Текст книги "Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания"

Автор книги: Татьяна Снежина

 
Меняется все, проходит боль и радость.
И горькой сквозь годы покажется прежняя сладость.
И ветры судьбы нас уносят по разным дорогам,
И я покидаю свой дом, убегая к тревогам.
 
 
Прости меня, дом, но мне самой больно поверить,
Что звуки замрут, как только закроются двери.
Ты будешь пустым и отсутствием жизни напуган,
И будет тепло забирать твое белая вьюга.
 
 
Я покину этот дом,
Но, может быть, вернусь,
Чтобы забрать саму себя,
И радости, и грусть.
 
 
Покину я дом свой, но, может быть, вернусь,
Чтобы забрать саму себя, и радость, и грусть.
А дом мой остывший за дверью печаль свою скроет,
Не впустит уже – узнает, но мне не откроет.
 
 
И будет по дому пустому гулять ветер,
Не будет никто свечей зажигать под вечер,
И будет немое окно с ливнями спорить,
И будет лишь эхо шорохам ветра вторить.
 
 
Я покину этот дом,
Но, может быть, вернусь,
Чтобы забрать саму себя,
И радости и грусть.
 
 
Покину я дом свой, но, может быть, вернусь,
Чтобы забрать саму себя, и радости, и грусть.
И дом мой остывший безжизненно двери откроет,
Он впустит меня, узнает, и радость не скроет.
 
 
Я буду вспоминать тебя, мой старый дом.
Я прибегу к тебе, мой добрый дом.
Мне будет не хватать тебя, мой милый дом.
Я буду так скучать…
 

2 декабря 1991

Москва

 
Когда судьбы замкнулся круг,
Когда не вторит эха звук,
И не нужна рука руке,
И умерла вода в реке;
 
 
Когда твой дом тебя изгнал,
Когда все то, что ты искал,
Вдруг оказалось миражом,
И в самый раз взмахнуть ножом,
 
 
Собраться с силой и бежать
Так, чтоб никто не мог догнать!
Побитою собакой прочь,
От тени в свет, от зноя в ночь.
 
 
Прозрев, ослепнуть в тот же миг,
Оглохнуть, издавая крик.
Утратить все, но не терять
Лишь только веру, и бежать…
 

18 декабря 1991

Москва

 
Здесь был когда-то дивный сад,
И за чугунною оградой
Машинный не вздымался чад,
И небо не дышало смрадом.
 
 
Тут было чисто и светло,
Ласкало солнце птиц и травы,
Пока в наш век не занесло
«Брильянт в серебряной оправе».
 
 
Погнули люди серебро,
Алмаз ломают, делят, точат.
А там, глядишь, не за горой
Все то, что черти нам пророчат.
 
 
Но в чем же сад был виноват?
Невинный, вечно бессловесен!
И вот поруган чудный сад,
Затихли звуки птичьих песен.
 
 
В беседке с рухнувшею крышей
Гуляет ветер с вороньем,
И далеко гимн черный слышен,
Гимн веку, окрещенному враньем.
 
 
Но иногда сквозь сумрак ночи
Я прихожу в умерший сад
И вижу – бродит призрак – зодчий,
Скорбящей тенью – сада брат.
 
 
Здесь был когда-то добрый сад.
Он очищал сердца и души,
Пока взошедший полуад
Нам не закрыл глаза и уши.
 
 
И мы с ослепшими глазами,
Руками шаря наугад,
Ступаем грязными ногами
На покаянье в бывший сад…
 

20 декабря 1991

Москва

 
Вслед за лучом последним солнца,
За летним дуновеньем ветерка,
От холода, свистящего в оконцах,
Улетают птицы в косяках.
 
 
Бог с ними! Пусть летят за летом,
Пусть догоняют летнее тепло.
Я грусть свою пошлю за ними следом —
Пусть улетит, забившись под крыло.
 
 
Ах, осень! К радостям скупая,
Кленовым листиком прильнувшая к стеклу.
Тебя все называют «золотая»,
А я тебя «блаженной» нареку.
 
 
Ты ностальгии верная подруга,
С тобою рядом бродит грусть моя.
О, сумасшедшая! Как схожи мы друг с другом!
Грусть, ностальгия, осень, дождь и я…
 
 
И сердце мокнет в лужице печали,
О прошлом ностальгия рвет струну.
На крыльях птицы грусть мою умчали,
Покинули холодную страну.
 
 
А осень – музыкант со скрипкой старой,
Остановившись под моим окном,
Взмахнет смычком и по струне ударит,
И грусть, и музыку вернет в мой дом.
 
 
О, осень! Как схожи мы друг с другом,
Грусть, дождь, ностальгия, ты и я…
 

22 декабря 1991

Москва

 
От Севильи до Гренады
В тихом сумраке ночей
Тихо льется серенада.
Слышен голос, только чей?
 
 
Эй-эй-эй, милый рыцарь из мечты,
Мы давно с тобой на ты.
Каждой ночью под балкон
Ты приходишь, словно сон.
 
 
С белой розою в руке
И на белом скакуне,
Синим взглядом ворожишь,
Песней голову кружишь.
 
 
А как только темень сгинет
Синий взгляд меня покинет,
Легким облаком умчится
В синем небе белой птицей.
 

1991

Москва

 
На площади дворцовой
Весь город собран был.
Судили Казанову
За то, что влюбчив был.
 
 
И палач кровавый
Секиру поднимал.
И трижды Казанова
Невредим вставал.
 
 
По городу большому
Легенда пронеслась,
Что парня Казанову
«Нечистая» спасла.
 
 
Царскою элитой
Был издан вновь Указ:
«Спалить дом с Казановой
Народу напоказ».
 
 
Вспыхнул костер огромный,
И рухнул старый дом.
Но вышел Казанова
Ничуть не обожжен.
 
 
Ветерок прохладный
Гуляет в волосах,
Пламень беспощадный
Горит в его глазах.
 
 
И, не тая обиды,
Покинул город он.
И знал, что не погибнет,
Покуда он влюблен.
 
 
И гордый Казанова
Ушел куда-то вдаль.
С тех пор на город злобный
Обрушилась печаль.
 
 
Была Любовь забыта
В том городе большом.
Она прислала сына,
Но был не понят он.
 
 
Погиб тот город славный,
Не повидав зари.
Он погребен под лавой
Разгневанной Любви.
 

1991

Москва

 
Белым-бело,
И снег летит,
Подобно белой пыли.
Весь день мело.
Мне по пути
С метелью снежной было.
 
 
Вертелись рифмы
Невпопад,
Кружились южным вальсом
По снежным рифмам,
Наугад,
Тихонечко, на пальцах.
 
 
То затихали,
Вмиг застыв,
И ласково манили,
То рассыпались,
В небо взмыв,
Рабами зимней были.
 
 
Они дразнили
Блеском слов
И западали в душу,
Они лепили
Стих снегов,
Рисуя белой тушью…
 
 
Белым-бело,
И снег летит,
Подобно белой пыли.
Весь день мело.
Мне по пути
С метелью снежной было.
 

13 января 1992

Москва

 
Зачем от меня ты уходишь?
Что «там» в стороне ты находишь?
Что ты потерял вдалеке от меня?
Ведь в поисках «там» ты теряешь меня!
 

 
Узкая дорога,
Камнями мощенная
И осторожный стук
Каблучков моих.
 
 
До свидания, Москва,
Скоро я уеду.
Прибыл поезд на вокзал,
И в руках билеты.
 
 
За каких-то десять лет
Как же ты изучена.
И «друзьями», коих нет,
До крови измучена.
 
 
Из последних сил старалась
Из руин подняться.
Чуть поднявшись, вновь срывалась,
Чтобы унижаться.
 
 
Я жила твоей судьбою,
Облачась в терпенье.
Были схожи мы с тобою,
Находясь в забвенье.
 
 
Десять лет мы вместе были,
Пробил час – мы врозь.
Колокола ожили —
«Что-то не сбылось».
 
 
Узкая дорога,
Камнями мощенная,
А в душе тревога,
В грудь закрепощенная.
 

20 января 1992

 
О, как же твой прыжок царил,
Над изумлением партера!
И легкий жест восторг творил,
Как взмах тростинкой дирижера.
 
 
И в вечном танце жизнь прошла,
В полете вдруг ослабли крылья.
И ты со сцены в зал сошла,
Кусая губы от бессилья…
 

Январь 1992

Москва

 
Сюда я уже не вернусь,
Останется все как было —
Книги вразброс и грусть
В глаза попадет, как мыло…
 
 
Я слишком уже далеко,
Чтоб руку пожать на прощанье.
И мне непонятно легко
Расплавиться в этом молчанье.
 
 
Теперь не вернуть меня,
Не стоит тревожить былое,
Прошедшее день ото дня
Все дальше уходит со мною…
 
 
А жизнь уже входит в азарт,
И нужно успеть быстрее
Стрелки на час назад
Поставить на зимнее время…
 
 
Продлить на какой-то час
Холодные зимние сутки,
На целый огромнейший час,
И не уступить ни минутки!
 
 
Себя обманув, вздохнуть,
Взглянув на часы с облегченьем.
Но время, увы, обмануть
Совсем уж пустая затея…
 
 
Мы вязнем в сугробах забот
И тащим года за спиною,
И путь выбираем не тот
В сумерках ранних зимою…
 
 
И мне так отрадно уйти
В далекую тишь неземную,
С ума чтобы здесь не сойти,
За жизнью гоняясь, беснуя.
 
 
Я в путь не возьму ничего,
И лишь оглянусь на пороге,
Уйду от земного всего,
Чтоб ближе стать к Господу Богу…
 

21 января 1992

Москва

 
Закрой на мгновенье глаза,
Забудь все, что было с тобой.
Соленою каплей слеза
С собой унесет эту боль.
 

 
Отрекись от меня, злая судьба.
Отдохни без меня хоть чуть-чуть.
Не держи, отпусти, обойдусь без тебя,
Дай спокойно пройти мой путь.
 
 
А хочешь – предай! Я за это прощу,
И за счастье сочту измену.
Ты меня обижала, но я не ропщу,
Я терплю и иду на арену.
 
 
Выхожу без ботфорт, без щита и кнута…
Эй, смотрите, какой поединок!
Становитесь за мной, в ком трепещет мечта,
Обещаю вам бой без запинок.
 
 
Раскаленное жало скользит под рукой,
Обжигая мне душу безбожно…
Я уже не могу быть покорной такой,
Жить, как прежде, уже не возможно.
 
 
Отрекись, отвернись, не преследуй меня,
За себя я уже не ручаюсь,
Не боюсь твоего хулигана-огня,
Об него я уже обжигалась…
 
 
Поиграли и хватит, давай отдохнем,
Помолчим, чтоб утихли тревоги.
Мы рукой на прощанье друг другу махнем
И по разным пойдем дорогам.
 
 
Отрекись от меня, злая судьба,
Отдохни без меня хоть чуть-чуть.
Не держи, отпусти, обойдусь без тебя,
Дай спокойно пройти мой путь…
 

23—28 января 1992

Москва

 
Которые сутки метет февраль,
Зима разгулялась, бушует ветер.
И не покидает мой дом печаль —
Прощальная песня забытого лета.
 
 
Все прошло, в даль ушло.
Мы с тобой далеки друг от друга,
А теперь рвутся в дверь
Только ветер и белая вьюга.
 
 
Засыпана снегом любви строка,
Размыты дождями весны чернила.
И ветер уносит листы в века,
Где мы написали о том, что было.
 
 
Все прошло, вдаль ушло.
Мы с тобой далеки друг от друга,
А теперь рвутся в дверь
Только ветер и белая вьюга.
 
 
Мы стали другими, и ты, и я,
И нас разделяет пол планеты.
Я вспоминаю во сне тебя
И верю, что помнишь и обо мне ты.
 
 
Все прошло, в даль ушло.
Мы с тобой далеки друг от друга…
 

12 февраля 1992

Москва

 
Я не прощаюсь. До свиданья, город мой.
Быть может, встретимся с тобой
Седой зимой.
По старым улицам вдвоем
С тобой, как прежде, мы пройдем.
И, ожидая ночь, зажгутся фонари.
 
 
Когда снега укроют пальмы и дома,
Гирлянды ветер оборвет,
По городу их разметет,
И Ялта уснет.
 
 
Когда снега укроют пальмы и дома,
Гирлянды ветер оборвет,
И Ялта уснет.
 
 
Принцесса ночь тебя укроет потеплей,
И от звезды ночной сон станет твой светлей.
Под нежный шепот волн морских,
Под эту сказку для двоих
И я с тобой усну, о город добрый мой.
 
 
Когда снега укроют пальмы и дома,
Гирлянды ветер оборвет,
По городу их разметет,
И Ялта уснет.
 
 
Когда снега укроют пальмы и дома,
Гирлянды ветер оборвет,
И Ялта уснет.
 
 
И лето я увижу в этом снежном сне,
Когда из сказки Грей плывет навстречу мне,
Когда под солнцем день-деньской
Искала я в тени покой.
Ну, а теперь прошу хоть луч того тепла.
 
 
Когда снега укроют пальмы и дома,
Гирлянды ветер оборвет,
По городу их разметет,
И Ялта уснет.
Когда снега сотрут из памяти века,
И жизнь былая вдруг замрет.
И Ялта уснет.
 
 
Я не прощаюсь. До свиданья, город мой.
Быть может, встретимся с тобой
Седой зимой.
По старым улицам вдвоем
С тобой, как прежде, мы пройдем.
И, ожидая ночь, зажгутся фонари.
 

Февраль 1992

Ялта

 
В приморском парке до утра
Играла музыка вчера.
Гуляли пары – брюки клеш и мини-юбки.
Гулял весенний ветерок,
И теплый выпал вечерок,
Невесел лишь один притихший паренек.
 
 
Ну от чего ж веселым быть,
Коль завтра в море уходить
И снова волны бороздить
В соленом море…
А тут кипит, бурлит весна,
И потому вот не до сна,
Побывка кончится, и завтра снова в море.
 
 
С печалью снимешь брюки клеш,
Наденешь форму и пойдешь,
Взмахнет платком с причала верная подруга.
Качнется берег за кормой,
И только чайки над волной
Тебе споют о том, о чем ты так грустишь…
 
 
Ну от чего ж веселым быть,
Коль завтра в море уходить
И снова волны бороздить
В соленом море…
А тут кипит, бурлит весна,
И потому вот не до сна,
Побывка кончится, и завтра снова в море.
 
 
Прошел как день в заботах год,
Корабль твой вернулся в порт,
И ты вразвалочку проходишь по бульвару.
Встречает город моряка.
Заметен ты издалека.
Цветут каштаны, снова бесится весна…
 
 
Ну от чего ж веселым быть,
Коль завтра в море уходить
И снова волны бороздить
В соленом море…
А тут кипит, бурлит весна,
И потому вот не до сна,
Побывка кончится, и завтра снова в море.
 
 
И вот уж вечер твой настал,
Ты брюки клеш свои достал,
Но коротки они, ты вырос, ты мужчина.
Всплакнула мама, скрыв слезу,
Отец похлопал по плечу,
И ты от этого немного стал смелей.
 
 
Ну от чего ж веселым быть,
Коль завтра в море уходить
И снова волны бороздить
В соленом море…
А тут кипит, бурлит весна,
И потому вот не до сна,
Побывка кончится, и завтра снова в море.
 
 
На танцы в форме ты идешь.
В ней ты стройней, чем в брюках клеш.
И смотрят на тебя все девушки Одессы…
Для них завидный ты жених,
Но ты проходишь мимо них
И с грустью смотришь на бушующий прибой..
 
 
Ну от чего ж веселым быть?
Тебе ведь моря не забыть,
И волн тебе не бороздить
В соленом море.
И не нужна тебе весна,
Когда зовет тебя волна,
Ты для себя уже решил —
Уходишь в море!
 

22 февпаля 1992

Ялта

 
Между ладонями гор
Под покрывалом легким из неба
Ночь расстелила ковер
В Ялте, уснувшей под белым снегом.
 
 
Снегом укрыты дома,
Пальмы согреты белою шайкой.
В Ялту пробралась зима
И остудила город украдкой.
 
 
В Ялте зима, и куда-то летит за снежинками ветер.
Ночь и зима, только снег, только тьма, и луна тускло светит.
В Ялте зима, волны зябко на пляж выползают погреться.
Ночь и зима, чайки просят тепла, чтоб согреть свое сердце.
 
 
Я убегу из Москвы
Прочь от погони бед и печали
В маленький город мечты,
Где летом громко чайки кричали.
 
 
Море рукой зачерпну,
В душу проникнет эта прохлада.
В Ялте я встречу весну,
И ничего мне больше не надо.
 
 
В Ялте зима, и куда-то летит за снежинками ветер.
Ночь и зима, только снег, только тьма, и луна тускло светит.
В Ялте зима, волны зябко на пляж выползают погреться.
Ночь и зима, чайки просят тепла, чтоб согреть свое сердце.
 

17 марта 1992

Москва, (после Ялты)

 
Землю окутала тихая ночь,
Сжав кулачок, сладко спит моя дочь.
Сон безмятежный склонился над ней,
Тихо качая ее колыбель.
 
 
Я укрою дочку свою,
Я ей тихо песню спою
Про волшебный сказочный край,
Где все так похоже на рай.
 
 
Я в ладошку звезд наберу,
Я развею их на ветру.
На шершавом небе ночном
Звезды вспыхнут светлым огнем.
 
 
Фонари ночные зажгу
И луне сойти помогу,
Пусть придет, светла и нежна,
В целом мире только одна.
 
 
Соловей мне песню споет,
И сверчок всю ночь напролет
Будет серенаду играть,
Соловью и мне подпевать.
 
 
Землю окутала тихая ночь,
Сжав кулачок, сладко спит моя дочь…
 

21 марта 1992

Москва

 
День уходит, и, прощаясь,
Солнце дарит луч тепла.
Небо солнце отпускает —
Бесконечная игра…
День пройдет, придет другой.
Бесконечная смена картин —
Ты с другой.
 
 
И хочется порой вернуть те дни,
Когда вдвоем с тобой
Мы счастливы одни.
Когда морской прибой
Ласкает ноги нам,
Я слышу голос твой:
«Я тебя никому не отдам».
 
 
Все проходит, все забыто.
Только ночь сильнее дня,
Сердце памятью избито,
Память жжет сильней огня.
Боль пройдет вслед за тоской,
Все равно я забуду, но будешь ты с другой!
 
 
И хочется порой вернуть те дни,
Когда вдвоем с тобой
Мы счастливы одни.
Когда морской прибой
Ласкает ноги нам,
Я слышу голос твой:
«Я тебя никому не отдам».
 
 
Год за годом пролетает,
Все слабее память жжет,
Постепенно память тает,
Сердце превратится в лед.
Ты ушел, взмахнув рукой.
Я тебя отпускаю, будь счастлив с другой.
 

25 марта 1992

Москва

 
Ушли навсегда те минуты,
Когда я кричала со зла,
И жаль, что уже не вернуть их,
Чтоб скрасить хоть каплей добра.
 
 
И что-то навечно ушло,
И стали другими лица,
И стало слабее крыло,
И жизнь моя не повторится.
 
 
Исчезнут навечно с Земли
Улыбка моя и походка,
Застрянет на ранней мели
Моя незаметная лодка.
 
 
И станет кому-то легко,
И станут шаги чьи-то шире,
А кто-то слезинку платком
Смахнет за меня в этом мире.
 
 
Укроются пыльной вуалью
Тетради мои со стихами…
 

5 апреля 1992

Москва

 
Что дано, то дано,
Не сбежишь никуда,
То, что сбыться должно,
То настигнет всегда.
 
 
И жизнь взмахнет крылом,
Пыль смахнув с окна…
 

6 апреля 1992

Москва

 
Растает сон как горстка снега,
Сиреневым лучом блеснув во тьме,
И ночь скрипучею телегой
С упряжкой звезд везет к тебе.
 
 
А ты далеко, там за робким рассветом,
Живешь одиноко, не зная меня,
Твой голос далекий доносится ветром,
То робким, то смелым, то ночи гоня.
 
 
Попутчик дождь неловко спросит —
Почему одна среди темной ночи?
А месяц усталый уже звезды косит,
А мне до рассвета опять не дойти.
 
 
Отзовись, моей печали друг,
Прикоснись теплом усталых рук,
Отрекись от странствий и разлук,
Улыбнись мне, неизвестный друг.
 

8 апреля 1992

Москва

 
 Вихрем листья сорвала
Осень лютая,
Закружила, замела
Лихой удалью.
 
 
На березе у окна
Одинокий лист.
Вот и ты, как он, одна
У окна стоишь.
 
 
Виновата ли зима
В том, что ты одна?
Виновата ли весна
В том, что холодно?
 
 
Сердце мается в груди,
Словно в месяц май.
Ты, весна, скорей приди
С криком птичьих стай.
 
 
Ты все ждешь, что он придет,
Твой далекий принц?
Замерзает за окном
Одинокий лист.
 
 
Сердцу грустно одному,
Сердце ждет тепла,
Разве объяснишь ему
То, что ты одна?
 
 
Виновата ли зима
В том, что ты одна?
Виновата ли весна
В том, что холодно?
 
 
Сердце мается в груди,
Словно в месяц май.
Ты, весна, скорей приди
С криком птичьих стай.
 
 
Зима, зимушка, зима,
Зима белая,
Белым снегом замела
Вьюга смелая.
 
 
Скоро ли придет весна,
Скоро ль солнышко?
Может быть, ты не одна
Встретишь вёснушку.
 
 
Виновата ли зима
В том, что ты одна?
Виновата ли весна
В том, что холодно?
 
 
Сердце мается в груди,
Словно в месяц май,
Ты, весна, скорей приди
С криком птичьих стай.
 

12 апреля 1992

Москва

 
В пыльный мой чемодан,
Тосковавший давно
По дорогам, по солнечным странам,
Уложу балаган,
Моей жизни кино,
Маски, роли, костюмы и грим.
 
 
Выйду из дому в ночь,
Дверь запру на замок.
И по зимней холодной дороге
Ветра зимнего дочь,
Нервы сжаты в комок,
Я уйду от родного порога.
 
 
А зима, как назло,
Закружила метель,
И дороги не видно за снегом.
Только б мне повезло!
Эта вся канитель
Так некстати. Нельзя мне назад.
 
 
Я поймаю такси
В океане зимы,
В вихре снега зеленую искру.
Друг, прошу, помоги,
Ты меня довези,
Мне успеть бы, мне в аэропорт…
 
 
Людный аэропорт,
Тихий гул голосов,
Третий час дожидаюсь я рейса.
Снегопад, гололед…
Не взлетит самолет,
И погода нелетная здесь.
 
 
А зима, как назло,
Закружила метель,
И дороги не видно за снегом.
Только б мне повезло!
Эта вся канитель
Так некстати. Нельзя мне назад.
 
 
Поднят мой воротник,
Вьюга плачет навзрыд,
И мерцают огни самолетов.
Мне б забыться на миг
И смирить свой порыв,
Только нет мне другого полета.
 
 
А зима, как назло,
Закружила метель,
И дороги не видно за снегом.
Только б мне повезло!
Эта вся канитель
Так некстати. Нельзя мне назад.
 
 
Я за этот полет
Что имею – отдам,
Но со мною останется вера.
Где лежит горизонт,
Может быть, где-то там
Я найду свое место под небом.
 
 
А зима, как назло,
Закружила метель,
И дороги не видно за снегом.
Только б мне повезло!
Эта вся канитель
Так некстати. Нельзя мне назад…
 

14 апреля 1992

Москва

 
Мне остаться без тебя
В этой жизни страшно очень,
Сердце тянется, любя,
За тобой в пустые ночи.
 
 
А тебя уносит вдаль
Скорый поезд, будто в вечность,
В душу селится печаль,
Боль ютится в бесконечность.
 
 
Должен ты вернуться, знаю,
Нежный, дерзкий, как всегда.
В ноябре, а может, в мае.
Ах, не все ль равно, когда?
 
 
Только поезд дальше мчится,
И пути обратно нет.
Что с тобой должно случиться —
Лишь судьба нам даст ответ.
 
 
На перроне буду ждать
Возвращенья нереального,
Будут мне с небес сиять
Лишь глаза твои печальные…
 
 
Я осталась без тебя…
Больно, горько, одиноко…
И, по прошлому скорбя,
Жду тебя из стран далеких…
 

21 апреля 1992

Москва

 
Я тебя покидаю, прощай.
Улетаю в чужой, дальний город.
Знаю, встретит меня дикий холод.
Ты меня не согреешь, прощай.
 
 
Я уже не вернусь никогда.
Эх, прощайте московские будни,
Полуночный автобус безлюдный
Увезет меня в ночь навсегда.
 
 
Далеко, далеко
На карте где-то с краю
Белый мой самолет
В небесной дымке тает.
 
 
От тебя далеко
Я завтра улетаю,
А зачем, для чего,
Да я сама не знаю.
 
 
Я тебе позвоню, не скучай.
Телефонная трубка глухая
Передаст голос твой, затихая.
Я тебя не услышу… Прощай!
 
 
Вот подкралась дорога ко мне
И змеей обвивает мне ноги.
Тяжело будет в этой дороге,
Без тебя тяжелее вдвойне.
 
 
Далеко, далеко
На карте где-то с краю
Белый мой самолет
В небесной дымке тает.
От тебя далеко
Я завтра улетаю,
А зачем, для чего,
Да я сама не знаю.
 
 
Мне так больно от мысли такой,
Что поверишь ты шумной столице,
Будто я перелетною птицей
Улетаю за лучшей судьбой.
 
 
Без тебя разучусь я мечтать,
Окунусь с головой в ностальгию,
Окружат меня люди другие,
Но я буду тебя вспоминать.
 
 
Далеко, далеко
На карте где-то с краю
Белый мой самолет
В небесной дымке тает.
От тебя далеко
Я завтра улетаю,
А зачем, для чего,
Да я сама не знаю.
 
 
Ах, как жаль мне прощаться с тобой.
Далеко, далеко от столицы
Я как будто невольная птица
С клетки в клетку лечу за судьбой.
 
 
Понимаешь, иначе нельзя.
Паруса уже ветры надули,
И от берега бриг оттолкнули,
И плывет он, по жизни скользя.
 
 
Далеко, далеко
На карте где-то с краю
Белый мой самолет
В небесной дымке тает.
От тебя далеко Я завтра улетаю,
А зачем, для чего,
Да я сама не знаю.
 

26 апреля 1992

Москва

Самолет развернулся на взлетную полосу, разбежался и взлетел над багровым закатом. И еще в течение часа я летела, созерцая это колоссальнейшее зрелище за стеклом иллюминатора – слегка изогнутая каемка «края Земли» и растянутая над ним ослепительная золотисто-алая полоска заката с полу закатившимся диском гранатового солнца. А выше только небо, небо и небо. Полоска желтого, зеленоватого неба, голубого, синего, лилового, фиолетового, а дальше цвет уже неописуем, потому что дальше космические масштабы.