Текст книги "Право первой ночи (СИ)"

Автор книги: Татьяна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава двадцать восьмая

Кристиан проснулся под вечер следующего дня. Как он и ожидал, рядом сидела Мадлена. Она выглядела как обычно, в своем изящном темном наряде и с безупречной прической. Глядя на ее спокойное приветливое лицо, трудно было поверить, что она еще недавно планировала побег государственного преступника да еще и принимала в нем активное участие. Кристиан улыбнулся ей и опять закрыл глаза.

– Ты не представляешь, Что тут было, – сказал он, рассмеявшись. Хорошее настроение к нему вернулось сразу после ужина и ванны.

– Ты не представляешь, что тут Сейчас происходит, – ответила та.

– Я не хочу ничего знать, мне наплевать на всех, – он натянул одеяло на голову.

– И на Николь? – она хитро прищурилась.

Кристиан мгновенно стал серьезным и сел.

– Что с ней опять?

– Вижу, что не на всех. С ней все в порядке и она совсем по-другому относится к тебе, – объяснила Мадлена.

– Теперь все относятся ко мне по-другому, но и я изменил свои взгляды, – хмуро ответил Кристиан.

– Не стоит злиться на нее, – Мадлена накрыла его руку своей и улыбнулась. – Она, как всегда, оказалась невинной жертвой.

– Да, уж я-то знаю каково это, – граф откинул одеяло и начал одеваться. Мадлена и бровью не повела. Единственное, что интересовало ее в его обнаженном теле, были раны и шрамы. Она сама накладывала ему на запястья и плечо повязки, не доверяя даже королевскому лекарю. Граф не возражал, уже полностью доверив свое здоровье и жизнь в руки подруги.

– Джон как-то повлиял на нее, не знаю точно как, но она действовала по его науке, – продолжала Мадлена.

– Я так и знал, – Кристиан застегивал пуговицы, расхаживая по комнате. – Он просто строил мне козни. Но как ему удалось так затуманить голову Николь?

– Я еще не видела ее, – женщина вздохнула. – В день твоей казни, с ней было совсем плохо.

– В день моей казни, – повторил Кристиан. – Здорово звучит.

– Она заперлась и никого не впускала, даже королеву. Все решили, что это она из-за тебя, – Мадлена предпочитала не замечать его шуток.

– Где она сейчас? – Кристиан сел рядом с ней на кровать.

– У себя, но не иди к ней сейчас. Она совсем извелась за эти дни. Виржиния говорит, что принцесса очень похудела, ничего не ест, и никого не хочет видеть.

– Этот гад за все ответит, – граф сжал кулаки.

– Без сомнения, но не раньше, чем его поймают, – Мадлена сама жалела о том, что не смогла уследить за Джоном.

– Вот это, действительно, плохая новость. Как же король упустил его? – Кристиан удивленно посмотрел на нее.

– Не знаю, что произошло, но он уехал незадолго до казни. Никто не знает куда и зачем. Николь повторяет только, что никому не хотела зла и все время плачет, – рассказывала женщина.

– Просто немыслимо! Я не смог защитить ее от этого ненормального. А если бы меня убили, она осталась бы в его руках, – негодовал граф, расхаживая по комнате.

– Самого бы кто защитил! – возмутилась Мадлена.

– Извини, я бесконечно благодарен тебе, – Кристиан опустился перед ней на пол и взял ее руки в свои.

– Конечно, моя попытка не увенчалась успехом, но я сделала все, что смогла, – она наклонилась и поцеловала его в лоб.

– Ты спасла мне жизнь, в очередной раз. Я в неоплатном долгу перед тобой. Почему ты это делаешь? – спросил граф, продолжая сидеть у нее в ногах.

– По-моему, я уже отвечала на этот вопрос, – она отвела взгляд и встала.

– Нет, я не слышал убедительного ответа. Только отговорки, как сейчас. Ты не любишь меня как мужчину, это мне понятно. Мы не родственники, не боевые товарищи. Почему?

– Мы больше, чем все это, мы – друзья, – она пошла к двери.

– Вот, опять уходишь от разговора, – граф подошел и взял ее за руки. – Если такой должна быть настоящая дружба, то у меня нет друзей кроме тебя. Ты всегда рядом, всегда знаешь, что я думаю, что мне нужно. С тобой я чувствую себя ребенком.

– Я колдунья, и этим все сказано, – в ее глазах блеснули слезы. Кристиан никогда прежде не видел ее такой.

– Нет, для меня ты волшебница. Я люблю тебя, – он обнял ее.

– Я тоже люблю тебя, – Мадлена поцеловала его в щеку и быстро вышла за дверь.

Дни опять потянулись спокойно и размеренно, похожие один на другой. Гости постепенно разъезжались, не предвидя более развлечений, но король с королевой остались. Николь становилось все хуже и она, как казалось окружающим, угасала с каждым днем. Несмотря на то, что они с Кристианом помирились и проводили время вместе, она худела и не была похожа на себя. Королевский лекарь хотел осмотреть ее, но принцесса наотрез отказалась и Мадлену тоже не подпускала к себе ни на шаг. Джонатан исчез бесследно, но его продолжали искать. Графу вернули все имущество и титул, наградив еще за отвагу. Так прошло больше недели со дня неудавшейся казни.

В одно утро Николь попросила короля разрешения выйти замуж за Кристиана. Теодор с радостью согласился. Он боялся, что дочь не проживет долго, и во всем ей потакал. Свадьбу назначили на самое ближайшее время, но Кристиана это тоже не успокоило. Он заметил, что Николь стала очень молчаливой и замкнутой. Они с Мадленой решили, что Джон как-то околдовал ее и это заклятие отнимает у нее жизненную силу.

– Что вы думаете по этому поводу? – спросил король своего советника. Они сидели в библиотеке графа. Король занимал большое кресло у камина, перелистывая старый том, взятый из библиотеки хозяина замка. Советник, пожилой мужчина с седыми волосами и бородой, сидел рядом в соседнем кресле.

– Ваша дочь, безусловно, под действием магических сил. Если бы мне удалось поговорить с ней, – немного подумав, ответил он. – Может, она рассказала бы о том, что с ней делал этот негодяй.

– Она сказала, что не хочет даже слышать о волшебстве и магах. Думаю, она достаточно натерпелась от них, когда была в плену у этого Джона. Я подозреваю, что он изучал колдовские науки, когда жил за границей.

– Вот почему я всегда был против магии, – кивнул советник. – Возможно, у него есть союзник, тот оборотень, что так и исчез, – добавил он.

– Вы правы, но я склоняюсь к мысли, что оборотнем был сам Джонатан. Неслучайно он покинул замок перед полнолунием, – возразил король.

– Ваши слова, как всегда, мудры и в самую точку. Даже если он не оборотень по натуре, его поступки делают его моральным оборотнем, – продолжал вдохновенно старый советник.

Теодор молчал, наблюдая за огнем в камине. Он сам долгое время полагался на магов, один из них даже был его советником. Но теперь король всерьез задумался над тем, не слишком ли они зависят от этих самых магов и не представляет ли магия угрозу простым жителям Вандершира.

– Очень жаль, что у графа Ивла появились неотложные дела в столице, – заметил советник после паузы. Король кивнул.

В библиотеку заглянула горничная.

– Простите, Ваше Величество, принцесса просит вас, – девушка сделала реверанс и вышла.

– Думаю, – сказал советник, – принцессе нужно скорее выйти замуж. Бывало, что любовь исцеляла и не такие недуги.

Король вышел, улыбнувшись в знак согласия.

– Папа, – Николь оставила вышивание и подошла к Теодору, когда он вошел в ее комнату.

Теперь это была просторная спальная для гостей, а не темная комната, в которой она жила раньше. Вернувшись в замок, девушка наотрез отказалась возвращаться в злополучную комнату, где когда-то жила ведьма.

– Простите, что отвлекаю вас от важных дел, – Николь была в дорогом платье из золототканой парчи. Королева привезла с собой портних и они дни напролет шили новый гардероб для наследницы. Николь получила от матери изысканные и драгоценные украшения и, даже сидя в своей комнате, была одета в бриллиантовую диадему и колье.

– Нет важнее дела, чем дети, – ответил король, целуя дочь. Николь очень быстро привыкла к новым родителям, и забыла о старых. Когда они приехали незадолго до казни, она даже не сразу узнала их. Зато потом очень обрадовалась и всячески одарила.

– Я хочу перенести свадьбу, – начала она, вновь принявшись за свое рукоделие.

– Перенести? Почему? Ты разлюбила графа? – Теодор не мог отвести взгляда от прекрасной дочери, сияющей роскошными нарядами не хуже придворных дам.

– Нет, вы не поняли. Я хочу, чтобы она состоялась раньше, – рассмеялась девушка. Ее смех очень обрадовал короля, и он охотно согласился, надеясь, что предположения советника оправдаются.

– Отчего же такая спешка? Не терпится стать женой? – пошутил он.

– Боюсь, соперница опередит меня, – Николь недовольно сдвинула брови.

– Соперница? Кто же посмеет перейти дорогу моей дочери?! Ты само совершенство и изящество! – изумился король.

– Есть тут одна дама, – ответила девушка. – Мадлена, знаете ее?

– Конечно, очень милая женщина.

– Настолько милая, что граф от нее без ума, – Николь оставила вышивание и села в кресло.

– Твоя ревность, просто комплимент графу. Ты, наверное, очень любишь его? – король говорил ласково, желая успокоить дочь.

– Да, очень люблю, и не намерена делить с Ней!

– Тогда скажи ему, чтобы он попросил ее уехать, – предложил Теодор.

– А если он не захочет? – Николь понравилась эта мысль, глаза ее озорно заблестели.

– Тогда он не любит тебя так, как ты того заслуживаешь.

Николь, воодушевленная словами отца, позвонила служанке и спросила, где граф.

– Они с миледи в саду, – ответила та, появившись через минуту. Прислуга теперь трепетала перед новой госпожой, опасаясь, что она припомнит им какую-нибудь резкость и казнит. Миссис Доу вовсе не показывалась ей на глаза, хотя Николь, казалось, ее просто не замечает.

– Вот видишь! – в отчаянии воскликнула девушка. Горничная побледнела.

– Может, они просто хорошие друзья? – предположил король.

– Так или иначе, пусть выбирает: друг или любимая! Позови его ко мне! – сказала она служанке. Та бросилась выполнять, радуясь что можно уйти.

– Ты вся в мать, – восхитился Теодор. – Она такая же непреклонная.

– Просто я не хочу делить его с другой, – сделав скорбное лицо проговорила Николь.

– Почему не выйдешь с ними в сад? – спросил король после небольшой паузы.

Девушка поднялась и прошлась по комнате.

– Я неважно себя чувствую, а на солнце мне плохо, – она плотнее задернула шторы. Король решил, что дочь слишком слаба для прогулок.

– Ты звала меня? – Кристиан вошел в комнату. – Ваше Величество, – он поклонился королю.

– Оставлю вас, – произнес тот и удалился.

– Что-то случилось? – спросил граф, садясь рядом с невестой. На ее фоне он теперь выглядел как прислуга. В простой одежде неброских цветов и без украшений, он терялся в сиянии своей венценосной возлюбленной.

– Скажи, ты любишь меня? – начала она.

– Конечно, больше жизни, – он хотел поцеловать невесту, но она кокетливо оттолкнула его.

– Тогда сделай кое-что для меня, – Николь теперь часто употребляла этот метод.

– Все, что угодно, – в который раз ответил Кристиан, и это давалось ему все труднее.

– Обещаешь? – Николь обворожительно улыбнулась. С некоторых пор Кристиану перестала нравиться ее улыбка. Он не мог понять причину, но не узнавал свою Николь в этой улыбчивой жеманнице. Только когда девушка грустила или плакала, она была такой как прежде, такой, как до похищения. Словно было две Николь, одна его любимая, но печальная, и вторая, веселая и чужая.

– Но я не знаю, что ты попросишь, – начал он, но, увидев недовольное выражение ее лица, ответил, – обещаю.

– Помни, ты пообещал, – повторила она, и Кристиан пожалел, что сдался так быстро.

– Я хочу, чтобы ты попросил Мадлену уехать. Навсегда. Чтоб она больше не искала с тобой встреч и вообще забыла о нас.

Воцарилось напряженное молчание. Граф опустил глаза.

– Я так и знала, что между вами что-то есть! – воскликнула Николь и залилась слезами, упав ничком на подушку.

– Твое молчание только подтверждает это, – сказала она, заметив, что он не особенно реагирует на ее слезы, продолжая сидеть нахмурившись.

– Я пообещал, – сказал он, наконец, и вышел, хлопнув дверью. Николь просияла от радости и принялась за шитье.

Мадлена сидела в заснеженном саду, там, где он ее и оставил. Она была в теплой накидке, подбитой белым мехом и меховой шапочке. На бледных щеках появился румянец, делая ее еще красивее. Хотя для графа ее красота была лишь признаком хорошего здоровья и не более. С первого взгляда он проникся к ней необъяснимой симпатией и доверием, но никогда даже не думал о ней, как о привлекательной женщине. И был очень рад, что и она не усложняет их отношения флиртом и кокетством, без которых редко обходится общение между мужчиной и женщиной. Мадлена сидела с закрытыми глазами, подставив лицо солнцу, очень редкому в последние дни.

– Мне не нравится твое лицо, – сказала она, когда Кристиан подошел.

– Ты его не видишь, – он сел рядом.

– Что-то не так? – она посмотрела на него.

– Я должен буду попросить тебя об услуге, – начал граф после паузы.

– Нет, это не услуга.

– Я дам тебе дом в столице и пожизненное содержание, – сказал Кристиан.

– А хватит денег на мой век? – она рассмеялась.

– Извини, Мэди, – он взял ее руку. – Николь хочет, чтобы ты уехала.

– А ты?

– Конечно, нет. Ты же знаешь, как я отношусь к тебе.

– Хорошо, я уеду, не стану создавать тебе проблем. Кто же захочет, чтобы рядом с ее мужем крутилась другая особа?! – Мадлена шутила, но Кристиан понимал, что ей досадно. Ведь именно она помогла им сблизиться, а теперь Николь избегала ее и винила во всех бедах, случившихся с графом.

– Ты за эти несколько месяцев стала мне как сестра, – он старался подобрать слова, но все было не то. – Как семья, которой у меня никогда не было.

– Теперь у тебя будет новая семья, – Мадлена встала и пошла по аллее. Кристиан догнал ее и обнял, приподняв над землей. Она рассмеялась.

– Мы еще увидимся, не переживай, – ответила она, но, увидев в окне лицо Николь, поспешно оттолкнула мужчину и пошла к дому.

Глава двадцать девятая

Наступил день свадьбы. Замок опять наполнился гостями, но на этот раз только заранее приглашенными. Король отступил от правил и позволил сыграть свадьбу в замке Яновских. Венчание должно было проходить в большом зале, куда свезли все необходимое для обряда. Также замок почтил своим визитом архиепископ, чтобы провести церемонию.

Кристиан уже несколько дней не видел невесту, которую тщательно готовили к свадьбе. Он и прежде нечасто ее видел, поскольку она обычно все дни проводила в своей спальной. Несмотря на то, что между ними было, Николь вдруг решила соблюдать приличия и не позволяла графу подолгу задерживаться в ее комнате. А когда выходила в гостиную, то непременно рядом оказывалась королева Виржиния или какие-нибудь другие придворные дамы. Кристиана это страшно злило, но он не возражал. Николь плохо выглядела и он не хотел устраивать ей сцен. Тем более что до свадьбы оставалось недолго, а после нее девушка уже всецело будет принадлежать ему.

Везде в замке были расставлены свежие цветы, привезенные из столичной оранжереи. От их насыщенного сладкого аромата графа мутило, и он весь день ездил верхом по окрестностям. После отъезда Мадлены ему не с кем было словом перемолвиться, и он находил всевозможные предлоги, чтоб пропадать вне замка. Чаще всего он сидел у приемных родителей Николь. Старик Рэмо, сначала побаивавшийся хозяина, понемногу привык к нему и запросто угощал свежим пивом, когда тот заезжал. Кристиан просил его рассказать о Николь, о ее детстве, и часами мог слушать эти воспоминания, которые старик с удовольствием пересказывал. Некоторые из них граф сам помнил и теперь с улыбкой слушал, как Николь жаловалась на него родителям, как боялась его и мечтала о мести. В этих воспоминаниях Кристиан словно опять встречал ту, прежнюю Николь, какой она была до приезда в замок. Теперь она изменилась, став придворной дамой, настоящей принцессой, а от ее прежней непосредственности и прямоты не осталось и следа. Иногда ему казалось, что и от любви тоже.

Но сегодня Кристиану не удалось застать их дома, все жители деревни по его приглашению отправилась на венчание. Остались только самые старые селяне, которым уже не нужны были развлечения. Граф повернул к замку и пустил лошадь галопом. Он не чувствовал ни радости, ни удовлетворения от того, что, наконец, будет всецело обладать своей возлюбленной. Он просто должен был жениться, и он ехал, чтоб выполнить свой долг.

Около замка разбили шатры для простых людей, которым не посчастливилось родиться знатными вельможами. В шатрах поставили длинные столы, и теперь наполняли их всевозможными яствами. Для королевского окружения готовили повара, специально приехавшие из столицы. Кристиан усмехнулся, вспомнив этот двор месяц назад, точно также готовящийся к зрелищу.

В замке уже все было готово, разыскивали только жениха. Увидев, его тут же втянули в нескончаемые приготовления. Личный камердинер короля помог ему одеться в роскошный наряд из черного бархата с серебром, сшитый королевским портным. Он застегивал серебряные пуговицы, не переставая сыпать комплиментами, должно быть, по привычке. В другой день Кристиан выкинул бы его в окно, но сегодня ему было все равно, что происходит вокруг. Камердинер надел ему золотую цепь с гербом Яновских и перстни с самоцветами. Потом пришел парикмахер, но это было уже выше сил графа, и он выставил обоих слуг за дверь. Он был бы рад остричь порядком отросшие волосы, но слушать болтовню прислуги и видеть их заискивающие лица уже не было сил.

Наконец, затрубили в горны, что означало начало церемонии. Кристиану нужно было спуститься и в зале, при всей придворной компании, просить отца невесты руку его дочери. Граф вышел на балкон и посмотрел на пустующий заснеженный сад. Там было тихо и ничто не указывало на сумасшествие, творившееся в замке. Вдохнув полной грудью, он уже собрался идти, как вдруг услышал плач, тот же что накануне ареста. Он мог поклясться, что это голос Николь, но девушка была с королем и гостями в зале. Кристиан в очередной раз пожалел об отъезде Мадлены, она уж точно объяснила бы его видения. Не заставляя себя ждать, он спустился в зал и церемония началась.

Николь была прекрасна как никогда, в роскошном белом платье из тончайшего шелка, расшитом драгоценными камнями и серебряными нитками. Но ее подвенечная вуаль скрывала лицо, так что Кристиану пришлось довериться королю. После его благословения новобрачные взялись за руки и направились к импровизированному алтарю. Там уже ждал архиепископ. Кристиана страшно утомила бесконечная проповедь, больше чем недельный поход в седле. Он не мог держаться на ногах, в ушах стучала кровь. Николь молча держала его за руку, но рука ее была холодной и чужой, как и она сама. К счастью, священник смолк и позволил молодоженам поцеловать друг друга. Кристиан наклонился к невесте, но вдруг почувствовал головокружение и упал на колени.

– Прошу вас, обойдемся без этого, – воскликнула Николь. – Он слишком слаб.

– Все в порядке, – попытался подняться граф, но его словно давило к земле.

Венчание закончилось. Кристиану помогли встать и провели в соседний зал. Заиграли придворные музыканты и гости расселись за праздничным столом, протянувшимся через весь зал, образуя свободное пространство в центре. Там поочередно выступали артисты и танцоры. Свадьба благополучно продолжалась, но граф был как в тумане и отдаленно слышал слова невесты.

– Готова поклясться, что это Она не дает ему выйти за меня, – говорила Николь матери, сидящей рядом. Та ничего не ответила, заметив гневный взгляд Кристиана.

Родственники графа подходили, чтоб поздравить его и садились на свободные места. Он холодно кивал им, помня, что перед казнью никто и словом не обмолвился в его защиту. Сестра Джона, чувствуя вину брата, старалась заверить, что понятия не имела о его делах. Тетушка вообще отказалась от родственника, заверив всех, что он попал под дурное влияние итилианцев. Кристиан ничего не стал им отвечать, уже сочувствуя брату.

Из королевской семьи приехали только дальние родственники. Ни брат ни сестра Николь не смогли добраться в северные земли в такие короткие сроки. Виктория уже была с мужем в Холоу, а принц Виктор ловил пиратов у отдаленных островов в Теплом море.

– Я не в силах веселиться, – сказал граф невесте. – Буду ждать тебя в спальной, если доберусь туда.

– Конечно, дорогой, – Николь поцеловала его в холодеющие губы, и приказала слугам проводить хозяина в спальную.

Веселье продолжалось, а среди гостей пополз слух, что жених на радостях перебрал. Закончилось застолье далеко за полночь, и невеста присоединилась к мужу.

– Ты спишь? – спросила она, входя и запирая за собой дверь на ключ.

– Нет, я не знаю, что со мной, – ответил граф слабым голосом.

– Я вылечу тебя, – Николь плотно закрыла ставни и задернула шторы. Комнату освещал горящий камин, наполняя ее невыносимым жаром. Так, по крайней мере, казалось Кристиану. У него на коже выступил пот, а тело била мелкая дрожь.

– Сегодня самый счастливый день в моей жизни, – сказала Николь, расстегивая его камзол и рубашку. Он наблюдал за ее действиями, но не мог пошевелиться.

– Ты рад, что мы, наконец, одни? – невеста принялась расшнуровывать штаны.

– Кто ты? – спросил Кристиан, глядя в лукавые голубые глаза.

Девушка, немного удивленная вопросом, отошла, но быстро опомнилась и начала снимать платье.

– Я твоя любимая, Николь, ты не помнишь? – она сладострастно облизала губы и рассмеялась. Кристиан попытался встать, но тело не слушалось его. Оно налилось тяжестью, и даже говорить стало трудно.

– Неужели я не нравлюсь тебе? – она сняла платье и бросила его на пол. Теперь на ней была лишь тонкая нижняя рубашка из легкой ткани, не скрывавшая прекрасного тела. – Это же первая брачная ночь, не стоит тратить время на разговоры.

Невеста влезла на Кристиана сверху и взяла руками за горло.

– Поцелуй свою любимую.

Он почувствовал ее ледяные пальцы и открыл глаза. Перед ним была обнаженная молодая девушка со смуглой кожей и черными длинными волосами. Увидев недоумение графа, она залилась громким смехом, до боли знакомым ему.

– Я знаю тебя, – сказал он, сжав ее запястья. – Я слышал твой смех!

– И видел меня в своих кошмарах! – крикнула она низким хриплым голосом и в одно мгновение из прекрасной девушки превратилась в чудище, чем-то похожее на волка, но в три раза больше. Кристиан оттолкнул от себя раскрытую пасть, из которой капала слюна, и скатился с кровати. Наваждение моментально исчезло, он схватил стул, приготовившись отразить нападение.

– Кто ты?! Где Николь?! – крикнул он, но оборотень, с легкостью перепрыгнув через широкую кровать, отшвырнул стул, пользуясь передними лапами как человек. Кристиан упал на пол, но успел откатиться под кровать, прежде чем на него обрушился удар. Зверь вспорол длинными острыми когтями ковер, оставив четыре глубокие борозды.

– Мы с ней поменялись местами! – ответил зверь, низким женским голосом, и прыгнул на кровать. Граф вскочил на ноги и поднял с пола свой пояс с ножнами.

– Что ты с ней сделала?! – спросил он, извлекая меч.

– О, мы с ней очень подружились, пока я изучала ее повадки, – оборотень спрыгнул на пол и выбил из рук графа оружие, не причинившее ему никакого вреда. Меч пролетел через всю комнату и упал в камин.

– Не везет тебе, милый, – сказала она, разразившись смехом.

– Плохо же ты училась, если думаешь, что обвела меня вокруг пальца, – Кристиан бросил взгляд на стену, где красовался старинный клинок его отца, служивший теперь скорее украшением, хотя был настоящим оружием.

– Никто не догадался, – послышался злобный рык и зверь приблизился.

– Я всегда чувствовал, что ты не она. Может быть, как она плачет ты и видела, но как смеется уж точно понятия не имеешь, – граф сделал обманный выпад, и зверь поверил, метнувшись к двери. Это только сильнее разозлило оборотня, но задержало. Кристиану хватило времени, чтоб влезть на каминную решетку и снять меч. Оборотень бросился на него, испустив взбешенный рык. Кристиан увернулся, ударив его широким лезвием, едва удерживая тяжелый меч двумя руками. Страшный вой потряс стены замка. Раненный зверь обрушился на графа, разъяренный и забывший об осторожности. Кристиан был достаточно опытным воином, и сумел подготовиться к следующему удару. Он взмахнул тяжелым мечом и тот опустился прямо на голову оборотню. В этот момент дверь разлетелась на куски, наполняя комнату тысячами искр, в которые превратилось дерево. На пороге появилась Мадлена. Позади стояли король с королевой, которая лишилась чувств, едва заглянув в спальную.

Мертвый оборотень лежал у ног графа, раздетого до пояса и обагренного кровью. Огромный окровавленный меч он все еще сжимал в руках. Кристиан, казалось, не заметил шумного появления гостей, продолжая с печалью рассматривать поверженное чудовище.

– Я опоздала, – Мадлена бросилась к графу.

– Теперь мне не узнать, где она, – произнес Кристиан.

– Что тут произошло? – спросил Теодор, рассматривая мертвого оборотня и погром в комнате.

– Это моя жена, – ответил Кристиан. Мадлена осматривала его, опасаясь найти царапину, нанесенную оборотнем.

– Николь?! – воскликнул король в ужасе, но ответ на его вопрос возник сам собой. Вместо жуткого волка на полу теперь лежала молодая черноволосая девушка. На спине и голове у нее были страшные раны.

– Кто это? – успокоившись, поинтересовался король, не раз встречавший оборотней и другую нечисть на войне.

– Корделия, – ответила Мадлена, удостоверившись, что графу ничто не угрожает. – Это истинный оборотень, из очень древнего рода. Я думала, что их уже не осталось в Вандершире.

– Их и не осталось, – оскорбился король. – Я лично убил последнего. Она могла прибыть только из-за границы.

– Я могу найти ее логово, возможно, их родовой замок, – сказала Мадлена, приблизившись к убитой.

– Откуда ты столько знаешь о ней? – спросил задумчиво Кристиан.

– Потом задашь свои вопросы, – она коснулась кончиками пальцев рукоятки клинка. – Тебе очень повезло, что под руку попался этот меч. Твой отец немало оборотней им убил, для этого он был отлит из эльфийского серебра.

– Откуда ты знаешь, кого убивал мой отец? – Кристиан взял ее под локоть и убрал оружие подальше, словно боялся, что она поранится.

– Ты не о том думаешь, – она посмотрела на короля. – Боюсь, ваша дочь попала в их с Джоном руки.

– Что Джон мог иметь общего с таким оборотнем? Он не храбрец, – возмутился Кристиан.

– Именно поэтому он ударил тебя в спину, – объяснила Мадлена. – Покидая северные земли, я встретила одного знакомого, и он помог мне разобраться во всем. Я поняла, почему Николь так изменилась. Корделия не просто вервольф, она истинный оборотень, рожденный другим оборотнем, а не перерожденный из человека. Такие могут обращаться в кого захотят, правда, только своего пола. Для этого им нужно немного крови и недолгое общение с этим человеком.

– Значит, Николь у нее! – воскликнул Кристиан, выходя из задумчивости.

– Я сказала бы, что она была у нее. Но прошло столько времени, я не чувствую ее больше, – Мадлена понизила голос и опустила глаза.

– Зато я чувствую, – ответил граф. – Я слышал ее голос, она звала меня. Теперь я понимаю почему. Николь держат где-то, но она надеется на спасение.

– Где может быть замок этого существа? – спросил король.

– Я думаю, на севере, в нескольких днях пути отсюда, это пустынные пограничные земли, – Мадлена хотела добавить еще что-то, но Кристиан прервал ее.

– Я знаю, где это, я не раз бывал там. И я еду туда незамедлительно! – он надел сапоги и ножны с отцовским мечом. – Прикажи принести мне воды и одежду.

– Не стоит ли дождаться утра? – Мадлена коснулась его плеча.

– Нет, мы и так потеряли слишком много времени, – граф еще раз взглянул на Корделию.

– Я пошлю за вами всех своих людей, и сам выступлю во главе, – Теодор поспешил распорядиться.