Текст книги "Легенда "Роузтауна". Призрачная любовь."

Автор книги: Татьяна Гилберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Именно таких людей отчаянно не хватало в окружении Камиллы. Обычно они даже не смотрели в сторону девочки-тени, считая ниже своего достоинства общение здесь. Но Элинор, кажется, было наплевать на стандартную расстановку сил.

– Вам не кажется, что место немного мрачновато?

Лоренс оторвалась от своего журнала и постаралась в очередной раз завести разговор со своими соседками по комнате.

Всего на отдых приехало двенадцать человек. Шесть мальчиков и шесть девочек. В комнаты расселяли по трое. Элинор, Оливия и Камилла решили, что такой состав будет оптимальным и выразили желание жить в одной комнате. С девочками, попавшими в соседнюю комнату, они и в автобусе не особо разговаривали, и сейчас желания общаться не проявляли. Там собралась своего рода компания по интересам. Время от времени тишину нарушали взрывы хохота, для которых тонкие стены не были преградой.

– Обыкновенное место, – пожала плечами Оливия. – Не хуже и не лучше, чем многие другие. После военного лагеря, где у меня даже вздохнуть времени не было – просто праздник.

– Ты ездила в военный лагерь? – удивилась Камилла.

– Да. Каждый год. У меня папа военный, и он искренне считает, что я должна стать его последовательницей.

– А ты?

– Не вижу в этом ничего особенного. Просто однообразие надоело, вот я и решила сменить обстановку.

Оливия посмотрела в сторону Элинор. Та сидела на кровати, покачивала ногой в такт мелодии, звучавшей в наушниках и, кажется, совсем не замечала ничего происходящего вокруг. Гэйдж осторожно кашлянула, привлекая к себе внимание. Бейкер посмотрела на нее вопросительно.

– Как тебе обстановка лагеря? – Оливия повторила вопрос Камиллы.

– Круче быть не может! – моментально отозвалась Элинор, отбрасывая плеер на подушки. – Я, наверное, единственная, кто сюда поехал по собственному желанию, а не потому, что предки заставили.

– По собственному желанию? – удивилась Лоренс. – Правда?

– Ага, – согласно кивнула Бейкер, забираясь на кровать с ногами. Рукой она подцепила несколько прядей и откинула их от лица. – Вы разве не знаете, какая история у этого пансионата?

Камилла и Оливия переглянулись. Лоренс вздрогнула. По натуре она была отчаянной трусихой, которую малейший шорох способен напугать до полусмерти. Оливию слова Элинор не напугали. Девушка отнеслась к сказанному, как к само собой разумеющемуся.

– Нет, – ответили они хором.

– Правда? – удивилась Элинор.

– Да, – кивнула Оливия.

– Странно, – протянула Бейкер. – Мне казалось, что об этом все знают, потому и не рвутся попасть в число отдыхающих. Говорят, что у этого места особая энергетика. Пансионат 'Роузтаун' в том виде, в каком мы видим его сейчас, существует всего лишь несколько десятилетий. В место отдыха он вообще превратился не более чем двадцать лет назад. До этого исполнял роль учебного заведения. И отстраивали его три раза. Первый раз он сгорел ещё в восемнадцатом веке, и тогда погибло немало людей. В основном, ученики, но и представители преподавательского состава среди них тоже были. Долгое время никто не решался вновь строить на этом месте какое-либо здание, боялись повторения истории. Но в конце девятнадцатого века здесь снова построили пансионат и снова назвали его 'Роузтаун'. И что вы думаете...

Девушка сделала паузу, стараясь привлечь к беседе своих соседок.

– Что? – севшим голосом спросила Камилла.

– Снова сгорел? – предположила Оливия.

– Снова сгорел, – подтвердила Элинор. – Если верить городской легенде, то на сей раз пожар случился не просто так. Его подстроили. Кто – осталось загадкой. Пансионат отстроили в третий раз уже в наше время и пока ничего мистического не случалось. Правда, говорят, что после того, как 'Роузтаун' в третий раз распахнул свои двери, здесь не всё так спокойно, как прежде. Вроде бы здесь есть призраки! – торжественно закончила свой рассказ девушка. – И потому-то я сюда поехала с радостью. Уже предвкушаю встречу с кем-нибудь из них.

– П-призраки? – заикаясь, произнесла Лоренс. – П-правда, п-призраки?

– Самые настоящие!

– Но... Разве ты не боишься?

– Я не боюсь, – вмешалась в их разговор Оливия.

– А я буду просто счастлива с кем-нибудь из них поболтать. Это же круто! – продолжала расписывать все плюсы подобной встречи Элинор. – Вы только представьте. Это не просто разговор, как у нас с вами, а возможность заглянуть в прошлое, прикоснуться к нему. А, возможно, чем-то помочь призраку. В легендах часто звучит один и тот же мотив. Призраки есть на земле до тех пор, пока у них имеются незавершенные дела. Может, именно я и помогу одному из них обрести покой?

– Не хотела бы я столкнуться с ними, если они тут есть, – тихо-тихо, так, что её слова едва можно было различить, сказала Камилла.

– Не оскорбляй призраков! – возмутилась Элинор. – Они могут обидеться и не придут. Или наоборот. Придут и будут над тобой издеваться! С самого начала они не настроены на вражду, но, если разозлишь кого-нибудь из них – берегись!

– Ой, – Камилла обхватила себя руками. – Я боюсь.

– Будем считать, что ты просто не знала, – улыбнулась соседка по комнате. – Но впредь лучше не допускать таких ошибок.

– Я не буду, – пролепетала Лоренс.

– Считай, что они тебя простили.

Оливия наблюдала за этим обсуждением без особого интереса. Она в существование призраков никогда не верила. Потому не понимала, как можно бояться того, кто не существует?

Гэйдж бросила взгляд на часы.

– Уже поздно. Быть может, стоит лечь спать?

– Да, – тут же подхватила Камилла, которую разговоры о призраках заставили изрядно понервничать. – Нам нужно отдохнуть. Переезд – это всегда стресс для организма. К тому же, завтра вставать рано. Нас вроде на экскурсию отправляют.

Оливия допила, наконец, йогурт. Осмотревшись по сторонам, заметила мусорное ведро, стоявшее в углу, и направилась туда.

Элинор ложиться спать не торопилась, потому кровать не расстилала. Она снова заткнула уши наушниками, легла, закинув руки за голову, и тихонько напевала что-то из репертуара готических групп. Оливии тоже спать не хотелось. Камилла единственная из тройки расстелила кровать и сразу же забралась под одеяло.

Ночник, горевший у кровати, не потушила. Словно, на самом деле, опасалась появления призрака и таким образом старалась избежать встречи с ним.

– Спокойной ночи, – прошелестел её голос в тишине.

– И тебе, – одновременно отозвались девушки.

* * *

Почистив зубы, Оливия вернулась обратно в комнату и расстелила постель.

И внезапно услышала тихий смех. Она посмотрела на Элинор. Та продолжала напевать и точно не смеялась. Камилла тихонько посапывала, так что тоже смеяться не могла.

'Просто показалось', – подумала девушка.

Закрыла глаза и попыталась не думать о вечернем разговоре. Скорее всего, это он так на нее повлиял, что теперь всякая ерунда мерещится.

За окном расположился высокий, раскидистый клён. Время от времени раздавался стук ветки о стекло. Под мерный стук веток девушка незаметно для себя самой и уснула.

Глава 2. Цветы воспоминаний.

Всё вокруг было объято пламенем.

В носу ощущался запах гари, воздух заканчивался. Нечем дышать. Она отчаянно дергала ручку двери, но та не поддавалась. Заперто. Никто не поможет, никто не спасёт.

– Эдельвейс! – слышала она отчаянный крик. – Эдельвейс!

– Оск...

Она не договорила, закашлялась.

Она пыталась найти Оскара глазами, но и здесь не достигла успеха. Едкий дым разъедал глаза, по щекам катились слёзы.

– Оск...

Она предприняла ещё одну попытку закричать, но вновь потерпела поражение. Огонь подобрался вплотную к ней. Его невыносимо горячее дыхание опаляло кожу, языки пламени тянулись к Эдельвейс.

Первым загорелось платье, за ними волосы. Роскошная копна волос не горела, а плавилась под напором огня. Дикий крик разорвал тишину...

Оливия распахнула глаза и невидящим взором смотрела в потолок. Ей казалось, что всего минуту назад она была в заброшенном строении, посреди пожара. Задыхалась от гари и чувствовала, как плавятся её волосы. Как горит её платье, и огонь обжигает кожу.

Но это оказался сон. Самый обыкновенный сон.

Гэйдж повернулась на бок и увидела на своей тумбочке скромный букет цветов. Пять ярко-красных маков лежали на маленькой карточке. Девушка присела на кровати, взяла в руки карточку. На оборотной стороне аккуратным почерком было написано: 'Маки – цветы воспоминаний. Вспомни, кто ты есть, на самом деле'.

– Элинор, – негромко позвала девушка свою соседку.

Никакой реакции не последовало.

– Элинор, – чуть громче повторила Оливия.

– Что? – недовольно протянула та.

– Сюда кто-нибудь заходил?

– Нет, конечно.

– Ты уверена?

– Естественно. У нас дверь на ключ заперта, – проворчала Элинор.

– Точно?

– Да. А что случилось?

– Ничего, – отрешенно отозвалась Гэйдж.

– Вот и славно, – пробормотала соседка, засовывая голову под подушку.

Оливия посмотрела на букетик маков, лежащий на тумбочке. Он никуда не исчез. Девушка провела пальцем по лепестку.

Отдых в лагере перестал казаться приятной перспективой. Если раньше Оливия еще более или менее склонялась к мнению, что отдых может быть забавным приключением, теперь от этих мыслей не осталось и следа.

* * *

– Ребята, идите сюда!

Оливер и Джастин переглянулись. Они преодолели большую часть пути и практически вышли из леса к зданию пансионата. Тайлер, все то время, что они шли, плелся позади. А сейчас, обнаружив что-то интересное, звал своих соседей по комнате.

Не сговариваясь, Андерсон и Грин развернулись и зашагали в противоположном направлении.

Тайлер сидел на корточках у дороги и что-то внимательно рассматривал.

Как и обитательницы женских комнат, парни разбились на две группки. Как жили в комнатах, так и объединились. Соседями Оливера стали Джастин Грин и Тайлер Коул. Они намного больше, чем вторая тройка походили на обычное окружение Оливера. Не сидели целыми днями за книгой, не пытались донести до сознания собеседника мысль о том, что тратить жизнь на развлечения – глупо, и намного лучше проводить время с пользой, получая новые знания, например. Таких людей Андерсон в жизни избегал, считая, что ещё слишком молод, чтобы организовывать себе досуг подобный досугу его дедушек и бабушек. Ему хотелось веселиться, и он собирался превратить эти две недели в лагере в яркое, сумасбродное приключение, а не унылое сидение в четырех стенах.

Джастин его в этом начинании не то, чтобы не поддерживал... Ему просто было наплевать на всё. Он и знакомство начал со слов: 'Джастин Грин. Пофигист'. Лучшей характеристики просто невозможно было придумать, она целиком и полностью отражала сущность нового знакомого.

Особо выдающимися внешними данными Джастин не обладал. Был относительно высокого роста. Темные волосы были коротко подстрижены, и лишь на лицо спадала длинная челка. У Тайлера волосы были светлыми, но не блондинистыми. Скорее, цвета мокрого песка с более светлыми вкраплениями.

В плане поведения он оказался полной противоположностью Джастина. Буквально все, происходящее вызывало у него интерес. А из увлечений можно было назвать поэзию. Он являлся не только почитателем поэтов эпохи Возрождения, но и сам пытался сочинять стихи. Не очень удачно, если говорить откровенно. Рифмы у него отчаянно хромали, ритм то и дело сбивался, но при этом Тайлер совершенно не комплексовал и гордо продолжал именовать себя поэтом.

Ростом он не вышел. Во всяком случае, ему так казалось. Его рост составлял примерно метр и семьдесят пять сантиметров. Тайлер придерживался мнения, что это катастрофически мало. Джастин был выше его на два сантиметра. Оливер мог похвастаться ростом в метр и восемьдесят три сантиметра. Что совсем не удивляло.

В плане внешности Оливер был практически точной копией своего отца. Так что помимо высокого роста Андерсон мог похвастать светлыми волосами, доходившими примерно до плеча и светло-зелеными глазами. Не устрашающе-желтыми, как иногда бывает, а именно зелеными.

В одежде Оливер предпочитал небрежный стиль и чаще всего носил джинсы на размер больше и безразмерные толстовки.

– Что у тебя? – спросил Джастин, выдувая пузырь из жевательной резинки.

– Говорят, что найти четырехлистный клевер – это к счастью, – радостно заявил Тайлер. – Смотрите, у меня их целых четыре. Я могу поделиться.

Джастин моргнул.

– И это всё? Ради этого ты нас позвал?

– Да.

– Идиот, – проворчал недовольно Оливер, отвесив парню подзатыльник. – Подумать только. Мы тащились сюда ради каких-то сорняков.

– Эй! – возмутился Тайлер.

– Заткнись, – мрачно бросил Андерсон.

С самого утра настроение у него было капитально испорчено. И всё потому, что какой-то придурок решил в первый же день пребывания в пансионате подшутить над Андерсоном, подбросив ему в кровать букет кроваво-красных маков. Оливер открыл глаза, почувствовав, словно кто-то прикоснулся к его лицу ладонью. Сон как рукой сняло. Правда, стоило только открыть глаза, как стало понятно, кроме соседей в комнате никого нет. Да и те благополучно спят. Решив, что ему почудилось, Оливер хотел снова лечь в кровать, но заметил на подушке букетик с приложенной карточкой. На карточке аккуратным почерком было написано: 'Маки – цветы воспоминаний. Пожалуйста, вспомни меня'.

Кому в голову могла прийти идея написать такое, до сих пор оставалось загадкой. Оливер во время завтрака внимательно смотрел на всех, сидящих за столом, подолгу задерживая внимание на каждом из присутствующих. В итоге так к единому решению не пришел. Соседи по комнату сразу были отметены, как вариант. А вместе с ними и остальные парни. Всё-таки текст больше походил на любовное послание, потому хотелось думать, что отправила его девушка.

Сначала внимание Оливера сосредоточилось на обитательницах четвертой комнаты. Девушки Стелла, Андреа и Ванда хихикали, ловя на себе его взгляды, и старались активно кокетничать. Улыбались призывно, одна из них все время накручивала на палец прядь волос, другая вообще полезла в сумочку за зеркалом и принялась там же, за столом, подкрашивать губы. Оливер только тяжело вздохнул, наблюдая за этим представлением. Интересно, зачем тащить за собой в столовую косметичку? Неужели им так важна глянцевая красота? Хотя, конечно важна. Это и так ясно.

Готическая принцесса, хваставшаяся за ужином своими способностями, больше всех подходила на роль дарительницы. Но она вообще на Оливера не смотрела. Активно жестикулировала, что-то рассказывая своим соседкам по комнате, да время от времени откидывала волосы ото лба, чтобы не мешали есть и не лезли в рот. Вторая девчонка, та самая, маленького роста вообще никакой активности не проявляла, стараясь слиться с фоном. Волосы, по-прежнему, были заплетены в косы, а о существовании косметики она, кажется, никогда даже не слышала. Вот ей бы немного яркости, пусть и не природной, а добавленной собственными усилиями, не помешало.

Вчерашняя оппонентка в споре сидела за столом с книгой в руках. На нос нацепила очки в тонкой оправе, пила кофе и делала вид, что вообще не здесь и не с ними. Волосы собрала в хвост, а вместо сарафана надела джинсовые шорты и белую майку. Почему-то в этих вещах она смотрелась гораздо органичнее и элегантнее, чем в женственном наряде.

Почувствовав на себе взгляд Оливера, она на секунду оторвалась от книги и вновь вернулась к чтению, не произнеся ни слова.

– Красивая, да? – толкнул Оливера в бок Джастин.

– Кто? – решил уточнить Андерсон.

– Та рыженькая.

– Дура она истеричная, – презрительно фыркнул Оливер, стараясь не смотреть на девчонку.

Она совсем не походила на идеал женственности. Чаще всего Андерсон проводил время с девушками, подобными первой тройке. Короткие платьица, отличный макияж. Идеальные красавицы с обложек журнала, редко обремененные интеллектом.

Встречая самых разных людей на своем жизненном пути, Оливер неизменно наклеивал на них ярлыки. Вот и сейчас не изменил своей привычке. Девочку с замашками гота причислил к фрикам, Камиллу к мышам, а свою тезку к наглым выскочкам, не умеющим вести себя в обществе.

Он сам не был образцом для подражания, но Оливия казалась ему воплощением всех зол. Но из всех девчонок она запомнилась ему сильнее всего. Первым делом перед глазами вставали яркие, как огонь, волосы и веснушки, украшавшие переносицу.

Ощущение, что раньше ему довелось свести с девчонкой знакомство, не ослабело за ночь, а окончательно укрепилось.

Вот только вспомнить, где и при каких обстоятельствах они встретились, Оливер так и не смог. Это раздражало.

– Слушай, мы не были знакомы раньше? – всё-таки решился заговорить Андерсон.

Разговоры за столом стихли. Девушки удивленно переглянулись, не зная, кому из них адресовано обращение. Оливер смотрел прямо на Оливию, но мог ли он начать разговор с ней не на повышенных тонах?

– Ты мне? – уточнила Гэйдж.

– Тебе, – кивнул Андерсон.

– Точно мне?

– Да! – рявкнул он.

– Нет, не были, – отозвалась Оливия спокойным тоном. – К счастью.

Оливер схватил со стола стакан с соком и одним глотком выпил почти половину стакана. Его тезка продолжала неспешно цедить кофе, наслаждаясь произведенным эффектом. Она была невозмутима, а Андерсон злился.

– Ты бесишь меня! – выпалил он, со стуком поставив стакан на стол.

Посуда жалобно звякнула, раскалываясь. Джастин краем глаза отметил, что его сосед умудрился не только разбить стакан, но и порезать руку.

– У тебя кровь идёт, – произнес Тайлер.

– Кровь? – испуганно спросила Камилла. – Кровь...

– Эй, эй, только не вздумай падать в обморок! – Элинор вскочила со своего места и кинулась к соседке.

Та была бледна, как полотно. Она и в жизни была очень бледной, а теперь на лице ни кровинки не осталось. Она встала из-за стола, внезапно закатила глаза и всё-таки рухнула на пол. Элинор едва успела подхватить мнительную соседку. Схватив со стола стакан с водой, она, недолго думая, выплеснула его содержимое в лицо Камилле.

– Ты меня бесишь! – повторил Оливер громче.

Так, что все, кто в первый раз остались равнодушными к его выпаду, теперь, как по команде посмотрели сначала на него, потом на Оливию. Ждали её реакции на действия Андерсона.

Оливия поставила чашку на стол, захлопнула книгу и, подняв глаза на оппонента, ответила тихо:

– Взаимно, Олли. Это всё, что ты хотел сказать? Или есть ещё что-то, что ты собирался донести до моего сведения?

Ответить Андерсон ничем не смог, только смотрел на девушку со злостью, а она нагло ухмылялась, глядя ему в лицо.

– Цирк уродов, – прошипел Оливер, разворачиваясь и выходя из столовой.

Его раздражало абсолютно всё и все. И эта непробиваемая задира, и немного сумасшедшая Элинор, и мышка Камилла.

Когда Оливер выходил из столовой, она как раз пришла в себя и путано объясняла что-то соседке. Кажется, рассказывала о том, что боится крови.

Андерсон собирался повторить вчерашний поход, но далеко уйти ему не позволили, перехватив прямо в коридоре. Сразу после завтрака всех собрали в холле, а после повели на экскурсию, как маленьких детей, не имеющих ни малейшего представления об ориентировке на местности. Оливер практически не слушал. Все, что им рассказывали, Андерсона не волновало. Информацию об истории пансионата он благополучно пропустил мимо ушей; легенды, связанные с данным строением, тоже должного трепета не вызвали. Единственное, чего Оливер ждал с нетерпением, так это окончания экскурсии.

Их привели обратно в лагерь, на том развлекательная часть закончилась.

Сидеть в душном помещении Оливеру не хотелось. Взяв полотенце, он решил отправиться к озеру, немного поплавать. Соседи по комнате составили ему компанию. На обратной дороге в лагерь, Тайлер и обнаружил полянку с клевером. Вспомнил приметы и тут же бросился собирать талисманы счастья.

– Так что? Хотите, я вам листики подарю?

Оливер скрипнул зубами.

– Тайлер, замолчи, – равнодушно произнес Джастин, понимавший, что ещё немного, и Андерсон взорвется.

– Ну и ладно, – обиделся Коул.

Несколько секунд они молчали. Оливер наблюдал за своими соседями по комнате. Они за ним. В конце концов, не выдержал Андерсон. Перебросив полотенце через плечо, он направился в совершенно противоположном от лагеря направлении.

* * *

Оливер сидел на берегу озера и бросал в воду камешки. Наблюдал за рябью на поверхности водной глади, а, как только озеро успокаивалось, бросал очередной камешек.

Идти обратно в лагерь не было никакого желания.

Когда бросать камешки Андерсону надоело, он расстелил полотенце и толстовку, которую все это время нес в руках и сел, словно при медитации. Закрыл глаза... Шум прибоя сейчас казался одним из самых прекраснейших звуков на земле. С огромным удовольствием он остался бы здесь до самого утра. Все лучше, чем ужин в компании с неприятными личностями.

Погруженный в собственные мысли, он пропустил момент, когда его одиночество было вероломно нарушено. Чьим-то прикосновением. Теплые, даже горячие руки закрыли ему глаза, а за спиной раздался тихий смех.

Андерсон вздрогнул. Он готов был об заклад биться, заявляя, что никого поблизости не видел и находился на берегу в гордом одиночестве.

Ладони тут же исчезли.

Парень обернулся и удивленно вскинул бровь, глядя на ту, кто стоял рядом. Без сомнений это была Оливия. Только сейчас она вновь примеряла на себя образ девочки из приличной семьи, очаровательной кокетки, перед которой не устоит никто.

– Привет, – произнесла она, улыбнувшись.

Оливер про себя отметил, что временами и эта горгона умеет быть милой. Только он на такие штучки не покупается.

– Что тебе нужно? – спросил достаточно грубо.

Улыбка на лице девушки погасла.

– Почему ты кричишь на меня? – изумилась она.

Губы задрожали, а по щеке покатилась слеза.

На кого рассчитан этот спектакль, Оливер слабо понимал. Зачем сначала оскорблять, а потом приходить и пытаться навязать ему свое общество? Наверное, соседки надоели, вот она и решила развлечься таким образом. Только зря старается. Он не настолько обделен женским вниманием, чтобы бросаться на первую попавшуюся девчонку. К тому же, Оливия не настолько привлекательна, чтобы за одну улыбку ей можно было простить всё на свете. Пусть ищет себе другого дурака.

– А ты не понимаешь?

– Нет.

Голос девушки звучал абсолютно искренне. В какой-то момент Оливеру стало немного жаль эту колючку, но он быстро приказал себе забыть о сентиментальности.

– Оливия... – начал он ласково.

– Нет.

– Что нет? – удивился Оливер.

– Я не Оливия.

– А кто же ты? – парень криво усмехнулся, услышав заявление собеседницы.

– Меня зовут Эдельвейс, – ответила она.

– Эдельвейс?

– Да. Как цветок.

– Хорошо, – Андерсон примирительно выставил руки вперед. – Эдельвейс. Прости, я ошибся. Ты очень похожа на одну мою знакомую.

'Интересно, как долго ты сможешь играть роль?', – усмехнулся про себя.

– Знакомую? Это её зовут Оливия?

– Да.

– А она... твоя девушка?

– Нет, к счастью, – фыркнул Андерсон.

– Вот как, – протянула собеседница и тут же спохватилась, как будто забыла что-то важное. Засмеялась, прикрыв рот ладошкой.

Оливер посмотрел на нее непонимающе.

– Я забыла спросить, как тебя зовут, – пояснила девушка.

– Оливер, – ответил он.

– Приятно познакомиться, – она присела в реверансе.

Андерсон снова поймал себя на мысли, что Оливия – прекрасная актриса, если умеет так хорошо перевоплощаться.

– Мне тоже.

– Можно присесть?

– Конечно.

Парень подвинулся в сторону, давая девушке возможность опуститься рядом. Она расправила юбку и осторожно присела, словно боялась помять свою одежду.

Оливер принюхался.

В воздухе отчетливо пахло дымом. Раньше он этого не замечал, но сейчас запах стал очень сильным.

– Тебе не кажется, что где-то горит костёр? – обратился он к девушке, продолжая озираться по сторонам.

Ни огня, ни дыма нигде не было.

– Почему ты спрашиваешь?

– Пахнет дымом.

– Это от меня, – ответила девушка, закусывая губу. – У меня возле дома был большой костер, а я стояла рядом. Просто забыла сменить одежду.

– Ты живешь поблизости?

– Да, здесь на острове. На другой стороне. Там стоит небольшой дом. В нём я и живу.

– Одна?

– Сейчас да, – кивнула девушка. – Родители в Лондоне, а я здесь.

– И они не побоялись отпустить тебя одну?

– Нет, – она снова улыбнулась. – Они уверены в том, что со мной ничего не случится. Я самостоятельная. К тому же, это не первая моя вылазка за город. Я каждый год сюда приезжаю, привыкла ко всему.

– Не очень-то здесь уютно, – произнес Оливер.

– А мне хорошо. Знаешь... – она обняла колени руками и задумчиво посмотрела вдаль. – Я люблю это место потому, что именно здесь со мной случилось то, о чем мечтает каждая девочка.

– И о чем мечтает каждая девочка? – полюбопытствовал Андерсон.

– Влюбиться, конечно же!

– Правда?

– Разумеется. Нет, на самом деле, бывают исключения, но большинство моих знакомых тоже мечтали однажды найти человека, которого полюбят и который полюбит их. Мне повезло, я встретила такого человека.

Внезапно девушка замолчала и всхлипнула. Один раз, второй. И вскоре зарыдала.

– Что случилось? – Оливер забеспокоился.

Если первая попытка Оливии не возымела должного действия, то теперь он понял, что слезы на глазах девушки искренние. Андерсон осторожно прижал девушку к себе, стараясь не думать о том, что от нее ужасно пахнет дымом.

Даже такие мелочи в обычной жизни Оливера раздражали, но сейчас был не тот случай, когда нужно думать об эстетике. Девушка нуждалась в утешении.

На плече Андерсона она прорыдала минут десять.

– Прости, – она отстранилась. – Мне сложно об этом вспоминать.

– Расскажи. Тебе станет легче.

Оливер провел пальцем по щеке девушки, стирая слезинку.

Отчаянно хотелось понять, когда же закончится этот спектакль. Как долго Оливия продержится в образе прекрасной незнакомки? И какую душещипательную историю расскажет ему на сей раз?

Мысленно Андерсон поспорил сам с собой, что велика вероятность получить отпор прямо сейчас. Стоит только прикоснуться к Оливии, и она ударит его по руке, но ничего подобного не произошло. Девушка не думала его отталкивать. Наоборот, замерла на месте, как будто дышать перестала.

– Мой возлюбленный...

'Как высокопарно', – подумал Оливер. Но настоящие эмоции не продемонстрировал. Наоборот сделал вид, что слушает очень внимательно.

– Мой возлюбленный... погиб, – тем временем произнесла Эдельвейс. – Поэтому я не могу говорить о нем так просто. Каждый раз, когда вспоминаю, у меня на глаза слёзы наворачиваются. Знаешь, он... Он был очень сильно похож на тебя. Если честно, я, когда тебя увидела, была поражена. Подумала, что ты – это он. Поэтому и подошла к тебе. Конечно, ошиблась. Ты – не он, а он – не ты.

– Он давно погиб?

– Довольно давно, но я все равно не могу забыть... – собеседница уткнулась носом в колени и на время замолчала. – Его звали Оскар. У него тоже были зеленые глаза и светлые волосы, только немного длиннее, чем у тебя. Он жил неподалеку от меня. То есть, жил далеко, но учились мы вместе. На одном из вечеров он подошел ко мне и пригласил на танец...

– Танец? – переспросил Оливер. – Какой?

– Вальс. Пригласил на один танец, но вместе мы протанцевали весь вечер. 'Романтична до ужаса, оказывается. Вальс... Надо же! Хотя, не думаю, что это правда. Он вообще существовал этот Оскар?'

– А потом он очень трогательно за мной ухаживал, и я... Нет, не могу об этом говорить, – девушка зарделась, словно только что собиралась приоткрыть завесу постыдной тайны. – И я... В общем, однажды я поцеловала его в щеку, – произнесла она смущенно. – Это было так трогательно.

– В щеку? Всего лишь?

Оливер искренне недоумевал, что в этом такого страшного? Поцелуй в щеку настолько повседневное, совершенно не выделяющееся на фоне серых будней событие, что сообщить о нем проще простого. Тем более, не стоит краснеть, говоря об этом.

– Всего лишь? Ты что! Это же важное событие в жизни девушки. Нельзя так просто подойти к человеку и поцеловать его.

Последнее заявление вызвало у Оливера нервный смешок. Почти все одноклассницы при приветствии не ограничивались словами, они как раз целовали его в щеку, и он, естественно, отвечал им тем же. Так что слова девушки о невозможности просто так подойти к человеку и прикоснуться казались в высшей степени наивными. Или Оливия заигралась. Или, на самом деле, придерживалась подобных взглядов на жизнь.

В любом случае, спорить с ней Андерсон не собирался.

– Уже довольно поздно. Может, проводить тебя домой? – предложил, решив примерить на себя роль джентльмена.

Оливер предвкушал быструю победу. Вот сейчас девушка от своих слов, конечно, откажется. Не может же она, на самом деле, жить на другой стороне острова. Даже, если вдвоем они дойдут до домика, расположенного на противоположном конце, рано или поздно Оливии нужно будет возвращаться в пансионат, и она выберется из своего укрытия.

Девушка поднялась на ноги, отряхнула юбку и протянула Оливеру руку. В который раз он поразился температуре её тела. Эдельвейс, или всё-таки Оливия, словно горела в огне.

– Это совсем не обязательно, – ответила с улыбкой.

– Да нет же. Я не могу вот так просто отпустить тебя одну. К тому же, у тебя температура, и я просто обязан убедиться в том, что до дома доберешься в целости и сохранности.

– А... Ну, ладно, – легко согласилась она. – Идём?

– Идём, – согласился Андерсон, поднимая с песка свои вещи.

* * *

Игра невероятно затянулась и начала порядком раздражать Оливера. Прошло уже около часа с тех пор, как девушка зашла в дом. Но обратно выходить и говорить, что это была шутка, не торопилась. Оливер постоял на месте, обошел вокруг дома, прогулялся по дорожке туда-обратно, а в итоге разозлился и решил вернуться в пансионат.

– Шутка была глупая, – ворчал он себе под нос. – А я – придурок, повелся. Конечно, там где-то есть тайный ход. Она выбралась и давным-давно в 'Роузтауне', а я торчу здесь. Ничего, я вытрясу из нее признание.

Переполненный праведным гневом, он преодолел расстояние от домика, где пряталась неудачливая шутница до пансионата в рекордно-короткие сроки.

За ужином предстоял серьезный разговор с Оливией. Нужно было хотя бы попытаться наладить с ней контакт и удержать эмоции под контролем, не так, как утром.

Оказавшись в холле, он собирался сразу же подняться на второй этаж, чтобы переодеться к ужину, но голоса, доносившиеся из гостиной, заставили его притормозить. Андерсон подошел ближе к двери и встал так, чтобы его никто не заметил, но зато ему отлично открывался весь обзор.

Оливия уже успела переодеться и вновь сидела в тех же вещах, что и днем. Она покачивалась на стуле, не боясь упасть, и подбрасывала в руке теннисный мячик. Напротив, у стены, декорированной рыболовной сетью и искусственными водорослями, сидела Элинор в своём неизменно-черном одеянии.

Андерсон моментально догадался, что речь идет о нем, потому превратился в слух.