Текст книги "Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Ну а что, разумно, – согласился Сапиентис. – А пока можно не кормить, чтобы полегче стал. Вон как раскабанел-то на дворцовых харчах.

Слава замычал что-то, вытаращив глаза.

– Интересно, с чего его так разбирает? – ехидно поинтересовался Вася. – С того, что во дворец обратно отнести, или с того, что не кормить? И, кстати, отнести его во дворец лучше не утром, а вечером, когда стемнеет уже. Так меня никто не увидит.

– Стоп! – с досадой махнула рукой Аня. – Отменяется. Он же нас всех заложит, его даже пытать не надо. Просто так, чтобы свою шкуру спасти. Хотя сомневаюсь, что это ему поможет.

– Да, девушка, ты права, – Сапиентис подергал себя за бороду. – Во всем права. И заложит, и не поможет. Но все равно сдаст с потрохами – чтобы не одному умирать. Даже если завязать ему глаза, вход через канализацию он все равно видел. Эй, ты как про трубу узнал, падаль? Дракон, вынь ему кляп, пусть ответит. Только осторожнее, чтобы палец не откусил.

– Случайно, – прохрипел Слава, когда Вася вытащил у него изо рта туго свернутую тряпку. – Бежал, увидел, залез, чтобы спрятаться. Решетка сама открылась. Пожалуйста, не надо меня во дворец, умоляю.

– Эк ты запел, – засмеялся-закудахтал Сапиентис. – «Умоляю»! А раньше что? Я все слышал. Давно за тобой следил, гаденыш. Ладно, пихай кляп обратно. Сейчас закроем его где-нибудь и подумаем еще.

Вася развязал Славе ноги и повел под конвоем по коридору. Сапиентис шел впереди и показывал дорогу.

Аня осталась в комнате. Ее сильно мутило, кружилась голова – пошла обратная реакция. Она села в кресло и закрыла глаза.

Если бы не Сапиентис… если бы не бабушка с ее загибами… если бы не Вася, успевший в последнюю минуту… если бы не Славик, выпустивший Васю…

Что?!

Еще только этого не хватало! Если бы Славик их не сдал, ничего бы и не было. А так она буквально на секундочку со смертью разминулась. На волосок стороной прошла. Так что не смей, Аня, даже на миллиграмм испытывать к нему благодарность. Вася спас тебя не благодаря ему, а вопреки. Вовсе не ради тебя Слава его выпустил. Только для того, чтобы еще сильнее нагадить. Так старался, что… в общем, назло бабушке отморозил себе яйца. Все-таки иногда справедливость просыпается от летаргического сна. Жаль, что очень ненадолго.

Из коридора послышались шаги, лязгнула дверь.

– Иди сюда, девушка, – позвал Аню Сапиентис. – Покажу вам комнату, где можно пока пожить.

– Меня Анна зовут, – сказала она, выйдя в коридор.

– Анна так Анна, – кивнул Сапиентис. – Вот сюда. Ложе, правда, одно всего, но что– то мне подсказывает, вам в самый раз будет. Любитесь, не стесняйтесь. Я хоть и не глухой, но если надо, притворюсь, что ничего не слышу. Сам молодой был… давно… Еда вот здесь, – он приоткрыл дверь еще одной комнаты, огромной кладовой с холодильной камерой. – Только Властелина, если что, кормите сами. Я с ним никаких дел иметь не хочу.

– А можно я просто посплю немного? – спросила Аня, которую била мелкая дрожь.

Она рухнула на «ложе», представлявшее собой не слишком широкую лежанку с комковатым ватным матрасом и грубошерстным полосатым одеялом без пододеяльника, и мгновенно уснула. Как будто в черную дыру провалилась. И проснулась от того, что Вася – уже эльф – смотрел на нее, сидя рядом на полу.

– Я как собака, – сказала Аня, потянувшись. – Всегда просыпаюсь, когда на меня смотрят. Дверь закрой и иди ко мне.

Тут же словно ножом резануло: не настоящее?

К черту! Плевать! Лучше придуманное счастье, чем натуральный кошмар.

– Как странно, – сказал Вася, когда они наконец вынырнули из того омута, где было так темно, терпко и сладко, – я ведь уже с тобой попрощался. И вдруг – словно второй шанс.

Аня с трудом перевела дыхание и подумала, что ни за что не скажет ему о своих мыслях. Компьютерная игра? Пусть.

Ближе к утру они сообразили, что ничего не ели уже больше двух суток, и устроили набег на кладовую.

– Не спится? – заглянул в дверь Сапиентис, которого, похоже, привлек запах яичницы с беконом. – Вот и я по-стариковски брожу ночью. Люблю грешным делом пожевать чего. Поделитесь?

– Конечно, садитесь, – Аня разбила на сковороду еще два яйца. – Я все хотела вас спросить. Вы же Верховный Знающий. Как так получилось, что вы не знаете, кто здесь на самом деле Черный Властелин? Не игрушечный, а настоящий? У вас ведь во дворце везде ходы и выходы, вы все видите, все слышите.

– А вот так, Анна, не знаю, – тяжело вздохнул Сапиентис, отломив кусок хлеба. – Мы же говорили с тобой об этом. Если он во дворце, я должен знать, но нет. Думаешь, я не следил за тем, кто имеет доступ к Суперкомпьютеру? Там же, где и потайной ход в тот зал, есть и потайное окошко. Но видел только тех, кто официально может на нем работать. Кто-то из них? Не думаю.

– У компьютера нет выхода в сеть. Он никак не связан с другими. Значит, Властелин может быть только во дворце.

Или вообще вне системы, добавила Аня про себя. Но лучше вам об этом ничего не знать.

– Так что мы все-таки будем делать со Славой? – спросил Вася.

– Не знаю, – нахмурилась Аня. – Ноль идей. Но вот накормить его, пожалуй, придется.

– Я схожу.

Вася взял со стола пару кусков хлеба, налил воду в пластиковую бутылку. Поколебавшись, отрезал кусок копченой суслятины.

– Хватит с него, – сказал он. – Он нам меньше отвалил в тюрьме.

– Подожди, я с тобой, – Аня поставила перед Сапиентисом тарелку с яичницей. – Приятного аппетита. Мы быстро.

– Поосторожнее, – буркнул Сапиентис, принимаясь за еду. – Тварь опасная.

– Знаешь, Анна, – сказал Вася, когда они шли по коридору, – у меня какое-то нехорошее предчувствие. Как бы этот гуманизм нам не вышел боком. Возможно, Сапиентис был прав. Забыть, где он, – и все дела. Но… не знаю, что за хрень. Ты же знаешь, я сожрал туеву хучу девушек, убил на поединке девять претендентов в Темнейшие, и нигде ничего не дрогнуло. А вот сейчас, когда вполне уместно избавиться от мерзейшего существа, не могу. Вот просто не могу.

– Вот и я так же, – кивнула Аня. – Кто-то нам запрещает?

– Может, совесть?

– Не знаю, не знаю. Где тогда она была раньше?

– Спала.

Вася открыл дверь и вошел в тесную коморку, где в углу на голом полу лежал связанный Слава. Аня стояла в дверях, держа факел.

– Вы хоть руки мне развяжите, как я жрать-то буду? – сварливо потребовал Слава, когда Вася поставил перед ним хлеб с мясом и воду.

– А не слишком ли ты борзый? – возмутилась Аня. – Тон пригаси.

Вася развязал ему руки и отошел в сторону.

– Так и будете над душой стоять? – невнятно пробурчал Слава, впившись зубами в мясо. – Куда я со связанными ногами-то денусь?

– Ноги развязать не проблема, если руки не связаны, – возразила Аня. – А ключа здесь нет. Так что мы подождем.

Когда он доел, Вася подошел к нему снова связать руки и вдруг получил удар ногой в живот. Обрывки веревки полетели на пол. Аня попыталась преградить ему путь, но Слава выхватил у нее факел, и ей пришлось отпрянуть в сторону, чтобы пламя не обожгло лицо.

Бросив факел, Слава выскочил в коридор, Аня за ним. Следом выбежал Вася, пытаясь отдышаться.

– Вот гадина, перегрыз веревку на ногах, – хрипло бросил он на бегу. – Не зря ему Сапиентис рот заткнул. А мы вот пролошили.

Они бежали, сворачивая из освещенных коридоров в темные переходы, где ориентироваться можно было только по звуку и на ощупь.

– Куда он делся? – с недоумением спросила Аня, выбравшись в освещенный коридор, показавшийся знакомым.

– На лестницу, – Вася показал на нишу, из которой вверх вилась винтом узкая лестница. – Узнаешь?

– Компьютер! Ну, теперь можно не торопиться. Никуда не денется.

– Не денется, но выковырять его оттуда будет непросто, – поморщился Вася. – Будет сидеть под дверью, как крыса. А нам что, здесь его караулить?

– А что ты предлагаешь? Он сейчас царь горы. Один хороший пинок, и мы летим вниз, ломая шеи. Даже если я подцеплю его за ногу, все равно скатимся вместе. Подпалить бы его, но драконом ты туда не пролезешь.

– Про пожар и плохую вентиляцию мы уже говорили. Кстати, это правда, здесь здорово душно. Значит, придется караулить. Проголодается – спустится. Можем сторожить по очереди.

– Ну что за непруха?! – Аня села на пол и стукнула себя кулаком по колену. – Все через задницу.

– Слушай, – Вася дернул ее за рукав, – а что, если дуром дверь откроет? Он ведь и из канализации сюда случайно попал. Дерни, деточка, за веревочку, дверь и откроется.

Аня даже считать не стала, в какой уже раз Вася сказал о том, чего знать никак не мог. Каждое лыко в строку.

– Почему бы и нет? – пожала плечами она. – Там не слишком хитро. Два раза в одну сторону, один раз в другую. Начал поворачивать колесико – ни фига. Повернул в другую сторону – бинго.

Словно в ответ на ее слова сверху из лестничного колодца донесся громкий щелчок, а потом лязг открываемой двери.

– Быстрее! – крикнула Аня и бросилась вверх по лестнице.

Она одолела, наверно, примерно половину подъема, когда услышала сверху возглас человека, пораженного до глубины души:

– Ты?!

Поднажав, Аня белкой взлетела по оставшимся ступеням, протиснулась в щель между книжными шкафами и – обомлев! – повторила за Славой: – Ты?!

26. Маски сняты

Нина смотрела на них с насмешкой, сдвинув очки на цепочке на кончик носа. За стойкой бара она всегда была при параде: в облегающих черных брюках и тщательно отглаженной белой блузке, с прической и макияжем. Сейчас на ней была вытянутая домашняя кофта, спортивные штаны с пузырями на коленках и сланцы. Темные волосы с незакрашенной сединой небрежно стянуты махровой резинкой в хвост, на лице ни грамма косметики. Выглядела она лет на десять старше своих сорока. Рядом на столе в пепельнице дымилась сигарета, стояла кружка в засохших подтеках кофе, на тарелке лежал надкусанный бутерброд с докторской колбасой. Суперкомпьютер мерно гудел, на экране монитора был открыт вордовский документ с несколькими абзацами текста.

– Ну, привет, – сказала она. – Наконец-то.

– Твою мать, какого черта? – совершенно растерянно пробормотал Слава.

– И правда, – поддержала Аня. – Только не говори, что ты и есть настоящий Черный Властелин.

– С кем вы разговариваете? – в полном недоумении спросил Вася. – Здесь же нет никого.

– Он просто не может меня видеть и слышать, – пояснила Нина. – Вообще-то, если быть точными, это его нет, а не меня. Он, Анечка, всего-навсего наша с тобой фантазия. Точнее, твоя. Я только записала то, что ты мне говорила. Не помнишь?

Аня провела рукой по лицу, убирая растрепавшиеся волосы, и покачала головой.

– Анна, ты можешь объяснить, что тут происходит? – рассердился Вася.

– А что тут объяснять? – повернулся к нему Слава с глумливой усмешкой. – Тут сидит тетка, которую мы с Анькой оба знаем в настоящей жизни. Я сам ни хрена не понимаю, кроме одного. Тебя, Базилио, на самом деле не существует. Ты просто плод эротической Анькиной фантазии. Не знаю, как все это получилось, но, похоже, она придумала себе идеального трахаля, и ты каким-то образом в этом мире материализовался.

Васино лицо стало жестким, он сделал шаг к Славе, но Аня схватила его за руку.

– Вася, пожалуйста, подожди внизу, – попросила, нет, взмолилась она. – Я все выясню и все тебе расскажу.

Он посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, повернулся и протиснулся в щель между книжными шкафами. Аня стояла, глядя в ту сторону, пока его шаги не стихли в подземелье.

– Ну, может быть, ты все-таки объяснишь, что за херня тут творится? – повернулась она к Нине.

Та невозмутимо сохранила файл и закрыла его, но выключать компьютер не стала.

– Ну что ж, – сказала она, чиркнув зажигалкой. – Действительно пора заканчивать эту дурацкую историю. У нее слишком низкий рейтинг. Поклонницы любовных романов ее не читают, считают глумлением над святыней. А для стеба она получилась слишком уж мрачной. Черт, у меня даже с сексом ничего не вышло. Описываешь, как вы нежно лапаете друг друга, паря в облаках, – читатели недовольны: что это за розовые сопли, когда уже будет жесткий перетрах. Пишешь, кто кому куда чего вставил, – опять же: зачем эти подробности. Смешивать жанры – слишком рискованно. А читательскую аудиторию – и вовсе глупо.

Аня и Слава переглянулись, не зная, что сказать, как вообще реагировать на ее слова.

– Да вы садитесь, – Нина кивнула на диван у стены. – Чего стоять, в ногах правды нет. Даже если б я не захотела, рано или поздно вы все равно меня нашли бы. Ты, Анечка, как бульдог, если уж вцепилась… Вот что значит дать своим героям слишком много воли.

– Героям? – переспросила Аня. – Я думала, что это компьютерная игра…

– Игра? – презрительно фыркнула Нина. – Нет, дорогая, это роман, который я пишу. Точнее, писала. Все здесь – моя фантазия. И только вы двое – живые. Потому что у вас есть прототипы. Да нет, даже не прототипы. Я просто взяла вас такими, какие вы есть, какими я вас знаю, и вставила в книгу. У меня даже дисклеймер висит в начале о том, что все совпадения с реальными лицами, местами и событиями являются случайными.

– Да я тебе шею сверну, сука! – вскочил с дивана Слава. – Кто тебе дал право?..

– Ты, Славик, сядь и помолчи, – пристально посмотрела на него Нина, и он плюхнулся обратно на диван, как будто отказали ноги. – Можно подумать, я стала бы спрашивать у тебя разрешения. Наоборот, без моего разрешения ты здесь даже пошевелиться не можешь. Попробовал бы ты в реальной жизни веревку на ногах перегрызть, бобер хренов.

Нина смотрела на них, насмешливо улыбаясь. Ане в очередной раз показалось, что она спит и видит дурной сон. Сколько раз она сидела в баре Дзержинки у стойки, болтая с Ниной. Подруг в Сочи у нее не было. И Нина, разумеется, тоже не была подругой, но потрындеть с барменом о личном – это святое. Бармен, парикмахер, косметолог – почти психотерапевты. Рабочие секреты – это одно, допуск есть допуск. А личное… В конце концов, какие там у нее были тайны? Максимов? Об этом, наверно, каждая собака знала. А уж остальное – и подавно. Нинка всегда была такой дружелюбной, слушала внимательно, сочувствовала…

– Кто обращает внимание на бармена? – словно прочитала ее мысли Нина. Хотя почему «словно»? В этом мире она действительно знала все. – Ему вываливают свою личную помойку и идут дальше. Если б вы знали, сколько всего я выслушиваю каждую смену. Такие сюжеты! Вот слушала я все это, слушала, а потом подумала: почему бы и нет? Чего добру пропадать? Ну и вот… Мои книги в сети очень даже неплохо читают. Деньги платят. Побольше, чем в баре.

– То есть вся вот эта хрень – твоя книга?!

– Да, Аня. Писала я все эти любовные страсти-мордасти, и вдруг в один прекрасный момент захотелось чего-то совсем другого. Собрать все штампы в кучку и посмотреть, что получится. Властный герой, сильная героиня, отбор в гарем, подводящее тело, девственницы, драконы, эльфы, оборотни… И ведь знаешь, сначала было вполне так прикольно. Вот только тема сексуального насилия ни хрена не смешная, как ни крути. Правда, Славик? Девочка Ирочка у меня комнату снимала. Тебе рассказать, что с ней сделали твои дружки? Нет, никто не знает, кроме меня. Ей стыдно было. Многие боятся и молчат.

Слава побагровел, как свекла, и молча сжал кулаки.

– Знаешь, Анечка, я ведь сюда попала точно так же, как и ты. То есть не сюда, конечно, в Сочи. Приехала в отпуск, любовь, все дела. Правда, мой кавалер по рангу немного повыше был, чем твой. Хотя и из того же ведомства. Наверняка ты с ним хорошо знакома. И должность твою под меня выбивали. Я ведь журналист, политический обозреватель. Журфак МГУ с отличием. Не в самых последних газетах работала. И вдруг все бросаю, продаю квартиру и еду в эту задницу. Прохожу все проверки, собираюсь контракт подписывать, и тут оказывается, что на повороте меня обошла молодая лошадка, любовница Максимова.

– Я ничего не знала, – прошептала Аня.

– Ну разумеется. Я и не говорю, что ты знала. Похоже, тебя саму использовали. Контора… там это хорошо умеют. И вот я остаюсь у разбитого корыта. «Извини, Нинуля, – говорит мой бойфренд, – так уж вышло. Мы тебе обязательно что-нибудь найдем. А пока можешь в санатории в баре поработать, там человека искали. Временно, конечно». Но, как говорится, ничего нет более постоянного, чем временное. А потом мне тебя показали. Не подумай, лично к тебе у меня никаких недобрых чувств нет. Но в целом… Наверно, ты думала, что я тебе сочувствую, да? Делилась своими проблемами. Понятное дело, даже сильной женщине нужно как– то выпускать пар. В баре, за бокалом вина – почему бы и нет? Ты серьезно не помнишь, что было на этот Новый год? В конце банкета?

Аня молча покачала головой.

– Вы отмечали большой компанией, твой кавалер нажрался в хлам и где-то уснул на лавочке. Когда все разошлись, мы с тобой сидели у меня в подсобке и пили водку с гранатовым соком.

– Это я помню.

– А вот что мне говорила – вряд ли. Да, Аня, развезло тебя тогда знатно. Сначала описывала мне свой идеал мужчины, в таких деталях и подробностях, прямо портрет пиши. Я все это потом записала, когда ты ушла. Чтобы ничего не забыть. Я уже тогда знала, что в какую-то книгу тебя обязательно вставлю. А потом дело дошло до эротических фантазий. Про секс втроем, например. Зимой в горах. Хоть порно снимай по мотивам.

Слава сдавленно хрюкнул, прикрыв рот рукой, но ни Нина, ни Аня на него даже не взглянули.

– Ну, и еще кое-что. Но это было уже настолько… эээ… пикантно, что я решила не использовать. Ну а ты, – она повернулась к Славе, – тоже у меня давно был на карандаше. С тех пор как сидел в баре и пялился на Аню. Вы тогда еще поссорились с Мариной, и мы с тобой переспали.

Тут уже пришла Анина очередь усмехнуться в кулак.

– Я тогда еще не знала, что это ты был с Ирой, но потом все прекрасно связалось. Не зря ведь говорят, что Сочи город маленький. Особенно когда постоянно имеешь дело с людьми, которые знают все обо всех. И я тоже о тебе очень многое узнала. Правда, потом ты исчез, но это, в принципе, было уже неважно. Вообще-то сначала я хотела написать о вас обычный лыр… любовный роман, но… так уж получилось, что вышел черный стеб. Точнее, не вышел. Полная фигня получилась, если честно.

– И все равно, Нина, я ничего не понимаю, – Аня старалась держать себя в руках, но голос срывался. – Ну ладно, писала ты о нас книгу, но почему мы – реальные! – оказались здесь?

– Думаешь, я понимаю? Что-то такое произошло. За гранью разума. Здесь, на Кавказе, много мест силы. Как-то мы с соседкой пошли в горы за грибами. Я устала, присела у какого-то булыжника, задремала. Это был очень странный сон. Как будто я мужчина и должна, то есть должен, сражаться с драконом, чтобы стать повелителем Темного королевства. Но мы с ним, с драконом, выпили по рюмашке и договорились по-хорошему: он признает себя побежденным, живет себе на всем готовом, как червяк в яблоке, и получает за это столько девственниц на съедение, сколько пожелает. Это наглая тварь сначала довольствовалась одной, потом двумя-тремя, пока не докатилась до девяти. Десятую ему было уже не сожрать, приходилось оставлять ее в своем гареме.

– Но ведь…

– Ты про то, что Властелин насилует девственниц? Во сне это осталось за кадром. То есть подразумевалось, но сам процесс мне не показали. Короче, проснулась я, посмеялась. А дома села за компьютер и подумала: чем плохой сеттинг? Но не успела и пары фраз написать, как очутилась в этом самом сеттинге. С ноутбуком и в домашних тапках. Под елкой. Закрыла ноут – снова оказалась дома. Сначала думала, что спятила. Но потом как-то вжилась. Прониклась. Вообще-то это волшебное ощущение, когда создаешь мир. Ну да, любой писатель это делает, но все же иллюзорно. Сидишь за компьютером, пишешь и одновременно находишься в двух мирах. Как будто дважды отснятый кадр, один поверх другого. Но тут все было иначе. Реально. Осязаемо. Я по-настоящему его творила. Все, о чем писала, тут же появлялось. Все, что вы видите, – моя фантазия. В этом мире я – бог. Создатель. Властелин. Куда там компьютерным цивилизациям.

– Херовый у тебя мирок получился, – зло бросил Слава. – Полная херня. Бог из тебя

– как из говна пуля.

– Возможно, – беззаботно пожала плечами Нина. – Но, по крайней мере, мне было весело. Смешивать, как говорится, несмехуемое.

– Так вот откуда здесь взялся голый вепрь Ы, – сказала Аня. – И шоссы с плюдерхозами. И про «ключ поверни» – твоя любимая песня, теперь я вспомнила. Только вот с мистером и миссис Смит ты ошиблась, они киллерами были.

– Чего? – вытаращился на нее Слава. – Какой еще вепрь?

– Неважно, – отмахнулась Аня.

– И правда, неважно, – согласилась Нина. – Просто забыла. Киллеры, не киллеры. Ерунда. В общем, сначала я только прописывала мир. История, география, политика, экономика. Статус кво. Но потом понадобились герои. Все как у больших. Протагонист и антагонист. И вы двое замечательно на эти роли подходили. Ты, Славик, стал Черным Властелином. Вся твоя мелкая пакостная натура в этом. Самовлюбленная, трусливая, подлая. Идеально, чтобы гадить главной героине – красивой, умной, сексуальной. Правда, замысел у меня сначала был совсем другой.

– Ты хотела, чтобы у нас вспыхнули чувства? – усмехнулась Аня. – Вот правильно, что я не читаю любовные романы. И, кстати, я знала, что кто-то за нами наблюдает и заставляет делать то, чего мы никогда не сделали бы по своей воле. Только мне и в голову не могло прийти, что этот кукловод – просто рехнувшаяся графоманка.

– Не буду с тобой спорить. У каждого свое хобби. Кто-то пишет книги, кто-то цепляет мужиков в барах. Ну а что касается управления… В какой-то момент я поняла, что не могу заставлять вас делать то, что вам не свойственно. То есть могу, конечно, но это будет лажа. Знаешь, писатели любят говорить, что герои не слушаются, выходят из подчинения, творят, что захотят. Но на самом деле это такое кокетство: мол, они у меня живые, не картонные. Просто есть обычная логика действий и причинно-следственная связь. Если четко заданы вводные, дальнейшее всегда можно спрогнозировать.

– Ну что ты гонишь, ямщик, – скривился Слава. – Люди на редкость нелогичны, и только такая идиотка, как ты, может думать, что любой поступок просчитывается.

– Только такой идиот, как ты, Славик, может нести подобную чушь с таким уверенным видом, – парировала Нина. – Если поступок кажется нелогичным, ты просто не знаешь всех его причин. У каждого характера и у каждого героя в романе есть своя внутренняя логика. Это и есть то, о чем говорят: «герой действует сам по себе». Когда автор нарушает эту логику, получается фальшиво и неправдоподобно. Поэтому я предоставила вам свободу. Ну, относительно, конечно. Я сдавала вам карты, а вы играли по своему усмотрению.

– Ты имеешь в виду, что создавала ситуации и следила, как мы себя поведем? – начала понимать Аня. – То есть ты не писала, а записывала?

– Да, примерно так.

– И значит, вся эта глобальная катастрофа?..

– Ну, конечно. Ты же сама мне рассказывала, как потеряла невинность в шестнадцать лет. Я эту энергосистему создала – хоть какая-то польза от траченных девок, не пропадать же зря Властелиновым усилиям. Я ее с твоей помощью и уничтожила. Чтобы посмотреть, как вы будете действовать в этих обстоятельствах. Но ты, наверно, про дракона хочешь спросить?

Аня закусила губу, молча глядя на нее.

– Я просто предложила тебе твой идеал. Но ведь это было бы слишком скучно, нет? Когда совсем никаких недостатков? Вот тебе и недостаток. Ночью он прекрасный эльф, мечта любой женщины, а днем – толстый уродливый ящер. Тоже штамп из любовного фэнтези. Ты могла выбрать его, могла предпочесть этого красавчика, – она дернула подбородком в сторону Славы. – Или сразу обоих. Исходя из своих грез о госпоже двух рабов. Но я была почти уверена в твоем выборе. И не ошиблась.

– А что толку? – с горечью вздохнула Аня, царапая на бархатной обивке дивана непечатное слово. – Если все это ненастоящее.

– Ты ошибаешься.

Аня посмотрела на Нину с недоумением.

– О чем ты? Все это – твоя фантазия. Как это может быть настоящим?

– Реальный мир – тоже фантазия тех сил, которые его создали. Они, эти силы, точно так же сдают карты людям, и те ими играют. Так, как сочтут нужным. Пока вы здесь – это ваше настоящее. Все поступки реальные, все чувства подлинные. Я к этому не имею ни малейшего отношения. Если, конечно, не надо что-то скорректировать. Как с веревкой на ногах, которую ты, Славик, перегрыз. Ну надо же мне было как-то тебя выпустить. Чтобы ты сюда добрался. Я вас ждала, как вы понимаете. Конечно, можно было тебя заставить ее перетереть обо что-то, но захотелось пошутить. Забавно было наблюдать, как ты сложился буквой зю и грыз, грыз. Мог бы заодно себе и минет сделать.

Слава в очередной раз сжал кулаки и выдал матерную тираду.

– Не старайся, солнце мое, за Анькой тебе все равно не угнаться.

– Но про бабушку-то мою ты откуда узнала? – спросила Аня, устало прикрыв глаза.

– Что она матом занималась? Я и это тебе говорила? Иначе как бы ты мне эту карту сдала?

– Нет, это Максимов. Ты ему рассказывала. А он как-то упомянул случайно. Кстати, он очень неловко себя чувствовал, когда мою должность отдали тебе. Как выяснилось, ему тоже ничего не сказали. Штатную единицу удалось пробить только под группу, и, разумеется, у него был приоритет в выборе сотрудника. А когда узнал, приходил извиняться. Ну, и под это дело мы с ним тоже пару-тройку раз переспали. Извини, так вышло. Сочи – это большая блядская банка с пауками. А уж контора-то…

– Тогда скажи, зачем мы тебе сейчас понадобились? Поиздеваться? – мрачно поинтересовался Слава.

– Нет, просто хотела сказать, что дописывать эту историю не буду. Ставлю текст на заморозку, а это значит, что, скорее всего, никогда больше к нему не вернусь.

– И что будет с нами?

– А это уже вам решать. С того момента, как я поставила на текст статус «заморожено», этот мир начал жить сам по себе, без моего участия. Как только я выключу компьютер, окажусь дома. И вернуться сюда уже больше никогда не смогу. Даже если вдруг захочу закончить книгу, это будет… просто книга. Ничего больше. А вы можете выбрать, остаться здесь и жить дальше по законам этого мира или тоже вернуться домой. Смотрите, – она вывела на экран компьютера карту Темного королевства и отметила на ней три точки. – Это треугольник силы. Мы сейчас находимся в центре. Через две вершины вы попали сюда. Третья находится вот здесь, – Нина увеличивала точку на юго-западе, пока они не смогли рассмотреть берег ручья с огромным валуном, похожим на медвежью голову. – Прямо на этом камне третий портал. В каком месте в Сочи вы окажетесь, точно сказать не могу. Надеюсь, что не посреди проезжей части и не в канализационном люке. Но одно знаю наверняка. Каждый из вас вернется в тот момент, в который попал сюда. И в том же виде. А жаль. В этих штанишках, Славик, ты выглядел бы очень забавно.

– А если мы останемся здесь? – Аня смотрела на экран, укладывая в память карту, которую Нина снова свернула до обычного масштаба.

– Ну уж фигли! – фыркнул Слава. – Можешь оставаться и дальше трахаться со своим выдуманным драконом, а мне здесь делать нечего.

– Если ты останешься, Аня, это и будет дальше твоя настоящая жизнь.

– А что будет в нашем мире?

– Там будет все то же, только без тебя. А тебя запишут в пропавшие без вести. И, если честно, я не знаю, сможешь ли ты вернуться, если вдруг все-таки передумаешь. Эти три портала никак со мной не связаны. Может, они всегда здесь были и будут всегда. А может, очень скоро закроются. Но учти, если вдруг ты умрешь здесь, это не значит, что окажешься там. Игры кончились. Ну… спасибо за компанию. Не знаю, как вам, а мне было весело. Пока не надоело. Счастливо!

Нина встала, подтянула сползающие штаны, нагнулась к системнику и нажала кнопку power. Мерное гудение кулеров смолкло. В комнате не было никого, кроме них двоих.

– С-сука! – сказал Слава и сплюнул на пол. – Все бабы – суки!