Текст книги "Бунт женщин"

Автор книги: Татьяна Успенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

В кружке всего три человека – две девочки и мальчик.

Наверняка кружок давным-давно закрыли бы, если бы мальчик не был сыном директора школы.

Директора прозвали Великом. Ребята его не любят.

А его сын Денис – совсем особенный.

Когда он родился, директорская семья поселилась при школе, в трёхкомнатной квартире. Нянчить Дениса пригласили тётю Раю, школьную уборщицу и сторожиху. Это было очень удобно – днём тётя Рая свободна и ночует в одном из классов на первом этаже, из окна которого хорошо видны подступы к школе. Комната вполне пригодна для жилья: в ней есть диван, шкаф и большой стол.

На время уроков мама, по договорённости с директором, оставляла меня с тётей Раей. Детство у нас с Денисом получилось общее: вместе слушали сказки, что читала нам тётя Рая, песни, что она пела нам, вместе играли, вместе гуляли. Тётя Рая – уютная, толстая. И добрая: она разрешала нам носиться по классу-комнате, громко смеяться и кричать.

С детства Денис любил зверюшек.

Как-то, три или четыре года было ему, он нашёл дрожащую от холода или ещё от чего-то кошку и, не спросив тётю Раю, кинулся с ней домой.

Его мать, Вера Андреевна, накричала на тётю Раю – плохо смотрит за ребёнком, а кошку выбросила.

Денис расплакался. Побежал было за ней, но Вера Андреевна подхватила его на руки и стала ему внушать, почему-то в третьем лице, что мальчик должен понять маму: мама много работает, устаёт с больными, возиться с животными ей некогда, кроме того, животные все ковры попортят, потому что от них одна грязь, за ними нужно убирать, а ещё им нужно специально готовить. «А ковры – дорогие!» – сказала она в заключение.

Все знали, её слабость – ковры и люстры.

Денис расплакался ещё горше. И в другой раз упрямо принёс домой бездомную собачонку.

– Мама, я сам буду убирать за ней, – сказал он.

Но её тоже выбросили.

В этот раз мать не стала ничего объяснять сыну и утешать его, когда он расплакался, а накупила ему игрушечных зверей – собаку, и медведя, и зайца… Целый зоопарк устроила в его комнате!

На игрушки Денис даже не посмотрел. Нужна ему была только живая зверушка.

До шести лет проплакал.

А как пришло время в школу идти, тётя Рая уговорила Велика устроить в комнате, где она ночует, живой уголок: «И Денис будет доволен, и вам хорошо – не дома. А уж я помогу со зверями: буду кормить их, убирать за ними!»

Велик согласился.

Все вместе поехали на Птичий рынок, купили Денису хомяка, белую крысу, птицу Петю и, чтобы зверям было где «гулять» зимой, – кадки с травой и другими растениями.

Из-за Дениса мама приходила домой поздно – после занятий кружка дожидалась тётю Раю, пока та уберёт школу.

Денис любил сидеть со своими зверями до ночи: уроки учил с Петей на плече, положив на колени Хомку и Фимку. И спать готов был тут же, на полу, среди своих зверей, рядом с диваном, на котором спит тётя Рая. Но тётя Рая, зная суровый нрав родителей, отправляла Дениса домой.

Тётя Рая играла в его жизни большую роль.

Пока Денис был на уроках, она уходила домой и пекла ему пирожки с капустой или варила его любимый компот из сухофруктов. Поставит перед ним тарелку с пирожками и приговаривает:

– Ешь, внучок, тощий уж больно, наберёшь тело, наберёшь силу! Капуста с яйцом – самая вкусная начинка!

Часто и мне перепадали пирожки или её ласка.

А то бегала тётя Рая по магазинам и искала что-нибудь для зверей: гребешок – чесать, посуду для еды… Однажды купила домик.

– Выбросили в Детском универмаге – для кукол, а ведь в нём может жить Хомка! – сказала Денису, когда он пришёл после уроков. – Дерево – тёплое!

В домике стали жить и Хомка, и Фимка. Улягутся рядом и в окна выглядывают, ждут его, а завидят, выскакивают и взбираются ему на плечи.

Кружок создал в школе Велик. Он был очень горд, что нашёл такой простой и удобный выход: и Денис – со зверями, и женины ковры – в чистоте! Его распирала жажда придумать что-нибудь ещё для сына. Однажды он и заговорил об этом с Денисом:

– Ты любишь зверей. Хочешь, создадим биологический кружок? Изучай на здоровье то, чего нет в программе. Пойдёшь на биофак в столичный университет.

Денис учился тогда в пятом классе.

– А можно кружок будет вести Мария Евсеевна? – спросил он. – Она интересно рассказывает…

Велик согласился.

Больше всех на свете Денис любит мою маму. Сейчас ему пятнадцать, а – словно семь: едва мама соберётся домой, он просит:

– Не уходите, Мария Евсеевна! Расскажите что-нибудь ещё.

Не только маму послушать иду я в биологический кабинет…

У Дениса узкие озёрца-глаза наискосок к вискам.

Иногда я прихожу пораньше мамы – успеть поговорить с ним.

– Здравствуй, – говорит мне Денис. – Как хорошо, что ты пришла. Смотри, Хомка в домике себе жильё соорудил – из листьев. Хочешь, пойдём погуляем с ними.

Хомка, Фимка – ручные. Не убегают, когда мы выносим их на траву: выбирают травинки, жуют, смешно шевеля усами. Хомка заботится о Фимке, вылизывает его, думает: это его ребёнок. Петя летает над нами или сидит на дереве и что-то болтает.

– Если бы у меня был пёс, я бы тебе такое показал! Научил бы его говорить! Собака что человек, всё понимает. Помнишь, Мария Евсеевна рассказывала о головном мозге собаки? – И тут же подхватывает на руки зверей. – Идём скорее, Мария Евсеевна, наверное, уже пришла! – Он бежит в школу, я бегу следом, птица летит над нами.

Одноклассникам Денис кажется странным, и они смеются над ним.

На уроках моей мамы Денис сидит перед учительским столом, ловит каждое слово. Любит задавать вопросы, и порой эти вопросы – странные:

– У растения есть душа, как у человека? Я читал, растения реагируют на человека, оторвавшего у него ветку.

– Почему животные не говорят, они же чувствуют то же, что и люди, они, как и люди, умеют любить и ненавидеть.

Велик и его жена ненавидят мою маму, но вынуждены держать её в школе – ради Дениса.

Две тихие девочки, тихий мальчик слушают маму, смотрят спектакль. Часто мама показывает фильмы: то извержение вулкана, то шторм, то расслоение гор, то наводнение. Мама комментирует происходящее на экране. Её голос звучит здесь совсем не так, как в классе!

Отец является всегда в самый интересный момент: спасёт дельфин ребёнка или не спасёт, вырвется на волю из капкана заяц или не вырвется, удастся или не удастся рыбакам спастись во время шторма?..

– Ты что здесь делаешь? – подступает ко мне отец. – Я собираюсь домой. Кто обед подаст?

Всё-таки Денис допёк своих родителей, и в день пятнадцатилетия ему купили щенка. Поставили условие: он соблюдает все правила приличия – в восемь приходит домой и разговаривает с родителями о своих делах.

Щенок чёрен, лобаст, весел. Назвали его Бег. Бег носится по двору – за Денисом и за мной. Нашёлся в Посёлке инструктор – занимается с Бегом и другими собаками. Бег уже умеет подавать лапу и по команде сидеть. Сидеть ему трудно, он подвизгивает – старается обратить на себя внимание, а когда ему разрешают встать, начинает носиться туда-сюда, между кадками с растениями, ни минуты не посидит спокойно. Но едва входит в комнату мама, Денис берёт щенка на руки, и они вместе слушают маму и смотрят на неё.

Срываются они с места, когда входит тётя Рая, и несутся провожать маму!

В тот день – дождь. И пузыри. Лопаются, разбрызгиваются, тут же надуваются новые.

Денис с Бегом провожают маму. Денис кругами бегает вокруг мамы, обернув лицо к ней, Бег носится за Денисом, норовит схватить его за руку своими крупными мягкими губами. То ли Бег толкнул его, то ли Денис споткнулся, но он потерял равновесие и, чтобы не упасть, обхватил маму руками.

– Ты что делаешь? – сквозь шум дождя резкий окрик.

Широкий зонт укрывает Веру Андреевну всю, как крыша беседки. Высокие боты.

– Кто разрешил?

Она подходит к моей маме, смотрит на неё в упор.

– Вы сами не можете дойти, голубушка? – Отрывает Дениса от мамы. В этот момент Бег прыгает на Дениса, и остаются на его светлой куртке грязные мокрые пятна от лап.

Мать Дениса, брезгливо морщась, отшвыривает пса, полуобнимает Дениса за плечи. Бег хватает её за рукав, оттягивает от Дениса.

– Я вас увольняю! – кричит мать Дениса моей маме. – Вы больше не работаете в школе.

И, действительно, маму увольняют.

Новый учитель биологии обсыпан перхотью. Много курит, и по пиджаку – пепел. Пепел и перхоть. Разобрать, где что, нельзя. На его уроках – тишина. Вся биология разбита на пункты. Законы кровообращения. Виды растений и деревьев… Отвечать ему легко. Материал легко укладывается в эти пункты.

Денис вошёл в кабинет Велика после первого же урока.

– Верни Марию Евсеевну, – сказал жёстко.

– Тебе надо поступить на биофак, и всё, что тебе необходимо для этого, ты получишь у нового учителя, он очень компетентный человек.

– Лучшего учителя, чем Мария Евсеевна, нет. Я хочу заниматься у неё.

Велик не ответил ему и занялся бумагами, разбросанными по его столу.

Денис появился в нашем доме в тот момент, когда отец вставал после обеда из-за стола.

Хомяк и крыса за пазухой, клетка с птицей и Бег.

– Мария Евсеевна, мне некуда идти, только на улицу.

Отец встал между Денисом и мамой.

– Ты пришёл попросить пристанища в моём доме? Об этом говорить надо со мной. Ты уже виноват в увольнении моей жены и в потере половины дохода моей семьи. Чего ещё хочешь добиться?

Ничего не сказал Денис, вышел из дома.

Мама кинулась за ним.

– Стоять! – заорал отец.

Но мама не остановилась, она выбежала из дома, позабыв о плаще. Отец рванулся за ней – схватить, смять, я встала на его пути.

– Это ещё что, бунт?

Он уже занёс руку, но я вылетела из дома, хлопнув ему в нос дверью.

И отец – остался.

Мама бежит за Денисом, зовёт его. И он останавливается.

Денис – словно из-под дождя, хотя сегодня дождя нет.

– Подожди, что-нибудь придумаем, – говорит моя мама.

– Что вы можете придумать?! Что? Мне вас жалко. Вам хуже, чем мне. Я хочу о вас заботиться.

Они стоят и смотрят друг на друга слепыми глазами.

Денис стал заниматься с новым учителем.

Слушал его, но вопросов не задавал и, едва кончался положенный час, выскальзывал с Бегом на улицу. Возвращался уже к тёте Рае.

Тётя Рая очень переживала, что маму уволили, и, не стесняясь в выражениях, почём зря ругала родителей Дениса – как смеют они обижать хороших людей?

Денис кормил животных, делал уроки – под голос тёти Раи.

Слышал он её или нет, неизвестно, только домой вечером теперь не спешил и порой так и засыпал на полу, положив голову на своего пса. Тёте Рае приходилось будить его и гнать домой.

Однажды он приходит к нам, когда отца дома нет, а мама готовит еду.

– Давайте уедем отсюда! – говорит он маме. – Я скопил денег, мне родители дают на неделю. Я пойду работать. Наймусь или в зоопарк, или в ветеринарную лечебницу, или в Ботанический сад. В больших городах всё это есть.

– Тебе рано работать, тебе только пятнадцать.

– По виду шестнадцать, по трудолюбию и сноровке сто, и я не боюсь никакого труда.

– А что будет с моей дочерью?

Денис смотрит непонимающе:

– Как «что»? Она же с нами! Она – дочь, я – сын. Я знаю, я – ваш сын. Так бывает. Ну что вы плачете? Так бывает, я знаю.

Бег, как послушный ученик, сидит на месте. Единственная вольность, которую он позволяет себе: бьёт хвостом по полу.

– Все будем работать, а мы с Полей – ещё и учиться. Домашние дела тоже будем делать все вместе. Ну что вы плачете? Скажите: да или нет?

Резкие щелчки хвоста по полу.

– «Да» или «нет»?

– У меня есть муж. Я не могу бросить его.

– Можете. Он не стоит вас. Он не понимает вас. Он сделал вас несчастной. Вы найдёте себе другого мужа. Перестаньте плакать.

Он уходит, когда мама наконец улыбается. Бег идёт рядом с ним, опустив пушистый хвост.

Тётя Рая едва доплелась до школы – ноги ватные, в груди жжёт. Плюхнулась на стул возле двери и водит мутным взглядом за Денисом. Пришёл с гулянья, вытирает лапы Бегу, поит животных, кормит, ходит по комнате с раскрытым учебником, десять шагов в одну сторону, десять в другую – ему нравится учить уроки на ходу. Нет-нет да бросит в сторону тёти Раи беспокойный взгляд. Наконец не выдерживает, спрашивает:

– У тебя случилось что-то или что-то у тебя болит? У тебя синие губы. – Он подносит ей стакан с водой. Тётя Рая воду не пьёт, из толстых щёк смотрит на Дениса. – Тебе больно? Тебе нужно лечь! Опирайся на меня, осторожно вставай. Вот хорошо. – Денис ведёт её к дивану, вернее, волочит – переставлять ноги она не может.

Не дотащит – тётя Рая очень тяжёлая. Сажает её на стул у стола и бежит в учительскую – вызвать «скорую».

По школе – запах.

Почему школа забрызгана химическими веществами?

Но думать некогда.

Тётя Рая сползает со стула. Глаза закрыты. Бег у её ног.

Птицу зовут Петя. Не потому, что похожа на петуха – она небольшая, серая, похожа на крупного воробья, а потому, что всё время издаёт звуки, имеющие отдалённое сходство с «ку-ка-ре-ку», правда, это «ку-ка-ре-ку» не сразу получается. Сначала несколько раз звучит «ку-ка», «ку-ка», потом несколько раз – нечто, напоминающее – «ре», «ре» и снова – «ку», «ку».

Сегодня Петя особенно возбуждён. Он летает над тётей Раей и кричит «ре», «ре», «ку», «ку», «ку», все слоги звучат наоборот. Петя машет крыльями и гонит ими воздух в лицо тёти Раи.

«Скорая» увозит тётю Раю с диагнозом – «обширный инфаркт».

А через час является за Денисом отец.

– Почему ты не идёшь домой? – спрашивает сердито. – Поздно.

– Я останусь сегодня здесь, – говорит Денис.

– Нет, ты пойдёшь сегодня домой. Ничего с твоими зверями за одну ночь не случится, а завтра я найму другую уборщицу и сторожиху: кто-то ведь должен варить собаке еду?!

– Я не хочу другую. Я хочу тётю Раю. Она вернётся ко мне.

– Знаешь, сколько месяцев она будет восстанавливаться после инфаркта?! Если вообще не умрёт.

Он красив, отец Дениса. Тонкий и длинный. Золотистые волосы. Правильные черты лица.

– И в кого ты такой уродился? – риторический вопрос. – Хоть бы одну мою черту унаследовал! Никакого характера. Размазня. Когда-то ты должен наконец стать мужиком!

В другой раз Денис, может быть, и спросил бы: «А что значит, по-твоему, «стать мужиком»?» Но сейчас одна мысль: тётя Рая может умереть?

– Ну, идём же! Опять умолять тебя, уговаривать, упрашивать!

Синие губы, идти не могла…

Денис садится на пол, возле Бега, суёт руки в его шерсть.

– Ты что, дразнишь меня? – Отец хватает Дениса за плечо, но Бег рычит, задрав верхнюю губу, так, что видны белые молодые зубы. – Это ещё что?! – Но руку отдёргивает. – Что же будет, когда он станет совсем взрослым?

Она может умереть?

«Ешь, внучок, тощий уж больно, наберёшь тело, наберёшь силу! Капуста с яйцом – самая вкусная начинка!»

«Я купила щётку. Будешь чесать Бега, шерсть заблестит».

– А ну, вставай, кому говорю? У меня и без тебя дел навалом! Нет того, чтобы помочь дома. Ты вообще помнишь, что у тебя есть родители?

«Выбросили в Детском универмаге для кукол, а ведь в нём может жить Хомка, дерево – тёплое».

– Ты слышишь меня? – Велик хватает со стола книжку и хлопает Дениса по спине.

Бег вскакивает и исступлённо лает на него.

Денис тоже встаёт. Он не говорит отцу ни слова, идёт к двери. Книги остаются разбросанные на столе. Он вернётся сюда рано утром. Нельзя не выучить уроков.

Бег подлетает к двери, тычется ему в колени.

Денис проводит рукой по его голове и первый выходит из комнаты.

Как жить без тёти Раи?

Едва переступив порог своего жилища, ложится спать.

– А кушать? – зовёт мать. – А «здравствуй»?

Но отец что-то говорит ей, и в доме наступает тишина.

Уснул Денис сразу, едва коснулся головой подушки.

И так же, сразу, проснулся.

На светящихся часах – начало третьего.

Родители спят.

Денис одевается.

Лишь бы не скрипнула дверь! Он идёт в носках, ботинки – в руках. Наконец коридор.

Последнее препятствие – входная дверь. И – сорвать ключ от школы с гвоздя.

Ну а там – обойти школу с другой стороны, ключом открыть дверь и… Бег рядом!

Бег всё понимает. Никогда ему не придёт в голову лаять зря. Инструктор доволен им: Бег барьеры берёт, защищает Дениса от «врага», когда в вывороченном ватнике инструктор нападает на Дениса. В это воскресенье он будет учить Бега не есть чужую еду, брать только из рук хозяина. Нужно не забыть – принести кастрюлю с едой. Хороший учитель у Бега. Опытный. Только полуграмотный. Говорит смешно, все слова с ударением на «ать», «ять»: прыг-АТЬ, ла-ЯТЬ, бег-АТЬ, как и «лежать», «стоять», но собаки понимают его, а хозяевам приходится переучиваться, и Денис тоже кричит Бегу: «прыг-АТЬ!»

Безлунная ночь. Хоть глаза выколи. Но и ощупью он доберётся до входа.

Первый раз идёт по двору ночью!

Ещё угол. Здесь уже видно – сюда доходит свет от тусклой лампочки над входом в школу.

Прежде всего – запах.

Не такой острый, как вчера, повыветрился за несколько часов, но всё-таки ощутим: сладкий запах химических веществ.

Теперь зажечь свет. И – направо через вестибюль, через длинный коридор – к своей комнате, в которой его ждёт Бег.

Свет вспыхнул яркий, одновременно и в вестибюле, и в виднеющемся сквозь него коридоре.

Денис увидел его сразу – своего пса, лежащего в неестественной позе. Возле пасти – застывшая, зачерствевшая, затвердевшая слюна, пена… Чуть дальше за Бегом – тела Хомки и Фимки – тоже в неестественных позах.

Снится?!

Подойти бы – ещё можно спасти? а ноги пришпилены к полу.

Школа травит тараканов и мышей.

Вот когда дошли до него разговоры прошлого дня в столовой – буфетчица жаловалась учительнице первого класса:

– Развелось тараканов, спасу от них нет, даже в горячий суп лезут. А мыши жрут крупу. Завхоз говорит, не только крупу, тетради жрут, книги. Из санэпидемстанции специалистов вызвали, они приготовили классное угощение: намазали хлеб повидлом, придётся по вкусу.

– Что ж, и тараканам и мышам – одно и то же?

– Тараканам мы ещё и порошочка подсыпаем, любят его.

В воскресенье – урок: не брать чужую еду, только из рук хозяина. На сладкое позарился!

Почему не проверил, заперта ли дверь в комнату со зверями? А может, отец специально оставил дверь приоткрытой?

Да нет же, всё в порядке, просто привиделся кошмар. Сейчас проснётся, и всё идёт своим чередом. Тётя Рая уже напоила, накормила зверей и сидит, пьёт чай, ждёт его, как всегда по утрам. Он перед уроками обязательно заходит сказать ей «Здравствуй!» и пробежаться с Бегом по улице.

Мерещится ему тело в неестественной позе.

Почему Бег оказался в коридоре? Бросился за ним? Нет. Тогда они с отцом увидели бы его. Выбраться сам он не может – дверь открывается внутрь комнаты. Ответ один: отец оставил щель, Бегу пришлось какое-то время поработать, прежде чем расширить щель, и он съел бутерброд, предназначенный для мышей и тараканов.

Так было?

Как было?

Подойти к Бегу. Может быть, ещё можно спасти. Вызвать «скорую», она быстро приедет, и Бега промоют, и Хомку с Фимкой промоют. Конечно, нужно вызвать «скорую». Это так просто – 03.

Травят мышей и тараканов. Фимка – крыса, белая крыса, любит его, как собака, спит на коленях вместе с Хомкой. Уроки учатся легче.

Всё-таки он подошёл к Бегу, и сел возле него на пол, и стал гладить блестящую шерсть. Тётя Рая права: если каждый день чесать щеткой, шерсть становится нарядной.

Бег не откидывается на спину, задирая все четыре весёлые лапы.

Денис несёт его в биологический кабинет. Возвращается за Хомкой и Фимкой. А потом сидит на стуле, на котором сидела больная тётя Рая.

Кричит Петя, забытый в клетке. Денис выпускает его. Петя садится на Бега, но тут же взлетает и пристраивается на коленях Дениса.

Проходит много часов, прежде чем появляется в комнате отец.

– Ты почему не явился на уроки? Ты почему ушёл не позавтракав? Мучитель! – Крик обрывается.

Пауза растягивается на вечность. Отец выходит, не закрыв дверь.

Так же он не закрыл её вчера?

Не мысль, не вопрос – ощущение, осевшее в воздухе.

Голос отца, тонкий, звенит на одной струне из коридора:

– Кто посмел бросить, отраву здесь? Я сотню заплатил за щенка! Кто посмел отравить животных?

Денис не падает на тела Бега и Хомки с Фимкой, он спокойно смотрит, как его зверей засовывают в мешок и уносят. Петя сидит на коленях окаменевший, но в колени Денису – взбаламошенный стук сердца.

– Идём домой, я приготовила твою любимую солянку. Мы купим тебе другую собаку. Мы купим тебе всех, кого ты выберешь.

– Мать говорит дело, мы купим тебе всех, кого ты захочешь. Иди домой, я скоро приду, и мы поедем выбирать щенка. Мать обзвонила несколько семей, у них точно такая же порода. Иди домой.

Он идёт домой. Вместе с Петей. И мать не запрещает, только предусмотрительно захватывает клетку! Она дорого заплатила за ковры, как из их пуха выгребать кал?

Денис ест. И ложится носом к стене.

Не часы, вроде прошла минута, его теребят:

– Вставай, поедем за щенком, вставай же!

Он не хочет вставать. И щенка не хочет. Ему не нужна другая собака. И не хочет он чужого хомяка. И белая крыса ему не нужна.

– Вставай же! – тонким голосом кричит отец. – Я отменил совещание, чтобы ехать с тобой! Что же это за человек?! Ни о чём нельзя договориться.

– Пусть он поспит, – говорит мать, – а мы с тобой привезём ему щенка, точно такого же.

Денис садится, смотрит на мать.

– Я не хочу такого же, такого же не может быть. – Денис идёт к двери. Петя кричит ему вслед, и Денис возвращается, открывает клетку, кладёт Петю за пазуху. – Я не хочу такого же, такого же не может быть, – повторяет он.

Дорога широкая между рядами домов.

К оврагу он не пойдёт – там он гулял с Бегом. Он идёт к железной дороге. Раньше никогда не ходил сюда.

Дождь сегодня тихий. Не стучит по асфальту, не стучит по крышам.

Денис приходит к моей насыпи, садится на то место, на котором сидела обычно я, и смотрит, как на рельсы бесшумно падает дождь.

Меня нет на насыпи. Во мне растёт клетка. Внутри меня идёт процесс, что проходил в течение миллионов лет: из амёбы – через головастика – в человека. Океан родил жизнь на земле. А теперь я – океан, во мне из клетки – через головастика – созидается человек.

Если я созидаю жизнь, значит, я – могучая.

Мой отец в себе не созидает жизнь. Почему же он властен над моей жизнью? Он только выбросил из себя не нужное ему семя. Без моей мамы не родилась бы я. А теперь я сама созидаю человека.

Я ношу себя по земле осторожно: не споткнуться, не упасть, не заболеть. Я много ем, И не реагирую на слова отца. Говори, отец. Я в этой жизни важнее тебя – я созидаю человека.

А Денис сидит на моей насыпи и смотрит, как дождь легко оседает на рельсы. Сегодня несильный дождь. Сегодня дождь рассыпан в воздухе – как воздух: пейте, люди, наконец напьётесь чистой водой.

Наступает день: мою маму вызывает к себе Велик.

Он встаёт, когда она входит в кабинет, и спешит к ней навстречу, берёт её под руку, ведёт к креслу, усаживает.

– Дорогая Мария Евсеевна, приношу вам свои извинения, – говорит он патетическим голосом и улыбается. – Дирекция школы, уволив вас, совершила ошибку. Как мы могли?!

– Не тратьте сил, – прерывает его мама. – Я в школу не вернусь. У вас есть учитель, у меня есть дела.

– Я не о себе, я о Денисе, он не ходит в школу, он почти не ест, он не разговаривает с нами, будто это мы с матерью отравили его животных.

У Велика дрожит голос? Велик плачет?

– Где он сейчас?

– Если бы я знал! Мать не знает. Она обвиняет меня в смерти животных, решила разводиться. Умоляю вас, верните мне семью. Верните мне сына.

– У вас его не было, – говорит моя тихая, кроткая мама. Встаёт, идёт к двери.

– Мария Евсеевна, вы куда?

– Искать Дениса.

– Вы будете работать в школе?

– Прежде чем ответить вам, я должна поговорить с Денисом.