Текст книги "Скандальное предложение"
Автор книги: Тина Габриэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Список продолжался. Блейк владел даже старыми кораблями, которые ходили в Барбадос и Виргинию с любым грузом, который там требовался.
Для неопытного глаза его инвестиционный выбор казался бессистемным, смесью мелких и крупных корпораций с горсткой облигаций.
Блейк вкладывал капитал в различные предприятия, и Викторию заинтересовала его стратегия. Она думала, что его дела связаны с сахаром, ромом и кофе из Вест-Индии. Но чем глубже она изучала его записи, тем больше понимала: возможно, свой первый капитал Блейк Мэллори заработал в Вест-Индии, но свое состояние он сколотил более разнообразными средствами.
Инвестиционные планы ее отца и Джейкоба Хоббса были гораздо проще. Анализируя текущее состояние рынка, они выбирали акцию, которая в настоящий момент являлась выгодной, и сливали туда весь свой капитал, чтобы быстрее получить максимальную прибыль.
Слабая сторона подобной тактики состоит в том, что нужно опередить других инвесторов в прогнозировании максимума до того, как акция окажется завышенной в цене и ее стоимость упадет раньше, чем ее можно будет продать. Такая тактика сопряжена с большим риском, но и прибыль высока, если точно спрогнозировать условия рынка.
Виктория давно подозревала, что занимаемое отцом место в министерстве финансов обеспечивало ему доступ к конфиденциальной финансовой информации, которой не было у других членов биржи. Она знала, что Чарлз Эштон ни минуты не станет раздумывать и воспользуется этой информацией, чтобы заработать деньги, даже если при вступлении в должность давал присягу не заниматься подобной деятельностью.
В отличие от инвестиций отца многие инвестиции Блейка поначалу, похоже, приносили невысокую прибыль, но обладали высоким потенциалом в будущем.
Перелистывая открытые папки, Виктория обнаружила многочисленные акции, которые принесли немыслимые доходы. Цифры поражали, еще раз подтверждая, что долг отца – всего лишь капля в море для сказочно богатого графа Равенспера.
На глаза Виктории попались перо и клочок бумаги. Она обмакнула перо в чернильницу и стала быстро переписывать акции, которыми владел Блейк более года. Они составляли его основной доход, были его хлебом с маслом. Потом она записала его последние инвестиции, несколько подразделений существующих корпораций – все с более высоким уровнем риска.
Одна из компаний Блейка привлекла внимание Виктории, сначала из-за необычного названия – «Иллюзия», а потом – из-за ее основного продукта. Паровые машины высокого давления. Виктория читала об этой новой революционной технологии в «Морнинг пост» и «Таймс» год назад. Она удивилась, когда ее отец и Джейкоб Хоббс приобрели единственное во всей Англии предприятие, занятое изготовлением определенных деталей для таких машин.
Она совершенно четко вспомнила, как хвастался Хоббс этим приобретением.
Интересно, где Блейк приобретает эти детали? У нее зародилось подозрение.
Тикала секундная стрелка высоких напольных часов, напоминая ей о том, что время ее ограничено. Но Виктория вдруг поняла, что наткнулась на нечто важное.
Потными от волнения руками она начала перебирать стопку счетов, опасаясь, что оставит пятна на бумаге. Но вот, наконец, она нашла то, что искала, – заказы для «Иллюзии» на стальные поршни высокого давления с предприятия отца и Джейкоба.
Блейк скупает у ее отца и Джейкоба детали, а они ни о чем не догадываются!
Теперь ей стал понятен смысл названия компании. Они обманом добились, чтобы отец продавал нужные Блейку детали. Ей следовало бы обидеться, но вместо этого Виктория испытывала благоговейный страх перед изобретательностью и хитростью Блейка.
Тяжелые шаги по коридору заставили ее вздрогнуть. Дрожащими руками Виктория сунула счета в папку, стараясь сложить все как было, поставила папку в ящик и задвинула его в стол. Кусок бумаги, на котором она писала, Виктория сложила и сунула в карман юбки.
Едва она успела отойти от стола, как дверь в библиотеку открылась. Блейк сделал несколько шагов и только тогда увидел Викторию.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросил он. Его речь была невнятной. Обычно безукоризненный наряд находился в полном беспорядке. На нем не было сюртука и шейного платка, три расстегнутые верхние пуговицы рубашки открывали крепкие мышцы шеи и волосатую грудь. Темные волосы были взъерошены, а обычно пронзительные синие глаза покраснели, как будто он месяц просидел в прокуренном пабе.
Нервы Виктории были настолько напряжены, что она не сразу поняла: Блейк Мэллори мертвецки пьян.
– Ну?
Его сердитый голос еще сильнее напугал и без того перепуганную Викторию, и она инстинктивно отступила назад.
– Я… я пришла сюда почитать… побыть одной.
– Тогда тебе следовало выбрать собственную спальню, моя дорогая. – Блейк с важным видом двинулся вперед. – Во всем имении нет более тихой и уединенной комнаты.
От него разило спиртным и неприкрытым цинизмом.
– Твой сарказм так необходим? – Виктория вздернула подбородок и с нарочитой бравадой посмотрела ему в лицо.
Она взмокла от пота, будто на полной скорости обежала по периметру все поместье. Ей казалось, что обличающая бумага, которую она спрятала, прожгла дырку в кармане и оставила на коже след в виде большой буквы «В» – от слова «вор».
Хладнокровие, которым она обычно гордилась, оказалось не более чем хрупкой скорлупой: желудок ее сжимало от страха. Необходимо было как можно скорее бежать отсюда, пока он не раскрыл совершенное ею преступление.
– В таком случае извини, если я нарушил твое уединение. Но у нас закончился бренди, – нетвердым голосом пояснил Блейк.
Он шутливо поклонился, подошел к высокому шкафу, открыл дверцы и достал хрустальный графин с янтарной жидкостью.
Затем повернулся и, держа в руках бутылку, направился к стулу. Он оперся локтями о его массивную спинку и наклонился вперед. Графин покачнулся в его руках, от чего жидкость в нем заволновалась. Рубашка натянулась на широких плечах, подчеркивая мускулистую фигуру.
– Видишь ли, это ближайший к моей комнате запас. Виктория беспокойно переступила с ноги на ногу, прежде чем нашла в себе силы заговорить:
– Тогда я оставлю тебя с твоей выпивкой.
С этими словами она повернулась, чтобы уйти.
– Подожди.
Рука Виктории замерла, не дотянувшись до ручки двери.
– Выпей со мной.
– Не думаю, что это хорошее предложение.
– Всего один глоток.
Виктория повернулась к нему лицом. Блейк держал в руках два стакана, и она удивилась, как в таком сильном опьянении ему удается быстро и легко двигаться.
В ее стакан Блейк плеснул бренди на донышко, свой наполнил до краев. Виктория, колеблясь, взяла у него стакан.
– Тост, – потребовал Блейк, поднимая стакан.
– Здесь нечего праздновать.
– Конечно, есть. – В стеклянном взгляде синих глаз промелькнули сине-зеленые искорки. – Давай выпьем за то, что я спас тебя от чрезмерно влюбчивого мистера Сент-Брайда, а?
– Я бы не стала пить за это, – с замиранием сердца возразила Виктория.
– Тогда за что?
– За перемирие, – предложила Виктория.
– А, так ты предпочитаешь забыть то, что было сказано сегодня днем, и вернуться к тем отношениями, что уже установились между нами?
– А разве это плохая идея? Если мы должны целый год жить под одной крышей, можем же мы быть, по крайней мере, вежливы друг с другом?
– Вежливы? – повторил Блейк, изогнув бровь. – Превосходно, – проворчал он. Несколько капель бренди из его стакана попали на кружевную манжету, испачкав белую ткань. Блейк, даже не заметив этого, одним глотком осушил стакан.
Виктория тоже поднесла стакан к губам и выпила все одним глотком. Напиток обжег горло и каждый дюйм пищевода, пока добирался до желудка, и она закашлялась. Эффект оказался мгновенным. У нее разогрелась кровь, и прошло нервное напряжение.
Блейк засмеялся. Подойдя ближе, он взял у нее из рук пустой стакан и поставил оба стакана на боковой столик. Потом вернулся к ней, его взгляд остановился на ее губах, и глаза его потемнели. Он поднял руку и коснулся пальцем ее пухлой нижней губы.
– Пусть я, по-твоему, пьян, но я могу найти много других слов, чтобы описать, какими я бы предпочел видеть наши отношения. Они не имеют никакого отношения к слову «вежливые».
От прикосновения его указательного пальца к ее губе у Виктории участился пульс. Блейк стоял так близко, что она чувствовала тепло его тела. Ей тоже ужасно хотелось прикоснуться к его губам, но вместо этого она отвела его руку в сторону.
– Остановись.
– К несчастью для тебя, обратного пути нет, – жестко сказал Блейк. – Перемирие невозможно. Все, что было сказано, в гневе или нет, чистая правда. Ты напомнила мне, что я уклоняюсь от выполнения собственных планов.
– Что ты имеешь в виду?
– Я был слишком снисходителен, и очень долго. Собирай свои вещи, дорогая. Мы возвращаемся в Лондон.
Глава 20
На городской улице шаги отдавались гулким эхом. Тяжело дыша, Спенсер свернул в темный переулок и отчаянно рванул вперед.
Он ничего не видел в темноте – свет городских газовых ламп не проникал в узкий переулок. Он быстро, изо всех сил, шагал вдоль кирпичной стены, нащупывая руками ее неровную поверхность.
Неожиданно Спенсер ударился головой о какой-то твердый предмет, внутри черепа, как фейерверк, вспыхнула боль. Прошло несколько драгоценных секунд, прежде чем он понял, что столкнулся с большим железным ящиком. Отвратительная вонь подсказала: он столкнулся с мусорным баком жильцов близлежащего дома.
Спенсер положил руку на бак и так стоял, сдерживая дыхание, пока в голове не прояснилось.
У входа в переулок прошлепали по луже чьи-то шаги, потом они стихли.
Панический спазм сдавил горло Спенсера. Его преследователь догадался, что он свернул в переулок.
Бежать было некуда. Он должен действовать быстро. Не тратя время на дальнейшие раздумья, Спенсер забрался в железный бак и зарылся в мусор.
Внутри бака стояло невыносимое зловоние. К горлу подступила тошнота. Почувствовав рвотные спазмы, он приложил ко рту кулак и прикусил его, чтобы не стошнило, иначе преследователь мог бы обнаружить его. Вокруг него валялись гниющие продукты, нечистоты и даже разложившийся труп собаки.
Шаги приближались, потом вовсе остановились. Двое. Мордовороты Слаера.
Спенсер даже дышать перестал. Он лихорадочно соображал, как его угораздило попасть в такое затруднительное положение. Он чувствовал себя уверенно, когда вошел в клуб «Петух и бык» и сел играть со Слаером. Но в этот вечер Спенсер проигрался вчистую и потом даже заподозрил, что Слаер подтасовал колоду.
С того самого вечера Спенсер ходил и оглядывался, потому что не смог расплатиться со Слаером по долгам, включая огромные проценты, и тот послал за ним своих подручных.
Смысл действий Слаера был прост и понятен: расплатись или свой долгой возьмет плотью и кровью.
У Спенсера затекли ноги, страдания стальным обручем сжали грудь. Единственный человек, которому он мог доверять, который мог помочь ему, сейчас был далеко.
Вики. Впервые за свою жалкую жизнь он попытался помочь ей и опять все испортил.
– Этот проныра исчез, – проворчал один из преследователей.
– Должно быть, он свернул в другой переулок, – ответил ему хриплый голос.
– Все равно мы его найдем. Хоть он и сын какой-то шишки в министерстве финансов, мозгов у него маловато.
– С удовольствием превращу эту крысу в кровавое месиво.
Хриплый смех эхом разнесся в узком переулке, затем послышались удаляющиеся шаги.
У Спенсера безумно колотилось сердце. Он осторожно высунул из бака затекшие ноги. Вонючие отходы прилипли к его волосам, лицу и одежде.
Он размышлял, сколько ему осталось жить.
«Не могу поверить, что я снова в Лондоне», – думала Виктория.
Она смотрела в окно на бежавших по улице людей. Собиралась сильная гроза, и они спешили под крышу. Дул Сильный ветер, срывая листья с деревьев, вздымая в водовороте мусор и бросая его в лица пешеходов. Мужчины подняли воротники сюртуков и удерживали их руками. Некоторые опустили на уши поля шляп, чтобы защитить лица.
Когда с неба упали первые большие капли дождя, газовые лампы на улице зашипели и стали парить, как рассерженные драконы. В комнате было тепло и сухо, но кожа Виктории покрылась мурашками. Она отошла от окна, растирая руки, и кружевные шторы опустились на свое место.
Виктория находилась в лондонском доме Блейка на Сент-Джеймс-стрит. На этой улице, как подтверждал вид из окна, жили в основном богатые холостяки. Здесь же находились фешенебельные лондонские клубы, среди которых самыми знаменитыми были «Уайтс», «Брукс» и «Будлз». Здесь царила такая атмосфера, что если женщина была замечена в открытом экипаже или гуляла по Сент-Джеймс в сумерках, ей тут же приклеивали ярлык женщины сомнительной репутации.
Виктория не посмела анализировать настоящую причину того, зачем Блейк привез ее сюда.
Она бродила по комнате, изучая обстановку. Обои в деликатных розовых тонах с подходящим по цвету покрывалом остались в Роузвуде. Здесь ее новая спальня была отделана в персиковых тонах и обставлена мебелью красного дерева. Большую часть комнаты занимала огромная кровать с серым прозрачным пологом. По одну сторону камина стоял высокий комод, по другую – прочный шкаф. За двухстворчатыми дверями находилась небольшая гостиная.
Во всем чувствовался хороший вкус, и Виктория не смогла найти ни одного недостатка в своей новой комнате. Но в то же самое время темная крепкая мебель явно предназначалась мужчине, хотя персиковый цвет отделки был очень женственным.
В комнате пахло свежей краской. Виктория представила, как прислуга в спешном порядке превращала гостевую комнату для мужчин в апартаменты для женщины, выполняя требования хозяина, изложенные в короткой записке.
Стало понятно, что решение Блейка привезти ее сюда было незапланированным и неожиданным.
Виктория выскользнула из комнаты и прислушалась. С тех пор как они приехали сюда сегодня утром, она не видела ни Блейка, ни Джастина. Еще в Роузвуде Блейк сказал ей, что она поедет в Лондон одна, а он приедет в другом экипаже – позже. После ссоры в доме леди Девон он разговаривал с ней мало и был очень краток. Их перебранка в библиотеке нисколько не улучшила его настроения.
Виктории не хотелось сталкиваться с Блейком, поэтому она осмотрела коридор, чтобы убедиться, что там никого нет. В желудке громко заурчало, и она вспомнила, что последний раз ела в Роузвуде. Она прокралась по коридору и спустилась по парадной лестнице на первый этаж. Тут ее остановил мистер Кент, вездесущий дворецкий Блейка:
– Не хотите ли пообедать, мисс Эштон?
При упоминании о еде в желудке снова заурчало.
– Было бы неплохо, – покраснела Виктория.
– Сюда, мисс Эштон, – кивнул дворецкий и пошел вперед, указывая ей путь.
Мистер Кент был высоким и худым, как лист бумаги, с неизменным выражением ищейки на лице, он обладал безупречными манерами и сдержанным характером – бесценными качествами для дворецкого в доме холостяка. С момента прибытия Виктории он был вежлив и выполнял все ее пожелания.
Возможно, присутствие в доме незамужней женщины заинтересовало его, но своего интереса он никак не проявлял. Вежливое поведение мистера Кента напомнило Виктории о миссис Смит, дородной экономке из Роузвуда, и Виктория задумалась, какие же приказы отдавал Блейк прислуге в обоих особняках.
Она следовала за дворецким через холл, когда вдруг распахнулась входная дверь, и порыв ветра бросил ей в лицо выбившуюся прядь волос.
– Какая ужасная гроза, – прорвался голос Блейка сквозь завывающий на улице ветер.
Убрав упавшую налицо прядь волос, Виктория увидела Блейка с Джастином, с их плащей стекали струи воды.
– Очень хорошо, что вы вернулись, милорд. – Мистер Кент бросился закрывать тяжелую дверь. – И вы, мистер Вудуард, – добавил он, принимая у них промокшие плащи. – Будете у нас ночевать?
– Нет, я останусь только до вечера, – ответил Джастин.
Тут Блейк заметил Викторию, стоявшую за спиной мистера Кента. Мимолетное выражение облегчения промелькнуло по лицу Блейка, уголки рта изогнулись в улыбке.
Почему? Неужели он думал, что она упорхнет в дом отца, как только вернется в Лондон?
– Полагаю, нашей гостье показали ее комнаты и выполнили все ее пожелания? – сказал Блейк, стягивая мокрые перчатки и передавая их дворецкому.
– Конечно, милорд, – отозвался мистер Кент. – Я как раз провожал мисс Эштон к обеду.
– Я умираю от голода. – Синие глаза Блейка смерили взглядом Викторию. – И присоединюсь к мисс Эштон.
– Я не такой голодный, как лорд Равенспер, – усмехнулся Джастин, – и, пожалуй, сначала переоденусь.
Джастин подмигнул Виктории и последовал за мистером Кентом по лестнице.
Блейк шагнул к Виктории, взял ее под локоть и повел через множество застекленных створчатых дверей в столовую. Стол был уставлен дымящимися тарелками, и от изысканного аромата, исходящего от них, у Виктории опять заурчало в животе.
– Разве ты не ела?
– В дороге не было времени.
– Кучер должен был остановиться на постоялом дворе, – нахмурился Блейк.
Виктория проигнорировала его резкий тон и, не увидев прислуги, взяла тарелку и положила себе немного еды.
– Ешь побольше, – хмуро проговорил Блейк, вырывая у нее из рук тарелку и накладывая ей огромную порцию. – Не хочу, чтобы твоя семья обвинила меня в том, что я морил тебя голодом.
– Сомневаюсь, что их беспокоит именно это.
Виктория забрала у него тарелку и села за стол, развернув накрахмаленную белую салфетку и разложив ее на коленях. Они с Блейком сидели в столовой не более десяти минут, но его надменность уже вызвала у нее раздражение.
Виктория подождала, пока он наполнит свою тарелку, и только тогда заговорила о том, что волновало ее с тех пор, как он объявил о возвращении в Лондон.
– Надеюсь, вы понимаете, милорд, что, приехав в Лондон, я нахожусь в непосредственной близости к своей семье.
– Ты скучаешь по ним, Виктория? – Блейк отложил вилку и поймал ее взгляд. – Если скучаешь, я могу организовать их визит сюда. Я уже предлагал тебе это, еще в Роузвуде, но ты так ничего и не ответила. Я говорю о твоем брате и матери, конечно. – Блейк склонил голову набок и как-то печально рассмеялся. – О твоем отце и речи быть не может. Я не позволю этому человеку ступить на порог моего дома.
Виктория растерялась. Когда она была в Роузвуде, ей бы хотелось принять его предложение, но она знала, что отец никогда не позволит Спенсеру или матери посетить деревенское поместье Блейка. Но теперь, когда она вернулась в Лондон, все изменилось и ей просто необходимо встретиться с братом.
Виктория потупила взгляд, а потом с невинным видом подняла глаза на Блейка.
– Я ужасно скучаю по Спенсеру, и очень хотела бы с ним встретиться. Но мне не очень удобно, если мой брат придет сюда… в дом холостяка. Я бы предпочла встретиться с ним в другом месте.
– Пожалуйста. Здесь недалеко есть трактир с отдельной обеденной комнатой, где прекрасно кормят. Я знаком с хозяином. Но конечно, я буду тебя сопровождать.
Мозг Виктории лихорадочно работал. Она не хотела, чтобы Блейк присутствовал при ее встрече со Спенсером. Как тогда она передаст брату собранную информацию?
– Я бы предпочла встретиться со Спенсером одна.
– Тебя беспокоит вспыльчивый характер брата?
– Не Спенсера, а твой.
– Я уже говорил тебе, к Спенсеру у меня нет никаких претензий.
– А если он назовет тебя сукиным сыном за то, что ты сделал? Я не хочу, чтобы вы устроили драку.
– Понятно, – с каменным лицом ответил Блейк. – А ты считаешь, я был жесток в обращении с тобой?
Виктория задумчиво посмотрела на него через стол:
– Вы четко изложили свои намерения, милорд. Я же не идиотка и прекрасно понимаю, что мы вернулись в Лондон не из-за того, что вы соскучились по светской суете.
– Я никогда не сомневался в твоей сообразительности. – Его прекрасное лицо окаменело. – В таком случае иди одна и передай привет брату.
Блейк резко встал, бросил на стол салфетку и вышел из столовой.
Виктория выждала, пока его шаги перестали звучать по мраморному полу холла, и попросила мистера Кента заложить экипаж.
– Вики! Я так скучал без тебя!
Виктория крепко обняла брата и зарылась лицом ему в воротник. Колючая шерсть царапала ей щеки, но она не замечала этого.
– Я тоже рада снова видеть тебя, Спенсер.
Спенсер отстранил ее на расстояние вытянутой руки и внимательно осмотрел с ног до головы:
– Ужасно было? Равенспер обижал тебя?
– Нет, Спенсер, – покачала головой Виктория. – Со мной все в порядке, он вел себя как джентльмен. Поверь мне.
– Я тебе не верю, – нахмурился Спенсер. – Почему ты защищаешь его?
– Я не защищаю.
– То есть ты хочешь сказать, что он не прикасался к тебе… не затащил тебя в постель? – Спенсер задавал вопросы, опустив глаза, явно испытывая неловкость.
Виктория почувствовала, как загорелось ее лицо. Ей не хотелось обсуждать с братом этот вопрос, но она чувствовала: Спенсеру важно знать, что ее никак не оскорбили.
– Блейк не прикасался ко мне, клянусь.
– Ты до сих пор невинна? Но почему?.. – изумился он. – Я знаю, ты ему нравишься. В тот день, когда он пришел за тобой, я видел, с какой страстью он смотрел на тебя.
Виктории вновь пришлось бороться со смущением.
– До сих пор я думала: он использует меня, только чтобы причинить боль отцу. Блейк считал, одного факта, что я каждую ночь нахожусь под его крышей, будет достаточно, чтобы извести отца.
– До сих пор?
– Похоже, его терпению пришел конец. Мне кажется, мы вернулись в Лондон, чтобы он мог публично раскрыть мой позор.
– Я убью его голыми руками, – сжал кулаки Спенсер. – Я надеялся, что этот трус будет тебя сопровождать, и тогда я превратил бы его в кровавую лепешку.
Виктория потеряла дар речи. Неужели Спенсер и в самом деле полагает, что он может победить Блейка? Ей мгновенно представился боксерский ринг и то, как Блейк тренировался на нем. Но она никогда не станет ранить чувства брата, высказывая ему свои соображения.
– Есть способ получше. Чтобы задеть его, насилие вовсе не нужно. – Виктория достала из сумочки бумагу и передала ее Спенсеру.
Спенсер развернул бумагу. Прочитав записи Виктории относительно инвестиций Блейка, он нахмурился. А затем с изумлением взглянул на сестру:
– Ты шутишь, этого не может быть! Просто мужская самонадеянность…
– Отдай это отцу. Он знает, что делать.
– Я всегда ненавидел то, как отец с Джейкобом Хоббсом ведут дела. Но на этот раз я буду рад помочь им любым возможным способом.
– В таком случае моя работа выполнена, – заявила Виктория. – Отец должен быть доволен.
Испытывая неловкость, Виктория опустила глаза и принялась изучать носки своих туфелек.
Что она испытывает? Стыд? Разочарование в самой себе?
Виктория не могла разобраться в своих ощущениях, но она не ожидала, что на нее обрушится такое тяжелое чувство страха, смешанное со стыдом и неловкостью, когда она поможет отцу довести до конца его планы. Она в сотый раз твердила себе, что любым способом должна защищать себя.
Разве Блейк не поступил бы на ее месте точно так же?
– Прости, Вики. – Спенсер поднял ее опущенный подбородок. – Я представляю, что тебе пришлось пережить, чтобы добыть эти сведения. Пойдем со мной. Не надо тебе возвращаться в этот дом.
– Куда я пойду? Сомневаюсь, что мать или отец позволят мне вернуться домой.
– Мы можем вместе уехать из Лондона, – произнес Спенсер, сжимая ее нежные руки. – Блейку потребуется много месяцев, чтобы найти нас, а мы к тому времени можем уплыть в Америку.
– Ох, Спенсер. – Виктория дотронулась до светлого локона, упавшего ему на лоб. Спенсер всегда был мечтателем. – Ну, куда мы поедем? Как мы будем жить? На какие деньги купим билеты на корабль?
– Ты слишком много думаешь, Вики. Мы найдем способ. Я могу заработать денег за карточным столом.
– Опять игра? Тебе что, везло в последнее время? Можно было даже не спрашивать, играл ли Спенсер после ее отъезда. Она подозревала, что карты увлекли его еще больше, чем прежде.
– Нет, – опечалился Спенсер, – удача отвернулась от меня, как только ты уехала.
«Какая удача?» – подумала Виктория.
– Насколько все плохо? – спросила она.
– Да не то чтобы слишком… – пожал плечами Спенсер.
– И все же: очень плохо? – повторила Виктория.
– За мной охотятся люди Слаера.
– Слаер! – При упоминании имени известного ростовщика Виктория испытала настоящее потрясение. Она слышала о его варварских методах, о физических расправах над теми, кто не выплачивает в срок долги и высокие проценты. У Виктории волосы встали дыбом. – Как тебе удалось избежать подручных Слаера?
Только теперь она заметила, как плохо выглядит Спенсер. Он сильно похудел за это время. Одежда болталась на нем, как на вешалке. Правильные черты лица заострились, взгляд зеленых глаз казался безжизненным, а светлые волосы висели тусклыми прядями. На лбу и в уголках глаз появились мелкие морщинки.
– Ох, Спенсер. – Виктория дотронулась до его плеча. – Они преследовали тебя, да? А я не могла ничем помочь, потому что меня здесь не было.
Из горла Спенсера вырвался какой-то сдавленный звук, и он закрыл лицо руками. Виктория поняла: ему стоит огромных усилий, чтобы не разрыдаться.
– По правде, говоря, Вики, я в беде, – выдохнул Спенсер. – Я рад, что ты вернулась в Лондон, пусть даже не домой.
– Мы навестим с тобой биржу. Пришло время дяде Шелдону проверить свои инвестиции.
Спенсер поднял на нее глаза, в которых стояли непролитые слезы.
– Спасибо. Похоже, моя младшая сестра опять спасает меня.
«Потому и спасаю, что сестра», – нахмурившись, подумала Виктория.
– Передай отцу все мои записи. Встретимся на бирже, на следующей неделе.
* * *
Джастин нашел Блейка в клубе «Уайтс», где тот, глядя в окно, допивал второй стакан бренди.
– Случилось невероятное, – объявил он. Тяжело дыша, совершенно измученный, Джастин плюхнулся в кресло напротив Блейка.
– И, судя по твоему виду, неприятное. – Блейк поставил стакан на стол.
– Ты прав, неприятное. Чарлз Эштон и Джейкоб Хоббс вдруг резко прекратили продажи «Иллюзии»!
– Что конкретно они перестали продавать?
– Все. – Джастин подался вперед. – Ни поршней высокого давления, ни поршневых стержней, ни сменных деталей. Они швырнули нам в лицо все будущие заказы.
– Проклятие, – выругался Блейк. – Во сколько мне это обойдется?
– Я уже говорил, что компания Эштона – единственная компания в Англии, которая производит нужные нам поршни. Мы можем заказывать их у изготовителей в Европе, но при этом затянутся сроки поставок и возрастут, затраты по доставке. Прибыль значительно сократится, но, к счастью, мы не складываем все яйца в одну корзину, поэтому выживем. Основную часть капитала эта проблема не затронет.
– Но почему?.. – удивился Блейк. – Почему этот бандит порвал отношения с нашей компанией? Ведь он получал неплохую прибыль. Вероятно, ему стала известна правда, которая кроется за названием компании. Это могло произойти, только если среди нас есть шпион.
– Шпион? – нахмурился Джастин. – Но кто?
– Кто еще знает об этом деле?
– Кроме тебя и меня, – Джастин, припоминая, потер усталые глаза, – только твои адвокаты, которые готовили документы по созданию компании.
– Услугами фирмы «Уайнстайн энд Брукс» я пользуюсь много лет. Все наши дела всегда носили строго конфиденциальный характер. Какой им смысл разглашать эту информацию, разрушать свою репутацию и терять клиента?
– Может быть, кто-нибудь из клерков или секретарей фирмы?
– Маловероятно.
– Тогда можно предположить только одно, – сказал Джастин. – Тот, кто добрался до документов, должен был знать, где они хранятся. Думаешь, это кто-то из прислуги?
– Не представляю, – пожал плечами Блейк.
В глазах Блейка зажегся гневный огонь. Его разозлило то, что в его доме завелся вор, но мысль, что тот вор помог Чарлзу Эштону, просто вывела его из себя.
Блейк резко встал и взял сюртук.
– Кто бы это ни был, я его найду. И пусть Иуда молится Богу, когда я его схвачу.
