Текст книги "Двойная звезда"
Автор книги: Татьяна Туринская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Такой расклад Виктора вполне устраивал. Мало того, что он получал то, чего жаждал всей душой и, естественно, телом, то есть приезд Светланы в Москву не менее, чем на две недели, так он еще получал доступ на украинский рынок. И с минимальными финансовыми затратами. Он тут же дал распоряжение Андрею подготовить проект договора о сотрудничестве, опять же убивая этим двух зайцев. Во-первых, развязывал себе руки и освобождал голову от бизнесовых проблем, а во-вторых, это только пойдет Андрюше на пользу – тяжело в ученье, легко в бою. Пусть учится, пока он, Виктор, рядом. Потом спросить будет не у кого. А может, и не будет страшного «потом», ведь у него еще есть шанс. И Виктор с головой окунулся в подготовку Ланиного приезда.
Перво-наперво необходимо продумать вопрос размещения гостей. Это было довольно сложное и деликатное дело. Ведь, кроме Ланы и Алены, приедет еще заместитель Косилова. Нельзя позволить ему узнать о том, что Света едет в Москву вовсе не ради бизнеса. Да и Алена тоже. Нельзя было допустить, чтобы этот заместитель по возвращении в Киев начал распускать слухи об аморальном поведении сотрудниц в командировке. Значит, они не должны пересекаться в Москве. Значит, у каждого из них должно быть свое автономное командировочное задание. И жить заместитель должен отдельно от Светы с Аленой.
Виктор позвонил Семидольскому в Киев и попросил его подкорректировать устный договор с Косиловым. Пусть каждый командированный занимается своим делом. Заместитель должен взять на себя хлопоты, связанные с открытием филиала в Москве, Алена – напротив, ответственна за открытие киевского филиала, в Москве будет собирать необходимые сведения и бумаги для этого. На самом деле этим будет заниматься человек Виктора, а Алена просто погуляет по Москве и в нужный момент будет морально поддерживать подругу. Светлану же пусть назначат главной по подготовке проекта договора о сотрудничестве двух фирм. Естественно, ей, как и Алене, не придется этим заниматься, все уже будет готово к моменту ее приезда в Москву.
Теперь можно вернуться к размещению гостей. Заместителя отправим в полулюкс гостиницы «Украина», с глаз долой. Алену поместим в какой-нибудь приватный отельчик, коих ныне развелось в первопрестольной немеряно. Там обслуживание ближе к европейскому уровню, персонал не разбалован былой помпезностью центральных элитных гостиниц. А как быть с Ланой?
Конечно, Виктор очень надеялся, что она остановится у него. Собственно, именно ради этого он и разыгрывает весь этот фарс с командировкой. Но как она воспримет подобный «невинный» розыгрыш? Ведь она может обидеться или даже оскорбиться такими играми. Пожалуй, лучше снять ей соседний с Аленой номер, чтобы она знала, что в случае чего ей есть, куда деться, и только от нее самой зависит, где она предпочтет остановиться, в отеле или у Виктора, где им никто не помешает, где они будут только вдвоем...
Да, пожалуй, это разумное решение. Остается выбрать отель. Желательно, чтобы это был тихий уголок в центре Москвы. Так, так, так... что у нас имеется в центре? «Импрессион», «Царскосельская», «Роза Азора»... Да, пусть будет «Роза Азора». Память тут же услужливо выудила из своих недр: «А роза упала на лапу Азора». Как называется фраза, которая с двух сторон читается одинаково? В голове крутится, а вспомнить не получается. А, вспомнил, вроде бы палиндром. Да какая, собственно, разница? Его вполне устраивает «Роза Азора», независимо от того, падала она на чью-то лапу или нет, и это главное. Отель находится недалеко от Воронцовского парка, и в тоже время достаточно спокойное место. В сентябре он принимал партнеров из Германии, там они и останавливались. По их отзывам, вполне приличное местечко, соответствует заявленным звездочкам.
Он нажал кнопку селектора:
– Татьяна, будьте добры. Забронируйте один полулюкс в «Украине» и два люкса в «Розе Азора». С одиннадцатого января по двадцать пятое. В «Розе» предупредите, что возможна пролонгация.
– Поняла, Виктор Михайлович, уже звоню, – и связь отключилась.
Да как удачно получилось по времени! На новый год и Рождество Света ни за что бы не согласилась уехать от семьи, никакой начальник не смог бы ее заставить. А уж если, паче чаяния, заставил бы, она все равно ни о чем и ни о ком не смогла бы думать в эти дни, кроме как о семье. А так – самый оптимальный расклад. Главные праздники она проведет в кругу семьи, а старый новый год она будет встречать с Виктором. Как это будет здорово: ночь, за окном морозно и снежно, а дома у камина елка, свечи, шампанское и Лана... Он и Лана, и никого больше! Алену придется сплавить к Андрею с Янкой. Она барышня понятливая, не обидится. Виктор закрыл глаза. По его лицу блуждала мечтательная улыбка.
26
Киев
Света с невероятным трудом разомкнула веки. Да что же это такое! Хоть в восемь вечера ляжешь – все равно невозможно выбраться из этого липкого, вязкого холода, в который она последнее время проваливается вместо того, чтобы погрузиться в сладкий, пьянящий сон. Ведь совсем недавно она обожала спать. Вечером в ожидании сна сердце сжималось, как от предчувствия чего-то сказочно-невероятного, а теперь она чуть не до истерики боится вечера. Вернее, не самого вечера, а только момента, когда придется ложиться спать. От былого ожидания праздника ныне не осталось ничего, кроме сладких воспоминаний...
Настроение, как всегда, ужасное. Вернее, это в последнее время оно премерзопакостное. Раньше-то, как раз, она не страдала от приступов дурного настроения. Олег обижается, думает, что это он – причина ее депрессии. Переживает, пытается развеселить дорогую супругу, отвлечь от дурных мыслей. О, знал бы он, КАКИЕ мысли одолевают Светлану почти круглосуточно! Пожалуй, сам бы спать перестал...
Работа, опять работа... Как надоело подскакивать каждое утро ни свет, ни заря и нестись через полгорода в переполненном транспорте. Все кругом раздражало – толчея, теснота, очереди. Особенно раздражали старушки, упорно пытающиеся впихнуть тележку, груженную бутылками или макулатурой, в переполненный трамвай; с грохотом тянущие их по ступенькам в переходе метро... Ну надо им сдать бутылки именно в восемь утра, когда народ на работу пытается добраться. Надо! Наверное, в девять уже будет поздно и приемный пункт закроется до завтрашних восьми утра...
Игорь, сосед по офису, раздражает глупыми анекдотами... Алена... Алена вообще уникум! Любого достанет, а не только страдающего от депрессии. Как ее только Доля выдерживает! Доля... Ну надо же, как мир-то тесен! Кто бы мог подумать, что Витька Семидольский, матросик, с которым довольно долго встречалась подруга детства Жанна в пору далекой владивостокской юности, теперь является мужем нынешней, киевской Светкиной подруги Алены. Потрясающе! А в свою очередь друг Семидольского – ее «Двойная звезда»! Или нет, «Звезда» – это сама Светка. А Виктор – ... А действительно, кто он, как будет «звезда» мужского рода? «Двойной звездун», или еще похлеще – «Двойной звездец»?
Виктор... Витюша... Сердце сладко заныло где-то «под ложечкой». Виктор... В этом имени всё. И ничего. Всё было, вернее, могло бы быть. А теперь не осталось ничего. НИЧЕГО! И она сама, своими руками, поломала свое счастье! Вернее, прогнала его, сама сказала: «Уезжай». И он уехал. Он все простил, но не простился с нею... Как в плохой книжке про любовь. Она могла бы стать самой счастливой женщиной на планете, но теперь уже не станет ею никогда... Она не обрела нового счастья, но потеряла старое. Зачем же тогда жить? Уж коли судьбой ей предназначено или быть с любимым, или умереть, то пусть она умрет поскорее... Надоело просыпаться по утрам и ходить на работу!
Дверь скрипнула и на пороге возникла встревоженная Алена:
– Свет, шеф чего-то кличет на ковер. И тебя, и меня. Где-то мы с тобой лопухнулись, что ли? Пошли.
Света встала и пошла к выходу. Странно, но никакого испуга, никакого волнения перед предстоящим нагоняем она не испытывала. Не чувствовала за собой вины? Действительно не чувствовала. Не потому, что была безупречным работником, вовсе нет. Напротив, в последнее время ее смело можно было назвать нерадивым сотрудником. Ее перестало интересовать, что творится не только на работе, а вообще вокруг, в мире. Ее теперь ничего не волновало, даже грядущий нагоняй или вообще увольнение. Ну подумаешь, беда какая – уволят ее. В этом есть даже определенное преимущество – не надо будет подскакивать по утрам ни свет, ни заря, под дикий визг взбесившегося будильника, да на работу ходить...
При их появлении в кабинете Косилов приподнялся и приглашающим жестом указал на стулья около своего стола: мол, присаживайтесь. «К чему бы такая вежливость?» – равнодушно подумала Света.
Они присели, как и было предложено, на близстоящие стулья и скромненько потупили глазки в ожидании нагоняя. Но с первыми словами шефа их глазоньки раскрывались все шире и шире, пока чуть не полезли из орбит от удивления:
– Ну вот что, дорогие мои. Праздники закончились, пора начинать работать. У меня для вас имеется ответственейшее поручение. Я давно задумывался о расширении фирмы, в частности, меня уже давно привлекает российский рынок. Теперь для этого наступило подходящее время: у меня, наконец, появилась возможность это осуществить. Правда, есть одно «но». Я не могу оставить без присмотра киевское бюро. По крайней мере, сейчас. Но та возможность, о которой я говорил, не может ждать. Это надо делать или немедленно, или отказываться от этой возможности вообще. Как говорится, «куй железо, пока куй не поломался». Поэтому я отправляю команду в Москву. Команда из трех человек, но у каждого будет свое, автономное задание. Едете сегодня ночным поездом, в Москве вас встретят, обеспечат проживанием, питанием, транспортом. Конкретное задание получите в поезде у Евгения Трофимовича, он старший группы. Билеты уже у него, встречаетесь на вокзале в 10.20 вечера. Поезд номер четыре, седьмой вагон. Отходит в 22.50, так что не опаздывайте, если не хотите догонять самолетом за свой счет. Сейчас – в бухгалтерию за командировочными и домой, собираться. Все, девочки, действуйте. Я на вас очень надеюсь, – с этими словами Косилов встал из-за стола, давая понять, что аудиенция закончена.
Алена и Света продолжали сидеть с открытыми ртами.
– Есть вопросы? – недовольно спросил шеф.
– Есть, – неуверенно ответила Света. – Спасибо за доверие, Владимир Васильевич, но почему мы?
– А кого я должен отправлять? – грозно спросил тот. – Игоря Квашнина, что ли? Так он, небось, своими сигаретами или поезд подпалит, или гостиницу, за него потом не расплатишься. Или Лешу Лутовинина? Так тот только и умеет, что девкам глазки строить, демонстрируя свою гордость – длинные ресницы. Лучше бы он свои извилины демонстрировал! Я не понял – вы что, отказываетесь ехать?! А кто при устройстве на работу заявлял о согласии?!
Брови начальника сошлись на переносице, предвещая грозу. От греха подальше подружки предпочли в спешном порядке эвакуироваться в бухгалтерию.
Света ехала в полупустом в это время дня вагоне метро домой. Как ее домашние воспримут известие о ее срочном отъезде? А как она сама приняла это известие? С трудом. И с большой тревогой в сердце. Оно трепыхалось от испуга где-то подмышкой, в желудке появилось противное ощущение близкой тошноты. Света испугалась, что снова упадет в обморок, и стала разглядывать потолок вагона, судорожно вспоминая какую-нибудь назойливую нехитрую песенку, которой можно было бы забить мозги. Только не думать, только ни о чем не думать! Потолок не смог задержать ее взгляд, и она принялась разглядывать немногих пассажиров. Бабка лет восьмидесяти в стареньком, местами изъеденном молью пальто и с такой же старой, как сама, потрескавшейся дерматиновой хозяйственной сумкой. Едет по всем базарам в поисках десятка яиц на пять копеек дешевле, чем в ближайшем к ее дому магазине. Рядом девушка лет двадцати, юная, румяная от рождественского морозца – милое нежное создание с припухшими глазами. Эта наверняка проспала, спешит на лекции. Прием помог, дурнота стала понемногу отступать.
На ближайшей станции зашла попрошайка. Черная бабка, одетая во все черное: «Люди добрые, извините, что я к вам обращаюсь...» И так далее. Сколько же их развелось! На каждой станции заходят и противными голосами затягивают: «Люди добрые, мы сами не местные...». Дальше следует рассказ о страшной трагедии (в зависимости от того, какой катаклизм недавно произошел: то из Молдавии сбежали из-под обстрела, то от закарпатского наводнения пострадали, то от армянского землетрясения). Светка сначала подавала, сколько могла себе позволить, а затем обратила внимание, что меняются только катаклизмы, а так называемые пострадавшие – все те же. Или тетка ходит, клянчит на лечение ребенка, и ребенка предъявляет, и какие-то справки под нос сует. Только дети у нее каждый день меняются. Наглые попрошайки! Если каждой подавать – своих детей кормить будет нечем, самой по вагонам идти придется...
Света думала о чем угодно, специально фокусируя мысли на какой-нибудь ерунде. Главное – не думать о том, что в Москве живет Виктор, и они могут случайно встретиться... И даже если не встретятся, как она будет ходить по этому городу, зная, что ОН где-то там, быть может, совсем рядом... И что страшнее – встретиться с ним и сдаться на милость победителя, забыть о семье и утонуть в счастье, или, наоборот, не встретиться, бродить две недели по чужому городу, всматриваться в лица прохожих, заглядывать в темные стекла проезжающих мимо машин, надеясь увидеть того единственного, ради которого стоило бы жить... И так и не найти его. Это же пытка! И за что ее отправляют в командировку, почему именно в Москву? И почему именно ее?!! Ведь полно же народу, и вряд ли кто откажется на халяву проехаться в Москву. Только рады будут! А отправляют именно ее. Интересно, а если бы отправили кого-нибудь другого, дрогнуло бы ее сердце? Позавидовала ли бы она тому счастливчику? Да чего там, конечно же, позавидовала бы. И именно из-за надежды случайно встретить Виктора. Так почему она сейчас корчит из себя несчастную? А потому что боится стать счастливой... А может, наоборот, боится не встретить ЕГО, и теперь уже никогда не исправить ошибку?!
Мысли в голове путались. Несмотря на все старания думать о чем-то постороннем, они упорно вились вокруг предстоящей поездки. Очень хотелось встретиться с Виктором, но в то же время она безумно боялась встречи. И все-таки, положа руку на сердце, больше всего она боялась не найти его. Ведь в Москве народу тьма тьмущая, с приезжими миллионов десять будет, или больше? Разве можно среди такой толпы встретиться случайно? Может, попросить Семидольского позвонить Виктору, или просто узнать его номер и позвонить самой уже из Москвы?
Сердце сладко заныло, как будто она уже слышит в трубке такой знакомый, такой волнующий голос. Если она еще раз услышит этот чарующий голос, она точно не устоит. Никаких сомнений, она падет к его ногам. А значит, их встречу нельзя допустить. НЕЛЬЗЯ. И хватит об этом. И точка.
Олег, конечно, не выразил восторга по поводу командировки дражайшей супружницы. Да и чего радоваться-то? Они и так за свою совместную жизнь столько времени потеряли, пока он по гастролям мотался! Он нарадоваться не мог, что в последнее время почти не приходилось выезжать из Киева, и, соответственно, не расставаться с семьей. Так теперь жена начинает по командировкам мотаться. Уж он-то знает, чем иногда заканчиваются подобные мероприятия! Сам Светлану в Новосибирске нашел, будучи на гастролях. А она, между прочим, туда не в гости ездила, а опять же в командировку!
Зато Иришка канючила:
– Я тоже хочу в Москву, мам, возьми меня с собой!
– Как же я тебя возьму? – Света в удивлении подняла брови.
– В чемодане!
Светка засмеялась:
– Ты уже ни в один чемодан не влезешь, ишь, дылда вымахала! Успеешь еще по свету поездить, а пока учиться надо, каникулы-то закончились, какая Москва?
Но дочь не отставала:
– Ну мам, ну возьми меня с собой! Подумаешь, недельку-другую прогуляю, зато Москву увижу.
– Успеешь, у тебя еще все впереди. Я же не отдыхать еду, а работать. И вообще не выдумывай. Как же мы папу одного оставим?
– Папа уже взрослый, он не боится. А я боюсь без мамы оставаться, – лукаво улыбнулась Иришка. Ох, и хитрая кошка!
На вокзал поехали всей семьей. Там, в гордом одиночестве, уже ждал Евгений Трофимович, заместитель Косилова. Минут через пять на машине подъехали и Алена с Долей и сыном Виталиком. Все поздоровались и дружно замолчали. Трофимыч нарушил неловкую паузу:
– Ну что, пошли. Состав вот-вот подадут. Я узнавал – второй путь. Седьмой вагон, нумерация с хвоста. Двинули.
Он подхватил почти пустую сумку и пошел первым по направлению к перрону. За ним дружно двинулись остальные. Олег нес Светкину сумку, довольно объемную. Семидольский же сгибался, со всех сторон увешанный Алениным багажом. Даже худенький Виталька и то тащил объемный баул. Ну конечно, разве Алена могла себе позволить дважды одеть один и тот же наряд? Наверняка не менее пятнадцати платьев, костюмов и блузок прихватила, а то и больше – на день один прикид, на вечер другой. Она ж не в Гадюкино едет, а в Москву! Хотя, даже если бы Алена ехала в какой-нибудь занюханный Пескоструйск, она бы и там дважды в день меняла наряды.
Трофимыч оказался прав – не успели они поставить сумки, как тут же подали состав. Проводница в строгой синей форме проверила билеты и милостиво пропустила в вагон. Мужчины рассовали сумки по местам, и вышли покурить. Алена, Света и дети остались в купе. Иришка прижалась к маме, как маленькая, стесняясь незнакомого мальчика. По причине рано начавшегося подросткового возраста к ровесникам мужеска полу она была настроена скептически, они в ее глазах были сущими детьми. И где-нибудь на улице или в школе она бы и не посмотрела в сторону «малолетки», или же фыркнула бы на него, как кошка на неугодного кота. Но здесь, при маме и незнакомых людях, фыркать не посмела, а только молчала, прижимаясь к матери и отводя глаза от недостойного пацана. Виталик же, напротив, явно Иришкой заинтересовался и пытался ей понравиться, старательно изображая из себя взрослого солидного парня. Жаль, сам он не видел, насколько был смешон и нелеп, маленький воробушек с горделивым орлиным взором...
Через несколько минут проводница попросила провожающих покинуть вагон. Дети, а вслед за ними и их мамы, спешно побежали к выходу. Дети – чтобы ненароком не уехать в Москву (хотя Иришке и безумно этого хотелось!), а мамы – чтобы успеть попрощаться с папами. Наспех поцеловались, и вагон плавно тронулся с места.
27
Москва
В поезде Трофимыч объяснил подчиненным, кто чем будет заниматься в командировке, у кого какие обязанности, как себя вести с возможными партнерами по бизнесу, о чем говорить можно, о чем нужно, а о чем – ни-ни, и так далее. Настращал, ужас! Сплошная шпиономания! Подъезжали к Москве во всеоружии.
На перроне уже ожидал приятный молодой человек с надписью на табличке «Улисс». Выгрузились из вагона и направились к нему. Трофимыч подошел первый:
– Здравствуйте! «Улисс» – это мы. Позвольте представиться – Шабля Евгений Трофимович, – и протянул руку встречающему.
– Как, простите? – пожимая протянутую руку, спросил тот.
– Шабля Евгений Трофимович, – недовольно протянул тот. – В переводе на русский – Сабля.
– Очень приятно. Кулагин Андрей Семенович.
Изнутри Светку словно что-то кольнуло. Голос словно знакомый. Давно забытый, но явно знакомый. И лицо, как будто, тоже... Как он сказал, Кулагин Андрей Семенович? Андрей... Андрей? Нет, не может быть, слишком много знакомых. Мир, конечно, тесен, но не до такой же степени!
А Трофимыч уже представлял своих сотрудниц:
– Томик Алена Сергеевна, Вовченко Светлана Владимировна...
Но встречающий его, похоже, не слушал. Он, прищурившись, словно близорукий, уставился на Светку. Казалось, его терзают смутные сомнения. Потом все же не выдержал:
– Света? Ты?
Светка вздохнула. Так и есть. Андрей. Только этого ей не хватало! Не знает, как совладать с собой, чтобы не броситься немедленно на розыски Виктора, а тут еще Андрея Бог послал. Ну не может быть мир настолько тесен! Ведь сколько лет прошло, ведь сколько народу разного в Москве проживает, и надо же было такому случиться, что в этой фирме работает именно тот самый Андрей!
– Здравствуй, Андрюша. Вот уж не думала тебя встретить после стольких лет.
– Подожди, ты же живешь во Владивостоке. Как ты тут-то оказалась? Я же встречаю киевлян!
– Все когда нибудь кончается. Закончился и Владивосток. По крайней мере, в моей жизни. Я уже давно киевлянка.
– Не может быть!
– Почему же не может, может, Андрюша, оказывается, все может быть. Ведь ты приехал меня встречать, а еще пять минут назад никто бы не подумал, что это возможно.
Света говорила обреченным голосом. Алена уставилась на нее удивленно, она не могла понять, откуда этот уставший и недовольный тон по отношению к очень даже симпатичному молодому человеку. И опять разговоры о Владивостоке, ну до чего же надоело!
А Андрей без конца повторял: «Не может быть», хлопал себя по лбу и выглядел при этом удивленным и страшно расстроенным одновременно. В отличие от Светланы, он-то теперь знал, насколько на самом деле тесен мир! Больше того, он понял, что в несчастной судьбе лучшего друга виноват именно он, Андрей! Как только он понял, что Света и есть та самая «Звезда», без которой друг буквально погибает, он тут же вспомнил, как Виктор уговаривал познакомить его с ней. Как давно это было, но сейчас он вспомнил каждое слово, будто это было только вчера:
– Познакомь меня с ней! Я так влюбился в этот город! А вдруг совершенно случайно у нас найдутся общие знакомые?
И как он ответил лучшему другу:
– Я тебе прямо скажу – я этого не хочу. Ты меня прости, но я этого очень не хочу. Я просто боюсь тебя с ней знакомить. Она мне нравится, а ты ее непременно отобьешь.
Да-да, именно так он и ответил тогда на Витькину просьбу. А сам повстречался с ней несколько дней и благополучненько расстался, не спросив даже адреса! А если бы тогда он их познакомил, они уже давно были бы счастливы друг с другом. И не было бы дурацких поисков, и не было бы мешающего их счастью Светкиного мужа. Какая же он сволочь, какой эгоист! Ведь он же тогда и не собирался иметь ничего серьезного со Светкой. Ну, симпатичная девчонка, мало ли их, симпатичных, по земле ходит, что ж теперь, жениться на каждой? А Виктору жизнь сломал! И если, не дай Бог, у Виктора теперь с ней ничего не получится и он погибнет, то именно он, Андрей, будет виноват в смерти лучшего друга. Даже нет, он будет виноват в двух смертях, ведь если умрет один из пары, обязательно умрет и второй. Какой кошмар, что же он наделал! И как теперь сказать Виктору, что это та самая девчонка, с которой он отказался его познакомить еще полжизни назад?..
Андрей развез прибывших по гостиницам, как и было велено: Шаблю (надо же, какая нелепая фамилия!) – в «Украину», Светлану с Аленой – в «Розу Азора». И поехал на ковер к лучшему другу...
Виктор удобно устроился в черном кожаном кресле в углу просторного кабинета и с нетерпением ждал возвращения друга. Андрей зашел и молча сел в соседнее кресло.
– Рассказывай, – Виктор сгорал от нетерпения.
– Докладываю по порядку. Встретил. Заместитель директора фирмы «Улисс» – Евгений Трофимович Шабля.
– Как-как? – удивленно переспросил Виктор.
– Шабля. В переводе с украинского на русский – «Сабля».
– А на общегражданский – «Тише, господа»? Интересная фамилия, супер, – и Виктор задорно, как мальчишка, рассмеялся. В предвкушении встречи с Ланой он аж светился от радости.
– Да, фамилия действительно интересная, – Андрею было не до смеха и Виктор, заметив, наконец, пресную физиономию друга, насторожился. – Витек, я тебе должен кое-что сказать...
Голос предательски дрогнул и Андрей замолчал. Ну как же сказать Виктору?! А тот враз стал серьезным:
– Не тяни, говори.
– Понимаешь, Витя... Оказывается, я знаю твою Свету.
– Что ты мелешь? Ерунда какая... Как ты можешь ее знать? Я сам только недавно ее узнал!
– А я давно. Нам было-то лет по двадцать... Помнишь, я рассказывал тебе тогда, что познакомился с девчонкой из Владивостока. Ты еще просил тебя с ней познакомить...
Виктор побледнел. Вот оно что... Оказывается, судьба давала ему не один шанс на встречу с судьбой, а как минимум два. Доля – раз, Андрюха – два... И еще неизвестно, что там было в Новосибирске, надо будет спросить у Ланы, была ли она там.
– Витя, не молчи! Я тебя умоляю – только не молчи! Да, это я виноват, что вы не встретились тогда. Ну, прости ты меня, дурака. Ну кто же знал, что ты не такой, как все, ну кто же знал, что это она. Я все исправлю, Витек, я скажу ей, что это я во всем виноват, что это я не захотел вас познакомить. Она поймет, она простит, я же знаю ее, она потрясающая девчонка...
Виктор перебил захлебывающегося от чувства вины друга:
– Это точно, она совершенно потрясающая, только, увы – уже совсем не девчонка. И думает она теперь тоже по-взрослому. Это тогда бы она многое поняла и простила, а теперь она не одна... За себя бы она простила, а вот семья для нее, Андрюша – святое...
Подруги успели принять с дороги душ, Светлане даже почти удалось разложить вещи по шкафам. Алене для этого понадобится целый вечер, поэтому она даже не стала начинать. Андрей сказал, что через час за ними приедет машина и отвезет их к месту временной работы. Час уже был почти на исходе, Света злилась, что не все запланированное успела сделать. Вообще-то злилась она не на это, а на жизнь вообще и на Алену в частности. Мало ей всего с ней произошедшего, так случай еще Андрея подбросил. И надо же было этому случиться в присутствии Алены! Та теперь сгорает от любопытства, достает своими дурацкими вопросами. И, кажется, совсем забыла, что у нее в этой гостинице есть свой номер люкс!
Наконец зазвонил телефон, извещая, что карета подана. Обе барышни вышли из отеля. Светлана выглядела вполне обычно – легкий дневной макияжик, деловой брючный костюм-двойка, сверху расстегнутая дубленка. Любимый берет надевать не стала, решила, пока до машины добежит – не замерзнет. Алена же, как всегда, выфурилась: легкие лодочки, суперкороткое синее бархатное платьице, больше похожее на платье для коктейля, нежели на деловое, и сверху коротенькая вишневая полудубленочка, ужасно дорогая, но совсем не теплая. Глядя, как она в своих туфельках шлепает по снегу по семнадцатиградусному морозу, хотелось скорее залезть в горячую ванну или укутаться пледом. Тоненькие ножки были в тон и платья и дубленки одновременно – сине-вишневыми от мороза. А может, это просто обман зрения, просто свет от платья и дубленки накладывался на тонюсенькие летние колготки, и недоумевающему зрителю казалось, что перед ним перемороженный цыпленок, умерший своей смертью от голода на советской птицеферме. Дамы сели в поданную машину и поехали на работу.
В просторном светлом офисе, занимающем целый этаж высотного здания на площади Маяковского, командированных разделили. Свету попросили подождать несколько минут в приемной, а Алену провели в кабинет президента компании «Эра», о чем сообщала табличка на красивой дубовой двери. Фамилия президента почему-то не указывалась.
Света села в строгое офисное полукресло, секретарша тут же предложила несколько журналов на выбор. Света выбрала «Moscow» на английском языке и принялась листать его, разглядывая красивые глянцевые фотографии.
Алена зашла в кабинет и не поверила своим глазам: за массивным столом восседал не кто иной, как Виктор Иванцов!
– Иванцухин?! Вот это да! Только не говори, что это совпадение, – Алена была девушкой эмоциональной и от удивления говорила громко, почти кричала.
– Тише, Алена, не кричи, – попытался угомонить подругу хозяин кабинета. – Я не хочу, что бы Света об этом узнала раньше времени. Садись и слушай сюда.
Алена буквально упала на стул с противоположной от Виктора стороны стола и наклонилась к нему, почти касаясь более чем скромной грудью ореховой столешницы. Глаза ее горели заговорщицким огнем:
– Только не говори мне, что Доля ничего не знал!
– Не скажу. Больше того, именно Доля помог мне устроить вашу командировку. Только, Аленушка, рыбка моя, – на сей раз он не стал уточнять, «полукопченая» или «вяленая», чтобы, не дай Бог, не обидеть подругу – слишком много теперь от нее зависело. – Я тебя очень прошу, радость моя – не мешай мне! Тебе ничего не надо делать, ты приехала в Москву не работать, а отдыхать. Я выполню все твои пожелания – в разумных пределах, естественно, я же не золотая рыбка. Когда мне понадобится твоя помощь – я к тебе обращусь, и очень рассчитываю на поддержку. А в остальном, прошу тебя – не мешай! И, естественно, обо всем, что здесь произойдет, ни слова в Киеве. Разве что можешь поделиться впечатлениями с Долей. Договорились?
Алена надула губки:
– Ну нет, мне это совсем не нравится! Я что, две недели одна должна гулять по Москве в гордом одиночестве, как неприкаянная? Хорошенький отдых! Мы так не договаривались.
– Я же сказал – я выполню все твои пожелания. Ты не будешь одна. При тебе будет находиться мой друг Андрей, который вас встречал на вокзале. У него очаровательная жена Яна, я уверен, вы непременно подружитесь. У вас с ней много общего. Она проведет тебя по всем крутым бутикам, познакомит с интересными людьми. Уверяю, тебе не придется скучать. Но если мне понадобится твоя помощь – обещай, что все бросишь и выполнишь мою просьбу. Договорились?
– Ну, тогда договорились, – оживилась Алена. Еще бы – впереди маячили такие перспективы! – Только, Иванцухин, ты не учел один момент: а как же быть с нашим Трофимычем? Он приличный сплетник, между прочим.
– Это кто, «Тише, господа», что ли?
– Чего? – переспросила Алена. – Какие господа? Ты о чем?
– Трофимыч – это Шабля? Я и говорю: «Тише, господа!»
Алена задумалась на мгновение, а потом громко расхохоталась. Виктор с трудом ее успокоил.
– Ну, Иванцухин, ты даешь! Мы его как только не называем: и Шабель, и Шабли, и Шаблюк, и Падлюк, но до такого еще никто не додумался. Ой, уморил! Приеду, всем расскажу, от смеха коньки поотбрасывают! – и Алена опять зашлась от смеха, но уже потише, чтобы подруга за дверью не услышала ее веселья. Виктор тем временем продолжил:
