Текст книги "Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания"

Автор книги: Татьяна Снежина

Соавторы: Вадим Печенкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Как ты меня нашел?

– Ха! Легко сказать «как нашел». Я три часа, с двенадцати тебя здесь ищу – и в парке был, и у башни, и за телецентром, вот теперь пошел к пруду и нашел тебя.

Он обнял ее и прижал к груди.

– Я скучал по тебе, и почему-то подумал, что если не увижу тебя сегодня, то не увижу уже никогда. Мы один день знакомы, а я к тебе уже успел привязаться, как блудный пес к подобравшему и покормившему его человеку.

– Я тоже соскучилась.

– Знаешь, я иду на тренировку по плаванию. Я сегодня сдаю на разряд. Не хочешь со мной пойти? Посидишь, посмотришь, поболеешь за меня. Как?

– Давай. У меня вообще такое ощущение, что мы знакомы с тобой сто лет.

Они взялись за руки, пошли через площадь перед телецентром.

А тем временем:

– Дмитрий Николаевич, ну не могу я. Я специально работал сегодня, чтобы на завтра взять отгул, а вы мне опять «поработай».

– Саша, не надо кричать, не надо нервничать. Все мы люди, прекрасно все понимаем. Но есть еще слово, знаешь, такое слово «нужно».

– Нужно, нужно! Знаю! Даже слишком хорошо! Успел заучить во время учебы в школе и в институте. Я взрослый человек, мне двадцать девять лет. Могут быть у меня неотложные личные дела? Мне жениться давно пора, а я кроме работы ничего не вижу, не говоря уже о девушках.

– Дорогой мой, личные дела работы не касаются. Здесь не может быть ничего личного, только общественное. Вы же журналист, к тому же международник. Так что будьте любезны завтра выйти на работу.

– А я не выйду! Возьму и не выйду! Заболею! Могу я заболеть или нет? Да, в конце концов, Владимир Яковлевич, скажите хоть вы что-нибудь!

– Сашенька, я тебя слишком хорошо знаю, чтобы заступаться за тебя, – спокойно ответил Цветов.

– Это невыносимо!

Надеждин подошел к окну, нервно теребя нос. Он с завистью смотрел, как через площадь шли двое, он и она, обнявшись. Они о чем-то нежно говорили друг другу, и от их горячих слов изо ртов шел пар. Надеждин представил себя на месте этого парня, и у него защемило сердце. Почему кто-то, а не он?! И он решил, что больше ни на минуту не останется здесь сегодня. Он схватил сумку, куртку и выбежал из кабинета. Он бежал по лестницам и переходам, как угорелый, сбивая людей, с одной лишь мыслью – поскорей вырваться из этого душного здания на воздух, догнать ту парочку, посмотреть им в глаза и, если они подходят друг другу, искренне за них порадоваться и пожелать им счастья. Когда он, миновав десять этажей, выбежал на улицу, пара была уже далеко. Саша собрал все силы, что у него еще остались, побежал по скользкому утоптанному снегу за ними. Догнав их, он забежал вперед и встал перед ними.

– Вы не хотите у меня в программе сняться?

– Нет…

– Молодцы! Тебя как звать?

– Аня.

– А тебя как, парень?

– Владислав.

– Прекрасно! Анна и Владислав. Ребята, это здорово, что вы вместе, вы просто сами не понимаете, как это замечательно. Вы просто созданы друг для друга. Будьте счастливы, ребята. Честное слово, вы будете счастливы, только не расставайтесь никогда. Слышите? Никогда!

Он повернулся и побежал, сломя голову, к остановке автобуса. А наши молодые стояли, открыв рты, и не могли прийти в себя после такого, несколько странного монолога. Наконец, придя в себя, Слава спросил:

– Как ты думаешь, что это с ним?

– Не знаю. Может быть, он просто позавидовал нам. Он, наверное, очень одинок и замотан. Ведь у него такая профессия, которая не терпит спокойствия и бездействия.

– Да… Ему не позавидуешь. Ну, ладно, пошли, а то опоздаем.

Глава третья

– Ну, Слав, поздравляю тебя с третьим разрядом. Скоро будешь мастером высшего класса!

– Когда это еще будет! Может, в кафе зайдем, отметим?

– Пошли.

И они, как послушные дети прогресса и перестройки, пошли в безалкогольный бар. Сидели в сумрачном уголке под красным фонарем, смотрели друг на друга и пили молочно-фруктовый коктейль. Играла тихая музыка.

– А ты здорово сегодня плавал. Мне понравилось!

– Для меня самое главное, чтобы тебе понравилось, а разряд – это чепуха!

После кафе они снова решили прогуляться по Москве. И снова, как бы невзначай, забрели на ту старую улицу, где жил Надеждин. Тут у Славы очень замерзли уши после бассейна, и Аня предложила зайти в подъезд погреться. Они стояли на первом этаже и терли Аниными варежками уши Владика, когда открылся лифт и в его мягком свете появился тот, который себя сегодня очень странно вел на площади перед телецентром. Он вышел и остановился возле них.

– Вот так встреча. Мне прямо везет на вас. Ну, здравствуйте. Давайте тогда уж знакомиться, раз мы с вами снова встретились. Анна, если не ошибаюсь, и…

– Владислав.

– Очень приятно. Александр. Можно просто Саша. А вы гуляете?

– Гуляем. Вот Владик замерз после бассейна, и мы зашли погреться. Он сегодня третий разряд получил по плаванию.

– Да?! Ну, поздравляю, Влад! Ничего, что я так тебя называю? Тебе сколько лет?

– Двадцать один.

– В твоем возрасте я тоже третий разряд получил. Ребят, давайте сразу на «ты». А то к чему все эти церемонии? Давайте сразу станем друзьями. Договорились? Ну, вот и прекрасно! Вы студенты?

– Да, Аня вот в Медицинском втором учится, я в МГИМО на четвертом курсе.

– Ну, вот видите, как мы с вами близки. Я тоже в МГИМО учился. Знаком с Друбич, она тоже Второй мед. кончала. Ну, что, ребят, пойдемте куда-нибудь? О! А пойдемте ко мне?

– Ты же только из дома!

– Ну и что, чайку попьем, побеседуем. Ну, не стесняйтесь. – Саша схватил их за руки и потащил вверх по ступенькам на третий этаж. Через минуту Аня и Влад уже сидели на диване, а Саша расставлял перед ними чашечки с чаем, сахар, печенье и масло.

– Вы извините, но, как говорится, чем богаты, тем и рады. Я человек холостой, по магазинам времени нет ходить. Так что вот все мои запасы.

Они пили чай с печеньем, разговаривали обо всем на свете. Саша с Владом делились впечатлениями об институте, смеялись над преподавателями, вспоминая и передразнивая их, а Анна сидела и восхищалась их сходством.

– Вот, честное слово, такое впечатление, что каждый из вас говорит со своим отражением. Сидит перед зеркалом и беседует сам с собой.

Саша и Влад трогали друг друга за носы, уши, щеки и смеялись, удивляясь своему сходству.

– Ну, Аня, теперь все будут думать, что ты дружишь с близнецами и не знаешь, кого выбрать.

После этой фразы Саша замолчал и очень грустный подошел к окну и стал смотреть в темноту освещенной редкими фонарями улицы, где ездили за стеклом бесшумно автомобили и ходили люди парами. А он стоял такой сутулый и одинокий, что у Ани сжалось от сострадания сердце. Она подошла к нему:

– Сашенька, миленький, не расстраивайся. Ты только не спеши, не торопись. Ты найдешь свою единственную, обязательно найдешь.

– Она была, понимаешь, я нашел ее три года назад. Но только лишь я усиел сказать ей об этом, как тут же ее потерял, по своей же вине.

И он рассказал историю того летнего отпуска, которая была знакома Анне до мелочей. Но она не подала виду, а про себя все решила.

– Саш, но ты ее действительно любишь?

– Я ее люблю. И жду только ее… На меня ни одна девушка уже не смотрит.

– Ничего, посмотрит! – уверенно заявила Анна.

Была половина девятого вечера, когда Саша проводил Аню и Влада до лифта. В метро Анна рассказала Владу, что та единственная и любимая, о которой говорил Надеждин, ее лучшая подруга.

– Так почему ты ему об этом не сказала? Ты же видела, как он мучается! – взорвался Влад.

– Да как ты не понимаешь. Их надо познакомить заново и как будто бы случайно. Ведь так им обоим будет дороже их встреча.

– А она его любит?

– С шестнадцати лет, представляешь! Это я тогда ради нее адрес Надеждина разузнала. Помнишь, я тебе рассказывала?

– А ты?

– Что?

– Ты меня любишь?

– А как ты думаешь?

– Я люблю тебя и больше ничего не думаю.

– Спасибо, – ответила она и положила голову на его сильное плечо.

Глава четвертая

Лена сидела в своей комнате, с ногами забравшись на тахту, держала на коленях английское издание Уильяма Теккерея в раскрытом виде и любовалась фотографией Надеждина, положенной поверх страниц. Тут в комнату зашла ее мама и стала укладывать в шкаф выглаженное белье. Лена перевернула страницу, и Надеждин оказался под листом книги. Мать посмотрела на дочь и подумала: «Молодец, девчонка. Всерьез за себя взялась. Приходит после института, занимается, учит конспекты и вместо „гулянок“ читает английские издания. Не буду ей мешать. Здесь происходит процесс становления личности». И поспешила удалиться.

А Лена не смогла сдержать слез и зарыдала. Но тут раздался телефонный звонок. Лена сняла трубку!

– Да.

– Привет! Чё делаешь?

– Ничего. Читаю.

– Ты что, плачешь?

– Нет, с чего ты взяла.

– Ну, я же слышу, что плачешь, что случилось?

– Ничего! Не могу я так больше! Надоело! Все думают – девонька-паинька, усердная, занимается, с мальчиками не гуляет, способная, а я не могу так больше! Не могу! Вот ты вчера гуляла допоздна, сегодня весь день тебя не было! А я как клушка сижу, делаю вид, что читаю Теккерея, а сама… все на фотографию смотрю… Ань, ну нельзя же так мучиться, ну сколько можно?!

– Ленка, прекрати! Я просто познакомилась с одним мальчиком из МГИМО. Помнишь, как-то тебе рассказывала, что видела в автобусе надеждинскую копию. Вот это он и есть, представляешь. Зовут Владислав, учится на четвертом курсе, и уже признался мне в любви. А ты прекрати реветь и подумай лучше, в чем ты пойдешь к нему на день рождения. Он нас обеих пригласил. А будет он через неделю, то есть, сегодня семнадцатое… двадцать четвертого декабря. Слышишь меня?

– Слышу. Чё я попрусь-то? Он меня и знать-то не знает, и я его не знаю.

– Ничего, узнаешь. Я ему про тебя рассказывала, и он хочет с тобой познакомиться. Придешь, познакомишься с ним, с его друзьями! Хоть как-то развлечешься. Лады?

– Не знаю. А что мне надеть?

– Что-нибудь придумаем!

Глава пятая

На следующее утро Анна уже сидела в кабинете главврача и помогала заполнять бланки. В дверь кабинета постучались.

– Войдите!

– Елизавета Владимировна, можно вас на минуточку? – спросила женщина.

– Да, сейчас.

Елизавета Владимировна вышла в коридор. А Анна продолжала заполнять бланки и через минуту услышала в коридоре разговор на повышенных тонах.

– Но поймите и вы меня. Я из-за этого не могу рассчитаться. А у вас практикантка сидит, ерундой занимается. Он мне так и сказал: «Пока не приведешь себе замену, никаких уходов». Ну, Елизавета Владимировна, ну, хотя бы на одну эту неделю, а там он уже никуда не денется. Она ведь практикантка, и он не имеет нрава ее там оставить. Дверь приоткрылась:

– Аннушка, пойди сюда. Вот Наталья Ивановна, она работает на телецентре врачом в медотделении. Она должна уйти на неделю, и ей нужна замена. Не могла бы ты ей помочь? Это было бы для тебя хорошей практикой, но, по крайней мере, лучше, чем сидеть бланки заполнять. Согласись?!

– Хорошо, я согласна.

И через полчаса Аня уже сидела в «своем» кабинете, в удобном кресле, совершенно одна и смотрела в окно с высоты десятого этажа. Она очень не любила надевать шапочку и пользовалась тем, что здесь ее надевать не нужно. Она достала из сумочки расческу и стала причесываться. В дверь смело постучали и, не дожидаясь ответа, вошли.

– Наталья Ивановна! Ой, простите, а где Наталья Ивановна?

Анна перестала прихорашиваться и повернулась лицом к двери. Перед ней стоял молодой человек лет двадцати пяти, светловолосый, высокий и худой.

– Теперь я вместо нее. Все вопросы ко мне. У вас что-то болит? Что вас беспокоит?

– Ничего, извините… Я позже зайду, можно?

– Да, да, пожалуйста, заходите, я здесь буду до шестнадцати часов.

Молодой человек скрылся за дверью, а через пять минут один за другим в кабинет начали входить лица мужского пола и жаловаться на головные и сердечные боли, на застойные явления в пояснице, просили выдать таблетки, посмотреть горло, проверить зрение, сделать массаж. Короче говоря, устроили Анне целый экзамен, с которым она достаточно хорошо и с достоинством справилась. Она была довольна собой. В кабинет вновь постучали и вошли.

– Простите, у вас нет йода или зеленки и бинтика?

– У меня все есть – она повернулась и увидела Надеждина – ой, добрый день! А меня к вам на практику послали. Что у тебя?

– Да вот лезвием палец порезал. Он у меня вообще невезучий, постоянно ему попадает.

Аня аккуратно обработала его указательный палец левой руки зеленкой и забинтовала.

– Готово! Не беспокоит?

– Нет, спасибо большое. Ты пойдешь к Владу на день рождения?

– Да, а ты?

– Конечно. Ты заходи ко мне. Мой кабинет прямо и налево в упор.

– Хорошо. Спасибо за приглашение, зайду.

И она заходила каждый день, помогала писать статьи, и он обнаруживал в ней некоторый талант к журналистике. После работы она выходила из автобуса на остановке МГИМО, встречалась там с Владом, и они вдвоем шли пешком до ее дома, прощались у подъезда и расходились. Анна приходила домой и шила Лене платье, в котором она должна была пойти на день рождения Влада, а значит, на встречу с Надеждиным.

Глава шестая

В дверь позвонили, и Лена пошла открывать.

– Здорово! Извини, что я без предупреждения. Раздевайся! – с разбегу начала Анна, которую Лена не видела уже неделю.

– Зачем раздеваться?

– Увидишь, раздевайся!

– Ну, зачем?! Ань, ну скажи.

Вместо ответа Аня достала из полиэтиленового пакета какой-то сверток бирюзового цвета. Одним взмахом она развернула его, и Лениным глазам предстало великолепное вечернее платье бирюзового цвета с черным бантом на всю грудь, отделанным и вышитым серебром, и таким же поясом.

– Какая прелесть! Где ты его взяла?

– Не важно. Надевай!

Лена надела платье, и Аня словно остолбенела. Оно было точь-в-точь по фигуре подруги. «А ведь я его шила без снятия мерок и без выкройки. Так, на глаз!» – промелькнуло в голове Анны. Она начала расправлять банты на груди и на разрезе юбки спереди, застегнула пояс и вышитые серебром манжетки рукавов.

– Осталось только выгладить и завтра ты в нем пойдешь!

– Куда?

– Как? Ты что, забыла?! На день рождения Владислава. Или ты совсем уже заучилась? Вот твой фен, иди мой голову, а я завтра зайду к тебе пораньше и сделаю тебе макияж и иричесочку. Ну, пока. Можешь меня не провожать. Ну, давай! – И она ушла, захлопнув за собой дверь.

Лена еще долго стояла у себя в комнате, соображая, что к чему. Потом, очнувшись, она направилась на кухню, где сидели члены семейства:

– Мам, я завтра ухожу на день рождения к девочке из группы.

– А с кем ты пойдешь?

– С Анькой, да и вообще вся группа будет. Ладно?

– А во сколько?

– Куда? Куда? Нечего! На день рождения! Занимайся! Сессия на носу, а она «день рождения»! Не пойдешь! И стрелки сотри! Совсем уже! И сними мои тренировочные! Скоро уже трусы мои носить будешь! Стрелки сотри!

– Ой, Володь, ну отстань! Вообще не с тобой разговариваю! Пристал! В четыре часа. Я недолго, мам, ладно?

– А подарок купила?

– А мы с Анькой вместе дарить будем. Она там что-то купила.

– А ты решила, в чем пойдешь?

– Что-нибудь надену.

Она вернулась к себе, встала на весы. Вконец расстроившись, Лена разобрала постель, потушила свет, уткнулась в подушку и, немного поплакав, уснула.

Глава седьмая

Будильник неистово звенел, когда Лена, шаря рукой по краю кровати, пыталась нажать кнопку противного звонка, чтобы он наконец замолк. Будильник затих. Стрелка показывала семь. Лена укрылась с головой и вновь провалилась в сон.

В институт она пришла только ко второй паре. Сидела на лекциях, ничего не конспектировала, в полупустой аудитории на последнем ряду, с которого она ничего не видела. Сидела, а все с удивлением оглядывались на нее и перешептывались друг с другом по этому поводу. А ей было все равно: Пусть шепчутся, никому не удастся влезть ко мне в душу. Зачем я пойду на этот день рождения?! Ничего хорошего меня там не ожидает. Хотя и ничего плохого. Но ведь я там никого не знаю, кроме Аньки, я буду там чужой. Да и потом, если я пойду туда, я изменю самой себе! Нет, этого совершенно не нужно. Никто и не ощутит моего отсутствия. Все, решено! Правда, Аньку жаль. Она старалась, платье где-то мне откопала. Хотя, с другой стороны, она меня этим унизила. Что я, сама не могу себя привести в порядок. И вообще, она что-то в последнее время стала много о себе понимать. Не звонит, разговаривает в каком-то повелительном тоне. Слишком много себе позволяет. «Макияж она мне сделает, причесочку!» Будто бы я беспомощный младенец! Да если я захочу…

Лена наконец посмотрела на лектора и на аудиторию. Она взяла свою сумочку, встала и медленно спустилась по ступенькам вниз.

– Извините.

Вся аудитория молча наблюдала за тем, как Лена миновала кафедру. И молчала до тех пор, пока за ней не закрылась тихо дверь.

Лена шла по пустым коридорам института, но ее шаги заглушали голоса преподавателей, доносившиеся из комнат и аудиторий. Она шла и ни о чем не думала. В «отделе» мыслей была полная пустота и тишина. И ноги сами ее несли, несли, несли…

А куда? Этого никто не знал. А она все шла, шла и пришла…

И, как бы вы думали, куда?

Ну, конечно, куда еще могли привести Лену ее ноги, когда за рулем было сердце. Она поднялась на четвертый этаж и села на подоконник окна. Двери Саши не было видно за лифтом, а значит, не было видно и Лену. Она сидела, молча, следя за тем, как за мутным стеклом бесшумно, спокойно спускались на землю хлопья снега, похожие на крупный лебединый пух. У кого-то за дверью было слышно, как работает радио. Лена слышала, как «проникало» тринадцать часов, через некоторое время – четырнадцать часов, потом пятнадцать часов. Вдруг за лифтом открылась дверь.

– Теть Зин, закройте за мной. Если меня будут спрашивать, то пусть перезвонят завтра. Я сегодня буду поздно. Так что дверь не закрывайте. Ну, пока.

Сердце девушки сжалось в леденящий душу комок. Она затаила дыхание и сидела так, пока виновник ее волнения не сел в лифт и не уехал вниз, где послышались его торопливые тяжелые шаги и хлопнула входная дверь.

Глава восьмая

– Теть Оль, ну как нет? Уже ведь половина четвертого. Мы же с ней договорились! Она вам ничего не говорила?!

– Анечка, она ушла, как всегда, утром, только первую пару проспала. Ничего мне не говорила, я сама волнуюсь!

– Теть Оль, как придет, передайте ей, пожалуйста, что так нельзя поступать и что я на нее обиделась! Извините, что побеспокоила вас. До свиданья.

Анна быстро собралась, причесалась, прихватила с собой подарок, приготовленный для Владислава, и отправилась на остановку. Там она села на тот же 688-й, потом на метро до библиотеки им. Ленина, а там с Владиком к нему.

У Владика уже царило веселье. Двери открыла мама Владика. Полная, миловидная женщина с большими черными глазами и густыми темными волосами, убранными в пучок. Она мило улыбнулась и пригласила в комнату.

– Слав, поздравляю тебя, – сказала Аня, стоя с Владом в прихожей, и протянула ему шкатулочку величиной с ладонь. Влад приоткрыл ее, и оттуда полилась приятная мелодия из старой песни Джо Дассена.

– Если мы с тобой когда-нибудь расстанемся, откроешь ее, будешь слушать музыку, смотреть на двигающиеся фигурки и вспоминать меня.

– Мы никогда не расстанемся!

Он обнял ее.

– Влад, а Ленка, наверное, не придет.

– Как? Что значит не придет? Ведь Сашка уже здесь!

– Ее нет до сих пор дома. Я ей звонила. Понимаешь, такой у нее характер. Я знаю ее. Она специально не пришла домой. Я этого и боялась.

– Ну ладно. Тут уж ничего не поделаешь. Пошли к гостям.

Они вошли в гостиную.

– О-о! Именинник! – хором воскликнули все. Среди всех Аня узнала только двоих – Надеждина и Рому. Она не удивилась его присутствию здесь. Ведь он учится на одном факультете с Владиславом, только на год старше. Здесь было много гостей, ребят и девушек, играла музыка, кто-то танцевал, кто-то смотрел видео, кто-то просто ел, а кто-то смотрел журналы.

Рома танцевал с какой-то блондинкой, а Саша переводил американский видеофильм, но, заметив своих друзей, подошел к ним.

– Ну, куда же вы пропали? Ой, что это у тебя? – Он открыл шкатулку. – Какая прелесть! Прекрасный подарок.

– Анечка, вы не поможете мне на кухне, – спросила мама Владика.

– Да, конечно!

Анна прошла на кухню. И принялась резать салат. Она резала салат и думала, правильно ли она сделала, что обиделась на Лену. «Нет, я не должна была обижаться. Ее вполне можно понять. Она в таком состоянии сейчас, какой может быть день рождения?! Хотя можно же было сказать или позвонить, что я не поняла бы, что ли?! А может быть… Точно!»

Анна положила в вазочку салат и понесла в гостиную. Поставив салат на стол, она увидела, что в стороне от веселья Саша и Влад сидят в креслах, в уголке под торшером. Они о чем-то взволнованно говорили. Аня подошла к ним.

– Что вы тут сидите?

– Да вот беседуем. Саша хочет уйти, а я его не пускаю.

– А что случилось, Саш?

– Просто понимаешь, Анют, я обещал сегодня тете Зине, что не задержусь. Она и так постоянно ждет меня, спать не ложится. Мне очень нужно! Ну, ребят, ну, не обижайтесь.

– А ты не будешь против, если мы тебя проводим. Нашего отсутствия все равно никто не заметит, – предложил Владик.

– Конечно! Я буду очень рад!

Они оделись и потихоньку удалились.

На обратном пути Аня поделилась своей идеей, возникшей на кухне, с Владом. Он горячо поддержал ее. И они решили так и сделать.

Глава девятая

Анна с братом ехали в метро с вокзала. Они провожали родителей на Украину на новогодние праздники.

– Братец, ты будешь кого-нибудь приглашать к нам на Новый год?

– Нет, я, наверное, сам уйду в гости. А что, ты хочешь кого-то пригласить?

– Да, троих своих знакомых.

– Ну, приглашай. Только готовить сама будешь.

– Господи, да конечно же! Можно подумать, что ты когда-то что-то готовил к Новому году? Ну ладно, ладно, не обижайся. Ты только елку поможешь мне нарядить, ладно?

– Ладно, – недовольно ответил брат.

Глава десятая

Наступило долгожданное тридцать первое декабря. Брат уже ушел, а Аня с Владом накрывали на стол. Была половина двенадцатого, когда в дверь позвонили. Аня и Владик побежали открывать.

– Кто там? – игриво спросила Аня.

– Дед Мороз, подарки вам принес!

Они открыли дверь, и на порог зашел румяный от мороза, свежий с блестящими звездочками глаз Саша. Он держал в руках большой букет алых роз.

– Поздравляю! Желаю счастья в новом году!

– Спасибо! – Аня поцеловала его в холодную, пахнущую морозом щеку. – Проходите. Я сейчас, мальчики!

Аня ушла в другую комнату. Было слышно, как она с кем-то говорит по телефону.

– Влад, может, я пойду, а?

– Ну, чего ты пойдешь-то?

– Я чувствую себя здесь третьим лишним.

– Глупости! Никакой ты не лишний. Тем более мы тебе подарок приготовили.

Тут вернулась Аня и включила телевизор. Шла программа «Время», диктор поздравлял всех с праздником. Они сидели втроем и смотрели, как мигает елка гирляндами огней. И они втроем отражались в каждом шарике, в каждой елочной игрушке. Их лица были искажены в них, как в кривых зеркалах. И они смеялись над собой и друг над другом. И тут…

– Тихо! – сказала Аня, сейчас куранты бить будут. Она включила звук телевизора, а Владик принялся открывать шампанское. В тот миг, когда пена фонтаном взвилась ввысь, наполняя бокалы, в дверь раздался звонок. Аня взяла два бокала и побежала открывать.

– Привет! Держи бокал! Пошли быстрее.

Лена зашла быстро вслед за Аней в гостиную. Били куранты. Лена встала за стол и уронила бокал. Она увидела Его. Вы представить себе не можете, что творилось у нее на душе, в сердце.

– Ничего, это к счастью, – тихо сказала Аня.

Били куранты, а они смотрели друг на друга не отрываясь. Их сердца соединялись в этот миг невидимыми нитями и наполнялись, наливались теплым ощущением счастья и любви. Когда куранты пробили двенадцатый раз, все загадали свои самые заветные желания. И Аня с Владом в один голос поздравили влюбленных и единственных друг для друга:

– С Новым годом! С новым счастьем!

Это было действительно так.

Заключение

Я рассказала тебе, мой внимательный читатель, историю, которая похожа на правдивую, добрую сказку. Но это было, было в самом деле. Тот, кто любил по-настоящему, поймет, что так бывает. В настоящей любви всегда встречаются чудеса, которые понятны только влюбленным, которые видны только добрым и верящим в них людям. Чудеса встречаются в любви на каждом шагу. Надо только заметить их и не пройти мимо. Когда ждут любовь долго и загадывают ее на двенадцатый удар курантов под Новый год, мало того, сами делают все усилия для ее приближения, тогда любовь сама тянется к таким людям и одаривает их счастьем. И если ты поверишь в эти чудеса, в настоящую любовь, покоряющую века, в эту историю, то такая Любовь, сильная и вечная, придет и к тебе.

Вот так, мой друг!

Ночь пролетела незаметно незаметно за чтением этой, последней тетрадки сестры. Звездное небо, судьбы героев рукописи, собственные мечты долго не давали мне заснуть.

Наутро, гонимый образом вчерашней девушки, образом Радуги, я снова пришел на берег и увидел ее… Она читала книгу. Опять читала, как когда-то два года назад, и весь мир существовал только для нее. А я улетал. И тут я понял, что знакомство с ней превратится в формальность, которая не приведет ни к чему. Потому что после нескольких минут разговора я останусь для нее всего лишь мимолетным знакомым, странным чудаком… и сотрусь в ее памяти уже через пару дней. Вспомнился роман Франсуазы Саган «Через месяц, через год». Через месяц, через год ты меня забудешь… Пусть поэтому все останется так… так, а не иначе. Она одна такая… Радуга, а мир такой большой. Она, как радуга на небе после неожиданного дождя. Прекрасная и неожиданная, и с собой ее забрать можно только в воспоминаниях. Я с грустью и почему-то наполняющим меня чувством счастья стал незаметно наблюдать за движеньем ее губ, легкими вздрагиваниями ресниц, которые отражали ее эмоции от прочитанного в книге. Но меня ждал самолет, Москва и ее темп, уже засасывающий, как воронка водоворота, мои мысли, а вместе с ними меня самого. Я достал свой фотоаппарат, пристегнул телеобъектив и сделал еще один снимок на память. Это то немногое, что я решил забрать с собой вместе с памятью о стуке своего сердца в эти последние дни лета.

Позже, когда я открою этот кадр на экране компьютера, я увижу маленькую капельку на ресницах этой девушки… Что это было? Капля слезы или морских брызг… А не одно ли это и то же? И имеет ли это значение? Когда жизнь становится похожей на мираж, а ты пишешь в своей записной книжке внезапно пришедшие на ум строки:

 
Ах, ты про жизнь?..
Меня в ней больше нет.
Мой разум смутен, сердца нет.
Улыбка – только эхо прошлых лет…
 

Но судьба, на то она и судьба… Она, видно решив, что я не прочувствовал до конца всей непредсказуемости и необъяснимости Жизни, что я так и не научился читать ее тайные знаки, преподнесет мне еще сюрприз через пару месяцев в Москве – она подарит мне встречу с этой девушкой вновь и разлучит опять, и я сделаю новую запись:

 
Случайные встречи – всадники грустные,
Вестники прошлых забытых надежд.
Что нам останется? Будни безвкусные,
Взгляды зарытые в складках одежд…
 

Но это все будет позже и в другой жизни – жизни большого города, и она то будет дарить мечту, то ее забирать вновь, но главное – она будет Жизнью, а написанное Таней уже никогда не покажется по-детски наивным и не похожим на Жизнь. А пока…