Текст книги "Любимая ведьма герцога (СИ)"
Автор книги: Татьяна Рябинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
– Осторожнее, Джен!
Поднимаясь по винтовой лестнице в башню, я оступилась, и Тэрвин, шедший сзади, подхватил меня за талию. Вольно или невольно, его рука сместилась чуть ниже, и…
Это было похоже на крошечный огонек. Как будто в темноте чиркнули отсыревшей спичкой, которая мгновенно погасла. Но она точно была – эта искорка.
Я представила, что сказал бы на это Кай, будь он со мной. С ехидством, спрятанным за монотонными интонациями робота.
«Ну что ж, Джен, это тоже вариант. От грязного секса к чистой небесной любви. И такое бывает. Тебе ли не знать».
– Спасибо, – я осторожно высвободилась из объятий Тэрвина и крепче вцепилась в ржавые кованные перила.
Лестница выбралась в большую круглую комнату с двумя окнами. На кровати под легким одеялом лежал мужчина, в котором я с трудом узнала Хеллая, настолько он постарел и исхудал. Неаккуратно подстриженные волосы с проседью, такая же, как у Медора, пегая борода, покрывающая впалые щеки до самых скул, морщины у закрытых глаз.
Я сразу почувствовала его – смертельный лед. Не черные иглы, как когда-то у Тэрвина, совсем другой. Слепяще синий, с холодом серебра. Острые, словно бритва, грани, развернувшиеся веером. Я вдруг увидела, как они медленно прорастают вглубь тела, окружая сердце сверкающими лезвиями.
– Оставьте нас! – потребовала я и не узнала свой голос.
Во взгляде Тэрвина промелькнуло что-то похожее на благоговейное восхищение. Он и слуга, пожилой мужчина в серой одежде, послушно направились к лестнице. Я села на кровать, сделала несколько глубоких вдохов, привыкая к тяжелому запаху неподвижного тела. Взяла Хеллая за руки, крепко сжала пальцы. Лед не сдавался, и лишь через несколько минут я заметила, что грани стали не такими острыми, их четкие очертания словно слегка смазались.
Я собирала в себе тонкие нити тепла, сматывала их в сияющий огненный клубок, который становился все больше и больше. А когда он стал огромным, похожим на раскаленный добела металл, бросила его на лед, и тот начал таять, растекаясь мутными ядовитыми потоками. Вся комната вокруг кровати была залита этой мерзкой жижей, из которой поднимались и плюхались обратно синие протуберанцы. Хотя если бы кто-то поднялся бы сейчас сюда, ничего бы этого не увидел. Только то, что я сижу на кровати спящего аарцоха, держа его за руки.
Жидкость быстро испарялась, наполняя воздух невыносимым зловонием, от которого к горлу подступала тошнота. Голова кружилась все сильнее, и я боялась, что потеряю сознание, не успев закончить. И тогда лед вернется, но на этот раз убьет.
Сколько прошло времени? Час или, может, сутки? Я собирала внутри себя остатки тепла и с отчаянием понимала, что его не хватает. Лед растаял почти полностью, но одно лезвие все еще оставалось у сердца. И тогда я представила, что сама становлюсь теплом и светом. Вся, без остатка. Мое тело, мои мысли. И этот сгусток пламени я бросила на последнее синее пятно. Оно растаяло, и веки Хеллая, дрогнув, медленно приподнялись. Затуманенный взгляд остановился на мне.
– Кто… вы? – из пересохших губ вырвался едва слышный шелест. И тут же глаза его расширились: он узнал меня. – Джен…на?
Передо мной замелькали черные и красные круги, все завертелось с бешеной скоростью. Выпустив руки Хеллая, я соскользнула с кровати на пол и поползла к темному пятну лестницы. Наклонившись над краем отверстия, крикнула… нет, не крикнула, а прохрипела едва слышно:
– Тэрвин!
И, уже проваливаясь в беспамятство, успела подумать: никто не услышит и не придет. Потому что внизу будут ждать, когда я спущусь сама. А Хеллай слишком слаб даже для того, чтобы пошевелиться, и не сможет позвать на помощь.
64.
Открыв глаза, в первое мгновение я не сразу поняла, где нахожусь. Показалось, что накануне крепко выпила и проспала на работу. Но комната была явно не моя: крохотная, темная, с окошком под потолком. Рядом с кроватью, узкой и неудобной, держа меня за руку, на стуле сидел Тэрвин. Откинув голову к стене, он, похоже, дремал, но открыл глаза, едва уловил мое движение.
– Джен, как ты? – его голос был полон тревоги и волнения.
– Не знаю, – огромный шершавый язык отказывался слушаться. – Можно мне попить?
– Быстро принеси воды, – приказал Тэрвин, открыв дверь. Кто-то невидимый с топотом помчался по коридору.
– Голова сильно кружится, – пожаловалась я. – И тошнит. Кто меня нашел? И как Хеллай?
– Спит, – заметив, что я испуганно приоткрыла рот, он тут же меня успокоил: – Нет, все нормально. Ты его разбудила. Это обычный сон, не колдовской. Он очень слабый. Лекарь Двиан сказал, что ему нужно набираться сил. И к тебе он собирался зайти. А нашел тебя я. Ты лежала у лестницы без сознания.
– Ты услышал, что я звала?
– Не знаю, Джен. Я был во дворе. Ты ведь нас выгнала, и я ждал, когда выйдешь сама. Чтобы не мешать. И мне вдруг показалось, что зовешь. Может, почувствовал что-то. Решил, что поднимусь, а если действительно послышалось, то сразу уйду.
– Может, и правда почувствовал, – это было очень странное и приятное ощущение, как будто по горлу и по груди провели мягкой меховой лапкой. – У меня уже не осталось сил кричать. Позвала, но тихо, вряд ли ты мог услышать снаружи.
– Скажи, как ты это делаешь? – Тэрвин снова взял меня за руку. – Лечишь?
– Если болезнь не тяжелая, усталость или легкое недомогание, то это как холод. Мои руки становятся теплыми, и я просто согреваю. Если тяжелая – вижу лед внутри тела. И тогда тепла надо очень много. Как будто вытягиваю его из себя и отдаю. Пока не растает. С тобой было сложно, но с Хеллаем намного сложнее. И я уже испугалась, что не смогу.
– Ты была совсем холодная. Очень бледная и почти не дышала. Не представляешь, как я испугался, когда увидел, что отец открыл глаза и смотрит на меня. Подумал, ты спасла его ценой своей жизни. Принес тебя сюда, к себе, позвал лекаря. Тот сказал, что надо ждать, когда ты очнешься… или не очнешься. Я сидел с тобой, держал за руку, и она становилась все теплее и теплее. И дышать ты стала глубже, спокойнее.
Наверно, Кай тут съехидничал бы, что Тэрвин просто отдал мне должок. Сначала я поделилась с ним своим теплом, а потом он со мной своим. Хотя и не колдун совсем никакой.
– Спасибо тебе, – я едва удержалась, чтобы не всхлипнуть. – Сколько времени я была там? В башне?
– Примерно два часа. И здесь часов шесть. Уже вечер.
– Значит, это твоя комната, Тэрвин? – слабо улыбнулась я. – Роскошные покои правителя?
– Можно сказать и так. В больших живут по несколько человек, а у меня отдельная.
– И где ты сегодня будешь спать?
– Не волнуйся, – он сжал мои пальцы, – найду место. Я неприхотлив. Достаточно крыши над головой и чем-нибудь укрыться. Главное – чтобы тебе было удобно.
Как же приятны были эти слова и тепло, перетекающее от его пальцев к моим. Словно вошла с мороза в натопленный дом. Закрыв глаза, я наслаждалась им, как кошка у печки. Разве что не мурлыкала. И не нужно было ни о чем говорить, потому что иногда молчание намного важнее слов.
Как от моего тепла таял ядовитый лед, окруживший сердце Хеллая, так от тепла Тэрвина исчезал лед между нами.
В комнату вошел запыхавшийся парень с кувшином. Тэрвин налил воды и, приподняв мою голову, поднес кружку к губам. А потом, поставив ее на столик рядом с чадящим светильником, осторожно стер каплю с моего подбородка. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я поймала его ладонь и прижала к щеке. Тэрвин наклонился ко мне, но остановился на полпути и сказал нерешительно:
– Ты просила не торопить тебя.
– Ты не торопишь, – тихо ответила я.
И словно не было тех поцелуев на дорожке у замка, заставивших меня испытать неловкость и смущение. Как в самый первый раз, его лицо медленно приближалось, опускалось откуда-то с неба, и я потянулась ему навстречу. Так мягко и так нежно – мостиком к тем дням, которые проводила у его постели. Время замерло и деликатно ушло куда-то на цыпочках.
Чье-то осторожное покашливание вернуло нас в реальность, и Тэрвин с сожалением оторвался от моих губ. Лысый толстяк в черном балахоне стоял у двери, делая вид, будто смотрит куда угодно, но только не на нас. Я узнала Двиана, которому не впервой было заставать нас за подобным занятием.
– Очень рад, что вы пришли в себя нисса Дженна, – он церемонно поклонился. – И вообще рад видеть вас снова. Вы позволите мне осмотреть ее, аарцох?
– Сходи к отцу, Тэрвин, – попросила я. – А потом возвращайся.
Как и пять лет назад, в тот день, когда я попала в этот мир, лекарь задал множество вопросов, посчитал пульс, через рубашку послушал дыхание, приложив ухо к груди. Только сейчас я сообразила, что лежу под одеялом в одном нижнем белье. Кто-то ведь должен был меня раздеть. Неужели сам Тэрвин? Или все-таки позвал какую-нибудь женщину?
Закончив, Двиан выразил надежду, что со мной все будет в порядке, как и с аарцохом Хеллаем, и пообещал прислать укрепляющего питья. Меня передернуло, когда я вспомнила вкус этого мерзкого бурого пойла, но сопротивляться было бесполезно.
Наконец лекарь ушел, пожелав скорейшего восстановления сил. Голова кружилась, все вокруг плыло – или я плыла по волнам. И все же мне хотелось хоть немного задержаться в этом ощущении тихого, светлого, абсолютно прозрачного счастья…
65.
Я уснула и не услышала, как вернулся Тэрвин. Когда открыла глаза, он снова сидел рядом с кроватью, держа меня за руку. Только за окошком-амбразурой было совсем темно, и светильник на столе почти полностью выгорел.
С трудом приподнявшись, я увидела, что Тэрвин спит, опустив голову на грудь. Как ни пыталась высвободить руку поосторожнее, он все равно почувствовал и проснулся.
– Дженна?
– Извини, все в порядке. Дай воды, пожалуйста.
Тэрвин помог мне напиться, и я спросила:
– Уже ночь, почему ты не идешь спать? Неужели места не нашлось?
– Переберусь к отцу в башню. Завтра мне сколотят какую-нибудь лежанку. С ним сейчас Двиан, а я пока посижу здесь. Не хочу оставлять тебя одну. Не волнуйся за меня.
Мысли засновали вспугнутой стаей птиц.
Когда-то мы лежали рядом на кровати – когда он выздоравливал после болезни. Только тогда мы были еще детьми. И кровать была огромная, а не эта койка, на которой и одному тесно. На ней поместиться вдвоем можно, только если очень крепко обняться. И ясно, что ничем хорошим это не кончится. То есть наоборот – как раз хорошим и кончится, но…
Судя по чуть сбившемуся дыханию, Тэрвин понял, о чем я думаю. Иногда для этого вовсе не нужно быть Каем. Найдя в полумраке мою руку, он коснулся губами запястья.
– Уж точно не сейчас, Джен, – сказал он так тихо, что я скорее угадала, чем услышала. – Я просто посижу рядом. Хотя не могу сказать, что это действительно просто.
– Кстати, кто меня раздел? – не удержалась я.
– Извини, – Тэрвин смущенно улыбнулся, и меня окатило жаркой волной. – Мне и в голову не приходило, что это целая наука. Хорошо, Двиан помог.
– Ну, зато теперь ты знаешь, как это делается.
– Боюсь, одного раза недостаточно.
То ли я умудрилась за столько лет все забыть, то ли в моей прежней жизни обмен безобидными репликами с эротическим подтекстом не был столь волнующим, но, кажется, никогда еще от него сердце не колотилось где-то в горле так сильно. Я пыталась сдерживать дыхание, чтобы не пыхтеть, как после стометровки, но тогда еще больше начинала кружиться голова. Конечно, можно было притвориться, будто все это от слабости, но я-то знала, что нет.
А ведь всего несколько часов назад мне показалось, что целуюсь с незнакомцем!
– Я же не могу использовать тебя вместо прислуги, Тэрвин. Мне нужна какая-нибудь женщина. Или хотя бы платье, которое можно снимать и надевать без посторонней помощи.
– С женщинами тут сложно, – хмыкнул он. – То есть их хватает, но…
– Я поняла. Они знатные дамы и вряд ли сочтут честью для себя кому-то прислуживать. Даже твоей невесте.
– Ну… да, – согласился Тэрвин. – Не думаю, что стоит просить об этом Нелиду. Разве что Эфру, но она уехала в город за всякими женскими покупками. Есть еще девушки на кухне, но они слишком заняты там. Действительно проще найти платье без шнурков и крючков. Кстати, хотел тебя спросить… – он задумался ненадолго. – Несса Эриза полетела за твоим отцом в Ниат. Она сказала, что с ним еще кто-то. Какой-то ваш сосед из Тагры. И, кажется, он ей не слишком по вкусу.
В голосе Тэрвина ощутимо проскользнула ревнивая нотка. И я это вполне поняла. На его месте тоже забеспокоилась бы. Особенно учитывая нашу не слишком гладкую встречу.
– Да, – кивнула я. – Его зовут нест Рэйон Чарвен, и он действительно был нашим соседом. Ему принадлежала соседняя деревня. А его родственник был членом совета Марны, но уже умер. Чарвен бывал здесь раньше. И он на нашей стороне. Если бы не он, отцу не удалось бы попасть сюда так легко. Чарвен выдал его за своего слугу.
– Понятно… – неопределенно протянул Тэрвин.
Внезапно промелькнула шальная мысль: а что, если б я вдруг рассказала ему все? О себе, о Кае. Поверил бы он? А если бы поверил, как воспринял бы то, что его невестой стала вовсе не та девушка, которую полюбил когда-то? Совсем другая – хотя и в том же облике?
Бросило в дрожь, как будто откуда-то потянуло холодным сквозняком.
– Замерзла? – Тэрвин подтянул тонкое одеяло до самого моего подбородка. – Спи, Джен, тебе нужно хорошо отдохнуть.
Я послушно повернулась на бок к нему спиной и, наверно, действительно попыталась бы заснуть, если б он не наклонился поцеловать меня. Вполне целомудренно, в щеку. Вот только задержался на ней губами чуть дольше того, чтобы это осталось поцелуем, сопровождающим пожелание сладких снов.
Во мне словно распрямилась туго сжатая пружина, высвобождая чувства и желания не только робкой юной девушки, но и той женщины, которой я была когда-то. О которой уже успела забыть.
Резко развернувшись, я обхватила Тэрвина за шею и потянула к себе. И все вокруг мгновенно перестало существовать. Только мы двое. Его руки, сжимающие меня все крепче. Тепло дыхания. Губы – жадные, настойчивые, на моих губах, на шее, на груди в вырезе рубашки. Слова – шепотом, задыхаясь:
– Джен, я люблю тебя…
Но в тот момент, когда я уже была готова отдать ему себя, полностью, без остатка, он вдруг отстранился и встал. И отошел подальше, пытаясь завязать шнурок на вороте рубашки, но пальцы не слушались.
– Мне лучше уйти, Дженна. Найду где пристроиться.
– Почему? – сорвалось с пересохших губ.
Впрочем, к разочарованию и досаде примешалось облегчение. Какой секс, когда от любого движения темнеет в глазах! Да еще в первый раз. Но попробуй объясни это желанию, от которого в глазах темнеет не меньше.
– Я хочу, чтобы ты была моей женой. Чтобы все было… по-другому. Не в грязной тесной каморке. К тому же… ты нездорова.
Какой-то мерзкий вздорный голосишко ехидно заметил, что не так уж он, наверно, и хотел, если оказалась настолько важна обстановка. Но я отмела этот писк. Наплевать на все было бы актуальнее для взрослого мужчины, а не для романтичного юноши, у которого все впервые. Ну и то, что он подумал обо мне… тоже, разумеется, говорило в его пользу.
– Ладно, иди, – проворчала я, натянув одеяло до глаз. – Но если я умру тут одна…
– Тогда я до конца дней буду жалеть, что упустил такую возможность, – с коротким смешком ответил Тэрвин и вышел.
66.
Возможно, то, что мне стало легче, когда он сидел рядом и держал за руку, было не случайностью. Как знать, не исключено, что я могла не только отдавать силу, но и брать тоже. И если так, близость помогла бы мне – но при этом навредила Тэрвину, чего бы я хотела меньше всего на свете. Конечно, уверенности у меня не было, но… хорошо, что он ушел. Хотя все равно досадно.
Несмотря на звенящую слабость, возбуждение никак не могло улечься. Короткими вспышками, снова и снова, я вспоминала, как его губы скользили по моей груди, а руки, пробравшись под одеяло, сжимали бедра. И такими же вспышками пульсирующего тепла отзывались горло, солнечное сплетение и живот. Ощущения девственного тела, которого руки мужчины еще ни разу не касались так жадно и откровенно, умножались опытом и воспоминаниями женщины, хорошо знавшей, что такое страсть.
Впрочем, опыт Эльвиры, которая уже давно не напоминала о себе, по-стариковски прикорнув в дальнем уголке, наводил на одну не самую приятную мысль. Уж ей-то хорошо было известно, что секс с девственником не самое большое удовольствие. Несмотря на чувства и желание. А уж если с невинностью предстояло распрощаться обоим… Хоть я и знала прекрасно, как должно быть, но физически все равно оставалась девственницей.
Ирония заключалась в том, что в моей прежней жизни именно так и случилось. Вплоть до сцены, похожей на ту, которая только что произошла. С той разницей, что струсила и сбежала в последний момент как раз я. Одеваясь на ходу. Потом-то все было – но да, этот эпизод не вошел в число тех, которые я вспоминала с удовольствием. И с Виктором мы вскоре расстались, хотя, казалось, влюблены были друг в друга до умопомрачения. Оставалось только надеяться на то, что с Тэрвином все сложится иначе.
А кстати, действительно ли он так же неопытен, как и я – то есть именно Дженна? И как бы я отреагировала, узнав, что он потихоньку переспал с какой-нибудь служанкой или взрослой знатной дамой? С тоски или сугубо из практических соображений, учебно? С точки зрения прагмы, это, наверно, было бы неплохо. Однако… Нет, узнай я об этом, конечно, пережила бы, но все же предпочла бы не знать.
Фу, Дженна, укусил бы Кай, тут, можно сказать, война на пороге, а у тебя мысли только о сексе. Как не стыдно?
Кай… а ведь это проблема! Не о том ли было предчувствие Эризы? Почему-то раньше в голову не приходило, что, если он окажется здесь, скрывать наши тесные отношения будет сложно. Делать вид, что их нет? Тоже вряд ли получится. Но как тогда не вызвать подозрения и ревность Тэрвина?
Тут меня все-таки сморило, а проснулась я от прикосновения чего-то мягкого, пушистого.
На кровати, касаясь моей высунувшейся из-под одеяла ноги, намывалась трехцветная кошка. Вертикальная черта четко делила ее морду на две половины: черную и рыжую. И глаза тоже были разные: один голубой, другой карий.
– Эй, ты откуда взялась? – я осторожно приподнялась, чтобы погладить ее, но по кошке словно рябь пробежала, и она превратилась в Эфру. Постаревшую, конечно, за эти годы, но все еще крепкую и статную.
– Ну здравствуй, Дженна, – она коснулась моей протянутой руки. – Не поверишь, я рада тебя видеть.
– А-а-а… здравствуй, – я не знала, что сказать. – Тэрвин говорил, ты в город уехала.
– Уже вернулась. Между прочим, привезла простое платье, чтобы ты могла сама одеваться. С прислугой здесь плохо. Подумала, вряд ли ты захочешь, чтобы я или Нелида были при тебе.
– Послушай, Эфра…
– Не надо, Дженна. Я всегда любила тебя как родную дочь. И, в отличие от Нелиды, зла не держу. Нас позвали сюда потому, что у нее редкий дар завесы. Это я бесполезная кошка, если только мышей ловить. Или наблюдать за кем-то потихоньку. Но если б мы знали, что ты вернешься в Марну, вряд ли согласились бы.
– Ну вот, я вернулась – и что?
– Не знаю, – вздохнула Эфра. – Никто не знает. Все ждут еще какой-нибудь вести от высших сил. Но ты хотя бы разбудила аарцоха Хеллая. В замке всеобщее ликование. Тэрвина, конечно, любят, но до отца ему далеко… пока. Ну а я пришла просто поздороваться. С Нелидой ты уже встретилась, знаю. Прошу, будь с ней поосторожней.
– Я поняла, Эфра. Скажи… – я поколебалась, но все же спросила: – Несса Эриза сказала, что Нелида влюблена в Тэрвина. Все так же…
– Да. Все так же. Я надеялась, это у нее пройдет, но… И ведь что хуже всего, она на что-то надеется.
– Надеется? – насторожилась я. – У нее есть для этого повод?
– Не знаю, Дженна. Но не думаю, что Нида тебе соперница. В конце концов, ты его невеста. И наверняка станешь женой. А кто она?
Не сказала бы, что это сильно меня успокоило. Было очевидно: даже если Эфра и знает о чем-то, все равно не скажет.
Повисла неловкая пауза, однако спасла проза жизни. Естественные надобности никто не отменял, и мне пришлось попросить Эфру побыть со мной, хотя бы пока я не встану с постели. По сравнению с вечером и ночью мне стало намного лучше, но было очевидно, что еще день или два придется лежать. Это напомнило, как они с Нелидой ухаживали за мной после испытания.
Когда мы со всем управились и Эфра помогла мне умыться над тазом, пришел слуга с завтраком на подносе – довольно скудным. А вслед за ним Тэрвин. Эфра превратилась в кошку и выскользнула в дверь, оставив на его штанах клок рыжей шерсти.
– Как ты себя чувствуешь? – наклонившись, он поцеловал меня в лоб.
– Гораздо лучше.
– Не сердишься?
Я покачала головой, отметив, что после этого все вокруг не закружилось каруселью.
– Где ты спал?
– Внизу, в караульной. То есть не спал. Почти до утра. Джен, так глупо себя чувствую. Жалею, что ушел. Говорю себе, что все сделал правильно. И снова жалею. Прости.
– Не надо, – я погладила его по волосам. – Это было глупо. И правильно. Поэтому не жалей.
67.
Через два дня, когда я уже начала вставать с постели и могла самостоятельно добраться до уборной, в замок наконец прибыли Медор и Кай. Я узнала об этом от Эфры, которая уже не сидела со мной постоянно в кошачьем обличье, намывая лапой морду, а только забегала время от времени.
– Прилетела несса Эриза, – сказала она. – Нида пошла снять завесу, чтобы пропустить твоего отца. И кого там еще с ним.
– Это наш сосед, – снова пришлось объяснять мне. – Из Тагры. Он нам помог. И вообще за нас.
– Как скажешь, – усмехнулась Эфра, обернулась кошкой и исчезла.
Похоже, никто не верил, что Кай просто сосед. Да и я бы, наверно, не поверила. С чего вдруг какому-то соседу из Тагры помогать ведьмам из Марны? Если, конечно, у него нет особого интереса. К одной из ведьм. Чье-либо мнение меня не сильно волновало, но вот что будет думать Тэрвин – да, это беспокоило.
После той ночной сцены между нами повисло напряжение. Не так, чтобы прямо искры летели, но… такое, фоновое. Постоянное. Он приходил ко мне, сидел рядом, мы о чем-то разговаривали. В основном о том, как жили все это время, чисто фактами, без эмоций. Избегая интимности. Он целовал меня, когда приходил и уходил, но мы оба сдерживали себя на уровне поцелуя-символа, не позволяя желанию снова взять верх над разумом.
А разум, кстати, веско и аргументировано подтвердил, когда улеглась гормональная буря, что, сбежав, Тэрвин был абсолютно прав. И не только потому, что от слабости я едва могла пошевелиться. К добрачной близости в этом мире относились двояко. На шалости знатных мужчин с простушками смотрели сквозь пальцы. Как и на пикантные отношения вдовушек и слуг. Да и жениха с невестой за секс до свадьбы вряд ли осудили бы. Но был один тонкий нюанс – беременность.
Как я поняла, из методов контрацепции тут знали только два, и оба абсолютно ненадежные: «дорогой, пожалуйста, поосторожнее» и грудное вскармливание. Не догадывались даже о календарном, известном у нас еще в античности. Дети, рожденные до свадьбы, считались незаконными, как и у нас в средние века. Выйти замуж беременной, даже без заметного живота, было страшным позором. Уже одного этого хватало, чтобы держать себя в узде. Страсти-мордасти – дело хорошее, но репутация Тэрвина явно была важнее, особенно сейчас.
Подумав, что Медор и Кай наверняка зайдут ко мне, я решила встать и одеться. Не хотелось показаться им в таком виде. Впрочем, в платье, привезенном Эфрой, я выглядела ненамного лучше. Не видев меня столько лет, она, разумеется, не представляла моих размеров и купила что-то среднее, в расчете на возможность ушить или расставить. В результате я заполучила нечто бурое и бесформенное, похожее на подпоясанный мешок из-под картошки. Просить Эфру оставаться при мне и дальше только ради помощи в надевании приличного платья показалось не слишком этичным. Возможно, она и согласилась бы, но я ставила ее в трудное положение между двух огней: мной и Нелидой. Уж лучше было быть огородным пугалом.
Впрочем, был в этом и еще один плюс. Тэрвин точно не разлюбил бы меня из-за некрасивого платья, но и бурю страсти оно бы в нем вряд ли подстегнуло. Что было нам обоим только на руку.
Натянув платье и чулки, я выбилась из сил так, словно пробежала кросс вокруг замка. Легла поверх одеяла и в очередной раз подумала об ущербности всех этих ведьминских способностей. Хотя… я ведь не испытывала ничего подобного, когда избавляла Медора от головной боли и подбадривала уставшую лошадь. Возможно, все дело было в тяжести недуга – или же в его колдовском происхождении. Если смертельный лед был порождением темных сил, тогда становилось понятно, почему с ним так сложно справиться.
Время шло, но никто не приходил ко мне, и я начала нервничать. Хотя и до этого было неспокойно.
Не сходи с ума. Медор разговаривает с Хеллаем и Тэрвином, что тут странного. Впрочем, больше беспокоил Кай и то, как будут строиться здесь наши отношения.
Наконец в коридоре раздались шаги, в дверь разок стукнули. В комнату вошли Тэрвин и Медор. Кай, поклонившись мне, скромно остановился на пороге. Я села на кровати, но Медор махнул рукой: лежи. Подойдя ближе, наклонился, поцеловал.
– Я оставлю вас, – Тэрвин повернулся к двери. – Несс Медор, потом спуститесь вниз по лестнице, там будет ждать слуга. Отведет в вашу комнату. У нас тут тесно, но для вас мы нашли место. Что касается вас, нест Чарвен…
Достаточно было этих нескольких слов, чтобы понять: Кая Тэрвин невзлюбил с первого взгляда. Увидел соперника во взрослом мужчине? Да, похоже, Эриза не ошиблась.
– Думаю, мы поместимся в одной, – поспешил вмешаться Медор.
Вот это было уже интересно. Они что, подружились по пути? Кай подобрал к нему ключик? Или тут нечто иное?
– Как вам угодно, – холодно кивнул Тэрвин и вышел.
Пользуясь тем, что Медор не видит его лица, Кай хитро подмигнул.
Весело тебе, да? А вот мне как-то не очень.
– Я подожду внизу, – сказал Кай. – Надеюсь, вы скоро поправитесь, низа Дженна.
– Я смотрю, вы с Чарвеном теперь друзья, отец? – насмешливо поинтересовалась я, когда мы остались одни. – Он же вам не нравился?
– И сейчас нравится не больше, Дженна, – покачал головой Медор. – Он с самого начала показался мне странным. А когда я провел с ним рядом несколько дней, – еще больше. Не представляю, что ему нужно, зачем он увязался за нами, но есть в нем что-то… непонятное и неприятное. Однако лучше, знаешь ли, держать его при себе. На глазах.
О господи, простонала я мысленно, за что мне все это?!
68.
– А что в нем такого неприятного? – поинтересовалась я осторожно. – Ну, странный – да, согласна. Холодный, замкнутый. Но неприятный? Не заметила. Хотя я толком-то с ним и не разговаривала. Только когда познакомилась у реки. И еще в день рождения, когда он пришел за мной в сад. А так всегда кто-то был рядом.
– Не знаю, Дженна, – покачал головой Медор. – Но он не просто холодный. Понимаешь, я ни разу не видел, чтобы он смеялся или улыбался. Иногда проскальзывает какая-то усмешка. Больше похожая на гримасу. И глаза – ледяные. Как будто мертвые, застывшие.
– Может, на него повлияла смерть жены?
– Возможно. Но даже о ней он говорит так же – совершенно равнодушно. Если уж настолько сильно любил, что после ее смерти утратил вкус к жизни, воспоминания о ней должны вызывать боль или печаль, и их не спрячешь под безразличием. Я знаю, о чем говорю, Дженна, поскольку тоже потерял любимую женщину.
Я попыталась вспомнить, видела ли, как Кай смеется или улыбается. Кажется, он рассмеялся однажды – на берегу, во время грозы. Но смех этот показался мне каким-то… да, пожалуй, неестественным. Хотя я не знала тогда, кто он такой. А так лицо его почти все время было неподвижным, словно маска. Разве что брови иногда сдвигались или приподнимались. Как будто вспоминал, что надо изображать эмоции, которых не испытывает.
– И вот еще что, Дженна, – Медор дотянулся зубами до усов, от чего лицо напряженно перекосилось. – Боюсь, никто не поверит, что он отправился с нами в Марну из Тагры, чтобы бескорыстно помочь. Все начнут следить за вами. За ним и за тобой. Поэтому будь осторожна. Думаю, ты поняла, что Тэрвину Чарвен пришелся не по вкусу.
– Отец! – от досады я зажмурилась. – Я же говорила, он не интересует меня. Совсем не интересует как мужчина. Хотя и неприязни не вызывает. И что я должна сказать, если он вдруг захочет со мной поговорить? «Отойдите от меня, нест Чарвен, нас могут неправильно понять и заподозрить в любовной связи»?
– А хотя бы и так, Дженна, – жестко ответил Медор. – Если он умный человек, то поймет. А если дурак, то от него действительно будут одни неприятности. И лучше тогда держаться от него подальше.
Он был прав. Стопроцентно прав. И все же был один тонкий нюанс. Все это относилось к некому несту Рэйону Чарвену. И только я знала, что он никакой не Чарвен, а Кай. Но это я должна была держать при себе.
Посмотрев на меня внимательнее, Медор покачал головой:
– Я утомил тебя, Дженна. Прости. Мне все рассказали. Я пойду, а ты отдыхай, набирайся сил.
– Как себя чувствует аарцох Хеллай? Вы ведь разговаривали с ним?
– Пока еще не встает, но сказал, что ему лучше. И он очень благодарен тебе.
– Боюсь, это единственное, что я могла сделать, – вздохнула я. – Не представляю, чем еще помочь.
– Будем ждать, Дженна, будем ждать, – поцеловав меня в лоб, Медор направился к двери.
День шел за днем. Через неделю я впервые вышла на прогулку. В сопровождении Тэрвина, за локоть которого держалась мертвой хваткой. Из соображений безопасности он не покидал завесу, тогда как все остальные свободно могли выходить за нее. Выше по склону была рощица, но туда я вряд ли вскарабкалась бы, поэтому мы медленно фланировали по небольшому садику, голому и унылому.
– Хотел бы я знать, что он тут делает? – проворчал Тэрвин, завидев издали Кая.
– А что мы все тут делаем? – не удержалась я. – Ждем непонятно чего. Знака от высших сил. Мне кажется, все смотрят на меня и думают… не знаю, о чем думают, но разочарованы.
– По крайней мере, ты смогла разбудить моего отца.
– И что это дает? Нет, понятно, что это очень хорошо, но для всех – это что-то изменило? Хотя… подожди…
Какие-то смутные мысли клубились в голове, пытаясь оформиться.
– Скажи, Тэрвин, я правильно поняла, что на суде высших сил мнение народа разделилось пополам?
– Да. Конечно, по головам никто не считал, но по крикам вполне можно определить, на чьей стороне большинство.
Да уж, надежный метод голосования, ничего не скажешь…
– Выходит, у Хеллая было много сторонников. И, возможно, если бы они узнали, что он очнулся… Мне кажется, сейчас в Марне должно хватать недовольных тем, что церковь прибрала власть к рукам.
