Текст книги "Право первой ночи (СИ)"

Автор книги: Татьяна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Право первой ночи

Глава первая

В некотором царстве, точнее в королевстве, жила была прекрасная девушка. Управлял государством мудрый и добрый король, но в его землях всем заправляли богатые феодалы: князья, герцоги, бароны. Порой не очень образованные и не совсем воспитанные, редко порядочные, но наделенные властью над своими крестьянами, а девушка эта была простой крестьянкой.

Когда-то на отдаленных дорогах встречались злобные разбойники и страшные оборотни, черные маги и кровожадные драконы, но теперь границы Вандершира, так называлось королевство, охраняла доблестная армия короля Теодора Великого. Советники и министры помогали королю сохранять в государстве мир и порядок. В крестьянских селениях и городах, расположившихся в глубине страны, было спокойно, но вот в пограничных землях велось постоянное наблюдение за прибывающими чужестранцами. В одном из таких селений и жила та самая девушка, о которой пойдет речь. И началось все со свадьбы.

Четвертый летний месяц.

696 год от основания Вандершира.

Посреди большого двора, одного из самых зажиточных домов в деревне, крестьяне шумно праздновали свадьбу. Женился староста, уже успевший дважды овдоветь и обзавестись за это время пятью детьми. Он сидел во главе стола рядом с молодой невестой. На его лысеющей голове осталось немного седых волос, а когда-то голубые глаза выцвели и впали. Но зато он был одет в дорогой камзол ярко-красного цвета и тонкую батистовую рубашку. Невеста была в простом платье из белой материи и в прозрачной вуали, скрывавшей бледное лицо. На нем не было восторга ни от доходов мужа, ни от предстоящей "счастливой" жизни. Она ничего не ела и не танцевала под ритмичную мелодию деревенских музыкантов. Выйти за старика она решила, чтобы расплатиться с долгами родителей. Они очень ее любили и ничего не жалели для дочери. Им дорого обходилось содержание детей. Старшая, та, что теперь выходила замуж, часто ездила в город к подругам из благородной семьи. Ей нужны были дорогие платья и туфли. Отец покупал ей книги, чтоб она могла продолжать учиться. Помимо нее в семье было еще две дочери, что не облегчало жизнь престарелому отцу, единственному мужчине в семье. На его плечи ложилась большая часть работы в поле и торговля на рынке. А от старшей дочери и по хозяйству было мало толку. Работать на земле она не умела и тяжелую работу по дому не выполняла, поэтому выросла изнеженной и абсолютно не приспособленной к крестьянской жизни. Чувствуя свою ответственность за бедственное положение родителей, она согласилась на брак, который избавлял их от опасности потерять надел земли, с которого они жили.

Неожиданно во двор въехала карета в окружении нескольких всадников. Крестьяне едва успели увернуться, чтоб не попасть под копыта лошадей. Карета остановилась и из нее вышел хозяин местных земель, высокий худощавый мужчина в темном камзоле, расшитом золотом. Короткие черные волосы резко контрастировали с неестественно бледной кожей, а слегка суженные карие глаза презрительно взирали на простолюдинов. Бледные губы кривила самодовольная усмешка. Тонкие длинные пальцы украшали дорогие перстни, а на груди висела массивная золотая цепь с гербом его фамилии. Свита господина была не менее изысканна. Он едва улыбнулся в ответ на низкий поклон жениха и прошел к столу.

– Прошу, продолжайте, – сказал он властно, махнув рукой, и стихшая музыка вновь заиграла. Несколько человек осмелели и продолжили танец, но остальные перешептывались, пытаясь узнать, зачем пожаловал сам граф Яновский.

– Ваш визит такая честь, – начал жених, мистер Лог. Свиту тоже разместили и преподнесли угощения и вино.

– Я проезжал мимо и решил поздравить невесту, – граф сел на его место за столом и улыбнулся сидящей рядом девушке. Она молчала и не смотрела на него.

– Поблагодари нашего хозяина и благодетеля, – злобно зашипел Лог.

– Мы с мужем очень вам благодарны, – сказала она, делая ударение на слове "муж".

– Да, ваш визит очень большая... – начал опять хозяин дома, приглаживая редкие волосы на висках.

– Я уже понял и рад, что угодил. Принеси мне лучшего твоего вина, – грубо прервал его граф и, когда Лог побежал лично исполнять волю дорогого гостя, подсел ближе к невесте, развернувшись всем телом к ней и не обращая внимания на гостей.

– Значит, старый пень тебе милее меня? – сказал он ей на ухо.

– Мы ему многим обязаны. Он погасит наш долг...

– Стоило лишь сказать, и я дал бы тебе любые деньги, – произнес Яновский мягко, поглаживая локоны невесты.

– Он предложил мне законный брак, а не положение любовницы, – девушка одарила собеседника гордым взглядом и немного отодвинулась.

– Может, ты ждала, что я сделаю тебе предложение? – вельможа притворно рассмеялся.

Гости зашептались, хихикая, вся деревня знала, что граф неравнодушен к невесте. Он давно уговаривал ее переехать к нему в замок, но она отказывала, а применять силу было не в привычках Яновского. Да и в деревне было полно красавиц более сговорчивых, хотя его как назло интересовала именно та, что высоко ценила честное имя своей семьи.

– Рад, что жена вас веселит. – Лог протиснулся сквозь толпу к столу. – Вот, попробуйте, это лучшее наше вино, – сказал он, подавая напиток в изысканном золотом кубке.

– Благодарю, иди к гостям. Я хочу поговорить с Николь, – уже серьезно ответил граф. Жених, подобострастно кланяясь, удалился.

– Вот колдовское отродье, – выругался он, подходя к своим родичам. Те согласно кивали. – Зачем явился сюда, она уже моя.

– Ты плохо его знаешь, – ответил ему один из гостей, близкий друг. – Если он положил глаз на кого, никуда ей не деться.

Граф пил вино, не сводя глаз с невесты.

– О чем еще нам говорить? Вы не устали издеваться надо мной? – девушка смотрела в сторону, перебирая в руках кружева платья.

– Я не издеваюсь, это ты сделала из меня посмешище для всей деревни, – мужчина поставил кубок и откинул вуаль с ее лица.

Николь молчала, не желая грубить господину, и вызвать этим гнев на свою голову и голову и без того несчастных родителей. Они не желали этого брака, решив продать скот, чтоб выплатить налог на землю. Но Николь не могла допустить, чтоб семья голодала и согласилась на предложение старика. И, хотя ее удочерили в младенчестве, отец любил ее больше остальных детей и развивал в ней мнение, что она не такая как все. Возможно, это объяснялось его навязчивым желанием выдать ее замуж за богатого купца или просто благородного мужчину из города. Это освободило бы ее от власти хозяина, и она стала бы свободной горожанкой. Но Николь не разделяла его уверенности, понимая, что это невозможно. Отец верил, что его приемная дочь достойна лучшей жизни и упорно готовил ее к ней. А, поскольку горожанам и в голову не приходило искать жену среди крестьян, а жить как-то нужно было, Николь решила использовать свои знания. Она стала учить грамоте детей зажиточных крестьян и купцов. Некоторое время удавалось сводить концы с концами, но и это не помогло справиться со всеми проблемами. Деревенские парни не хотели жениться на девице, что ничего не умеет и не имеет приданного. Несмотря на то, что Николь была красавицей, хорошо пела и была воспитана не хуже родовитых леди, у нее осталось два выхода: либо стать любовницей графа, либо женой Лога. Она выбрала более надежный и честный путь.

– О чем задумалась? – прервал ее размышления граф, – неужто раскаиваешься? Я всегда готов принять тебя в свои объятия. Поверь, это лучше, чем жить со стариком, – он опять рассмеялся, вино подняло ему настроение. Этот наглый смех вывел девушку из оцепенения.

Была еще одна причина, почему она отвергла его и решилась на брак. Когда-то граф вызывал у нее симпатию, она следила за его жизнью, собирала все слухи о нем и знала обо всех его похождениях. Его интересовали только развлечения: охота, вино и девицы. И из их деревни тоже. Николь понимала, что не должна надеяться, но втайне мечтала, что он обратит на нее внимание. Однажды он, наконец, заметил ее. Ей исполнилось четырнадцать лет, и она стала настоящей красавицей. Бледная, худенькая с длинными золотыми волосами и большими невинными голубыми глазами. Граф не смог пропустить такое сокровище, появившееся в его владениях. Он дарил ей ленты и кружева, украшения и сладости. Когда она немного подросла, предложил работу горничной в замке. Но девушка не хотела оставлять родителей и побаивалась графа. Про него в деревне ходили разные слухи. Одни говорили, что он общается с колдунами, другие, что он убил свою мать, чтоб завладеть наследством. А сельская ворожея и вовсе пугала девушку предсказаниями, в которых она принесет погибель всей деревне, если покинет ее. Отец тоже был не рад такому вниманию графа к его дочери, но и не запрещал ей принять его предложение. Николь долго отвергала ухаживания графа, и это только раззадоривало его. Прежде он ни разу не получал отказа от женщин.

– Вы мне противны, мой муж намного благороднее вас, и я, возможно, буду с ним счастливее, чем с вами в вашем замке – не выдержала Николь и выпалила со злостью. Яновский остолбенел, такой дерзости он не ожидал. И от кого? От вздорной зазнайки, крестьянки, возомнившей себя светской леди. Такого его самолюбие не могло перенести.

– Что?! Как ты смеешь?! Ты забыла кто я?! – граф говорил срывающимся, хриплым от злости шепотом.

– Я никогда не забуду, кто вы! Ваше лицо преследует меня в кошмарах, и я рада, что высказала вам все, что думаю! Теперь можете отрубить мне голову! Думаю, вам это доставит удовольствие! – Николь дрожала от охвативших ее чувств, она, наконец, выплеснула злость, копившуюся в душе.

Все вокруг пытались услышать, о чем говорят граф и новобрачная, но музыка заглушала их спор. Только по лицам можно было догадаться, что назревает скандал. Яновский долго молчал, рассматривая крестьян злобным взглядом.

– Я не казню тебя за дерзость, это было бы просто подарком на свадьбу, – ответил он наконец. – Я накажу тебя по-другому, даже если придется пожертвовать принципами.

Господин поднялся из-за стола. Музыка тут же стихла. Он поднял руку, чтобы привлечь всеобщее внимание, хотя все и так смотрели на него.

– Все вы знаете, что мистер Лог прекрасный человек и лучше всех платит подати, – начал он. – Поэтому я решил наградить его.

Граф снял перстень с указательного пальца и протянул его жениху:

– В знак своего расположения к этому дому, я окажу ему большую честь и воспользуюсь правом первой ночи.

Поднялся ропот, но вельможа продолжал, и все притихли.

– Я знаю, вы удивлены, но мистер Лог заслужил эту высокую честь, и я сделаю исключение для него.

Жених, не зная как реагировать на подобную речь, низко кланяясь, подошел к хозяину и, получив перстень, поцеловал его руку. Граф схватил Николь и потащил за собой в карету, не обращая более никакого внимания ни на крестьян, ни на опешившего жениха. Она попыталась освободить руку, но Яновский только крепче сжал ее запястье и втолкнул в экипаж. Мужчины из свиты поспешили за хозяином, оставив угощение и девиц. Музыка вновь заиграла, только когда эскорт скрылся за деревьями соседнего сада. Друзья подбадривали пожилого новобрачного и с завистью рассматривали подарок, массивное золотое кольцо со сверкающим рубином.

Глава вторая

– Не рада? – опять рассмеялся граф, довольный своей изобретательностью, – не хочешь поцеловать хозяина?

Он привлек девушку к себе и обнял за талию. Николь стиснула зубы и зажмурила глаза. Увидев такое лицо, Яновский мгновенно остыл, и улыбка слетела с его губ.

– Это ужасно! Прекрати кривляться! Ты что, совсем не уважаешь меня? – он начал по-настоящему злиться. Николь открыла глаза и с презрением посмотрела на своего обидчика.

– За что мне уважать вас?! Теперь мне лучше умереть, чем вернуться в деревню! Вы опозорили меня на всю жизнь! Я вас ненавижу! – крикнула она, пытаясь освободиться из его объятий.

– Не дергайся! Я сам не хочу тебя, просто проучил и все. Можешь возвращаться к своему ненаглядному, – граф открыл дверцу и приказал остановить карету.

Девушка подобрала юбки и начала неуклюже выбираться, но наступила на подол и упала на дорогу. После вечернего дождя, на влажной земле еще остались лужи, и Николь угодила прямо в одну из них. Она сидела на земле с ног до головы перепачканная грязью, вот-вот готовая разрыдаться. Головной убор съехал на бок, а глаза метали молнии. Яновский выглянул из кареты и разразился смехом.

– Это тебе за мои мучения, – он не мог удержаться и продолжал хохотать. Свита, ехавшая позади, окружила несчастную и тоже начала смеяться.

– Помогите ей и отвезите в замок, – произнес он, сменив улыбку на безразличное выражение, которое чаще всего можно было наблюдать на его лице. – Я поеду верхом.

Граф взял лошадь у одного из подданных, вскочил в седло и пустил ее галопом.

Мужчины спешились и, вытащив Николь из лужи, усадили в карету. Она стиснула зубы и не проронила ни слова, пока они помогали ей. Продолжая путь в карете, она, заливаясь слезами, проклинала графа всеми ругательствами, которые знала.

Она даже не заметила, как они подъехали к замку. Он возвышался на склоне холма, окруженный высокой каменной оградой. Внутренний двор был вымощен булыжником и мог вместить всю их деревню. Величественные башни уходили в небо, а по зубчатой стене вился плющ. На пороге девушку встретила пожилая служанка и проводила в одну из многочисленных комнат. Они шли по длинному темному коридору, освещенному лишь свечей в руке женщины. В спальной уже была приготовлена кадка с горячей водой, от которой поднимался пар, нагревая комнату.

– Вот, помойся и ложись. А это можешь потом надеть, – старушка указала на одежду, лежащую на кровати.

– Спасибо, – только и смогла выдавить из себя Николь. Она промокла, и от холода у нее стучали зубы. Когда служанка ушла, девушка освободилась от грязной одежды и залезла в воду. Она так устала за этот день, что как только согрелась в новой постели, тут же уснула.

Разбудили ее лучи поднимающегося солнца, просвечивающие сквозь плотную штору. Николь привыкла рано вставать и, несмотря на приключения прошедшего дня, поднялась на рассвете. Ушибленный локоть немного побаливал, напоминая о вчерашнем падении. Платье, предоставленное старушкой служанкой, оказалось немного великоватым, но все же лучше, чем безвозвратно испорченное свадебное. Девушка подвязала его тонким пояском и осмотрелась. Николь впервые была в таком месте. Дом ее благородных подруг в городе был жалкой копией царившего тут величия и роскоши. Девушка, решила побольше увидеть, раз уж выпал случай, и спустилась в зал. Замок был большой и изысканно убранный. На стене вдоль широкой лестницы висели портреты предков графа, гобелены и начищенное до блеска оружие. А над камином красовалась огромная голова дракона, трофей прадеда графа.

– Вам что-то нужно, госпожа? – спросила служанка, убиравшая в зале.

Николь немного смутилась и не знала, что спросить, но служанка продолжала:

– Вы та девушка, что приехала вчера ночью? Вам нужна миссис Доу, экономка. Она на кухне.

Николь поблагодарила и направилась искать кухню. Это оказалось непростым делом. В одном из коридоров она наткнулась на молодого человека с книгой в руках.

– Позвольте представиться, Джонатан Яновский, – произнес он, улыбнувшись.

– Брат графа? – переспросила девушка, немного удивившись. Николь знала, что у хозяина есть младший брат, но она никогда его не видела. От девушек в деревне она слышала, что он очень красивый и воспитан лучше брата, поскольку учился за границей.

Если бы он не назвал своего имени, Николь ни за что бы не догадалась, кто перед ней. Он был немного ниже брата, но уж точно красивее его. В них не было ни единой схожей черты, указывавшей на родство. Джонатан казался полной противоположностью брату: светловолосый и голубоглазый, с правильными чертами открытого лица. В его больших глазах не было надменности и пресыщенности жизнью, как у графа, постоянно презрительно щурившегося. Николь знала, что титул и состояние отца мог унаследовать только старший сын, младшим же приходилось добиваться всего самим. Возможно, поэтому он не был еще развращен жизнью, как брат, благодаря чему сохранил прекрасную внешность юноши, не знавшего соблазнов.

– Простите, – опомнилась она, делая реверанс. – Миссис Николетта Лог.

– Не знал, что у нас есть еще гости, – продолжал он, делая вид, что не замечает ее смущения.

– Я приехала вчера, – начала Николь. – Граф привез меня. Я долго не задержусь тут.

– Очень жаль. Могу я чем-то помочь вам?

Николь не могла поверить, что братья могут быть такими разными. Джонатан был воплощением вежливости и очарования. Строгий простой костюм из серого сукна, никаких украшений и излишеств. Таким ей всегда представлялся благородный джентльмен, которых описывают в романах.

– Не могли бы вы сказать мне, где кухня? – произнесла она, краснея под его взглядом.

– Вот за этой дверью, если не ошибаюсь, – ответил он, кивнув на массивную дубовую дверь позади Николь. – Я сам тут нечастый гость.

– Но почему? Это же ваш дом? – она искренне удивилась.

– Это дом брата, а я лишь гость, – вздохнул молодой человек. Девушка в очередной раз убедилась, что жизнь несправедлива.

– Мне кажется, я знаю, кто вы, – вдруг сказал он. – Вы учите грамоте сельских детей.

– Да, – ответила Николь, испугавшись, что теперь он не станет с ней разговаривать, узнав, что она крестьянка.

– Брат рассказывал о вас. Теперь я вспомнил, – молодой человек еще шире улыбнулся, и в его глазах блеснул какой-то огонек.

– Вы, наверное, ошибаетесь. Вряд ли граф говорил бы обо мне, я просто крестьянка, – Николь захотелось быстрее уйти.

– Да-да, о вас. Как же я не догадался, – Джонатан внимательно рассматривал ее.

– Простите, я должна идти, – Николь сделала реверанс.

– Конечно, не смею вас задерживать, – Джонатан кивнул в ответ. – Надеюсь, мы еще встретимся.

Девушка быстро скрылась за дверью, на которую он указал, пытаясь понять, правду ли он сказал или подшутил над ней. Ей не верилось, что граф мог говорить о ней со своими родственниками. А если и говорил, то вряд ли отзывался лестно.

В огромном зале кухни, готовили роскошный завтрак, какой и полагается подавать в таком богатом доме. Около десятка человек крутились здесь, выполняя различные поручения поварихи, дородной женщины с добродушным лицом.

– Ты уже проснулась? Рановато, если учесть когда вы прибыли, – произнесла экономка, явно недовольная ее появлением в замке. Это была высокая женщина, немного полная, с бледным морщинистым лицом и цепкими карими глазами. На вид ей нельзя было дать больше сорока пяти лет, хотя она была гораздо старше.

Николь ничего не ответила, рассматривая кухню и невиданные прежде блюда.

– Может, покормить ее, Дорис? – спросила кухарка.

– Кристиан сказал, что она будет завтракать с хозяевами, – ответила экономка. Когда-то она была кормилицей и нянькой у детей старого графа, теперь же следила за хозяйством и расходами.

– И с гостями? Тогда тебе следует подобрать ей платье понарядней, – кухарка улыбнулась Николь.

– Думаю, следует спросить у хозяина, – ответила миссис Доу.

– Нельзя же мисс выйти к столу в этом? – настаивала кухарка. На Николь было темно-зеленое платье из грубого сукна и башмаки, какие носила прислуга. Она неловко переступала с ноги на ногу, слушая, как о ней говорят.

Ей не понятно было, почему она еще в замке, почему граф, вместо того чтобы отправить ее в деревню, хочет усадить за стол с хозяевами. Когда они с экономкой шли подбирать гардероб, Николь спросила об этом.

– Я тоже не знаю за какие заслуги такая честь, – ответила та. – Не место тебе тут.

– Он хоть что-то говорил про меня? Можно мне уйти? – Николь с радостью вернулась бы в деревню.

– Этого я не знаю. Думаю, вскоре тебе объяснят, зачем ты здесь, – ответила экономка и открыла дверь в небольшую темную комнату. Несмотря на то, что день был солнечный, в комнате царил полумрак. Шторы были плотно закрыты, и Николь не смогла как следует рассмотреть обстановку.

– Чья это комната? – спросила она.

– Тебе это знать ни к чему. Для тебя это комната хозяев и все. Эту одежду никто из нынешних обитателей дома не видел, можешь смело надеть.

– Считаете, это удобно? – спросила девушка, когда миссис Доу протянула ей дорогое платье.

– Во всяком случае, удобнее, чем спускаться к столу в платье прислуги. К завтраку приедут барон Родлоу с женой, двоюродной сестрой графа, – строго ответила экономка. – Прежняя владелица этих платьев была выше тебя, и не так хорошо сложена, но все лучше, чем это тряпье, – она кивнула на девушку. – Они немного устарели, но все равно замечательные.

Миссис Доу протянула наряд из светло-зеленого шелка. Николь начинала ненавидеть зеленый цвет.

Не задавая больше вопросов, она взяла наряд и отправилась одеваться к самому важному событию в жизни. Ей впервые предстояло сидеть за одним столом с титулованными особами. Она с ужасом представляла себе эту ситуацию. Что она будет делать, если о чем-то спросят, если узнают, кто она и откуда? Такого страха, как перед дверью в столовую, Николь не испытывала даже перед свадьбой.

– Здравствуйте, миссис Лог, – услышала она приятный мужской голос и обернулась. Это опять был Джонатан.

– Позвольте проводить вас к столу? – он предложил ей взять его под локоть.

Николь не решалась, но он улыбнулся и подошел ближе. Девушка осторожно коснулась рукава его платья. В этот раз строгий костюм он сменил на более утонченный.

– Вот и дорогой брат! – сказал громко Кристиан, когда они вошли. – Прошу, присоединяйся к своим родственникам.