Текст книги "Проклятье или ничейная земля (СИ)"

Автор книги: Татьяна Лаас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)

Глава 17
Некромант

Грег рассматривал Хогга, надеясь, что тот не лжет о своей болезни. Хотя Виктории стоит подстраховаться и все же провести профилактику – просто на всякий случай. Впрочем, она сама сообразит – у них же семейный доктор очень сильный эфирник. Ноа ничего не грозит.

Хогг, исподлобья смотря на Грега, заметил:

– Можете обратиться к моему врачу неру Уайту из городской публичной больницы. Он подтвердит. Я бы не прикоснулся к ребенку, если бы был заразен. Да и работать в полиции мне бы не позволили.

Грег кивнул:

– Проверим.

Хогг позволительно кивнул:

– Проверяйте.

Одли что-то прошипел себе под нос, складывая руки на груди – недоволен происходящим, и, на чьей он стороне, сложно сказать. Грег прищурился, рассматривая Хогга – тот же явно не удержался и спросил:

– Откуда, кстати, узнали о вернийке? – И в глазах любопытство неприкрытое, а может даже насмешка. Все же ведет себя Хогг довольно дерзко. Или просто характер такой? Бывают такие колючие личности, просто своим существованием выводящие из себя. Или это вернийка? На третьей стадии очаги поражения есть и в головном мозге. – В личном деле-то ни слова о болезни.

Одли в это раз промолчал, только скривился: даже он понимал, что Хогг вел себя неправильно. Грег спокойно пояснил:

– Суперинтендант Арно сообщил. Когда о вашем эфирном даре рассказал. – Он ждал реакции Хогга: испуга, понимания, что его приперли к стенке, хоть чего-то. Хогг его удивил – он невозмутимо пожал плечами:

– Там дара-то… Я некромант. Необученный. Практиковать запрещено. Сами знаете, как относится храм к некромантии. Когда сможет все же подкупить Лигу магов, так сразу и запретят. А пока, если хочешь развивать дар – добро пожаловать в монахи. Я монахом быть не хотел. Даже с вернийкой не хотел.

– Почему? Хороший дар, могли бы далеко пойти. В инквизиторы те же.

Хогг подался вперед, снова пристраивая локти на стол. Глаза его налились привычной ненавистью. Слова он словно выдавливал из себя:

– Все, чего я хотел, когда у меня проснулся дар, так это найти тварей, что напали на сестру. Только это.

– И как… Искали?

Хогг недоверчиво всматривался в Грега – понять бы еще, что он хотел в нем найти?

– Зачем вам это? Столько лет прошло… Вам это должно быть неинтересно.

– Почему неинтересно? Я поднял дело из архива. Проверка дела о нападении на вашу сестру поручена инспектору Хейгу. Она один из лучших детективов Тальмы. – Грег привычно мерил все Тальмой.

– Знаете, еще пару лет назад я душу бы готов был продать за это. За возобновление расследования.

Грег тоже подался вперед:

– А сейчас не готовы? Что изменилось?

– Так сдохли все крысы, – с явной ненавистью в голосе сказал Хогг. – Натали сгорела за год. Я, получая лечение, продержусь еще с полгода, год, а потом туда же. Сыграю в ящик. Как вы думаете, крысы, у которых нет денег на лечение, смогли бы продержаться так долго, как и я?

– Всегда есть шанс на чудо.

– Они это чудо не заслужили! Место бы им подальше от богов, у пекла, чтобы не было надежды на возрождение…

Грег напомнил свой вопрос:

– Так вы искали напавших на вашу сестру?

Хогг расслабился, откинулся на спинку стула, но все же ответил:

– Искал. Как вы думаете, для чего я пошел в полицию? Я искал. Только все напрасно.

– Даже дар не помог?

Хогг медленно качнул головой:

– А вот этого не надо. Я печати не хочу – я не применяю свои способности. Что-то еще?

И даже не краснеет, когда лжет – просто замечательное свойство для разведчика. Грег долго пытался не краснеть, не бледнеть, держать лицо, говоря откровенную ложь, а у Хогга само легко получается. Одли прошипел, вмешиваясь:

– Грег! Не надо. – И в этот раз было ясно, какому Грегу адресованы его слова. Только Хогга это не остановило. Он улыбнулся, причем весьма нагло:

– Еще вопросы? – он повернулся к Одли: – Вин, он у тебя вообще умеет в допросы?

Одли, вот же хрень, сдал с потрохами – все же чувствуется, что Хогг по-прежнему для него друг:

– Не умеет. Он разведка, но картографическая. Вот так вот.

– И че не учишь?

Грег прикрыл глаза в попытке успокоиться – он слишком хорошо знал свой вспыльчивый нрав. Сейчас нельзя, чтобы гнев прорвался. Океан в сердце стал тихим и теплым, умиротворяющим, спокойным, как в штиль. Вот и Грег таким будет, и плевать, что Хогг явно нарывается своим поведением. Словно знал, что терять ему уже нечего. Наверное, услышав обвинение, понял, что наследил с кры… С нутрией. Только Натали Хогг не виновата в том, что её брат оказался настолько тупым и мстительным. Её дело – сплошь белые пятна. Словно его не собирались расследовать, понимая всю бесперспективность или действуя по указке сверху. Хотя последнее маловероятно – откуда у портовых крыс высокие покровители?

– Учу, – пробурчал задетый за живое Одли.

Грег открыл глаза:

– Кто кого заразил вернийкой? Вы сестру или она вас? – Что бы там Одли не думал, он умел вести допросы. Главное – бить без предупреждения по болевым точкам. У Хогга сестра явно была той самой точкой, которая заставит не следить за словами.

Выдержки Хоггу и впрямь не хватило – он вскочил с места и рванул к Грегу через узкий стол, скрюченными пальцами пытаясь добраться до его горла:

– Ну ты тваррррь!!!

Так уже было, и Грег был готов: эфиром Хогга отбросило обратно на стул и зафиксировало, даже Одли не успел среагировать, лишь рявкнул:

– Грег!

– Который? – почти в унисон зло уточнили мужчины. Только Хогг прохрипел, а Грег спросил спокойно. Одли стукнул по столу ладонями:

– Оба! – он посмотрел на них недовольным взглядом: – спелись, да? Отвечаете даже одинакового… Грег… – его палец ткнул в Эша: – не надо так, я же говорил, что сестра ему была дорога.

– Не лезь, – снова прохрипел Хогг. – Вин, не лезь. Это же сиятельные! Они уже все решили – ты только сам пострадаешь.

Одли посмотрел на него:

– И ты, Грег, прекрати. Хватит нарываться. Мы тут все свои.

– Свои⁈ – Хогг рассмеялся, садясь удобнее – Грег прекратил жестко фиксировать его эфиром. – Это сиятельные…

Одли упрямо качнул головой, но отошел обратно в угол, прислоняясь к стене:

– Грег, я слежу за тобой! – И чтобы не было ошибки в адресате, он указательным пальцем ткнул в Хогга. Тот демонстративно уперся взглядом в стол.

Грег кашлянул и снова спросил, чуть переформулировав вопрос:

– Вы заразились от сестры?

Хогг лишь кивнул. Потом он вспомнил про запись и сказал:

– Да.

– Почему вас не пролечили на начальной стадии?

Хогг вскинулся – с выдержкой у него явные проблемы. Из-за характера? Или из-за вернийки?

– Зачем вам это? Зачем вы ковыряетесь у меня в душе? Нравится? Или просто мстите за испуг леры Элизабет?

Грег веско сказал:

– Не имею такой привычки – мстить.

– Тогда зачем вам это? – упорствовал Хогг.

– Я уже сказал: дело вашей сестры на проверке.

Одли тихо вмешался:

– Грег… Только не вскидывайтесь оба! Хогг, тебе протянули руку помощи, так не будь бараном…

Кажется, Хогг ненавидел не только портовых крыс, но и сиятельных. Впрочем, последних кто только не ненавидит. По большей части есть за что.

– Грееееег! – Одли снова позвал друга. – Пожалуйста.

Тот как-то хрипло, словно говорить о таком было больно, сказал:

– По той же причине, по которой не пролечили Натали. Сказали, что запущенная форма, что бывают вот такие скрытные формы. Или как там называется? Тайные и, дрянь, молниеносные. Сразу с переходом в третью стадию. Я, может, и сам виноват. Тогда было тяжко. Надо было заботиться о сестре. Надо было искать тварей. Надо было как-то зарабатывать на жизнь. Еще храм привязался – двое суток продержал меня, изучая. А потом снова и снова уговаривали, задерживали, грозили… Один так и сказал, что все равно целибат держать, так лучше с пользой в храме, чем просто так. Короче, как-то так вот получилось: сперва тайно, а потом стремительно.

Грег уточнил:

– От кого заразилась ваша сестра?

Спокойствия Хоггу хватило ненадолго – он снова вскинулся, отрывая взгляд от стола:

– Что значит: от кого? – Глаза его кипели от ненависти. – А в деле, в которое вы сунули свой нос, разве не написано?

Грег отрицательно качнул головой – Одли старательно сдерживался, только чуть подался вперед, чтобы успеть блокировать Хогга, когда он снова кинется.

– Нет. Не написано. Кто-то из ресторана, в котором она работала? Или у неё был любов… Возлюбленный?

Хогг прищурился:

– Ну ты и тварь, суперинт Эш.

– Я жду ответа: от кого заразилась ваша сестра?

Одли подошел ближе, выдвинул стул и сел рядом с Хоггом. Тот не вынес такой поддержки – чуть отодвинулся в сторону. Грег понятливо сказал:

– Можете не отвечать, Хогг. Только как же ваши слова о том, что вы хотели бы найти напавших на вашу сестру?

Он медленно, словно слова застревали в его горле, начал:

– Она была чистой девушкой. У неё был жених. Они готовились к свадьбе, только хотели чуть-чуть подкопить денег. Она бы никогда ни с кем бы, кроме него. – Он поднял глаза и посмотрел в упор на Грега: – Ричард Санти до сих пор жив. И у него вернийки нет. Натали работала в «Акульем плавнике». Дюк… Хозяин «Плавника»… Он следит за своими девочками. Очень следит. Когда на Натали напали, он даже с пыльниками говорил.

– Кто такие пыльники?

Пояснил Одли:

– Банда «Пыль». Держат побережье возле рыбного порта и железнодорожный вокзал.

Хогг кивнул:

– Дюк обещал награду, только даже пыльники никого не нашли. Сейчас у Дюка договор с пыльниками – они следят за безопасностью девочек Дюка. Еще вопросы?

Грег скривился – эта насмешливость Хогга уже не задевала. Она откровенно надоела.

– Значит, у Натали была скрытая форма вернийки?

– Доктора сказали: скрытая и молниеносная. В последнее верю. – Хогг добавил: – в скрытность – нет. Натали заразили портовые крысы. Иначе она никак не могла подцепить вернийку.

Одли добавил:

– «Плавник акулы» – солидное заведение. Там чистая публика. Там нет шансов заразиться. «Плавник» даже сиятельные любят посещать.

Грег заверил Хогга:

– Я сделаю запрос докторам по поводу вернийки. Молниеносной и тайной. Так проклятья передаются – молниеносно и тайно.

Хогг пробурчал:

– Храм проверял меня на проклятье. Ничего не нашли. Так что доктора написали, что Натали заразилась вернийкой до нападения. Да-да, крыс только пожалеть оставалось – как же, заразились вернийкой. Что-то еще?

Грег вздохнул – нет, с Хоггом что-то явно не то. Теперь даже понятно, почему его Брок не взял к себе – иметь такое вот шило под боком… Одли сочувственно посмотрел на Грега.

– Что там про нападение на леру Ноа было? – подсказал Хогг. – Я коварно подкрался к ребенку, схватил и…

– Грееег, – почти простонал Одли.

Тот пожал плечами:

– От меня же этого ждут?

Грег посмотрел на Хогга:

– Нет. Что вы делали у парка в столь раннее время?

Хогг насмешливо напомнил:

– У нас еще свободный город. И свободные граждане, которым разрешено находиться где угодно в любой момент времени. Я закон не нарушал, так что отвечать вам не намерен. Я имею право гулять там, где хочу. Что-то еще?

– Вы видели ту неживую сущность, за которой шла лера Ноа?

Тот подобрался:

– Видел. И не уничтожил – мне жизнь без печати нравится. Да, призраков видеть не сильно приятно, зато вижу эфир, как было в случае с лерой Элизабет.

– Увидите еще раз эту сущность – даже не вздумайте уничтожать. Это хранитель парка.

– Э… Как скажете. – Хогг, кажется, ничего не понял. – Так что там с коварно и подло?

– Управление по особо важным делам и я лично приношу вам свои извинения за случившееся. Обвинение в нападении выдвигаться не будет. Произошло недоразумение.

Из Хогга словно позвоночник выдернули – он обмяк и удивленно рассматривал Грега:

– Эээ… Так… Это… Я не в претензии. Значит, что там дальше было… А, про угрозы лере Элизабет я тоже ничего не знаю. Честное слово. – он приподнял скованные руки вверх: – так… Извинений не нужно, служба есть служба. Я свободен?

– Нет. – Грег достал из папки, которую он захватил с собой, заключения экспертов. Хогг старательно делал вид, что его содержимое папки не интересует. – Где вы были вчера днем?

– День – понятие растяжимое. Можете чуть сузить рамки?

– Где вы были в момент подвешивания грызуна с запиской, содержащей угрозы?

Хогг качнул головой:

– Простите, в такие игры не играю. Откуда я знаю, когда вам там напакостили перед домом. Или где вообще.

Грег снова упрямо сказал:

– Где вы были с момента ухода из управления?

Хогг напрягся:

– Даже так… Сперва добрался вместе с Кевином до участка. Потом долго передавал дела и стучал по буйным головам своих пилоток, уговаривая их быть благоразумными. Покинул участок после двух точно – я с парнями успел пообедать, на прощание так сказать. Поставил всем по бутылке колы.

Грег уточнил:

– Прям всем выставили по бутылке? – получалось, что ту, первую крысу повесил все же не Хогг.

Тот развел ладони в стороны – насколько позволяли наручники:

– Не запрещено. И да, там были все дежурные в тот день пилотки. После двух пошел гулять. В одиночестве. Шаррафу пережидал дома. Свидетелей нет. Так что алиби нет.

Грег нахмурился – возможно, первую крысу повесили не пилотки. Тогда кто?

– Что-то еще? – сбивая с мысли напомнил о себе Хогг. Вот он точно своей смертью не умрет. Грег выругался – нельзя так думать. Хогга и так судьба наказала вернийкой. Страшной по сути смертью. Он достал из папки и положил перед Хоггом фиксограмму. Тот внимательно посмотрел:

– Все, что могу сказать – это не Кевин. Он слишком тощий. А так любой из моего участка. Мы там как на подбор высокие и плечистые.

Перед Хоггом легла записка, чуть промокшая от дождя. Рукой эксперта были выделены элементы, совпадающие с почерком Хогга. Тот усмехнулся:

– Эм… Даже как-то стыдно объяснять очевидное. Метод влажного копирования. Берется вареное яйцо, очища…

Одли рыкнул:

– Грег, прекрати нарываться.

Тот пальцем ткнул в бумагу:

– Видны следы влаги. Чернила расплылись – значит, копировали влажным методом. В участке бумаг, написанных моей рукой, тьма-тьмущая.

– Начинался дождь, – пояснил Грег. – Чернила расплылись от дождя. Что-то еще?

– Про яйца и влажное копирование почитайте все же. Так влегкую подделывают почерк и даже печати.

Грег заставил себя успокоиться:

– Хогг, вы же понимаете, что вас подставили с вызовом на якобы кражу? Так зачем дальше мстить?

– Это не я! – веско сказал Хогг. – И я рад, что вы понимаете – меня подставили.

– И с эфирным эталоном? Арно опознал ваш эфир на месте преступления.

– Хррррррень! – только и смог выдавить Хогг.

* * *

Пока в теневой комнате Грег отбивался от Хогга, Вик быстро пробежалась глазами по содержимому папки дела керы Хогг. Ничего. Даже меньше, чем ничего. Особенно непонятно было отсутствие показаний самой Хогг. Да, она сошла с ума – в деле было заключение докторов, – но не до такой же степени, чтобы помнить только про огромный зал и троих напавших. Огромный зал… Это может быть и склад, и подвал, и бальная зала какого-нибудь особняка. Трое нападавших – Хогг их даже описать не смогла. Что-то тут нечисто. Или её заставили молчать, чтобы не выдать напавших, либо… Она знала напавшего и сознательно покрывала его. Девушки иногда такие затейливые в своей заботе – не думают, что творят, спасая дорогих людей. Если это был кто-то знакомый, то кто? Сам Хогг? Жених? Этот… Дюк? Кто-то из пылевых? Кто заставил Натали молчать? В болезнь Вик так-то слабо верила – воспоминания все же прорываются в бреде, во снах, в случайно оброненных словах. Даже у сумасшедших. Или особенно у сумасшедших.

В середине допроса вернулся Брок. Хорошо, что не лез с вопросами – Вик пыталась разгадать Хогга. Пока получалось не особо. Наглый, непредсказуемый – такие легко проявляют агрессию, – кажущийся искренне переживающим за уже умершую сестру. Если доктора правы в заражении вернийкой до нападения на Натали, то он мог бы мстить сестре за испорченную жизнь? Может, он сам и заказал нападение – чтобы проучить сестру. Мог? Или не мог?

Ведь даже зная, что Элизабет не портовая крыса, он не остановился и мстил. Эфирный эталон не лжет. Его не обойти. Надо встретиться со всеми, кто так или иначе упомянут в деле Натали и уже тогда устроить Хоггу допрос. Ему некуда теперь деваться.

В комнату заглянул обеспокоенный Алистер:

– Брок… – он осекся: – лер старший инспектор, инспектор… Можно обратиться?

Рыжий скривился:

– Ал… У меня дико болит голова – давай без этого, а?

Вик тоже добавила от себя:

– Да, Алистер. Меня сегодня черный поразил своим вы и инспектором… Что случилось?

Алистер быстро отчитался:

– Неш телефонировал – и не смотрите так: Морской проспект – привилегированная часть города. Там еще в пять утра связь восстановили – даже в публичных будках. В приморском парке Неш нашел труп – почти свежий. Говорит, что не больше пары седьмиц. Вода хлынула не по ливневым канавам и размыла стенку террасы. Вот и… Появился подарочек. Неш спрашивает: Сыскному отдаем дело или из-за канарейки дело наше?

Вик опередила задумчивого Брока:

– Наше! Хранительница к нам обратилась за помощью. Дело наше. – она все же посмотрела на Брока – вообще-то это он, как старший инспектор, должен решать. Хорошо, что он с ней согласился:

– Лера детектив-инспектор, собирайте команду и выезжайте.

Алистер лишь напомнил:

– Там территория Речного, а Вики…

Она поняла, на что намекал серж – она и женщина, и не своя, не аквилитская… И Речной и так обозлен.

Брок ответил:

– Вот ты и Неш головой отвечаете за Вики! Чтобы ни одна речная дрянь не полезла с угрозами.

Глава 18
Находка

В парке было непривычно пусто без прогуливающихся с гувернантками детей, неуютно и откровенно грязно – Неш не пустил дворников в парк, чтобы не мешались под ногами. Дорожки и газоны, щедро припудренные алым песком, были завалены ветками, принесенными откуда-то размокшими газетами, чем-то совсем непонятным и явно воняющим. Взволнованный привратник закрыл ворота за полицейским паромобилем и замер, никого не пуская. Впрочем, любопытствующей публики как раз и не было. За паромобилями полиции даже пронырливые фиксорепортеры не бросились в погоню – слишком ветрено и знойно в городе. Или им и так хватало сенсаций в разрушенном шаррафой городе. Сегодня маги-погодники обещали, что воздух прогреется до тридцати пяти, а то и сорока градусов на солнце. В такое не хотелось верить – в Олфинбурге и тридцать градусов летом казались чем-то запредельным. А тут… Сорок. Хорошо, что от нежите-амулетов на основе фосфора удалось избавиться – сколько случаев самовозгорания было бы по такой жаре!

Вики потерла разболевшийся от духоты висок. Алистер сказал, что непогода грозила задержаться в городе на пару дней. Продержаться бы.

Шуршал песок под шинами – Алистер сбросил скорость до минимума, еле крадясь по узким аллеям вглубь парка, почти до самого его конца. Дорожными указателями служили следы от шин паромобиля экспертов – те приехали первыми. Вик пожалела, что судебный хирург Картер все еще в госпитале – до сих пор не оправился от фосфорных ожогов. Придется работать с Вернером – Брок говорил, что тот звезд с неба не хватает, но, может, он ошибается? В деле чернокнижника Вернер не подвел. Может, и тут все будет хорошо. Еще у них есть Гратин Фрей – умница, каких мало. Справятся. Должны справиться. Сердце почему-то взволнованно стучало где-то в горле даже – это первое официальное дело Вики в звании инспектора. Теперь бы его не завалить. Только бы справиться.

Сгрудившихся у обвалившейся каменной террасной стены пилоток было видно издалека. Блондинистые, высокие, широкоплечие – Томас говорил, что в Аквилите любят проводить конкурсы типа Красы города, – вот вся мужская краса сюда и стеклась – в Речной полицейский участок. Алистер нахмурился, паркуя паромобиль в тени раскидистого дуба, но промолчал. С заднего сиденья, где сидели прихваченные на всякий случай Вильян и Нельсон, раздалось:

– Слетелось уже вороньё…

– Для воронья они слишком светленькие.

– Тогда лебедьё.

Даже Алистер не сдержал усмешки. Он глянул на Вик и все же сказал:

– Держись поближе ко мне. Или к Нешу.

Вик пришлось кивнуть – он прав, пусть она и эфирница, но против грубой силы не ей переть. Она достала из перчаточного отделения служебные гогглы и вздохнула – её новые, последней модели, которые ей купил в качестве подарка Эван, еще не привезли в магазин. Еще пару дней придется подождать. Забавно – тогда казалось, что будущего у них с Эваном нет. Что её прикончит Душитель, а Эвана… А Эвана убьет она сама. Не случилось. И не случится – прорвались, как говорят в Особом. Вот и через возможную войну дивизионов прорвутся. Она надела гогглы на голову, пока еще не опуская окуляры на глаза, и улыбнулась парням:

– Прорвемся?

Вильян подмигнул ей:

– Прорвемся! – Он первым вышел из паромобиля, оглядывая толпу ненужных пилоток, не подпускавших Фрея и Вернера к телу. Неш баюкал в руках винтовку, но пока не вмешивался. Ждал. Он умел ждать.

Парило. Дышать было нечем. Жаркие порывы ветра совсем не освежали. Вик не выдержала и стащила с себя мундир, бросая его на сиденье паромобиля. Туда же отправилась пилотка – все равно не удержится на голове под порывами ветра. В тонкой шелковой блузке было прохладнее – парни уже с утра щеголяли только в рубашках, прикрепив фиксаторы на нагрудные карманы. Как-то неприлич… Вик поправилась: скорее, непривычно. Она поправила манжеты, проверяя работу защитного механита на запястье и включила запись звука – просто на всякий случай. Синий огонек на браслете подтвердил, что запись началась.

Вик на миг прикрыла глаза, напоминая себе, что пусть дело и первое в новом звании, но не первое в её жизни. Справится! Она уверенно шагнула к толпе недобро настроенных пилоток.

– Ррррразойдись! – рявкнул на них Алистер. – Дело ведет Особый!

Вик заметила, что он воспользовался старым названием. Наверное, в чем-то он прав. Особый больше боялись, чем новый еще непонятный по «особо важным».

Пилотки чуть раздались в стороны. Худощавый парень в форме представился:

– Кевин Смит, временно выполняю обязанности сержанта. Присланы оказать содействие – охрану места преступления. Суперинт Арно обещал приехать сразу после совещания.

Вик заметила, как они охраняли… Скорее недовольно расступались, провожая экспертов полными ненависти взглядами. Даже интересно, кто и что им наговорил. Хогг утверждал, что всеми силами пытался предупредить войну дивизионов. Только верить Хоггу нельзя.

Гратин Фрей прошел через строй речных первым. Он дошел до размытой стены, останавливаясь и делая снимки трупа на профессиональный фиксатор. Потом Фрей заскочил на саму террасу не больше ярда в высоту, чтобы сделать фиксы с другого ракурса и склонился над телом. Вернер буквально рявкнул, заставляя Фрея вздрагивать и отстраняться:

– Отошел без защиты! Не видишь – тут вернийка!

Вик в первый момент не поняла, как Вернер так быстро определил национальность трупа, а потом до неё и до толпы пилоток дошло.

Вернер осторожно, не прикасаясь указательным пальцем ткнул на язвы – и как только разглядел на грязной, начавшейся разлагаться явно женской руке трупа, вымытой из земли?

– Никто не знает устойчивость возбудителей вернийки к внешним условиям. Вероятность заразиться все еще есть. Труп всего двух-полторы седьмичной давности. Кстати, это девушка. Молодая. Очень молодая.

И слова о заразности вернее разогнали блондинистых пилоток в стороны, чем рык Алистера или винтовка в руках Неша. Гратин поморщился, собираясь что-то высказать, но Вернер так выразительно подмигнул ему, что парень подавил в себе все ненужные просветительские порывы. Единственным из речных пилоток, не улетевшим на безопасное расстояние – не меньше десятка ярдов! – оказался Кевин Смит. Он упорно стоял рядом и изображал безмятежность. Видимо, дружба с зараженным вернийкой Хоггом сказывалась. Остальные речные пилотки делали вид, что усиленно охраняют место преступления и ищут возможные улики, все дальше и дальше удаляясь от заразного трупа.

Вик сама подсчитала:

– Труп где-то от кануна Явления, получается? – Она помнила – возбудитель вернийки нестоек по внешней среде. Труп неопасен.

Вернер кивнул, натягивая перчатки и решая, с какой стороны удобнее подобраться к трупу. Не решившись залезать на террасу, он направился к расположенной по близости лестнице всего в три ступеньки:

– Где-то в Новый год её тут закопали, вы правы.

А у Вик в голове глухо стучало слово «канун». Почему она сказала «канун», а не Новый год, как Вернер? Так было логичнее, но Вик знала выверты своего подсознания – оно иногда вот так намекало случайно возникшими словами. Кера Хогг пропала в канун. Причем её нашли тут. Точнее не тут. По фиксограмме сложно было понять, где именно.

– Алистер? – Сейчас Вик казалось важным знать, где именно нашли Натали Хогг. Наверное, просто сказалось то, что только что просматривала её дело. И допрос Хогга. И вернийка. И канун, конечно же. И тот самый парк.

Он повернулся к ней:

– Да?

Вальян тем временем вернулся к паромобилю и принес лопату – труп еще дооткопать нужно.

– Ты помнишь нападение на керу Хогг?

– Я служил не тут, – напомнил он. Нельсон, Неш и Вальян тоже угукнули, что служили не тут, и делом Хогг не интересовались – своих хватало.

Вик, морщась от неприятного запаха разложения, подошла ближе к Вернеру и спросила у него:

– А вы случайно не знаете о нападении на керу Хогг? Где приблизительно её нашли?

Вернер отвлекся от тела, которое осторожно откапывал рукой в перчатке:

– Хогг выжила?

– Да.

– Тогда не по моей части. Я живыми не занимаюсь и не интересуюсь. Простите.

Смит, следовавший за Вик, кашлянул и подсказал:

– Её нашли не тут. Чуть дальше – у забора. – он махнул рукой в сторону упавшего дуба, по которому в парк утром пыталась попасть Ноа. – Там. Под дубом.

– Спасибо, – Вик застыла, внимательнее рассматривая парк, пока Вернер и Фрей занимались телом.

Размывший стену ручей, текущий с гор, почти стих и вернулся в свое законное русло. Террасная стена из необтесанных камней была разрушена только в одном месте – там, где был закопан труп. Яркая канарейка сидела на обломке стены, подтверждая, что это её работа. Тело девушки было наполовину вымыто из земли – бок, провисшая рука в язвах, голое колено. Голова, к счастью, была повернута вбок – была надежда, что лицо, частично скрытое под землей, не сильно пострадало. Хотя вряд ли её удастся опознать – гнилостные процессы уже шли во всю. Вик с трудом сдерживала рвотные позывы – проклятый лисий нюх! Парни чуть побелели, но держались. Вернеру вообще все было ни по чем – он надел на глаза гогглы и усиленно изучал тело. Вальян осторожно откапывал ноги трупа. Одежды на теле убитой почти не было, как и в случае с Натали Хогг. В остатки блузки, уже почти ничего не прикрывающей, набились мертвые мелкие жуки.

Вик заставила себя отрешиться от запаха и начать работать. Она заметила обрывки эфира – совсем легкие отголоски, скорее напоминающие клочки тумана, чем следы. Алистер, видимо, тоже их обнаружил:

– Простите, нер Вернер, можно мы тут чуть поработаем – тут следы эфира. Инспектор, вы посмотрите? – Он помнил, что нюх у Вик лучше, чем у него.

Вернер отозвался, отстраняясь:

– Забавно. Тут все водой размыто – откуда бы сохраниться эфиру?

Фрей пожал плечами – он не был магом, но читал кое-что – вдруг да пригодится в работе эксперта:

– Может, выброс был настолько силен, что даже воде не под силу оказалось смыть все следы.

Канарейка беспокойно отлетела прочь, словно боялась, что Вик ей выскажет за порчу эфирных следов. Птичка села на землю в паре ярдов и принялась обеспокоенно прыгать по земле туда-сюда. Словно что-то вырисовывая. Или показывая.

Ноги Вик скользили в сырой земле, намытой на дорожку. Чтобы проверить остатки эфира, пришлось забраться на террасу, заросшую пожухлой травой – Алистер запрыгнул первым и протянул руку Вик.

Отрешиться от запаха гнили было сложно. Он так и лез в нос, мешая прислушаться к эфиру. Какой-то застоялый воздух, сырой, мерзкий, словно из склепа.

– Ал? Ты что-то чувствуешь? – сдалась Вик. Не быть ей ищейкой. Впрочем, инспектору навыки ищейки и ни к чему.

Он отрицательно качнул головой. Задумался. Помолчал, а потом все же сказал:

– Эфир воняет гнилью. Чем-то напоминает Хогга. Смутно. Совсем отголоски. Для опознания этого мало.

Кевин снова влез – не стал отмалчиваться:

– Вот именно! Это не опознание, а гадание на кофейной гуще. Я буду протестовать против такого опознания.

Вик бросила на парня косой взгляд – он был готов грудью бросаться на защиту Хогга. Впрочем, она знала – многие убийцы умеют располагать к себе. Хотя это, наверное, не о Хогге.

– Ты изучал его эталон? – уточнила Вик у Алистера, игнорируя пылающего негодованием Смита.

– Нет. Суперинт Арно вчера указал на его эфир у дома суперинта Эша.

Вик вздохнула:

– Тогда надо говорить: эфирные следы напоминают следы, которые нер Арно опознал, как эфирный отпечаток Хогга. Эфирным эталоном не подтверждено. – Она вновь посмотрела на Кевина – огонек ярости угас в его глазах.

Неш кашлянул, привлекая к себе внимание:

– Простите, что отвлекаю, но птичка… Она так и должна себя вести?

Вик повернулась назад – канарейка вела себя забавно. Она прыгала на одном месте, потом перелетала на другое – чуть подальше на ярд, потом снова отлетала еще чуть-чуть, всего пару футов, а потом возвращалась обратно. И так по кругу, как заведенная. Заметив интерес Вик, канарейка подлетела к телу, села на него, а потом вновь понеслась по кругу.

Вик прикрыла глаза – она боялась думать о таком. Пять лет с нападения на Хогг. Четыре прошедших кануна Явления. Одно обнаруженное тело. И три места, на которые снова и снова приземлялась канарейка.

Алистер не понимал, что происходит – он подошел к месту, с которого только что улетела канарейка. Он присел, для верности прикасаясь к жухлой траве:

– Некроэманаций нет.

А канарейка была. И летала по зачарованному кругу.

Вик посмотрела на Алистера:

– Щуп есть?

Ответил ей Неш:

– Щупа нет. Зато лопата есть. И свободные руки. Где копать?

Для Вик это было очевидно:

– Там, где приземляется канарейка.

Неш принес из паромобиля еще лопаты, и Нельсон с Алистером под охраной винтовки Неша принялись копать. Одну лопату сунули в руки Кевину, и он не отказался: угрюмо копал, даже не сняв мундира. Пот тек по его лицу ручьями. Остальным было нелегче. Солнце жарило как проклятое, и первым сдался Алистер: он воткнул лопату в землю, стащил с себя и рубашку, и нижнюю хлопковую сорочку, оголяясь по пояс. Вальян и Нельсон последовали его примеру, вешая одежду на ветки ближайшего дерева. Кевин, косясь на Вик, стащил с себя только мундир и рубашку, оставаясь в нательном комбинезоне. Неш отошел в тень, продолжая баюкать свою винтовку. Пилоток из речного совсем стало не видно – они попрятались под сень деревьев подальше от солнца.