Текст книги "Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Прости, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Мне надо умыться, а то я похож на вампира.

Аня зажмурилась и тихо засмеялась.

Но если бы она открыла глаза и посмотрела в сторону расщелины, может быть, увидела бы Славу, который стоял, прислонившись к стволу дерева. И выражение его лица ей вряд ли бы понравилось…

17. Планы меняются

Аня проснулась и обнаружила, что лежит, свернувшись калачиком, на бушлате. И что на ней, кроме оборванной белой рубашки, одни только стринги. Уже с раннего утра было жарко, духота обволакивала, казалась осязаемой, плотной, как волокнистая ткань, не пропускающая воздух.

Дракон устроился рядом – словно охранял свою принцессу. Казалось, он спит, но время от времени желтый глаз с вертикальным зрачком открывался и зорко оглядывал все вокруг.

– Как ты? – спросил Вася, заметив, что Аня проснулась.

– Терпимо, – поморщилась она и почувствовала, как загорелись уши, когда вспомнила о том, что произошло ночью. – Знаешь, я хочу пойти с тобой, когда ты будешь превращаться в эльфа. Или наоборот.

– Не самая приятная картина, – нервно дернул хвостом дракон. – Но… если хочешь…

– У него будут судороги, как у припадочного, – застегивая гульфик, ухмыльнулся вышедший из-за кустов Слава. – И вообще все это будет выглядеть так, как будто он собрался блевать с перепою.

– Какой же ты все-таки мерзкий, – брезгливо скривилась Аня. – Тебя от самого себя блевать никогда не тянет? Не удивительно, что ты в черные пластилины подался. Самая твоя должность. Мелкий подлый гад с большими амбициями.

– У меня не только амбиции большие, – нагло улыбнулся Слава. – Думаю, ты заметила. И судя по тому, что верещала, как кошка, тебе нравилось. Да и два дня назад, на озере, что-то не особо сопротивлялась. Тебе ведь все равно с кем, правда? Лишь бы хорошенько отодрали?

Аню словно кипятком ошпарило. Она медленно встала, сделала шаг к Славе, но Вася схватил ее за руку.

– Спокойно! – сказал, нет, приказал он. – Ты же видишь, он тебя провоцирует.

– Вижу, – кивнула Аня. – Вот только понять не могу, зачем. Какого черта ты вообще с нами поперся?

– А чтобы вам жизнь медом не казалась, – ехидно бросил Слава и пошел вдоль расщелины, насвистывая, пока его не скрыли высокие кусты.

Аня села на бушлат и закрыла лицо руками.

– Не было ничего, – пробормотала она. – Он хотел, но я…

– Перестань, – Вася положил лапу ей на плечо. – Еще не хватало оправдываться. Ну-ка, посмотри на меня!

Аня нехотя убрала руки и подняла глаза.

– Мне приснилось, что я вышла за тебя замуж, – сказала она и смущенно хихикнула.

– За дракона. У меня была фата, а ты был во фраке и без штанов.

– Ну правильно, – совершенно серьезно кивнул Вася. – Кто же играет свадьбы ночью? А днем я дракон. А штаны – их же пришлось бы разрезать для хвоста. Зачем портить хорошую вещь? Кстати, про штаны. Все прекрасно отстиралось, надевай, уже высохли. В стрингах не дело по лесу щеголять. Как вы их только носите, ужас какой-то!

– Терпеть не могу! Но других нет. Вообще никаких. Стирать приходится постоянно. А то еще и на себе сушить.

– Сдурела?! – возмутился Вася. – Я тебе задницу надеру за такие дела. В приличном смысле надеру. Розгами. Здесь урологов нет. И дамских врачей тоже. А тебе еще детей рожать. Чтобы больше такого не было, поняла? Постираешь – мне отдашь, я высушу.

Аня расхохоталась до икоты. Так, что боль опять вспорола живот, хотя уже и не настолько сильно, как вчера.

– Ну что ты ржешь-то? – обиженно буркнул Вася. – Я серьезно говорю.

– Да представила, как ты дышишь огнем на мои трусы, чтобы они высохли. Страна Абсурдистан. Спасибо, Вася. Не обижайся, это так мило, – и она опять расхохоталась. И Вася вслед за ней.

Одевшись, Аня сходила к ручью умыться, а дракон тем временем приготовил завтрак, если это можно было так назвать: чай из травок, последний кусок кролика и утащенная Аней со стола булочка. Все это честно поделили на троих.

– Я бы ему вообще ничего не дала, – проворчала Аня, когда Вася позвал Славу. – В смысле, еды.

– Не думаю, – возразил дракон.

– Еще как! Я могу такой стервой быть.

– Прекрасная, это звучит так, как дети говорят: «Я зьёй, всех убью».

Аня чуть не захлебнулась чаем.

– Знаешь, Вася, у меня есть одна приятельница, я всегда завидовала, как они с мужем друг друга под… хм, подкалывают. Со стороны может показаться, что у них, как это сейчас модно называть, токсичные отношения. Ну, например, она садится за стол в белом, а он: «О, Ленка специально белую майку надела, чтобы борщом обляпаться». А она: «За собой смотри, засранец, у тебя ж не поваляешь – не поешь». Вроде бы обидно, да? А я завидую. Потому что это…

– Просто они на одной волне, только и всего, – кивнул Вася. – Ролевые игры. А на самом деле им не обидно, а весело.

– Вот, ты понимаешь.

К костру вышел Слава, и словно солнце зашло за тучу. Сразу стало как-то…

Пасмурно, что ли? Тягостно?

– Это что, завтрак? – он скорчил такую рожу, как будто ему предложили выпить ведро помоев.

Аня пристально посмотрела на Васю, и тот едва заметно кивнул. Она едва удержалась, чтобы снова не засмеяться – так это было похоже на их спецназовские тренировки по общению знаками.

Как только Слава расправился со своей порцией, Вася подхватил его поперек живота, взлетел и перекинул через расщелину.

– Э, что за дела?! – возмутился тот, поднявшись с земли.

– Пойдешь прямо, – сказала Аня. – А даже если заберешь в сторону, все равно мимо озера не промахнешься. Ну а дальше тебе водяной расскажет, куда идти. И еды даст на дорогу.

Они стояли по разные стороны провала и смотрели друг другу в глаза. В упор. Прищурившись. На этот раз его фирменный взгляд не сработал. Слава сморгнул, развернулся и, не говоря ни слова, ушел.

– Дай пять! – Аня звонко хлопнула пятерней по драконьей лапе.

– Ладно, давай теперь прикинем, что будем делать дальше, – Вася допил чай из берестяного котелка и бросил его в костер. – Отсюда до города километров двадцать. Если пойдем ночью, к утру будем на месте.

– Для начала надо выйти ночью к какой-нибудь деревне и украсть женскую одежду. Ты же понимаешь, если я появляюсь на улице в подштанниках или даже в штанах водяного, меня тут же арестуют. Хотя в этих кошмарных юбках мне будет страшно неудобно. Да и для тебя не мешало бы что-нибудь темное стащить. Ты, конечно, в этих брэ великолепен, но демаскирует.

– А еще надо бы разузнать, что вообще творится. Может, тут уже революция произошла и власть сменилась. Или вообще столица под землю ушла.

– Ну, одежду я украду, не впервой. А вот с новостями… – задумалась Аня. – Если меня в розыск объявили, то мои фотографии должны быть везде. А вот тебя все знают только королевским драконом, эльфом никто не видел.

– Это да, – согласился Вася. – Только Властелин наш хренов и водяной, больше никто. Но вот засада, эльфом-то я только ночью, а ночью как-то не с руки ходить и новости узнавать.

– Черт… – огорчилась Аня. – Точно. Значит, все-таки придется мне. Одна надежда, что средства связи сломались. И вообще все сломалось. Ну а дальше мне надо как-то попасть во дворец и добраться до компьютера.

– Ну, ниндзя из тебя пока так себе, – заметил Вася. – У меня другое предложение есть.

– Да, – порозовела Аня.

– Что «да»?

– Мы никуда не опаздываем, ты сам сказал.

– Поэтому вполне можем задержаться, – дракон подмигнул левым глазом. – На три дня. Как будто у нас поход. Просто для удовольствия.

– Просто… кто знает, что будет потом?

– Да, кто знает?

Аня смотрела на морду дракона с торчащими клыками, но – словно сквозь нее – видела лицо из давнего сна. Портрет, который когда-то рисовала на последних страницах школьных тетрадей. Встряхнув головой, она отогнала видение.

– Раз так, ночью придется сделать основательный набег на деревню. Украсть не только одежду, но и еды какой-нибудь. На три дня. И не смотри на меня так. Организация, где я работаю, предполагает некую пластичность совести, иначе никак.

– Ты иногда бываешь такой смешной, – фыркнул дымом Вася. – Но мне нравится. Утешься, крестьяне, которых мы ограбим, с голоду не умрут. А вот мы – запросто. Ну, я, допустим, могу съесть тебя, а ты? Хотя ты тоже можешь съесть меня. В теории, конечно. Но все-таки лучше пока поискать какую-нибудь дичь и грибов. Хотя бы до вечера.

Молниеносное движение руки – и крупная птица, клевавшая что-то под деревом, оказалась буквально пришпиленной к стволу.

– Ловко! – уважительно кивнул Вася. – Я даже не успел заметить, как ты нож вытащила. Потроши, а я за грибами. Ты местные все равно не знаешь.

Птицу нафаршировали грибами и запекли в глине. Получилось вполне по– ресторанному.

– Все хотела тебя спросить, но как-то неловко было, – сказала Аня, обсасывая птичью косточку. – Ты ведь с ним столько времени общался. Он всегда такой был?

– В общем… да, – кивнул Вася. – Не особо приятный.

– Тогда почему?..

– Почему я проводил с ним время? Или, может, почему назвал его другом, когда?..

– Иногда мне даже жутко становится, что ты понимаешь меня с полуслова, – поежилась Аня. – Я только начинаю спрашивать, а ты уже отвечаешь. Да, и то, и другое. Особенно второе.

– Ты ведь слышала, что я сказал ему, когда он попытался выкатить претензии: мол, я считал тебя другом. Он нуждался во мне больше, чем я в нем. А я, скорее, терпел, потому что чувствовал себя обязанным. А вот почему сказал тебе, что мы с тобой не должны… Прекрасная, неужели не поняла?

– Мне хотелось бы выслушать твою версию, – уклонилась от ответа Аня.

Дракон попытался оперативно притвориться спящим, но не прокатило. Тычок в бок получился достаточно ощутимым.

– Хорошо, – сдался он. – Во-первых, мне надо было сделать вид, что я вполне так порядочный дракон и ни в коем случае не могу переспать с женщиной своего друга. Хотя на самом-то деле и друг не друг, и дракон не такой уж порядочный, чего уж там. С пластикой совести у нас дела обстоят схоже. Но надо же мне было перед тобой покрасоваться. Ну а во-вторых… Анна, ты по натуре завоевательница. И я знал, что отказ тебя только раззадорит.

У Ани аж дыхание перехватило.

– То есть получается, ты дал мне возможность соблазнить тебя?

– По-моему, это была хорошая идея, нет? И если бы нам не помешали…

Расхохотавшись, Аня чмокнула дракона в нос, потом погладила по шее.

– Ты как змея, – сказала она.

– В каком смысле? – удивился Вася. – Такой мудрый?

– Мудрый – да. Но когда я тебя в первый раз увидела, подумала, что ты, наверно, на ощупь холодный, скользкий и противный.

– Как жаба?

– Ну… примерно. Знаешь, я всегда страшно боялась змей. Даже ужей. Именно поэтому. Казалось, что они мерзкие. Как… не знаю, как сопли. Или как медузы. Но как-то раз ко мне прицепился уличный фотограф. Предлагал сфотографироваться с удавом. Я, конечно, отказалась. Наверно, у меня такое отвращение на лице было, что он предложил удава погладить. Мол, не бойтесь, девушка, он хороший.

– Анна, тебя, оказывается, легко поймать на слабо?

– Да, наверно. И я этого удава погладила. Зажмурилась и погладила. Ты не представляешь, насколько я была поражена. Удав оказался такой приятный. Гладкий, сухой, прохладный. Как сумка.

– Ага. Значит, я тоже как сумка, – серьезно кивнул Вася. – У меня есть идея. Если вдруг в результате нашего супергеройского предприятия я погибну смертью храбрых, сними с меня шкуру и найди мастера, который нашьет из нее сумок. И продай с аукциона. А одну оставь себе – на память.

– А что, если в полночь она превратится во что-то… неприличное?

– Интересная идея… Хотя с неприличностью в корне не согласен. Я просто до неприличия приличен. С ног до головы. А что? Себя не похвалишь – сидишь как оплеванный. Кто это сказал? Ну, неважно. Считай, что это самопиар.

После обеда было решено отправиться в сторону ближайшей деревни.

– Насколько я помню карту, – Аня закрыла глаза, пытаясь представить картинку из навигатора, – до ближайшей где-то километра три. Дойдем потихоньку до опушки и подождем ночи.

Они шли по лесу и болтали о всякой всячине. Ни с кем никогда Аня не чувствовала себя так легко и свободно – как будто были знакомы целую вечность. Иногда Вася останавливался, собирал ягоды и протягивал ей пригоршню, а один раз залез в болото, чтобы сорвать дивной красоты пурпурный цветок. Впрочем, оказалось, что цветок пахнет протухшим мясом, и от него пришлось избавиться. По пути попался ручей, и Аня умудрилась поймать большую рыбу острогой из расщепленной палки. Рыбу запекли и съели, после чего Вася рассказал, как можно гадать о будущем по рыбьим позвонкам. Выходило, что будущее их ждет очень даже радужное.

Наконец он посмотрел на часы и спросил:

– Не передумала?

– Знаешь, я читала, что, когда муж присутствует при родах своей жены, у некоторых пар отношения становятся только крепче, а у некоторых наоборот. Это, конечно, не роды…

– Но ты хочешь проверить? – усмехнулся Вася. – Понимаю. Не бойся, это не настолько страшно. И намного быстрее, всего пара минут.

– Тебе… будет больно?

– Нет, просто неприятно. Но я привык.

Зрелище действительно было так себе. Но Аня не испытывала ничего, кроме острой, рвущей в клочья жалости. Впившись ногтями в ладони, она смотрела, как по шкуре дракона прокатываются волны судорог, как он выгибает спину и лупит по земле хвостом. И хотя она знала, что Вася не испытывает боли, на его морде было выражение такого страдания, что боль Аня чувствовала сама – от невозможности хоть чем-то помочь.

И вдруг все закончилось. Само превращение произошло мгновенно, практически незаметно для глаза. Вот только что был страшный зеленый ящер – и вдруг на его месте стоящий на четвереньках юноша. Сделав пару глубоких вдохов, Вася медленно встал, и Ане показалось, что весь жар от костра вдруг оказался у нее внутри, разливаясь от живота по всему телу.

Она впервые увидела Васю обнаженным, без дурацких подштанников с цветочками, скрывавших то, что она могла только воображать в своих нескромных фантазиях, смущенно отгоняя их прочь. Костер и луна вместе давали странный призрачный свет, подчеркивая нереальность, фантастичность происходящего.

Сердце билось так, словно хотело вырваться из тела и ускакать на край света. Аня с трудом проглотила ком в горле. У нее были великолепные, даже роскошные мужчины. Майора Максимова вполне можно было считать образцом мужской красоты. Не говоря уже об эталонном красавчике Славе. И, если объективно, Вася, возможно, чем-то им проигрывал, поскольку еще только вступал в пору расцвета. Идеальные пропорции, роскошная мускулатура – но при этом стройность, гибкость, свежесть цветка, который совсем недавно раскрыл свои лепестки и еще не тронут увяданием. Тончайшая грань между юношей и зрелым мужчиной – то, что подбивало Аню влет.

Вася был таким, как будто она взяла лист бумаги и написала письмо Деду Морозу: «Дорогой Дедушка, хочу в подарок вот такого мужчину…» – и дальше подробное, детальное описание на десяти листах. «Дорогая Анечка, – писал старый засранец в ответном письме-сопроводиловке. – Выполнить твой заказ оказалось непросто, поэтому извини, задержался, под новогоднюю елочку не успел. И потом, ты же большая девочка и понимаешь, что добро без худа – чудо. Поэтому у твоего подарка есть небольшой производственный брак. Твоим идеалом он будет всего лишь шесть часов в сутки. Чтобы тебе всегда было чего ждать. Извини, так уж вышло. С любовью, твой ДМ (Дед Мороз aka Дорогое Мироздание)».

Со вздохом, больше похожим на всхлип, Аня подошла к Васе и крепко обняла, наслаждаясь запахом его кожи, от которого кружилась голова. И поцелуй был таким, словно они перетекали друг в друга, словно это был предпоследний кусочек уже собранного пазла. Оставался всего лишь один, самый последний – чтобы стать единым целым.

Аня скользнула губами по его шее, тонко, дразняще зацепила кончиком языка сосок, нагнулась ниже. Провела пальцами по животу, исследуя рельеф мышц, положила ладони на бедра и хотела опуститься на колени, но Вася не позволил ей этого сделать. Прижав к себе, он прошептал ей на ухо:

– Давай подождем.

– Да ты издеваешься? – возмутилась Аня и кулаком ударила его по плечу. – Или я снова должна тебя поуговаривать?

– Нет. Я очень тебя хочу. Думаю, это и так понятно, – он еще сильнее сжал ее в объятьях. – И того, что ты собиралась сделать, тоже. И я мог бы повторить вчерашнее – для паритета. Но знаешь, это все приправы. А мне хотелось бы начать с основного блюда. Понимаешь? – он пробежался кончиком пальца по ее позвоночнику, лишь на секунду дольше задержавшись на волшебной точке.

– О боже… – простонала Аня. – Что ты со мной делаешь?

– А ты со мной? Все, пошли грабить деревню. Выплеснем эмоции в действие.

– Оденься, зараза! Не могу на тебя больше смотреть, – Аня бросила Васе брэ и с визгом увернулась от шлепка по попе.

– Знаешь, я, кажется, понял, что ты испытывала вчера ночью, – сказал он позже, крепко сжимая Анину руку, чтобы та не оступилась в темноте. – Мне тоже было сначала неловко, когда ты смотрела на меня. Когда я превращался в эльфа. Думал, что тебе неприятно, но ты терпишь, через силу.

– Нет, неприятно не было, – Аня невидимо улыбнулась в темноте. – Было очень тебя жалко. Хотелось как-то помочь, но понимала, что ничего не могу сделать. И от этого было грустно. И, кстати, я тоже боялась, что тебе неприятно. Ну, ты понимаешь…

– Мне как раз было очень даже приятно, – Вася пальцем провел по ее ладони, как сделал это в своей пещере. – И я знал, что смогу тебе помочь. Так что мне повезло больше.

– Что это значит? – спросила Аня и повторила его жест.

– А ты как думаешь?

– Ммм… «Я хочу тебя?»

– Как ты догадалась? – усмехнулся Вася.

– Не знаю. Как-то. Кстати, под конец уже не было никакого стеснения и… никаких таких мыслей. Было просто очень хорошо.

– Я видел. Так что личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная. Без всяких стеснений. И не надо никаких запрещенных препаратов.

– А арбузария?

– Я же сказал, это не наркотик. Просто расширяет границы дозволенного. Даже у самых раскованных людей есть свои жесткие табу, это нормально. Думаю, больше она тебе не понадобится.

Они подобрались к окраине деревни. Несмотря на глухую ночь, в некоторых окошках светились тусклые огоньки явно неэлектрического происхождения.

– Пойдем туда, – шепнула Аня. – Из света в темноту не видно. Главное – чтобы не услышали.

Один дом пришлось обойти – на цепи возилась и тихонько побрехивала собака. Во дворе другого очень удачно сушилось на веревке белье.

– Стой на стреме, – шепнула она, быстро натянув поверх брэ черные штаны и сняв рубаху. – И не высовывайся.

Осторожно прокравшись под окнами дома, Аня стащила с веревки женское платье и мужские штаны. Потом, зажав рукой рот, чтобы не хихикнуть, отцепила прищепки и сняла большой клетчатый плед. Со свернутой в ком добычей она так же осторожно прокралась обратно и отдала ее Васе.

– Теперь еда. Это будет посложнее. Надо забраться в какой-нибудь погреб или сарай. На худой конец, украдем пару куриц или кролика.

И снова им сказочно повезло. Как будто их специально ждали и готовились. Через сетку-рабицу они разглядели поодаль от дома крышу и дверь врытого в насыпь погреба. На двери красовался кодовый замок, но сама дверь была закрыта на палку, просунутую в ручку.

– Ясное дело, – тихо сказала Аня. – Все электрические замки сейчас или не открываются или не закрываются. Интересно, а почему у водяного работал?

– У водяного своя мельница и мини-электростанция на ручье, он от девственной энергии не зависит. У него вообще натуральное хозяйство. Смотри, вон там тачка стоит. Очень кстати.

– Так, надевай штаны поверх своих, пойдешь со мной, – скомандовала Аня.

Вася надел украденные штаны, которые оказались здорово велики и держались на бедрах исключительно на шнурке.

– Прикольно, – оценила Аня.

– А думаешь, ты с голым бюстом и в шерстяных штанах не прикольно выглядишь?

– Ладно, отложим выяснение, кто больший фрик. Я посмотрю, что там, а ты подкати тачку. Если что – шумни как-нибудь осторожно.

Аня зажгла спичкой припасенную смолистую ветку, спустилась по ступенькам в погреб и тихо присвистнула. Полки ломились от припасов. Даже после их набега хозяева вполне могли выдержать небольшую осаду. Она быстро отобрала то, что больше годилось для походных условий, и в несколько заходов вынесла наверх. Украденное сложили в тачку и, уже особо не скрываясь, выкатили ее за ворота – тоже закрытые на палку.

Часа через полтора, наевшись печеной картошки с мясными консервами, они расстелили плед и устроились на ночлег. Уже засыпая, Аня вдруг вспомнила слова Васи: «Личный анестезиолог к вашим услугам, прекрасная». Через месяц ей действительно снова понадобится личный анестезиолог. Но что будет с ними через месяц?

Это была попытка заглянуть в будущее. В их общее будущее. Но оно выглядело настолько неопределенным, что даже не терялось где-то вдали, за горизонтом. Оно было за углом. И что бы там ни сулили рыбьи позвонки, узнать его можно было, только подойдя вплотную и заглянув за этот самый угол…