Текст книги "Двенадцать шагов. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Тим Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Глава 4

       (Шаг 1. Печать Артага)

       У подножия горы Собр толпились люди.

       Рамор не видел, но точно знал: они там. Жаль, никак нельзя было сделать это незаметно – нельзя сжечь храм, пусть заброшенный, так, чтобы туда не набежала целая толпа зевак, которые потом помчатся рассказывать всем и каждому, как ярко тут всё горело.

       Горело и правда ярко.

       Рамор стоял рядом с храмом. Так близко, что горячий воздух обжигал лицо.

       Он прикрылся рукавом и снова вспомнил о странном костюме Алекса, на этот раз – о высоком воротнике. Подумал, что такой пригодился бы сейчас. Что наверное, Алексу часто приходится иметь дело с огнём.

       “Естественно, – мелькнуло в голове, – если он драконов убивает…”.

       Рамор сейчас же себя оборвал. Никаких драконов он не убивает. Одного, может быть, случайно убил. И то – в спину. Сам сказал.

       – Правда, что здесь был бог? – спросили из-за плеча.

       Рамор раздражённо вздохнул и бросил, не оборачиваясь:

       – Ты Оракул, ты мне и скажи.

       – Ты ведь понимаешь, что немногим понравится такой агрессивный подход лорда Сакара к культурным ценностям? – Оракул шагнул вперёд, остановился рядом и засмотрелся на огонь.

       – Капюшон не подгорит? – хмыкнул Рамор.

       – Сейчас, оценив твои наклонности, я невероятно рад, что не живу в храме.

       – Надо будет – и до домов доберусь, – с готовностью пообещал Рамор. – И до хижин. И до... Как называет твое жилище?

       Оракул глянул недобро – Рамор не видел взгляда под капюшоном, но прекрасно прочувствовал. Если бы не взгляд, он, может, и промолчал бы. Но теперь – многозначительно добавил:

       – Охотник сказал травить нечисть.

       – Не забудь только, кто этого охотника к вам привёл, – напомнил Оракул, заслышав в слове “нечисть” определённый подтекст.

       Который там, собственно, и был.

       – Привести-то привёл... – задумчиво согласился Рамор и снова попытался высмотреть что-то под капюшоном. – А что ты знаешь о нём?

       – Катастрофически мало, – ответил Оракул.

       – И все-таки, – Рамор глянул на огонь еще раз и развернулся к собеседнику. – Как считаешь, он одурманил меня, а после наплёл небылиц? Или и впрямь одолел бога ветров? А до этого – дракона?

       Оракул помолчал. Хмыкнул себе под нос. И наконец заговорил.

       – Учитывая… – начал он, но его прервали – из пылающего храма закричали. Так громко, отчаянно, с такой ненавистью и злобой, что, казалось, кричал сам умирающий храм. И эхом отзывалось небо. И выл мечущийся между храмом и небом ураганный ветер. Выл, швырял в лицо пепел и остатки пламени, будто пытаясь дотянуться до стоящих неподалеку людей.

       Не дотянулся. Затих, замер.

       – Вопрос снят, – пробормотал Рамор.

       – Если вы там кого-то из поджигателей в процессе не забыли, – равнодушно добавил Оракул.

       И неспешно двинулся прочь.

       Кажется, он увидел то, за чем приходил.

***

       Городские ворота едва успели открыть – огромный конь в железе и шипах нёсся с такой скоростью, что пыль вилась вокруг, следовала за ним и даже будто бы заранее поднималась впереди маленькими смерчами. Тяжело и часто били мостовую мощные копыта.

       Охотник Семи холмов, убийца драконов, а теперь и древних богов, покидал город.

       Ему не нужно было оборачиваться, чтобы знать: далеко за его спиной, на горе Собр, полыхает пламя. И если честно, ему не хотелось оборачиваться.

       Алекс не любил оглядываться. Не умел возвращаться.

       Ну и с огнем у него всегда были непростые отношения.

***

       Но поздно вечером, убравшись подальше от земель Сакара и остановившись на ночь в лесу, он все-таки развел костер. Сел напротив, всмотрелся в пламя. Небольшое, почти ручное сейчас. Протянул ладонь, задержал ее надолго совсем рядом, будто хотел в очередной раз убедиться, что может обжечься.

       Естественно, обжегся.

       Естественно, зашипел сквозь зубы и принялся трясти рукой. Поднял взгляд на Рока.

       Тот отвлекся от поедания ближайшего куста, смотрел внимательно, по-человечески встревожено. Словно спрашивал: «Что, хозяин, опять с головой плохо? Совсем, да?»

       – Заткнись! – серьезно предупредил его Алекс.

       К тревоге во взгляде примешалось искреннее удивление, но ответить Рок не успел: ни противно заржать, ни фыркнуть, ни ногой потопать. Вместо этого – замер, покосился куда-то в сторону, повел ухом, недобро прищурился и нырнул в чащу. Алекс тоже прищурился – пытаясь рассмотреть в кромешной тьме, что происходит. Но за огнем не увидел ничего.

       И вместо того, чтобы всматриваться в тьму, решил положиться на сторожевого коня. А пока тот охотится на вероятных противников по кустам, задумался: кто из них первым начал так щуриться, а кто – этот прищур перенял. Он или конь?

       Впал в серьезные раздумья на этот счет, пока из-за кустов возмущенно не прошипели:

       – Морду убери! Я лорд! – а на поляну этой самой мордой не вытолкнули Сакара.

       Алекс смерил его равнодушным взглядом, бросил Року:

       – Слышал? Он лорд! – а у Сакара спросил. – Лорд, это у вас семейное – за людьми следить?

       Сакар был в скромном походном одеянии. Без обилия шелковых тряпок, из которых оставил лишь одну – прикрывающий лицо шарф, – выглядел младше, ниже и вообще мельче.

       – Рамор мне не семья, если ты об этом, – мягко отметил Сакар, стягивая шарф на шею.

       Мотнул головой, помогая себе с шарфом и одновременно задирая нос. Ну естественно! Он, когда нос в нормальном положении, говорить не умеет.

       Алекс, уже во второй раз меряя его задумчивым взглядом, наконец понял, что в нем не так, и спросил:

       – Ты у себя в замке на каблуках ходишь?

       Сакар фыркнул вместо ответа. Прошагал к костру, присел напротив, и Алексу подумалось, что и каблуков, и шелков все-таки не хватает. Без них он слишком угловато движется, и выглядит это смешно. А лорду не положено быть смешным.

       Лорд тем временем сбросил с плеча походную сумку и принялся в ней деловито рыться. Алекс догадался, что именно он достанет за миг до того, как увидел доску, расчерченную разноцветными клеточками.

       – А ты всегда добиваешься своего, да? – хмыкнул он. – Игрушки принес...

       – Ты обещал закончить партию, – напомнил Сакар и уставился прямо в глаза в то время, как руки, будто сами по себе, расставляли фигуры.

       Смотрел долго, неотрывно, внимательно и холодно. Сосредоточенно. И стало совершенно ясно, что играть с ним все-таки придется, а то так и будет следом шастать по кустам до скончания веков.

       И показалось, что демонстративно болтающаяся на шее лорда печать бога ветров была всего лишь предлогом. У мальчика и впрямь грядет битва, но мальчик не хочет побрякушку, мальчик хочет консультацию от знаменитого героя. Пусть даже в виде – или во время, или под предлогом, – игры в крисс-край.

       “Жаль тебя разочаровывать, Сакар, но не на того героя ты нарвался”, – мстительно подумал Алекс. Ему и впрямь начинало надоедать, что его преследуют.

       – Нет, – твердо заявил он, все так же равнодушно выдерживая вспыхнувший взгляд лордёнка.

       Сначала там было изумление – кажется, первая эмоция Сакара, в которую Алекс поверил. Потом – гнев.

       – Да как… – Сакар хотел возмутиться, но прозвучало почти жалобно, и то, что Алекс его перебил, вполне можно было счесть услугой.

       – Только не начинай ваше любимое “да как ты смеешь”, – попросил он.

       – Ты обещал! – Сакар справился с собой, но мягкость так и не вернулась в голос, наоборот: теперь он говорил жестко, уверенно, холодно. Теперь голос соответствовал, наконец, взгляду. Разве что слегка звенел.

       “Расплачься еще мне тут”, – подумал Алекс, пожал плечами и честно признался:

       – Я часто вру.

       – Возможно, – легко согласился Сакар. – Но если тебя просят о помощи, ты помогаешь. И теперь о помощи прошу я.

       “Не помогаю я никому, – подумал Алекс. – Откуда эта странная уверенность у всех взялась? Я и себе-то помочь не могу..."

       Если он и помогал, то по ходу дела. По дороге. Которая, как он теперь понимал, вела в никуда. Не было смысла ни в дороге, ни в том, чтобы помнить двенадцать шагов, ни в том, чтобы кому-либо помогать.

       – Я помог, – напомнил он. – Вон, на шее что висит? – и кивнул на печать Артага.

       – Этого мало, – возразил Сакар. И в глазах зажглись нехорошие огоньки. И не будь Алексу на всё настолько наплевать, он наверное даже поежился бы от этого взгляда.

       Лордёнок злится, когда ему приходится играть непривычную роль. И слишком открыто демонстрирует себя настоящего. И голод во взгляде. Такому всегда будет мало. Он никогда и ни перед чем не остановится. И если проживет еще пару годков, что, конечно, сомнительно, он и на трон самого Императора замахнется.

       Алексу, конечно, до этих разборок дела никогда не было, но Императора он уважал. Не слишком любил, но чисто по-человечески уважал. Хороший хозяйственный мужик, не без странностей, но кто вообще без странностей?

       Зато со всеми Семью холмами прекрасно справлялся. И с Горными справлялся. И даже Южные пустоши были больше не страшны. Тут, положим, он разобрался не без помощи Алекса, но всё же, всё же...

       – Губу закатай, – бросил Алекс раздраженно.

       Сакар и без того начинал его утомлять, а как показался угрозой Императору, так и вовсе заставил чувствовать себя предателем. А Алекс и без него слишком многих предал.

       – Рамор передал тебе мой совет? – спросил он. – Чтобы ты никуда не лез? Чтоб навел порядок в своих землях? Это – вся помощь, которую я могу тебе оказать.

       Сакар кивнул:

       – Я услышал твой совет, охотник. Я собираюсь ему следовать. Могу только предположить, что у нас с тобой несколько разные взгляды на то, какие именно земли – мои.

       – То есть все-таки полезешь в драку? – уточнил Алекс и прищурился. – А хочешь еще совет?

       Сакар молча смотрел в глаза.

       – Лезть в драку нужно в последнюю очередь, – сказал Алекс. – После того, как испробовал все варианты. Когда других вариантов уже просто нет. А такое бывает нечасто, лорд Сакар, чтоб вариантов не было.

       Сакар молчал.

       – Бывает, – продолжал Алекс, – что подслеповатый правитель вариантов не видит. Что ему лишь бы повоевать, лишь бы победить, и неважно, сколько людей он угробит, да? Что делать такому правителю? Слезать с трона. Бросать это дело, пока не поздно. Забирать свои игрушки в торбу – и уходить подальше, пока ему не дали по шее. Понимаешь намек?

       – Я понимаю, – Сакар едва заметно усмехнулся, и голос его неожиданно снова зазвучал мягко, тихо, напевно. Как ни странно, именно сейчас он решил, что вернул контроль над ситуацией. И даже чуть было нос снова не задрал. Повел головой, будто собирался, но передумал. Уставился в огонь.

       И добил:

       – А вот ты, Алекс, не понимаешь.

       Алекс покосился на выглядывающего из кустов Рока, будто надеялся, что тот подскажет, чего именно он сейчас не понимает. Но Рок продолжал молча и грозно изучать Сакара с того момента, как вытолкал его на поляну. Что не мешало ему понемногу, якобы незаметно, отгрызать ветки с небольшого деревца вблизи.

       – Ты думаешь, – продолжил Сакар, – я бы не хотел уйти? – и с усмешкой качнул головой. – Черт, я даже игрушки оставил бы!

       Алекс поднял брови.

       Встретились у костра два сумасшедших. И конь.

       Неплохое начало для анекдота.

       Сакар не врал. Вот сейчас – абсолютно точно не врал.

       Впрочем, сейчас Алекс уже не был так уверен в своем умении читать людей, как еще сегодня утром. Лордёнок попался какой-то очень сложный. И вот то, в глазах, то пронзительное, что Алекс поначалу принял за голод – это тоже другое. Не голод – жажда. Жизни.

       Кажется, Сакар просто очень хотел жить. И понимал: стоит ему хоть немного сдать позиции – окажется в опасности. А стоит уйти – убьют мгновенно. Он же наследник! И кто бы ни взошел на трон, его попытаются убрать в первую очередь – на всякий случай. Его и так будут пытаться убрать, но сейчас у него хотя бы есть власть. И Рамор под боком. И армия. Управляться с которой он и пытается научиться.

       Поэтому лезет воевать?

       «Кто бы ни затолкал тебя на трон, лордёнок, – подумал Алекс, – он сослужил тебе недобрую службу. И я, кажется, догадываюсь, кто этот благодетель. Ну а ты – теперь в ловушке, да? Зато хотя бы сам понимаешь это. Обычно они не понимают. Обычно их всё устраивает...»

       А еще подумал: “Значит, выжить хочешь... Ну выжить – это не геройствовать. В этом случае ты как раз по адресу. Ко мне. Правда, вряд ли тебе понравится, что я скажу”.

       – Вот это, – Алекс кивнул на доску, – не поможет.

       Сакар покосился туда же, снова поднял взгляд. Пристальный, внимательный.

       – Тебе ничего не поможет, – продолжал Алекс. – И никто. Это очень важно: понять, что ты теперь один.

       – У меня есть Рамор и воины, – напомнил Сакар.

       – Да в том и дело, что нет! – Алекс хлопнул в ладоши, пытаясь заставить лордёнка сосредоточиться на том, что он говорит – лордёнок явно не слышал. – Если хочешь выжить, полагаться можно только на себя. Нельзя никому доверять. Особенно тем, кто ближе остальных. Да ты и не будешь, как только начнешь выживать, не будешь.

       Алекс уже не сидел – вскочил и ходил туда-сюда перед костром под настороженным взглядом Сакара. И говорил быстро, сбивчиво – с ним бывало такое, когда хотел сказать сразу и много.

       – Чтобы выжить, лорд Сакар, – говорил он, – мало армии, мало личного стража, пусть даже умного, сильного и очень, как он считает, остроумного. Это всё пустое. Это есть, а потом ветер меняется – и ничего нет. И ты остаешься один. Потому запомни сразу: ты всегда один. Уяснил?

       Сакар медленно кивнул.

       – А теперь самое важное, – продолжил Алекс. – Ты очень, очень злой.

       Сакар медленно поднял брови.

       – Ага, – улыбнулся Алекс, на миг остановившись, смерил его взглядом, и продолжил ходить. – Ты злой, подлый, иногда трусливый, а иногда – очень смелый... Это по ситуации придется определять, тут я тебе ничем не помогу, сам разберешься.

       – Но я не...

       – Тихо! – перебил Алекс. – Ты не такой – это тебе так кажется. Всё, что тебе нужно, чтоб избавиться от этого заблуждения – заглянуть в себя. Докопаться до сути. Найти там, внутри то существо, которое хочет выжить. И слушать только его. Очень внимательно, как сейчас меня. Внимательно, потому что его нужно знать, и только ему можно верить. Только ему – потому что все вокруг такие же существа. Знают они об этом или нет. Всё ясно, лорд Сакар?

       – Почему ты так часто повторяешь «лорд Сакар»? – неожиданно усмехнулся тот, и снова оставил где-то в тени злость и растерянность, и снова говорил мягко, мелодично. – И почему в твоих устах это звучит как оскорбление?

       – Не люблю лордов, – пожал плечами Алекс.

       – С Императором тоже так разговариваешь? – спросил Сакар.

       Алекс обошел костер, присел напротив лорда и тихо ответил:

       – Император – это иная величина, Сакар, – и на этот раз обошелся без «лорда», и тоже попытался говорить мягко, насколько, конечно, умел. – Тебе нет смысла сравнивать себя с ним.

       Теперь ему стало казаться, что Сакар позвал его с целью хоть как-то сравняться с Императором: ведь и тот зовет Алекса, когда дело плохо. Голод или жажда в том взгляде – а в любом случае попрёт лордёнок на Империю. Предупредить старика, что ли?

       – Понял? – спросил Алекс, потому что то ли тени от костра сыграли шутку, то ли по лицу Сакара вновь скользнула едва заметная усмешка.

       – А ты? – неожиданно спросил Сакар.

       – Что "я"? – не понял Алекс.

       – Ты – какая величина? – объяснил Сакар.

       – О-о... – протянул Алекс. И вдруг понял, что сейчас всё расскажет. Что и так рассказал слишком много. И что Сакар его не только слушает, но и изучает. Всматривается в глаза, в движения... И что нафиг ему не нужны никакие советы.

       “То ли мне на таких везет, – подумал Алекс, – то ли в этом мире все стали развиваться подозрительно быстро”.

       – Прекратите эволюционировать, – серьезно потребовал он и ткнул Сакара пальцем в грудь, ощутив под тканью сталь.

       Что он там думал о пластинах под одеждой?

       А Сакар, вместо того, чтоб удивиться такому внезапному повороту, усмехнулся чуть заметнее.

       И Алекс так и не понял: это он пластиной своей гордится или догадался, что его раскусили.

       Как можно было этого не заметить с самого начала? Сакар раскручивал его на разговор, примеряя разные маски, искал, какая из них пробьет брешь в обороне. И нашел – надавил на жалость. Ему не нужны были советы, его не нужно было учить – он и так прекрасно знал, что и как собирается делать, змееныш этакий.

       Ему интересен имидж, манера поведения, взгляд. Пытается понять, как себя вести, чтобы стать героем в глазах публики: нашел героя – и давай его изучать.

       Чтоб опробовать новую маску.

       – Знаешь, лорд Сакар, – сказал Алекс и поднялся. – Думаю, тебе пора. Там Рамор, небось, уже всех на уши поставил, панику развел...

       – На уши? – переспросил Сакар, а Алекс отмахнулся, мол, не запоминай.

       И вообще иди отсюда.

       Рок, зачуяв настрой хозяина, подошел ближе, зарычал Сакару в спину низко, утробно.

       Тот, обернувшись через плечо, окатил коня взглядом, исполненным царственного презрения, но тоже поднялся. Криво и угловато.

       – Игрушки, – бросил ему Алекс, кивнув на оставленную на земле доску.

       – Ты же сказал: не помогут, – мягко ответил Сакар.

       И осторожно обойдя Рока, двинулся прочь с поляны.

       – Чтоб тебя конь покусал, – пробормотал сквозь зубы Алекс, наткнулся на вопросительный взгляд Рока и тоже отмахнулся: не надо, это так, вырвалось.

       Пнул доску – несколько фигурок скатилось на землю.

       “Ты – какая величина?” – спросил у себя, глядя на них.

       Да кто его знает, какая он величина. И какого черта вообще здесь делает.

       И зачем пытается помочь лордёнку, который потом как победит тут всех, как станет страшным и ужасным, и уже его нужно будет побеждать... Впрочем, не до лампочки ли ему все эти разборки? Глубоко до лампочки. Всегда были, всегда будут.

       «Так чего постоянно лезешь?» – в очередной раз спросил у себя.

       С другой стороны, а куда ему лезть? Домой-то он не вернется. Мало того, что домой пути нет, как бы старательно он ни искал. Важно другое: он уже привык быть один. И выживать именно так, как рассказал Сакару. Такому человеку дома не место.

       Как можно было так долго этого не понимать? Так долго держаться на стадии отрицания?

       Вспомнил небо другое, глубокое, второе в его жизни небо, потому что первого не помнил вовсе. Там звёзды висели не на поверхности, их было так много, что плоского небосвода не хватало. Не рассыпанные на темном полотне стекляшки – алмазы. Да и полотна-то не было, а была бесконечность, мягкая, глубокая, не черная – темно-синяя бесконечность, насыщенная так, что, казалось, вот-вот лопнет, и звёзды с хрустальным звоном разлетятся в разные стороны, и некоторые даже упадут на землю, самые драгоценные камни.

       Когда это было?

       Пять, десять лет назад?

       Сколько лет ему сейчас?

       Он закрыл глаза и уже сквозь сон слышал, как Рок, возмущенно фыркая, затаптывает догорающий костер.

       Алекс спал без снов. Оставалось справиться еще с воспоминаниями.

Глава 5

(Шаг 2. Оборотень)

       Мерв уверенно шагал по узкой утоптанной дороге.

       Впереди уже виднелись крыши селения. Ирхан светил в спину, и длинная тень бежала вперед, здорово обгоняя, но Мерв знал: догонит. И тень, и злобную тварь. Догонит, уничтожит и шкуру повесит на стену. Или нет, положит под ноги, ковер будет.

       Дом уже, правда, несколько лет как заброшен, его бы привести в порядок, а потом шкуры стелить...

       «Впрочем, – подумал Мерв. – Главное, что шкура будет, а куда постелить – найдется».

       Он не спешил, просто шел по следу – так его когда-то учил отец. Говорил: никогда не беги, ни от врага, ни навстречу. Лучше твердо стоять на ногах, чем споткнуться, когда бежишь. Будь спокоен, будь тверд в своем решении. И когда бы ты ни пришел – придешь вовремя.

       Мерв бросил беглый взгляд по сторонам. На мгновение показалось, что на него смотрят. Что смотрят в спину тяжело и недобро. И что это не он выслеживает тварь – это тварь идет за ним. И сейчас готовится к прыжку, к броску. Он даже не успеет дойти до ворот, как она прыгнет ему на спину, свалит с ног, вгрызется в глотку.

       «Глупости, – подумал Мерв. – Ирхан еще высоко. От твари, конечно, всего можно ожидать, но она неглупа. И понимает, что шансов у нее будет больше, если нападет в темноте. А сейчас... сейчас шансы у нас равны».

       Он обернулся через плечо, глянул на холмы за спиной. Но не заметил нигде: ни тени, ни движения.

       И даже слегка пожалел о том, что не заметил. Слишком долго идет за этим гадом. Пора бы уже догнать. И плевать на самом деле, кто именно из них кого догонит. В любом случае это случится вовремя, да, отец?

       Мерв сплюнул под ноги и продолжил путь к воротам.

       Пора было прекращать крутиться, распрямлять плечи и начинать вести себя, как положено герою. Потому что люди тут хоть и легковерные, но любую слабину чуют мгновенно. Могут не накормить, если не поверят. За стену выгнать. А то и об оборотне ничего толком не рассказать.

       Мерву, правда, обычно верили: лицо у него было такое.

***

       Темные тучи ползли по серому небу, не спеша, понемногу роняя мелкие дождевые капли. Деревянные домики, стоящие вдоль дороги, казались плоскими, картонными силуэтами, декорациями к дурацкому спектаклю, в котором Алекс зачем-то играет главную роль. Сплошь чёрными – нигде не горел свет. Село было будто нежилым, и он даже поначалу подумал, что так оно и есть. Если в округе шастает оборотень, многие предпочтут покинуть насиженное место, лишь бы не стать добычей. Это в городах, за каменными стенами, есть возможность спрятаться. Куда прятаться здесь? За прогнивший деревянный заборчик? Который не то что Рок – Алекс сможет перепрыгнуть. А не перепрыгнет, так пнет легонько – и забор сам развалится.

       Другой вопрос – что оборотень здесь забыл?

       Почему добрел от самих гор аж сюда? Спустился к людям у северных границ Империи – как раз неподалеку от земель Сакара – и двинул южнее, но мимо Семи холмов, по приграничным районам, по мелким селам, вниз по течению реки Лайи...

       Шастает от одного села к другому, будто никак не может решить, куда ему деваться. Безумно и бездумно подставляясь, не уходя к своим в горы – Алекс, конечно, слышал, что там их недавно здорово потрепали, но то было по ту сторону гор, ближе к Даару. Да и если этот появился, то какие-нибудь «свои» у него точно должны быть, он же не из-под земли вылез. И не убежал, когда в Дааре произошла та заваруха: через горы он бы никак не перебрался. Там Горные. Съели бы.

       Значит, свой, местный. Хотя от этого не легче.

       И куда его несет, придурка?

       “Завёлся в округе” – так было написано на пергаменте, который принесла сойка.

       Завёлся. Как таракан, честное слово.

       Но именно так люди думают. Осталось понять, как думает зверь.

       Как действует. Где прячется. Почему здесь.

       И почему, черт возьми, тут темно? И с кем ему первым говорить?

       Вообще-то Алекс не любил заниматься благотворительностью. Он привык, что его зовёт кто-то сильный и могучий, этот же сильный и могучий оплачивает работу, чётко указывает, куда идти и кого побеждать, и только тогда Алекс принимается всех спасать. Но времена меняются. И сидеть на месте в ожидании настоящей работы, занимаясь самокопанием и безнадёжными попытками понять, как быть дальше, Алекс просто не мог себе позволить.

       – Не могли же мы всех кругом победить, а, Рок? – тихо спрашивал он, хотя хотелось спросить совсем другое, но не будешь ведь приставать к коню с вопросами о вечном.

       И конь едва ли не впервые в жизни смотрел на него с сочувствием, с пониманием, не пытался ни ехидничать, ни злорадствовать.

       “Начал разбираться в эмоциях коня, – мрачно отмечал про себя Алекс. – Осталось только домик в окрестностях прикупить и до конца дней с конём разговаривать…”

       Потому сойка, когда все-таки появилась, обрадовала его донельзя.

       – Ага! – радостно закричал он и так взмахнул рукой, на которую она села, что красиво метнул сойку в ближайший куст. Правда, та вовремя сориентировалась, взлетела вверх в последний момент и заложила петлю, чтобы снова сесть на руку.

       – Видишь? – спросил Алекс тем временем у Рока, тыча в нее пальцем. – Не всех еще победили! Не всех!

       Рок смерил его мрачным взглядом. «Ну давай, – перевел себе Алекс. – Победи еще раз птицу... Или прекратим отпугивать ее воплями и махами руками и прочитаем, наконец, что нам предлагают?»

       Алекс мысленно согласился с конем. И прочитал.

       Денег не предлагали.

       Но деньги у Алекса ещё оставались. Цели закончились.

       И местный оборотень мгновенно стал, пусть и промежуточной, но хоть какой-то целью.

       А теперь они с Роком бродили по темной мёртвой деревне...

       Алекс резко остановился и коротко шикнул.

       Рок замер и вопросительно покосился, мол, чего на него шикать, он же вообще молчал!

       Вдалеке раздавались голоса. Голоса, хоровой смех, пьяные выкрики. Стандартный шум, какой бывает в тавернах, кажущийся неуместным здесь, среди дождя и чёрных мёртвых домов. Да и таверны тут не было.

       – Ну? – спросил Алекс Рока, который слишком долго прислушивался. – Поехали, что ли?

       Рок помотал гигантской головой, звеня снаряжением. Не отрицательно – будто пытался встряхнуться.

       “Прекратить пытаться понять коня”, – напомнил себе Алекс.

       Легонько толкнул пятками в бока, и Рок таки двинулся вперёд.

       Звуки становились громче, чётче. Монотонный гул рассыпался на составляющие: шум дождя прорезает громкий, хорошо поставленный голос, и после каждой фразы-двух – взрывы смеха десятка людей, радостные многоголосые выкрики, свист, хлопки.

       – Ты смотри, какой весельчак у них там... – тихо пробормотал Алекс. – Тоже завёлся, как таракан? Или у них по вечерам всегда такое веселье?

       Ещё несколько улочек, пара поворотов – и Рок вышел к широкому одноэтажному зданию, из которого доносились звуки. Здание смахивало на амбар с окнами.

       Алекс остановил коня, всмотрелся. Происходящее было ему совершенно непонятно, а ко всему непонятному он предпочитал приглядываться издали. Обычно, правда, непонятное само на него нападало и пыталось сожрать, так что такими моментами, как сегодняшний, надо было пользоваться.

       В окнах горел свет, сновали силуэты, звенела посуда и вовсю шли гуляния. Тот, голосистый, всё говорил, а слушатели всё восхищались. И только Алекс чувствовал, что, кажется, начинает сходить с ума еще больше, чем был сошедший до сегодня.

       – И вот, дракон прыгнул! – вещал оратор. – Из его пасти вырвался сноп пламени, но я успел спрятаться за щитом. Щит мгновенно раскалился, горячий ветер обжигал меня со всех сторон, но я терпел! Я выжидал момент. Дракону ведь рано или поздно нужно будет вдохнуть?

       Несколько голосов вразнобой прокричали что-то одобрительное в ответ. Кто-то хлопнул в ладоши. Кто-то подогнал возгласом: «Ну и?»

       – Ро-ок... – тихо протянул Алекс и наклонился к коню, когда тот обернулся. – Ты тоже это слышишь?

       Ответить конь не успел, даже если бы и мог, потому что кто-то рядом скучающе сообщил:

       – По-моему, это слышат даже в соседних сёлах.

       Алекс подпрыгнул от неожиданности и сделал вид, что это он специально, чтоб начать движение: крутануться вокруг своей оси, пытаясь обнаружить источник звука. Источник прокашлялся, и Алекс вскинул голову.

       Оно сидело на дереве – оседлало большую свисающую над дорогой ветку. Мелкое растрёпанное чучело, крутящее в руках яблоко. Человеческий детёныш – определённо. Слишком мелкое и чумазое, чтоб разобрать, мальчик оно или девочка. Но определённо что-то задумавшее – иначе с чего бы ему сидеть здесь, под дождём, а не в том сарае, где сейчас самое веселье.

       Алекс спрыгнул с Рока, сделал пару шагов к детёнышу, задрал голову, – тот сидел несколько выше, чем казалось с коня, – сунул большие пальцы за пояс и, щурясь, спросил:

       – А ты, значит, отсюда слушаешь?

       – Мне внутри надоело, – пожало плечами дитя и смачно грызануло яблоко. Сплюнуло, отбросило мокрую чёлку с глаз и уставилось с вызовом.

       “Пацан, – подумал Алекс. – Кажется…”

       – Так, – строго сказал он, – слезай-ка с дерева и давай домой. Тут темно, мокро и опасно.

       Шея уже начинала ныть, дождь норовил попасть в рот. И ещё почему-то казалось, что детёныш вот-вот запустит в него огрызком.

       – Да ладно! – фыркнул пацан.

       Снова вгрызся в яблоко и продолжил с набитым ртом, ткнув пальцем в небо:

       – Не полнолуние. Волков нет, дядь.

       – Я тебе не «дядь», – наставительно поднял палец Алекс. – Не хочешь домой – иди туда, – указал через плечо на амбар, прислушался и как бы между делом уточнил. – Кто у вас там вообще?

       – У нас там охотник на драконов, – буднично ответил пацан, смерил Алекса задумчивым взглядом, но отшвырнул огрызок в сторону – и Алекс облегченно вздохнул.

       И только потом понял, что именно ему сейчас сказали. Сказали явную глупость и бессмыслицу, но бывают такие глупости и бессмыслицы, от которых почему-то нехорошо холодеет внутри. Несмотря на то, что и сам уже был готов услышать что-то подобное.

       Почти.

       Пацан мотнул головой, будто пытался отряхнуться от дождя. Принялся сосредоточенно изучать соседние ветки в поисках нового яблока. Не нашел, развернулся спиной, взобрался ещё выше и, не оборачиваясь, бросил:

       – Только врёт он всё.

       “Естественно, врёт!” – пронеслось в голове у Алекса.

       – А зовут его как? – вкрадчиво, по-сакаровски мягко, спросил он и сам понял, что прозвучало как-то слишком угрожающе. Но пацан не заметил. И ответил, смерив коротким удивлённым взглядом через плечо:

       – Алекс, дядь! Ты откуда вообще свалился? – развернулся, прыгнул на соседнюю ветку и кивнул на Рока. – Дашь покататься?

       – Я правильно понял, – медленно проговорил Алекс, игнорируя вопрос, – что сейчас в этом амбаре толкает речи Алекс, охотник на драконов?