Текст книги "Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

8. Побег из дворца

Время тянулось и тянулось. Верховный Сапиентис устал и окончательно впал в анабиоз. Изредка он приоткрывал один глаз, всхрапывал и снова погружался в сон, больше напоминающий трупное окоченение. От долгого сидения на неудобном жестком стуле у Ани начало ломить поясницу, а другой мебели в комнате не было – разве что на столе улечься, но это вызывало совсем уж ненужные ассоциации. Она пробовала ходить взад-вперед по коридору, но каблуки скользили по булыжникам, а босиком было все-таки слишком холодно.

От нечего делать Аня отправилась исследовать кухню и кладовую, но ничего особо полезного не обнаружила. Если не считать большого кухонного ножа, но его польза была довольно сомнительной. Против ножа с голыми руками – это она умела. Ее коронкой был прием, в результате которого напавший с величайшим удивлением обнаруживал нож торчащим из своего собственного левого подреберья. А вот сама по себе поножовщина – нет, никак не давалась. Парадокс: нож в руке противника пугал ее меньше, чем в своей. А бояться собственного оружия – последнее дело. Это уже и не оружие, по большому счету. Тогда уж лучше каблуки туфель. Туфли Аню точно не пугали.

В большом буфете, кроме чая из неведомой травы и сухарей, ничего не было. В морозильной камере Аня нашла кубики льда и каменного состояния пирог, круглый и плоский. На полинявшей упаковке удалось прочитать, что в начинке присутствует сублимированное мясо «голо… веп… ы». Какая-то мысль промелькнула так быстро, что поймать ее не удалось. Мысль – или воспоминание? Что-то такое знакомое, но давно забытое.

Постучав пирогом об стену, Аня бросила его обратно в морозилку и принялась грызть не менее каменные сухари. В дальнем углу кладовой обнаружилось несколько траченных молью конских попон, из которых удалось устроить на полу подобие гнезда.

– Думай, голова, панамку куплю, – сказала Аня вслух и поежилась от звука собственного голоса.

То, что надо делать ноги, сомнений не вызывало. В Темном королевстве за отсутствие ай ди сажали в тюрьму на десять лет, за мелкую магазинную кражу вешали, а за несанкционированную утрату девственности по-прежнему отрубали голову. И если учесть, что их с Властелином псевдонасильственный секс на столе стал для государства воистину роковым, тут даже головой не отделаешься. Семь лет расстрела через повешенье. Возможно, из ракетной установки.

Вопрос был в другом: послушаться Сапиентиса и угнать электрокар – или уходить пешком, огородами?

Когда они со Славой ездили на озеро, Аня внимательно проследила, как он управляет каром. В общем-то, никак. Кнопка запуска системы, кнопка «старт», кнопка «стоп». Настройка навигатора. Все. Плюс комфорт-кнопки: кондиционер, положение кресел, музыка и прочая дребедень, все вполне интуитивно. Паразитский жук даже парковался самостоятельно, с чем у Ани как раз были проблемы. Машину она водила очень даже неплохо, а вот парковалась, по словам приснопамятного майора Максимова, как мартышка.

Короче говоря, с электрокаром Аня справилась бы без проблем. Но вот не слукавил ли всеведущий дед, говоря, что ждать ее в гараже никто не будет? Стоит ли рисковать? Хоть монетку бросай. Впрочем, монетки все равно не было. Если только замороженный пирог использовать?

Аня вылезла из попонного гнезда и снова достала пирог из морозильника. Загадала: если артефакт упадет этикеткой с «сублимированным мясом» вверх – будет пробираться в гараж. Вниз – пойдет пешком.

Упав на каменный пол, пирог подпрыгнул и пребольно ударил ее по лодыжке. Аня взвыла и пнула пирог, тот отлетел, впечатался в стену и раскололся на несколько частей. Упаковка при этом разорвалась, одна часть этикетки оказалась повернутой вниз, другая вверх. Само «сублимированное мясо» вывалилось из пирога неаппетитным серым комком.

Правнук Сапиентиса – такой же государственный преступник, как и она сама. Что из этого следует? Мог ли дедушка договориться с безопасниками об обмене: они дают Родольфу возможность бежать, он задерживает Аню в убежище? Но к чему такие сложности? Она ведь ни о чем не подозревала, подходи прямо в саду или в покоях и бери под белы рученьки.

Нет, тут другое. Родольф ведь так и сказал: пока она здесь, ее никто не будет допрашивать, а значит, она никому не сможет о нем рассказать. И чем дольше ее не будут допрашивать, тем больше у него шансов благополучно смыться. Так что в интересах Сапиентиса, чтобы и Аня тоже благополучно сбежала.

Прикидывая и так, и эдак, она все-таки решила рискнуть. И не в последнюю очередь потому, что идти пешком до границы было довольно проблематично. Хоть босиком, хоть на каблуках. Даже те ужасные башмаки, в которых она ездила на пикник, сгодились бы, но на следующее утро они пропали. Видимо, сучка Сфорта от них оперативно избавилась. Имелся, конечно, еще один вариант: добыть другую обувь, но в нем риска было побольше, чем в попытке украсть кар.

Все это было, конечно, очень увлекательно, но гораздо интереснее было все же другое.

Кто должен дать команду «фас»? Кто главный кукловод и программист этого осиного гнезда? Не принимать же всерьез слова Сапиентиса о том, что королевством тайно управляет тысячелетний первый Властелин. Или… все же стоит об этом подумать?

Подумать-то можно. А что толку?

Часов в подземелье не было. Время от времени Аня подходила к двери и смотрела на таймер. Цифры бледно светились, словно гнилушки, показывая, сколько еще осталось ждать до того момента, когда дверь откроется. Наконец побежали последние секунды. Таймер выкинул нули, раздался писк, похожий на победный клич стиральной машины или посудомойки, замок призывно щелкнул.

Аня, стоявшая у порога с туфлями в руках, оглянулась на комнату, откуда не доносилось ни звука, и осторожно открыла дверь. Одно неловкое движение – и ее окатило с куста холодным душем: пока она сидела в подземелье, прошел дождь. Мокрые листья шуршали на ветру, словно бурчал кишечник исполинского чудища. Часы на башне пробили десять. Тусклый свет редких фонарей не мог справиться с темнотой, и это было Ане на руку.

Ограда, отделявшая сад от хозяйственного двора, была не сказать чтобы очень уж высокой – вряд ли больше двух метров. Однако абсолютно гладкой, не за что уцепиться. Тонкие пластины то ли металла, то ли твердого пластика. Будь это каменная кладка или даже кирпичная стена с трещинами и выбоинами, Аня легко смогла бы вскарабкаться, даже без веревки. Спайдервумен, говорили альфонсы, глядя, как легко она лезет по отрицалке.

Впрочем, веревка была, Аня прихватила из кладовой. Паршивая, короткая, но ее вполне хватило бы – будь у нее хоть что-то, что можно было бы использовать вместо кошки. Она оглянулась по сторонам, напряженно соображая.

Каблук глубоко ушел в мягкую землю, и, вытягивая его, Аня чуть не взвизгнула: бинго!

Связав туфли веревкой, она с третьей попытки забросила их через ограду так, что каблуки зацепились за край, как крючья. Подергав их, Аня убедилась, что один короткий рывок они должны выдержать. Но только один – слишком уж тонкие. Примерившись и еще раз все просчитав, она откинулась назад, крепко держась за веревку. Правой толчок, левой в ограду, правой – на верхний край. И сразу вниз. Главное – чтобы внизу не оказалось камней или еще какой дряни.

Стоп, прапорщик, отставить! Если у человека в голове… член, медицина бессильна. Оральный секс не в счет. Ты босой ногой с маху собралась на острый край ограды? До костей разрежешь, дурища.

Сказав несколько крепких слов и словосочетаний, Аня начала дергать веревку так, чтобы туфли свалились вниз. Это оказалось непросто, пришлось хорошенько попрыгать. Взяв туфлю в руки, она пошатала каблук, попробовала согнуть подошву. И каблук, и супинатор казались крепкими, но все равно это было очень ненадежно.

Аня нашла камень и несколькими сильными ударами сбила каблук, а потом сломала супинатор так, чтобы подошва стала плоской. Она всегда ненавидела туфли с открытой боковиной и ремешком вокруг щиколотки, но сейчас это оказалось очень кстати.

Может, все-таки попробовать как-то по-другому? Да нет, вряд ли. С трех других сторон сад окружают стены дворца. И выйти можно, только пройдя через по внутренним помещениям. Слишком опасно. Хотя… если не получится с туфлей – придется рискнуть.

Снова закинув свою модельную кошку через ограду, Аня вцепилась в веревку, зажмурилась и посчитала до десяти, чтобы успокоиться. Так, погнали. Правая обутая – толчок, левая босая – об ограду, снова правая – на край. Она еще успела побалансировать секунду на одной ноге, убедившись, что внизу только трава («Спасибо-спасибо-спасибо!!!»), и полетела вниз, пытаясь сгруппироваться.

Хоть высота была и небольшая, удар все равно получился ощутимый. Колено саднило, порнушное платьице треснуло по боковому шву, но в целом потери оказались минимальными. Первый этап побега можно было считать удачным.

Держа снятую с ограды туфлю за веревку и ступая босой ногой на цыпочки, Аня кралась вдоль ограды в сторону вагончика-бытовки. Поскольку стоял он поодаль от гаражных боксов и шлагбаума, перекрывавшего выезд, сидел там, скорее всего, не сторож, а дежурный механик. И все же надо было это проверить.

Могучий храп Аня услышала уже издали. Заглянув в окошко, она увидела грузного мужчину в спецовке, который спал на диване. На столе стояла наполовину пустая бутылка, лежала какая-то немудреная снедь. Мерцающий экран показывал не картинку с камеры наблюдения, а новостную программу. И все же Аню это не успокоило.

Подобравшись к шлагбауму, она спряталась в кустах и бросила на дорожку камень. Прислушалась – тишина. Подождала, нашла другой, побольше, бросила, метко прицелившись в шлагбаум. Звонко цокнув, камень заскакал по дорожке. И снова ничего.

Аня хотела уже перебежать дорожку к боксам, где стояли кары, но вдруг заметила в воздухе тоненькую красную ниточку, как от оптического прицела. Фотоэлемент! Только вот знать бы, для чего он здесь?

Она отломала от куста ветку и осторожно протянула ее к росчерку лазера, ожидая, что вот-вот вспыхнет свет, взвоет сигнализация. И тогда только одно – поднырнуть под шлагбаум и бежать со всех ног.

Как только ветка оказалась на пути света, шлагбаум беззвучно поднялся, а через несколько минут так же беззвучно опустился. Аня вздохнула с облегчением, еще раз посмотрела по сторонам. Боксы были закрыты металлическими подъемными шторами, которые, судя по всему, поднимались нажатием кнопки на перегородке. Вот угадать бы еще, где именно стоит королевский кар – вдруг у других какая-то другая конструкция или программа управления?

С точки зрения удобства заезда и выезда, его надо было искать в самом последнем боксе. Но как может королевский кар стоять последним? Да и по ширине первый был больше. Аня нажала на кнопку, штора медленно поднялась.

Кто бы сомневался! Вот он, двухместный серебристый жук с черной короной на капоте. Аня открыла дверцу и проскользнула на место водителя, который на самом деле был таким же пассажиром, как и тот, кто сидел рядом с ним. Ну, разве что на

кнопки нажимал.

Так, вот она, кнопка запуска. Ну, Анна Андреевна, с богом!

«Программа управления активирована, – сказал эротичный женский голос. – Выберите маршрут движения».

На экране навигатора высветилась карта Темного королевства с мигающей точкой начального пункта. Увеличивая и передвигая карту, Аня нашла место, где спрятала камуфляж и – самое главное! – берцы. Оттуда да границы было не так уж и далеко.

«Нажмите кнопку «старт»», – сказал голос, когда она подтвердила начальный и конечный пункты маршрута.

Кар тихонько заурчал и выполз из бокса, затем сделал несколько маневров, которые не понадобились бы, стой он последним. Шлагбаум открылся, кар выбрался за пределы дворца. Аня шумно выдохнула, откинулась на спинку сиденья и подумала не без злорадства, что Славочке тоже наверняка придется ответить на пару-тройку не самых удобных вопросов.

Впрочем, злорадство сразу же сменилось другими мыслями.

Что делать дальше?

Ну, допустим, доберется она до другой страны – и что? Может быть там, конечно, не сажают в тюрьму на десять лет за отсутствие документов и не отрубают голову за утрату девственности, но…

А что «но», Аня? Обратно ты, скорее всего, уже никогда не вернешься. С этим придется смириться и как-то жить дальше. Тем более, трудно сказать, чем обернулось бы твое возвращение. Объясните, пожалуйста, товарищ старший прапорщик, имеющий допуск к гостайне, где вы ошивались столько времени? Кто– то ей обрадуется? Мама? Вряд ли. Майор Максимов? Вообще не смешно.

Пока кар полз по улицам города, Аня то и дело поглядывала в зеркала заднего вида – нет ли погони. И только когда за окнами показался лес, более или менее успокоилась, поверив, что удалось уйти. Можно было расслабиться и подремать, ехать предстояло долго. Вот только есть хотелось страшно, с самого утра у нее во рту не было ни крошки. Если, конечно, не считать пару каменных сухарей из подземелья.

Ничего, разгрузочный день не повредит, подумала Аня. За месяц в гареме, без физической нагрузки (секс не в счет!), зато с обильной едой она, кажется, немного поправилась.

Кар свернул с шоссе на проселок и вдруг остановился.

«Фатальная ошибка системы! – встревоженно заявил голос программы и повторил: – Фатальная ошибка системы! Выбранный маршрут не может быть осуществлен. Произведена активация выбранного ранее маршрута».

9. Искушение святого Дракония

Кар развернулся и пополз обратно. Аня одну за другой нажимала кнопки остановки, выключения управления, но кар упорно продолжал ехать назад.

«Тут хватает чему ломаться и портиться», – вспомнила она слова Славы.

Он куда-то ездил, подумала Аня, а потом возвращался обратно во дворец. Вот тебе и выбранный ранее маршрут.

Она снова и снова давила все кнопки подряд, но система не реагировала. Тогда Аня попыталась открыть дверь, чтобы выскочить на ходу, все-таки скорость была сравнительно небольшой, и услышала тихий щелчок. Все двери и окна автоматически заблокировались. Выбить стекло? Но чем? Ничего тяжелого в салоне не было. Каблуком? Не выйдет. Пяткой обутой ноги?

Она попробовала – раз, другой. Отбила пятку, а стекло даже не треснуло. Бронированные они, что ли?

Замечательно. Сейчас эта автоматическая сволочь с поехавшей крышей, которой тоже не хватило энергии ее девственности, вернется обратно в гараж. Где наверняка уже ждут с распростертыми объятьями.

В тот самый момент, когда Аня уже готова была дать волю слезам, кар снова остановился. Повторилась уже знакомая история: извещение о фатальной ошибке системы, о том, что выбранный маршрут не может быть осуществлен, и об активации ранее выбранного маршрута. Кар развернулся, и Аня было обрадовалась, что все-таки поедет туда, куда ей надо, но светящаяся точка в навигаторе поползла совсем в другом направлении.

Он везет меня туда, куда ездил Славка, поняла Аня. Ну хоть не во дворец, уже песня. Может, на месте двери откроются, и ей удастся сбежать. Пусть даже босиком – не до жиру. Надрать коры, сделать чуньки, обвязать веревкой – хватит, чтобы добраться до тайника. Главное – не сбиться с пути.

Аня внимательно разглядывала карту, чтобы запомнить ее в мельчайших подробностях, и не заметила, как кар выехал на большую круглую поляну. Он остановился у склона горы, в котором темнело отверстие, отмеченное горящими факелами, – вход в пещеру.

«Вы приехали!» – доверительно сообщил навигатор, и экран погас. Раздался щелчок: центральный замок разблокировался.

Не успела Аня выйти, из пещеры показался дракон Базилио в кожаном фартуке, перемазанном краской.

– Ты же сегодня не собирался, – сказал он и осекся, увидев Аню. – Прекрасная Анна? Вот это сюрприз. А где Властелин?

– Не знаю и знать не хочу, – отрезала Аня, лихорадочно соображая, что делать дальше.

Бежать сразу? Заморочить дракону голову и сбежать потом? Или… перетащить его на свою сторону? Судя по его словам, Слава к нему сегодня в гости не собирался, значит, внезапно вряд ли нагрянет. Особенно если учесть, что она угнала личный кар Темнейшества. У него, конечно, их целый гараж, но…

Аня не успела додумать: дракон галантно предложил ей лапу, свернутую калачиком.

– Что привело тебя ко мне, прекрасная? – спросил он, когда Аня вошла в пещеру и села в кресло, оглядываясь по сторонам.

Пещера выглядела более чем богемно. Огромная плазма на стене – единственное, что выбивалось из стиля. Резная мебель, мольберт с начатым натюрмортом, наполовину вытесанная из куска мрамора скульптура, изображающая то ли льва, то ли кота, музыкальные инструменты, ноты, книги. А еще – свечи, ароматические лампы, цветы в вазах, всевозможные безделушки, гобелены на стенах.

– Чаю хочешь? – не дождавшись ответа, спросил дракон и озабоченно посмотрел на часы.

Аня не отказалась бы и от плотного ужина, но решила не наглеть. Вася заварил чай, поставил на стол блюдо печенья и поинтересовался, словно невзначай:

– Итак, ты сбежала?

Аня, поперхнулась, закашлялась. Дракон ждал, сочувственно улыбаясь, как старый, все понимающий дедушка.

– Я угнала Славкин кар, – призналась она, отдышавшись. – Хотела удрать за границу, пока не поздно. Но он сломался и привез меня сюда. Активировал предыдущий маршрут.

– Забавно, – усмехнулся дракон. – Я так и думал, что этим кончится. Что ты удерешь. Не бойся, до утра здесь точно никого не будет. Можешь переночевать. А я посмотрю, что там с каром. Впрочем, боюсь, это безнадежно. Скорее всего, ему просто не хватило зарядки. Даже если послезавтра наш Темнейший восполнит дефицит энергии, это все равно не поможет. Похоже, с твоей подачи все пошло в разнос.

– Откуда мне было знать? – буркнула Аня. – Можно подумать, я сама напрашивалась. Моего согласия не спрашивали. Или иди – или дракону на обед.

– Надо было выбирать дракона, – насмешливо приподнял брови Вася. – Я бы не стал тебя жрать. Познакомились бы раньше. Кстати, как ты узнала, что надо бежать? Кто-то предупредил? Слава?

– Нет. Он сказал только, что все это из-за меня. А потом… Ну, в общем, предупредили. Неважно кто. Можно задать тебе нескромный вопрос?

– Ну… смотря какой, – смутился дракон и снова посмотрел на часы.

– Ты куда-то торопишься? – заметила это Аня. – Или гостей ждешь?

– Нет. Я же сказал, что никого здесь не будет до утра, – поморщился Вася. – Спрашивай.

– Кто на самом деле Властелин в королевстве?

– Ну уж точно не Слава.

– А кто? – не отставала Аня.

– Не представляю. Может, Верховный знающий – Сапиентис? Он глава Тайного совета, и…

– Нет, не он, – покачала головой Аня. – Точно не он.

– Ну, тогда не знаю. А что?

– Кто-то же должен всем управлять, нет?

– Послушай, прекрасная… – нахмурился дракон. – Ты не могла бы на минутку выйти? Сделай одолжение. Только далеко не уходи. Тут зверье всякое дикое по ночам шастает.

Аня допила чай одним глотком, прихватила горсть печенья и вышла из пещеры. Босые ноги моментально окоченели на холодной мокрой траве. Ночной ветер пробирался под крошечную тряпочку, которую даже в насмешку сложно было назвать платьем. По спине побежали мурашки. Если и была у нее мысль сбежать, то завяла на корню и облетела.

На третьей печеньке за спиной раздались шаги. Аня обернулась и увидела в свете факелов стройного светловолосого юношу лет двадцати в белых брэ. Красив он был настолько, что такого просто не могло быть. Если бы Аня увидела его на фотографии, сразу заподозрила бы самый бессовестный фотошоп. Потому что люди не могут быть до такой степени прекрасными. Впрочем, подумала она, заметив его заостренные уши, он и не человек вовсе. Надо думать, эльф. Если тут есть драконы и водяные, почему бы не быть эльфам?

– Добрый ночер, – сказала Аня. – А дракон сказал, что до утра никто не придет. Или вы уже здесь были? Я вас не заметила, извините.

– Я за него, – не слишком приветливо буркнул эльф. – В смысле, за дракона. Перестань идиотничать, не смешно. Подожди…Ты хочешь сказать, Слава тебе ничего не говорил?

– О чем не говорил?

– Прекрасная Анна, днем я дракон, а ночью эльф. Только и всего. Но кроме Славы и водяного, об этом до сих пор никто не знал. Почему-то я подумал, что и ты входишь в число посвященных.

– Нет. Но теперь, выходит, уже да. Но как?..

– Очень просто. Я полукровка. По отцу дракон, по матери эльф. Да еще и оборотень. В полночь становлюсь эльфом, в шесть утра – снова драконом. И, кстати, трансформация – это не очень приятное зрелище, поэтому я тебя и попросил выйти. Ладно, пойдем, холодно здесь. Аты еще и босая в придачу.

Вернувшись в пещеру, Аня машинально погладила по голове мраморного кота, налила себе еще чаю, чтобы согреться, но дрожь не унималась. Она забралась в кресло с ногами, подобрав их под себя: по полу пещеры гуляли сквозняки.

– Да ты замерзла совсем, – заметил Вася. – Еще не хватало только заболеть. Давай-ка я тебе ноги разотру и носки шерстяные дам. Но сначала надо будет выпить жуткой гадости. Извини, паучановки нет, не созрела еще.

Он сделал бутерброд с копченым мясом неведомой твари, налил в стопку густой бурой жидкости и поставил перед Аней на стол.

– Давай, одним глотком – и сразу заесть.

Из стопки тошнотворно пахнуло формальдегидом.

– Что это? – Аня вытаращила глаза.

– Настойка на муравьиных задницах. Ужасная. Но от всех болезней. Давай, хватит болтать.

Аня крепко зажмурилась, выдохнула и опрокинула стопку. Ей показалось, что в желудок потекло жидкое пламя. Судорожно хватая воздух, она впилась зубами в бутерброд – и проглотила его в несколько укусов. В желудке огонь погас, зато запылала голова. Потом все тело целиком. Драконья пещера сначала расфокусировалась и увеличилась в размерах, потом наоборот уменьшилась и стала слишком уж четкой.

– Можно еще? – хищно улыбнулась Аня, больше уже не стесняясь.

– Настойки? – удивился Вася.

– Бутерброд!

– Сказала бы сразу, что голодная.

– Как зверь! – захихикала Аня.

– Ладно. Давай ноги разотру, а потом приготовлю что-нибудь посущественнее.

Он налил в ладонь настойки из бутылки и начал энергично растирать Ане стопы.

– Щекотно! – она дернула ногой, но Вася крепко сжал ступню.

– Потерпи!

Он стоял, наклонившись над ее ногами, а Аня рассматривала его из-под опущенных ресниц. Искусно вышитые цветочки на гульфике привлекли ее внимание.

Виола триколор. Или анютины глазки. Какое забавное совпадение.

Как ни старалась Аня удержаться, смех так и рвался наружу. Муравьиная настойка

– да на голодный желудок, после всех треволнений дня, чего уж там…

Вася закончил, достал из комода белые шерстяные носки и натянул ей на ноги.

– Ну вот и все, – сказал он. – Сейчас посмотрю, что можно побыстрее состряпать.

Его рука скользнула по ее ноге несколько выше, чем этого требовал процесс надевания носков. Цветочки, такие маленькие и скромные, стремительно расцветали, росли прямо на глазах. Анютины глазки прямо на Анютиных глазах росли и колосились – Аня не выдержала и расхохоталась.

– Сколько тебе лет? – спросила она, отдернув ногу. Впрочем, не особо резко.

– Двадцать шесть.

– Выглядишь моложе.

– А я таким и останусь, – усмехнулся Вася. Мягко, но настойчиво он взял ее за руку и притянул к себе, заставив встать с кресла. – Драконом буду стареть, а эльфом – нет. Хотя ты права. И по драконьим, и по эльфийским меркам я еще ребенок.

Аня почувствовала, как густое, медовое желание волнами разливается по ее телу, захлестывает с головой. Все ее чувства мгновенно обострились. Она видела, как часто пульсирует жилка на его шее, слышала, как участилось дыхание, влажным теплом касаясь ее кожи. Запах – волшебный запах чистого мужского тела, свежего пота. Особый терпкий, дразнящий запах желания…

Ей захотелось коснуться языком ямочки под его горлом, слизнуть легкую испарину, попробовать, каков он на вкус. Рука скользнула по груди, где под гладкой упругой кожей чувствовалась крепость мышц. Он поймал ее руку и провел пальцем по ладони – словно это был некий тайный знак.

Анины губы раскрылись, как бутон цветка, и потянулись ему навстречу. Под опущенными веками вспыхнуло лиловое пламя, когда она почувствовала прикосновение его губ – мягких и теплых. Кончик языка скользнул легко и тонко, пробежался по зубам и встретился с ее языком. Россыпь коротких прикосновений – морзянка точек и тире, эхом отзывающаяся по всему телу, похожая на диковинный танец. Аня почувствовала, что задыхается…

Его пальцы медленно опускались вдоль позвоночника, от шеи вниз, пока не задержались на том волшебном месте чуть ниже талии, прикосновение к которому мгновенно превращало Аню в созревший персик. Персик, который вобрал в себя весь жар южного солнца, благоухает и сочится соком, такой мягкий, бархатистый, нежный… Похоже, точка Джи у меня на хвосте, смеялась она. Ни один мужчина до сих пор не подозревал о существовании тайной кнопки, кто-то мог коснуться ее случайно, но эта ласка вовсе не была случайной. Больше всего ей хотелось, чтобы сладкая пытка продолжалась вечно, – и одновременно чтобы она скорее прекратилась, принеся еще большее наслаждение.

Впрочем, был еще чей-то нудный писклявый голосишко, который ныл, словно комар. Колыванова, дура, зудел он, это же дракон-оборотень, людоед, что ты делаешь, идиотка? Но Аня только отмахнулась.

То, что пряталось за анютиными глазками, красноречиво упиралось ей в живот, и она потянулась к завязкам брэ, чтобы убрать это досадную преграду. Но тут Вася посмотрел на нее своими невероятными бирюзовыми глазами и сказал:

– Анна, пожалуй, нам не стоит этого делать.

Аня опешила.

– Что?! – прошептала она, не веря своим ушам. – Это еще почему?

– Ну… Мне кажется, это… не слишком этично. Все-таки Слава…

– Слава мне не муж, не любовник и даже не друг, – зашипела Аня, взвившись серебристой нагайной, раздувая невидимый очкастый капюшон. – И ты прекрасно знаешь, каким образом я оказалась его наложницей. Фу, до чего же мерзкое слово! Поэтому ничего неэтичного я тут не вижу.

– Но все-таки он мой друг… – Вася отвел взгляд.

– Ах, он твой друг?! Когда я его спросила, друг ли ты ему, он сказал что-то такое, вроде, «ну, можно и так сказать», – без зазрения совести Аня спалила Славу и вовсе не собиралась мучиться из-за этого какими-то угрызениями. – Насколько я знаю, вы с ним заключили сделку, чтобы обоим остаться в живых. Это ты называешь дружбой?

– Я от этой сделки получил больше, чем он, – покачал головой Вася. – Если бы Слава отказался, нам пришлось бы сражаться дальше. Или он убил бы меня, или я его, но тогда на следующий день объявили бы новый набор кандидатов. Так что… я у него в долгу.

Ну уж нет, подумала Аня, что называется, закусив удила. Все подобные разговоры

– в пользу бедных. Либо это драконье чучело сделает с ней то, чего она хочет, либо…

– Анна, прости, но я не могу, – со страданием в голосе сказал Вася.

– Не можешь или не хочешь? – уточнила Аня, демонстративно глядя на анютины глазки, которые продолжали цвести и колоситься. При этом в голову ей настырно лез древний анекдот. Как называют мужчину, который хочет, но не может? – Импотент. – А который может, но не хочет? – Да сволочь он, сволочь!

– Хочу. И могу, – раздувая ноздри, как скаковая лошадь, ответил Вася. – Но… не могу. И… не хочу.

Аня провела пальцами по его щеке, так легко, словно это было крыло бабочки – чтобы не стряхнуть пыльцу, чтобы она смогла улететь. А потом коснулась языком его соска, который мгновенно сжался в горошину, при этом кожа вокруг подернулась морозными мурашками. Его рука скользнула на ее бедро – тяжело и горячо.

– Правда не хочешь? – спросила Аня с теми особыми глубокими нотами – низкими, похожими на черный бархат, идущими из самой глубины женского существа, нотами

– смертельным оружием, против которого мужчина бессилен. Особенно если они сопровождаются тонким росчерком ногтя. Росчерком, спускающимся от груди по животу, все ниже, ниже… И взглядом из-под ресниц – темным, бездонным, как Марианская впадина, опасным, как лезвие бритвы… – Не пожалеешь потом? Через… – она посмотрела на «Ориент», – через пять часов и двадцать минут ты снова станешь драконом. А я уйду. И больше ты меня никогда не увидишь. Уверен, что твой мифический долг стоит того, чтобы отказаться от единственной возможности?..

– Анна… – прошептал Вася, сдаваясь.

Она запрокинула голову, и его губы пробежали по ее подбородку и по горлу. Пальцы нырнули под платье, рисуя под грудью полукружья-улыбки. А потом опустились ниже и нашли еще одно волшебное потайное местечко, от которого по ее телу снова побежали горячие, сладкие и одновременно соленые волны. Волны эти становились все сильнее, выше, это был шторм, ураган, цунами, они сносили все на своем пути…

– Едрить твою в корень!.. – сказал знакомый голос.

– Ты не поверишь, Слава, – усмехнулся Вася, оставив руку там, где она была, – но…

Если скажет «это не то, о чем ты подумал», врежу коленом по яйцам, решила Аня, не задумываясь, что сделать это будет несколько затруднительно.

– Но это действительно то, о чем ты подумал, – закончил фразу Вася.