Текст книги "Синие лампы темного мира (СИ)"

Автор книги: Татьяна Нартова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

Глава 2

Темнота – это не более чем темнота, но в тенях может скрываться что угодно.

Терри Пратчетт

Мир тварей

В огромном помещении, образованном переплетением серых отростков местного гриба, парили несколько кабетов. Их лица были лишены выражения, впрочем, они знали множество иных способов показать свое отношение к происходящему. Одиннадцать кабетов замерли в самых нелепых, причудливых позах, напоминая творения слишком креативного скульптора.

Сверху помещение покрывал прозрачный купол, сейчас отливающий металлическим блеском. На его поверхности возникло лицо Великого Бродящего. Большие глаза, каждый с суповую тарелку (когда-то Иё было суповой тарелкой, но этот облик ему не очень понравился), были почти белыми. Великий уже давно почти не пользовался ими, что не мешало ему знать едва ли не больше всех Слушающих вместе взятых.

– Говори, Иё-кра, – густой, как многоцикловый напиток мра-каш, голос, заставил учителя невольно вздрогнуть и почувствовать себя неразумной личинкой. – Говори, зачем ты собрал нас. Что такого случилось в мирах? Ради чего мне пришлось прервать свое молчание? Я ходил среди полей Воллении, наблюдал закат одной из трех ее звезд, когда меня вырвали сюда. Тебе же известно, Иё-кра, я не терплю такого!

– Обломите палку о мою спину, о, Великий Шен-кри! – стараясь придать себе самый униженный вид, пробормотало Иё. Услышав общую формулу извинения, Бродящий одобрительно моргнул третьем глазом. – Сегодня, до того, как О достигло зенита, я слушал, что творится на Земле.

– Это такая планета, Великий Шен-кри, где живут странные двуногие существа, именуемые себя людьми, – влез глава академии.

– Да знаю я, Юо-кра! – нетерпеливо искривил губы Бродящий.

– Мои ученики были при мне, – продолжало Иё. Еще одно моргание. – В общем, я принял облик местного дерева и принялся внимать, когда почувствовал нечто странное.

– Что именно? – вступил в разговор еще один учитель – Лин.

– Свет рядом со мной стал исчезать.

– Вероятно, во всем виноваты тучи, – насмешливо задергал вторыми конечностями Юо-кра. – Они часто формируются над поверхностью той планетки.

– День был ясным, а небо – ярко-синим, словно лепестки карии. Уж поверь мне, я бы не перепутал тучи с чем-то еще. Особенно с ними… Я сменил облик, стал оконной рамой. Вы знаете, Шен-кри, люди строят любопытные жилища. Они делают в них дыры, а потом закрывают их специальными прозрачными пластинами, как мы делаем крыши из воздушных потоков. В одном из жилищ сидел человек. От него буквально несло страхом. Я уловил смесь различных веществ. Такие вещества выделяют песчаные прыгуны, когда за ними охотятся наши добытчики. Человек кричал что-то и махал перед собой верхними конечностями. – Иё прикрыло все три глаза, и в месте, где вытянутая его голова переходила в туловище, открылись несколько круглых отверстий и из них полились звуки чужой речи, словно кто-то включил старую запись с кассеты. – Уходи! Оставь меня! Боже, неужели я сошел с ума? Это не может быть правдой! Не может… – Бульканье, нечто, отдаленно похожее на предсмертный хрип и тишина. Отверстия закрылись, и Иё продолжило своим нормальным голосом. – А после человек упал и перестал двигаться. Но в этот миг я увидел тварь, пожирателя света. Он таился в углу, образованного двумя стенами жилища.

– Этого не может быть, – возразил Юо-кра, особым образом перекрещивая пальцы в знаке презрения. – Пожиратели давно вымерли. Мы уничтожили их более двадцати дюжин циклов назад. К тому же, если бы какой-то твари удалось бы уйти от возмездия, как бы она смогла пройти Порог?

– Ничто не стоит на месте, – мудро заметил молчащий до того высокий Дех-кри, заведующий хранилищем Знаний Предков. – Мы все знаем: спора превращается в гифу, а та, разрастаясь, становится плоским настилом. Или, если попадет в более благоприятные условия – съедобным шаром. Когда-то наши пращуры не могли управлять даже гравитацией, теперь мы перешагиваем из мира в мир так же спокойно, как из одного помещения в другое. Люди, о которых так любит говорить Иё-кра, называют это эволюцией. Почему пожиратели не могли также измениться, улучшить свое существо?

– Могли, – признал Шен-кри. – Я много раз видел, как в разных уголках нашей реальности появляются новые организмы, а старые почти полностью меняют облик, словно спешащие Слушающие. Но все равно, это невозможно. Пожиратель просто не смог бы выжить на Земле. Местная звезда дает много света. Но вокруг планеты мощный щит, не дающий всему излучению пробиться к ее поверхности. Тварь бы просто издохла без источника энергии. К тому Земля освещается неравномерно. У нас есть О и есть Дау, пропадает одно – появляется второе. На Земле же иногда наступает такое явление как ночь. Темное время. А пожиратели не могут оставаться без постоянного притока фотонов.

– Но я видел! – воскликнуло Иё и немедленно сжалось под тяжелым взглядом почти белых глаз. – Тварь напала на человека.  Она высосала его.

– Абсурд! Люди – примитивны. В них нет ничего, кроме электрических импульсов. Ты же не хочешь сказать, что у того существа украли начальную частицу? Это…

– Абсурд, мы уже поняли, не повторяй Юо-кра, – выставил раскрытую шестипалую ладонь вперед Великий Бродящий. – Впрочем, ты прав. Люди лишены начальной частицы. Все их достижения – не более чем попытка щефа отгородиться от хищников, выстроив раковину из песка и выделений тела. Они придумывают все новые машины и механизмы, считая, что стали от этого сильнее. Но вынь щефа из его укрытия, он так и останется беззащитным скоплением клеток. У них нечего красть даже пожирателям. А значит, нам нечего беспокоиться.

– Но, Шен-кри… – от удивления на коже Лина проявился золотистый рисунок, тщательно скрываемый молодым кабетом в присутствии старших. – Надо найти пожирателя. Раз он каким-то образом прошел барьер между нашими мирами, есть вероятность, что он сделает это снова. Разве нет?

– Лин, как ты смеешь сомневаться в решении Великого Бродящего?

– Я просто не понимаю. Мы все знаем, как опасны пожиратели. Но ничего не делаем, чтобы предотвратить их вторжение. Одно противоречит другому, – не сдался молодой кабет.

– Не будет никакого вторжения. Тварь исчезнет сама. Я верю тебе, Иё-кра. Ты множество раз доказывал мне свою мудрость и преданность. Ты знаешь Землю лучше всех из нас. Продолжай же слушать, как и прежде. Это все, что мы должны и можем сделать, – произнес Шен-кри. По куполу словно прошла волна, искажая лицо Бродящего и делая его подобным страшной маске. Потом поверхность снова разгладилась.

– Вы заявите в Совет? – Иё не удержалось от последнего вопроса.

– Нет, – коротко и ясно.

– Что ж, благодарю, о, Великий Бродящий. И вам, мастера Слушающие.

Иё встало и низко поклонилось остальным собравшимся. Не такой реакции оно ожидало, но спорить с Шен-кри, а тем более, с главой академии не хотелось. Ни сейчас, ни потом. Всем известно – Бродящий никогда не меняет своего решения, а испытывать его терпение чревато. За такое могут лишить не только поста, но и прохода в другие миры.

Оно будет наблюдать. Будет прислушиваться так внимательно, как никогда прежде. И если тварь вновь проявит себя, оно будет настороже.

Мир теней и тварей

Пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять. Будильник расколол маленькую комнатку оглушающим воем. Сан протянула руку, спросонья не сразу нащупывая часы в темноте. Светящийся блекло-зеленым индикатор показывал ровно одиннадцать вечера.

– Черт… – зевнула девушка.

За долгое лето она отучилась вставать так рано. Но дни становились все короче, а ночь прибавлялась, пухла, пока глава их улицы не объявил о переводе часов еще на час назад. Теперь у них появились еще шестьдесят минут относительной безопасности.

Сан кое-как умылась, оделась и, повесив на шею компактный тепловизор, вышла на улицу. Захар уже ждал ее снаружи, от нетерпения приплясывая под какой-то одному ему слышный мотив.

– Тебе не надоело? –  Девушка резко выдернула из уха приятеля капельку наушника.

– Музыка не может надоесть, – засмеялся тот. – А ты опять не позавтракала, так? Хорошо, что я догадался прихватить бутерброды из дома. Все, как ты любишь. Огурчик, ветчина и огромное количество горчицы.

Захар извлек из огромного кармана своих просторных штанов бумажный пакет, от которого удушающе несло свежими овощами и приправами. Сан сглотнула и отрицательно замотала головой. Потом для надежности повторила:

– Не хочу. Тебе не кажется, что в этом году Лев Семенович поспешил с увеличением безопасного времени?

– Да нет. В прошлом тоже двадцатого сентября часы переводили. – А вот Захар с удовольствием вгрызся с ломоть хлеба с сыром.

– Но ведь еще светло совсем.

– Для теней все равно уже недостаточно. Сан, перестань! Не трусь. Я слышал, сегодня по радио передавали, что в нашем районе этих тварей уже полтора месяца не наблюдали. То ли они мигрировали, то ли просто пропали. Ни одного нападения за полгода. Прикинь? Ни одного. Похоже, твой отец… – парень осекся. – Извини, я просто хотел сказать, они нас не тронут.

– Знаю, – попыталась скрыть волнение Сан.

– Как мама?

– А как ты думаешь? По-прежнему места себе не находит. Уговаривала меня бросить работу. Боится, как бы со мной не произошло то же, что с папой.

– Он был храбрым. – Захар сунул последний кусок бутерброда и вытер руки о штаны. – Я всегда им восхищался.

– Я тоже. Только теперь что толку от нашего восхищения? – Сан почувствовала, как глаза начинает щипать от слез. – Той тени было без разницы, кого она убивает. Ладно, пойдем скорее. Иначе шеф опять устроит нам головомойку.

До работы – небольшой  фабрики  по выращиванию зелени приятели шагали молча. Сначала двигались, полагаясь на зрение, но когда и их глаза перестали различать ямы на дороге, пришлось зажечь фонарик. Яркий синий луч ударил под ноги Сан, и она невольно сделала шаг назад. Уйти во тьму, не дать застигнуть себя врасплох. Почти рефлекторно.

Фабрику открыли около пятнадцати лет назад на месте старой крытой парковки. С тех пор, как появились первые твари, машины потеряли свою привлекательность. Зато потребности в витаминах и микроэлементах никто не отменял. Вот и пришлось людям приспосабливаться, завозить землю в ящиках и вешать специальные лампы. Работа на фабриках считалась не то чтобы сильно престижной, но очень нужной.

Сан работала уже третий год. У нее была своя делянка – участок площадью тридцать квадратных метров, на которой произрастал укроп. Ей приходилось каждую ночь обходить ее, поливать, рыхлить почву, следить за тем, чтобы не завелось никаких вредителей. Девушке не слишком нравилось ее занятие. В детстве она мечтала стать охотником, уничтожителем тварей. Как папа. Но после его смерти все изменилось. В том числе и мечты.

– Прошу, – Захар открыл дверь, пропуская подругу вперед и заставляя ее вынырнуть из невеселых воспоминаний.

– А, вот и вы! – к ребятам подскочила Глаша, девчонка на год младше Сан, работавшая на соседней делянке. – Шеф всех собирает, у него какие-то новости. Пойдемте скорее.

– Что на этот раз? – недовольно проворчала Сан, надевая солнцезащитные очки.

На фабрике было необыкновенно светло. Тысячи красных и синих люминесцентных ламп, висящих под потолком, причиняли режущую боль глазам. Уже восьмое поколение землян было вынуждено жить так, подобно совам или летучим мышам. Тьма, раньше ассоциировавшаяся у них со злом, стала верной подругой и самым лучшим защитником. Потому что в темноте нет теней.

Директор фабрики – Сергей Николаевич Строев был худым высоким дядькой лет шестидесяти, имевшим дурную привычку подходить к своим подчиненным вплотную и нависать над ними, заставляя запрокидывать голову. А еще периодически проводить так называемые летучки, собирая всех работников на пятачке позади фабрики. Зимой, летом – не важно. На сей раз директор начал с необычного объявления:

– Сегодня утром мне пришло письмо. Хорошая бумага, гербовая. Со всеми подписями и печатями. Я давно не получал таких бумаг. И надеялся, что больше не получу, – Сергей Николаевич достал платок и вытер лоб. Несмотря на холод, на коже его выступила испарина. – Я мучился весь день, никак не мог заснуть. Но все же, после долгих раздумий, выбрал трех необходимых кандидатов.

– На что? – не выдержал кто-то из работников. Строев бросил на возмутителя порядка недовольный взгляд.

– От каждого предприятия требуют определенное количество человек. Они пройдут специальную подготовку, а потом их направят на новую работу.

– Господи, ну чего он кота за хвост тянет? – вздохнул Захар. Будто услышав его, директор, наконец, громко крякнул, хлопнул в ладоши и закончил:

– Им будет оказана честь стать охотниками.

– Что? Как? – забеспокоились в толпе.

– Но ведь в городе за полгода не произошло ни одного убийства, зачем это? – высказал общую мысль Жека – один из упаковщиков. – Твари уходят. Может, мы скоро совсем от них избавимся.

– Я на вашем месте не спешил бы радоваться, – над площадкой разнесся тихий мужской голос, наполненный как губка водой, сарказмом. – И радио бы выкинул.

Сан вместе с остальными работниками повернула голову. Прислонившись к стене, рядом с входом стоял незнакомый тип. Скрестив руки, он с полуулыбкой осматривал собрание.

– О, господин Михайлов… вы как раз вовремя, – попытался сгладить неловкость директор. – Хочу представить вам Александра Яковлевича. Он-то и будет отвечать за дальнейшее обучение новых охотников.

– Для начала я бы хотел взглянуть на ваших кандидатов. Может, вы мне решили подсунуть каких-нибудь хиляков, которые даже лук не способны из вазона вытащить.

Тип отклеился от стены и медленно двинулся сквозь толпу. Сложно было сказать что-то о его внешности. Надвинутая на глаза кепка и какой-то бесформенный, широченный плащ даже не давали возможности точно определить возраст мужчины. Но когда он проходил мимо Сан, той показалось, что Михайлову не более тридцати пяти.

– Что вы, что вы! – нервно засмеялся Сергей Николаевич.

– Успокойтесь, любезный. И все же, – в голосе типа появился металл, – я предпочту сам набрать команду. Давайте, показывайте, кто там у вас?

– Да, да…. Так… Жильцов Захар. – Подобрался директор. Однако видно было, что он побаивается стоящего рядом охотника.

– Я?! – с недоверием ткнул себе пальцем в грудь приятель Сан.

– Жильцов, идите сюда.

Захар довольно потряс кулаком и рыбкой проскочил вперед. Он всегда любил слушать о подвигах уничтожителей и представлял, как сам расправляется с очередной живой тенью. Теперь Захар был несказанно рад и очень горд, что именно его, простого парня выбрали для такой крутой миссии. Но первые же слова Михайлова быстро привели парня в чувство:

– Хм… а он автомат-то удержит?

– Между прочим, я штангой занимаюсь… занимался… – с обидой отозвался тот.

– Ладно, может для охраны какого-нибудь темного переулка сгодится, – не обращая внимания на Захара, тем временем продолжал охотник. – Ну, или еще для чего-нибудь. Кто следующий?

– Зиньцов Иван.

Из толпы неспешно выбрался здоровенный детина. Несмотря на грозный вид, Ванятка был сущим ангелом. Раньше его семья и Сан с родителями жили в одном подъезде, но хорошенько узнать Зиньцова девушка смогла, только устроившись на фабрику. Первое время она остерегалась Ивана, смотрела косо, с недоверием. И когда понадобилась помощь, долго не решалась обратиться к парню. Пока тот сам не подошел к Сан:

– Эй, чего грустишь? Ты ведь новенькая, да?

– Ага, – уныло пропищала девушка.

– Не, так дело не пойдет. У нас нельзя с таким настроением работать. Ты ведь за растениями смотреть будешь. А они все воспринимают, все чувствуют. Ты думаешь, что главное для хорошего урожая? Почва? Вода? Нет. Главное – любовь. Ежели семена просто так в землю бросать, ничего из них путного не вырастет. Надо их в руках согреть, для каждого зернышка место свое выбрать. И ласково так приговаривать про себя, чтобы все взошло.

– Это больше походит на какие-то деревенские суеверия, – не поверила Сан.

– Да? Ну, не веришь – не надо. Только потом не жалуйся, что весь укроп твой посох. Или сгнил, – с такой непробиваемой уверенностью заявил Ваня, что девушка невольно засомневалась. И робко предложила:

– Слушай, мне вообще-то удобрения нужны. Но, если тебя не затруднит, покажешь, как правильно укроп сажать? По твоему методу то есть.

И он показал. Забавно было наблюдать, как почти двухметровый здоровяк нежно пересыпает плоские семена из одной широченной ладони в другую, как осторожно засыпает ровные грядки землей. Глаза его при этом сияли, и было видно, что парню очень нравится его нехитрое занятие. Но удивительнее всего было другое. Как бы Сан не старалась, именно посаженный Ваняткой укроп рос самым пышным и самым зеленым. Словно Зиньцов каким-то образом подменил посадочный материал.

С тех пор между Сан и парнем установилась самая крепкая дружба, какая только возможна между двумя представителями противоположного пола.

– Ого, – новый язвительный комментарий от охотника, – вот это медведь! Да он пока развернется, тварь десять раз успеет его укокошить. Сергей Николаевич, еще не поздно меня порадовать. Кто ваш третий кандидат: карлик, одноногий калека или подросток?

Работники, услышав вопрос Михайлова, замерли. Никто не смел так разговаривать с директором. Сам Строев начал стремительно краснеть, но, к счастью, при таком скудном освещении это было мало для кого заметно.

– Нет, – откашлявшись, ответил он. – Александра Карпатова.

Имя разнеслось над небольшой площадкой, ударилось о стоящие вокруг здания и срикошетило прямо в уши Сан. В первую секунду девушка просто не могла понять, что произошло. А потом кто-то легонько толкнул ее в спину:

– Иди, тебя вызвали.

Мир без теней

Город вымер, едва небосклон начал светлеть. Окна, открываемые по ночам для проветривания, одно за другим закрывались плотными деревянными щитами. Лишь через узкие щелки по краям пробивался уже привычный синий свет, и каждое здание становилось похоже на мистический дом с приведениями.

В какой-то мере именно так и было. Они – приведения, призраки ушедшей эпохи. Некогда воюющие за нефть, газ и влияние на других, теперь люди сражались за возможность просто жить. Сколько было различных сценариев апокалипсиса, но такого никто не мог предположить. Мировой океан не залил всю сушу, материки не столкнулись с огромным метеоритом из космоса. И даже Солнце продолжало все так же надежно коптить. Хотя Ян бы предпочел, чтобы оно навсегда исчезло.

– Но тогда мы замерзнем, капитан! – однажды ответил ему один из солдат. Ян бросил на смельчака рассеянный взгляд, но все же снизошел до ответа:

– И ладно. Зато и твари вымрут.

– Ты настолько их ненавидишь? – спросил сидящий рядом Игорь, командовавший третьей бригадой.

– Что значит «настолько»? – не понял Ян. – Иногда мне кажется, вы все забыли, почему мы живем как крысы. Прячемся по норам, кормимся этой… дрянью!

– Но-но, гречневая каша вполне приличная! – попытался развеять настроение друга Игорь. – Мы все помним. Не ты один учил историю. Но раз мы в такой заднице, надо выбираться из нее, а не скулить, словно побитая псина. Не бухти на Солнце, оно не виновато, что рождает таких чудовищ.

– Да, дело говоришь! – понеслось со всех сторон столовой.

Игорь наклонился поближе к уху товарища и добавил:

– Моя семья тоже там была. И я ненавижу тени не меньше, – поднялся. – Поищи в себе что-то кроме ненависти и презрения. Иначе ты станешь не лучше, чем они.

– Постараюсь, – честно пообещал Ян. Но пока ничего не находилось.

Каждое утро его бригада выходила на патрулирование. Бродила по заброшенным улицам, вглядываясь в каждый темный уголок. За прошедшие десятилетия первобытный страх перед неизведанным сменился обычной боязнью. Твари оказались не так всемогущи и очень даже уязвимы.

 Убить их можно было тремя способами: пристрелить, снести голову или поразить током. Яну нравилось наблюдать, как электрический разряд проносится по телу тени, очерчивая ее тонкие косточки. Словно в старых нелепых мультиках. В этот момент тварь сначала теряла очертания, становилась похожа на чернильную кляксу, а потом вдруг обретала форму и четкие границы. Приплюснутая голова, лишенная носа и рта, четыре короткие, сильные лапы и три хвоста, два из которых оканчиваются острым шипом. Редкостное уродство, которое не способна была породить матушка-природа. Во всяком случае, их природа, земная.

То, что тени-убийцы пришли из другого мира, стало понятно намного позже. Когда охотникам удалось поймать одну из них живьем, а ученым – выпотрошить. Внутри твари не обнаружилось ни одного привычного органа. Лишь огромный, пульсирующий пузырь, заполненный какой-то черной жидкостью – накопитель, эквивалент желудочно-кишечного тракта у нормальных животных. Да несколько тяжей вдоль всего тела, похожих на переплетение грибных гиф. Об их функции ученые спорили до сих пор.

Даже кости тварей были вовсе не костями. Скорее чем-то вроде хрящей осетровых рыб. Некие включения плотной студенистой массы, поддерживающий основной каркас из мышц.

 Зато головной мозг теней поразил ученых. По размерам и сложности он мог соперничать с мозгом обезьян, но имелись в нем образования, которых не было ни у одного вида приматов. Вроде теменного глаза[1]. Или огромного мозжечка. Словно мозг слепили из разных частей земных животных.

Твари не питались, не выделяли ничего в окружающую среду. Да и как они размножаются (и размножаются ли вообще) оставалось загадкой. А значит, назвать их живыми в полном смысле слова было невозможно. При этом такая неполноценность не мешала теням убивать людей. Быстро и эффективно, всего лишь одним прикосновением. Вот человек стоит, а в следующее мгновение падает, как подкошенный. И все. Ни ран, ни яда в крови. И никакого спасения.

Отряд из пяти человек миновал открытую площадку и вступил в опасную зону. Раньше здесь был гаражный кооператив, несколько десятков железных коробок, выстроенных рядами и пара административных зданий. Но теперь гаражи в основном пустовали. Некоторые переоборудовали под склады, некоторые просто закрыли на замки, да так и оставили.

С появлением монстров люди стали иначе относиться ко многим мелочам. Полтора века назад, человек, возвращаясь с работы, первым делом включал лампочки во всей квартире. Бра, люстры, настольные и напольные светильники. А потом, приготовив ужин, садился перед телевизором. Сейчас, приходя домой, первым делом ты тщательно проверял, не слишком ли у тебя светло. И лишь потом зажигал одинокую синюю лампу, не дающую тебе свернуть шею, споткнувшись о мебель. Люди просто не способны жить в темноте, но узнали они об этом слишком поздно.

Ян поправил висящий на поясе элекрошокер и на всякий случай снял его с предохранителя. Надо было глядеть в оба. Стараясь держаться пятен света, охотники медленно продвигались цепочкой по одному. Они давно научились не обращать внимания на шорохи и прочие пугающие звуки.

 Бессмысленно –  тени-убийцы бесшумны. Главное в их выслеживании – не слух, и даже не зрение, а нечто другое. Ты словно растворяешься в воздухе, чувствуя малейшее его изменение, любое скрытое движение и падение температуры. Там, где появляется тварь, становится хоть немного, хоть на полградуса, но холоднее. Вместе со светом, она поглощает и тепловое излучение.

Но на этот раз охотников все равно застали врасплох. Из-за одного из-за гаражей вынырнуло какой-то человек. Один из сержантов, Расул, выхватил пистолет, целясь в незнакомца.

– Что ты здесь делаешь? – поняв, что перед ним всего лишь подросток, излишне грубо спросил он. – Уже шесть утра, иди домой.

– Простите, – словно проглатывая что-то царапающее глотку, выдавил паренек. – Я не хотел вам мешать.

– Вали уже, – беззлобно усмехнулась Вера – единственная девушка в бригаде. – И больше не суйся на улицу в такое время. Тебя мама, что ли, ничему не учила?

– Мама? – переспросил подросток, несколько раз растерянно моргнув. Потом пристально посмотрел на Веру, словно сканируя ее. – У меня нет матери.

– Ох, извини, – сконфузилась девушка.

– Вам не за что извинятся, – ответил подросток. Потом зачем-то вытянул шею, словно принюхиваясь.

Ян по привычке тоже потянул носом. Ничего. Обычная смесь запахов. Сухая трава, пыль – давно не было дождя, нагретое железо. Задумавшись о странном поведении мальчишки, он едва не пропустил ее появление. Темный прямоугольник, лежащий в нескольких метрах от ног Яна, дернулся, а через секунду нечто метнулось к нему через пятно света. Нечто невидимое, но вполне осязаемое.

Тренировки сделали свое дело. Несколько раз вхолостую щелкнул элетрошокер. Но прежде чем сгусток тьмы коснулся охотника, подросток взмахнул рукой, и тварь обрушилась на землю с леденящим душу звуком. Никогда раньше никто из членов отряда не слышал такого полувскрика-полувсхлипа.

Меж тем чудовище начало терять свою невидимость. Сначала возникли грязно-серые лапы, потом туловище, покрытое мелкой чешуей и, наконец, страшная морда с тремя красными, лишенными белков, глазами.

– Что за…? – пораженно воскликнул Расул.

– Кто ты такой? – больше заинтересовался капитан. Между пальцами странного мальчишки пробегали настоящие молнии. Заметив, что все взоры обращены к нему, подросток попятился обратно за гараж. – Стоять! Стой, или я тебя пристрелю!

– Мне надо спешить…

– Я сказал, стой! Как ты смог убить эту тварь? Признавайся, у тебя есть какое-то оружие или что?

– Я не хотел вас потревожить. – Еще шаг назад.

Солнце, наконец, взошло из-за горизонта. И охотники буквально оцепенели, ибо странный мальчишка просто-напросто не имел тени. Ни серого, расплывчатого пятна за спиной, ни угольно-черного силуэта.

На ум Вере пришло «вампир», кажется, раньше так называли сказочных кровопийц, спящих в гробах.  Ян вспомнил другое, более крепкое выражение. Так или иначе, надо было либо уничтожить псевдо-подростка, либо…

– Погодите. – Из-за спины командира вышел еще один участник отряда. – Этот малец убил монстра, разве не это главное? Может, не стоит сразу наставлять на него пушки? Эй, парень, как твое имя?

– Имя? О, понял… – снова с некоторым затруднением переспросило существо. – Я – кабет. Мой учитель, мастер Слушающий послал меня в этот мир, чтобы помочь вам с пожирателями. Мое личное название вам ничего не скажет. И все же, на моей родной планете меня называли Мо. Путешествующий Мо.

[1] Теменно́й глаз (третий глаз, непарный глаз) – непарный светочувствительный орган некоторых бесчелюстных, рыб, земноводных и рептилий. Воспринимает интенсивность света (но не может давать изображение) и работает как эндокринная железа, участвуя в регуляции многих суточных и сезонных ритмов и, возможно, в терморегуляции