Текст книги "Проклятье или ничейная земля (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лаас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)
Глава 20
Неприятная булочка
В парке несмотря на жару, оказалось внезапно многолюдно – речных пилоток, блондинистых, подтянутых, одетых полностью по форме, правда, при этом истекающих потом, было видно издалека. На их фоне его собственные констебли в грязных ботинках, в припорошенных алым песком брюках, с голыми, загорелыми плечами, на которых из одежды только были подтяжки, с лопатами в руках смотрелись полными оболтусами. Эксперты выглядели тоже не очень, одна Виктория еще сохраняла более или менее приличный вид, хотя её форменные штаны тоже оставляли желать лучшего – были сильно перемазаны землей и пылью. Одли кашлянул как-то весьма озабоченно, а адер Уве старательно пытался не рассмеяться.
Суперинтендант Арно взирал на это с какой-то непонятной тоской во взгляде. Руки Грега дернулись к расстёгнутому воротничку сорочки. Только усилием воли он не стал застегивать пуговицы. В пекло этикет, когда вокруг такое… Пекло.
– Притащился… – не сдержался Одли. Его неожиданно поддержал адер Уве:
– И не говорите. Это так заметно, когда человек не на своем месте находится, увы…
Грег скосил на него взгляд, но адер, пахнув ванилью и сдобой, первым вышел из паромобиля с масляной улыбкой на лице. Он издалека поздоровался с суперинтендантом, да так, чтобы все расслышали:
– Добрый день, суперинтендант Арно! Какой печальный повод для встречи, однако. Я же предупреждал вас пять лет назад, что история с керой Хогг так просто не закончится.
Грег вышел следом, старательно не спеша. Вот тебе и «сладкая булочка»! Адер Уве, оказывается, довольно опасная и злопамятная булочка. Порывы ветра теребили волосы адера на уже лысеющей макушке, и Грег понял, что ему напоминает седина храмовника – сладкую сахарную посыпку. Кажется, пора обедать, а то все мысли только о еде…
Арно кивком поздоровался с Грегом, Одли он предпочел не заметить. Тот не обиделся – сразу направился на террасу, за руку здороваясь с парнями и тут же принимаясь изучать трупы.
Стоило адеру и Грегу подойти ближе, как Арно все же выдавил из себя, с брезгливостью рассматривая расстегнутый воротничок Эша:
– Недобрый день, адер Уве, суперинтендант Эш… – Сам Арно был одет полностью по форме. Даже фуражка как-то умудрялась удерживаться на его голове, несмотря на стойкий сильный ветер. На шпильки он её прикрепил, что ли?
– Недобрый… – сухо отозвался Грег. И плевать на воротничок! Находиться на солнце было тяжело – Грег чувствовал, как быстро нагревались его черные волосы. Как никогда он завидовал блондинам – тем приходилось легче. Ещё чуть-чуть и тепловой удар гарантирован. А кое-кто и обгореть на солнце может.
Арно с явным чувством собственного превосходства пояснил:
– Я прислал своих парней – они помогут обойти окрестные дома и собрать свидетельские показания, если таковые будут, конечно.
– Благодарю за содействие, – Грег был бы рад пройти в тень, но Арно стоял на солнцепеке, как прибитый гвоздями.
– Не стоит. Мои парни хотя бы обучены, как правильно вести себя с сиятельными, когда как ваши… – Арно не договорил, и Грег даже пожалел об этом – был бы повод отчитать его, спуская просыпающийся гнев.
Адер Уве улыбнулся:
– Боюсь, суперинтендант Арно, ваши констебли умеют хорошо только одно – заходить с черного хода и не мешать обитателям домов. – он притворно нахмурился.
– Вы ошибаетесь, – возмутился Арно.
Адер тут же легко признал свою ошибку:
– А вы правы… Ошибся. Заходить с черного хода и не мешать – это два дела, а не одно. Простите.
Грег отвернулся в сторону, сдерживая усмешку. Арно прищурился, на что адер спокойно заметил:
– Не буду мешать вашей беседе – пойду посмотрю на бедных девушек… Надо отпустить их души с миром…
Он и впрямь пошел на террасу и даже, кряхтя и принимая помощь от констебля Смита, залез в один из раскопов, что-то рассматривая там.
Арно проводил его негодующим взглядом:
– Осторожнее с адером. Он… Он не тот, кем кажется. – Арно повернулся к Грегу: – Мне жаль, что так случилось с девушками, но кто мог знать, что за тварь этот Хогг? Я думал, что он каждый год берет дежурства на Канун и Явление, потому что это самые оплачиваемые дежурства в году, а он… Он убивал на деньги налогоплательщиков. – прозвучало это донельзя пафосно.
Адер Уве снова влез в беседу, хоть и находился далековато:
– Суперинтендант Арно, позвольте напомнить: пока не проведено эфирное опознание, нельзя называть Хогга убийцей.
Арно скривился и, старательно игнорируя адера, протянул Грегу бумажную папку, которую держал в руках:
– Возьмите, Эш. Тут мое свидетельство об опознании эфира Хогга у вашего дома. – Он признался: – не люблю словесные игры. Нет опознания – не убийца, нет суда – невиновен… Виновен! Эфир Хогга сложно не узнать. Надо будет – я вам свидетельство об опознании эфира в парке пришлю.
– С чего бы? – не удержался Грег, старательно рассматривая снующего возле тел адера Уве.
Арно скривился:
– С того, что эта сладкая булочка вечно сует свой нос куда не просят – адер уже несколько лет старательно доводит всех местных жителей до белого каления своими расспросами. Будьте осторожны – он пронырливый тип. Он может и подтасовать результаты опознания эфира. А ваш хваленый Арбогаст может промолчать – они с Хоггом, Одли, Нешем и прочими из одной помойки вылезли. Будьте настороже. Не дайте себя заморочить.
– Благодарю за предостережение. – Грег еле сдержался, чтобы не сказать, куда надо запихивать такие вот «советы».
Арно вздохнул и явно почувствовал себя главнее: он в суперинтах пять лет ходит, когда как Грег только-только получил новое звание:
– И мой вам совет: наведите дисциплину в своем управлении. Это же не констебли, а сброд какой-то… Нельзя так… – он крутанул пальцем, изображая что-то затейливое.
Привычная ярость накрыла Грега – вот не Арно учить его жизни:
– А вы правы, – сквозь зубы процедил он. – Арбогаст, велите констеблям накинуть рубашки!
Парни замерли на миг, не понимая, какая муха укусила Грега. Арно самодовольно улыбнулся:
– Видите, как все просто. Только они у вас разбалованные – не спешат выполнять приказ.
Грег кивнул и громче сказал парням:
– Констебли Управления по особо важным делам! Сержант Арбогаст, доведете до всех информацию… – Алистер выпрямился, сверкая глазами и как-то нехорошо перехватил лопату, держа её наперевес. – Прошу обратить внимание: завтра в полдень суперинтендант Арно прочитает для личного состава лекцию…
Тот еще успел самодовольно улыбнуться, как Грег закончил:
– … по правилам проведения воздушных и солнечных ванн! Сгорите же на хрен, парни! Или в тень, или рубашки набросьте. Так, суперинтендант Арно?
Тот, прошипев что-то себе под нос – кажется, что-то о заносчивых сиятельных, – направился к своему паромобилю. Грег не удержался и в спину суперинту речных сказал:
– Не смейте лезть к моим констеблям, Арно! И не смейте мешать расследованию. За своими лучше следите. – Потом Грег вспомнил, что Хогг как раз арновский и замолчал. Не жизнь, а хрень полная…
Адер Уве вылез из очередной могилы:
– Что ж… Если лишние удалены, то я готов приступать к сверке эталона. Должен признать, что на двух телах точно есть следы эфира, а вот на двух других нет. Странно это.
Виктория, молчавшая все это время, спросила:
– Почему?
Адер пояснил:
– Всегда странно, когда мульти-убийца меняет правила в своих убийствах. На кере Хогг, впрочем, она как раз выжила, эфирных следов не было. Видите ли, я в то время принимал участие в расследовании, так что кое-что знаю не понаслышке.
Слышавший разговор Арно и Грега Одли не сдержался и пробормотал:
– Нос совали, адер?
Тот виновато развел руки в стороны:
– Можно и так сказать, смотря с какой стороны смотреть. Со стороны справедливости или со стороны нера Арно, больше пекущегося о покое сиятельных.
Вик тут же подалась к адеру:
– А почему на кере Хогг не было эфирных следов? В деле об этом ни слова. В тот день шел дождь?
Адер, вытирая огромным, клетчатым платком запачканные землей руки, отрицательно качнул головой:
– Нет, конечно. В Канун Явления, как и в само Явление, маги-погодники Аквилиты стараются и вызывают снег – в честь тех страшных, холодных дней, когда произошло Первое Явление. Дождя не было. Керу Хогг перед тем, как выкинуть в парке, тщательно вымыли.
– Крысы? – удивилась Вик. – Это как-то не похоже на портовых крыс, простите. Они не держат ванн. Да и душ зимой не устроишь.
Грег мрачно напомнил:
– Океан рядом. Смыть эфирные следы можно и в соленой воде, а не в ванне. И Петлянка опять же.
Вик передернула плечами:
– Твари… – Она нахмурилась: – Тогда что изменилось на следующий год? Не так… Через два года. Почему через два года стало неважно скрывать эфирный след?
Адер, словно этот вопрос адресовался ему, лишь пожал плечами. Виктория поджала губы, что-то решая про себя, а Грег, забираясь на террасу и мельком рассматривая тела, спросил:
– Адер Уве, по словам Арно, вы знаете всех живущих в этом квартале. Это так?
Адер улыбнулся, опять попахивая ванилью:
– Да, почти всех. Но, понимаете же, я не буду выдавать их семейные тайны. Увы.
– Достаточно краткой характеристики, – вскинулась Виктория. – Это уже даст информацию для размышления. Да и я смогу нанести всем подозрительным светский визит.
Адер развел руки в стороны:
– Дело в том, что подозрительных как раз тут и нет. Нет больных кожно-язвенной болезнью ни среди слуг, ни среди хозяев и их домочадцев, нет сильных магов, нет запечатанных магов, нет больных потенцитовой интоксикацией женщин… Это благополучный квартал. – он посмотрел в ближайшую могилу и добавил: – внешне благополучный квартал. Вот, смотрите…
Он махнул рукой на ближайший дом:
– Особняк нера Орвуда. Банкир, очень богат. Маг, уровень ученика. Красавица жена, трое детей – в свет еще не выведены, старшей как раз сейчас шестнадцать, так что в следующем сезоне выведут. Особняк лера Харрингтона. Ему сейчас за пятьдесят, отставной военный, прошел все восточные колонии. Тоже маг, тоже ранг ученика. Красавица жена, ей лет двадцать пять сейчас. Детей нет, как ни странно. Там особняк нера Оливейры. Фабрикант, слабый маг – уровень учителя с сильной натяжкой. Детей нет, жены тоже. Вдов. И вот на кого думать? А это только этот ряд домов… Сложно все. Некромантов тут точно нет, кроме временно проживавшего Брендона Кита, но на тот момент его не было в Аквилите. Заметили же, что возле каждого тела, даже возле керы Хогг, лежат мертвые жуки? Тут действовал некромант. Но его-то тут и нет. И среди крыс искать некроманта… Не связываются крысы с некромантами, скорее уже наоборот… – Он посмотрел на Грега: – я помогу, чем смогу, а могу я мало, увы.
Грегу стало казаться, что имя адер при посвящении богам выбрал из-за своего вечно добавляемого «увы!». Он предложил:
– Тогда, адер Увы… Уве, простите, – Грег поправился под смешок своих парней. Адер же махнул рукой:
– Не стоит просить прощения, не вы первый, не вы последний. Мне активировать эталон? – он достал из тайного кармана рясы металлическую пластинку. На неё уже для удобства была нанесена руна созвучия.
Грег нахмурился – он не был уверен в своей задумке, не был уверен, что у него выйдет, но попытаться-то стоит. Он спросил, зная о слабых эфирных возможностях адера:
– Четверть часа сможете удерживать активацию? У вас хватит сил?
– Хватит, конечно. – энергично кивнул Уве. – Могу и полчаса удерживать.
Грег хмыкнул: так может не хватить сил у него.
– Могу я поинтересоваться: зачем? – не скрыл любопытства адер. Впрочем, все парни были заинтересованы. Даже Вик пыталась понять происходящее.
Грег пожал плечами:
– Я объясню все потом – если получится, конечно.
Адер легко принял его уклончивый ответ:
– Как скажете. – Он отошел в тень, прислонился к широкому стволу дуба, словно собирался черпать силы из него, и закрыл глаза. Руна на эталоне засияла синим эфиром, и тут же похожий свет возник на двух телах в могилах.
Грег закрыл глаза, выстраивая эфирную карту Аквилиты перед внутренним взором, и рванул вверх, ища нужный огонек.
Взмывая вверх над городом.
Скользя по-над крышами.
Проверяя эфир на ту одну единственную схожую точку с эталоном. Она должна быть, если убивал не Хогг. Она просто обязана отозваться. Откликнуться несмотря на расстояния. Нужно только её найти. Если она есть, конечно.
Он летел, закладывая круг за кругом над эфирным, призрачным городом. Вот сияние эталона. Вот сияние двух тел.
Еще увеличить круг. У дома эфира нет – шаррафа смыла его. Плохо или хорошо, что вчера приехал Арно, узнавая эфир Хогга?
И дальше, дальше и дальше, вплоть до Танцующего леса, пока есть силы.
Что-то текло по подбородку – кажется, кровь пошла носом.
Грега качнуло влево, потом вправо, потом предательски подогнулись ноги – надо было не сиятельно гордо стоять, а просто взять и заранее сесть на землю – знал же, что может не хватить сил.
И нельзя сдаться, нельзя возвращаться в парк по прямой, снова закладывая уже сужающиеся круги над светло-голубыми от эфира крышами назад, продолжая искать то, чего нет.
Он осел на землю – точнее его бережно опустили. Грег еле смог открыть глаза. С одной стороны его поддерживал Одли, с другой, как ни странно, Кевин Смит. Не было лишней отозвавшейся на эфирный эталон вспышки эфира. Не было. Даже Хогг в подвале не вспыхнул эфиром – это как раз понятно, на нем магблокиратор одет. Значит… Значит… Это все же Хогг.
Виктория подала Грегу платок. Алистер притащил откуда-то запотевшую, всю в капельках влаги бутылку с ледяной колой – и где только отыскал тут аптеку?
Адер терпеливо, как и все парни, ждал пояснений. Пахло уже не ванилью, а чем-то горелым.
Грег пил большими глотками колу, чувствовал, как оледеневает все внутри – и от напитка, и от осознания: это сделал все же Хогг. Он убил этих четырех девушек. Он, возможно, заказал нападение на сестру. Сомнений быть не может.
Сделав последний глоток, от которого заныли зубы, он отставил бутылку в сторону и поблагодарил:
– Спасибо за помощь… Других вспышек созвучного эфира в Аквилите нет.
Одли выругался и встал. Отошел прочь, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Грег снова повторил:
– Ни малейшего отклика созвучного эфира. До самых границ города. Дальше я, уж извините, не смог. Может, в управлении смогу дотянуться дальше.
Адер восхищенно сказал:
– А вы… Вы не мастер. Вы гранд-мастер по умениям и эфирным возможностям. Вам обязательно надо пройти запись эфирного эталона – для уточнения уровня дара. И для нашего спокойствия, конечно. В последнее время Аквилита кишит сильными магами. Тогда, пять лет назад так не было. Все сильные эфирники были наперечет, и все в Канун и в Явление были на виду – семейный же праздник.
– Вы проверяли алиби? Зачем? – тут же влезла с вопросами Вик.
– Затем, что темный ритуал можно скрыть за щитами. Только, повторюсь, сильные эфирники, способные держать щит Фидеса, а это на тот момент были два профессора из университета, были на виду.
Грег заставил себя встать – еще, к сожалению, надо проверить несколько мест. От одной мысли, что надо лезть в раскаленный на солнце паромобиль, было дурно. Грег посмотрел на ограду парка – кто-то уже вернул на место упавший дуб, уже даже убрали примятую деревом секцию забора, так что можно выйти на Морской проспект напрямую… Он посмотрел на задумчиво рассматривающего его адера и предложил:
– Надо еще проверить эфир возле моего дома… Может… Пройдемся?
– Почему бы и нет, – согласился адер. – Тоже не хочется ехать в паромобиле. Только хватит ли у вас сил?
– Поверьте, хватит.
Одли направился к паромобилю:
– Я вас буду ждать у дома, чтобы отвезти в управление.
Грег лишь кивнул – говорить было трудно. Идти было еще тяжелее, но кроме него никто не сделает эту работу. Надо. Только бы адер молчал всю дорогу, давая возможность восстановиться. Только адер молчать не умел. Увы.
Когда шли по узкой дорожке между домов, Уве спросил:
– Что вы думаете о случившемся, нер Эш?
– А вы? – вопросом на вопрос ответил Грег. Его еще пошатывало, но слабость медленно уходила прочь. В паромобиле его бы просто спекло и отправило бы в неприятный, совсем ненужный обморок. Тут хоть ветер обвевал.
Адер, кажется, не нуждался в собеседнике. Он говорил, говорил и говорил. Грегу пришлось сосредотачиваться, чтобы понять его и его слова. Асфальт под ногами проминался. Жарило так, что воздух колыхался у дорожки, рождая странные тени.
– … Я… Много что думаю. В основном пустое. Разум кричит, что это все дело рук Хогга. Сердце соглашаться не хочет – я помню еще перепуганного мальчишку со стылым взглядом, который спросил меня: «В чем тут божий урок? Что сестра должна вынести для себя из случившегося? Почему божье испытание такое жестокое?» И не смотрите так, он спросил, конечно, не такими словами, но суть я передал точно. И я не знал, что ему ответить. Он сам что-то для себя решил.
Грег еле заставил себя спросить:
– И кто побеждает: разум или чувства?
– Чувства. Я даже согласен оказаться… Кем вы там назвали своих пилоток?
Грег сглотнул вязкую слюну – горло пересохло, словно не он недавно выпил почти бутылку колы, которая неторопливо, но верно прогоняла липкую слабость:
– Оболтусами.
– Я согласен быть оболтусом, который не защитил эфирные эталоны, чем признать, что Хогг – убийца. Мне жаль вас – вам придется действовать по логике.
Грег поправил его:
– Мне придется действовать по закону. И никак иначе.
К дереву перед домом они с адером шли все же зря – эфир не отозвался. Оставалось только сверить в управлении эфир Хогга с самим Хоггом, и забыть о сомнениях в этом деле навсегда.
Глава 21
Нутрия
Голова гудела ровно так, низко, не прекращаясь, как будто Грег засунул голову в колокол. Тело налилось тяжестью в отместку за «полет» над эфирной Аквилитой. Даже пальцами не было сил пошевелить. Поднять веки и открыть глаза – совсем невероятное усилие. В темноте приятнее и не так гулко. Все же надо признать – он сиятельный идиот, обнаруживший на свою голову пределы в своей магии и шагнувший за них. Даже океан в сердце не спасал – сейчас его рокот было не слышно за гулом в голове. Лиззи, наверное, волнуется.
Где-то далеко в кабинете раздались скрипы, тихие слова, шаги, щелчок откинутого барабана – Одли убирал не пригодившуюся серебряную пулю: Хогг при снятии магблокиратора для сверки эфира не стал буянить и магичить. Он вообще на диво тихо себя вел.
Надо собрать оставшиеся силы в кулак, надо сжать челюсти и все же открыть глаза, хотя бы потому, что Хогг весьма обеспокоенно спрашивал у Одли:
– Эй, Вин, он у вас вообще как? Живой? – Слышать жалость в голосе Хогга было неприятно. – А то еще и это повесят на меня. Смотри, как сбледнул с лица – как бы душу богам не отдал.
– Живой, – пробурчал Одли. – Для тебя, идиота старался, между прочим.
Хогг громко заявил о своей непричастности:
– Я его об этом не просил!
Грег попытался открыть глаза, но не вышло – не хватило сил. За веками как шутиха взорвалась, вызывая алую боль, пронзившую голову от глазниц до затылка. Он прикусил губу, во рту стало солено от крови, но не помогло. Даже военная выучка не спасла – Грег не сдержал стон боли.
Одли буркнул:
– Еще бы ты об этом просил…
Чья-то рука тяжело легла на лоб, делясь силами. Кажется, он все же потерял сознание, потому что следующее, что он услышал, это был стук двери. Что-то зашипело, застучала, прыгая по столешнице железная крышечка. Одли как-то неуверенно крякнул, подошел ближе… Грег все же заставил себя открыть глаза – быть облитым колой он не хотел.
– Я… Сам… – И все равно, что чувствует себя расплывшейся в кресле медузой, у которой нет ни рук, ни ног.
– Живой! – возвестил Хогг, все так и сидя на стуле с закованными в наручники руками. Его конвоир продолжал истуканом стоять у двери. – Не говорили учителя: не умеешь – в одиночку не делай? Надорвешься, и в следующий раз Вина рядом не будет.
– Вали в пекло, – посоветовал Грег, тут же закашливаясь – в горле нещадно першило. Одли зачем-то постучал по спине. Трясущимися от слабости руками Грег взял ледяную бутылку с напитком и принялся пить жадными глотками. Знал, что лекарство, но слаще и вкуснее этой колы он давно ничего не пил. Даже та в парке не сравнится с этой бутылкой. Может, аптекарь что-то сам добавил в рецепт? Кола шибанула газом в нос, комком застряла в горле, потом куском льда затихла в животе, еще и зубы снова разболелись, все махом. Но несмотря на это до чего же было хорошо! Он снова ожил, и плевать, что струйки пота текут по лицу и шее, что промок воротничок сорочки, впрочем, не только он – Грег чувствовал себя мокрой мышью. Зато живой мышью. Мышью, полностью уверенной в вине Хогга. Кстати, что-то там еще за окраиной Танцующего леса было. Что-то неправильное, но сил Грега не хватило рвануть дальше. Надо телефонировать в Ванс – мелкую деревушку на границе герцогства и Тальмы. Если телефонную связь восстановили, конечно.
Одли вернулся на свое место – сел в кресло возле Хогга, рассматривая его бесстрастным взглядом. У Грега перед глазами все расплывалось, он потер пальцами веки, словно это могло помочь, и только сейчас заметил:
– А где адер?
– Ушел, – ответил Одли. – Ты отключился, он посидел, подождал и… Ушел. Велел передать, что уважает твое упорство, и просил сдаться разуму. Как-то так. Бумаги оформит и пришлет вечером. Все равно не к спеху.
Грег отставил пустую бутылку в сторону – живот разболелся, напоминая, что обеденное время прошло. Слабость накатывала волнами. Ничего, надо просто чуть-чуть потерпеть. Грег языком проверил ранку на щеке, решил, что само заживет, и посмотрел на Хогга – тот смирно сидел на стуле и ждал объяснений. И ведь должен понимать, для чего была проведена сверка эфира, но нет, сидит, сама невозмутимость! Несмотря на слабость, еда подождет – сперва надо разобраться с Хоггом. Грег с трудом собрался с мыслями:
– Сегодня в Приморском парке… Нашли тела четырех убитых девушек с развитыми признаками кожно-язвенной болезни.
Хогг напрягся, только сказал совсем не то, что ждал Грег:
– Хотите сказать, что Натали еще повезло, что она выжила после нападения? Вот же хрррень… – он подался вперед, заставляя Одли нервно выпрямляться: – я готов принести любые извинения лере Элизабет. Я готов выплатить любой штраф – у меня есть накопления, а деньги с собой на Ту сторону не заберешь. Хотите – я потом отсижу в тюрьме столько потребуете, хоть до самой смерти. Только сейчас позвольте присоединиться к расследованию. Помните, я говорил, что душу готов был продать за поиски тех тварей? Мое предложение все еще в силе.
Грег выдавил из себя:
– Никогда не покупал душу.
Хогг глухо рассмеялся, только смешно не было никому: ни ему, ни Грегу, ни сдавшемуся Одли:
– Поверьте, я её тоже никогда не продавал, тут мы оба новички. Пожалуйста, дайте шанс… Прошу.
Грегу пришлось признать: у Хогга актерский талант, не иначе! Даже он на миг поверил в его искренность. Пришлось напоминать себе и Хоггу:
– Дело в том, что на месте захоронения тел, найден ваш эфир. Точно ваш – вы же сейчас прошли сверку.
– Простите, что? – Хогг опешил, безвольно опуская руки между колен. – Объясните, я не совсем уловил вашу мысль.
Грег сдержанно сказал:
– Это вы убили тех девушек. Других эфирных следов на телах нет. Только ваш. У вас есть какие-нибудь внятные объяснения этому факту?
Хогг поставил Грега в тупик своими словами:
– Это мне за испуг леры Элизабет, да? Я оценил. – он дернул руками, пытаясь поправить волосы, и в последний момент вспоминая про наручники. Хогг опустил руки вниз. – Мать вашу, еще никогда настолько не пугался. Вы же шутите, да?
Одли вмешался:
– Хогг, такие тут шутки! Как только адер Уве пришлет бумаги, тебе выдвинут обвинения.
Одли впервые за все время назвал Хогга не по имени. Сдался. Принял тот факт, что Хогг – убийца. Сам Хогг на это внимания не обратил – он повернулся к Одли:
– Вин, в чем меня обвинят? В нападении на собственную сестру? В заражении вернийкой самого себя? В убийстве и заражении девушек? Так я уже не заразный. Причем давно, – он нахмурился. – Или я убивал уже заразных? Типа благородный мститель, чтобы не было таких, как я? Я правильно понимаю, да? Мстил всем заразным стрекозам мира за свою скорую смерть. Так, получается? Крррррасиво, мать вашу! Суду понравится – сейчас модно всякие заумные объяснения действиям мульти-убийц давать. Охренеть: я мульти-убийца!
Грег еле заставил себя выдавить через снова стиснутое спазмом горло:
– Да. Вы мульти-убийца. – Все же Хогг в чем-то прав: не хватает сил – не суйся повторно в тоже самое плетение. Чувствовать себя медузой противно.
– Слов нет, – пробормотал Хогг.
Одли тихо сказал:
– Не поверишь, у нас тоже нет.
Хогг скованными наручниками руками попытался потереть лоб:
– И вот это все… Из-за подвешенной перед вашим домом крысы, супеинт? Не слишком ли – настолько мстить? Перебор…
– Не зарывайся! – одернул его Одли.
– Я зарываюсь? Это вы за какую-то крысу вешаете на меня убийства и нападение.
Грег заставил себя выпрямиться – не дело валяться в кресле безвольной медузой:
– Крысой? Вы сказали крысой?
Хогг дернул плечом:
– Сами говорили про крысу.
Грег чуть качнул головой и тут же пожалел об этом – кабинет плавно закружился, а стол рванул к лицу, чуть не впечатываясь в него – хорошо, что Одли успел поймать в последний момент.
– Вот стоило тебе, Грег, ради такой-то твари так выкладываться? – Одли не сдержал бурчания. – Раз сделал – зачем второй раз полез, а? Он все равно этого не ценит.
Хогг с насмешкой напомнил:
– Я душу предлагал отдать, чтобы принять участие в поисках твари, напавшей на Натали, а вы вместо этого из-за какой-то крысы обвинили меня в четырех убийствах. Или даже пяти.
Грег продышал дурноту и сказал:
– Я говорил: грызун. Я не говорил: крыса.
Одли как-то полузадушенно кашлянул и признался, возвращаясь в кресло:
– Про крысу сказали Хоггу я и Вик. Я не думал, что это какая-то тайна. Прости.
Грег внимательно смотрел в глаза Хогга – даже адер Булочка сдался и сказал верить разуму:
– Так кого вы повесили перед моим домом?
– Лично я никого. Одли сказал – крысу. Я никого не вешал. И хоть убейте меня я не знаю, как мой эфир, которым я не пользуюсь, оказался на грызуне.
– Это была нутрия.
– Но мне-то откуда знать. – Хогг вновь развел в стороны ладони, насколько позволяли наручники. – Но для вашего сведения, чтобы потом не говорили, что я вас обманул: нутрию называют водяной крысой. А еще есть мускусная крыса – ондатра. От так от!
– Хоооогг, – буквально простонал Одли. Тот скривился:
– Это не я. Это вы все начали. Я лишь приехал на вызов и… Да… Я тогда перегнул палку, как и вы сейчас. Что-то еще? Я могу быть свободен? Устал, знаете ли…
– Хогг…
Тот посмотрел на Одли:
– Еще утром я был Грег. Впрочем, какая разница: когда и где умирать. Ну, умру раньше на полгода-год. Зато безболезненно.
Грег сухо сказал:
– Не умрете. В Аквилите мораторий на смертную казнь со вчерашнего дня.
– Вот я везунчик! Значит, догнию в камере, и все. И простите за испорченный следующий Канун – я не специально вам его испорчу. – Он демонстративно встал: – мои искренние поздравления: раскрыть такое преступление за один день – да вы герои! Столько улик на меня нашли!
– Дело веду не я, – все же пояснил Грег. – И я предпочитаю опираться на признания, а не на улики.
Хогг качнул головой:
– Не дождетесь. Я в эти игры не играю. Я не убивал тех девушек. Мне признаваться не в чем. – он обернулся в дверях: – кстати, о крысах… То есть о нутриях. Увозите леру Элизабет из Аквилиты. Вы же уверены, что угрожал ей я. Вы забудете об угрозах, и вот тогда… Тогда он нанесет удар по лере Элизабет. Тогда, когда вы расслабитесь. Удачи, неры!
Одли только выругался себе под нос, когда дверь за Хоггом закрылась.
Грег снова расплылся в кресле без сил.
Проклятая нутрия все испортила.
Одли внимательно осмотрел Грега и вынес неутешительный вердикт:
– Давай-ка ты домой, что ли… Вики сама справится с делом Хогга – все равно ленивый Вернер вскрытия будет делать только завтра, а без его экспертизы обвинение в убийстве не предъявишь.
Грег потер глаза – в них словно перца сыпанули:
– Я сейчас приду в норму. Просто надо чуть поесть – с утра ни крошки во рту не было.
Одли понятливо встал:
– Сейчас принесу еду. Только ты подумай насчет домой. Лиз понятливая лера, перед ней не стыдно быть слабым.
Грег фыркнул, еще сильнее расплываясь в кресле:
– Я столько раз перед ней был слабым, что как-то не хочется снова её пугать. Отлежусь… В смысле отсижусь, приду в себя, а там видно будет. Хочется быть защитником от любых угроз, пусть даже и мнимых, а не вечным неудачником.
Одли замер в дверях:
– Неудачник – это не про тебя точно! Сейчас вернусь – не смей умирать тут…
Грег прикрыл глаза – умирать он точно не собирался. Ему еще дело Хогга бы понять. Разобраться бы.
Проклятая нутрия. Это не улика. Это как раз то, что Грег всегда принимал в расчет – случайно оброненное слово, случайное признание, случайное доказательство… Невиновности Хогга? Или его хорошей подготовки к преступлению?
Пекло! Что ж так непонятно-то все. Эфир не подделать. Во всяком случае он не знает способов, но… Это не значит, что нет тех, кто знает. Прогресс, вот же хрень, не стоит на месте. Если отбросить в сторону эфир, железобетонное, между прочим, доказательство вины Хогга, то…
То лишь Марк и сможет помочь. Лишь он может прочитать мысли Хогга и уверенно сказать, виновен тот или нет. Только сюда Марк не приедет, а везти Хогга к нему – выдать секрет друга. Сказать, что нужна консультация Брендона? Он сильный колдун, он хорошо разбирается в проклятьях. Может, он что-то подскажет. Главное, чтобы Одли не выдал, что Хогга не раз обследовали на проклятья. Может даже, Брендон знает возможный темный ритуал, который по мнению адера Булочки провели в парке. Самую длинную ночь, ночь темных сил, тоже легко не выкинешь из расследования. Такие совпадения далеко не случайны.
Грег потер продолжавшие гудеть виски. Заменить одно другим. Спрятать Марка за интересом к Брендону. Отвлечь внимание ложной целью.
Он резко сел в кресле, чувствуя себя последним идиотом.
– Вот же хррррень… – прозвучало не так душевно, как обычно – сил даже на ругательства не хватало.
Брок сказал, что дела с угрозой и трупы в парке никак не связаны. Как бы не так! Это звенья одной цепи, которую они взялись разматывать совсем с другого конца. Ложного конца! И это только вина Грега. Его привычная эгоцентричность сиятельного. Сегодня он не раз показал, что сиятельный идиот. Еще и эгоцентрик.
Одли, вернувшись в кабинет и ставя на стол тарелку с пирожками, пробурчал:
– Ты как-то странно выглядишь.
– Смотри… – начал Грег, отмахиваясь от Одли и пирожков. – Меня вчера предупредил Оливер… Фейн, в смысле, что на Лиз может начаться охота. Он из лучших побуждений, но уж лучше бы молчал! Вдобавок, сосед нер Леоне упомянут в деле вернийских шпионов… Вчера же Лиз выследили и вызвали полицию, якобы на ограбление нашего дома. Приехал Хогг. Полагаю, он всегда мчится в наш район из-за крыс – случай с сестрой ему не дает покоя. И тут же подряд две угрозы – сперва на крыльцо вешают крысу, а когда я не среагировал на угрозу, тащат еще и эту… Нутрию. С запиской. Чтоб уж точно. А потом всплывают трупы в парке – неожиданно для всех.
