Текст книги "Подсластить победы горечь (СИ)"
Автор книги: Татьяна Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Айвен вздохнул и снова промолчал.
– Лично я считаю, что действия ветра честнее.
– Ты вообще очень честный, Генрих, – примирительно сказал Айвен.
– И потому сообщаю, что буду подавать свой протест в связи с происходящим в Остарии наверх. В Центр Координации, или выше, – он обвел взглядом своих слушателей, задержав глаза на Насте, с трудом сдерживающей возмущение, отчего ее глаза, и в спокойном состоянии сияющие, сейчас метали голубые молнии каждый раз, когда девушка взмахивала ресницами.
– Что вам не нравится, стажерка? Тоже не хватает любви? Так ведь епископ – старик, физически не способный на любовные отношения. К тому же, почти все прогрессоры – мужчины. Как вам такая однополая любовь?
– Иди, Генрих, иди, – Айвен мягко подпихнул эмиссара к выходу. – Ты сказал, мы услышали.
– Что с него взять? – тихо продолжил врач после ухода Таубена. – Он с младенчества – по интернатам. Не знает, ни что такое отцовская любовь, ни материнская. О братско-сестринской я и вообще молчу. Ему знакомо только то, что с выраженным сексуальным оттенком. По себе он и о других судит.
– Это его не оправдывает, – возмущенно ответила Настя. – Пусть он не испытал отцовской любви, пусть! Ты тоже ее не испытал. У него есть сердце. Должно быть, по крайней мере. Он мог бы просто ощутить, почувствовать любовь там, где она есть.
– А кто тебе сказал, что он не чувствует? – вздохнул Айвен. – Он чувствует. Потому и злится.
– И все-таки, я тоже подам рапорт в Центр, – решительно заявила Диана. – Остария не должна стать полигоном для эмиссара из Борифата.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
– Я могу попробовать, Нель, создать электрическую связь между городами для его величества, – задумчиво сказал Сид, когда Фенелла вспомнила о предложении дона Цезара, одобренном королем. – Нужно только, чтобы дон Альвес признал меня обученным рыцарем и отпустил на свободу, – новоиспеченный ученик рыцаря поморщился. – Еще требуется участие в турнире. Потом я смогу заняться чем-то стоящим.
Он замолчал, в очередной раз увлекшись перебиранием и поглаживанием пальчиков молодой супруги. Фенелла опустила голову ему на плечо и тоже молчала. В западной части замка графа де Карседа царил послеполуденный зной, но в увитой виноградом небольшой галерее, приподнятой над отдельным садиком западного крыла, было свежо. В галерею выходили покои Сида, сюда же по потайному ходу приходила его жена. Здесь, в западной части замка, за его мощными стенами, было тихо, в то время как повсюду в замке всё суетилось вокруг ждущей первенца Лианды де Карседа. Несмотря на постоянные уверения Айвена, что беременность протекает нормально, положение ребенка идеально, дон Альвес вел себя так, как будто его любимой предстояло героически погибнуть через несколько месяцев. Выполнял не только любой каприз, но даже тень каприза, которую ему удавалось уловить в зеленых глазах Лианды. Но в западном садике никто не суетился. Солнце в тишине золотило листву деревьев, вспыхивало на рыжих апельсиновых плодах, искрилось в струях водометов, подсвечивало белоснежные лепестки апельсиновых цветов и разноцветные розы, во множестве цветущие повсюду.
И вдруг послеполуденная идиллия резко прервалась.
На выложенной разноцветной галькой дорожке скрытого в глубине замка садика вдруг объявился прогрессор. И не просто прогрессор, как с замиранием сердца поняла Фенелла, узнав скуластое лицо, а эмиссар прогрессоров Борифата Генрих Таубен собственной широкоплечей персоной. Сид крепко сжал пальцы жены, удерживая ее от неосторожного порыва. Прогрессор, не замечая случайных свидетелей, направился к еще одному человеку, находившемуся во внутреннем садике замка. Настя Лазарева попросила у Фенеллы разрешения здесь заниматься. В прогрессорском крыле дворца девушку все время отвлекали, так же, впрочем, как и в академии. А ей не терпелось закончить расчеты, связанные с новой теорией вилки Дворкина. Поэтому, услышав случайно от подруги, что та знает место, где ее никто не найдет, она и упросила Фенеллу пустить ее в садик замка.
Девушка работала за компьютером и, кажется, по сигналу с ее электронного устройства Таубен ее и нашел. Потому что, пока тот не заметил девушку, тот шел неуверенно, постоянно сверяясь с экраном в своих больших и загорелых ладонях.
– Стажерка Лазарева? – он напугал девушку мрачным видом. Сид еще раз удержал Фенеллу от неуместной попытки вмешаться в разговор двух прогрессоров.
– Добрый день, господин Таубен, – Настя закрыла материалы в компьютере, с которыми работала, и резко обернулась навстречу суровому эмиссару, задев ветку дерева, отчего ссыпавшиеся лепестки апельсиновых цветов украсили ее волосы белоснежным венцом. – Вы, наверное, пришли с серьезным разговором, раз не поленились меня отыскать.
– Да, стажерка, вы правы, – сухо ответил Таубен, пристально разглядывая девушку. Смахнул лепестки роз с мраморной скамейки и уселся напротив Насти. Закинул ногу на ногу, откинулся на спинку, не сводя с встревоженной девушки взгляда. – Разговор будет серьезным, очень серьезным. В свое время мой начальник Кальвер начал расследование гибели первой геологической экспедиции в Гримальской пустыне. Кальвер был убит. Вроде бы женщиной, из мести, но многое в этом допущении не сходится. Например, непонятно, зачем аборигены уничтожили после его смерти документы, связанные с расследованием гибели геологов. Эти человеческие заготовки, почему-то называемые людьми, – Таубен криво усмехнулся, – не способны оценить ценность документов… Поэтому я начал собственное расследование… Вы знали, что женщина, убившая Кальвера, была влюблена в принца Гая Остарийского?
– Нет, – ответила Настя, рассматривая ногти на своих руках.
– Допускаю, что нет. Но я знал. И потому потребовал все записи разговоров принца.
– И что? – вежливо спросила его собеседница, не поднимая глаз на мрачного прогрессора.
– А то, – неспешно ответил тот, – что документы погибшей экспедиции уничтожила убийца Кальвера. Никто из наших не знает подробностей работы убитых геологов, в частности их маршрут. А дон Гай знает.
– Почему вы так решили? – все так же вежливо поинтересовалась девушка.
Таубен хищно улыбнулся.
– Он сам вам об этом проговорился, стажерка Лазарева, еще в Альнарде. Он изволил не согласиться со мной в том, что последняя экспедиция войдет в историю. Их маршрут, дескать, это исключает. А с чего он это решил? Вы молчите, стажерка? Удивлены, откуда я это узнал? Принц сказал вам об этом в присутствии Дианы Ардовой. Соответственно, его слова были записаны и переданы в центр.
– Я никогда не интересовалась геологией Борифата, – Настя подняла глаза на собеседника, встретилась с тяжелым взглядом холодных серых глаз и снова принялась рассматривать свои руки. – Поэтому не совсем вас понимаю.
– Я вам сейчас все объясню, – все так же неспешно продолжил прогрессор. – Теоретически, обе экспедиции, и погибшая, и новая, должны были идти по одному маршруту. Но геологи последней экспедиции действительно подтвердили утверждение принца, они ничего не нашли. В то время как погибшим геологам удалось найти урановое месторождение.
Настя вздрогнула и подняла голову.
– Да, стажерка, именно так. Из-за этой находки их и убили по приказу владетеля Борифата. Он все подтвердил на допросе.
Настя снова не выдержала взгляда Таубена и опустила глаза.
– Но владетель не знает никаких деталей работы погибшей экспедиции, можете мне поверить. Наши методы допроса исключают возможность соврать. А принц Гай представляет, допустим, в общих чертах, но представляет маршрут погибшей экспедиции. Следовательно, Ульфия, убившая Кальвера, передала ему какие-то сведения, прежде чем покончила с собой, по приказу опять-таки владетеля Борифата. Возможно, она передала ему даже документы.
Наступило молчание. Тишину садика наполняло тихое чирикание свиристелей, резко свистнул зеленый попугай, парочка апельсинов упала на землю с глухим стуком, несколько раз пронзительно взвизгнула иволга.
– Принц Гай к вам неравнодушен, стажерка. Вы должны, используя его интерес, незаметно вытянуть у него нужную информацию.
– А ничего, что это подло?! – девушка вскинула голову, голубые глаза вспыхнули.
Таубен выдержал ее взгляд, снова криво усмехнулся.
– Есть такое выражение: «цель оправдывает средства», – сдержанно ответил он. – Ради интересов целой цивилизации вы вполне можете, и даже должны, совершить внешне неблаговидный поступок.
– Ищите другие способы! – гневно ответила Настя. – А еще лучше, ищите уран в пределах нашей солнечной системы. Этой цивилизации тоже потребуется уран, когда она разовьется до уровня звездной. Вдвойне подло, обкрадывать их в младенчестве.
– И где же ваш патриотизм, стажерка? Сейчас от вас требуется помощь родной цивилизации. Неужели вы измените своим в пользу чужаков, измените свободным и гордым землянам в пользу серых рабов веры, рабов себе подобных, рабов разных страстишек?!
Настя сжала руки в кулаки, ее глаза сверкали, но никакие разумные возражения в голову не приходили.
– Спокойнее, стажерка, – холодно сказал Таубен. Твердо, даже воодушевленно продолжил. – Чужаки убили наших людей, убили подло, скрытно, со спины. Уничтожили все результаты их работы. Подло бы было, закрыть на это глаза. Мы обязаны довести дело погибших до конца. Те сведения, за которые они заплатили своей жизнью, должны попасть по назначению.
Он окинул пристальным взглядом растерявшуюся после его слов девушку и встал.
– Я не требую от вас конкретного плана немедленно. Вы сейчас слишком взволнованны. Но помните еще вот что. Я, по-прежнему, официально остаюсь вашим непосредственным начальником, хотя вы и находитесь сейчас в Остарии. Именно я буду подписывать вашу характеристику по окончании стажировки. Не думаю, что вам пойдет на пользу упоминание об отсутствии у вас патриотических чувств.
Прогрессор ушел. Фенелла хотела было спуститься вниз, утешить расстроенную подругу, но Сид ее снова удержал.
– Подожди еще немного, – прошептал он, видимо наслаждаясь доверчивым послушанием жены. Пропустил между пальцев прядь ее волос, провел рукой по щеке, чуть разворачивая светловолосую головку на своем плече. Фенелла зажмурилась, когда он склонился к ее губам.
Но затем вздрогнула, открыла глаза и немного отодвинулась от Сида.
– Настя, вы позволите нарушить ваше уединение?
И к расстроенной девушке подошел не кто-нибудь, а сам только что поминавшийся принц. Та резко побледнела и молча смотрела на него с тревогой в глазах.
– Один-один у нас с Таубеном, – дон Гай не стал мучить ее сомнениями на тему, что именно ему удалось услышать. – Я не подумал о миникамерах Дианы, когда хотел успокоить вас в Альнарде. А Таубен не думает о том, что многие из «серых рабов веры и страстишек» неплохо понимают язык прогрессоров.
– То есть, вы слышали все с самого начала, – еле слышно уточнила Настя.
Его высочество, изящно придержав ножны с мечом, сел на ту самую скамейку, которую только что покинул Таубен.
– Вы плачете? – удивленно спросил он, вглядевшись в лицо девушки.
– Нет, я злюсь, – Настя быстро вытерла слезы. – Он гадкий, Генрих Таубен.
– В общем и целом, возможно. Но он был искренним с вами, Настя. Оказалось, что какие-то светлые струны уцелели в его разломанной душе. Любовь к родине – это не так уж и мало. Мы все были уверены, что у прогрессоров нет ничего святого, а оказалось, что все-таки что-то есть.
– Да, патриотические чувства в нас поощряют и развивают с детства, – пробормотала Настя. Затем сказала взволнованно о самом важном. – Обвинение в отсутствии патриотизме будет сильнейшим ударом по моей миссии.
Принц деликатно промолчал.
– И все же я не могу понять по существу, в чем Таубен неправ, – расстроено сообщила землянка, вопросительно посмотрев на рыцаря, – Чувствую, а понять не могу.
– Цель не оправдывает средства, – уверенно ответил собеседник. – В своей искренности Таубен выявил, что отличает мой патриотизм от его понимания. – Никакая цель, пусть даже самая высокая, не может оправдать подлые средства. Лучше пусть гибнет мой мир, гибнет красиво и благородно, чем выживает, становясь подлым. Вечность с Богом принадлежит благородным и только им.
– У нас один писатель, знаменитый в свое время, утверждал, что счастье целого мира не стоит слезы замученного ребенка. Но с тех пор прошли века. Уже никто не понимает его слов. Для нас действительно цель оправдывает средства… Но что же мне теперь делать?!
Этот крик души так неожиданно прозвучал на фоне общефилософского, казалось бы, разговора, что принц невольно мягко улыбнулся.
– Вам, Настя, ничего. Вы можете пересказать наш с вами разговор миникамерам сеньориты Дианы Ардовой. И пусть в вашем Центре ругают Таубена за неуместную и неосторожную откровенность.
Настя улыбнулась в ответ. Принц покрутил кольцо с печаткой, опустив глаза.
– Вам жалко Таубена? – спросила девушка неожиданно проницательно.
– Он был бы оскорблен, если бы слышал вас, – усмехнулся принц. – Но вы правы. Я его понимаю теперь. Погибшие геологи действительно заплатили жизнью за выполнение своего долга перед родиной. Нехорошо покрыть их смерть полным забвением.
– Что вы хотите предложить мне сделать? – девушка оперлась локтями о каменный стол, уткнула подбородок в переплетенные пальцы рук и внимательно смотрела на рыцаря. Тот в очередной раз улыбнулся, на этот раз, обрадовавшись ее догадливости. Но секунду спустя снова стал серьезным. Пристально посмотрел ей в глаза.
– Я доверяю вам, Настя. И хотел бы вместе с вами оказаться на месте гибели тех геологов. Это именно те сведения, которые мне сообщила в прощальном письме Ульфия. Я там уже был. Там есть, на что посмотреть прогрессорам. Я хотел бы вместе с вами решить, что можно доводить до сведения вашего Центра, а что – нет. Вы же понимаете, что мы будем сопротивляться появлению урановых рудников в Гримальской пустыне.
– Да, вы будете сопротивляться. Но что вы сможете противопоставить землянам, пришедшим во всеоружии? – с горечью уточнила девушка.
– Они уже готовы прийти во всеоружии под предлогом мести. Возможно, осмотр места гибели геологов, совместный осмотр прогрессоров и остарийцев, как-то смягчит напряженность. Если же нет – то тогда и обдумаем другие варианты.
– Но это такая ответственность! И вы хотите возложить ее на мои плечи?!
Принц вздохнул, помедлил, прежде чем ответить.
– Об этом я не подумал. Но кроме вас мы доверяем только Айвену Рудичу. Только вы двое и способны, на наш взгляд, учесть интересы остарийцев в нашем сложном положении.
Фенелла вскочила и бросила нетерпеливый взгляд на мужа. Тот развел руками, показывая, что не в силах ее остановить. Мгновение спустя его любопытная супруга уже сбегала по винтовой лесенке в сад.
– Оу, никогда нельзя осуждать ближних, отольется самому точно тем же, – вставая, пробормотал принц, оценив решительный настрой и загадочное выражение лица подбежавшей Фенеллы. – Только осудил Таубена за беспечность и сразу же сам забыл, что неподалеку могут быть любопытные слушатели, понимающие язык прогрессоров.
Фенелла присела в приветственном реверансе.
– Ваше высочество, – сказал дон Гай, кланяясь в ответ, – я рад вас видеть.
– Надеюсь порадовать вас еще больше, – ответила Фенелла, не обращая внимания на усмешку в его глазах. – Могу позвать к вам Айвена. Он сейчас в замке. В очередной раз убеждает дона Альвеса, что у Лианды вполне обычное для беременной женщины недомогание. А вовсе не смертельная угроза для жизни. Между прочим, Айвен уже год назад узнал про урановые рудники и рассказал нам с Сидом. И никто из нас не выдал этой тайны!
Принц еще раз учтиво поклонился.
– Вслед за королем я высоко ценю ваше умение молчать, Фенелла. Будьте любезны, позовите Айвена Рудича. И дона Альвеса также, если это никого не затруднит. Настя права. Тяжесть предстоящего решения должна быть разделена на нескольких людей.
Услышав, что речь идет о важнейшей государственной тайне, Айвен Рудич и дон Альвес сразу же вышли в садик западного крыла замка.
– Я надеюсь, других слушателей у нашего разговора не будет? – поинтересовался наместник Альнарда, разглядывая свое кольцо-печатку.
– Нас можно услышать с галереи, – ответила Фенелла, смутившись. – Но там сейчас Сид. Он, конечно же, предупредит нас, если рядом кто-нибудь посторонний появится.
– Ну дон Сид само собой, – вздохнул принц Гай и пересказал подошедшим людям их разговор с Настей.
– Там, на месте гибели геологов осталась их машина со всеми результатами экспедиции. Ее нельзя обнаружить со спутников, потому что геологи загнали вездеход в пещеру, выложенную железистыми породами, если я правильно употребляю слова.
– Вы правильно употребляете слова, дон Гай, – задумчиво ответил Айвен. – Возможно, лучше оставить все как есть? Ничего не трогать?
– Нет, уже не лучше, – вмешалась Настя. – Таубен знает, что дону Гаю кое-что известно. И, даже если не через меня, то он все равно сделает все возможное, чтобы заполучить нужные сведения. Надо его опередить. И да, самим оценить информацию и решить, что же с этим делать. Не исключено, что вездеход придется уничтожить, хотя… Хотя после такого в моей характеристике наверняка появится клеймо предательницы.
Она тяжело вздохнула, явно задумавшись о своей миссии.
– Не переживай, Настюш, – с сочувствием сказал Айвен. – В моей характеристике уже с Четвертой ступени первым пунктом стоит, что я мальчик безыдейный до цинизма. И ничего. Живу нормально, как видишь.
– За что это они вас так, Айвен? – удивилась Настя.
– Ну-у-у… Я действительно постоянно сбегал с патриотических утренников. Реально тошнило. Не перевариваю, когда слишком пафосно.
– Неглубоко они смотрели, твои наставники, – сказал дон Альвес. – Ты вовсе не циничный.
– Ты вправду так думаешь, Альвес? – неожиданно смущенно спросил прогрессор.
– Вправду, – с еле заметной улыбкой ответил рыцарь. – Как же я могу считать тебя циничным, если вижу, как серьезно ты относишься к дружбе со мной.
Несколько минут все молчали. Потом с галереи спустился Сид и поклонился присутствующим.
– Вы ведь понимаете, что я не отпущу Фенеллу одну в Гримальскую пустыню? – поинтересовался он.
– Вашего общества принцессе будет недостаточно, дон Сид, – вздохнул дон Альвес. – Ее сопровождать придется мне. Но не представляю, как я оставлю Лианду одну?
Айвен Рудич демонстративно тяжело вздохнул в ответ.
– Твоя Лианда, Альвес, это не маленький ребенок. Я уже наслышан хотя бы об истории вашего знакомства. Сколько времени она успешно отбивалась от разбойников, пока ты не подоспел на помощь?
– Это все в прошлом, – помрачнел рыцарь. – Сейчас она так беззащитна…
– Ты уже замучил жену опекой, она мне сама это сказала. Ничего не случится дней за десять вашей разлуки.
– Но и тебя не будет рядом, Айвен, – нервно уточнил муж прекрасной Лианды.
– А вот это уже засада, – признался прогрессор. – И вовсе не из-за Лианды, ей всегда сможет помочь мой заместитель. Но реально боюсь оставить без присмотра своих учеников.
– Ну, твои бандиты точно не пропадут.
– Как бы ни пропала столица. Я только-только пресек начинающееся воровство. Причем они тырили хлеб, как ты знаешь, на спор. На что они еще решат поспорить, ума не приложу. Реально страшно, но придется рискнуть.
– Через день у нас торжественный королевский прием, – напомнил принц. – До него нам с Фенеллой столицу покинуть не удастся. Предлагаю, решить все дела за завтрашний день и собраться в дорогу, чтобы после приема сразу же покинуть Вальямарес.
– Диана наверняка разрешит долететь ночью во флаере до Альнарда, – задумчиво сказал прогрессор, дергая себя за ухо. – А в Альнарде у нас остался вездеход с переносными лабораториями. В нем хватит места для шестерых пассажиров, и достаточно оборудования, чтобы вскрыть вездеход геологов.
– Тогда, пожалуй, мы действительно уложимся в десять дней, – заметил наместник Альнарда.
– Бедная Диана, – сказала Настя. – Как она, интересно, будет объяснять Центру прогон грузового флаера до Альнарда и обратно?
– Не парься, Настя. Скажет, что оставленную в Альнарде технику нужно вернуть, как минимум, в столицу, а то и в Ньюгард, – ответил ей Айвен, не переставая дергать себя за ухо. – И не обязательно сообщать начальству, что мы успели все собрать. Мало ли там еще мороки?
– Хорошо. А согласие короля на нашу авантюру, – принц улыбнулся Фенелле, – я беру на себя. Не беспокойтесь, донна Фенелла. Настя не должна остаться одна в мужском обществе, поэтому ваше участие в нашем походе я буду отстаивать перед его величеством изо всех своих скромных сил.
* * *
Тот роковой королевский прием в Большом тронном зале сначала выглядел обычным, рутина рутиной. Привычная тяжесть церемониальных облачений, знакомая необходимость стоять неподвижно все время поздравлений, периодически склоняя голову, наподобие куколки у скоморохов, чтобы приветствовать очередную делегацию.
Новым было только вежливое приглашение Боэландом эмиссара прогрессоров сеньоры Дианы Ардовой, разделить с ним и со всеми придворными радость начала нового года. Диана даже стояла на почетном месте, рядом с ней обреталась и Настя Лазарева. Той, как раз, было интересно.
Все остальное было привычным.
Когда распорядитель объявил об архиепископе Остарии, никто не насторожился. Ну архиепископ, ну в полном облачении, ну пришел поздравить. Нехорошо так думать, но поскорей бы…
– Ваше высокопреосвященство, – вежливо сказал король, спускаясь с возвышения, на котором стоял его трон, – я рад вас видеть. Я утвердил, по вашей просьбе, кандидатуру вашего преемника. Хотя, надеюсь, время, когда мы оценим правильность вашего выбора, наступит нескоро.
Архиепископ не ответил. Он медленно, очень медленно шествовал по залу сквозь расступающихся придворных. И из-за его непривычной неспешности люди забеспокоились. Все шепотки затихли, и воцарилась тревожная тишина, нарушаемая только мерным стуком архиепископского посоха.
– Я прибыл сказать вам, Боэланд, король Остарии, – с неестественной торжественностью начал говорить владыка, остановившись в паре шагов от удивленного короля, – что, если вы в ближайшее время не закроете порталы пришельцев, то наш мир погибнет. Вы сами будете убиты. Принц Гай, став королем, не справится с нашествием чужаков. Наши земли превратятся в колонии, а свободные жители станут рабами, обслуживающими рудники пришельцев. Поспешите, мой король, пока есть немного времени, ибо оно истекает.
Он замолчал. Боэланд бросил откровенно тоскливый взгляд на эмиссара прогрессоров. Та опустила голову, молча подтвердив, что да, все миникамеры при ней. Король перевел вопросительный взгляд на дона Цезара, и тот кивком головы подтвердил, что камеры пришельцев в тронном зале включены и передают информацию, как это, в режиме онлайн.
– Ваше преосвященство, – с болью заговорил его величество вслед развернувшемуся, чтобы выйти, епископу. – Мы безмерно вас уважаем и любим. Вы стали большинству из нас настоящим отцом. Но иногда я вас просто не понимаю.
Владыка Леонтий, как-то сгорбившись, замер. Ничего не ответив, он продолжил свое шествие к выходу, бесконечно одинокий среди окружающих его потрясенных придворных. В мертвой тишине архиепископ, тяжело опираясь на свой посох, все так же неспешно вышел из зала.
– Сеньорита Анастасия, – обратился король к Насте, когда двери за владыкой закрылись. – Я знаю, вы ориентируетесь во всех научных достижениях землян. Скажите мне честно, можно ли вообще закрыть портал с Земли в Остарию?
– Нет, – четко ответила девушка. – Ни с Земли, ни из Остарии, ни из Борифата порталы закрыть невозможно. Это абсолютно точно доказано нашими учеными.
– Благодарю вас, сеньорита, – с видимым облегчением ответил Боэланд.
* * *
– Постой, Фейнейэ, тебе совсем не обязательно лететь с ними, на ночь глядя. Можешь с удобством выспаться, – весело сказал Дайэн, неожиданно материализуясь в свете прожекторов на крыше, с которой шла посадка на грузовой флайер. – Я доставлю тебя в Альнард с утра. И Настю с тобой. Его величество согласился отпустить тебя в опасную дорогу только при условии, что хоть один родственник с материнской стороны за тобой присмотрит.
– Родственник с материнской стороны? – мрачно уточнил Айвен Рудич, вздрагивая. – То есть, вы-то как раз настоящий Странник.
– Ой, только не надо хвататься за пистолет, – беспечно улыбнулся ему Дайэн. – Я не просто Странник. Я полномочный посол Ириона при дворе короля Остарии. Уяснили последствия моего вами убийства?
– Уяснил, – пробормотал Айвен, рассеянно дергая себя за ухо. – Уяснил и проникся. Я тихий и мирный прогрессор, по людям не стреляю… Посол Ириона, значит… Однако!
– Не страдайте, Айвен. Я вам пригожусь, вот увидите. Я давным-давно мечтал предложить вам сотрудничество в создании вашей академии. Поверьте, мой народ владеет исключительными техниками лечения. Не отказывайтесь сразу, подумайте над моим предложением.
– А вам какая с этого выгода? – насторожился прогрессор.
Дайэн тихо рассмеялся.
– А вам, Айвен, какая? Ну ладно, ладно. Странников, знаете ли, очень интересуют остарийцы после рождения Фейнейэ от брака Странницы и остарийца. Оказалось, что местные жители обладают сходным с нами геномом. Дети от смешанных браков могут стать настоящими Странниками. А мой древний народ, открою вам страшную тайну, малочисленен и стоит на грани вырождения. Мне продолжать?
– Не надо. Я понял. Вы реально собираетесь преподавать в моей академии, если я соглашусь?
– Если ваши нервы, Айвен, выдержат монстров в вашей академии, – Дайэн снова рассмеялся, легко, как умел только он один, – то мы реально хотели бы кое-чему обучить остарийцев в обмен на возможность познакомиться с ними поближе.
– О как! У меня будет межзвездная медицинская академия, – восхитился ректор невольно. – Реальные Ньювасюки. Уже чувствую себя Остапом Бендером.
– Не знаю, что такое Нью-ва-сю-ки, но… вы согласны?
– Нет! – спохватился Айвен, вспомнив, видимо, кадры из «Покорения Ганимеда». – Не так быстро. Мне нужно подумать и поближе с вами познакомиться.
– Очень рад, что это скоро произойдет. Фейнейэ, ты готова?
– Дайэн, солнышко, давай не будем ничего менять, – ласково попросила Фенелла, заметив, как напрягся Сид от планов ее совсем даже и не родственника, если честно.
– Но тогда как же я попаду в Альнард? На этой планете, как ты помнишь, наши пути перекрыты вилкой Дворкина.
– А со мной попадешь? В незнакомое место?
– Да. Мы объединим усилия. Я задам импульс, ты определишь направление.
– Есть еще вариант, – вмешался Сид, перейдя на язык Странников. – Моя жена вызовет вас завтра в Альнард, используя браслет. Ваш свадебный подарок, помните?
Дайэн внимательно его оглядел.
– А вы напрасно ревнуете, Сид – тихо сказал он.
– Ой ли? – с насмешкой ответил оружейник и с опаской посмотрел на жену.
Веснушчатый длинноносый парень вдруг покраснел и отвел глаза. Фенелла принялась старательно наблюдать, как мужчины затаскивают тяжелое оборудование в грузовой отсек флаера. Руководил всеми Айвен. Дианы не было. Она решила, что незачем ее миникамерам передавать запись этой ночной погрузки в Центр.
– У нас с Фейнейэ практически идеальная совместимость, – честно сказал молодой Странник. – Из этого могла бы вырасти любовь, если бы не вы, Сид. Но ревнуете вы все же напрасно. Мне, конечно, исключительно нравится ей помогать, но я не был бы Странником, если бы не владел своими душевными порывами. Я учился владеть собой с детства, и… Короче, вы напрасно ревнуете. Я никогда не позволю своим теплым чувствам перерасти в нечто большее. Впрочем, для вашего спокойствия, я согласен на браслет. Фейнейэ, вызовешь меня сразу же, как только вы долетите до Альнарда, хорошо?
– Хорошо, – ответила Фенелла. И вздохнула с облегчением
