Текст книги "Чёрная смородина (СИ)"

Автор книги: Татьяна Мирная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Глава 12

Я не могла понять, что случилось с нежным, страстным мужчиной, откуда появилось это чудовище?! Конечно, я догадывалась, что Карнеро злится за украденные документы. Но ведь в итоге они все равно вернулись к нему! Более того, теперь он знал, какую опасность представляют земли для волков. Хотел наказать? Так наказал бы как других оборотней: посадил на цепь у позорного столба – я бы потерпела. Да даже этот гребаный секс в его спальне… Ну, ладно бы еще раз или два, чтобы продемонстрировать, кто тут главный…

Но проходил день за днем – и ничего не менялось. Меня регулярно звали в спальню и… Я пыталась говорить с Карнеро! Объяснить! Я просила прощения! Ничего не помогло! Карнеро не хотел слушать.

Когда я поняла, что мои ласки и поцелуи никому не нужны, начала сопротивляться. Я дралась, царапалась, вырывалась… Меня никогда не били. Теперь я получила сполна за все годы. И никто не сказал волку ни слова. Все в доме знали, что происходит, но никто не пожалел меня. Для оборотней я была «проклятой некромантской тварью» и все, что делал Карнеро, они считали справедливым наказанием.

Пожалела ли я, что когда-то остановила отца? Да!!! Тысячу раз «да»!!! Я раз в жизни поступила так, как велела совесть, а не здравый смысл, и теперь надо мной ежедневно, еженощно измывался зверь!

* * *

… – Ах ты, сука!

Я не давалась! Я выкручивалась! Я выворачивалась! Твою ж мать! Я некромантка! Меня учили нападать и защищаться! Только было одно важное, огромное «НО»! Меня учили нападать и защищаться с помощью магии, а сейчас ее у меня не было. И все превращалось в драку обычной женщины и здорового мужика.

Карнеро слизал кровь с прокушенной руки, не сводя с меня бешенного взгляда. Удар! Аж искры из глаз посыпались! Я отлетела назад, задев плечом угол шкафа. Полоснула жалящая боль от содранной кожи. Плевать! Не до этого! Я уже вылетала вон из комнаты, куда ввалился альфа, требуя очередного траха. Захлопнула за собой дверь и щелкнула замком. Да, была такая забавная деталька на двери в детскую комнату. С той стороны раздался гневный вопль оборотня. И удар! Но двери в доме хорошие, дорогие, из массива дуба. Выдержат какое-то время! Я стремглав побежала вниз, выскочила на улицу и метнулась к воротам. А из домика охраны высыпали сторожевые псы Карнеро.

Твари! Ненавижу вас всех!.. О Предвечная Тьма! Верни мне магию хоть на минуту!

Первый оборотень попытался схватить меня, но обнял лишь воздух. Второй отлетел в сторону с перебитым носом, а потом меня все равно схватили…

Глупо прорываться к воротам, которые охраняет шесть опытных волков, когда магия больше не подчиняется?.. Глупо!

Меня, вопящую, сопротивляющуюся, повели к дому. Карнеро уже освободился и нетерпеливо прохаживался по крыльцу, от его взгляда внутри все похолодело. Я начала вырываться так, что теперь четверо оборотней буквально волокли меня к своему господину…

После ночи, последовавшей за этим, я пару дней приходила в себя. Нет, про секс речь не шла. Меня учили послушанию. Хорошо учили, творчески… Не помогла даже регенерация, пришлось звать лекаря. Утром Натали Санторо – жена Герва – быстро осмотрела повреждения, не задала ни одного вопроса. Я прохрипела:

– Помоги мне!

Она не ответила, только поджала губы и сунула под нос вонючую ватку. Я отключилась. Очнулась… не знаю когда. Часиков на руке не было. Был гипс. Рядом сидела Тира. Заметив, что я пришла в себя, девушка осторожно смочила мои пересохшие губы водой, сделала перевязку на руке и ноге. Я кивнула на гипс:

– Откуда?

– Рука первый раз срослась неправильно. Пришлось ломать повторно.

В следующий раз перевязку делала Пенка, молча, аккуратно, с непроницаемым лицом.

Тира забежала поздно вечером, осторожно сменила одежду, постель. Маленькие ладошки почти невесомо порхали надо мною, приподнимая, переворачивая. Мое измученное тело почти не ощущало боли. Как у нее так получалось, я не знаю.

– Ну, как ты? – оборотница улыбнулась, перехватив мой взгляд.

– Тира, а ты можешь всегда делать мне перевязки. У тебя выходить не больно.

– Хорошо, – согласилась девушка.

Я отвернулась. Горничная присела на пол так, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

– Люция, не сопротивляйся хозяину. Будет только хуже. Каждый твой отказ – это вызов ему как альфе.

– Он не альфа, он ненормальный!

– Тише! – девушка закрыла мне рот. – Не приведи Силифиус (верховный бог оборотней – Прим. авт.), кто-нибудь услышит – беда будет. Мне пора, Люция: Эмерик ждет. Я приду утром.

И я осталась одна. Регенерация шла. Я буквально чувствовала, как заживают царапины, затягиваются раны, сходят синяки. Глубокой ночью, когда бока болели от лежания, а сон не шел из-за глухо ноющей сломанной руки, поднялась и, прихрамывая, дошла до окна. Там бушевала метель. Ветер гнул пакту-авы, чуть ли не окуная их в сугробы. Дорожек уже не было видно, все сровнялось. Светлячками горели фонари вдоль центральной дорожки. На миг мне показалось, что там, в темноте, мелькнула знакомая тень. Пригляделась: так и есть. Волк. Зверь бежал по боковой, неосвещенной дорожке. Карнеро! Меня буквально отшвырнуло от окна. Я торопливо вернулась на место. Еще не хватало, чтобы он явился сюда, услышав меня. Легла на бок, положила под ухо часы и прислушалась к тиканью, стараясь успокоить собственное сердцебиение. В доме было тихо. Ни звука, ни на первом этаже, ни на третьем. Где он? Может, еще на улице? Я слушала, слушала (тикали часы под ухом), слушала и сама не заметила, как уснула.

Я не видела Карнеро ни той ночью, ни следующей. По наивности решила, что случившееся образумило его, что, увидев содеянное, волк одумался. А Карнеро, оказывается, всего лишь ждал моего выздоровления. И пока я была «не дееспособна» слетал по делам стаи в несколько городов Кхитл-э-ленге

Ровно через неделю Нилс нашел меня в бассейне, где я мыла пол, и передал, что меня ждет альфа. Я рвано выдохнула, словно кто-то ударил в живот.

– Ты слышала? – жестко спросил волк. Нилс, то ли в силу характера, то ли из-за низкого статуса, оказался трусоватым и боялся лишний раз мне слово доброе сказать: вдруг увидит или услышит альфа?

– Да, – машинально кивнула.

Слуга ушел, а я продолжала махать абугом (приспособление для уборки полов – Прим. авт.). Потом мне показалось, что пол недостаточно чистый, и я пошла мыть по второму кругу.

– … Я долго буду ждать?!

Подскочила, уставившись на Карнеро. Оборотень прищурился.

– Тебе передали мой приказ?

– Да.

– И?..

– Я еще не закончила уборку.

Оборотень медленно направился ко мне по только что вымытому полу.

– Люська, не зли меня. Мои приказы первостепенны. По-моему, это понятно даже ребенку.

Я не выдержала его давления, бросила швабру и метнулась к выходу. Он догнал меня на лестнице, когда до спасительной двери в комнату оставалось шага четыре.

– Пусти!..

Измученно огляделась, когда волк притащил меня в свою спальню. Задыхаясь от страха, злости, смотрела, как он запирает дверь, только прошипела:

– Не подходи!

Карнеро сунул ключ в карман и с интересом следил за моими действиями. Иногда мне казалось, что мое сопротивление еще больше подстегивает его, будит охотничий азарт и желание. Я лихорадочно оглядывалась по сторонам, ища пути спасения. Дверь спальни, тяжелая, дубовая, заперта, да и через оборотня не прорвусь. Волк тем временем снял пиджак и не спеша расстегивал пуговицы на рубашке. Я готова была завыть от бессилия, в отчаянии выскочила на балкон. Омерзительный смех за спиной:

– Третий этаж! Не забыла?

А я… прыгнула. Не то чтобы убиться хотела: думала смогу зацепиться за выступы или лепнину и замедлить спуск. Не получилось… Не разбилась, конечно: сугроб смягчил падение, но содранный бок горел, а нога…

– Вывих, – сказал Владек Маюров, прибежавший от ворот.

Неспешно подошел Карнеро:

– Люська, ты волк, а не авилак (пернатый оборотень – Прим. авт.). Не перепутала?

Присел, посмотрел опухшую ногу. Я жалобно всхлипнула… и заорала от лютой боли: этот изувер резким ударом переломал мою вывернутую лодыжку.

– Чтобы не так быстро бегала, – с улыбкой пояснил альфа, поднимаясь.

На миг в глазах Владека мелькнула жалость. А я провалилась в спасительную темноту.

* * *

Какое-то время я еще надеялась, что смогу пробиться сквозь панцирь обиды и ненависти Карнеро, что он натешиться местью и успокоится. В конце концов, я знала, что он может быть другим, я видела его другим, я жила с ним другим! Но проходил день за днем, одна чудовищная ночь сменяла другую, а в отношении ко мне не менялось ничего…

И однажды я решилась позвонить Эрки Сетсоме. Было стыдно признаваться другу, в каком рабском положении нахожусь, но я была на пределе. Вычистив проклятую дорожку, промочив ноги и прилично озябнув, я пришла в дом. Экономка покосилась на меня, но ничего не сказала. Лязг моих зубов говорил сам за себя. Я быстро переоделась и, крадучись, торопливо спустилась вниз по широкой «хозяйской» лестнице в гостиную за гилайоном. Я успела набрать две цифры, когда в дом вошел альфа с бетами. На миг Карнеро застыл, глядя на меня с трубкой в руках, потом недобро прищурился:

– Та-а-ак!..

Я метнулась прочь по коридору, вбежала в первые открытые двери и растерянно огляделась. Кабинет Карнеро! Взгляд зацепился за коллекцию мечей на стене. Схватила тот, что был ближе, – тулвар. Приценилась к весу в руке: килограмма полтора, может, чуть больше. Справлюсь! В кабинет тем временем вошел хозяин. Я наставила на него клинок:

– Не подходи! Убью!

А сама спешно набирала номер друга. Карнеро переглянулся с Санторо, и Герв исчез. Я слушала длинные гудки.

Ну, давай же! Эрки! Возьми трубку!

Тихий щелчок и:

– Слушаю?

– Эрки!..

Связь прервалась. Что такое?! Я торопливо набрала номер вновь. Потом еще раз. Короткие гудки оглушили меня. Ну как же так?!.. А потом услышала тихий смех Карнеро. Он даже не двинулся с места, спокойно наблюдая за моими хаотичными движениями. Стало понятно, куда ушел Санторо и почему я не могу дозвониться. Отбросила бесполезную трубку и повернулась к веселящемуся оборотню.

– Сука!

Перехватила меч поудобнее. Беты напряглись, не сводя с меня глаз. Вернувшийся Санторо чертыхнулся и перекинулся в волка. Но все они замерли, услышав:

– Нет! Не трогать! Девочка хочет поиграть!.. Почему и нет?!

Альфа снял со стены второй тулвар. По тому, как он держал саблю, как огладил эфес, я поняла, что Карнеро не просто коллекционер, он хорошо знал это оружие и владел им. С веселой улыбкой оборотень повернулся ко мне. Для него это всего лишь игра, а для меня попытка спастись. Я заняла боевую стойку.

Карнеро напал первым. Начал вертикальным, рубящим ударом. Прямая демонстрация силы. Так часто делают мужчины. Я отбила, подставив плоскость своего тулвара. Сталь возмущенно зазвенела. Мы обменялись небольшой серией ударов. Волк чувствовал мой страх и волнение, наступал, подавлял. И эта самодовольная ухмылка на роже! Почувствовала, что совсем чуть-чуть – и упрусь в письменный стол. Карнеро банально загонял меня в угол. Мне нужно пространство! Отбив очередную атаку, ударила оборотня ногой так, что тот пошатнулся и отступил на шаг, а я вскочила на столешницу и, оттолкнувшись, перелетела через волка, целясь в спину. Успел, зараза, отклонился, но рубашка была разрезана острым клинком от плеча до пояса. Карнеро улыбаться перестал, сбросил остатки одежды и повернулся ко мне.

Замерли оба. Время шуток и «смотрин» прошло. Удары посыпались один за другим. Защита, атака. Защита, бросок. Воздух гудел от звона стали. Карнеро ударил со всей силы саблей – я отбила, но не устояла на ногах, упала на спину. Он тут же замахнулся вновь. Его тулвар разрубил пол, где секунду назад была моя голова. Резко выдохнула, глядя на взлетевшие щепки из паркета. Моя очередь! Подсечка – и волк рухнул навзничь. Я махнула саблей, собираясь располосовать его вдоль. Но оборотень уже вскочил на ноги. Мой тулвар прошел в паре сантиметров под ним. Едва успела отразить новую атаку. И вновь зазвенела сталь. Я только успевала отбиваться. Согнув руку, ударила головкой сабли в рожу волка. Тот не ожидал. Сплюнул кровью. А я уже приготовилась снова нападать… Но сильнейший удар вражеского тулвара – и моя сабля была перерублена. Клинок жалобно зазвенел на полу.

– Тьма! – прошипела я сквозь зубы и прицельно метнула в оборотня обломок, что остался в руках.

Карнеро в последний момент отклонился, но по ругательствам поняла, что попала. Жаль, что только зацепила, а не убила!

В кабинете раздались аплодисменты. Я зло уставилась на бет: развлеклись, псы?! Но Галич не заметил мой взгляд, он весело смотрел на альфу с залитым кровью лицом:

– Порванная рубашка, поцарапанные висок, плечо и спина. Разбитая физиономия. Зубы целы? Или уже не комплект?… Одним словом – девчонка молодец!

Карнеро подхватил с пола рубашку и вытер кровь с лица:

– Сучка она, а не молодец! Угробила такое оружие!

Санторо уважительно кивнул мне:

– Последний удар хорош.

Маюров с непонятной грустью посмотрел на мои дрожащие руки и заметил:

– Зря метнула эфес с обломком клинка: ты себя оставила полностью безоружной. А могла приблизиться к противнику и этим обрубком ему горло перерезать.

Я прищурилась:

– Учту на будущее.

– Ага! – вмешался Карнеро, раздраженно глядя на меня. – Еще чего! Пошла вон отсюда! – и повернулся к Владеку. – Ты чему ее учишь, идиот?! Кабинет на ключ. Все звонки из поместья под контроль.

Этой ночью он не трогал меня. Наверное, хватило впечатлений после боя на мечах.

А утром… Проснулась с ноющими руками и ногами. Я давно не тренировалась, и вчерашний поединок не прошел незамеченным для мышц. Руки и ноги были словно чужие. Каждое движение давалось через силу. Проклятая крепатура! Мне срочно нужна горячая ванна! Едва я повернула кран, как в комнату вошел Карнеро. Зачем, поняла сразу. Да и он не ставил ментальный щит. Я ударила волка полотенцем наотмашь, чтобы отвлечь, и нырнула обратно в комнату. С размаху упала на пол, когда оборотень подставил подножку. Охнула от боли, хотела вскочить… не успела. Карнеро навалился сверху:

– Хватит игр! Надоело!

Я не могла пошевелиться под этой тушей. Закусила губы и терпела. От трения по твердому полу болели локти, колени и ребра. Старалась не плакать, не показывать этому извращенцу свою слабость и беспомощность. Сделав то, зачем пришел, волк ушел. А я лежала на полу одним раздавленным куском боли.

Я решила сбежать. Я не думала, куда и к кому, забыла про документы и про деньги. Я забыла про все! В виски билась только одна мысль: БЕЖАТЬ из этого дома, от этого волка! На что я надеялась?!.. На то, что волки не узнают меня в волчьем обличии, на то, что они посчитают меня не способной на побег? На чудо? На собственное везение? Хотя какое, к котсу, везение?! Моего везения хватило только на то, чтобы перепрыгнуть кованую ограду высотой в три метра, насколько я знала, раньше этого не делал никто.

У меня получилось! Не знаю почему, но я была уверена, что перепрыгну. Чувствовала, что это не предельная высота для меня. Только когда летела над чугунными спицами, поняла, что ошибись я хоть на пару сантиметров – и повисла бы на этой ограде кровавым мешком мяса. Но я не ошиблась! Я перепрыгнула! Встряхнулась и бросилась прочь от своей тюрьмы… Я не добежала даже до ближайшего леса. Меня схватили. Ненавижу этих тварей! И боюсь! Когда меня догоняла стая из семи волков… Бр-р-р!!! Мурашки по коже! Ощущения жуткие! До сих пор помню, как один волк схватил меня острыми зубами за заднюю лапу и повалил. А второй тут же вцепился в морду. Боль невыносимая! Я пошевелиться боялась. Дышала через раз.

Когда меня, дрожащую, окровавленную, бросили под ноги альфе, он ничего не сказал. Карнеро посадил меня на цепь. Теперь я жила на коврике у дверей в хозяйскую спальню. В стену было вбито металлическое кольцо, и каждое мое движение сопровождалось оглушительным лязгом цепи, а на моей шее красовался тяжелый ошейник. Я прекрасно знала, что ошейник с цепью – это унижение для оборотня. Да и не для оборотня тоже, это унижение для любого человека, считающего себя свободной личностью. Мне казалось, что как раз таки эту «свободную личность» во мне и пытался сломать Карнеро.

Но я не теряла надежды вырваться из этого кошмара. Я ждала магов из Департамента контроля (они предупреждали, что прибудут в поместье с окончательным решением судей). Мне уже было известно, что смертной казни не будет. А тюрьма… Разве мое положение в этом доме чем-то отличается от нее? Уж лучше сдаться имперским контролерам, чем терпеть насилие и издевательства зверя.

Глава 13

Наконец, мои молитвы были услышаны. В Денту прилетели представители императора Сарфоломея и маги Департамента контроля. Я ликующе посмотрела на Карнеро:

– Конец тебе, пес! Я всем расскажу, что ты из себя представляешь.

Тот нахмурился, снял с меня ошейник и процедил:

– Иди помойся, от тебя воняет.

И пошел вниз.

Я машинально провела рукой по грязным, спутанным волосам. Представила, как выгляжу после недели на цепи, когда меня отводили только в туалет.

Торопливо побежала к себе, чтобы смыть грязь. Надела платье, подтянула рукава, обнажая синяки на запястьях. Влажные волосы закрутила в узел, чтобы были видны следы от ошейника. Пусть все увидят, какой подонок лайдир Стах Карнеро!

С предвкушающей улыбкой спускалась по лестнице. Внизу, у дверей гостиной, меня перехватила Пенка, поджав губы, обтянула рукава. Я опешила:

– Ты что делаешь? Руки убрала!

Но она зло зыркнула на меня и рванула волосы вниз. Узел рассыпался. Не дав опомниться, меня практически втолкнули в зал.

В просторном помещении был двоюродный брат отца и советник Императора. Наконец-то! Я спасена!..

– Лорд Эмани! Дядя Одэлис!

Они чинно поклонились в ответ, избегая смотреть в глаза. Я насторожилась. Почему улыбается Карнеро? Почему так странно смотрят Галич и Санторо? Как-то похолодело внутри.

– …За покрывательство отступников и их поддержку Люция-Анна-Гаруш-Кабира Кхана си Эрерра приговаривается к политической смерти. И она, и все рожденные ею дети, лишаются титулов, званий, прав на владение землями и прочим имуществом. Данным указом титул и владения переходят следующему в праве наследования Одэлису Рокуи Кхана.

Я разучилась дышать. Как? Этого не может быть! Злорадные взгляды. Сочувствующие взгляды. Они все: люди и звери – смотрели на меня. Не мигая. Чтобы не пропустить ни единую эмоцию на моем лице. Чтобы потом всласть посмаковать, как я встретила весть о своем полном уничтожении. Не дождетесь! Сцепила пальцы в замок, чтобы скрыть дрожащие руки, и легким кивком признала решение императора.

Держись, Люция! Держись! Бумажка с росчерком Сарфоломея не опреснила твою кровь!

Дядя протянул ларец:

– Это принадлежало твоей матери.

С вежливо-презрительной улыбкой (спасибо отцу: научил так улыбаться!) аккуратно взяла костяную шкатулку.

– Поздравляю, досточтимый… лорд Кхана, с получением титула. Вы так долго об этом мечтали!

Дядю перекосило. Еще бы, это был нескончаемый источник шуток в нашем замке: когда Одэлис, что называется, примазывался к роду при каждом удобном случае. А я продолжала:

– …Уверена: вы с честью будете носить имя МОЕЙ семьи.

Он уже задергался, сжимая кулаки. Я с жалостью посмотрела на него:

– … Нам принадлежит три замка и девять домов в трех государствах, а капиталы в общей сложности приближаются к восьми миллиардам шелетов… Но вы преподнесли мне поистине бесценный дар: женские украшения семьи Селема.

Дядя поджал губы. Я повернулась к Советнику. Тот уже заранее приготовился.

– Великий император помнит о вашей помощи в поимке государственных преступников. Его милостью вам сохранена жизнь.

Я насмешливо выгнула бровь:

– Милость императора не знает границ! Мудрейший Сарфоломей день и ночь думает о благе своих подданных. Он наш любящий отец, который никогда не оставит детей своих на поругание врагам и мучителям.

Советник пристально посмотрел на окаменевшего оборотня.

Легкий кивок на прощание.

– Лорды, с вашего позволения. Пусть воссияет солнце удачи над империей Санос!

Они вытянулись по струнке.

Суки!

Я уверенно вышла из зала, успев заметить изумление на лицах имперских. Что? Шоу не состоялось?!

Шаг…Вдох-выдох… Шаг… Вдох-выдох… Шаг…

Не беги! Не смей!.. Услышат…

Шаг… Вдох-выдох… Шаг… Лестница! До смерти хотелось вцепиться в перила и опереться. Но в холле стоял Владек Маюров и кене Хает. И мадж Зарев с понимающим, сочувственным взглядом:

– Вам помочь?

– Благодарю, досточтимый мадж, не стоит! – я стала подниматься на второй этаж.

Он правильно понял сухой тон. Торопливо подошел, взял мою руку и сказал:

– Вы должны знать: мы настаивали на вашем возвращении.

Забрала свою ладонь и отвернулась.

– Благодарю за заботу.

Шаг…Вдох-выдох… У меня внутри было пусто: все выдрали, по-живому.

Спина прямая! Дыши!.. Вдох!.. Выдох!.. Только бы не сбиться!

И восхищенный шепот в спину:

– Истинная Темная! Таких хоть в рубище одень и в клетку брось, а взглянет на тебя – и невольно поклонишься в ноги.

Сдохни!

Вот она – заветная дверь в мою комнатку. И взгляды со всех сторон. Пенка. Тира с Нилсом. Все вышли посмотреть на отступницу, от которой отвернулись даже соотечественники.

Спасительная пустота моей комнаты. Наконец-то!

Не плачь! Не плачь! Услышат. Хотят услышать. Ждут!

Я смотрела на костяной ларец матери, как на якорь, который держал меня в сумасшедшем вихре эмоций и чувств, который не давал мне утонуть.

Когда глубокой ночью в мою клетушку ввалился Карнеро, я была готова. Этот не пожалеет. Этот добьет.

Оборотень, сунув руки в карманы, с ухмылкой взирал на меня:

– Твои заступнички, которых ты так ждала, улетели. Я их выгнал. Негоже бросать своих, даже таких убогих, как ты… А ты теперь абсолютно моя. И я могу делать с тобой, все что захочу.

И словно в подтверждение своих слов бросил пиджак на стул.

… Закрыв глаза, просто ждала, пока он трахал меня. Держалась за простыню и терпела.

Карнеро молча поднялся, застегнул брюки:

– Хм-м-м, бревно бревном. Лучше бы ты брыкалась как раньше, хоть веселее было.

Я натянула на плечи покрывало и закрыла глаза. В шуме ветра за окном мне слышался издевательский смех Клетиса Кханы.

* * *

Лежала на кровати и смотрела на игру теней на потолке. Очередная утренняя серость, я уже сбилась со счета: десятая или двадцатая…

На автомате поднялась, помылась, оделась и вышла из комнаты. Сидела за столом на кухне, бесцельно ковыряясь в тарелке, и старалась не смотреть в окно. Я возненавидела утро. И неважно, какое оно было: ясное, солнечное или пасмурное, затянутое облаками. Ибо оно несло мне очередное унижение и боль. Ночью, уснув, я могла хоть ненадолго забыться.

– Люська, ко мне! – голос Карнеро словно удар под дых.

Отложила недоеденный завтрак. На негнущихся ногах вошла в кабинет.

– Что случилось?

– Трахнуть тебя хочу. Ты уже оклемалась после долгожданного визита дяди, свыклась со своим горем? А кстати, как тебя сейчас величать? Ты уже не Кхана. А кто?

Не стала ввязываться в этот фарс. Напомнила:

– У тебя встреча через час с мэром Денты.

– Успею.

Он рывком поднялся с кресла. Я инстинктивно попятилась, впечатавшись в закрытую дверь.

– Куда? – оборотень схватил меня за волосы.

Я зашипела от боли, запрокидывая голову и хватая его за руки. Глаза Карнеро вспыхнули жадным огнем. А у меня внутри все похолодело: что он на этот раз придумал? Позвоночник обожгло, когда меня бросили на стол.

– Трахну тебя в рот. Давно собирался.

Услышав это, рванулась прочь, прекрасно понимая, что волк имеет в виду не обычный минет. Но Карнеро схватил мои плечи и припечатал к столу.

– Лежать!

Он, удерживая меня одной рукой, второй потянулся к ширинке, но расстегнуть не успел. Ругаясь отборным матом, оборотень оттолкнул меня, с отвращением глядя на свои грязные брюки: от страха и шока меня вырвало. Я сползла со стола на пол, где меня стошнило еще раз. Карнеро брезгливо поморщился и отступил на шаг.

– Уберешь здесь все к моему возвращению. Иначе заставлю языком вылизать.

И ушел.

Прислонившись к столу, сидела на полу, не в силах пошевелиться. Руки колотились от тремора. Я уже и забыла, когда он был в последний раз, наверное, еще в детстве. И вот вернулся.

Немного успокоившись, стала убирать, потому что Карнеро свою угрозу выполнит. Хотя бы для того, чтобы в очередной раз насладиться моим унижением. Было непросто: даже чужие рвотные спазмы вызывали у меня настоящую рвоту. А убрать блевотину, пусть собственную… В общем, пока все вымыла, не помню сколько раз бегала в уборную. Желудок болел так, что я еле доползла до своей комнаты. Скрутившись, приходила в себя.

Нилс принес молоко и свежий хлеб.

Какая, к демонам, еда?! Тут еле дышишь!

Качнула головой:

– Убери.

Мужчина сочувственно вздохнул и ушел.

* * *

Я еще трепыхалась, еще пыталась отбиваться. Кричала Карнеро, что он уже отомстил, где сам, где с помощью моих бывших соотечественников, умывших руки и забывших про кровные связи и дружбу.

Помните, когда-то я говорила, что неплохо подкована в интимных вопросах? Так вот, оказывается, я ничего не знала про секс. Но лучше бы мне и дальше оставаться невежественной, чем просвещаться подобным образом. О подчинении женщин в постели я могла написать научную работу…

Дохлый котс, я еще шутить способна?! Значит, пока не сошла с ума!

А вот через три недели после памятного визита дяди и императорского советника я действительно думала, что больше не выдержу. Во второй половине дня неожиданно в поместье Карнеро прилетел Эрки Сетсоме. Уже по отсутствию улыбки на лице друга я догадалась, что с недобрыми вестями. Пока он говорил с альфой, я маялась в саду: тут было больше простора, и мои метания по дорожкам при большой фантазии можно было назвать прогулкой.

Увидев приближающегося некроманта, я пошла навстречу. Но узнав его спутника, споткнулась и замерла на месте.

– Лаки?

– Моя госпожа, – скелет склонил голову.

Нужно быть конченым психом, чтобы привести умертвие в стан оборотней! Я перевела растерянный взгляд на Эрки.

– Что это значит?

– Новый лорд Кхана принял решение вернуть Лаки в Грани.

– Как вернуть? Зачем? Лаки служит нашему дому семьсот лет!

Эрки отвернулся. Я и сама знала ответ: чтобы ничто не напоминала о прежних владельцах. Я не могла поверить. Жалобно всхлипнула:

– Оставь его, Эрки. Лаки хороший. Ты же знаешь! Он меня вырастил!

Некромант опустил голову, виновато отводя взгляд:

– Не могу, Люц. Я и так на многое пошел, чтобы вы могли проститься.

Краем глаза заметила волков на крыльце дома, которые с интересом наблюдали за происходящим. Не иначе пришли посмотреть на продолжение шоу «Унижение бывшей отступницы». Отвернулась и поджала губы, чтобы сдержать рыдания. Спустя пару минут, успокоившись, спросила:

– Кто будет проводить ритуал упокоения?

– Я, – Эрки говорил совсем тихо. – Это просьба Лаки.

– Когда?

– Сегодня на закате.

Я закусила губы до крови, но слезы сами текли из глаз. Посмотрела на верного слугу, у которого в грудной клетке не было ничего, но который любил меня самой нежной и трепетной любовью. И плевать на тех, кто говорит, что умертвия ничего не чувствуют. Лаки пальцем вытер слезу.

– Не плачьте. И не сердитесь на Эрки. А мне в Гранях будет хорошо. Лучше, чем в замке, в котором больше нет истинных Кхан.

Все! Не могу больше! К демону, что на меня смотрят! Я заплакала навзрыд, обнимая скелет. Лаки погладил меня по голове осторожно, чтобы волосы не зацепились за мелкие косточки.

– Моя маленькая госпожа, не плачьте.

Словно издалека донесся смеющийся голос Карнеро:

– Слышишь, Герв, может, оставить его?.. Кости пригодятся зубы стачивать.

Я не отреагировала на поддевку, смотрела на Лаки:

– Мы обязательно встретимся. Там, в Гранях, – поцеловала гладкий череп. – Жди меня. Я приду следом.

Не оглядываясь, ушла прочь от дома. Волчий смех резко оборвался.

Эрки и Лаки давно покинули поместье, а я до сих пор была в саду. Смотрела на заходящее солнце и крошилась на осколки. Я знала: с последним лучом Сетсоме начнет ритуал. Начертит пентаграмму на полу зала, зажжет свечи. Потом Лаки ляжет в центре пентаграммы…

«– Лаки, я так скучаю без мамы. Мне кажется, папа меня видеть не хочет, потому что я на нее похожа. Я больше не поеду на каникулы домой.

– А как же я, моя госпожа? Я же скучаю по вам!..»

…Лаки ляжет головой на восток. Эрки прочитает заклинание упокоения, совсем простое, короткое. Это забавно и даже смешно! Чтобы поднять мертвеца, нужно выполнить долгий, в несколько этапов ритуал, а чтобы упокоить, всего пара минут. Зеленый свет в глазницах погаснет. И магистр сожжет останки, чтобы больше никто не смог побеспокоить дух.

«Скелет сидит рядом со мной и костлявыми руками учит плести венки. Получается плохо и у него, и у меня.

– Я прямо вижу вас в красивом белом платье и таком веночке, никакой фаты не надо.

– Хочу фату! Из Мейдикраса (сказочная долина, место жительства фей – Прим. авт.), – капризно звенит детский голосок.

– Вот еще! – фыркает Лаки. – Фата из Мейдикраса может быть у любой невесты, а такие роскошные волосы – есть только у вас. Они словно золотое кружево! Истинное украшение женщины!

И угловатая девочка-подросток улыбается, впервые поверив в собственную привлекательность».

…Последний луч солнца, словно извиняясь, мазнул меня по щеке и исчез. Небо на закате горело багряными красками. Несмело вспыхнула первая звезда и спряталась за фиолетовой тучкой… Сегодня я ненавидела закат.

Не могла заставить себя пошевелиться, словно неведомая сила парализовала все мышцы. Тридцать лет я жила, мало представляя, как живут обделенные люди. За три месяца я лишилась всего: имени, богатства, друзей, родины. Осталась только одна я. И это «я» оказалось маленьким и жалким. Знаете, что чувствует раздавленная улитка? Повезло, если нет. А я теперь знаю…