Текст книги "Чёрная смородина (СИ)"

Автор книги: Татьяна Мирная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

Глава 8

Грани – это Грани. Там нет времени. Там нет того, что кажется нам незыблемым и вечным: верх-низ, тепло-холодно, весело-грустно… Все эти понятия теряют смысл. Ходить вниз головой было даже интересно… Хотя может и не вниз головой, кто знает? Это же Грани. Я знала, что не одна здесь, и в тоже время никого не видела. На зов никто не отозвался, даже рачетсы. А ведь это их дом!

Вначале, когда сознание вернулось, я слышала невнятный шепот, но не разобрала чей. Грани слоились, шелестели, словно листы бумаги, когда их пропускаешь через пальцы, чтобы пересчитать.

Я не ощущала тела, наверное, потому что оно умерло. Но инстинкты сохранились: подошла к мутно-белой стене, неуверенно коснулась. Она была не твердой и не газообразной – что-то среднее. Одни стены пропускали в себя мои пальцы, другие – нет, я не чувствовала никакого сопротивления, но рука оставалась на прежнем месте.

Когда кто-то или что-то схватило мою ладонь и рвануло на себя, я даже испугаться не успела. Голова прошла сквозь туман – и я заорала как резаная. Жуткая окровавленная морда без кожи, с бешенно вращающимися глазными яблоками! Я вырвала руку из этого живого месива и отпрянула. С размаху грохнулась на пол. Боли не было. Да я, наверное, и не обратила бы на нее внимания, вытирая руку от красной слизи… Мои движения затормозились, пока мозг пытался найти объяснение происходящему. Я стирала слизь кусками того самого тумана, из которого здесь состояло все. Грязно-розовые сгустки падали вниз и тут же впитывались в пол со странным чавкающим звуком. Как-то стало не по себе, я медленно поднялась с колен и, пятясь, пошла прочь. Оказалась в очередной ячейке Граней. Никого. И кто-то рядом. Кто? Кто-то, как и я, потерявший смертную оболочку?..

Я бродила по этим ячейкам, камерам, клеткам, капсулам – не знаю, как еще их можно назвать – уже больше недели. Я не встретила ни одной души. Я не хотела есть, я не хотела пить, не было никаких желаний. В один из дней просто пролежала на полу… или на потолке, тут же не разберешь. Ничего не изменилось. Это «ничего» стало давить. Поднявшись на ноги, упрямо пошла вперед. Я шла, шла, шла… и снова шла, шла… Переходила из клетки в клетку. Даже появились мысли, что я хожу по кругу. Ноги гудели. Иногда мне казалось, что за полупрозрачными стенами кто-то стоит и смотрит на меня. Я подбегала – никого. И снова шла, шла… Одни ячейки меня пропускали, другие – нет. Интересно почему? В конце концов, мне стало казаться, что я брожу здесь уже месяцами.

Села на пол, опираясь на туманную стену очередной клетки. Нет, я не устала, просто надоело. Почувствовала подкрадывающееся отчаяние. Задрав голову вверх, закричала:

– Эй! Здесь кто-нибудь есть?!

Отозвалось только эхо:

– …Есть…

– …Есть…

Я тяжело вздохнула и устало опустила голову.

Какое-то время ничего не происходило: ни звуков, ни шорохов, а потом… Сквозь стену я увидела силуэт. Отец! В том, что это именно он, не сомневалась ни секунды. Силуэт медленно приближался к стене, вот уже заметны очертания глаз, рта… Еще миг – и мы встретимся лицом к лицу, но неожиданно Клетис Кхана замер. Я видела, как он пытается преодолеть туман и не может. Удар – и стена завибрировала. А Кхана вновь пытался пройти ко мне, он водил скрюченными пальцами по туману, разрывая его. Я видела, как истончается преграда, и коготки животного страха царапнули по спине. Кхана пришел за своим убийцей! За мной! В ужасе побежала прочь. Я бежала и бежала, а добежать до стены не могла. Как? Здесь длина метров семь-восемь! В отчаянии прыгнула.

Новая клетка. Я стояла и злилась на себя: чего орала? Забыла, куда попала?.. Краем уха различила тихое шуршание. Сглотнула, глядя на кусочки мертвой плоти, которые ползли друг к другу, складываясь вместе, как детский конструктор. Вот уже видна… мужская рука. Тьма! Это что?!.. Алоиз Саламан?! Я попятилась, но до стены не дошла: пол вдруг перестал быть твердым, и я провалилась по колено. Стала выкарабкиваться, а «конструктор» продолжал собираться. Уже видны грудь, и рука, и шея. Я увязла в тумане, словно в болоте. Обрубок моего жениха медленно полз ко мне, еще немного – и посиневшие пальцы дотянутся до моего лица. Я с визгом нырнула в туман, проваливаясь в новую ячейку.

Что будет здесь? Медленно поднялась на ноги, оглядываясь по сторонам. Ничего. А когда, закончив осмотр, перевела дух и собиралась шагнуть вперед, потрясенно замерла. Прямо передо мной лежала мертвая девушка. А рядом на коленях раскачивалась чья-то сгорбленная фигура. Из тумана выступил силуэт в знакомой черной мантии. Я открыла рот, наблюдая за происходящим. Потому что это все была Я!!! Это МОЁ тело лежало на земле. Это Я сидела рядом и смотрела на себя странным застывшим взглядом. Это Я в мантии некроманта готовилась к обряду.

Сгорбленная фигура подняла на меня осуждающий взгляд:

– Ты опять прогуляла лекцию магистра Тавага?

Я нервно дернулась, вспоминая старого преподавателя, которого терпеть не могла во времена учебы. И это было взаимно. Он достал меня так, что я чуть не бросила Академию. А потом придумала, как отомстить… Подставить старика, который славился своей принципиальностью, было не так трудно, как может показаться на первый взгляд. Я всего лишь хотела, чтобы магистр отстал от меня, а он ушел из Академии и через полгода умер.

– Я отработала, – жалко проблеяла я, опуская голову под грузом вины.

– Зачем ты убила Гендра Сихха? Он тебе ничего не сделал, – я-некромант обвиняюще посмотрела на меня.

– Сихх отравил престарелую мать ради наследства и меня собирался убить, чтобы не выдала его тайну, – стала оправдываться я.

– Его мать тяжело болела. Он пытался найти лекарство!

– Ему надоело ждать ее смерти!

– А за что ты убила отца? – мой посиневший труп на полу открыл глаза.

– Иначе он убил бы меня!

– Какая возмутительная ложь! Это неправда! – закричали все трое. – Это твой отец. Он всегда любил тебя!

Заболели уши. Мозг взрывался от их воплей. Я трясла головой, словно пыталась разогнать полчище мошек, пока не наткнулась на стену. Почему-то ждала, что она затвердеет и не пропустит меня, – нет, туман мягко обнял за плечи и потянул в новую ячейку. Я замерла, прислушиваясь, оглядываясь и пытаясь отдышаться. Оказалось, что некоторые чувства вернулись ко мне. Вина. Раскаяние. Сожаление. Я уже сама сомневалась: правильно ли сделала, что убила Алоиза и отца. Может, стоило попытаться убедить их отпустить волчат? Вдруг убедила бы?! Что это вообще были за психоячейки? Муки совести? Количество вопросов росло, а ответов не было.

…Не знаю, сколько я уже здесь, сколько ячеек обошла. Они все похожи и не похожи. В этой, например, мои ноги словно увязли в песке, пока прошла к другой стене – устала как собака. Где же мои рачетсы?!

Новая ячейка. Здесь пол гладкий и блестящий, как зеркало. Мои шаги звонким эхом отражались от Граней.

– Dxomn! – выкрикнула я заклинание призыва призрачных псов, не особо надеясь на успех.

А потом услышала лай. Мои девочки! Я запрыгала от радости. Наконец-то!

– Тосанг?! Ко мне! Реранг, иди сюда!

Рачетсы влетели в ячейку, радостно виляя короткими хвостами. Как же мне их не хватало! Обнимала костлявые бока своих слуг, жмурясь от счастья. Впервые спокойно легла отдохнуть, умостившись под боком у Реранг. Немного погодя спросила:

– Что теперь?

Рачетсы молчали. Задрав голову, посмотрела на Тосанг:

– Я не видела Проводников. Почему? Они же должны встречать души?

Та недовольно рыкнула, но ответила:

– Вы застряли между Гранями и миром живых.

– То есть, я не умерла?

– Ваша жизнь висит на волоске, – пояснила Реранг.

– И как быть?

Призраки промолчали. Да, есть темы, запретные для жителей Граней.

Я впервые заснула здесь, доверившись своим псам, но проснулась одна. Стала думать. Может, мне самой надо решить: жить или умереть? А я не знала, чего хочу. Я столько лет жила одной целью, что теперь, добившись ее, не понимала, что делать дальше. Сидела в центре нынешнего пристанища и вспоминала свою жизнь. День и ночь. Свет и Тьма – в моей короткой судьбе они сплелись неразрывно. Я привыкла считать себя Темной. Ведь я некромант-отступник, хоть и не принесла ни одной человеческой жертвы. Тьма закрывала мое лицо снаружи, а внутри ее не было: я не пускала. Но и Светлой меня не назовешь из-за некромантского дара. К тому же в моей недолгой жизни были поступки, которыми вряд ли можно гордиться. Вспомнить хотя бы психоячейки… Ладно, а если я хочу вернуться? Где здесь выход? Как выбраться из Граней? Я неуверенно посмотрела по сторонам и наугад шагнула к одной из стен. Никакого выхода. Лишь новая ячейка.

Блуждать по Граням вскоре прискучило. Рачетсы больше не появлялись. Спала одна. Одной плохо. Даже здесь, в Гранях, мое одиночество имело тот же гнилой привкус потерянности, что и в мире живых. Меня никогда не теряли, но отчего-то я хорошо представляла каково это, когда ты потерялся, а тебя никто не ищет. И ты боишься, что тебя не найдут, не потому что не смогут, а потому что не захотят искать.

Прислонившись к туману, я переживала, мучилась. Но потом уловила какой-то странный гул и прислушалась. Сначала едва различимые звуки постепенно яснели, обретая четкость, форму, смысл…

– … А потом по этой пленке такие черточки красные побежали… – распинался звонкий мальчишеский голосок.

– Руны, – подсказал другой, девичий голос.

– А дядька как закричит: «Это купол Мораны!» А Анетта такая…

– Не Анетта, а Люция, – поправила девочка.

– А Люция говорит: «Знаю. Его не снимет никто, кроме меня», – продолжал рассказ Марк Санторо. – А ее отец: «Но ты кое-что забыла. Купол Мораны развеется после смерти создателя». А Анетта…

– Не Анетта, а Люция, – в который раз поправила брата Сабина.

– А Люция спрашивает: «Ты убьешь меня, отец?» А он: «Придется», – в голосе Марка проскользнуло отчаяние, быстро сменившееся восхищением: – И она руками – раз!.. И тут черепа зеленые как бросятся друг на друга! Анетта с отцом…

– Люция, – терпению Сабины можно было позавидовать.

– …Люция с отцом по воздуху побежали и исчезли в зеленой воронке! Круть!!! А в нас начали заклинания швырять!.. Тыдыщ! Тыдыщ! А куполу хоть бы что! Те дядьки так злились. А потом прибежали две такие здоровые черные собаки из костей, зарычали на магов – и все убежали. А собаки сели рядом и… все-е-е.

Действительно, все. Голова раскалывалась. Болела спина и шея. Еще невыносимо ныла грудь, словно были сломаны все ребра. Потрогала – а тела нет!

И вновь здравствуйте, Грани!

Никуда больше ходить не хотелось. Легла, свернувшись клубочком…

– …Очнись!.. Открывай глаза!

Душащая, выдирающая нутро боль. Каждый вдох – пытка.

– Больно!

– Скоро пройдет. Пей!

Я жадно глотнула воду и поперхнулась от спазмов в грудной клетке.

– Это остатки проклятия, которое попало в тебя. Потерпи немного, скоро…

Голос растворился в темноте – и снова Грани. Меня еще несколько раз выдергивал из них тот же голос. Последнее, что помню, далекий жалобный вой моих рачетсов.

И я открыла глаза. Серый потолок. Запахи крови и смерти. Пересохшее горло. Чья-то размытая фигура. Не разглядела сразу, потом узнала:

– Герв Санторо?

Оборотень нахмурился и исчез. Появился другой:

– Очнулась?

Стаха Карнеро я не могла не узнать.

– Наверное… Сколько я провалялась?

– Часа три.

– Сколько? – не поверила я.

По моим ощущениям прошло около месяца!.. Грани! В них время закручивается в причудливые узоры: и день может тянуться год, а столетие пролетит за минуту.

Мужчина замер в шаге от кровати, на которой я лежала:

– Рассуждать здраво способна?

– Мне проклятие в грудь прилетело, а не в голову.

Карнеро перекосило:

– У меня две новости.

– Начни с хорошей.

– Они обе плохие, – разочаровал Стах. – Первая: ты теперь оборотень.

Что?.. Как?.. Почему?..

Но вслух смогла выдать только:

– Вот как?

– Укушенный, – уточнил волк.

– Вот как? – в этот раз получилось совсем жалобно. – Кто меня укусил?

– Я, – Карнеро сунул руки в карманы. – Извини, не признал в мелкой, худосочной девчонке в призрачной маске шикарную блондинку Анетточку.

Я скривилась: шутник! Нашел время!

– Какая вторая новость?

– Здесь везде Контроль шастает, добивает нежить и ищет твоих сбежавших подельничков.

– И?..

– Они скоро будут здесь. Решай: или ты сдаешься, и тебя казнят как некроманта-отступника. Или ты признаешь меня своим альфой, и твоя защита становится моей задачей.

Я задумалась:

– Что ты недоговариваешь?

Волк не стал ничего скрывать:

– Ты входишь в мою стаю на правах омеги.

Я знала, что в стае оборотней существует строгая иерархия. Есть альфа – самый сильный зверь, два или три беты – вторые по силе, основная часть – гаммы. И были омеги – волки, по каким-либо причинам ставшие изгоями: или нарушившие законы, или прибившиеся из других стай. Ими помыкали все. На них смотрели как на неодушевленные предметы. В доме Карнеро служили двое таких: Нилс Буш и Тира Фиртель. Я помнила, как Эмерик Галич по вечерам приказывал маленькой худенькой волчице следовать за ним, и она покорно шла, потому что омега не могла сказать «нет», не имела права отказать тому, кто выше по рангу.

– То есть никаких прав? – нервно хохотнула и тут же зашипела от боли в груди.

– Решай!

Наверное, я трусиха, потому что выбрала жизнь волчицы, жизнь оборотня – того, кого недавно даже не считала ровней себе.

Я выбрала ЖИЗНЬ. Я всегда ее выбирала.

Глава 9

– Ваше полное имя?

Сотрудник Департамента Контроля был изрядно потрепан и сильно уставший, неопределенного цвета волосы сбились в грязные космы, тонкое лицо в саже и пыли. Мундир в некоторых местах подпален и порван. Да уж! Досталось сегодня всем. Мое молчание затянулось, и мужчина оторвал взгляд от бумаг. А глаза у него красивые: синие, с густыми ресницами…

– Назовите ваше полное имя!

– Люция-Анна-Гаруш-Кабира Кхана си Эррера.

Мужчина напрягся. Знает, кто перед ним. Потом начал быстро писать.

– Это все твое имя? – не выдержал Герв.

– Полное, – пояснила я, – домашние зовут меня Люция.

Но кое-кому было не до смеха. Кто знал, что больше двух имен получали маги, владеющие несколькими стихиями или дарами.

– Сколько? И какие?

– Три: Вода, Металл, Смерть.

Малость ошеломленный взгляд. Потом новый вопрос:

– Клетис Иадор Кхана си Эррера?..

– Мой отец.

– ВЫ убили его?

– Да.

– Почему?

– Иначе он убил бы меня.

– За что?

Я опустила голову. Контролер вздохнул:

– Леди Кхана, я должен арестовать вас.

– Невозможно, – вмешался Стах Карнеро. – Эта женщина – укушенный оборотень. Как ее альфа я категорически возражаю против ареста.

– Она еще человек! – возразил маг.

– Осталось несколько часов, и трансформация полностью завершится.

– Вот тогда и поговорим, – безапелляционно заявил военный, и в лечебную палату вошли бойцы Департамента.

Меня забрали в полицейское отделение города Миаду. Я сидела в одиночной камере. Вернее лежала. Грудь после проклятия Клетиса Кханы болела не переставая. Рядом с узкой койкой стоял тазик, в который я то и дело сплевывала черные сгустки крови.

Мысли кружились в голове, словно рой пчел. Итак, что мы имеем? Мертвого отца-отступника – раз, мертвого жениха-отступника – два. И я, не мертвая, но тоже отступница – три. Фиговый расклад! А еще я оборотень. Это сразу и четыре, и пять, и шесть. Потому что для магов империи зверолюди – вообще существа второго сорта. Если Карнеро не поможет, меня ждет только одно – смерть. Это он точно заметил. Выкрутиться не удастся: половина боевых магов Департамента видела меня в маске отступника. Остается надеяться на показания волчат: я же им помогла!

В замке заскрежетал ключ. Я торопливо села, поправляя одежду. В камеру вошел тот самый мужчина, который арестовал меня:

– Как вы себя чувствуете? – он задержал взгляд на тазике.

– Спасибо, хорошо. С кем имею честь разговаривать?

– Мадж (военное звание – Прим. авт.) Имрус Зарев.

– Мое имя вам уже известно. Жаль, что нам довелось познакомиться при таких неприятных обстоятельствах, – вежливо улыбнулась.

– Мне тоже, – контролер улыбнулся в ответ и подошел к зарешеченному окну. – Вы знали, что Клетис Кхана возглавляет отступников?

Я сморщилась, отводя взгляд:

– Догадывалась.

– Как давно вы приняли Тьму? – вдруг спросил боевой маг.

– Год назад была представлена ей.

– Всего?

В ответ на его удивление пожала плечами:

– Я не особо хотела этого, но моим мнением никто не интересовался.

– То есть обряд Погружения вы не проходили?

– Нет, – я с надеждой посмотрела на мужчину. – Только Представление Тьме и Посвящение.

Он поморщился:

– Плохо!

Я нервно засмеялась:

– Мадж Зарев, я – наследница рода Кхан. Я поступаю так, как велит семья. Мое Посвящение Тьме было вопросом времени. Я и так протянула куда больше, чем сама надеялась.

Маг спокойно выслушал эмоциональную тираду.

– Почему вы убили отца?

Неопределенно повела плечом и заговорила о другом:

– Я помогла детям, не позволив принести их в жертву. Вы догадываетесь, сколько магсилы принесли бы пять волчат на алтаре?

Зарев нахмурился:

– Хватило бы, чтобы сровнять горы Байани с землей.

– Точно.

– И за это ваш отец хотел вас убить? – предположил военный.

Я неуверенно пожала плечами:

– Не думаю, что убить, но наказал бы так, что смерть показалась бы мне счастьем.

Имрус Зарев помолчал, внимательно разглядывая меня.

– Я говорил с волчатами… Они рассказали, что это вы дали гилайон и велели вызвать нас. Почему?

Я отвела глаза.

– …Не знаю, почему вы переметнулись на другую сторону, Люция, – маг вдруг заговорил тихо, доверительно, как с давней знакомой. – Но благодаря вам, мы практически полностью уничтожили отступников империи. А вы убили их главаря.

Скептически посмотрела на него:

– Вы серьезно думаете, что все отступники уничтожены?.. Тогда рано радуетесь, Имрус. Уж поверьте мне.

Я зашлась кровавым кашлем, и мужчина пошел за тюремным лекарем. Но вернулся он не с лекарем, а с Карнеро и еще двумя незнакомыми волками. Камеру открыл полицейский, пока в коридоре маг ругался с оборотнями. Я привстала, прислушиваясь к словам. Мадж Зарев был зол:

– Леди Кхана – подданная империи Санос. И судить ее будут по нашим законам.

Один из оборотней холодно заметил:

– Мадж Зарев, на основании Положения, подписанного главами восьми государств, в том числе и императором Сарфоломеем, смертный, укушенный оборотнем и прошедший трансформацию, не является более человеком и попадает под юрисдикцию законов местной стаи.

– Она еще не оборотень! – упирался маг.

Другой незнакомец протянул ему лист с распечаткой:

– Это результаты анализа крови. 90 %, что перед нами Черная волчица.

Я догадалась, кто это: поверенные Стаха Карнеро. Первый адвокат подошел ко мне:

– Люция Кхана, вы в прошлом сильный маг и присутствие трех волков не помешало бы вам продемонстрировать небольшое колдовство. Попробуйте!

Я попробовала (честно говоря, самой было интересно: получится или нет?) и пораженно смотрела на собственные руки. Сколько ни старалась – с них не сорвалось даже крохотной искорки магии. Растерянно посмотрела на незнакомца. Тот ободряюще улыбнулся мне:

– Вы оборотень, ваша кровь блокирует магию, – и повернулся к Зареву. – Мадж, у вас еще есть сомнения?

Контролер сокрушенно качнул головой, отворачиваясь.

Выходила из тюремной камеры с опаской, не зная, чего ожидать от оборотней, окруживших меня. Пытливо глянула на Стаха, но лайдир не заметил мой взгляд или сделал вид. Я шла по коридору, а мимо проводили пойманных отступников. Если бы взгляды могли убивать, я была бы уже мертва. Мы вышли из городской тюрьмы и сели в автолет. Адвокаты, попрощавшись с альфой, улетели в южном направлении, а мы собирались, как я понимаю, в Денту. Пересиливая боль, посмотрела на разом посуровевшего Карнеро:

– Стах, мне нужно домой.

– Еще чего! – довольно грубо ответил волк.

– Мне нужно в лабораторию отца. Как только в империи узнают о его смерти и о моем аресте, в замок ринутся все кому не лень. А там очень опасные вещи. Их надо уничтожить.

– Доказательства вины? – ехидно поинтересовался Санторо с водительского места.

Я начала злиться.

– Какие доказательства, Герв? Меня весь боевой состав Департамента видел на поле в маске отступника. Заявись сюда Светлый архимаг – мне это уже не поможет! – посмотрела на Стаха. – Нельзя, чтобы записи Клетиса Кханы попали в руки отступников. Да и вообще в любые другие! Где гарантия, что в Департаменте их уничтожат? А если захотят сохранить в Архиве? При большом желании туда можно попасть! – перехватила внимательный взгляд. – Ты не представляешь, какие страшные вещи делал мой отец просто ради научного интереса. Если хотя бы часть его разработок попадет в руки последователей, мало никому не покажется. Или ты тоже, как Имрус Зарев, наивно полагаешь, что все маги-отступники собрались сегодня у стен Миаду?

– Тебе видней.

– Вот именно! – я прищелкнула пальцами. – Поверь, они везде. В императорской свите, в Департаменте контроля, в каждой мало-мальски значимой госструктуре.

– Уверена?

– Я – да. А ты уверен в Контроле?

И Карнеро решился.

– Хорошо, но я иду с тобой.

Облегченно выдохнула:

– Да на здоровье! Можешь еще и бет своих взять: помогать будут.

Не было времени лететь через пол-империи. В первый момент я по привычке начала плести заклинание Иглы, чтобы проколоть пространство, но волки остановили меня, напомнив про мою новую немагическую сущность. Маюров принес портальную рамку. Я спокойно вошла в слепящее марево, не сразу сообразив, почему напряглись оборотни. Только потом вспомнила про менсах, удерживающий магию. Да, для нас… Точнее для всех рас, кроме зверолюдей, любые портальные рамки совершенно безобидны. А вот если оборотень воспользуется поврежденной рамкой, то… смерть, мгновенная и окончательная.

Мы вышли в метрах ста от замка. Он возвышался на холме и был заметен издалека, старый, древний, построенный в начале Второй эпохи. Я тоскливо смотрела на вековые камни, хранившие род Кхан не одно столетие, понимала, что уже нескоро попаду сюда вновь. Шла по дороге, вымощенной гранитными плитками, как никогда остро ощущая, какие они твердые, почти вечные, думая о том, сколько ног по ним прошло. А мои, возможно, ступают последний раз. Защита замка меня пропустила беспрепятственно, лишь на несколько секунд осветилась красноватыми всполохами. Но моя кровь осталась моею. Карнеро с бетами шаг замедлили, подозрительно разглядывая защитный Полог, но все-таки ступили на мост. Ворота с тихим скрипом сомкнулись за нами. И мне как-то сразу стало спокойнее и увереннее. Мы с волками быстро шагали по дорожке к замку. Краем глаза я видела, как лайдир задрал голову, разглядывая замковые башни. Не удержалась от улыбки, вспоминая с каким апломбом он расхваливал свой «дворец».

– Хм-м-м, – Карнеро повернулся ко мне. – Представляю, как ты тогда смеялась надо мной и моим домом!

Не поняла: я что, вслух говорила?

– Стах?

Но он ушел вперед, а рядом оказался Эмерик Галич:

– Оборотни умеют ментально общаться. Ты не знала?

«Твою мать!» – грубо выругалась, наплевав на воспитание. Я совсем забыла про чтение мыслей, подвластное зверолюдям. Да, был у них такой апгрейд, выражаясь современным языком. Это получается, они слышат все, что я думаю?!

– Да, – Галич кивнул. – Учись ставить ментальные щиты, девочка.

Еще оставалось метров пятьдесят до замка, и двери приветственно распахнулись. Звери словно споткнулись, не в силах скрыть потрясение, когда вместо живых слуг увидели умертвия.

– Юная госпожа! – дворецкий, служивший Кханам еще при жизни, склонился в поклоне. – Рад вашему возвращению!

– Привет, Лаки, – торопливо прошла внутрь и огляделась. – Защита в порядке?

– Цела.

Я удовлетворенно кивнула.

– Хорошо. Эти нелюди со мной.

– Да, госпожа.

Уверенно шагала по залам. Волки шли следом, и я кожей чувствовала, как им некомфортно, как давят их высоченные стены с узкими витражными окнами, как угнетают 24-рожковые люстры с хрустальными подвесками. Казалось, оборотни едва сдерживаются, чтобы не рвануть обратно. И лишь раз они проявили интерес к окружающему интерьеру. На одной из стен висел огромный, в человеческий рост, портрет. Мужчины переводили недоуменные взгляды с меня на женщину, изображенную на полотне. Я улыбнулась:

– Это моя мать!

Санторо тряхнул головой:

– Первородный!.. Словно одно лицо!

И мы пошли дальше, спустились в подземелье одной из башен. В дверях лаборатории я провела запястьем по острому выступу. На коже набухли кровавые капли и тут же впитались в металлическую пластинку, по которой побежали руны, считывая информацию о владельце крови, то есть обо мне. Защита лаборатории «думала» дольше, но все-таки открыла замок. Я повернулась к напрягшимся мужчинам:

– Там много того, что может шокировать. Но давайте сейчас обойдемся без замечаний и вопросов. Очень вас прошу, делайте то, что я буду говорить. Времени мало.

… Хорошо, что предупредила их. Остатки тел (хотя кости принадлежали животным) настроения оборотням не добавили. Плевать! Я прошла к письменному столу, бросила куртку на кресло. Повернувшись к огромному камину, щелкнула пальцами:

– Maollo!

Ничего?! Повторила заклинание огня погромче, а потом вспомнила, кто я теперь.

– Проклятье! – и позвала. – Лаки!

Умертвие тут же оказалось рядом:

– Госпожа?

– Зажги огонь.

Пламя вспыхнуло, словно здороваясь со мной. При отце камин горел всегда, неважно, какая пора года была за окном. А сейчас камин горит, а Клетиса Кханы нет… и больше никогда не будет. Тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли. Умертвие стояло рядом, ожидая дальнейших приказаний.

– Лаки, ступай к воротам. Кто бы ни появился, тяни время.

– Да, госпожа!

В огонь полетели многолетние записи, дневники, схемы проклятий и заклинаний. Жалела? Не знаю. Не было времени об этом подумать. А пламя с неутолимым голодом заглатывало все новые и новые бумаги.

Небольшую черную тетрадь, исписанную мелким отцовским почерком, я бросила в камин сама. Стояла и смотрела, как скукоживаются, темнеют листы бумаги, как проваливаются огненными пятнами написанные слова и знаки, как исчезает главный кошмар моей жизни.

Рядом суетились оборотни, о чем-то тихо переговариваясь. Когда из огня выскочил Лаки, мужчины шарахнулись от камина в разные стороны.

– Госпожа Люция, у ворот контролер Департамента. Он настаивает на встрече, говорит чрезвычайно важно.

Я оглянулась. Работа кипела. Волки с азартом таскали к камину стопки листов и тетради. Понятно, что помогали не мне, а были рады возможности насолить некромантам, уничтожив, по сути, бесценные знания.

– Его имя Аким Двойрин, – добавил Лаки, услужливо заглядывая мне в лицо.

– Не слышала о таком. А вы?

Оборотни переглянулись и пожали плечами. Я нахмурилась:

– Что ж, отказать контролеру я не имею права. Пропусти.

Я бегом направилась в зал встречать визитера.

– Герв, за мной! – велел Стах, шагнув следом.

Едва я остановилась в центре гостиной, как появился Аким Двойрин, полноватый мужчина средних лет. Его лицо не было мне знакомо. Маг горестно вздохнул:

– Леди Кхана, я к вам с печальными новостями, – он запнулся, глядя за мою спину, где стояли оборотни.

Я даже не успела принять скорбный вид: Санторо толкнул меня на пол. Надо мной пролетела едва заметная дымка. Это что? Проклятие?.. Я действительно теряла магическое зрение, зато отлично видела, как Карнеро убивал Двойрина. Зрелище было жутким даже для некроманта, благо, что недолгим. Огромный черный волк просто перекусил человеку шею. На пол хлынула горячая кровь, я чувствовала ее тепло и приятный запах. Нахмурилась, путаясь в собственных ощущениях, и машинально протянула руку Санторо.

– Его не было в Миаду, – пояснил Герв, помогая мне подняться. – Он не знал, что это ты выдала отступников и убила отца.

– Скорее всего, здесь есть что-то, указывающее на его связь с преступниками, – Стах уже перекинулся в человека и хмуро посмотрел на лоскуты разорванной одежды. – Твой ходячий скелет может принести мне другие вещи?

Спустя пять минут Лаки уже стоял рядом со стопкой одежды в руках.

– Прошу!

Мы только-только успели вернуться в лабораторию, когда раздался вой защиты замка. Карнеро застегнул ремень и хмыкнул:

– А вот и настоящий Контроль. Оперативно работают.

– Лаки, впусти!

– Да, госпожа! – и добавил. – Гостиную уже убрали.

– …Стоять! Именем короны!

Я повернулась навстречу бойцам Департамента, торопливо швырнув в огонь еще несколько бумаг. И вдруг услышала в голове:

«Все сожгла?»

Не поняла!

«Ментальная связь, – напомнил Карнеро и повторил вопрос: – Ты успела сжечь эту некромантскую бредятину?»

Я недовольно поморщилась, но ответила:

«Самое опасное».

Двери с грохотом распахнулись.

– Какая неожиданная встреча! – перед нами замер мадж Зарев. – Стах Карнеро, укушенная волчица, в недавнем прошлом Кхана си Эррера, – мужчина зло зыркал на нас. – Не более часа назад с кровати встать не могла, а вот в родительский дом потянуло? Скрываем улики?

– Какие?..

Пока беты спорили с Заревым, мы с лайдиром Черных быстро переговаривались.

«Стах, надо будет вернуться сюда позже. Тайники проверить».

«Ты не сможешь».

«Почему?»

«Ты перерождаешься в волка. Уже повышается агрессивность. А будет еще хуже. Тебя придется на время изолировать от людей, чтобы не бросилась ни на кого».

«Дохлый котс!» – выругалась, опуская голову.

Накатил кашель. Я посмотрела на свою грязную рубашку со старыми и свежими пятнами крови. Под предлогом переодеться, покинула лабораторию. Шла по залам, прекрасно слыша шаги мага, посланного Заревым присматривать за мной. В дверях повернулась к мужчине:

– Давай ты проверишь мои покои и подождешь здесь, пока я приведу себя в порядок?

Он смутился, но в комнату вошел вместе со мной. Запустил следилки и, ничего не обнаружив, стал в приоткрытых дверях. Я взяла свежую одежду и направилась в ванную. Включила воду и вытащила из кармана гилайон, чтобы позвонить старому приятелю.

– Эрки?..

– …

– Ты уже в курсе?.. Да, Департамент в замке.

– …

– Разберусь. А к тебе есть дело: перерой бумаги отца. Сам знаешь: их никто не должен видеть. Лаки тебя пропустит. Только тебя!

– …

– Да, условия те же. Спасибо. Увидимся.

Выключила гилайон и спрятала его среди вещей, которые собрала в дорожную сумку. Торопливо стала раздеваться. Стоя под струями воды, я рассматривала почерневшую кожу. Смертельное проклятие черной кляксой расползалось по груди, забивая клетки, сосуды, альвеолы. Но я еще дышала: волчья кровь боролась с магией.

* * *

Не знаю, что волки сказали маджу, но когда я спустилась вниз, увидела всех за круглым столом в малом зале. И не только их. Рядом с Карнеро восседал Ян Грис и еще несколько оборотней, среди них узнала Ричарда Уолкера, Эвана Трейси (наверняка примчались спасать детей). Со стороны магов прибыл кене (генерал – Прим. авт.)) Хает и несколько некромантов, состоящих на службе Контроля. На этом экстренном заседании я присутствовала уже как оборотень, волчица Черной стаи.