Текст книги "Любимая ведьма герцога (СИ)"
Автор книги: Татьяна Рябинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
– Доброе утро, Дженна. Как ты себя чувствуешь?
– Благодарю, аарцох Хеллай, – я поклонилась. – Со мной все хорошо. А как Тэрвин?
– Гораздо лучше. Послушай, девочка… Я не знаю, стоит ли говорить ему о том, что случилось. И о том, что ты ведьма, – последние слова он произнес, наклонившись к моему уху, будто опасаясь, что кто-то может подслушать. – Решать тебе. Одного из лекарей и священника я… убрал подальше отсюда. Остальные поклялись молчать. Будем надеяться, что до Гирмаса не дойдет. Но ты же понимаешь, он не успокоится. Сможешь ли ты сама защитить себя? Своей силой?
– Не знаю, аарцох, – я покачала головой. – Я вообще пока ничего не знаю об этом. Что могу, чего не могу. Сила проснулась, когда получила письмо от отца о болезни Тэрвина. Точно знаю только одно: ее нельзя употреблять во зло, иначе исчезнет. Даже для защиты.
Хеллай погладил меня по голове и подтолкнул к двери.
– Иди к нему, Дженна, он не спит.
Увидев меня, Тэрвин улыбнулся и хотел приподняться, но упал без сил обратно на подушку.
– Он очень слаб, нисса, – едва слышно сказал Кэррис, проскользнув мимо меня к выходу.
Я подошла к кровати, наклонилась и поцеловала Тэрвина в лоб. Села рядом на стул, коснулась руки.
– Здравствуй, Дженна, – он перехватил мои пальцы и слегка сжал. – Не представляешь, как я рад тебя видеть. Никак не думал, что мы встретимся вот так. Иначе, чем думали. Отец сказал, ты приехала, как только узнала, что я болен. Совсем одна.
– Не совсем, – возразила я. – С учителем Малленом. Он помог мне тайком попасть на корабль, который привозит на остров припасы. И купить лошадей. Да и дорогу я одна вряд ли нашла бы.
Он смотрел на меня, не отрываясь. Так, что сердце зачастило и стало трудно дышать.
– А еще отец сказал, что ты после такой дороги сидела рядом со мной ночью. Пока мне не стало лучше.
Я с трудом проглотила тугой колючий комок. И подумала, что расскажу… потом. Когда он поправится. Когда выпадет подходящий момент.
«Думаешь, выпадет?» – скептически заметил Кай.
Я не ответила. Ни ему, ни Тэрвину, который лежал теперь, закрыв глаза. Решив, что он уснул, уже хотела потихоньку уйти, но его ресницы дрогнули.
– Я люблю тебя, Джен, – прошептал он.
– И я… тебя… тоже.
Сказать это было страшно. Как в первый раз. Хотя почему – как? Действительно в первый. Все прежнее осталось в другой жизни. Я больше не вспоминала, не сравнивала. Для Дженны все на самом деле происходило впервые, а я сейчас как никогда чувствовала, что стала ею. Девочкой, которая была влюблена и призналась в своих чувствах – смущаясь и не веря, что смогла это сделать.
– Значит… мне не надо будет разрывать помолвку?
Он снова улыбнулся, и его лицо – бледное, осунувшееся, с синевой под глазами – стало почти прежним. Как в тот момент, когда он рассказывал, как Дженна забралась на башню и плевала вниз.
Я молча покачала головой. И подумала, что мы поменялись ролями. Когда меня вытащили из воды и я заболела, он переживал. Пришел вместе с отцом справиться о моем самочувствии, потом положил под дверь цветы. А сейчас я сидела и беспокоилась за него. А еще…
Понимание пришло внезапно. После того как я отдала ему часть своей силы, мы так и остались связанными. При всем желании мне вряд ли удалось бы объяснить, что это за связь. Она отличалась от любовной, но была не большей и не меньшей – совсем другой. Дополняющей чувства и, наверно, делающей их более глубокими. И сейчас, когда они только расцветали, уже не детские, но еще юные, робкие. И потом, когда станут совсем другими. Теперь я нисколько уже не сомневалась, что станут.
Тэрвин все же уснул, и я, посидев рядом с ним еще немного, вышла в галерею подышать воздухом.
«Я прямо чувствую себя старым дедушкой, который умиляется, глядя на молодежь», – проворчал Кай.
«Не ври, – усмехнулась я. – Ничего ты не чувствуешь. Просто подъедаешь мои вкусные эмоции».
«Очень вкусные, да», – согласился он.
К Тэрвину я вернулась позже, и мы долго разговаривали. И на следующий день, и потом. Мне хотелось, чтобы он побыстрее поправился, но Маллен предостерег меня от желания подтолкнуть этот процесс.
– Вы отдали ему столько, сколько надо, нисса Дженна. Дадите больше – можете навредить. Все хорошо в меру.
Несмотря ни на что, я была счастлива. Так, как может быть только в юности. И даже ощущение надвигающейся грозы не могло омрачить это счастье. Однако рано или поздно она должна была разразиться.
И гром грянул. Хоть и ожидаемо, но все же неожиданно.
39.
«Джен! – в монотонных словах Кая мне почудилась тревога. – Не вздумай завтра вечером выходить на галерею!»
«Что-то случится?» – внутри все оборвалось. Потому что знала – что именно должно случиться.
Я только позавтракала и собиралась, как обычно, идти к Тэрвину, когда услышала в мыслях голос, который давно уже не ассоциировала с Олегом. Нет, теперь он принадлежал Каю. Я привыкла к нему так, словно это была часть меня.
«А как ты думаешь, стал бы я предупреждать? Тебя убьют. Столкнут вниз. В девять часов».
«Кто?»
«Понятия не имею. Я же говорил: вижу только тебя. Как будто ты на затемненной сцене, освещенная прожектором. Все остальное в тени. Кто-то сталкивает тебя вниз, ты падаешь и погибаешь».
Примерно то же самое я почувствовала, когда он сказал в том мире, что жить мне осталось несколько часов. Холод внутри, и словно все мое существо завопило: «Нет!!!»
«А если я не выйду на галерею? Меня не убьют в другом месте?»
«Этого я тебе сказать не могу. Пока не могу. Понимаешь, я вижу варианты. В прежней жизни ты умерла бы при любом раскладе. Поехала бы на работу на метро или на такси, осталась бы дома – все равно умерла бы в то же самое время. Сейчас я вижу только один вариант. Это значит, что если ты, например, останешься в своей комнате, то в девять часов точно будешь жива. Но что произойдет в пять минут десятого, я смогу увидеть только завтра в девять, если ты не умрешь».
«А зачем мне в девять вечера идти на галерею?»
«Я видел, как ты стояла и, похоже, кого-то ждала. Этот кто-то подошел и резко толкнул тебя вниз».
«Ну хоть что-то? – настаивала я. – Мужчина, женщина?»
«Не могу сказать, Джен. Ведь это не зрение в твоем понимании. Это знание без образа. Не представляю, как лучше объяснить».
Можно подумать, мне нужны были объяснения того, как и что он видит. Я предпочла бы более полную информацию о будущем, но Кай и так рассказывал то, что мне не полагалось знать.
Завтра вечером я должна буду с кем-то встретиться. Со своим убийцей? Или кто-то узнает об этой встрече? Может, выследит меня? А еще интереснее – как это связано с Гирмасом. Наверняка связано. Хотя… может ведь подсуетиться и какая-нибудь соперница за место рядом с Тэрвином. Или ее родня. Но я ведь могу и выяснить…
«Ты спятила, Джен?»
«Ты же меня предупредил».
«О боже, ты точно ненормальная!»
«Не переигрывай! – разозлилась я. – Ты уж слишком вжился в роль дуэньи. Какие у вас, энергетических, могут быть боги?»
«Вот так и заботься о тебе…»
«Обо мне? Или о своей кормушке?»
Кай не ответил, да я и не ждала. Продолжая обдумывать ситуацию, вышла из комнаты и отправилась к Тэрвину. С того дня, как я исцелила его, прошло две недели, и он уже вставал с постели, но больше все же лежал. Силы возвращались к нему медленно, однако лицо перестало быть болезненно бледным, и голос звучал бодрее.
– Что с тобой, Джен? – спросил он, когда я невпопад ответила на какой-то его вопрос. – Ты сегодня странная. Все думаешь о чем-то. Ничего не случилось?
– Нет, – я погладила его по руке, лежащей поверх одеяла. – Все в порядке. Поправляйся быстрее, Тэрвин. Уже почти весна. Будем гулять в саду.
Возможно, это был самый подходящий момент рассказать обо всем. О том, что я ведьма и что спасла его. О том, что моя жизнь по-прежнему висит на волоске и что вражда между его отцом и Гирмасом может привести к серьезной смуте во всей стране. Но я не решилась. Не потому, что не доверяла, нет. Не хотела волновать, пока полностью не поправится.
Весь этот день и большую часть следующего я думала, как поступить. Кай угрюмо помалкивал: мои мысли ему, определенно, не нравились. Конечно, можно было поделиться с Медором, Хеллаем или хотя бы с Малленом, но как бы я объяснила, откуда знаю о своей предстоящей смерти? Не рассказывать же о невидимом компаньоне. Сослаться на колдовской дар? Вряд ли ведьмы в состоянии предвидеть будущее. Иначе их не топили бы, как котят.
Тэрвин после обеда уснул, я пошла к себе и тоже прилегла вздремнуть, но тут в дверь постучали.
– Нисса Дженна, – с поклоном заглянула Арика, – простите, что беспокою. Ваш отец просил передать, что будет ждать вас вечером после ужина на галерее. В девять часов. Ему надо с вами поговорить.
Меня бросило сначала в жар, потом в холод. Медор?! Нет!!!
– Зайди сюда! – приказала я. – И дверь закрой. Он сам просил передать мне?
– Нет, – сдвинула рыжие брови Арика. – Лувер сказал мне.
– Лувер? Кто именно? Как его зовут?
– Я не знаю, нисса Дженна. Я недавно во дворце, еще не всех запомнила. Такой высокий, худой, с длинными волосами. Темными.
– Случайно не Кэррис? – насторожилась я. – Слуга наследника Тэрвина?
– Нет, – Арика покачала головой. – Кэрриса я знаю.
– А почему он сам не пришел и не сказал мне? Лувер этот? Почему передал через тебя?
– Он шел к вам и увидел меня. И попросил передать.
– Хорошо, ступай.
Так… прекрасно.
«Что скажешь, компаньон?»
«То и скажу, Джен. Что девочка врет. Сама по себе она неплохая, но кто-то крепко ее припугнул. Или заставил».
«И кто же? Гирмас?»
«А я откуда знаю? Сиди в комнате и не высовывайся».
«Хороший вариант, – я упрямо замотала головой. – Буду сидеть и ничего не узнаю».
«Ну ты и дура, прости на добром слове».
Теперь уже не ответила я. Потому что он был прав. И тем не менее…
Самой пойти к Медору означало спугнуть тех, кто задумал решить проблему радикально. Да и к герцогу тоже. Разве что к Маллену? Нет, самой к нему идти мне не по статусу. Надо позвать его к себе.
Я дернула шнурок звонка, и через пару минут Арика сунула голову в приоткрытую дверь.
– Сходи к учителю Маллену и попроси принести книгу, которую мы с ним читали.
Дожидаясь его, я ходила по комнате взад-вперед, едва сдерживаясь от желания грызть ногти. У меня такой привычки никогда не было. Неужели от волнения вылезло из самых глубин Дженны?
– Нисса Дженна, вы хотели позаниматься? – с поклоном спросил Маллен, войдя в комнату.
– Нет, – тихо ответила я. – Мне нужна ваша помощь. Кто-то заставил Арику сказать, что отец вечером будет ждать меня для разговора в галерее. И я предчувствую недоброе. Если б он хотел поговорить со мной, просто пришел бы сюда. Или позвал бы к себе. Я прошу вас в половине девятого подняться на галерею и спрятаться где-нибудь. Там темно и много всяких укромных уголков. Проследите, кто придет туда. Возможно, он тоже спрячется. Главное – чтобы не заметил вас.
– Я понял, – кивнул Маллен. – Можете на меня положиться.
40.
«Идиотка», – только и сказал Кай, когда незадолго до девяти я выскользнула за дверь, предварительно высунув голову и посмотрев в оба конца коридора.
Без вложенных в интонацию эмоций я могла только догадываться, какими они должны быть. Гнев? Возмущение? Раздражение? Да какая разница?
Внутри все дрожало. Так страшно мне было всего один раз, да и то в прошлой жизни. Нет, не тогда, когда Кай сказал, что я должна умереть. А когда шла на узи, где предстояло узнать, что умер мой неродившийся ребенок.
Галерею по-прежнему освещала одна-единственная жаровня на треноге. Плясавшие в низкой чаше языки пламени давали так мало света, что я едва видела, куда иду. Подходить к ограждению было слишком опасно, и я прижалась спиной к стене. Маллен должен был спрятаться где-то здесь и ждать.
Потрескивание масла в жаровне, порывы холодного ветра, шорохи влажной, уже почти весенней ночи – все действовало на нервы, похожие на оголенные провода. Я надеялась услышать шаги: осторожные, крадущиеся. Но как ни напрягала слух, так ничего и не уловила.
Часы на башне начали отбивать девять ударов. По всей видимости, если бы не предупреждение Кая, я пришла бы сюда для разговора с Медором и стояла бы у балюстрады, глядя на редкие огни ночного города за мостом. И кто-то, подкравшись сзади, легко столкнул бы меня вниз.
Как только стих последний удар, я позвала Кая, собираясь спросить, что он видит дальше. Ведь я не погибла в положенное время, значит, ему должно было открыться мое ближайшее будущее. Но не успела задать вопрос, как услышала:
«Осторожно!»
Кто-то невидимый резко и грубо схватил меня за плечи и поволок к краю галереи. Как я только не почувствовала рядом с собой чье-то присутствие? Скорее всего, человек стоял поодаль, а когда часы начали бить, быстро подошел ближе, невидимый в темноте.
Я сопротивлялась изо всех сил, упираясь и пытаясь вырваться. В ход пошли ногти, глубоко впившиеся в незащищенную одеждой кожу рук, и каблуки туфель. Низкие и широкие, обтянутые поверх дерева тканью, они должны были нанести довольно ощутимый ущерб, попади в цель. Но, как назло, нацелиться в темноте не получалось, и я раз за разом промахивалась.
Ведьминская сила никак не могла мне помочь. А если даже и могла, я не знала, как ее вызвать для защиты. С уставшими лошадьми и с Тэрвином все произошло само собой. Как будто я служила проводником для чего-то идущего извне.
Черт, но где же Маллен? Как бы ни было темно, он не мог не видеть, что происходит какая-то возня. И уж тем более, не мог не слышать.
Словно в ответ на мои мысли темный силуэт пронесся по галерее и вцепился в напавшего на меня. Не ожидавший такого поворота событий злоумышленник покачнулся и ослабил хватку, чем я не замедлила воспользоваться. Порванный верхний рукав остался у него, а я вывернулась и отскочила. Но тут же забежала с тыла и замолотила кулаками по его спине.
Как-то невнятно промелькнула мысль, что на нем слишком свободная одежда. Плащ? Или балахон? Их носили только лекари и священники.
Мужчина резко дернул рукой и попал локтем мне по лицу. Перед глазами вспыхнули огненные круги, я отлетела и приземлилась на пятую точку. Боль, в первую секунду невыносимая, стала всего-навсего ужасной, и я осторожно ощупала нос и губы.
Так, зубы на месте, уже хорошо, потому что стоматологию в этом мире, кажется, еще не придумали. За исключением удаления, конечно. Нос отозвался на прикосновение новой вспышкой боли, но, похоже, форму не утратил, можно было надеяться, что не сломан. Из треснувшей губы сочилась кровь. Ладно, это не смертельно, заживет.
Тем временем две темные фигуры сместились к ограждению. Неизвестный, более мощный по сложению, все сильнее теснил Маллена к краю. Да, я узнала его по запаху. В прежней жизни обоняние у меня было так себе, а вот Дженна нюхом могла посоперничать с овчаркой. От Маллена пахло библиотекой: бумажной пылью и кожей переплетов. И еще чем-то горьковатым, напоминающим полынь. Запах другого, кислый, неприятный, мне был незнаком. Отчасти это радовало: не Медор и не Хеллай, их бы я узнала.
Снова подскочив к дерущимся, я попыталась все-таки попасть каблуком по ноге врага, но опять промахнулась и зацепила башмак Маллена. Тот покачнулся и потерял равновесие, что тут же дало противнику преимущество. Крепко захватив поперек туловища, он рывком подтащил Маллена к самым перилам.
Господи, что же я наделала?!
Кое-как мне удалось дотянуться и вцепиться одной рукой в одежду неизвестного, а ногти второй вонзить в его щеку, сдирая кожу вместе с мясом. Он взревел, пытаясь отшвырнуть меня, как медведь отмахивается от охотничьих собак. Это дало Маллену пару секунд преимущества, позволивших вырваться из цепкой хватки и отпрыгнуть в сторону.
Однако я рано обрадовалась. Споткнувшись, Маллен упал на колени, и наш враг обрушился на него всей мощью. Они сцепились, как борцы на татами, и катались по галерее. Теперь я уже ничем не могла помочь, поскольку даже не видела, кто сверху. Медленно, но неуклонно они приближались к ограждению – хлипкому деревянному ограждению из резных столбиков с перилами поверху.
Я зажала рот руками, пытаясь сдержать крик. Столбики с треском подломились, и один из двоих с хриплым воплем полетел вниз. Через мгновение, показавшееся бесконечным, донесся звук удара, и все стихло. Я зажмурилась.
Или я сейчас действительно погибну, или…
«Спокойно!» – напомнил о себе Кай, о существовании которого я за последние минуты успела забыть.
– Все… хорошо… нисса Дженна, – Маллен с трудом поднялся и оттолкнул меня к стене. – Надо быстрее уйти отсюда. Пока нас не увидели.
Судорожно всхлипнув, я бросилась ему на шею, но он сдавленно вскрикнул.
– Осторожнее! Он мне, кажется, плечо выбил. Идемте!
Мы выбрались с галереи в коридор, и только там я спросила:
– Кто это был?
– Не знаю, – с досадой поморщился Маллен. – Он пришел прямо перед вами и встал далеко от меня, в тени. Черный плащ с капюшоном – все, что я увидел. Но как только вам пришло в голову заявиться сюда? Это было… совершенно безрассудно!
Да уж… Стоило признать, что самоуверенная и упрямая, как все подростки, Дженна полностью взяла верх над мудрой старой черепахой Эльвирой. Как там было в песне? В мире, как обычно, нет гармонии.
– Может, стоит спуститься вниз? – я сделала вид, что не расслышала последнюю фразу Маллена. – Узнать, кто это?
– Идите к себе в комнату, нисса Дженна, – совершенно не по статусу приказал он. – Я все выясню. Не думаю, что он остался жив, упав с такой высоты на каменные плиты.
«Слушай, что тебе взрослые говорят, козявка!» – поддакнул Кай.
Опустив голову, я поплелась по коридору к лестнице.
41.
Дожидаясь Маллена, я ходила по комнате взад-вперед и грызла платок, пока не превратила его в лохмотья. Губу саднило, хотя кровь уже запеклась, нос надсадно ныл, и казалось, что вместо него груша.
«Малолетняя бестолочь!» – не удержался Кай.
«Прекрати! – разозлилась я. – Какого черта ты со мной так разговариваешь?»
«Когда ты пыталась раскопать в себе девочку, не надо было делать это так глобально. Имело смысл хоть что-то от старушки Эльвиры оставить. На тот случай, если придется головой думать. Здраво, а не под влиянием половых гормонов».
«Видимо, это так не работает, – огрызнулась я. – Или все, или ничего».
«Ты кого пытаешься сейчас обмануть, Джен? Или забыла, что я все твои мысли знаю еще до того, как ты их додумаешь до конца? Тебе Эльвира Андреевна намекала: не надо так, сиди на попе ровно. Но подросток без башки сделал вид, что не слышит».
Я могла молчать дважды. То есть не говорить ничего вслух и не формулировать свои мысли молча. Кай и так знал, что я ругаю себя распоследними словами за то, что пошла на галерею. Чуть не погубила себя и Маллена. Нам повезло – обоим. Сказочно, фантастически повезло.
Дверь распахнулась без стука. Медор не вошел – ворвался в комнату. Казалось, он сметет все у себя на пути, словно ураган. Маллен маячил у него за плечом.
– Как тебе только в голову могло прийти такое, Дженна?! – он схватил меня за плечи и основательно встряхнул, а потом крепко прижал к себе.
Не выдержав напряжения, я позорно разревелась. Дождавшись, когда мои всхлипы и шмыганье носом закончатся, Медор вытянул у меня из кулака остатки платка и, как маленькой, высморкал нос.
– Сядь! – приказал он. – И расскажи все с самого начала. Версию учителя я уже выслушал. Теперь хочу услышать твою.
Я послушно принялась излагать. Разумеется, опустив все, что касалось Кая. По сути, то же, что сказала Маллену: пришла Арика, передала якобы сообщение от отца, но я не поверила. Попросила учителя помочь.
– Тогда объясни мне две вещи, – тяжелый взгляд не сулил ничего хорошего. – Почему ты не сказала мне и почему сама пошла на галерею?
«Да-да, Джен, объясни папе, раз уж мне не хочешь», – влез Кай.
– Я подумала, отец, что вы не стали бы назначать мне встречу вечером в галерее. Пришли бы ко мне или позвали к себе. Значит, кто-то решил выманить меня в опасное место. Если б я пошла к вам, этот кто-то наверняка понял бы, что я не поверила. И затаился бы. Поэтому и попросила Маллена спрятаться и понаблюдать. Но, к сожалению, он в темноте так и не увидел, кто это был.
– Кто это был… – повторил Медор и раздраженно дернул уголком рта. – Ладно. Допустим, не прийти ко мне и не послать за мной – это было разумно. Но зачем ты отправилась туда? Вот это уже было настолько глупо и самонадеянно, что у меня нет слов. Маллен, но вы-то как позволили ей?
– Прошу прощения, несс Медор, но я и подумать не мог, что нисса Дженна решится на такое безрассудство. Если б она сказала, я постарался бы ее отговорить.
– Дженна, я слушаю тебя!
Когда-то отец вот так же ставил меня перед собой и требовал дать объяснение моим проступкам. Я пыталась отмолчаться, но никогда не получалось.
– Я подумала… Если бы я не пришла, тот человек… он мог бы и не выйти. Подождал бы где-нибудь в темном углу и ушел. Простите, отец, это действительно было… необдуманно. Я не рассчитывала, что он застанет меня врасплох. Скажите, вы знаете, кто это был? Он… разбился?
– А как ты думаешь? – Медор с досадой поморщился. – И ты бы разбилась, если б он тебя скинул. И Маллен, если б не удалось зацепиться за ограждение. Я не знаю, кто это. Никто не знает. На нем одежда лувера и плащ, но он точно не дворцовый слуга.
– Скажите, – я припомнила описание Арики, – он высокий, худой, с длинными темными волосами?
– Нет. Высокий и темноволосый. Но крепкого сложения и коротко стриженный. Или твоя служанка разговаривала не с ним, или соврала.
Медор встал и дернул шнур звонка. Шла минута за минутой, но Арика так и не появилась.
– Маллен, пожалуйста, загляните в ее комнату, – потеряв терпение, попросил Медор.
Учитель вышел и вскоре вернулся обратно.
– В комнате ее нет, – доложил он. – Я отправил лувера найти ее, но сомневаюсь, что это удастся сделать.
– Я тоже, – согласился Медор. – Она или давно сбежала, или…
Он не договорил, и за него закончил Кай:
«Или ее убрали. Как ненужную свидетельницу».
Я поежилась и обхватила себя руками за плечи. Медор подошел к окну, посмотрел в темноту, о чем-то думая, снова повернулся ко мне.
– Видимо, придется послать за твоими служанками в замок. Если это вообще имеет смысл. Твоя неосторожная выходка может обойтись нам очень дорого, Дженна. Я не удивлюсь, если этот человек связан с дознавателями. Возможно, один из них. Скрыть твою причастность к его смерти, боюсь, не удастся. У него сильно поцарапано лицо, – он взял мою руку, демонстрируя черную кайму крови под ногтями. – А твое разбито. При этом многие видели тебя днем, когда все было в порядке. Что, если кто-то заметил, как ты шла на галерею?
– Но ведь он напал, а я защищалась!
– А может, наоборот, Дженна? Может, он защищался?
– Вы не верите, отец? – мне показалось, что я ослышалась.
– Я верю, Дженна. Тебе и Маллену. Но поверят ли другие? Если этот человек окажется священником… – Медор потер пальцами виски, как будто у него разболелась голова. – Все может обернуться крайне скверно.
42.
– Мне даже платье не снять, – пожаловалась я. – Как-то не везет со служанками.
Ни слова не говоря, Медор подошел ко мне, развязал шнуровки и расстегнул крючки на спине. Несколько месяцев назад я бы, наверно, умерла, а теперь было все равно. Или, скорее, неловко.
– Дальше выберешься сама?
– Да, спасибо.
Поцеловав в лоб, он пожелал мне спокойной ночи, посоветовал покрепче запереть дверь и вышел.
«Что, папенька больше не возбуждает?» – поинтересовался Кай.
– Какой же ты мерзкий! – буркнула я вслух.
«Я-то? Я просто в курсе всех твоих мыслей и желаний. Даже тех, от которых ты отмахиваешься и открещиваешься. Так что давай не будем… про мерзость».
«Не обо всем стоит говорить», – я снова перешла на более привычный мысленный формат общения.
«Да. Но я слишком зол сейчас, Джен. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы притащить тебя сюда. Нарушив все мыслимые и немыслимые правила. И сейчас я просматриваю вперед каждый день, чтобы не допустить еще одной твоей смерти. А ты поступаешь, как малолетняя идиотка. И не смей говорить, что я делаю это только ради себя. В конце концов, наши компаньоны умирают каждый день. Во всех мирах. И мы рано или поздно находим других».
Ответить на это было нечего. Я вылезла из платья, натянула ночную рубашку и подошла к зеркалу. Лицо выглядело отвратно. Губа напоминала вареник, нос тоже не радовал. К тому же от него синяк растекся и под глаз. Как ни напрягалась я, пытаясь включить в себе нечто волшебное, ничего не получалось. Впрочем, еще по дороге во дворец стало ясно, что в свою сторону это не работает. Когда смогла подбодрить выбившихся из сил лошадей, но не себя.
Ночью мне было никак не уснуть. Вертелась с боку на бок, вставала выпить воды. Потом все-таки задремала и даже не поняла сразу, действительно ли услышала тихий стук или это было начало сна.
Звук повторился. Встав с постели и набросив на плечи широкую накидку, служившую халатом, я подошла к двери.
– Кто там?
– Маллен. Откройте.
Поколебавшись секунду, я повернула ключ в замке. Он проскользнул в комнату и прижал палец к губам.
– Тише. Одевайтесь. Вас ждут.
– Кто?
– Тише! – повторил Маллен. Почти выгоревший светильник и угли камина давали слишком мало света, чтобы разглядеть выражение его лица. – Ведьмы. Поторопитесь.
Можно было задать кучу глупых вопросов или же наконец поступить так, как советуют. И все же я позвала Кая.
«Делай что говорят», – буркнул он.
– Вы поможете мне застегнуть платье? – тут уж было не до стеснения, можно сказать, военные условия.
– Конечно.
Я оделась за ширмой и даже кое-как справилась со шнуровкой по бокам. Маллен застегнул крючки.
– Наденьте плащ и идите за мной.
– А светильник? – пискнула я.
– Не надо. Я вижу в темноте.
Ну да, вспомнила я, он ведь тоже худо-бедно колдун. Возможно, у каждого свои особые способности.
Мы прошли по коридору, спустились по лестнице, потом по другой – узкой винтовой. Маллен шел уверенно, а мне приходилось держаться рукой за стену и нащупывать ступеньки ногой. Сделав бесчисленное количество оборотов, мы оказались в другом коридоре, где не было ни малейшего проблеска света. Мне пришлось идти вплотную за Малленом, держась за его плащ. Лучше бы, конечно, рядом и за руку, но проход был таким узким, что так не получалось. Судя по сочащейся с потолка и хлюпающей под ногами воде, прокопали его ниже дна рва, окружающего дворец.
Мне казалось, мы идем уже целую вечность, когда уклон начал постепенно повышаться. Закончился подземный ход тяжелой деревянной дверью. Как будто в густых зарослях кто-то спрятал погреб. Тут же к дереву были привязаны две оседланные лошади.
– Нам недалеко, – обрадовал Маллен, помогая мне сесть верхом.
Похоже, лошади хорошо знали дорогу: в темноте, едва подсвеченной молодым месяцем, шли уверенно, несмотря на то, что неторная тропа сильно раскисла. Вскоре она вывела на поляну, где стоял маленький белый домик с крышей из дерна.
Интересно, это сколько же туда может поместиться ведьм, усмехнулась я про себя. Десяток?
Однако внутри самым загадочным образом оказался огромный ярко освещенный зал. Намного больше дворцовой трапезной. Прямо как в булгаковской «нехорошей квартире». На скамьях концентрическими рядами сидели женщины, начиная с совсем юных девушек, заканчивая древними старухами. Мужчины тоже были, но гораздо меньше. Неужели тут собрались все ведьмы Марны? Интересно, у них есть какая-то своя система оповещения?
Маллен провел меня узким проходом на середину и жестом заставил подняться на возвышение.
– Достопочтенное собрание, – объявил он, указывая на меня, – нисса Дженна, дочь главного советника Медора Саанти.
Зал отозвался гулом, похожим на жужжание пчелиного улья, а я почувствовала себя так, словно оказалась выставленной на всеобщее обозрение раздетой. И сразу вспомнила, на что похожа моя физиономия.
– От лица всех нас приветствую тебя, Дженна.
Звучный низкий голос за спиной заставил вздрогнуть. Обернувшись, я увидела высокую худощавую женщину в черном. Она встала со своего места в первом ряду и подошла ко мне, однако на помост подниматься не стала.
– Меня зовут несса Эриза Сайла, в этом году я возглавляю собрание. Обычно мы собираемся дважды в год – в ночи зимнего и летнего солнцестояния, но сейчас были вынуждены сделать это во внеурочное время. Наверно, тебе интересно, как мы смогли добраться сюда так быстро и откуда узнали, что это необходимо. Я обладаю способностью превращаться в птицу и превращать других. По нашей договоренности, если ведьма почувствовала, что такое перевоплощение должно вот-вот произойти, это означает необходимость срочной общей встречи. Мой муж – начальник дворцовой стражи, поэтому мне стало известно о случившемся с тобой очень быстро. Я попросила Маллена доставить тебя к нам.
Я не знала, что ответить и вообще как себя вести, поэтому молча поклонилась.
– Тебе грозит смертельная опасность, Дженна, – продолжила Эриза. – А вместе с тобою – всем нам. Смерть дознавателя Сунгура – повод, чтобы церковь объявила нам настоящую войну. И мы должны обсудить, как быть в такой ситуации.
43.
«Может, наконец, теперь до тебя дошло, Джен, что ты натворила? – поинтересовался Кай. – Подставила не только себя и отца, но и всех ведьм скопом. И если Маллен рассказал этой дамочке, как все было на самом деле, я тебе не завидую. Одна надежда на то, что они не смогут превратить тебя в крысу. Точно так же, как не могут это сделать с Гирмасом».
– Он дознаватель? – тупо переспросила я. Лишь бы не молчать. И не выслушивать нотации невидимого ментора.
– Да, Дженна. Дознаватель высокого ранга. И мне кажется, тому, кто его послал, было все равно, убьет Сунгур тебя или погибнет сам. Гирмасу изначально было известно, что ты ведьма. Ему нужно избавиться от тебя любой ценой. А если заодно появится повод расправиться со всеми нами – еще лучше.
– Мой отец сказал, что у Гирмаса не одна причина желать моей смерти, – я посмотрела в глубину зала и вдруг заметила Эфру, которая слегка кивнула, поймав мой взгляд. – Он… отец подозревал, что Гирмас хотел бы другую невесту для наследника Тэрвина. Но, кроме этого, есть что-то еще.
– Думаю, несс Медор прав, – кивнула Эриза. – Трудно сказать, есть ли у Гирмаса другая девушка на примете, но все знают, что наследник без ума от тебя. Хотя он еще совсем мальчик. Возможно, дознаватели опасаются, не повлияешь ли ты со временем на него так, что он запретит преследование ведьм и ослабит влияние церкви. Но я тоже думаю, это не единственная причина, по которой дознаватели охотятся именно за тобой.
– Вы сказали, Гирмас изначально знал, что я ведьма, несса Эриза, – тут явно была какая-то нестыковка. – Но откуда? Ведь мне исполнилось тринадцать в тот день, когда меня схватили и бросили в тюрьму. Тогда… – я смущенно запнулась, но тут же продолжила: – Тогда я еще не была девушкой, и моя сила не проснулась.
