она обожала вмешиваться в дела Блейка и Спенсера. Ей очень нравился Блейк, и она повсюду следовала за ним, а он воспринимал ее детское увлечение как нечто забавное и совсем не раздражающее.
Это было десять лет назад, значит, сейчас. Виктории около двадцати.
Удивительно, но сегодня вечером он мгновенно узнал ее. Детское озорство в зеленых глазах превратилось в пламенный вызов. «Хорошо бы ее детское увлечение еще осталось», – подумал Блейк.
Джастин бросил бумаги, которые изучал, на стол.
– Тебя что-то тревожит. О чем ты думаешь?
– О том, что я уже почти шесть месяцев нахожусь в Англии, а все еще не имею любовницы.
– Любовницы? – Джастин расплылся в улыбке. – Ты всего лишь месяц как появился в обществе. И, надеюсь, уже заметил толпу женщин, вьющихся вокруг тебя. Среди них не все являются невинными созданиями. Множество замужних или овдовевших женщин предложат тебе такие отношения, какие ты хочешь.
– Да, но я имею в виду конкретную даму.
– И кто же эта таинственная леди?
– Виктория Эштон.
– Виктория Эштон! – Джастин выпрямился, по лицу его промелькнуло недоверчивое выражение. Он внимательно посмотрел на Блейка. – Ты серьезно? Черт, эта леди никогда не согласится на такую роль.
– Так ты ее знаешь?
– Да. Я же не отсутствовал в городе так долго.
– Я встретил ее в клубе. – Блейк встал и обошел вокруг стола. – Конечно, я знал ее еще ребенком, тогда между нашими семьями были хорошие отношения, но теперь она привлекла мое внимание как женщина.
– Она хорошо известна в обществе. У ее семьи нет титула, но назначение Чарлза Эщтона лордом-уполномоченным при министерстве финансов повысило статус семьи. Ее первый выезд в свет немного запоздал, носились всякие слухи о том, почему она до сих пор не замужем. Но потом я услышал, что у нее должна состояться помолвка с новым партнером Эштона, мистером Джейкобом Хоббсом, кажется.
Блейк нахмурился. Он знал Хоббса. Ему было известно все, что только можно было знать о личной и деловой жизни Чарлза Эштона. Хоббс был почти вдвое старше Виктории. Неужели эта энергичная и независимая женщина может выйти замуж за такого мужчину?
– Эта леди никогда не согласится стать твоей любовницей, каким бы очаровательным или богатым ты ни был. Это испортит ее репутацию. В данном случае больше подойдет предложение о замужестве.
– Жениться? На Эштон? Я думаю уничтожить это имя, а не жениться на нем. – Блейк подошел к высокому окну и посмотрел вниз, на оживленную улицу. – Но с другой стороны, мне всегда очень нравилась Виктория. Я совершенно не являюсь противником брака, но предпочитаю не платить столь высокую цену, чтобы заполучить эту леди. Я заставлю ее принять мое предложение стать любовницей.
– А если Чарлз Эштон откажет? – поинтересовался Джастин.
– Меня беспокоит не согласие отца, а согласие дочери, – хмыкнул Блейк. – Я знаю Эштона. Когда я объясню ему, в какой ситуации он оказался, возможно, он передаст мне Викторию на любых условиях.
– Ты хочешь атаковать Эштона не только в финансовых делах, но и нанести удар по его положению в обществе? Твоя совесть не даст тебе покоя, если речь идет о леди.
Взгляд Блейка стал острым, как осколки стекла.
– Я потерял свою совесть много лет назад, когда убил человека, чтобы сбежать из того же работного дома, из которого я спас тебя.
Вытянувшись на кровати, Виктория внимательно изучала «Таймс».
В этом месяце биржевые цены были высокими. По ее расчетам, они должны взлететь еще выше. Вложения в компании, которые торговали сахаром, чаем и специями, подтвердили свою прибыльность. Но ее внимание привлекли новый Лондонский банк и еще несколько предприятий, занимающихся предоставлением займов. Подобные вложения предполагали риск, но при этом давали возможность крупных доходов. Склонность принца-регента к непомерным тратам, из-за которой у власти образовался чудовищный долг, стала главным фактором процветания таких предприятий.
– Собираешься заработать необходимые мне деньги, Вики?
– Не знаю. – Виктория нахмурилась, увидев вторгшегося в ее спальню Спенсера. – На этот раз ты слишком глубоко влез в долги. Чтобы получить доход от инвестиций, требуется время. Быстро разбогатеть невозможно.
Ее секрет знал только Спенсер, и в такие моменты, как этот, Виктория сожалела, что однажды поделилась с ним своим секретом.
– Да знаю я все про свои долги. – Спенсер вздохнул и упал в стоявшее в углу спальни кресло. – Просто мне ужасно не хочется, чтобы о них узнал отец.
Виктория потерла глаза ладонями и вновь стала изучать газету.
Стук в дверь напугал Викторию. Она едва успела спрятать газету под подушку, как дверь открылась и вошла мать.
– Отец просит тебя зайти в библиотеку, Виктория. – Мэри Эштон остановилась в центре комнаты. Виктория унаследовала от матери невысокий рост, изящество, темные волосы и наблюдательный взгляд зеленых глаз. Черный бархат платья подчеркивал белизну лица и шеи матери. Руки она держала перед собой, и было видно, какие у нее узкие запястья и тонкие пальцы. Мэри Эштон производила впечатление изысканной и деликатной дамы и являла собой воплощение настоящей леди.
Виктория почувствовала тревогу.
– Там внизу Джейкоб Хоббс?
Мэри посмотрела сначала на Спенсера, потом – на Викторию и нахмурилась.
– Ты же не настолько глупа, чтобы не выполнить просьбу отца. Ты – его постоянная забота… Тебе почти двадцать, пора бы подумать о замужестве. Ты причинила вред и себе, и семье, отвергнув столько заманчивых предложений. Ты заработала репутацию девушки с тяжелым характером, и теперь ни один мужчина не рискнет сделать тебе предложение, боясь получить отказ. Ты должна быть благодарна отцу, что он так близко к сердцу принимает твои главные интересы.
– Вряд ли я могу назвать Джейкоба Хоббса своим главным интересом. – Виктория села на краю кровати. – Такая партия будет выгодна только отцу – вся прибыль останется в семье.
– Ну что мне делать с тобой, Виктория? – Мать коснулась виска дрожащими пальцами. – Ты же знаешь, дочь должна слушаться отца, точно так же, как я должна слушаться своего мужа. Мужчины содержат нас, а мы, в свою очередь, обязаны выполнять их требования. Такова естественная линия поведения для женщины. Спроси своего брата.
Спенсер встал с кресла и взял мать за руку.
– Конечно, мама, – улыбнулся он. – Женщина не способна сама заработать деньги, именно поэтому мужчина должен содержать ее.
Виктория едва не задохнулась от гнева, когда заметила в глазах Спенсера озорной огонек. Она вскочила на ноги и остановилась перед матерью:
– Все, чего я хочу, так это самой выбирать для себя супруга!
– Это невозможно. Ты очень хорошо знаешь, что женщины с нашим положением редко сами выбирают себе мужей. – Продолжая тереть виски, Мэри вздохнула и добавила: – Мне не хочется спорить, Виктория. Такие дискуссии всегда заканчиваются ужасной головной болью.
Виктория проглотила свою досаду. Мэри Эштон никогда не могла справиться со своей упрямой дочерью, и сейчас Виктория почувствовала себя виноватой, что огорчила мать.
– Не волнуйся, мама, я уже иду.
Как только Виктория открыла дверь в библиотеку, Джейкоб Хоббс встал, чтобы поприветствовать ее. Он поднес к губам руку Виктории и поклонился:
– Моя дорогая Виктория, ты, как всегда, очаровательно выглядишь.
Прежде чем он выпрямился, Виктория успела бросить взгляд на его макушку, где вот-вот должна была появиться плешь. Он заглянул ей в глаза. Джейкоба нельзя было назвать непривлекательным. Седые волосы, светло-голубые глаза, дорогая одежда. Но Виктория не любила его.
– Вы мне льстите, мистер Хоббс.
– Пожалуйста, зови меня Джейкоб. – Его брови сошлись у переносицы. – Мы знаем, друг друга не первый день, и я уверен, твой отец не станет возражать. – Джейкоб оглянулся через плечо на Чарлза Эштона, который восседал за массивным столом.
Виктория повернулась к отцу, который оторвался от своих бумаг и внимательно смотрел на нее. С копной жестких седых волос и коренастой мускулистой фигурой он выглядел гораздо моложе своих шестидесяти лет.
– Виктория, я разрешил Джейкобу взять тебя на прогулку в экипаже в Гайд-парк сегодня днем, – проговорил Чарлз, растянув в улыбке тонкие губы.
«Сегодня днем? – подумала Виктория. – Но как я попаду на Кейпл-Корт, [2]2
Кейпл-Корт – лондонская фондовая биржа.
[Закрыть]чтобы дать поручение биржевому маклеру на этот месяц?»
– Но Спенсер должен отвезти меня за покупками в центр – в новый магазин серебряных украшений.
– Ты можешь поехать туда в другое время. Виктория уставилась на накрахмаленный шейный платок отца и выдавила улыбку:
– Что ж, тогда мы со Спенсером поедем туда завтра.
– Вот и хорошо, моя дорогая. Снисходительный тон отца и довольный блеск его глаз возмутили Викторию. Она так сильно сжала кулаки, что ногти больно вонзились в ладони. Такая же боль пронзала ее всякий раз, когда отец навязывал ей Джейкоба. До сих пор ей удавалось избегать брачных уз, но она знала, что ее свобода скоро закончится.
Остаток встречи Виктория просидела в дальнем углу библиотеки, пока мужчины обсуждали их общие дела.
Отец уже не первый раз вызывал Викторию, когда они с Джейкобом обсуждали дела. Чарлз Эштон, несомненно, считал это хорошим поводом, чтобы собрать в одной комнате свою умную дочь и Джейкоба.
Виктория ерзала на стуле и делала вид, что ее интересует фарфоровая статуэтка пастушки, стоявшая на ближайшей книжной полке. Именно во время этих встреч Виктория обнаружила в себе способности к математике.
Сначала ей было скучно и неинтересно слушать разговоры о размерах прибыли, установлении цен и дивидендах. Но шло время, она стала прислушиваться и учиться, как вкладывать деньги. Начала прогнозировать, что может приносить доход, и поняла, что обладает коммерческим даром: ее прогнозы сбывались гораздо чаще, чем прогнозы отца и Джейкоба.
Кроме того, Виктория поняла, что богатые люди обладают властью, которая позволяет им контролировать их собственную судьбу. Жены зависят от милости своих мужей и не могут потратить и шиллинга без разрешения своего супруга. Такая же ситуация была и в ее семье. Только вдовы, которым их покойные мужья оставили состояние, были свободны, выбирать, как им потратить собственные деньги и, что важнее, деньги своего второго супруга.
Нетерпение отца росло, и Виктория поняла, что ее искреннее желание – выйти замуж по любви, за мужчину, который признает ее ум, не подавляя в ней дух независимости, – нереально. Создав для себя источник дохода, Виктория надеялась хоть немного освободиться от гнета брака без любви.
Закончив дела с ее отцом, Джейкоб, наконец, встал и протянул Виктории руку. Виктория, чувствуя внимательный взгляд отца, улыбнулась и тоже поднялась.
– Приношу свои извинения, если наши разговоры наскучили тебе, – сказал Джейкоб.
– О, я думала совсем о другом. – Виктория опустила ресницы. – Не хочу притворяться: все, что касается фондовой биржи, ставит меня в тупик.
– От женщин и не ждут, чтобы они разбирались даже в самых простых денежных вопросах, – погладил ей руку, как маленькому ребенку, Джейкоб.
Они вышли из библиотеки и остановились у входной двери. В темном коридоре Джейкоб с серьезным выражением лица посмотрел на Викторию:
– Я намерен сам управлять финансами и содержать свою будущую жену. Не секрет, что я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Виктория замерла, все еще держа его под руку.
– Право, не знаю, что и сказать вам, Джейкоб.
– Я уже обсудил свое предложение с твоим отцом и получил его согласие.
– Я не уверена, что стану вам хорошей женой. – Виктория не спускала с него глаз, чувствуя, как колотится сердце в груди.
– Твой отец уже договорился с церковью, о предстоящем бракосочетании объявят в следующем месяце.
– Но ведь требуется еще и мое согласие! – выдохнула Виктория. – Отец не может произнести за меня брачную клятву!
– Ты должна слушаться отца, Виктория. Мы знаем, что для тебя лучше.
От гнева у Виктории потемнело в глазах, ей захотелось наброситься на него.
Джейкоб повернулся к ней спиной, и сам открыл дверь, не дожидаясь дворецкого.
– Я приеду позже, и мы отправимся на прогулку в Гайд-парк. Будь готова, Виктория.
Она захлопнула дверь у него за спиной и прислонилась к стене, пытаясь собраться с силами. Виктория никак не ожидала, что их с Джейкобом отношения будут развиваться столь стремительно. И до чего же ненавистна, эта его манера обращаться с ней как с ребенком. Он никогда не учитывал ее ум или ее желания.
Раздался стук в дверь, и Виктория подпрыгнула от неожиданности. Она рывком дернула дверь, ожидая увидеть Джейкоба, который вернулся за шляпой, тростью или чем-нибудь еще, забытом в доме.
Но вместо него на крыльце стоял Блейк Мэллори.
– Добрый день, Виктория.
Она смотрела на него, онемев от изумления.
Блейк попытался заглянуть ей за спину. Темные волосы взъерошил сквозняк в коридоре, он улыбался, демонстрируя ровные белые зубы, которые приятно контрастировали с его загорелой кожей.
– Ты всегда так быстро открываешь дверь или ждала меня?
Не ожидая ответа, он со смехом прошел мимо нее в дом.
Потрясенная такой дерзостью, Виктория бросилась его догонять и схватила за руку:
– Что вам нужно?
– Я пришел поговорить с твоим отцом. – Блейк посмотрел на ее руку и удивленно выгнул брови.
– С отцом? – Виктория отпустила его руку и, закусив губу, подняла на него глаза. – Это как-то связано со Спенсером?
– Твоя семья должна мне довольно приличную сумму денег.
В его голосе прозвучала холодная ирония, и Виктория напряглась еще больше.
– Спенсер отдаст все до последнего шиллинга. И разговаривать с отцом нет необходимости.
Блейк не обратил внимания на ее слова и двинулся вперед, изучая интерьер дома, как оценщик при продаже заложенного имущества.
Виктория провожала взглядом его высокую мускулистую фигуру. Он держался властно и высокомерно и выглядел сногсшибательно – прекрасно сшитый костюм плотно облегал его широкие плечи.
Блейк повернулся к Виктории. Их глаза встретились, потом он ленивым взглядом окинул ее фигуру.
– Я понял, что мое терпение иссякло, и пришел забрать то, что мне причитается.
У Виктории забурлила кровь, вспыхнуло лицо. Охватившее ее беспокойство мгновенно сменилось яростью.
– Истинный джентльмен дал бы моему брату некоторую отсрочку. Если бы вы не давали ему денег взаймы, он никогда бы не делал такие высокие ставки. Вы обманули его, притворившись другом. Мой отец был прав: ваш отец не заслуживал доверия, он был трусом и потому убил себя.
Виктория вдруг остановилась, с ужасом осознав, что копание в прошлом может только обострить ситуацию с братом.
– Простите меня. – Она отступила на шаг. – Я скажу отцу, что вы здесь и хотите видеть его.
– Ты всегда говоришь то, что думаешь? – Блейк схватил ее за рукав, удерживая на месте.
Виктория попыталась освободить руку, но, когда их пальцы соприкоснулись, она замерла. Он стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела, улавливала его мужской запах. Сердце беспорядочно колотилось: что-то неизвестное поднималось у нее в груди. Она смело посмотрела ему в глаза:
– Да, я считаю, нужно говорить то, что думаешь.
– Хорошо. – Его губы изогнулись в циничной улыбке. – Это может быть забавным.
Виктория с недоумением посмотрела на него:
– Что Вам на самом деле нужно?
Его синие глаза были темными и бездонными.
– Я рад, что ты спросила. Пусть между нами не будет лжи. Я хочу тебя, Виктория.
