Текст книги "Гоша Каджи и Венец Гекаты (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябова

Соавторы: Игорь Рябов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 45 страниц)

Каджи отреагировал совсем по-другому. С ожесточением захлопнув только что раскрытый учебник, он уставился на декана Даркхола с лютой злобой во взгляде. Вот значит, как он решил в этом году его доставать?! Не штрафуя за все подряд, а выставляя на посмешище перед одноклассниками. И Янка тоже хороша! Нашла время разборки устраивать. Чего она вообще на него последнее время взъелась?! Все ей не так, все ей не эдак. Сама, поди, не знает, чего хочет.

Волшебная палочка прекратила крутиться, а профессор Батлер выскользнул в реальность, посмотрев на притихшую парочку своим привычным ироничным взглядом. Затем он сделал знак рукой, приказывая им обоим встать. Сцепив руки в замок, Своч поставил локти на стол, устроившись подбородком на оттопыренные большие пальцы. Целую минуту он таращился на ребят, и улыбка его тонких губ становилась все шире и саркастичнее, пока не достигла своего апогея.

– Раз вы оба такие умные, что все знаете наперед без моих объяснений, то может быть расскажете классу о шарке. А я отдохну тем временем, а то ночка бурная выдалась, бессонная. Один из старшеклассников додумался поэкспериментировать с заклинанием «Посмертный укус», материализовав в школе призрак степного волколака. Насилу поймали паразита совместными усилиями учителей. Я не о волколаке. Этого мы испепелили в два счета. А вот за студентом пришлось погоняться по замку. Он сейчас в карцере занимается самосовершенствованием своих магических навыков. Я думаю, что недели ему вполне хватит, чтобы заодно и мозги в порядок привести… Итак, Лекс, шарк – это…

Девчонка обиженно надула губки и, потупившись, тихо ответила:

– Я не знаю, профессор, кто такой шарк. Но думаю, что от встречи с ним вряд ли запрыгаю от счастья. Наверняка, он какой-нибудь злобный и кровожадный монстр.

– Как знать, Яна, возможно и запрыгаете, только, вы правы, вряд ли от счастья или восторга, – преподаватель лениво провел ладонью по зачесанным назад белобрысым волосам, собранным на затылке в конский хвостик, и уныло вздохнул. – Что ж, садитесь. Ваше незнание печально и навевает грусть. Лекс, в вашем нынешнем положении стоит усерднее заниматься, изучая защиту от темных сил, а не отвлекаясь на разные пустяки, недостойные вашего драгоценного внимания. – Батлер многозначительно перевел взгляд на продолжающего стоять парнишку, хмуро насупившегося. – Каджи, вы не попробуете немного улучшить мое настроение, порадовав учителя и весь класс своими глубокими, я в этом не сомневаюсь, познаниями в монстрологии, а в частности в противодействии злобным сущностям? Ведь вы-то наверняка о шарках знаете все и даже больше? Может и я что-то новое почерпну из вашего рассказа… Люси, да опустите вы, наконец, руку, пожалуйста. Я верю, что вы можете не только рассказать о шарке, но даже и сумеете нарисовать его гнусную образину. Присуждаю Эйсбризу пять баллов заранее. Вас это успокоит? Но мне все же хотелось бы сегодня послушать нашего мистера Зазнайку. Итак, Каджи, не стесняйтесь.

Гоша сосредоточенно нахмурился, окидывая взглядом класс и пытаясь припомнить хоть что-то о проклятом шарке.

Сильвиас угомонилась, обрадованная, прямо скажем, непривычной похвалой от профессора Батлера, который сегодня вел себя неимоверно странно. Обычно он куда охотнее раздавал наказания, требуя от учеников серьезного подхода к своему предмету вплоть до малейшей мелочи. И любимой присказкой учителя была фраза о том, что в защите мелочей не бывает, это, мол, вам не пестики и тычинки травологии, пусть и кусачие порой.

Янка тихо и мирно бесилась, выходя из себя. Ей неожиданно пришла в голову мысль о том, что она выглядит как последняя дурочка, носясь со своей любовью, будто с писаной торбой. Вон и Своч, чурбан бездушный, даже заметил это, не пропустив возможность приколоться. Один лишь противный очкарик ослеп окончательно и ничего не замечает. Или не хочет замечать, притворяясь? Все, баста! С этой минуты она в таком случае тоже проявит характер и даже смотреть в его сторону не станет. Близняшка демонстративно отвернулась от парнишки, гордо вскинув подбородок. Вот только надолго ли хватит ее решимости? Об этом девочка по привычке не задумывалась.

Помощи и подсказки от этих двоих Каджи не дождался, да и не рассчитывал на нее. Остальные сокурсники вели себя так, словно они были зрителями, усевшимися в амфитеатре, Своч – тем самым пресловутым шарком, а Гоша – гладиатором, вышедшим на неравный бой, вооружившись лишь тупым перочинным ножичком. Это его и взбесило. Готовность одноклассников поразвлечься за чужой счет обожгла душу даже больше, чем откровенный жест Гордия, скользнувшего ребром ладони по своему горлу. От него лучшего напутствия ждать не приходилось. И даже неслыханное по своей дерзости дружеское подмигивание Зараны, которым она попыталась приободрить парнишку, с огромным трудом давшееся скромнице после отчаянной борьбы со своим жутко застенчивым характером, не смогло погасить жгучее пламя холодного бешенства, пожиравшее Каджи изнутри.

Сознание мальчика подернулось призрачной пеленой, слегка колыхаясь. Все звуки отдалились, расплывшись на ряд длинных протяжных нот. Мебель, люди, предметы, окружавшие его, да и весь мир потеряли четкость граней и яркость цветовой гаммы, колыхаясь в зыбком мареве, приобретя иллюзорную полупрозрачность, изгибаясь и извиваясь причудливыми плавными линиями. На краткий миг мир взорвался, с безумной скоростью бросившись вперед во времени и пространстве, замельтешив калейдоскопом образов. И еще через один вздох он замер, как вкопанный, схлопнувшись в одну единственную малюсенькую яркую точку, окруженную извне непроглядной чернотой. Взмах ресниц, и все вернулось на круги своя к привычной реальности.[83]83
  Можете выключить песню.


[Закрыть]

Все, но не все. Гоша, плохо соображая, а по правде и вовсе не отдавая отчета в своих действиях, тем не менее, с полным знанием дела и невозмутимым спокойствием, застывшим безжизненной маской на лице, вышел из-за парты, переместившись к классной доске.[84]84
  Включите песню Accept – The Best Inside.


[Закрыть] Там он достал свою волшебную палочку и, слегка небрежно кивнув учителю головой, типа сдержанно поклонился, холодно произнес звонким до явного ощущения залепленной пощечины, будто и не своим голосом:

– Что ж, извольте. – Глаза профессора Батлера округлились от подобной наглости, но у него хватило терпения посмотреть, что дальше будет вытворять несносный мальчишка, хотя следовало бы его прямо сейчас поставить на место, примерно наказав. Но Своч ведь добрый, душа нараспашку, так что наказание малость обождет, никуда не сбежит. Вздернуть негодника на рее никогда не поздно.

– Значит сегодня поговорим о шарке или, как его еще иногда по-другому называют, лайттаке. Что, да будет вам известно, – гораздо правильнее. Слово «лайттак» можно приблизительно перевести с темно-эльфийского языка как «тень молниеносного броска», – уверенно начал лекцию Каджи, сам поражаясь своему хладнокровию, невесть откуда появившимся познаниям и самоуверенной наглости, с которой он их демонстрировал ошеломленным школьникам. Вполне довольная улыбочка мельком скользнула по губам приосанившегося парнишки. – Но рассказывать об этом «существе» мало толку, если вы не увидите его воочию. Трудно описать словами всю его мерзкую и ужасную сущность.

Декан Даркхола, подумавший, что парнишка таким нехитрым приемом пытается свести рассказ к минимуму, так как больше ничего о шарке и не знает, радостно потер в предвкушении наказания ладони. Вот только рано он оживился, собираясь засветить факультету несколько штрафных баллов, чтобы другим неповадно было так нагло выпендриваться, не имея к этому достаточных оснований.

Гошина рука с зажатой в ней волшебной палочкой самовольно вскинулась на уровень груди и стремительно принялась порхать в воздухе, выписывая замысловатые пируэты. На ее кончике пламенел сгусток мрачного темно-фиолетового огня. По мере движения палочки воздух сперва задрожал, а потом в нем высветились руны, больше похожие на дикую смесь корявых китайских иероглифов и арабской порхающей скорописи, с ее плавными изгибами.

ГБАY

– Калил эллою, лайттак, вевире фл'ешин, – губы Каджи трижды прошептали на наречии темных эльфов полагающуюся при начертании подобных рун магическую фразу, всплывшую в мозгу легко и непринужденно. А рука без затруднений довершила начатое, бегло покончив с писаниной и под конец смешав руны, которые к этому времени уже быстро прогорели и затянулись сизым дымком. Переплетясь в единый клубок, они взбухли кровавым шаром, по матовой поверхности которого змеились светло-оранжевые всполохи. Уверенным взмахом кисти Гоша отправил сгусток магической энергии в свободный от мебели угол класса поближе к окошку, где тот благополучно и завис над полом.

– Н-нииишш-шээ, – по аудитории прополз звук, похожий на шипение рассерженной кобры, раздавшийся из уст парнишки.

Его одноклассники зачарованно наблюдали за разворачивающимся представлением, впрочем, не забывая опасливо втягивать головы в плечи, стараясь на всякий пожарный случай стать незаметнее. А профессор Батлер, казалось, окаменел на своем стуле, только вздувшаяся на виске жилка, часто пульсирующая, выдавала в нем присутствие жизни. Да капелька пота, скатившаяся по щеке, подтверждала, что еще не все потеряно – при шоковой терапии спасти можно.

Заслышав призывное шипение, шар сперва лениво, а потом все ускоряясь, завертелся вокруг своей оси, постепенно окутываясь туманной дымкой, которая в свою очередь уплотнялась и темнела на глазах. И вскорости сфера полностью в нее погрузилась, скрывшись из виду, лишь только колыхание мглы говорило, что она все еще вращается. Но в мгновение ока все изменилось. Туман, вытянулся к полу, словно пена давно кипевшего варева пролилась, и приобрел черты конкретной фигуры, став реальным воплощением той твари, что была вызвана к жизни Каджи, совершившим невозможное не только для ученика, а и для обычного, не темного, мага. И не каждому темному колдуну подобное вызывание было под силу, здесь же оно прошло на ура, будто играючись, с минимальным усердием.

Если смотреть издалека, то лайттака с трудом можно было бы принять за человека. Две ноги, две руки, туловище и голова, – все на месте. Вот только ноги непропорционально длинноватые оказались. И хотя он стоял в полуприсяде, согнув их в коленях, такое уродство все равно сразу бросалось в глаза. Грязные штаны из грубого полотна, кое-где определенно заляпанные запекшейся кровью, едва доставали до этих самых острых коленок с торчащими из них короткими костяными шипами. Руки шарка были нормальные по размеру, но создавалось впечатление, что они состоят из одних сплошных мышц и сухожилий, бугристо выпирающих из-под пупырчатой кожи неприятного землистого цвета. Но на конкурс по бодибилдингу эту тварь приглашать не стоит, уж поверьте нам. В правой ладони монстр сжимал короткий и тонкий клинок, очень похожий на стилет, только сделан он был не из металла, а из кости неизвестного происхождения. Пальцы лайттака, украшенные длинными, кое-где неровно обломанными желтыми когтями, выглядели вполне хищно, прекрасно сочетаясь с остальным обликом.

Выше пояса одежда отсутствовала, что красоты чудищу отнюдь не добавляло. Его мощная широкая грудная клетка от самого пупка и до шеи, включая плечи, заросла короткой и кучерявой шерстью, жесткой даже на вид. Но меховое покрытие было неравномерным. Все туловище усыпали многочисленные проплешины, вызывавшие тошноту и отвращение проглядывавшими сквозь них язвами и нарывами. Некоторые особо впечатлительные девчонки уже зажимали руками рты, борясь с рвотными позывами.

То, что у всех людей называют лицом, в данном конкретном случае тянуло по определению лишь на жутко монструозную образину. Сильно вытянутая книзу и вперед морда с острым подбородком ему определенно досталась по наследству от птеродактилей. Нос отсутствовал вовсе. Его заменяли две вертикальные щели, находящиеся в постоянном движении, словно он жадно принюхивался к добыче. И это вполне соответствовало истине. Свои жертвы шарк сперва чуял, потом слышал, а уж затем и видел. Монстр предпочитал наносить удары исподтишка, прикрываясь наступлением сумерек, когда его недостатки становились преимуществами. А потому малость подслеповатые при дневном свете глаза, глубоко спрятавшиеся под сильно выступающими надбровными дугами, определяющей роли не играли. Зато вот уши, большие, подвижные и заостренные, с мохнатыми кисточками на окончании, точь-в-точь как у эльфов, служили прекрасным дополнением к чуткому нюху. Верх черепа, по форме похожий на шляпку мухомора, был полностью лысым, но зато имел костяные наросты. Они в количестве трех штук тянулись рядами коротких остреньких выступов от обеих глазниц и переносицы, соединяясь на затылке в одну горную гряду, которая в свою очередь спускалась вдоль всего хребта, постепенно сходя на нет к пояснице, и пряталась своим окончанием под штанами.

Вдобавок ко всему лайттак оказался горбатым. И эта его скособоченная ссутуленность, когда правое плечо утесом круто нависает над грудью, многих могла бы ввести в заблуждение. Казалось, что чудище медлительное, неповоротливое и неуклюжее. У большинства жертв такая мысль была последней в их жизни. Когда шарк начинал атаку, заметить было почти невозможно. А потому другие мысли уже не посещали голову, едва удерживающуюся на плечах, когда горло наполовину перерезано. Не до того уже становилось, чтобы предаваться размышлениям.

Вот и сейчас наше описание чудища заняло гораздо больше времени, чем ему потребовалось определить по запаху присутствие вблизи себя скопление огромного количества пищи. То, что всех убитых лайттак не сможет съесть сразу, значения не имело. Он никогда не брезговал давно протухшей падалью. Да и не только голод гнал его умерщвлять. Нет, он получал удовольствие убивая. Ему нравился сам запах теплой крови, хлещущей из раны. А слух наслаждался предсмертными стонами, словно совершенной музыкой, в то время как глаза, подслеповато наблюдали за агонией тела.

Шумно втянув в себя ноздрями воздух, шарк смазанной тенью стремительно бросился в атаку на ближайшую цель. Ею оказался вызвавший его Каджи.

Позади мальчика с глухим стуком опрокинулся стул, на котором сидел профессор Батлер. Учитель наконец-то вышел из шока, на пару минут погрузившего его в бездумное оцепенение. Выставив вперед волшебную палочку, он уже открыл рот, чтобы выкрикнуть заклинание, которое испепелит монстра на месте в мгновение ока. Но Гоша к всеобщему изумлению, граничащему с тихим помешательством, непринужденно опередил Своча.

– Мирраре шелл! – чудовище с разбегу ударилось о прозрачную преграду и отлетело назад, заметавшись по крохотной тесной клетке с невидимой глазу крепкой решеткой.

Каджи повернулся к учителю и с кривоватой улыбочкой превосходства на тонких губах вкрадчиво поинтересовался:

– Вы разрешите мне еще немного рассказать о шарке, профессор? Он сейчас уже не представляет угрозы, зато может послужить отличным наглядным материалом.

Хмурый как грозовая туча Батлер сухо кивнул головой, дав добро на продолжение лекции, чем парнишка незамедлительно и воспользовался, тут же потеряв интерес к продолжению общения с деканом Даркхола. Он вновь развернулся к нему спиной, в душе радуясь, что наконец-то сумел показать этому ехидному вражине, что тоже не лыком шит, а умеет кое-что такое, чего остальным ученикам и во сне не снилось. Словно заправский лектор, Гоша бесстрашно приблизился к магической клетке с монстром и, используя волшебную палочку вместо указки, чуточку занудным менторским тоном возобновил рассказ:

– Что же собой представляет шарк? Его внешний вид, как вы успели заметить, презентабельностью не отличается. Особо любопытные могут подойти поближе, чтобы рассмотреть во всех подробностях. – Желающих не нашлось, и Каджи с нарочитым изумлением поджал губы, вскинув ввысь брови. – Как хотите. Тогда я вкратце расскажу вам историю появления этого монстра в нашем мире. Все дело заключается в том, что лайттак – существо не совсем обычное, скорее выбивающееся из общего ряда чудищ и стоящее особняком. А причина проста: он – одна из немногих тварей, выведенных искусственным путем. В очень стародавние времена, если быть точным, то 1650 лет назад в период беспрерывных эльфийских войн между их светлыми и темными половинами, дроу пытались создать породу существ с определенными качествами. Им нужны были идеальные убийцы, так как, несмотря на все свое магическое могущество и знание изнанки волшебства, они вчистую проигрывали светлым эльфам Пятую Войну Эпохи Вербы. В своих загонах дроу проводили множество экспериментов по скрещиванию различных существ, бездумно используя непроверенные временем новые формулы заклинаний, вмешиваясь в природу на всех уровнях, в том числе и на генетическом. После череды неудач им улыбнулось счастье, как они тогда решили.

Каджи, переводя дух, выдержал театральную паузу, с удовлетворением оглядывая притихших одноклассников, слушавших его очень внимательно, – с интересом в глазах и раскрытыми ртами, – схватывавших его слова налету. Даже вражина Чпок заслушался, позабыв на время про свою нагловато-пренебрежительную манеру поведения. Он оперся щекой на ладонь, и его глаза перестали излучать неприкрытую надменность, а черты лица утратили хищность. Сейчас Гордий показался Гоше вполне нормальным парнишкой, с которым можно сносно общаться, впрочем, все равно недолго и только изредка.

– В один далеко не прекрасный вечер дроу получили первую пару, самца и самку – будущих прародителей всех лайттаков. Какие заклинания использовали темные эльфы в этом конкретном эксперименте? Сведения об этом утонули в пыли веков, а возможно дроу их специально уничтожили впоследствии, поняв, что натворили, и не желая, чтобы кто-нибудь повторил их ошибочный путь. Известно только, что за основу для первых шарков были взяты Эсментарские оборотни,[85]85
  Королевство Эсментара находится на той территории этого волшебного мира, которая приблизительно соответствует верхней части магловской Южной Америки. (Прим. авторов).


[Закрыть] – разновидность редкая, кровожадная, но из-за невероятно усиленного метаболизма клеток сжигающая свою жизнь в течение трех десятков лет после наступления совершеннолетия. Поганцы дроу изменили их генетику, добавив своей темной крови. А так же еще черти что натворили с ними. Результат, как видите, налицо. Только темным эльфам он ничем не помог. Войну они проиграли. Правда, после ее окончания на многие столетия в их землях воцарился долгожданный мир. А уже многочисленная к тому времени стая шарков каким-то чудом умудрилась вырваться на свободу, скрывшись в эльфийских лесах и совершенно не желая подчиняться создателям. Да и вообще никому они не желают подчиняться. Они же всего лишь идеальная машина для убийства и не более того.

Парнишка бесцеремонно постучал по магической клетке костяшками пальцев. Лайттак тут же бросился на стук, сперва бесполезно чиркнув по прозрачности своим клинком. А затем он поступил еще более глупо, попытавшись укусить Каджи за руку, но только отшиб себе о волшебную преграду челюсть. А Гоша, погрозив монстру пальцем, развернулся к классу.

– Что и требовалось доказать. Вот вам наглядное подтверждение моих слов. Шарки стремительны в атаке, мало кто сравнится с ними в скорости и бесшумности перемещения. Это сказываются эльфийские гены. Так же они бесспорно одни из самых кровожадных существ в нашем мире. А это уже наследие оборотней. Срок их жизни после вмешательства дроу значительно увеличился, и теперь лайттак живет в среднем лет сто-сто двадцать. Так же к их достоинствам следует отнести тонкий нюх, идеальный слух и невосприимчивость к магии. Можно ограничить его свободу, как это сделал я, воздействуя колдовством на окружающую среду. Вполне реально для самозащиты попробовать применить одно из непростительных заклинаний. А именно Авада Кедавра , несущее смерть всему живому, если конечно успеете и хватит духу его произнести. Но вот почти все остальные заклятия, направленные непосредственно на шарков, не действуют, за редким исключением. Чаще всего в эти самые исключения входят заклинания из арсенала темных эльфов, в подавляющем большинстве нам, обычным магам, неизвестные по причине жуткой скрытности дроу. Они не спешат делиться своими секретами с первым встречным-поперечным. А потому действенным средством против монстра по-прежнему остается обычное оружие. Наряду с несомненными достоинствами у лайттака есть один недостаток. Единственный, но очень важный. И вы должны его знать, если хотите победить чудовище в схватке. Шарк непроходимо тупое, крайне ограниченное существо. Сами только что могли в этом убедиться. Уже разок попробовав лбом крепость клетки, он через несколько минут опять рискнул пробить ее своей черепушкой. И еще не раз будет пытаться повторить попытку, – парнишка направился на прежнее место к учительскому столу, подводя итог пространной лекции, рассказанной с блеском. – А посему можно сделать основной вывод из всего вышесказанного. Шарк – супермонстр, каких поискать. И если по прихоти судьбы вы ненароком столкнетесь с этим двуногим ужасом, то отбросьте в сторону наивный гуманизм, ложную скромность и напрасное сострадание. Действуйте быстро, четко и безжалостно. Если вы не нанесете удар первыми, тогда у вас нет ни единого шанса спасти свою жизнь. А разве есть что-то дороже ее?

– Демирраре шелла, – буднично произнес Каджи, направив палочку в сторону чудовища, и магическая тюрьма в мгновение ока пала.

Лайттак тотчас почувствовал свободу по резко усилившимся запахам и звукам, набросившимся на него. У зверюги появился реальный шанс отомстить обидчикам, устроив им кровавую баню, а заодно и утолить голод. Да и жажду тоже. Жажду убийства. Не долго думая, шарк прыгнул, высоко занеся над головой руку с зажатым в кулаке тесаком.

В этот раз его привлекла Лайми Доунс, худенькая скромная девчушка с Фалстрима, предпочитавшая держаться от своих факультетских одноклассников особняком. Да и с другими учениками у нее отношения были ровными, то есть абсолютно никакими. Про таких людей часто говорят, что они себе на уме. Что скрывалось под «мокрой укладкой» льняного цвета, какие мысли там бродили, – неизвестно. Но Лайми старалась всегда занять место на первой парте вблизи от окна, в которое частенько пялилась в глубокой задумчивости, оставаясь в гордом молчаливом одиночестве, в то время как все фалстримцы традиционно рассаживались на «Камчатке».

Зеленые глаза Доунс широко распахнулись, когда она осознала, что монстр летит не к кому-то другому в гости, а именно к ней, хотя девочка его отнюдь не приглашала. Рот ее раскрылся в безмолвном вопле ужаса.

– Ашшшееессс! – начав заклинание со змеиного шипения, Гоша закончил его подобием тихого свиста, но чувствительно холодящего кровь в жилах.

Единственным звуком, что нарушил оглушающую ледяную тишину, казалось сковавшую класс вполне зримыми морозными оковами, был едва слышный шелест крупных хлопьев пепла, в которые превратился лайттак, осыпавшись на пол внушительной кучкой вблизи первой парты.

Поскрябав в затылке, парнишка обвел придирчивым взором одноклассников, пытаясь припомнить, все ли рассказал, что знает. Оказалось, что кое-что он позабыл. Пожав плечами, словно сомневался в надобности подобного уточнения, Каджи все же решил ничего не скрывать от ребят:

– Я совсем запамятовал поведать вам об одной немаловажной особенности шарков. Несмотря на всю чудовищную злобность, лайттаки живут очень дружной, если не сказать больше, семейной парой, совместно защищая облюбованную территорию, которую считают своей неприкосновенной собственностью, от посторонних посягательств. И они настолько сильно привязываются друг к другу, что, убив одного из них, вы получаете в довесок к радости победы жгучую ненависть второго. Оставшийся в живых шарк будет всю свою жизнь пытаться найти вас, чтобы отомстить. Эта месть станет для него идеей фикс, на алтарь исполнения которой он без раздумий выложит все, что имеет. Поэтому по возможности старайтесь уничтожать их сразу парами, чтобы не создавать себе вполне реальных проблем в будущем, если выжившему монстру посчастливится вас когда-нибудь найти. А он, поверьте, будет вас очень усиленно разыскивать по всему свету, – Гоша замолк, покусывая губу, но потом встрепенулся и продолжил: – А вот к своему потомству шарки относятся иначе. Стоит детенышам малость подрасти и научиться самостоятельно добывать себе пропитание, как они безжалостно изгоняются из семьи, да и с занятой территории тоже. Именно вследствие этого, лайттаки периодически захватывают под свой контроль все новые места обитания, даже такие, где о них еще несколько лет назад и не слышали вовсе…[86]86
  Можете выключить песню.


[Закрыть]

Каджи повернулся к Свочу Батлеру, который просто-напросто прожигал его спину пристальным взглядом прищуренных глаз. А еще учитель в глубоком раздумье массировал свой подбородок, заросший светлой трехдневной щетиной, нещадно его теребя. Такого представления от парнишки он вовсе не ожидал. И теперь стоял перед неразрешимой дилеммой, как ему поступить. Похвалить его или наказать? Декан Даркхола склонялся к мнению, что лучше вообще, ухватив за ухо, немедленно оттащить ученика к директору на собеседование. Верд-Бизару по любому придется разбираться, откуда у него появились такие познания и поразительные способности в темно-эльфийской магии.

– У меня все, профессор, – слегка осипшим голосом сообщил Гоша, внезапно почувствовав такой сильный упадок сил, что казалось, ноги вот-вот подкосятся в коленках, и он позорно свалится в глубокий обморок. – Больше мне нечего дополнить.

– Хорошо, садитесь на место, Каджи, – придя к определенному решению, тяжело давшемуся в нелегкой борьбе противоречивых взаимоисключающих чувств, преподаватель неспешно поднялся со стула. – Где вы набрались подобных знаний, я выяснять сейчас не стану. Пусть этим лучше займется непосредственно директор Хилкровса. Но ваш обстоятельный рассказ, оказавшийся настолько продуманным, подробным и убедительным, что его мало чем можно дополнить, признаюсь как на исповеди, поверг меня в шок. Вы, Гоша, честно заслужили тридцать баллов для своего факультета.

По аудитории пролетел изумленно-ошеломленный, единый для всех без исключения, вздох учеников, постепенно выходящих из транса. Неслыханное дело! Своч присудил Каджи не штрафные, а призовые очки?! И сразу столько?!! Воистину чудеса! Значит, к вечеру смело можно ожидать пятидесятиградусных морозов, закутанных в метель, а с утра наступит жаркое знойное лето и каникулы. Однозначно!

Легкая улыбка едва коснулась Гошиных губ. Силы на нее он наскреб по крохам из сусеков. Но услышать похвалу от того, кто тебя люто ненавидит, а парнишка в этом нисколько не сомневался, оказалось чертовски приятно. Можно быть полностью уверенным, что одобрение вполне заслуженное, иначе Батлер и под страхом смерти его не выказал бы. Не такой он типчик, чтобы делать реверансы блэзкорцам за просто так, от доброты душевной. Это наказать Своч влегкую может, за ним не заржавеет. А вот наоборот…

– Но в шок и ступор вы ввели не только меня, – словно извиняясь за последующее, декан Даркхола слегка раскинул руки в стороны, издевательски поклонившись. – За то, что подвергли своих одноклассников страшной и вполне реальной опасности, призвав сюда шарка, вы наказываетесь тридцатью штрафными баллами.

В этот раз второкурсники не вздыхали. Они даже не шевелились, наблюдая за происходящим затаив дыхание, лишь только ресницы порхали вверх-вниз. А с Каджи мгновенно спала радостная пелена, застившая взор. Глупец! С чего это он решил вдруг, будто Батлер изменит своей привычке досаждать ему, придираясь к любой мелочи? Не было этого никогда раньше и не будет в будущем. Как бы учитель ни пытался корчить из себя справедливого мудреца, все равно сразу ясно, что он не может быть объективным из-за своей ненависти к Гоше, глубоко укоренившейся в сердце преподавателя. И понятно почему. Он же прихвостень Вомшулда, а Каджи самой судьбой суждено завалить его хозяина. Но парнишка все-таки попытался вяло возразить, собрав в кулак быстро тающие остатки сил:

– Но профессор, не было никакой опа…

– И еще десять штрафных баллов за наглую самоуверенность, от которой вы и по сию минуту не избавились, Каджи, – с нажимом произнес декан Даркхола, сцепив пальцы рук в замок перед грудью и немного подавшись вперед, нависая над школьником самой неотвратимостью наказания. – Она порой приносит гораздо больше вреда, чем сама опасность.

Класс замер в оцепенении. Гоша резко вскинул вверх голову, столкнувшись в упор с пронизывающим насквозь холодным и колючим взором Своча. Что он там такого прочитал в глазах ученика, мы не знаем. Но после секундного молчаливого и напряженного переглядывания, Батлер негромко, но вполне отчетливо вбил последний на сегодня гвоздь в крышку гроба, где покоились бренные останки скоропостижно скончавшейся Гошиной славы:

– А так же пять штрафных баллов за пререкательство с учителем. Марш на место!

Колокол, возвестивший о начале перемены, отозвался в Гошином сердце горестным похоронным гулом.