Текст книги "Проклятье или ничейная земля (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лаас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Глава 41
Новая жизнь
Руки дрожали до сих пор, но они хотя бы были. Они не сгорели в яростном – в яростном ли? – белом эфире. Перед глазами все еще взрывались вспышки света. Немного мутило, и хотелось одного – упасть навзничь и смотреть в небо. Оно было. Высокое, голубое, мирное. И было солнце. В его косых лучах танцевали пылинки. И зеленая трава была. Такая мягкая и высокая. Живая. И сама Андре была. И чуть прохладные руки на её плечах тоже были.
Стояла тишина. Не та, которая перед грозой, когда небеса наливаются влагой и готовы грохотать. Обычная вечерняя тишина, только далеко слышны непонятные возгласы, осторожные шаги, перешептывания. Пролетела мимо Андре пчела, басовито жужжа и ища цветы, которых еще нет. Или… На глаза Андре попалась белая маргаритка, так похожая на летнюю ромашку. Жаль, что не слышно самого главного: дыхания за спиной. Надо было поступить не так. Надо было собрать весь эфир и вернуть Брендона. Надо было наплевать на незнакомых и, по сути, чужих ей людей, только Андре так не могла. И теперь надо найти силы и развернуться к Брендону. Надо найти силы извиниться перед ним. Одна жизнь, даже такая важная для самой Андре, все же ничто перед сотнями жизней пусть и чужих ей людей. У неё не было выбора.
Андре медленно развернулась. Брендон изменился. То, что он будет полупрозрачен, она знала. То, что исчезнут его руны на лице и шее, оказалось для неё неожиданностью. Хотя если бы она подумала, то не удивилась бы: душе татуировки не нужны. Зато улыбался он привычно.
– Прости, Брен, – одними губами сказала она.
Невесомо, холодком пронеслись его пальцы по её щеке:
– Тебе не за что просить прощения.
– Я могла тебя вернуть, – грустно улыбнулась она. – Но не стала. Подождешь меня чуть-чуть? Я приду к тебе, но только когда решат боги.
– Это ты подожди меня – я скоро вернусь. Заберу тело из Аквилиты и вернусь.
Она забыла, как дышать. Верить, что он жив, что она все поняла неправильно, хотелось до одури. До боли в сердце.
– Так ты…
Он наклонился к ней, заглядывая в глаза, в саму душу, и проникновенно сказал:
– Я жив. Надеюсь, жив – мне надо вернуться обратно в Аквилиту.
Рядом раздались шаги и крайне мрачное покашливание, отвлекшее Андре от заведомо провальной попытки поцеловать призрака.
– Добрый вечер, Андре, Брендон, – голос Анри был угрюм.
Андре подняла на него глаза: он не сильно изменился. Все такой же лысый, харизматичный, немного усталый. Потерявший где-то свою насмешливую улыбку. В его летном комбинезоне появилась огромная прожжённая дыра возле сердца.
– Анри, что ты тут делаешь?
Он сел напротив неё и Брендона, с укоризной глядя в глаза Андре:
– Тебе Каеде передавал мои слова о том, что если пойдешь в ничейную землю, то я приду за тобой?
Она послушно кивнула, даже добавила:
– Он предупреждал, что я пожалею. Только, Анри, не стоит лгать: я видела твой сгоревший «Левиафан». Ты первый сюда пришел. Мне так жаль Леви.
– Ничего – построю новый. А ты начинай сожалеть. – Анри был крайне серьезен: – я от лица Вернии и королевской власти выражаю благодарность кере Риччи и передаю в дар ей и её детям земли и титул графини де Люе. Королева была столь любезна, что согласилась выслать тебе фрейлинский шифр. – Его палец ткнул в Брендона: – у тебя меньше седьмицы, чтобы привести себя в порядок и довести графиню де Люе до алтаря. Иначе не обессудь – Андре станет фрейлиной и выбор жениха ляжет на королеву.
Андре повернулась к Брендону:
– Не бери в голову. Я шифр, конечно, приму – в одном эксперименте мне как раз требуются бриллианты.
Анри недовольно скривился, а Брендон подмигнул ей:
– Не бойся – я успею! – Его пальцы невесомо промчались по щеке Андре.
Анри вздохнул, потер ладонью сердце и встал:
– Брендон, не смей сейчас никуда улетать или что там делают призраки? Я сейчас найду свою команду и переговорю с парнями. Каеде вот-вот подойдет.
– Зачем? – не понял его Брендон, тоже поднимаясь.
– Мне нужны десять высокоранговых ма… – Анри поморщился, что-то быстро считая на пальцах. – Впрочем, не десять – двадцать для гарантии.
Андре тоже поднялась на ноги, вставая возле Брендона:
– Анри, что случилось?
– Ничего не случилось. Я же предупреждал, что я предусмотрителен, авантюрен и мечтаю о гонке трех океанов. Мне нужен для гонки счастливый механик. Счастье моего механика зависит от твоего существования. – Его палец проткнул призрачную плоть Брендона. – Будем тебя возвращать.
Тот нахмурился – Андре знала, что Брен привык надеяться только на себя и свои силы. Он дернул плечом:
– Оказывается, мои иглы мешали мне многих рассмотреть и понять. Спасибо, Анри, но не надо подвергать твой экипаж розыгрышам Каеде. Им сегодня и так тяжело пришлось.
Анри выпрямился и прищурился, становясь по-королевски опасным:
– Брендон, не смей дурить. Я найду некромантов, я всю землю перерою, но заставлю тебя вернуться.
Андре с трудом сдерживала улыбку – даже она не ожидала, что Анри окажется настолько верен их дружбе. Брендон тихо сказал:
– Не стоит, Анри. Я вернусь – часов так через восемь точно. Если тебя волнует моя жизнь – телеграфируй в Аквилиту в городской морг: попроси их не вскрывать мое тело. Заодно предупреди, чтобы убрали всех нервных – не хочу никого там напугать своим возвращением.
Анри впервые за весь разговор улыбнулся легко и почти беззаботно:
– Я попрошу позаботиться об одежде для тебя. Возвращайся. Ты тут нужен. С Андре даже Каеде не справляется.
* * *
Переговоры с немертвыми заняли больше двух часов, и все это время оцепление не снимали. Пока Эван и шестеро немертвых не закрепили своей кровью спешно написанный Хоггом под диктовку Грега договор, о доверии и речи не шло, хоть Одли с лисой-оборотнем на руках выпустили из дома почти сразу же. Лиса, та самая которую привезли израненной из Танцующего леса в начале седьмицы, не показалась Вик в человеческом виде – только прядала ушами, поджимала их к голове да виновато прятала взгляд. Ванс при всех снял с неё плотное эфирное проклятье, которое и заставило лису так поступить с Одли. Тот кривился, бормотал в недоумении: «Ну твой же дивизион!» – и крепко прижимал к себе лису. Бежать с его рук она не собиралась, лишь еле слышно рычала при приближении любого немертвого к Одли. Брок хмыкал и прятал улыбку, отворачиваясь от друга. Впрочем, так себя вели почти все констебли. Вик укоризненно посмотрела на Брока – нельзя же настолько откровенно показывать свое отношение к чужим чувствам, – но того было ничем не пронять. Даже Байо не удержался от смешка:
– Чую, скоро по Аквилите стая лисят будет гонять…
Алистер добавил:
– … и это будут отнюдь не Хейги.
Одли, если и расслышал, то предпочел отмолчаться.
Вик понимала, глядя на немертвых: Аквилите повезло, им с Эваном повезло – такой защиты, как обещали немертвые, нет ни у одной страны, но… Но… Но смерть адера Уве снова завела дело о фальшивых амулетах в тупик. Придется скрупулезно отслеживать все связи адера в попытке выйти на орден Каутелы, и не факт, что храм допустит это. И не факт, что на этих людях не будет клятвы душой. Попросить нериссу Орвуд вызвать душу адера? Думать о деле было проще, чем думать о Брендоне и его странном выборе, ведь он знал о Полли и Ноа. Он мог предположить, что и его спасут таким же способом. Попросить нериссу Анну сходить колодцем смерти и вернуть душу Брендона? Только есть ли у Вик право рисковать Анной и отрицать право Брендона на выбор своей судьбы? Ответа она не знала. Она ходила вдоль дома туда-сюда, как заведенная, под тревожным взглядом Брока и не знала, на что решиться.
Внезапно, когда решали временно поселить немертвых в управлении в одной из пустующих зал, дернулся без предупреждения Йорк, словно что-то почуял – он вскочил на крышу дома в стремительном прыжке и замер там неподвижной статуей. С рук некоторых констеблей непроизвольно слетели атакующие плетения и погасли в воздухе, не долетев до Йорка. Сержант Кейдж тут же извинился за действия своих подчиненных:
– Простите, больше не повторится!
Йорк, кажется, это даже не расслышал.
Ванс нахмурился и недоуменно наклонил голову на бок. Эван привычно замер, погружаясь в себя. Отголоски его чувств долетали до Вик через общий эфир: она знала, что он далеко не так спокоен, как хочет показать. Он сообщил остальным констеблям, которые ничего не понимали и только крутили головами в попытке найти угрозу:
– Что-то происходит в центре города. Алый эфир…
Грег резко открыл глаза, чуть пошатнувшись при этом, и привычно его поправил:
– Городской морг. Эфирная вспышка соответствует эталону Брендона. – Он бросил на Хогга тревожный взгляд: – зажигалки успели доставить экспертам и судебным хирургам?
Хогг резко кивнул – даже волосы налетели на глаза:
– Успели. Вот же хррррень! – Он рванул на пустырь, где стояли служебные паромобили. К счастью, их все это время механики держали под парами, просто на всякий случай.
Грег подтвердил уже в спину Хогга, спешно направляясь за ним:
– Полная!
Одли, сильнее прижимая к себе забеспокоившуюся лису, довольно сказал:
– Все же Греги спелись. – По его улыбке было ясно, что он рад за Хогга. Впрочем, он быстро посмурнел: что ожидать от Брендона, никто не знал.
Грег оглянулся на Вик:
– Инспектор Хейг, вы с нами?
Она даже раздумывать не стала: пусть Брендон, возможно, стал опасен – это все равно её друг.
– Так точно! – Вик помчалась за Грегом – в её сердце огромным костром разрасталось беспокойство Эвана. Она попыталась успокоить его, потому что не верилось, что Брендон может стать нежитью. Поздним озарением мелькнула мысль, почему же в Танцующем лесу тот немертвый укусил Брендона – он его спасал, а не убивал. Потому немертвый и не ушел прочь в надежде договориться. Жаль, что теперь не узнать его имя и не сообщить его родным, что он до конца оставался лером и офицером.
Эван еще решал, кого из магов отправить с ними, как Йорк сам рванул дальше по крышам, исчезая из вида в косых лучах закатного солнца.
– Он прикроет на всякий случай, – сухо произнес Ванс. – Наш договор уже в силе. Не бойтесь Йорка – он поможет. Новорожденные немертвые опасны для окружающих. Вашего инквизитора не подкармливали душами – он очень опасен. Йорк прикроет и накормит своей кровью, если понадобится.
Ванс достал из кармана пиджака и протянул Эвану небольшой тканный мешочек:
– Тут камни-ловушки для душ. Мы их обнаружили при адере Уве. У Йорка при себе пара заряженных душами. Кстати, всех прикасавшихся к камням мы в состоянии найти.
Вик, садясь в паромобиль на заднее сиденье, поджала в раздражении губы: все же пропасть в три столетия потрясала. Для Ванса и, не дай Боги, Йорка, оказалось приемлемым скормить чужие души. Вик знала: она сама так не сможет даже ради Брендона. Отдаст свою жизнь, свою кровь, свою душу, но никак не чужую. Грег и Хогг, устроившийся за рулем, почти синхронно выругались:
– Хрррень!
«Полная!» – в этот раз добавил Хогг, выруливая на пустую Дубовую улицу и разгоняя паромобиль – тот надсадно принялся штурмовать уходящую в гору дорогу. То и дело сигналя, чтобы констебли на перекрестках не переключали светофоры на красный свет, Хогг подхватил правой рукой конверт, лежавший на переднем сиденье, и не глядя протянул его Грегу:
– Простите, забыл отдать. Пришло из храма днем.
Грег, не задумываясь, оторвал край конверта и достал письмо, тут же хмыкая:
– Хмм… Лучше поздно, чем никогда. – Он передал письмо Вик и пояснил для бросавшего любопытные взгляды в зеркало заднего вида Хогга: – храм соизволил ответить на наш запрос об обработке святой водой кладбищ и полей сражений. Оказывается, все эти места признаны безопасными и подлежат обработке раз в три года.
Вик прочла письмо и вернула его обратно в конверт:
– У адера Уве были длинные руки, раз он смог отсрочить необходимую обработку.
Грег хмуро признал:
– Знакомств у него явно хватало, как и возможностей повлиять на людей. А мы снова в тупике. Почти в тупике. – Он слышал последнюю фразу Ванса.
Вик не нашла, что ответить. Хогг помолчал, не стал уточнять про «прорвемся». И так ясно, что все равно полиция доведет дело о фальшивых амулетах до конца. Хоть верить немертвым было пока сложно.
Хоггу в пору в гонщики было подаваться – вместо привычных полчаса дорога до городского морга заняла не больше пятнадцати минут. Паромобиль лихо завернул в проулок, скрывавший от горожан вход в морг и резко затормозил. Даже Грег не стал ничего высказывать Хоггу за неаккуратное вождение – сейчас счет шел на минуты, если не на секунды.
Вик и Грег выскочили из паромобиля и помчались через замершую в недоумении толпу у крыльца. Вернер, судорожно сжимавший в руках амулет-зажигалку бросился к ним наперерез, расталкивая санитаров:
– В леднике. Поднялся инквизитор. Я думал – санитары опять. А это не санитары. – От волнения он говорил рубленными, совершенно непонятными фразами. Ему на помощь пришел Картер:
– Кит не похож на нежить. Он еще плох, но он точно не нежить. Я на всякий случай приказал всем покинуть морг. Из прощального зала пришел карфианский колдун – он сегодня приехал забрать тело своей невесты Ролле. Он сказал, что сам справится с Китом.
Вик побелела, не зная, чего ожидать от Дакарэя – карфианским бокором мог быть только он. Брендон еще дней десять назад написал ему письмо.
Грег резко сказал:
– Мы внутрь. За нами не заходить. Зажигалки убрать и даже не пытаться ими пользоваться, что бы не происходило! Виктория, за мной. Грегори, остаешься тут – следи за Йорком.
Хогг не ответил – он просто скользнул за ними вслед, пропуская вперед спрыгнувшего с крыши Йорка. И ведь формально Хогг ничего не нарушил – выполнил приказ. Грег скривился, но отчитывать не стал.
Брендон нашелся не в леднике. Он сидел в коридоре в кресле для посетителей. Бледный до синевы, так что и не понятно: живой или все же нежить, – с подрагивающими пальцами, закутанный в простыню, не скрывающую длинные усики швов, наложенных на грудь и переходящих на живот. Сами разрезы от вскрытия уже зажили. Он где-то потерял свои руны, и теперь храм не мог запретить ему жить свободно. Синяя краска для татуировок ползла ручейками по его коже.
Брендон пробормотал, перекрывая голосом трезвонящий где-то в одном из кабинетов телефон:
– Виктория, я учил тебя плохому, но не вскрывать же друзей, чуть-чуть потерявших душу. Это как-то… Чересчур.
Вик бросилась ему в объятья, наверное, пугая Брендона своим порывом – ей повезло, что Брок научил её проявлять свои чувства и не стыдиться этого. Руки Брендона, еще очень холодные после ледника, не сразу осторожно легли ей на плечи.
– Как-то я перестарался с иголками в свое время, – все же признал он.
Стоявший рядом с ним белоснежный мужчина склонил голову и представился:
– Лера, неры, я нер Дакарэй, друг Брендона. Я бокор. Я свидетельствую, что Брендон Кит не является нежитью и не опасен для окружающих. – Он посмотрел на Вик: – впрочем, это, кажется, неважно.
Она еле заставила себя отпрянуть от Брендона – у Грега тоже были права на него. Тот накинул на плечи Брендона свой мундир и сдержано сказал:
– С возвращением. Мы переживали за тебя. Хорошо, что все обошлось. Андре знает, что ты вернулся?
– Знает. Она уничтожила проклятье ничейной земли. Точнее, там не проклятье. Там благословение богов ли, земли или умирающих за свою страну солдат и офицеров – я был с ней там. Она вернула всех к жизни. А еще… Не удивляйтесь, если завтра-послезавтра объявят о смерти королей Ондура и Вернии. Она их запихнула в остатки кошмара ничейной земли. Обоих за начало войны.
Телефон все так и продолжал надрываться, раздражая всех звоном.
Вик удивленно уточнила:
– А вернийского короля за что? Он же…
Брендон сверкнул эфиром, сейчас странным: алым переходящим в ослепительно белое пламя:
– Людовик Вернийский мог по совету своего сына Анри объявить о наличии большого запаса потенцита в стране – тогда бы Тальма не напала на Вернию. Но он предпочел другой путь. Я согласен с решением Андре. Только учтите: Анри не знает, что скоро станет королем. Не расстраивайте его этой новостью. – Он попытался встать на ноги и тут же рухнул обратно в кресло: – вот же напасть! Я обещал Андре сразу же вернуться.
Рука Грега замерла на его плече – тоненькой струйкой в Брендона потек эфир, помогая выздоравливать:
– Приходи в себя и не волнуйся. Я телефонирую в ставку принца Анри и попрошу передать Андре новости о тебе.
Брендон потер лоб:
– Не представляете, как болит голова. Кажется, что мозги порезали на ломтики и запихали обратно в произвольном порядке.
Вик отвернулась в сторону – она не стала сознаваться, что именно так все и было, когда Вернер искал причину смерти Брендона.
Глава 42
Независимость
В проулке возле морга совсем стемнело. Влажный воздух быстро остывал – чувствовалось, что весна еще робкая. В одной сорочке Грегу было прохладно, хотя Брендону было в разы хуже: вся его одежда после Танцующего леса пришла в негодность, и он по-прежнему был в мундире Грега и простыне, словно варвар. Хогг и Дакарэй помогали босому Брендону дойти до паромобиля. Бывшего колдуна шатало – ему же не только голову вскрывали. Он проникновенно ругался себе под нос: ему запретили поднимать адера Уве для ответов на вопросы. Виктория настаивала, что Брендон еще слаб, а Дакарэй напирал на то, что не готов усмирять армию демонов, которая может ворваться в этот мир по вине колдуна с трясущимися от слабости руками. Грег был с ним согласен: координация Брендона оставляла желать лучшего, и за правильность рун и целостность пентаграммы нельзя было поручиться. И у них есть нерисса Орвуд – в крайнем случае адера вызовет она. Если такое вообще возможно – вызвать душу храмовника. Что-то подсказывало Грегу, что это изначально провальная идея.
Виктория настояла, что Брендон и Дакарэй остановятся в их с Эваном доме – они почти не сопротивлялись её напору. Даже Дакарэй. Грегу же надо было решать: ехать с ними или заглянуть в управление. Из-за договора с немертвыми – им точно надо придумать другое название, – можно было смело возвращаться к себе домой. От деятельности ордена Каутела защиты все равно не было. Грег остановился на крыльце. В сердце было тепло и спокойно – Лиз быстро восстанавливалась после вчерашнего нападения. Мимо прошел, дико косясь на Йорка, Вернер. Заметив намертво зажатый в руке судебного хирурга нежите-амулет, Грег невольно улыбнулся – он до сих пор не отошел от того, что завод Лиз назвала «Фейн-Эш». Его именем. Их именем. Захочется лерства и его привилегий обратно – он найдет Северо-восточный проход в Асуну.
Йорк остановился рядом с Грегом – он не отрывал глаз от садящегося на заднее сиденье паромобиля Брендона. Грег окинул оценивающим взглядом Йорка: все же, если не брать в расчет странный холодок, сам по себе возникающий от близости немертвого, то выглядел он обычным горожанином в полицейской форме чуть устаревшего образца. В Аквилите последние седьмицы такая свистопляска с формой констеблей была, что никого не удивить Йорком. Грег предложил:
– Вас проводить до управления?
Немертвый отрицательно качнул головой:
– Нет, спасибо. Я знаю, где находится управление, так что не заблужусь. – Он серьезно посмотрел на Грега: – или вы не этого боитесь?
Грег честно признался, глядя как неуверенно возвращается в морг толпа санитаров – они огибали Йорка по большой дуге, словно чувствовали, что он иной:
– Я пока не представляю, что от вас всех ждать.
Йорк пожал плечами:
– От нас – верности, от Ванса можно ждать неприятности. От вашего Брендона тоже – учтите это. Он сейчас адекватен, а через минуту может наброситься – новорожденные непредсказуемы. Будьте настороже.
– Спасибо за совет.
Грег пытался понять: по сведениям Жуи немертвые редко появляются, а тут только с Танцующего леса пятеро, а сколько еще погибло – от рук самого Грега, Эвана, Виктории, адера Уве? Еще пятеро, как малость. Где ошибка? В сведениях Жуи или тут в Аквилите какая-то аномалия? Ведь наличие ондурца среди немертвых опровергало всю теорию о рождении благословения ничейной земли. Ондурец явно не собирался защищать дом – его дом совсем в другой стороне. Он бы не стал немертвым. Значит, все же под Танцующим лесом какая-то аномалия? Залежи потенцита, например. Ничем иным такое количество немертвых не объяснить. Или Жуи заведомо вводили в заблуждение своих потомков. Только и остается гадать – не проверять же на практике такое.
Йорк посмотрел на замершего возле паромобиля Хогга:
– Идите, суперинт. Вас ждут. Не беспокойтесь о нас – мы справимся и освоимся в новом мире. И не такое переживали! И ваших душекрадов тоже найдем – поверьте, никому из нас не понравилось вылезать обратно из могил и есть чужие души. Тогда приходишь в себя, то понимаешь, что натворил в беспамятстве, и от этого становится дурно. Так что адер Уве был личной местью каждого из нас. Остальные душекрады тоже почти личное. – Он хлопнул Грега по плечу: – идите, суперинт, и не бойтесь.
Хогг поддержал его:
– Супеинт, поехали! Пора домой. Там, наверняка, комиссар уже локти гложет в ожидании отчета по Киту.
Грег прикрыл глаза на миг: никакого уважения к званиям у Хогга! И откуда тогда пиетет к сиятельным? Марку бы его показать. Интересно, тот после Вернии заедет в Аквилиту или нет? Хотелось бы: Марк единственный, кто может развеять все сомнения в немертвых, прочитав их мысли. Грег хотел проводить взглядом Йорка, но тот уже исчез: кажется, он опять ушел крышами.
Не успел паромобиль вывернуть из проулка на Дубовую, как Хогг, что-то увидев в боковом зеркале заднего вида, резко ударил по тормозам, паркуясь у тротуара. Грег, к счастью, сдержал ругательства.
– Нерисса Орвуд, – пояснил всем Хогг. Грег обернулся назад: из наемного паромобиля выпорхнула в сопровождении констебля Анна Орвуд и принялась переходить дорогу, направляясь к моргу. – Лер комиссар, по ходу, сгрыз все же локти.
Брендон не сдержал смешок, а Дакарэй остался невозмутимым – бокор пока был для Грега загадкой. Эвану учитель в лице Дакарэя не помешал бы, но согласится ли бокор на такое? Родовые тайны в Карфе хранят строго, а Эван никак не тянет на карфианина, хоть и колдун. Грег, переглянувшись с Викторией, первым вышел из паромобиля, открывая перед лерой дверь.
Брендон попытался выскользнуть из салона вслед за Викторией, но его осадил Дакарэй:
– Сиди! Тебя это не касается. Некроманты-девушки – не повод пугать горожан своим видом в простыне.
Тому пришлось смириться и остаться в салоне. Даже на улице было слышно бурчание Брендона.
– Нерисса Орвуд! – Грег окликнул девушку, невольно любуясь ею: высокая, стройная, порывистая в движениях – услышав его голос, она резко развернулась, юбки взметнулись, показывая щегольские ботиночки. Сама юность во плоти, её не портил даже строгий, почти лишенный украшений траурный наряд. Грег оглянулся на Хогга – тот тоже вышел из паромобиля и демонстративно смотрел в сторону – якобы проверял чистоту переднего стекла.
– Добрый вечер, лера Хейг, нер Эш, – подошедшая к паромобилю нерисса Орвуд выразила свое почтение книксеном. Опережая возможные вопросы, она после ответных приветствий пояснила: – Я по просьбе лера Хейга направляюсь в морг, чтобы допросить адера Уве, пока его тело не забрали в храм. Список вопросов мне дали.
Хогг за спиной Грега что-то недовольно пробурчал. Его неожиданно поддержала Виктория:
– Нерисса Орвуд, тело адера в ужасающем состоянии…
Грег еле сдержал улыбку: Виктория была всего на пару лет старше Анны, но старательно пыталась её оградить от того, что считала пугающим и недостойным.
Орвуд крайне серьезно кивнула:
– Мне сказали, что его декапитировали. Полагаю, что это не самое страшное, с чем может столкнуться некромант. Не беспокойтесь, я постараюсь справиться. Я читала, что на храмовниках может быть защита от вызова души, но надеюсь, что родовые практики Жуи помогут. В любом случае, если не попытаемся – не узнаем результат.
Грег, неприятно чувствуя себя сводником, повернулся к Хоггу:
– Грегори, прошу: сопроводи нериссу Орвуд. Поможешь ей записать показания адера Уве.
Хогг укоризненно посмотрел на Грега, но возмущаться не стал, только дернул, проверяя, фиксатор, прикрепленный на мундире:
– Так точно, нер суперинтендант. – То, что он полностью выговорил звание Грега, показывало степень его раздражения. Нерисса Орвуд недовольства не высказывала – она приветливо улыбнулась Хоггу и, попрощавшись со всеми, направилась в морг. Хогг уныло плелся позади неё, а ведь мог бы вежливо предложить нериссе руку.
Виктория еле слышно уточнила:
– Не стыдно?
Грегу пришлось сознаваться:
– Немного. Нерисса Орвуд не собирается отказываться от владения эфиром, поэтому ей нужен маг, с которым ей придется провести ритуал общего эфира. В окружении Орвуд пока есть только Хогг. Он восхищается Анной, она же не возмущается его происхождением и манерами. Быть может, они сработаются вместе, как получилось у вас с Мюраем.
Кажется, он сказал что-то не то, потому что Виктория густо покраснела и спешно села в паромобиль на переднее сиденье, отказываясь от помощи Грега. Тот пожал плечами и направился на водительское место, старательно напоминая себе не злиться на горожан, предпочитающих ездить по неправильной стороне улицы. Забавно: за всю дорогу до дома Хейгов у него ни разу не возникло желание выругаться или вспылить, хотя уличное движение к вечеру оживилось, и паромобиль еле полз по Дубовой.
Быстро справившаяся со смущением Виктория не удержалась и повернулась к Брендону:
– Как ты?
Тот признался:
– Разобрали на кусочки и перетряхнули. Не бери в голову, Виктория. Это пройдет.
Грег бросил на неё косой взгляд, пока паромобиль застыл на перекрестке, ожидая зеленый свет: Виктория робко улыбнулась:
– Зато Вернер сказал, что ты подозрительно здоров. Это же хорошо: убедились, что с тобой все в порядке и обратно зашили. Редко кому так везет.
Брендон не сдержал смешок:
– Такой заботы я не ожидал. Не волнуйся, все в порядке. Я лишь за Андре переживаю – ей пришлось нелегко. Да и Анри учудил – взял и умер, не добравшись до сердца проклятья. Вот же сорвиголова!
Дакарэй спокойно заметил – видимо, они давно знали друг друга:
– Сам не такой?
Брендону пришлось сознаваться:
– Такой же оказался. Точно. Я совсем глупо лишился души: ехал ночью из Аквилиты – смотрю, стоит нежить у обочины и кого-то сосредоточенно ждет. Заметив меня, нежить живо рванула в лес. Я за ним, а он давай кричать: «Не… адо!» Со мной и раньше нежить разговаривала, но всегда это были карфианские зомби, а тут бывший ондурец судя по мундиру. Я и остановился – попытался поговорить. Он что-то про адера говорил, но так невнятно, что я ничего не понял, а потом что-то как дернуло из меня душу – пока были силы, пытался убежать прочь. Видимо, не особо получилось, потому что пришел я в себя только сегодня и сразу же рванул к Андре: ей было очень плохо. Я даже подумать не мог, что она пойдет к сердцу проклятья. – Он сказал в спину Грега: – Эши, вы тоже те еще сорвиголовы, оказывается.
Дакарэй нахмурился – его голос был крайне мрачен:
– Вытянули душу, ты сказал?
– Именно. А ты думал, я просто так оказался в морге? От любой другой опасности я бы ушел. Кстати, ты не знаешь: как можно противостоять такому? И можно ли как-то обходить клятвы душой?
Грег бросил взгляд в зеркало заднего вида – его тоже волновали те же самые вопросы, как и замершую в ожидании ответа Викторию.
Дакарэй уперся взглядом в пол, что-то решая для себя. Он медленно начал, крайне осторожно подбирая слова:
– Когда я был лер-мэром города Приют – это свободный город-крепость в устье Ойры под протекторатом храма реформаторов, то ко мне приходили рыцари ордена… – он запнулся, словно не уверенный, что может сказать это.
Виктория пришла ему на помощь:
– Каутела. Мы знаем про этот орден. Адер Уве, судя по всему, состоял в нем. Он помогал в Аквилите неру Чандлеру с фальшивоамулетничеством, а потом поднял немертвых, скормив им души клятвопреступников.
Дакарэй серьезно посмотрел на неё:
– Вы ошибаетесь – Каутела таким не занимается. Это не может быть так. Я видел каутельянцев – они выглядят не так. Адер Уве не мог быть рыцарем Каутела.
– Может, он прятался?
– Поверьте, Виктория, это не то, что можно спрятать. Давайте по порядку. Орден Каутела создан для подтверждения договоров между сиятельными клятвой душой.
Грег понял наконец то, что его смущало последнее время, но никак не оформлялось во внятную мысль:
– Только с сиятельными? Вы же нер, а к вам каутельянцы приходили. – Грег потер переносицу: Чандлер – тоже нер, но на нем клятва душой была. Значит, это не каутельянцы заключили сделку? Кто-то украл их идеи?
– Я был лер-мэр Приюта – по вашим понятиям это Вольный город. Каутела приходит только к правителям: королям, премьер-министрам, канцлерам, раджам, лер-мэрам свободных городов. Объявите независимость Аквилиты от Тальмы – уже через день-два каутельянцы придут к вам.
Виктория не удержалась от замечания:
– Аквилите не устоять против Тальмы. Аквилита способна поставлять только веселье, рыбу и чуму. Впрочем, чума, как экспортный товар, сейчас отпала.
Грег не совсем понял, о чем она, а Виктория не стала пояснять – замолчала, уставившись в окно. Видимо, что-то вспомнила свое. Дакарэй тактично продолжил:
– Поверьте, рыцарей-каутельянцев ни с кем не перепутать. Они не ведут дела с простыми нерами, их не интересует фальшивоамулетничество или немертвые – они сами далеко не люди.
Грег чуть наклонил голову на бок:
– Значит, моя вина – я пустил расследование по ложному следу.
Виктория мягко его поправила, отворачиваясь от окна:
– Не ты. Принц Анри, и, полагаю, он хотел помочь.
Грега особо это не утешило, как явно не утешит Эвана предложение о независимости Аквилиты даже ради расследования дела Чандлера.
Дакарэй вмешался, давая надежду, что связаться с рыцарями Каутела можно и другим, менее опасным противостоянием Тальме способом:
– Я постараюсь передать каутельянцам сведения о том, что кто-то использует их практики.
– Ты не ответил на вопрос, – напомнил Брендон, как никто иной заинтересованный в ответе. – Как-то можно препятствовать отъему души?
– Можно, – подтвердил Дакарэй. – Мне не понравилась сама идея развеивания души даже в нарушение клятвы. Душа – дыхание богов, не людям его отнимать. Я долго разрабатывал защитный амулет. Могу им поделиться. Только…
Брендон оборвал его:
– … только Каутела об этом не узнает. Не бойся, мы тебя не выдадим, друг. – Он заметил, что паромобиль почти подъехал к дому Хейгов. – Дакарэй, ты готов знакомиться со своим новым учеником? Я очень надеюсь, что ты возьмешься за наставничество – Эван Хейг нуждается в хорошем учителе. Поверь, его волнуют такие проблемы, с которыми ты не сталкивался.
