Текст книги "Скандальное предложение"
Автор книги: Тина Габриэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 26
– Не нервничай, Виктория. Это обыкновенная вечеринка, совсем как те, что ты посещала раньше.
Виктория покосилась в сторону Спенсера, поправила свою полумаску из черного бархата и вошла в большой особняк леди Ховард.
Виктория знала, что выглядит привлекательно в дорогом вечернем платье из темно-синего шелка, отделанного серебром, со скандально низким вырезом. Темные волосы были собраны в высокую элегантную прическу, свободные локоны ниспадали на обнаженные плечи. Над пухлыми губами была приклеена крошечная, черная мушка в форме сердечка, призывавшая к поцелую.
Словом, загадочная светская леди, которая появилась здесь, чтобы очаровывать противоположный пол.
Проблема состояла в том, что единственный мужчина, с которым ей хотелось пококетничать, был настроен, разбить ее сердце такой нестоящей вещью, как злобное возмездие.
Они со Спенсером вошли в гостиную, где обычно о прибытии гостей возвещает прислуга. Но сегодня был маскарад, вечер, полный загадок и тайн. Гости с бокалами пенящегося шампанского пытались за масками узнать друг друга.
К ним подошла сногсшибательная блондинка с двумя бокалами шампанского в руках. Лицо незнакомки закрывала серебристая маска, которая великолепно сочеталась с изящным платьем из серебристой парчи. Причем вырез был даже глубже, чем у Виктории, это можно было считать скандальным и стильным одновременно. Лицо обрамляли густые платиновые кудряшки, а в ложбинке на груди сверкал бриллиант размером с грецкий орех.
– Выпей до дна, дорогая, – женщина протянула Виктории бокал с шипучим напитком, – это должно помочь тебе.
– Леди Саманта! – воскликнула Виктория, узнав голос баронессы. Она почувствовала невыразимую радость, когда из-под серебристой маски ей подмигнули голубые глаза. – Что вы делаете в Лондоне?
– После твоего отъезда мне стало скучно. – Саманта сделала глоток шампанского. – И по Джастину я ужасно скучаю, – прошептала она, наклонившись к Виктории.
Легкое покашливание рядом с Викторией напомнило ей о присутствии Спенсера. Повернувшись к брату, она с удивлением заметила, как раскраснелось его лицо, и округлились глаза, пока она разговаривала с Самантой.
– Познакомьтесь, это мой брат, мистер Спенсер Эштон, – представила Виктория. – Спенсер, это леди Девон.
– Очень рад знакомству, миледи, – галантно поклонился Спенсер.
– Я вижу, эта дерзкая манящая внешность – ваша фамильная черта, – рассмеялась Саманта.
Спенсер горделиво выпятил грудь.
– Я верну вашу сестру позже. – Баронесса подарила ему соблазнительную улыбку и увела Викторию.
– Теперь глупая ухмылка у него на лице сохранится до конца вечера, – заметила Виктория.
– Я оставляю для него танец, – опять рассмеялась Саманта. – Надеюсь, Джастин это заметит.
– О, Саманта, я так скучала.
Они прошли через всю комнату, баронесса вдруг схватила Викторию за руку и затащила в пустой альков, подальше от любопытных глаз.
– Я хочу извиниться перед тобой, Виктория. Я ужасно переживала после той нелепой встречи с мистером Сент-Брайдом в моем доме. Я даже не могу тебе передать, как я сожалею, что оставила тебя с ним наедине. Я не представляла, что он поведет себя так… так непорядочно. Это я стала причиной вашей ссоры с Равенспером в тот день. Как вы уживаетесь с ним с тех пор?
В комнате вдруг наступила тишина. Все головы повернулись к входу в гостиную, Виктория тоже посмотрела туда.
В дверях стоял Блейк Мэллори, граф Равенспер. Сегодня вечером он выглядел сногсшибательно в простом вечернем наряде в черно-белых тонах. Блейк был без маски, и его синие глаза блестели в свете свечей. За властными чертами лица скрывалась явная чувственность, и Виктория поняла, почему женщины считают его восхитительно привлекательным. Пока он стоял на верхней ступеньке и обозревал гостей, вокруг него образовалась атмосфера уединенности, которая лишь добавляла ему привлекательности.
Женщины стали перешептываться. То тут, то там слышались восторженные замечания: наконец-то самый желанный холостяк королевства прервал уединение и посетил светское мероприятие.
Леди Ховард, невысокая полная женщина с седыми волосами, поспешила ему навстречу, чтобы поприветствовать гостя.
Блейк поцеловал морщинистую руку женщины и улыбнулся ослепительной – на фоне смуглой кожи – улыбкой. Было понятно, что он с огромным уважением относится к леди Ховард.
– Ага, так вы стали близки!
Слова леди Саманты заставили Викторию вздрогнуть.
– Неужели это так очевидно, стоит лишь взглянуть на меня? – Виктория даже не пыталась лгать; сейчас ей, как никогда, требовались наставления леди Саманты.
– Миру этого не понять, но я тебя знаю, дорогая. Еще я знаю, на что обратить внимание. Когда свой первый опыт женщина получает с привлекательным и опытным мужчиной, у нее удовлетворенный и одновременно утомленный вид.
– Совершенно точное описание моего состояния, когда я с ним.
– Я понимаю, почему ты чувствуешь себя удовлетворенной, – нахмурила брови Саманта, – но вот почему ты страдаешь? Ты боишься, что сегодня вечером он раскроет ваш секрет? Или он играет с твоим сердцем, как типичный эгоистичный мерзавец?
– Думаю, последнее. Он отказывается отступиться от своих планов мести моему отцу, и хотя он поклялся не унижать меня, он не позволит мне вернуться домой, пока не истечет год.
– Я уверена, что он мучается больше тебя, дорогая. – Саманта взяла Викторию за руку, и их пальцы переплелись. – Он не может расстаться с тобой.
Виктория наблюдала, как Блейк неторопливым шагом обошел комнату, потом остановился и взял с подноса бокал шампанского. Сделав глоток, он внимательным взглядом окинул помещение, пока не увидел Викторию в уединенном алькове. Он улыбнулся одними уголками рта и приветственно поднял бокал шампанского.
Его улыбка была не злобной, а скорее примиряющей, и это обрадовало Викторию.
– Я вижу, Равенспер по-прежнему всех восхищает, – заметила Саманта.
В этот момент к Блейку подошла красивая брюнетка и завела с ним разговор. У женщины была пышная фигура, и Виктория могла бы поклясться, что из низкого выреза ее платья выглядывают соски.
Блейк улыбнулся и, взяв с подноса бокал шампанского, передал его брюнетке, та томно моргала темными ресницами и неприлично трогала его за рукав.
– Это леди Уолгрейв, – пояснила Саманта. – Распутница, которая не знает угрызений совести. Она соблазняет мужчин, женатых и холостых, прямо под носом у собственного мужа.
Виктория смотрела на парочку немигающим взглядом. В груди закипала неожиданная неуместная ревность.
– А где лорд Уолгрейв? – спросила она.
– Либо в игровой комнате, либо пьет в своем клубе. – Саманта увела Викторию подальше от этой сцены. – Пойдем, уже накрывают ужин.
Ужин превратился в ад.
Как назло, Викторию со Спенсером посадили напротив Блейка.
Леди Уолгрейв каким-то образом умудрилась занять место рядом с Равенспером и весь ужин бесстыдно с ним флиртовала.
Должно быть, лорд Уолгрейв действительно в этот вечер пил у себя в клубе.
Если у Виктории и был какой-то страх, что Блейк не сдержит слово и опозорит ее перед обществом, то теперь она волноваться перестала. Он вежливо кивнул, когда она заняла свое место за столом, и больше не обращал на нее никакого внимания.
Виктория была вынуждена наблюдать, как распушенная женщина бросает на Блейка соблазнительные взгляды и что-то шепчет ему на ухо.
Брюнетка смеялась и проявляла интерес к любой теме разговора, а в ее темных глазах читалось откровенное приглашение продолжить вечер в другом месте. С поразительным бесстыдством леди Уолгрейв наклонилась и провела изящным пальчиком по рукаву Блейка до неприкрытого запястья, потом ее рука исчезла под белоснежной салфеткой.
Спустя мгновение Блейк замер, но не предпринял никаких попыток отодвинуться от леди.
Виктория была шокирована подобным поведением женщины. Внутри нарастал гнев, она стиснула зубы и отвернулась от неприятной сцены, стараясь переключить свое внимание на что-то другое, боясь, что в противном случае не сможет себя контролировать.
Как он смеет? Почему он решил прямо у нее под носом флиртовать с другой женщиной?
Да, у нее нет на него прав. Они не были ни помолвлены, ни женаты. Блейк не является ее поклонником. И все же должен же он иметь хоть какое-то уважение к сложившимся между ними отношениям, а не искать новую любовницу в ее присутствии.
Ужин, наконец, подошел к концу, Виктория одна из первых встала из-за стола и покинула столовую. Мужчины остались пить портвейн и курить сигары. Возможно, Блейк и посмотрел ей в спину, но Виктория не оглянулась, стремясь поскорее уйти.
Женщины перешли в танцевальный зал, где уже звучала музыка. Акустика была отличная, и музыка струилась по залу, как сладкое вино, но Виктория как будто не слышала ее.
Она искала леди Саманту, надеясь, что подруга сможет отвлечь ее мысли от Блейка и соблазнительной леди Уолгрейв, но обнаружила баронессу в укромном уголке с Джастином Вудуардом.
Парочка разговаривала и держалась на приличном расстоянии друг от друга, но их глаза, чувственные улыбки безошибочно свидетельствовали об этих отношениях.
Виктория отвернулась, чувствуя, как ее захватывает отвратительное ощущение безнадежности. Ей следовало предвидеть, что так и случится. Такому сексуальному мужчине, как Блейк Мэллори, постоянно необходимо кого-то завоевывать и получать призы. Она позволила соблазнить себя, попасть в лапы охотника. Теперь он подкрадывается к своей следующей добыче. И все же Виктория надеялась, что его больше волнуют те отношения, что сложились между ними, чем участие в новой игре.
Не будь она дочерью Чарлза Эштона, возможно, все сложилось бы по-другому…
В поисках уединения Виктория устремилась к раскрытым дверям в задней части танцевального зала. Через занавески проникал свежий воздух, и она глубоко вздохнула, как вздыхают тонущие, когда в легких не хватает кислорода. В голове прояснилось, и она обратила свой взор на прекрасный парк, раскинувшийся внизу.
Полная луна освещала хорошо ухоженные вечнозеленые растения и недавно высаженные саженцы. Стоял прохладный июльский вечер, до Виктории доносился сладкий запах цветов. Изящный водопад в виде ангела, льющего воду из чаши, подсвечивался десятком уличных фонарей.
– Я надеялся застать тебя одну.
Виктория подпрыгнула при звуке знакомого и все же жутко далекого мужского голоса.
– Джейкоб! – воскликнула она. – Я не знала, что вы здесь.
Джейкоб Хоббс прошел вперед и остановился перед Викторией. Он изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Седые волосы еще больше поредели, обнаружив под собой блестящую лысину, на животе появилось несколько дополнительных фунтов жира. Но проницательные бледно-голубые глаза остались прежними, как и его дорогая одежда. Когда он приблизился к ней, Виктория вдруг поняла, что он всего на пару дюймов выше, чем она, а не на фут, как она думала раньше.
Стоя рядом с высоким Блейком, она понимала, каким высоким может быть мужчина.
– Я нахожусь здесь весь вечер, Виктория. Но ты была занята тем, что безуспешно старалась не обращать внимания на неприличную сцену между Равенспером и леди Уолгрейв.
Виктория замерла, не зная, что ее взволновало больше: правда его слов или то, каким тоном он их сказал.
– Ты должна быть счастлива, дорогая, – продолжал Джейкоб. – Если Равенспер поглощен этой шлюхой, может быть, он уже устал от тебя. Впрочем, он может разыгрывать эту комедию, чтобы защитить тебя от острых языков известных сплетниц. – Джейкоб внимательно вгляделся в ее лицо. – Держу пари, скорее всего, так оно и есть.
– Зачем вы мне это говорите? – спросила Виктория, пытаясь осмыслить услышанное.
– Потому что я хочу знать, чтоты отдала Равенсперу, в обмен на его обещание не позорить тебя перед обществом. – Джейкоб покосился на Викторию, окинув взглядом ее фигуру. – Ты, должно быть, очень хороша в постели. Или просто выполняешь инструкции, а? Признаюсь, меня разбирает любопытство. По правде, говоря, я все еще хочу тебя, Виктория. И мне не важно, насколько это глупо с моей стороны. Я хочу обладать тобой, даже если этот негодяи уже использовал тебя.
Глаза Виктории свернули яростью, губы сжались в тонкую полоску.
– Даже не знаю, льстит мне это или оскорбляет меня.
– Не важно. Твой отец обещал тебя мне. У тебя нет выбора.
Виктория вспыхнула, к ней вернулись воспоминания о прошлом. Джейкоб Хоббс никогда не считался с ее желаниями. Сейчас она смотрела на него другими глазами, словно видела в первый раз. Этот человек – точная копия ее отца. Неудивительно, что Чарлз Эштон хотел выдать ее замуж за Джейкоба.
– Чтобы соблазнить женщину, существуют способы получше, чем называть ее использованной вещью и говорить, что у нее нет другого выбора.
– Используй то время, что ты живешь у Равенспера, с умом, Виктория, – проигнорировал ее саркастический тон Джейкоб. – Мы с твоим отцом близки к тому, чтобы выплатить этот проклятый долг, но нам надо от тебя побольше сведений, чтобы ускорить дело.
– Вы хотите, чтобы я опять следила за ним? – не веря своим ушам, переспросила Виктория. – Я не могу. Мне просто повезло, что я узнала о том предприятии. Больше мне нечего вам дать. Деловые бумаги Равенспера слишком… сложны для меня.
– От женщины я ничего другого и не ждал. Но сейчас нам не нужно, чтобы ты рылась в его бумагах.
– Что же вам тогда нужно?
– Будем держать друг друга в курсе событий. Мы свяжемся с тобой. Либо твой отец, либо я. – Джейкоб подался вперед, собираясь поцеловать ее.
Виктория отшатнулась, придя в ужас от одной только мысли, что его губы прикоснутся к ее губам.
– Тебе следует проявлять ко мне больше благосклонности, – ворчливо заметил Джейкоб. – В конце концов, кому ты будешь, нужна, когда Равенспер выбросит тебя?
Глава 27
Ночь превратилась в катастрофу.
Прислонившись к косяку двери собственной спальни, Блейк не спускал глаз с закрытой двери в спальню Виктории. Она не обращала на него внимания с тех пор, как они по отдельности вернулись домой, и сразу проскользнула в свою комнату.
Было Понятно, что она злится на него.
Когда она думала, что он не смотрит на нее, взгляд ее зеленых глаз буквально пронзал Блейка насквозь, словно когтями рвал на части. Но она держала свой гнев под контролем и теперь закрылась в своей комнате, чтобы избежать разговора. Поначалу Блейк решил, что она разозлилась на резкие слова, которые он позволил себе сказать в библиотеке в адрес ее отца. Но теперь уже не был уверен в этом.
Викторию злило что-то другое.
Подобное поведение было нетипичным для нее. Та Виктория, которую знал Блейк, не станет отступать ни перед вызовом, ни перед спором.
Блейк понял, что сам хочет ссоры. Хочет увидеть, как она отбрасывает назад голову, как упирает руки в бока и с вызовом смотрит на него. Ему не хватало ее умения по-умному вести спор и нападать на него.
Он хотел вернуть назад свою Викторию.
Блейк развязал шейный платок, снял вечерний пиджак и небрежно бросил все на пол. Потом подошел к двери и без стука повернул ручку.
Заперто.
Блейк уставился на замочную скважину, чувствуя, как в нем растет раздражение.
Что ее разозлило? Разве он не сдержал свое слово? Разве он не защитил ее репутацию? Ведь он ни единого слова не шепнул никому о том, что она живет с ним. Разве он не терпел весь вечер прилипшую к нему леди Уолгрейв, чтобы отвлечь внимание общества от Виктории?
И что он получил в ответ? Она совершенно игнорировала его и даже заперла дверь в спальню.
Никакой логики. Блейк отступил назад, а потом обрушился плечом на дверь, как таран. Дерево треснуло, петли отлетели, и дверь ударилась о стену с оглушительным стуком. Виктория подскочила в кровати, испуганно визгнула и натянула на колени одеяло. Она еще не погасила свечи на туалетном столике, и Блейк видел очертания полной груди под тонким шелком ночной сорочки.
– Ты забыла сказать «Спокойной ночи», дорогая.
– Ты с ума сошел, Равенспер!
– Возможно. Но должен сказать, это ты на меня так действуешь.
Блейк подался вперед и положил свои большие руки на спинку кровати. Виктория отшатнулась, как животное, попавшее в ловушку, и Блейк ухмыльнулся:
– Ты дуешься, Виктория. А теперь скажи, чем я тебя обидел?
– Я не обижена, мне просто неприятно, милорд, – выпалила Виктория.
– Неприятно? – Блейк ожидал чего угодно, но только не этого. – Последний раз, я помню, ты царапала мою спину, как дикая кошка, и с удовольствием произносила мое имя.
– Уходи. – Изумрудные глаза Виктории потемнели, в них сверкал гнев.
– Это мой дом, – ответил Блейк, указывая пальцем на разбитую дверь. – И никто не смеет указывать мне, что здесь делать.
– Отправляйся к своей дешевой шлюхе! – Что?!
– Возвращайся к той женщине, которую ты так страстно желал весь вечер.
– Леди Уолгрейв? Так вот из-за чего весь сыр-бор?
– Ты едва не нырнул со своей вилкой к ней за корсет. Уверена, она одобрила бы твою инициативу.
– Неужели ты подумала, что мне доставляло удовольствие ее внимание?
– А почему у меня или у кого-то другого должно сложиться иное мнение? – Виктория смотрела на Блейка с вызовом. – Я весь ужин сидела напротив тебя и видела, как эта женщина бросалась на тебя. А когда она… Когда она опустила руку под стол… Ты даже не попытался ее остановить.
Блейк запрокинул голову и рассмеялся. Он просто не мог не рассмеяться. Гневное и одновременно ревнивое выражение ее лица взбунтовало кровь в его жилах.
– Ты не видела, моя дорогая, как я перехватил ее энергичную руку еще до того, как она добралась до намеченной цели.
Блейк устремился к Виктории. Она вскочила на колени и потянула на себя простыню, чтобы прикрыть грудь. Переместившись на другую сторону кровати, подальше от него, она настороженно смотрела на Блейка.
– Я только притворялся, что меня интересует леди Уолгрейв, – начал Блейк. – Это была игра, и ничего больше.
– Но почему?.. – недоверчиво спросила Виктория.
– Ради тебя, дорогая. Я обещал не портить твою репутацию. Ты должна понимать, что всего лишь одна сплетня в обществе могла разрушить мои благородные намерения. Я сделал вид, что мне интересна леди Уолгрейв, чтобы ввести всех в заблуждение. Если теперь об этом начнут сплетничать, то это уже не в первый раз.
Бледные пальцы мяли белую простыню. Виктория застыла, сидя на краю кровати. В спальне установилась тишина, а Блейку не хотелось ничего другого, как обнять ее и развеять все сомнения.
– Я верю, что ты не хотел раскрывать тайну наших отношений. Вот только… – Виктория подняла руку, не давая ему говорить. – Я не верю, что леди Уолгрейв тебя не интересует. Этосыграть невозможно.
Блейк представил, как сжимает Викторию в своих объятиях. Внутри проснулось чувство неудовлетворенности, и Блейк ощутил острое желание уязвить ее.
– Возможно, ты права, – бросил он. – Человеку из плоти и крови трудно устоять перед висящим перед ним зрелым фруктом.
Боль легкой тенью скользнула по лицу Виктории, но она тут же скрыла ее под маской холодного безразличия.
– У вас нет необходимости сопротивляться, милорд. Как вы уже напоминали мне, между нами нет никаких обязательств, только ваша клятва уничтожить моего отца. Мой срок проживания с вами скоро перевалит за половину. Вы свободны, искать для себя другие удовольствия, как и я.
– Значит, ты полагаешь, что у тебя и у меня могут быть теперь другие романы? И не возражаешь, если я стану устраивать здесь свидания с другими женщинами?
– И я вправе делать то же самое, – сказала Виктория. – Разумеется, в доме другого холостяка.
Блейка покинуло самообладание, в нем бушевала ярость. Еще никогда ему не было так больно, и всему виной была женщина. Он думал, что она испытывает к нему какие-то чувства, что ее сердце ведет борьбу с холодным разумом и почти победило, как и его собственное.
– Ты хочешь сказать, что больше ничего не испытываешь ко мне? Что твое тело не вспыхивает страстью от моих прикосновений?
– Ничего. – Виктория с вызовом вздернула подбородок. – Я ничего не испытываю.
– Ложь.
Блейк неожиданно бросился на нее и обхватил за талию. Виктория с визгом упала на кровать, и в ту же секунду Блейк оказался сверху.
– Уйди! – Виктория яростно боролась с ним, стуча кулаками по его груди. – Как ты смеешь! – прошипела она, пытаясь ткнуть его коленом в пах.
– Прекрати, Виктория.
Он поймал ее руки и завел их за голову, удерживая запястья одной рукой. Ему было все безразлично: ее бранные слова, чувство собственной вины за то, что одолел ее силой.
Виктория была великолепна в гневе. Спутанные пряди блестящих черных волос раскинулись на фоне белоснежных подушек. Зеленые глаза светились яростью. Грудь вздымалась и опускалась под прозрачной рубашкой, и Блейк подумал: сейчас его задушит неистовое желание овладеть ею.
Он требовательно завладел ее губами. Виктория лежала, зажатая между его крепкими бедрами, а свободная рука Блейка скользила по ее полной груди, к упругим мышцам живота и дальше, по шелковистой коже бедер. Проворные пальцы развязали ленточки у горловины рубашки, и он, распахнув ее, прилип взглядом к красивой округлости груди. Затем он прильнул губами к розовому соску и стал умело ласкать его, пока он не затвердел. Его губы дразнили, покусывая и лаская, вызывая в ней ответный огонь.
Она стонала от наслаждения под натиском его ласк, и все же тело ее продолжало протестовать. Блейк просунул ногу у нее между бедер и раздвинул ей ноги. Она почувствовала, как его твердая плоть упирается в ее жаркое лоно.
От тепла их тел шелк стал горячим, потом – скользким. Он возбуждал в ней страсть, при этом его собственная с каждой минутой становилась сильнее, казалось, что напряженно выступающая плоть пульсирует даже через брюки.
Блейк снова завладел ее губами, на этот раз более настойчиво. Ногти Виктории впились в его руку, ту, что держала ее запястье, и Блейк понял, что ее оборона рушится. Он поцеловал ее шею, обвел кончиком языка мочки ушей, пока дрожь желания не охватила ее тело. Блейк накрыл рукой влажные лепестки плоти, и его страсть вспыхнула еще сильнее.
– Отпусти себя, – хриплым от страсти голосом прошептал он. – Перестань сопротивляться мне.
Виктория постепенно затихала, она расслабилась и уступила, сдалась, не желая сдерживать ответную дрожь страсти. Блейк мгновенно отпустил ее запястья, и она обвила, руками его шею, притягивая его к себе, отвечая на поцелуи и двигаясь ему навстречу.
– Да, – простонала она, – прикоснись ко мне, Блейк. Ее мольба лишила Блейка остатков самообладания. Он потянул ее ночную рубашку с такой силой, что она порвалась, открыв его голодному взгляду обнаженную красоту. Его грубость еще сильнее возбудила Викторию, и она нетерпеливо потянула за его рубашку и тянула до тех пор, пока она не выскользнула из-под брюк.
Блейк в нетерпении рванул рубашку так, что отлетели пуговицы.
– Скорее, Блейк. – Виктория потянулась к его груди. Блейк сел на колени. От того, что она торопила его, от мысли о том, что он вот-вот погрузится во влажное тепло ее лона, его плоть напряженно восстала. Он мог овладеть ею прямо сейчас, без промедления и неистово, со всей силой своей страсти. Испытывая то же, что и он, Виктория с радостью примет его.
Но что она подумает о нем завтра? Он сломал дверь ее спальни, силой повалил на кровать и овладел, не думая о ее желании.
Она задела его так, как не задевала ни одна другая женщина. Она бросила вызов его плоти, осмелившись сказать, что ничего не испытывает к нему.
Виктория лежала, тяжело дыша. Блейк соскользнул с кровати и подобрал рубашку. Движения были медленными и болезненными, восставшая плоть бунтовала против его решения. На лбу выступили капельки пота, и Блейк понял: вид обнаженной Виктории, жаждущей удовлетворения, будет преследовать его всю ночь.
– Что ты делаешь? – Виктория приподнялась на локтях, увидев, что Блейк надевает рубашку.
– Мне надо знать, что ты все еще хочешь меня… что страсть, которая охватывает меня всякий раз, когда я смотрю на тебя, овладевает и тобой. – Блейк повернулся и мимо сломанной двери вышел в коридор. – Спокойной ночи, дорогая.
Через несколько секунд Блейк услышал удар какого-то предмета о стену в ее комнате и громкую брань.
