Текст книги "Двенадцать шагов. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Тим Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

Глава 31

(Шаг 4. Пик дракона)

       Химера вылетела из пещеры. Алекс оскалился, резко подался к дракону, зашипел, как делали это ведьмы, и тот, на секунду растерявшись, отшатнулся.

       Алекс воспользовался заминкой, бросился прочь, выпрыгнул. Ему казалось, пещера расположена на склоне, крутом, но склоне. Что сразу за ней начинается обрыв – не рассмотрел, когда влетал. Наверное, поэтому опять слегка не рассчитал с химерой – увидел за мгновение до прыжка, что та слишком далеко. И что сам он прыгает в пропасть. И толкнувшись ногами, уже в воздухе, круто развернул химеру, чтоб успела подхватить.

       Несколько осколков, оказавшихся совсем рядом, метнулись к ним, прошили крыло и врезались в скалу.

       Но химера удержалась, удержала Алекса и метнулась вперед.

       Правда, при этом начала вращаться вокруг своей оси, и Алекс с огромным трудом ее выровнял. Но выдохнуть не успел – пришлось уворачиваться от новых осколков, которые мчались к ним.

       – Алекс! – прогремел за спиной рев дракона.

       Алекс оглянулся. Тот вылетел из пещеры. Метнулся следом.

       Алекс удивленно отметил про себя, что почему-то думал, дракон останется на месте. Будет сидеть в пещере и ждать его, как ждал до этого. Что будет делать он сам, Алекс вообще представлял очень смутно. Коснуться всех осколков кристалла, до которых успеет дотянуться, и «думать обо всем сразу», и будь что будет, и авось, оно и дракона проймёт, это «всё сразу» – примерно таким был изначальный план, когда оставлял на Гномьем холме Ардэна.

       В конце концов, дракон невероятно силен, у Алекса нет оружия, с помощью которого его можно победить, но оружие есть у дракона. Оружие, которое он не полностью контролирует – это они выяснили еще при первом приближении к огням. Которое, вероятно, и Алекс не сумеет контролировать, но какой-никакой «бабах» устроить сможет – в этом Алекс был уверен, он хорошо себя знал.

       Потом, правда, любопытство взяло вверх, и для начала он решил выяснить, что именно нужно дракону.

       «В конце концов, – рассуждал он, – все равно, скорее всего, умирать. А так – хоть не умру от любопытства раньше времени». В пещере заметил ещё одно: чтоб управлять кристаллами, к ним не обязательно прикасаться. Дракон просто скомандовал – и те послушались.

       «Как это работает? – бормотал про себя Алекс, вновь оглядываясь на приближающегося слишком быстро дракона. – Как они его слушают? Как мне дотянуться до них? Думай обо всем сразу! А еще лучше – думай, как убить дракона! Ты же знаешь, как убить дракона!»

       Осколки, естественно, его не слышали. А дотронуться хотя бы до одного – никак не получалось, слишком быстро он летел, слишком быстро неслись они следом, да и страшно было: дотронешься – а он тебя не послушает. Он тебя пфф! – и всё. Дракон тоже мчался за ним, и дракона они сейчас тоже не то, чтобы слушали. Да и дракону было не до них. Если бы ещё сидел в пещере, если бы сосредоточился на них – тогда, может, и справился бы. Ещё Сэм его учил: нужно уметь сосредоточиться. Алекс понял только сейчас: вот почему он считал, что дракон никуда не полетит.

       Дракон, если рассуждать разумно и логично, как они любят, будет сидеть в пещере и командовать издали своими осколками. Дракон, может, так и бы и сделал, но Алекс, кажется, слишком его разозлил. Алекс вообще умел злить драконов.

       «И что тебе это сейчас даёт? – подумал он и заставил химеру резко повернуть, когда несколько огоньков взлетели почти перед носом, метнулись навстречу. – Ну, давай! Ты об этом подумал не просто так! Что это даёт?!»

       Химера была слишком медленной. Алекс чувствовал: шла на последнем издыхании, если так можно выразиться касательно уже дохлого существа. Потому приходилось маневрировать.

       Он вильнул в сторону, ушел резко вниз, бросил быстрый взгляд через плечо.

       Дракон несся за ним, седые волосы развевались, глаза горели зеленым, руки – раскинуты в стороны: он держал ветер. И кажется, всё-таки придерживал идущие рядом осколки, которые уже собирались было атаковать. Наверное, считал, что слишком мало осколков идёт следом. Наверное, нужно было набрать ещё. Чтоб наверняка. Алексу-то простое «пфф!» не страшно. Ему надо, чтобы «пфффффф» было.

       «Ла-адно...» – подумал Алекс.

       И пустил химеру круто вниз. Хочешь наверняка? Соберём наверняка! Там, у поверхности, осколков больше всего. Все соберём!

       – Стой! – рявкнул дракон.

       Химера вошла в штопор.

       До поверхности оставалось всего несколько метров, дракон уже тянул руку, чтоб схватить Алекса, огоньки неслись к нему со всех сторон, и, казалось, выхода уже нет, но Алекс рванул вверх в последнюю секунду. Уклонился от нескольких огненных шаров – дракон целился в химеру. И кажется, больше не пытался сдерживать огоньки – их всё равно было слишком много.

       Вместо этого – бросил все силы на то, чтобы перехватить Алекса, а химеру оставить им на растерзание.

       «Ты смотри, как я тебе нужен живым, – сочувственно подумал Алекс, – как ты до сих пор веришь, что я могу что-то исправить... что я понимаю, что и как тогда сделал... Тебя даже немного жаль».

       Он шел вертикально вверх, уши закладывало, перед глазами опасно вспыхивали разноцветные пятна, на хвосте уже висели все без исключения огоньки, оставалось немного...

       В лицо неожиданно ударил встречный ветер. Алекс резко наклонился, уводя химеру в сторону – дракон начал играть с потоками воздуха. С неба посыпался лед – дракон дотянулся до воды. И снова пришлось уворачиваться от двух горящих шаров – дракон бросал с двух рук. Делал всё, чтобы замедлить движение. Дистанция между ними сокращалась, но сокращалось и расстояние до пещеры.

       – Стой! – рявкнул дракон. – Мне надоело за тобой бегать!

       «А вот так выглядит человек с ружьем, мечущийся за грызуном по всему дому и палящий направо и налево, – подумал Алекс, – разъярённо и смешно».

       – Сделай свою смерть хоть немного полезной! – прокричал дракон.

       «Это хорошо, что ты кричишь, – подумал Алекс, – тратишь силы на крик, а не попытки меня остановить. И поверь – я услышал тебя. Я сделаю её очень полезной».

       Две секунды до пещеры.

       Один вдох.

       Химера влетела.

       Алекс скатился с неё – и она тут же врезалась в потолок. С потолка посыпались камни. Дракон влетел следом, круто развернулся, выбрасывая вперед руку, но остановить все осколки уже не мог. Алекс откатился к выходу.

       Огни промчались над ним огромным мерцающим потоком.

       И пока ни один из них не замедлился, не понял, что что-то не так – Алекс упал.

       Поднял голову.

       Огней не было. Кажется, и правда все влетели за ним в пещеру. И теперь из неё валили клубы то ли пыли, то ли дыма. Снова затрещало, карниз, нависавший над входом, обвалился, и Алекс вжался в скалу, получив лишь удар по плечу по касательной.

       Дым рассеялся, и Алекс собрался было вздохнуть с облегчением, но тут как будто застонала сама скала. Из глубин громыхнуло, треснуло. Пошло крупной дрожью.

       – Бли-ин... – устало протянул он. Коротко глянул вниз, разжал пальцы, проехался на спине по землистому участку, схватился за бугорок. И снова глянул вниз, и снова разжал пальцы. Проехался, ударился ногой, дальше – покатился. Пока не удалось схватиться ещё за что-то. Проморгался – увидел, что держится за тонкий сухой куст. Не успел сказать второе «блин», как куст сломался.

       И снова он летел вниз, и снова трещала, стонала, дрожала скала.

       Алекс увидел подходящую ложбину, прыгнул в нее, скользнул по ней вниз, сцепив зубы. Через несколько секунд скольжения, уже не очень понимал, что именно трещит – скала, его кости, или это весь чертов мир разваливается на кусочки под необыкновенно ярким чувством дежа вю. А потом мимо просвистело несколько тяжелых глыб, а потом земля оказалась неожиданно близко, и Алекс не успел спружинить, да и ноги не слишком слушались.

       Ударился о камень и снег, откатился к ближайшей глыбе, наклонил ее так, чтобы та прикрыла его.

       Сверху загрохотало. И стало темно – завалило камнями.

       Но больше ничего не стонало и не трещало. Стало тихо.

       Так тихо, что Алекс удивился своему дыханию: хриплому, оглушительному, сорванному.

       «Прекрасно, – подумал он, и в тишине даже мысли прозвучали оглушительно, – теперь на меня упала гора. Все равно не добила».

       Фыркнул, в груди будто огнем обожгло.

       Нет, не время фыркать. И дышать надо очень осторожно. Сосредоточиться, оценить повреждения и попытаться выбраться. В конце концов, у него, похоже, и впрямь талант – отовсюду выбираться.

       «Жаль, тут магнитиков нет, – подумал он, – а то возвращался бы с магнитиками».

***

       Глыба подалась на несколько миллиметров. И свет из щели резанул глаза. Глаза слезились, воздух обжигал горло, и Алекс не был уверен в том, что ноги всё ещё слушаются его. Руки слушались, хоть и с трудом, Кроме одного пальца, который, то ли сломан, то ли просто решил, что ну его, такого хозяина. А вот ног – он не чувствовал.

       А когда увидел свет, он вдруг понял, насколько устал. Как сильно устал. И что даже выберись он из-под камней, дальше идти не сможет. Не сможет подняться.

       «Надо отдохнуть, – подумал он. – Просто отдохнуть, набраться сил, а уже потом выбираться».

       Решение, вроде как, логичное, но усни он сейчас, в холоде, под этими камнями – черта с два проснется.

       К тому же сейчас боль чувствуется не так – адреналин её приглушает. Потом будет больнее. Потом, даже если проснется, может быть, не сможет и пошевелиться...

       Он медленно опустил руки, которыми уже, казалось, много-много часов безуспешно пытался сдвинуть глыбу. Это ведь определение безумия? Повторять одно и то же действие в надежде на иной результат... Много-много часов...

       «Как там я говорил Дэну? Бросать начатое в шаге от цели…»

       И вдруг глыбу подвинули. Еще на пару миллиметров.

       И крикнули:

       – Отец!

       – Дэн? – позвал Алекс и закашлялся. Говорить было труднее, чем дышать. Дэн, кажется, глухо зарычал сквозь зубы. Глухо спросил:

       – Где он?

       Алекс открыл было рот, чтоб ответить, но тут же закрыл. Говорить было труднее, чем дышать. А ему и дышать сейчас было непросто.

       «А вот откапывай меня, – мстительно подумал он. – Пока не откопаешь – абонент вне зоны действия сети».

       Глыба и правда шевельнулась. Ещё немного сдвинулась. Потом застряла надолго. Дэн, кажется, пытался. У него не выходило.

       – Алекс! – рявкнул он наконец. – Толкай!

       И Алекс снова поднял руки. Упёрся в камень. Камень был холодный, неровный, и сейчас, казалось, резал ладони. Но глыба подалась. Ещё немного. И ещё. А потом – вдруг стала легкой. Кажется, Дэн нашел точку опоры.

       Сдвинулась, покачнулась и упала в сторону.

       Дэн решительно схватил Алекса за воротник, вздёрнул на ноги и коротко зарядил ему в нос. Ноги, естественно, не держали, и когда Дэн отпустил – он упал.

        Дэн навис над ним и рявкнул:

       – Где он?!

       – Там... – неопределенно ответил Алекс, попытался поднять руку, чтоб указать на гору, с которой только что свалился вместе с обвалом, но рука едва шевельнулась.

       «Это ты просто разленился, – сказал Алекс себе. – Только что вон какой камень вытолкал... Давай, соберись...»

       – Жив? – напряженно спросил Дэн.

       Алекс поднял взгляд, изучил последствия атаки горы огоньками. Перевел пристальный взгляд на Ардэна и, чувствуя, как кровь из носа стекает к губам, а те сами собой расползаются в нехорошей ухмылке, спросил:

       – А... ты как... думаешь?

       Ардэн помрачнел. И без того тёмные глаза стали бездонно-чёрными.

       – Ты убил его, – тихо припечатал он.

       Глядел несколько мгновений, и Алексу показалось, что вот сейчас он точно его убьет. Ну... Попытается. Его горой не убило. Ардэном – не должно.

       Но тот только так же тихо спросил:

       – Зачем?

       – Кто-то должен... – ответил Алекс.

       Говорить было больно, получалось невнятно, хрипло.

       – Не слышу! – неожиданно рявкнул Ардэн.

       Алекс шевельнул пальцами – рука послушалась лучше. Чуть приподнял её и поманил Ардэна – поближе. Не новый маневр, но работал всегда. Ардэн видел перед собой переломанного, умирающего человека, которому есть что сказать напоследок. Правильно, любой бы именно это и увидел.

       Потому что Алекс похож на человека.

       Ардэн склонился, Алекс вскинул обе руки и звонко хлопнул Ардэна по ушам. И пока в глазах у того темнело, а в ушах звенело, собрал последние силы на рывок. Толкнул в грудь, навалившись сверху, коротко замахнулся и ударил. А потом ещё раз. Удары получались слабые. Но Алекс продолжал бить. И с каждым ударом выдавливал из себя по слову:

       – Кто-то. Должен. Убивать. Драконов.

       Устало выдохнул, ослабил хватку и свалился на землю. Воздуха не хватало, хотелось глубоко дышать, но от каждого вдоха в груди что-то разрывалось.

       Ардэн шевельнулся.

       «Да что ж такое!» – мысленно простонал Алекс. И понял, как всем этим монстрам с ним нелегко. С неубиваемым.

       Ощупал рукой землю рядом с собой. Ощупал второй рукой с другой стороны.

       «Найдись, – мысленно попросил. – Тут скала рухнула, найдись хоть какой-нибудь камень...»

       Камень нашёлся в последний момент: Ардэн уже начал садиться, правда, смотрел в другую сторону – кажется, ещё не понял, что произошло и где искать Алекса.

       Алекс сел быстрее, резче, с размаху швырнул камень. Камень свистнул в воздухе, попал Ардэну в затылок. Тот вскинул руку, начал было разворачиваться, но не успел – повалился обратно на землю.

       – И не вставай, – выдохнул Алекс и так же медленно, как только что Ардэн, завалился на спину.

       «Первое правило Алекса – используй всё, что под рукой, – подумал он. – Хотя нет. Первое правило – бей в спину. По возможности, всегда бей в спину… По возможности, всегда...»

       Он понял, что мысли повторяются. Что глаза закрыты, перед глазами – темно, а мысли – бесцельно бродят по кругу, он даже не понимает их, они просто бродят, звучат далёким эхом. Уже невозможно держаться. Дышать, думать, смотреть вперед. Он сам ходит по кругу. Или падает. Медленно, будто тонет, но тонуть хорошо, потому что когда тонешь, дышать уже не надо, а, значит, уже не больно...

       В лицо ткнулось что-то тёплое и мягкое.

       Алекс попытался не обратить внимания, и оно ткнулось настойчивее.

       Он нехотя приоткрыл глаза и увидел перед собой огромную Роковую морду. Морда снова толкнула его носом.

       – Да дайте же... поспать… – прошептал Алекс, попытался отмахнуться, чуть не взвыл от боли, и боль немного отрезвила.

       – Ты зубы давно... чистил? – выдохнул он, осторожно поднимая вторую руку. Та будто бы болела не так сильно. Рок подошёл так, чтобы ему было удобнее. Алекс нащупал поводья и медленно подтянулся на них. Покрепче сцепил зубы перед последним рывком, чтобы подняться. Опёрся на Рока и выдохнул.

       Предстоял ещё один рывок: влезть на это чудовище.

       – Что ж ты такой огромный... – сокрушённо пробормотал Алекс.

       Рок сердито покосился на него.

       Алекс забросил руку, схватился, толкнулся, подтянулся, перевалился. Упал ему на спину и пробормотал:

       – Я, кажется, говорил... идти в город.

       Рок презрительно фыркнул. Медленно развернулся и так же медленно, осторожно двинулся прочь, будто понимал, насколько сильной болью отдаётся сейчас каждый его шаг. Алекс вцепился в поводья. Собрался было вновь отключиться, но вдруг понял, что нельзя.

       – Рок... – прошептал он. И так как тот не отреагировал, заговорил громче, жестче. – Рок. Стой.

       Тот остановился, обернулся через плечо и в косящемся на него красном глазе Алекс разглядел собственный диагноз. Ну, не страшно. Его и так все вокруг считают ненормальным. Уже давно. Одним конем больше, одним меньше…

       – Надо Дэна подвезти, – сказал Алекс. Снова перешёл на шёпот, но говорить не прекращал: Рока ещё надо убедить послушаться.

       – Он там без... сознания валяется. Придёт в себя, вокруг снег... Испугается... Заблудится. Я так понимаю... у него это привычка…

       Рок перебил тираду душераздирающим, полным отчаянной жалости к себе, вздохом, медленно развернулся и всё так же осторожно двинулся обратно, искать Дэна.

       – Хорошо, – прошептал Алекс. – Молодец. Хороший конь. Оставим его... по дороге. А то к ведьмам... завезём, а, Рок? Они говорят... у него кости...

       Тот тихо рыкнул. Кажется, рекомендовал Алексу замолчать. Он часто рекомендовал это сделать, но сейчас Алексу показалось, что Рок искренне переживает за его состояние.

***

       Ардэн медленно открыл глаза. Он был явно не в том месте, в котором последний раз себя помнил. И над ним нависало с десяток гномов.

       – Как я здесь оказался? – спросил он, медленно сел, ощупал голову. Голова болела. Но не настолько, чтоб заглушить боль от произошедшего. Он всё прекрасно помнил. Кроме того, как здесь оказался.

       Он помнил, что Алекс убил его отца, разрушил пещеру, уничтожил огни. Сейчас ему почему-то жальче всего было огни. Они были тёплыми и живыми.

       «Я не остановлюсь, – подумал Ардэн, – куда бы он ни сбежал, я найду его».

       И решил не уточнять, что будет делать потом. Он знал, всегда знал, потому что его предупреждали: Алекс – вовсе не то, чем он кажется на первый взгляд. Не друг, не попутчик, не человек.

       Алекс – это смерть.

       И отец глупо надеялся удержать смерть в своих руках и использовать как ключ. А смерть удержать в руках невозможно. Только победить. Выпотрошить.

       – Живой? – мрачно спросил один из гномов.

       – Да, – неуверенно ответил Ардэн. – Вы меня спасли?

       – Алекс привёз, – пожал плечами гном, и даже несмотря на то, как его удивила эта фраза, Ардэн успел заметить странную интонацию, с которой гном произнёс это имя. Кажется, они тоже не слишком жаловали Алекса.

       – Зачем? – спросил Ардэн.

       Гном пожал плечами:

       – Сказал помочь. Мы помогли. Теперь уходи.

       – С удовольствием, – честно ответил Ардэн и медленно сел. – А он... не сказал, зачем?

       – Сказал помочь, – мрачно повторил гном, кивнул остальным, и те удалились.

       Ардэн спустил ноги на пол.

       Пол был каменным и холодным.

       Как в пещере, которую Алекс разрушил.

        ***

       Алекс медленно разлепил глаза. Страшно хотелось пить. Дышалось с трудом, и болели все кости, будто кто-то их переломал… Хотя, почему «кто-то»? Алекс их и переломал.

       Он уставился в потолок, несколько раз моргнул и только потом понял, что уставился в потолок. Что лежит в помещении, на мягком ложе, и здесь вполне хорошо, спокойно и комфортно лежать. Как правило, он приходил в себя после очередной встряски в куда менее комфортных условиях.

       Прислушался. В соседней комнате неторопливо и тихо о чем-то беседовали двое: мужчина и женщина. Говор – местный. Значит, недалеко от гномов отъехали. После гномов он не помнил ничего. Он и гномов-то толком не запомнил.

       – Ты убил дракона, – как будто сказали ему, но в глазах уже тогда плыло, а в ушах – шумело, и он изо всех сил старался разобрать, что ему говорят, но до сих пор был не уверен, что правильно всё понял. Он и в нормальном состоянии не всегда умел понять гномов.

       – Опять, – напомнили ему.

       Кажется, его осуждали.

       Опять.

       – Вот этому, – кажется, сказал он, кивнув на Ардэна, безвольно висящего на Роке, – нужно помочь.

       – Ты должен нам, – напомнили ему.

       – Буду должен больше, – то ли сказал, то ли подумал он, а всё вокруг заволокло туманом, в котором ни говорить, ни слышать, ни дышать толком не получалось, и Алекс решил, что неплохо бы поспать.

       И всё, что смог сделать, – покрепче схватиться за поводья.

       А теперь он здесь.

       Алекс обвёл глазами помещение и вдруг понял: он не подумал, что оказался дома. Впервые в жизни, когда пришёл в себя в незнакомой обстановке после очередной драки, не мелькнула мысль: «Какой страшный был сон, как хорошо, что всё это – сон...»

       Нет, на этот раз он чётко знал, в каком мире находится.

       Алекс попытался пошевелить рукой, и сначала ему показалось, будто он привязан, но потом поднял руку на уровень глаз и увидел: её туго перевязали по всей длине. Даже пальцы. Левая рука оказалась подвижней – тут было перемотано только запястье.

       Алекс медленно сел. И пришло новое озарение: на нём был свободный белый балахон на голое тело. Ткань – неприятная на ощупь, или, может, у него просто всё настолько болит, что и к ткани не хочется прикасаться.

       Алекс невольно поёжился и тут же поморщился – заныла спина.

       Он осторожно опустил босые ноги на пол. Так же осторожно попытался на них подняться. И облегченно вздохнул, когда ноги послушались. Одна попыталась было подогнуться, но у неё не получилось: во-первых, она тоже была туго перемотана, во-вторых, Алекс вовремя успел схватиться за высокую спинку кровати. И только удостоверившись, что нога в состоянии слушаться, разжал пальцы и сделал первый шаг. Пол был твёрдым и неровным. Закрытые на щеколду ставни глухо поскрипывали под порывами ветра. Лампа, закреплённая на стене, слабо и неровно освещала помещение: кровать, стол, сундук у противоположной стены.

       Алекс повернул было к сундуку в надежде найти там свои вещи – без них он чувствовал себя беспомощным. Потом передумал и направился к двери, из-за которой доносились голоса. Сундук тут, скорее всего, тоже скрипучий. И если ему так хорошо слышен тихий говор, то и они услышат скрип. Нехорошо будет, если хозяева дома застанут его, роющимся в их сундуке. А ощущение беспомощности – это чушь. Точнее, чушь – обманчивое ощущение силы, которое дают одежда, оружие и амулеты. На самом деле всё оно – бесполезное барахло.

       Вряд ли тут под окном найдется заколдованный труп виверны, в управлении которым сгодится амулет.

       На столе лежала желтоватая скатерть, стояли кружки и горшочки, на большом деревянном блюде лежали лепешки. Совершенно точно эти двое – семейная пара: было в них такое неуловимое сходство, которое наблюдается у проживших бок о бок не одно десятилетие людей. И совершенно точно – что странно – они рады его видеть: улыбаются.

       – Здрасьте, – пробормотал Алекс и сделал осторожный шаг вперед.

       Три кружки на столе. Почему три кружки? Ждут еще кого-то? Не могли ж они знать, что именно сейчас он придет в себя и выползет пообщаться.

       – Ты чего встал? – удивился мужчина.

       – Пить хочу, – признался Алекс.

       – Ложись в постель, – потребовала женщина, – я принесу.

       И поднялась из-за стола, но Алекс слабо отмахнулся.

       – Надо разрабатывать ногу… руку… всё, – сообщил он.

       Подошел ближе. Женщина вскочила, подтащила ему стул. Он осторожно опустился, подтянул к себе кружку и так же осторожно отхлебнул. Травяной сладкий чай с вином. Алекс сделал глоток побольше. Потянулся за лепешкой. Откусил, принялся жевать, радостно отметив: кажется, все зубы на месте.

       – Удивительно! – задумчиво хмыкнул седой мужик, наблюдая за ним.

       Алекс прекратил жевать, на мгновение замер, подумал – и продолжил. Пусть удивляется, если хочет. А Алекс хочет есть. И пить. Выздоравливающий он организм, в конце концов, или кто?

       – Ты очень быстро поправляешься, – пояснила слова его жена, – еще позавчера мы не были уверены, что ты вообще придёшь в себя.

       Алекс, не переставая жевать, спросил:

       – Сколько я проспал?

       – Проспал! – снова хмыкнул мужик. – Говорим же тебе: ты не спал, парень, ты умирал! И почти умер. Мы тебя уже и выносить собрались, но твой… эм…

       – Конь, – подсказал Алекс: такие проблемы с определением вида обычно вызывал Рок.

       – Конь, – неуверенно согласился собеседник, – был очень настойчив.

       – Где он?

       – Во дворе, где ж ему ещё быть, – пожала плечами женщина. – Почти не отходит от дома. Всё под окном стоит. Есть отказывается. Переживает.

       – Сырым мясом кормить не пробовали? – спросил Алекс и удовлетворенно отметил, как округляются глаза обоих. И от этого даже стало легче дышать. Дышать было хорошо, потому Алекс припечатал. – С кровью.

       Откусил еще кусок лепешки, запил снадобьем из кружки и уточнил:

       – А забор у вас есть?

       – Ты всегда такой или бредишь? – прищурился мужик, осознав, что Алекс намеренно несет чушь.

       – Всегда, – сказал Алекс. – А вы вообще кто?

       – Нет, милый, – строго покачала головой женщина, – начнем с тебя. Что с тобой стряслось? Как тебя так угораздило?

       – С горы упал, – честно ответил Алекс.

       – Тут многие такие… упавшие побывали, – понимающе кивнул мужик, – ты, правда, наверное, дольше падал. Потому что обычно по мелочи: кто со сломанной рукой приходит, кто с ушибленным пальцем.

       – И вы всем помогаете, – кивнул Алекс.

       – Ну, да, – пожал плечами мужчина. – Мы им поможем, потом они – нам.

       – В чём именно? – прищурился Алекс.

       – Все сначала такие, – рассмеялся он, – ищут подвох. Нет подвоха, парень. В чем хочешь, в том и помогай. Хочешь – деньгами. Хочешь – работу сделай какую-нибудь.

       – Я заплачу, – быстро сказал Алекс. – Где мои вещи?

       – В сундуке, – мужик кивнул в сторону комнаты, где Алекс проснулся. – Только, парень, от твоих вещей нам толку мало. Оружие, конечно, у тебя красивое, но мы не любители им махать. Мы, наоборот, лечим.

       – У меня есть деньги, – пожал плечами Алекс, плечо заныло, а двое за столом растерянно переглянулись. – Что? Нет? Среди моих вещей не было кошелька?

       Алекс вздохнул и сокрушённо пробормотал:

       – Чертовы гномы!

       Мужик подозрительно прищурился: кажется всерьёз испугался, что он всё-таки бредит.

       Алекс упёрся руками в стол, осторожно поднялся.

       Некрасиво, наверное, вот так уходить, но ему вдруг стало страшно: что ещё из его вещей успели украсть гномы, пока Рок тащил его в бессознательном виде с их холма? Гномы считают, что он им должен, а значит, могли взять кучу всего ценного...

       Конечно, ценного у него ничего не было. И если уж совсем честно, он вдруг понял, что переживает за куртку. Ту, что когда-то сшили на заказ. Она лежала в дорожном мешке, который должен был таскать Рок. Забрал ли у ведьм? Не потерял ли в дороге? Сберёг ли от наглых гномов? Алекс дохромал до сундука, с усилием откинул крышку, рванул на себя мешок, уронил на пол, сел рядом, расшнуровал.

       Облегчённо выдохнул. Да. На месте.

       Алекс мысленно похвалил Рока за то, что сберёг нужный мешок. Ну и себя – что в очередной раз попытался самоубиться не в любимой куртке, а в тесной и неудобной, которую не жалко.

       Осторожно достал любимую.

       Сразу же, стоило потянуть на себя, почувствовал запах. Она многое пережила, и, казалось, каждая заварушка впечатала в неё нотки ароматов. Она пахла кровью и дымом. Алекс подумал, что сам он скоро будет пахнуть кровью и дымом. И тогда уже не получится казаться безобидным мелким парнем.

       Никогда не быть ему безобидным мелким парнем.

       В горах жил дракон. И не факт, что этот был последним. И не факт, что врата никогда больше не откроются. Только теперь Алекс понял очевидное: драконы никуда не делись. Им просто нужно больше времени, чтобы вернуться – времени-то у них, вечных, завались. Они не испугались – они готовятся. Они вернутся. Их нужно будет встретить.

       Ему совершенно не нравилась эта мысль. Он не хотел больше воевать с монстрами. Потому что любой монстр – напоминание о том, кем является он сам. Потому что любой монстр – напоминание о том, что этот мир ненастоящий. А он хочет жить в настоящем мире. И быть настоящим человеком. А не сумасшедшим охотником на драконов.

       Но есть одна загвоздка.

       Кто-то ведь должен убивать драконов.

       Седой мужик заглянул в комнату, прокашлялся.

       Когда Алекс медленно развернулся, окинул хмурым взглядом его, сидящего на полу с курткой, и покачал головой. Решил, наверное, что Алекс при падении ещё и голову повредил.

       – Что? – спросил Алекс.

       – Ты бежишь от кого-то?

       – Что? – не понял Алекс.

       – Достал куртку, – объяснил мужик. – Спешишь?

       «Да, – подумал Алекс. – Наверное».

       – Нужно ехать, – соврал он.

       – Ну езжай, раз нужно, – легко согласился мужчина и прищурился. – Или боишься, что работать заставим?

       Алекс медленно поднялся, опираясь на сундук. Так же медленно принялся доставать из него вещи.

       – Как звать-то тебя, скажешь?

       – Алекс, – тихо ответил он, отвлёкся на миг от вещей, поднял взгляд на собеседника.

       Тот сначала удивился, потом недоверчиво прищурился, а потом неожиданно просиял, будто решил наконец невероятно сложную задачу, которая никак не давала покоя. И провозгласил:

       – Так вот, почему ты не умер!

       Алекс устало вздохнул.

       – Слушай, – неожиданно перешел на шёпот мужик, – тогда забудь. Всё, что говорили об оплате, забудь. Ты нам ничего не должен. Помочь тебе – это честь…

       – Брось... – отмахнулся Алекс, дотащил ворох одежды до кровати и тяжело рухнул рядом. Взял штаны, сунул ногу, вторую.

       Мужик продолжал стоять в дверях и восторженно смотреть на него. Казалось, ещё немного – начнёт петь хвалебные песни. Или танцевать ритуальные танцы. Или ещё раз накормить попытается. Обычно Алекс был не против песен, танцев и еды, но не сейчас.

       – Дай коню мяса, – сказал он, вышло резко, некрасиво. Зато, небось, отбило охоту петь и танцевать. – Я не шутил. Дай мяса, оседлай, подведи ко входу. Скоро выйду.

       Когда мужик, кивнув, скрылся за дверью, Алекс вздохнул с облегчением.

       А когда Алекс вышел на крыльцо, Рок был уже готов, оседлан и, кажется, очень рад. По крайней мере, красные глаза непривычно весело сверкали. А ещё – Рок даже не пытался сверлить Алекса взглядом, бодать или презрительно фыркать: он подошел и развернулся боком, чтоб Алексу было удобнее на него взобраться.

       – То есть так, да? – тихо спросил Алекс, с трудом забираясь в седло. – То есть мне надо было умереть, чтоб ты начал вести себя, как нормальный конь?

       Рок раздраженно вздохнул и покосился через плечо: «Ехать-то куда?»

       Сверху чирикнула сойка, Алекс поднял глаза, прищурился – Ирхан бил в глаза. Было холодно, ветер трепал и без того уже изрядно потрёпанную косу, но Ирхан был в небе. Алекс осторожно поднял руку – птица опустилась на запястье.