Текст книги "Это Случилось Однажды Летом"
Автор книги: Тесса Бейли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Глава 26
Брендан не мог избавиться от ощущения, что Пайпер только что выскользнула из его досягаемости—и это чертовски пугало его.
Покупая одеколон, она посмотрела на него так, как не смотрела раньше. Как будто она собиралась сложить оружие и сдаться. Никто никогда не смотрел на него так. Испуганный и полный надежды одновременно. Красиво выставлена напоказ. И он не мог дождаться, чтобы вознаградить это доверие. Чтобы она порадовалась, что решилась на прыжок, потому что он поймает ее. Не мог дождаться, чтобы сказать ей, что в жизни до того, как она появилась в Вестпорте, не хватало красок, света и оптимизма.
Теперь ее руки гладили его грудь. Ниже, к животу.
Она наклонилась и уткнулась носом ему в грудь, вдыхая, тихо постанывая ...
Очерчивая очертания его члена костяшками пальцев.
Это прикосновение, явно предназначенное для того, чтобы отвлечь, зажало его между потребностью и раздражением. Он не хотел Пайпер, когда ее мысли явно были где-то далеко. Он хотел, чтобы эти барьеры исчезли. Хотел ее всю, каждую гребаную унцию. Но какая – то часть его тоже нервничала. Чертовски нервничала из-за того, что не был готов сражаться с любым невидимым врагом, с которым столкнулся.
Последнее объясняло его резкость, когда он поймал ее запястье, удерживая его подальше от своей растянутой ширинки.
–Скажи мне, о чем на самом деле был телефонный звонок. Она вздрогнула от его тона, оттолкнула его.
–Я же тебе говорила. Это ничего не значило.
–Ты действительно собираешься мне лгать?
Боже, она выглядела буквально и фигурально загнанной в угол, застрявшей в лифте, куда некуда бежать. Не то чтобы она не искала выхода, даже на потолке.
–Я не обязана рассказывать тебе все досконально.—наконец пробормотала она, ударяя кулаком по ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ несколько раз нажимала кнопку, хотя они были только на полпути к шестнадцатому этажу.
–Ты планируешь быть таким властным все время?—Ее смех был пронзительным, паническим, и он прожег дыру в его груди.
–Потому что это немного чересчур.—Нет. Не клюну на эту приманку.
–Пайпер. Иди сюда и посмотри на меня. —нет.
–почему нет?
Она закатила глаза.
–Я не хочу, чтобы меня допрашивали.
–Хорошо,—выдавил он.
–Я хочу знать правду, не спрашивая тебя об этом.
Он услышал, как она громко сглотнула, как раз перед тем, как открылась дверь лифта, и она вылетела, как выстрел, быстро шагая в противоположном направлении от его комнаты, где, черт возьми, она собиралась закончить, если ему было что сказать по этому поводу. Брендан догнал ее прямо перед тем, как она успела
проскользнуть в свою комнату, обнял ее за талию и притянул обратно к своей груди.
–Достаточно.
–Не говори со мной как с ребенком. —Ты ведешь себя как один из них.
Она ахнула.
–Ты тот, кто ...
–Господи. Если ты скажешь мне, что я тот, кто хотел девушку с высоким уровнем обслуживания, ты меня разозлишь, Пайпер.—Он схватил ее за подбородок и запрокинул ее голову назад, пока она не коснулась его плеча.
–Я хочу тебя. Кем бы ты ни была, кем бы ты ни была, я хочу тебя. И я буду бороться, чтобы проникнуть в эту голову столько раз, сколько потребуется. Снова, и снова, и снова. Не смей сомневаться во мне.
Ее тело вздрогнуло от двух глубоких вдохов.
–Кирби позвонила, чтобы сказать мне, что я на обложке еженедельника "Лос-Анджелес". Ладно? ‘Исчезновение принцессы Вечеринок". Там целая история, и ... теперь я думаю, та-да, я снова интересна. После месяца молчания все вдруг захотели знать, куда я делась.—Она вырвалась из его хватки и оттолкнула его, ее поза была оборонительной.
–Кирби хочет устроить мне грандиозную вечеринку по случаю возвращения домой. И я не хотела тебе говорить, потому что теперь ты будешь давить на меня, пока я волшебным образом не выдам ответы о том, чего я хочу,—а я не знаю!
Пульс Брендана забился в венах, его нервы обострились до полного страха. Еженедельник Лос-Анджелеса. Вечеринка на высшем уровне. Был ли у него гребаный шанс против всего этого?
–Что ты знаешь, Пайпер?– хрипло выдавил он.
Ее глаза закрылись.
–Я знаю, что люблю тебя, Брендан. Я знаю, что люблю тебя, и это все.
Мир на мгновение стал беззвучным, лишенным шума, за исключением звука его сердечных сухожилий, растягивающихся, на грани разрыва под давлением чуда, которое она только что запихнула в него. Она любила его. Эта женщина любила его.
–Как ты можешь говорить "вот и все"?—Он сделал гигантский шаг и подхватил ее на руки, радуясь, когда она легко кончила, обвила ногами его талию, уткнулась лицом ему в шею.
–Как ты можешь говорить, что это все, когда это лучшее, что когда-либо случалось со мной?—Он поцеловал ее волосы, щеку, прижался губами к ее уху.
–Я люблю тебя, детка. Черт возьми, я тоже тебя люблю. Пока это так, все будет хорошо—и так будет всегда. Мы поработаем над деталями. Хорошо?
–хорошо.
–Она подняла голову и кивнула, ошеломленно рассмеявшись.
–да. Ладно.
–Мы любим друг друга, Пайпер.– Он повернулся и зашагал к своей комнате, радуясь, что у него уже был ключ в руке, потому что он не смог бы отвлечь свое внимание от нее, чтобы найти его.
–Я никому и ничему не позволю вмешиваться в наши отношения.
Иисус. Она была ... не заперта. Ее глаза были мягкими, доверчивыми, красивыми и, самое главное, уверенными. В нем. В них. Он поступил правильно, надавив на нее, как бы ни было тяжело видеть ее испуганной. Но теперь, слава Богу, все было в порядке. Слава Богу.
Он шлепнул ключом от номера по сенсору и пинком распахнул дверь, его единственная миссия в жизни-доставить этой женщине оргазм. Видеть, как эти смягченные голубые глаза слепнут, и знать, что за это ответственно его тело. Всегда будет отвечать за удовлетворение ее потребностей.
–Ты мне так сильно нужен,—всхлипнула она, дергая его за воротник, отчаянно двигая бедрами маленькими кругами.
–О Боже, как мне больно.
–Ты знаешь, что я справлюсь с этим.—Он укусил ее за шею сбоку, грубо приподнял бедра и прислушался, как у нее перехватило дыхание.
–А ты разве нет? —Да, да.
Брендан поставил Пайпер на ноги и развернул ее, затем задрал ее юбку выше бедер.
–Может быть, когда-нибудь мы сможем подождать достаточно долго, чтобы раздеться одновременно,—прохрипел он, снимая с нее трусики до лодыжек, прежде чем трясущимися руками взяться за молнию.
–Но это будет не сегодня. Встань обеими коленями на край кровати.
Боже, он любил Пайпер, когда она была бесстыдной кокеткой. Когда она злилась. Когда она дразнила его или заставляла надрываться. Но больше всего он любил ее такой, какой она была сейчас. Честной. Ничего не скрывая. Горячая, нуждающаяся и настоящая. Забравшись на самый край кровати и покачивая бедрами, умоляя.
–Пожалуйста, Брендан. Не мог бы ты, пожалуйста, не мог бы ты, пожалуйста ...
Не было никакой возможности, чтобы он не мог воспользоваться моментом, чтобы полюбоваться произведением искусства, которым была Пайпер. Гибкие линии ее раздвинутых бедер, задница, которая превращала его жизнь в рай и ад. Теперь он обхватил щеки и размял их, раздвигая плоть, чтобы увидеть, что ждет его между ними.
–Ах, детка. Я всегда должен быть тем, кто говорит” пожалуйста", —хрипло сказал он, наклоняясь и проводя языком по тугой, собранной коже ее заднего входа. Она фыркнула его имя, затем застонала нерешительно, с надеждой, и да, он не смог удержаться, чтобы не притянуть ее сексуальный зад ближе, зарывшись ртом в ложбинку между ними и грубо облизывая ее языком.
–О, вау,—выдохнула она, прижимаясь к нему. —Что ты ... О Боже мой.
Он положил руку ей на бедро, проведя двумя пальцами между ее мягкими складками, и наслаждался тем, как ее киска становится чертовски влажной, облизывая что-то совсем другое. Наслаждаясь ее первоначальной застенчивостью и тем, как она в конце концов не смогла удержаться, чтобы не раздвинуть колени еще шире на кровати, ее бедра покачивались в такт голодным движениям его языка. К тому времени, как он позволил своему языку спуститься и добраться до ее лона, ее клитор был таким набухшим; он несколько раз ударил языком по бугорку, потер чувствительную кнопку большим пальцем, и она разорвалась, икнув в одеяло, ее восхитительная влага покрыла внутреннюю поверхность бедер, его рот.
Она тяжело дышала, когда он поднялся, опустил грудь ей на спину и засунул свой член внутрь ее все еще сжимающейся киски.
–Моя,– он стиснул зубы, ее напряженность болезненно сжала его яйца, разжигая каждую унцию его крови собственническим чувством.
–Я забираю то, что принадлежит мне сейчас.
Движение впереди них на кровати напомнило Брендану о зеркальном изголовье кровати, и он чуть не кончил, застигнутый врасплох эротическим видом ее отвисшей челюсти и сисек, которые подпрыгивали при каждом движении его бедер. Его тело маячило позади нее, почти вдвое больше ее, его губы оторвались от зубов, как будто он вполне мог проглотить ее целиком. Кто бы этого не сделал? Кто бы не хотел собрать каждую частичку этой женщины как можно ближе? Чтобы поглотить ее огонь? Кто бы не умер, пытаясь заслужить ее преданность?
–Господи, ты такая красивая,—простонал он, падая на нее сверху, прижимая ее к кровати и взбрыкивая, наполняя ее, как будто она заполняла его грудь, его разум. Весь он. Завершая его, просто дыша. Он взял ее волосы в кулак, используя их, чтобы откинуть ее голову назад, фиксируя их взгляды в зеркале. Она ахнула, задрожала вокруг его члена, ее стены говорили ему, что она так же возбуждена фильмом, в котором они снимались, как и он.
–Да, тебе нравится, когда тобой восхищаются и делают комплименты, не так ли, Пайпер? Нет лучшего комплимента, чем то, как сильно ты возбуждаешь мой член, не так ли? Как грубо ты заставляешь меня отдавать это тебе? Даже не могу стянуть свои чертовы джинсы.—У нее перехватило дыхание, и она начала извиваться под ним, ее пальцы вцепились в одеяло, когда она с закрытым ртом выкрикнула его имя.
–Продолжай. Дай мне вторую, детка. Хочу, чтобы ты, блядь, обмякла.
Ее голубые глаза ослепли, и она хрипло застонала, ее бедра подергивались под ним, спазмы сотрясали ее киску и погружали его за край. Он качнулся в ее горячем канале еще раз, глубоко пронзая, глядя ей в глаза, когда он прорычал ее имя, ослабляя мучительное давление между ног, тяжело дыша рядом с ее головой.
–Я люблю тебя,—выдохнула она, слова, казалось, застали ее врасплох, встревожили, и Брендан задался вопросом, возможно ли, чтобы его сердце вырвалось из груди. Как он собирался пережить ее? Каждый раз, когда он думал, что его чувства к ней наконец достигли апогея, она доказывала ему, что он ошибается, и его грудь увеличивалась еще на один размер. Как он мог продолжать в том же
духе в течение следующих пятидесяти, шестидесяти лет?
–Пайпер, я тоже тебя люблю. Я люблю тебя.– Все еще прижимая ее к кровати, он оставил медленные поцелуи на ее виске, плече, шее, прежде чем, наконец, откатился в сторону, крепко прижимая ее к месту, которое она называла зарядной станцией. И он рассмеялся над этим именем, но когда она нашла свое место в его объятиях, черты ее лица расслабились, и она вздохнула, как будто его объятия действительно сделали все хорошо. Иисус Христос, эта привилегия смирила его.
– Я никогда никому этого раньше не говорила,—пробормотала она, положив голову ему на бицепс.
–Мне казалось, что это не так, как я всегда так думал. Он провел рукой по ее волосам.
– Как ты думала, что это будет ощущаться?
Она подумала об этом.
–Покончим с этим. Все равно что сорвать пластырь.
–И как ты себя чувствовала вместо этого?
–Наоборот. Например, наложить повязку. Заверни его потуже.
– Она мгновение изучала его подбородок, затем подняла глаза на него.
–Я думаю, потому что доверяю тебе. Я полностью тебе доверяю. Это огромная часть любви, не так ли?
–Да. Я думаю, так и должно быть.—Он сглотнул комок в горле. —Но я не эксперт, детка. Я никогда так не любил.
Ей потребовалось мгновение, чтобы заговорить.
–Я больше никогда ничего не буду от тебя скрывать. —Ее выдох был прерывистым.
–О, ничего себе. Здесь происходят большие посткоитальные заявления. Но я говорю серьезно. Больше не буду держать все в себе. Даже на время поездки на лифте. Я не заставлю тебя драться, чтобы залезть мне в голову. Я этого не хочу. Я не хочу быть для тебя постоянной работой, Брендан. Не тогда, когда ты так легко заставляешь любить себя.
Он прижал ее к себе, у него не было другого выбора, если только он не хотел отделиться от тех гребаных эмоций, которые она вызывала в нем.
–Постоянная работа, Пайпер? Нет. Ты меня неправильно поняла.
– Он приподнял ее подбородок и поцеловал в губы.
–Когда награда так совершенна, как ты, так совершенна, как эта, работа-это гребаная честь.
Брендан перевернул Пайпер на спину, когда их поцелуи усилились, его член снова напрягся за считанные секунды, болезненно набухая, когда она умоляла его снять рубашку. Он подчинился, каким– то образом найдя способ скинуть свои джинсы и боксеры, прежде чем снять с нее всю одежду. Удовлетворенные звуки вырвались из их ртов, когда их обнаженные тела, наконец, сплелись вместе, кожа к коже, и в поле зрения не было ни единого барьера.
Губы Пайпер изогнулись в усмешке под его губами.
–Так мы просто не будем говорить о языке?
Их смех перешел во вздохи и, в конце концов, в стоны, пружины кровати застонали под ними. И казалось, ничто не могло сравниться с их совершенством. Не после таких тяжелых признаний. Не тогда, когда они, казалось, не могли дышать друг без друга.
Но если Брендан и научился чему-то как капитан, так это следующему: как раз в тот момент, когда казалось, что начинается шторм и дневной свет распространяется по спокойным водам? Именно тогда обрушилась самая большая волна.
И забвение этого урока вполне может стоить ему всего.
Глава 27
Все остальное время, что они провели в Сиэтле, было сказкой.
Ханна и Фокс встретили их в вестибюле отеля в назначенное время, нагруженные подержанными записями. И хотя Пайпер все еще хотела, чтобы Брендан поговорил с Фоксом о том, что Ханна запрещена, ее страхи были временно развеяны искренней дружбой, которая, казалось, возникла между ними. Однажды днем они были вместе и заканчивали предложения друг друга. У них были внутренние шутки и все такое. Не то чтобы это удивило Пайпер. Ее сестра была богиней с чистым, романтическим духом, и пришло время, когда люди стекались к ней.
До тех пор, пока определенные придатки оставались у них в штанах.
За ужином Брендан и Фокс рассказали им о жизни на лодке. Любимой историей Пайпер была история о том, как клешня краба пристегнулась к соску Дика, потребовав, чтобы Брендан наложил ему швы. Она заставила их повторить это дважды, пока сама смеялась до оцепенения от вина. В середине ужина Фокс заговорил о шторме на прошлой неделе, и Пайпер увидела, как Брендан напрягся, его взгляд метнулся к ней, оценивая, сможет ли она справиться с этим. Она была удивлена, обнаружив, что, хотя ее нервы зловеще бурлили, она смогла успокоить их несколькими глубокими вдохами. Очевидно, Брендан был так счастлив, что Пайпер поощряла Фокса закончить рассказ, что он притянул ее к себе на колени, и там она счастливо оставалась до конца вечера.
В ту ночь они спали в отведенных им комнатах, хотя она и Брендан обменялись несколькими непристойными сообщениями, и на следующее утро они забрались в грузовик, чтобы вернуться в Вестпорт.
Крепко сжимая руку Брендана на бедре, а из динамиков доносился дорожный микс Ханны, Пайпер обнаружила, что ... с нетерпением ждет возвращения домой. Она позвонила Эйбу этим утром, чтобы сообщить ему, что опоздает на их прогулку, а затем быстро позвонила Опал, чтобы договориться о кофе позже на этой неделе.
На ее телефоне было более сотни текстовых сообщений и бесчисленное количество электронных писем от знакомых из Лос– Анджелеса, владельцев клубов и Кирби, но сейчас она игнорировала их, не желая, чтобы что-то украло затянувшуюся красоту поездки в Сиэтл.
Помимо этих все более срочных сообщений о 7 сентября, Пайпер была рада получить два сообщения от девушек, с которыми она познакомилась в Blow the Man Down. Они хотели встретиться и помочь спланировать вечеринку в честь Дня труда. И как бы она отнеслась к групповому уроку макияжа?
Хорошо. Она чувствовала себя ... действительно хорошо из-за этого. С ее растущим числом друзей и грандиозным открытием на горизонте у Пайпер внезапно появился плотный график.
Что, если бы она действительно могла принадлежать Уэстпорту?
Да, Брендан заставил ее почувствовать себя так, как она уже чувствовала. Но здесь у него были средства к существованию. Сообщество, которое он знал с рождения. Последнее, чего она хотела, – это зависеть от него. Если она останется в Вестпорте, ей нужно будет идти своим путем. Быть человеком, независимым от своих отношений, а также их участником. И впервые это не показалось мне надуманной возможностью.
Когда они прибыли в Вестпорт, Брендан сначала высадил Фокса у его квартиры, а затем завершил пятиминутную поездку к Пайпер и Ханне. Выражение его лица можно было описать только как угрюмое, когда он загнал грузовик на стоянку, явно не желая прощаться с ней. Она могла понять. Но у нее ни за что не вошло бы в привычку оставлять Ханну одну.
Ее сестра перегнулась через переднее сиденье, подперев подбородок руками.
–Хорошо, Брендан, – сухо сказала она.
–Пайпер пела ‘Естественную женщину " во всю силу своих легких в душе этим утром ...
–Ханна!—Пайпер фыркнула.
–И так как мне нравится видеть ее счастливой, я собираюсь сделать тебе одолжение.
Брендан слегка повернул голову, в нем проснулся интерес.
–Ты о чем?
–Ладно. Я предполагаю, что у тебя дома есть комната для гостей, —сказала Ханна.
Парень Пайпер утвердительно хмыкнул.
–Ну ... —протянула Ханна.
–Я могла бы приехать и остаться в нем. Это облегчило бы вину сестры Пайпер, и она могла бы остаться в каюте капитана. —Иди собирайся,—без колебаний ответил Брендан. —Я подожду.
–Подожди. Что?—Пайпер повернулась на сиденье, переводя недоверчивый взгляд с этих двух сумасшедших людей, которых она любила.
–Я не ... мы не ... просто переедем в твой дом, Брендан. Это требует ... по крайней мере, серьезного разговора.
–Я позволю тебе поболтать,– весело сказала Ханна, выпрыгивая из грузовика.
–Брендан ...—начала Пайпер.
–Пайпер.—Он потянулся через консоль, провел большим пальцем по ее скуле.
–Твое место в моей постели. Нам нечего обсуждать.
Она издала смешок.
–Как ты можешь так говорить? Я никогда ни с кем не жила, но я почти уверена, что значительную часть времени провожу без макияжа и ... стирки!Ты принял во внимание грязную одежду? Куда я положу свою? Мне удалось сохранить некую таинственность ...
–Мистика,—повторил он, подергивая губами. —Да, это так.—Она оттолкнула его прикосновение.
–Что произойдет, когда больше не останется ... тайны?
–Я не хочу никаких тайн, когда дело касается тебя. А в субботу мы должны отправиться на рыбалку. Через две ночи.—Всего через несколько дней.
–Я хочу каждую секунду, которую смогу провести с тобой, пока не выйду из гавани.
–В субботу.– Это было новостью для нее, хотя она знала, что в какой-то момент он вернется на воду. Обычно поворот был еще более жестким, но после сезона крабов они взяли отпуск на целую неделю. —Как ты думаешь, ты вернешься на торжественное открытие в День труда?
–Черт возьми, я так и сделаю. Я бы не пропустил это.—Он небрежно приподнял бровь, как будто только что не заставил ее пульс биться от неразбавленной радости.
–Будут ли отдельные корзины для белья влиять на вас?
–Может быть.—Она прикусила губу.
–Должно быть правило:не-целоваться-пока-я-не-почищу-зубы. —Нет, к черту это.—Его взгляд опустился на подол ее юбки.
–Я хочу врезаться прямо в сонную Пайпер и заставить ее ноги дрожать первым делом утром.
–Хорошо,– выпалила она.
–Тогда я пойду собираться.
Выражение его лица стало смесью торжества и нежности.
–хорошо.
Хмуро глядя на своего парня, хотя ее сердце отбивало чечетку, она толкнула дверь грузовика. Прежде чем она успела закрыть ее за собой, она вспомнила о своем обещании встретиться с Эйбом и проводить его в музей.
–Как насчет того, чтобы мы приехали примерно к обеду?– сказала она Брендану.
–Мы купим продукты по дороге. Может быть, ты сможешь дать мне урок кулинарии.
–У меня будет под рукой огнетушитель.
–Хар-хар.—Было ли нормально, чтобы лицо действительно болело от улыбки?
–Увидимся вечером, капитан.
Его серебристо-зеленые глаза светились обещанием.
–Сегодня вечером.
***
Пайпер побежала в хозяйственный магазин и проводила Эйба до морского музея, немного поболтав с ним, прежде чем продолжить свой бег в дом Опал за кофе. Вернувшись в Безымянное, она набрала ответы своим новым друзьям, Пэтти и Вэл, назначив время для планирования Дня труда. Ей и Ханне пришлось бы перевести свою производительность в гипердрайв, чтобы бар был готов вовремя—у них еще даже не было новой вывески,—но при некоторой решимости они могли бы это сделать.
В тот вечер сестры собрали достаточно одежды на пару ночей и отправились на рынок со своими рюкзаками, купив ингредиенты, идентичные тем, которые Брендан бросил в ее ручную тележку в то первое утро в Вестпорте.
Крылья бабочки коснулись ее живота, когда она постучала в его дверь, но поглаживания стали вялыми и успокаивающими в тот момент, когда его очень крупная фигура появилась в дверях ... в серых спортивных штанах и футболке.
И о-кей. Просто так, преимущества этого жизненного устройства уже давали о себе знать.
–Не смотри на отпечаток члена моего парня,—прошептала Пайпер Ханне, когда они последовали за ним в дом, заставив ее сестру разразиться хохотом.
Брендан приподнял—ха—бровь, глядя на них через плечо, но продолжал идти, пока они не достигли гостевой спальни, неся продукты, которые они принесли в одной руке. Комната, в которую он привел их, была маленькой и примыкала к кухне, но из нее открывался прекрасный вид на сад, и кровать выглядела бесконечно более удобной, чем безымянная койка.
–Спасибо, это идеально,—сказала Ханна, бросая свой рюкзак на пол. Она повернулась по кругу, чтобы осмотреть остальную часть комнаты, и втянула воздух, ее рука взлетела, чтобы прикрыть рот.
–Что это ... что это такое?
Озадаченная переменой в поведении сестры, Пайпер перевела взгляд с спортивных штанов Брендана на предмет, вызвавший такую реакцию. На столе стоял проигрыватель. Пыльный и тяжелый на вид.
–Я вспомнил, что мои родители подарили мне их перед переездом,—сказал Брендан, скрестив руки на груди и кивнув на него.
–Пошел и достал его из подвала.
–Это винтажный Пионер,—выдохнула Ханна, проводя пальцем по стеклянной крышке. Она широко раскрытыми глазами посмотрела на Брендана.
–Я могу им воспользоваться?
Он кивнул один раз.
– Вот почему я заговорил об этом.—Как будто он только что не создал жизнь Ханны, он указал подбородком на шкаф.
–Помести туда все записи, которые я смог найти. Может быть, неплохо.
–Все, что угодно, будет звучать как что-то в этом.– Колени
Ханны опустились, и она вскочила, исполняя возбужденный танец.
–Меня даже не волнует, что ты раскопал это специально, чтобы заглушить сексуальные шумы. Спасибо тебе.
Уши Брендана слегка покраснели, и Пайпер каким-то образом еще больше влюбилась в него. Сделав что-то хорошее для своей сестры, она заслужила ее вечную преданность. И когда он сказал в своей грубоватой, сдержанной манере:
–Нет. Спасибо, что ... позволила мне пригласить Пайпер сюда,– она чуть не упала в обморок.
–Я возьму это.
Он снял рюкзак с плеч Пайпер, поцеловал ее в лоб и резко вышел из комнаты. Они наблюдали за его уходом, как чайки за полным куском хлеба, плывущим по воздуху,—и благодаря ее пробежкам по гавани Пайпер знала, как это выглядит сейчас. Благоговейно.
Ты должна выйти за него замуж, одними губами произнесла Ханна.
Я знаю, одними губами ответила Пайпер. Какого хрена?
Изо рта Ханны по-прежнему не вылетало ни звука. Сначала спроси его. Сделай это сейчас.
Я могла бы. О Боже. Я могла бы.
Ханна осторожно накинулась на проигрыватель.
–Ты можешь ходить на двойные свидания со мной и моим проигрывателем. Пайпер, посмотри на это.– Она рухнула в кресло за столом.
–На выставке я положила глаз на этот идеальный, идеальный "Флитвуд Мак" сорока пяти лет. Это было слишком дорого. Но если бы я знала, что у меня есть этот Пионер, чтобы играть на нем, я бы разорилась.
–О нет. Оно говорило с тобой?
–Громко и ясно,—вздохнула Ханна, отмахиваясь от своей печали.
–Все в порядке. Если так и должно было быть, однажды я столкнусь с этим снова.– Она вскочила на ноги.
–Пойдем приготовим ужин. Я умираю с голоду.
***
Все трое попали в счастливую ситуацию.
По утрам Брендан будил Пайпер, проводя кончиками пальцев вверх и вниз по ее животу, что приводило к тому, что ее зад дразнил его колени. Иногда он переворачивал ее лицом вниз и рывком ставил на колени, быстро и яростно овладевая ею, а ее руки цеплялись за спинку кровати, чтобы не упасть. В других случаях он закидывал ее колени на свои мускулистые плечи и медленно входил в нее, шепча грубые похвалы в изгиб ее шеи, толкая и притягивая свой член между ее ног, надежный, как прилив, никогда не переставая оставлять ее обмякшей и дрожащей, ее крики задерживались в прохладном, тусклом воздухе его спальни.
После того, как она спустилась на землю после их интенсивных занятий любовью, она оделась для пробежки и пошла встречать Эйба, помогая ему подняться по лестнице музея, прежде чем продолжить свой путь. Она вернется домой и примет душ, затем позавтракает с Бренданом и Ханной, прежде чем отправиться на работу Без Имени в его грузовике. Помимо вывески, бару просто требовался декор и несколько последних штрихов. Брендан повесил люстру, смеясь над тем, как Пайпер завизжала от победы, объявив ее идеальной. Они расставили высокие столы и табуреты, повесили гирлянды ламп на заднем дворике и очистили все от опилок.
–Я думала о названии.– сказала Пайпер однажды днем, дождавшись, пока сестра посмотрит на нее.
–Эм ... Как ты относишься к Кроссу и Дочерям?
Из Ханны вырвался звук, ее глаза заблестели.
–Мне это нравится, Пайпс.
Брендан подошел к ней сзади и крепко поцеловал в плечо.
–Это идеально.
–Я бы хотела, чтобы у нас было немного больше времени,– сказала Ханна.
–Это название заслуживает великого знака.
–Так и есть. Но я думаю ... Может быть, что идеально в этом месте, так это то, что это не так. Это личное, а не безупречное. Верно? – Пайпер рассмеялась.
–Давайте нарисуем его сами. Так это будет значить больше.
У Ханны зазвонил телефон, и она вышла из комнаты, чтобы ответить, оставив Пайпер и Брендана наедине. Она повернулась и обнаружила, что он изучает ее так, как часто делал в последнее время. С любовью. Внимательность. Но за этими глазами тоже происходило нечто большее. Он сказал, что не будет давить на нее, требуя решения, но чем дольше она оставляла его в подвешенном состоянии, тем больше он волновался.
В четверг они покрасили вывеску большими, грязными ведрами небесно-голубой краски. Брендан провел утро, шлифуя длинный кусок фанеры и обрезая края в овальную форму своей настольной пилой. Как только Пайпер набросала карандашом наброски букв, они отправились на гонки, нанося синюю краску игривыми изгибами и наклонными линиями. Кто-то мог бы сказать, что это выглядело непрофессионально, но все, что она видела, был характер. Дополнение к Вестпорту, которое поместилось, как желудь в беличьей щеке. После того, как краска высохла, Брендан встревоженно стоял рядом, готовый подхватить их, если они упадут с лестниц, которые им одолжили в хозяйственном магазине. Теперь они прикрепили его поверх выцветшей оригинальной вывески своим гвоздодером, Брендан терпеливо инструктировал их с земли. Когда вывеска была прибита со всех сторон, две сестры спустились вниз и обнялись на улице.
Она не могла с уверенностью сказать, как Ханна отнеслась к завершению бара, но в этот момент внутри Пайпер что-то щелкнуло. Что-то, чего даже не существовало до того, как она приземлилась в этом северо-западном углу карты. Это был долгожданный дом, который Генри Кросс заслужил, но так и не получил. Это были настоящие похороны, извинение за то, что бросила его, и это успокоило острые углы, которые появились в ее сердце, когда она узнала больше о своем отце.
–Теперь все, что нам нужно, это пиво,– сказала Ханна, отступая назад и вытирая глаза.
–И лед.
–Да, думаю, пришло время позвонить оптовику. Вау. Это было быстро.—Она посмотрела на вывеску, согретая завитушкой в конце “Дочери”.
–Если мы в конце концов захотим продавать спиртные напитки, нам понадобится лицензия на спиртное.
–Если ты хочешь, Пайпс,—мягко сказала Ханна, обнимая ее за плечи.
–Оставить тебя будет отстойно, но я не могу быть здесь вечно. Меня ждет моя работа с Сергеем. Если ты решишь остаться ... —Я знаю,– выдавила Пайпер, вывеска расплылась.
–А ты? Останешься точно?
Через окно они наблюдали за Бренданом в баре, где он ввинтил лампочку в люстру. Теперь она была такой способной, обнадеживающей и знакомой, что ее сердце сжалось, застряв в горле.
–Да. Я остаюсь.
–Черт,—выдохнула Ханна.
–Я разрываюсь между счастьем и печалью.
Пайпер провела рукой по глазам, вероятно, размазав синюю краску по всему лицу, но ей было все равно.
–Клянусь Богом, тебе лучше навещать меня.
Ее сестра фыркнула.
–Кто еще выручит тебя, когда все это пойдет наперекосяк?
