Текст книги "Гоша Каджи и Венец Гекаты (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябова

Соавторы: Игорь Рябов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 45 страниц)

Самую малость отдышавшись, парнишка с удивлением, граничащим с яростью, увидел, что на проспекте как всегда оживленно. Мимо Гоши проходили люди. Десятки, сотни людей, снующих туда-сюда, занятые своими делами, просто гуляющие или озабоченные приобретением покупок. А его словно бы и не замечали! Правда, все они старались держаться подальше от центра проспекта, где зияла глубокая промоина в брусчатке, прижимаясь поближе к лавчонкам и магазинам. Иногда взгляды людей сталкивались с его умоляющим о помощи взором, но чаще всего прохожие спешили тут же отвести глаза в сторону. Изредка они сочувственно поджимали губы, скорбно покачивая головами, но уже через пару грустных вздохов исчезали в людском водовороте, словно оказать помощь было немыслимым преступлением, которое тут же и каралось без жалости и сомнений.

А одна маленькая девчушка в простеньком ситцевом платьишке дернула подружку за рукав, показывая на Каджи пальцем и радостно смеясь. Затем они устроились на ближайшей лавке напротив мученика и стали дожидаться окончания представления, весело болтая ногами, не достающими до земли всего чуть-чуть, и с упоением облизывая маленькими жадными язычками карамельных сов на палочке. И уходить эти малолетние бессовестные стервятницы вовсе не собирались, не досмотрев до конца бесплатное зрелище. Лишить себя удовольствия понаблюдать за чужими мучениями? Да ни за что на свете! Это ж куда интереснее, чем отрывать ноги у кузнечиков и заставлять их если не прыгать, то хотя бы ползти, спасаясь, пока не прикончили окончательно.

В толпе мелькали и знакомые лица. Вон надувшийся и спесивый до неприличия паразит Чпок важно прошествовал в сопровождении многочисленных подпевал, скривившись при виде чумазого Гоши как от сильнейшей зубной боли. Странно, что у вражины отсутствовал светящийся нимб над головой и распущенный павлиний хвост сзади. Но и без них он запросто сумел проигнорировать страдания Каджи, ненавязчиво отвернувшись в сторону зазывающих в гости витрин. С изумлением парнишка отметил, что в свите «матерого волшебника» сверкнули новые лица: улыбающаяся (о, боже!) Анджелина Рестлесс (девчонка слегка туповатая, так что не особо и жалко, что вляпалась в дерь… дружескую компашку), хохочущая над удачной шуткой спутника Катя Дождик под ручку с тем самым верзилой с Фалстрима, что схлопотал сегодня утром от Гоши в грудину (чудеса, да и только!) и…(еклмн, нет, не так – ЕКЛМН. Хотя тоже не годится: ЕКЛМН!!!!!) спокойная, как никогда в жизни, задумчиво-мечтательная Янка?!

Навстречу школьникам попалась Мерида, которою с обеих сторон под руки с важными выражениями на великосветских лицах чопорно поддерживали профессора Волков и…Батлер (Кто сошел с ума? Каджи? А может все остальные?). От этой несуразной компании за версту разило крепким эльфийским элем, прекрасным настроением и благодушием, странно смахивающим на пренебрежительное безразличие ко всем прочим представителям рода человеческого. Да и не только человеческого. Они вежливо, но с ленивой прохладцей раскланялись с учениками и, тихонько пересмеиваясь да обмениваясь едкими шуточками, скрылись в очередной забегаловке. Солнце только еще подумывало: а не стоит ли скатиться с зенита под горку? Так почему бы и не пригубить пару кружек гоблинской сивухи? В этом трактирчике она хоть и не столь крепкая, как в других, но зато дешевая. И каждая третья порция – халявная, за счет заведения. А тренировка перед вечерним застольем у Бласты, радушно пригласившей на очередную гулянку всех сослуживцев, ни в коей мере не повредит.

– Да кто-нибудь помогите, наконец, мне выбраться отсюда! – громко, но одновременно жалобно взмолился Гоша. – Вы все ослепли что ли?!

Вам, наверное, интересно, почему парнишка сам не попытался сделать последний рывок? Вопрос справедливый. Но, смеем заметить, он еще и крайне глупый.

У Гоши сил едва хватало на то, чтобы упрямо продолжать цепляться пальцами за крохотные щелочки в стыках брусчатки. А уж вытащить из вязкой глины ноги, которые провалились в податливое месиво выше щиколоток, – Каджи даже и не мечтал. А еще ему чудилось, что при малейшем движении с его стороны, он просто-напросто потеряет хрупкое равновесие и, опрокинувшись на спину, вновь окажется в противно хлюпающей позади него грязи, которая неторопливо, но уверенно поднималась, прибывая и подкрадываясь к временно ускользнувшей жертве.

– Помогите!!! – теряя терпение и рассудок, Гоша заорал во все горло, готовый разреветься от бессилия и обиды. – Вытащите меня!

Небольшая группка старшеклассников недоуменно остановилась невдалеке, завертев головами в поисках вопящего блажью чудака. Спустя минуту они соизволили заметить Каджи, уже не имеющего сил сдерживать слезы, которые часто закапали из карих глаз. Ученики беззаботно расхохотались и, махнув на его выкрутасы рукой, отправились дальше вниз по проспекту, оживленно обсуждая и комментируя увиденный прикол. По их мнению, он получился удачным и заслуживал всяческих похвал. Кто там развлекается? Каджи? Во как! Не ожидали, право слово. Молодец, парняга! Начал, наконец, исправляться в последнее время. А раньше-то все шибко озабоченный да грустный по школе шнырял. То на урок, то в библиотеку. Будто больше нечем заняться поинтереснее…

То, что его весело послали куда подальше, Гошу даже не огорчило. Ну вот ни капельки не огорчило, честное колдунское! Не до глупых расстройств ему сейчас было. Нашлись более серьезные причины, чтобы его сердечко заколотилось в неистово-паническом драпанье. Но, пробежав лишь пару крохотных шажков, оно зашлось от ужаса, да и грохнулось в обморок, провалившись в пятки. Любит оно там отсиживаться да отлеживаться, зла на него не хватает. При малейшей возможности юркает в свое убежище и носа наружу не кажет, пока хозяин не выпутается из очередной передряги.

Гхыр[66]66
  Точным значением слова поинтересуйтесь у Ольги Громыко. (Прим. авторов).


[Закрыть], фрэлл[67]67
  Вероника Иванова наверняка в курсе того, «с чем это едят». (Прим. авторов).


[Закрыть] и тридцать два капыра[68]68
  Мелкий, но крайне отвратный дьяволенок этого волшебного мира. Непоседа, шутник и балагур еще тот! Только вот все его проказы чаще всего шибко дорого обходятся тем, с кем он решил позабавиться. Похоже, что его девиз: нету пакостей – и счастья не видать! Хотя если вам повезет, и вы сумеете наставить ему дополнительные рога, перещеголяв чертенка в ответных розыгрышах, то капыр может достойно отблагодарить за подаренные минуты веселья, исполнив любую вашу просьбу. В пределах разумного, конечно. Круто наглеть ведь никогда не стоит, верно? Особенно при общении с работниками раскаленной сковороды и кипящего котла. Характеры-то у них горячие, как порох вспыльчивые, – сказывается специфика профессии. Именно к капыру обычно маги и посылают всех, кто надоел хуже горькой редьки. Да и по другим поводам его имя частенько вспоминают всуе, давно уже превратив из имени собственного в нарицательное. (Прим. авторов).


[Закрыть]! Провалиться вам туда, откуда заявились! Хотя все шансы провалиться в преисподнюю первым принадлежали сейчас, несомненно, Каджи.

Парнишка расширившимися от страха глазищами, затаив дыхание и покрывшись ледяной коркой изнутри, наблюдал за тем, как сперва неприметная трещинка в том месте, где он вклинил свои пальцы между камней, становилась с каждым мигом после его отчаянного крика все больше и больше. Спустя всего лишь три удара сердца от каждого из пальцев зазмеились новые трещинки, разбегаясь неравномерными кривоватыми лучиками во все стороны. А затем тот пласт брусчатки, на который опирался грудью Гоша, вместе с глиной, где прочно увязли ноги, едва заметно просел вниз. Всего-то на миллиметр. Потом еще на парочку. Затем на все десять. Вот он уже и сразу на десяток сантиметров съехал поближе к жадно облизнувшемуся грязным языком мутному потоку, незаметно подобравшемуся уже почти вплотную к парнишкиным ступням.

– Помогите, – жалобно проскулил Каджи, а скорее беззвучно прошептал одними губами.

Слезы, крупные и горькие от незаслуженной обиды, окончательно решили жить самостоятельно, без его желания заструившись из карих глаз. И ничего кроме глухой печали и слепого разочарования в глазах больше не осталось теперь. Остальные чувства смыло горючими слезами.

«Миллион лет тому назад кто-то сказал, что у меня наивный взгляд? Да бог с тобой, Итамура-младший, прощаю! Ведь ты оказался абсолютно прав. Только наивный мальчишка мог просить этих лю… этих чудовищ с каменными сердцами (или совсем без них?) о помощи. Наивность… Она умерла, Корней. Светлая ей память! Умерла чуть раньше, чем предстоит отправиться в Сумеречные пределы и ее бывшему обладателю».

Гоша грустно опустил голову, касаясь подбородком теплого булыжника, впитавшего в себя полуденный зной светила. «Вот и все, – с безрадостным спокойствием подумал он. – Можно больше не дергаться, пытаясь спасти себя и этот мир, который вовсе и не заслуживает, чтобы его спасали. Ему и так неплохо живется»…

Каджи не успел довести свои горестные, выстраданные умозаключения до логического конца, послав все и всех к капырам на закуску, как его накрыла густая тень, затмив собою блеск ярого солнца и задвинув монотонный гул улицы на задворки сознания. Прямо перед глазами, в сантиметре от продолжающих множиться трещинок провала нарисовались изящные сапоги из темной толстой кожи. Парнишка даже умудрился разглядеть узорчатую сетку морщинок на обуви. И запах, исходящий от них почувствовал, запомнив его на всю оставшуюся жизнь. Они пахли пылью нескончаемых дорог, ведущих из Ниоткуда в Никуда. Их аромат вполне подошел бы изысканным духам госпожи Вечности. Но в то же время сапоги вообще не имели запаха. Ведь Пустота – она и есть пустота, в которой нет Ничего и Никогда.

Поразившись своим странным мыслям и ощущениям, Гоша посмел оторвать взгляд от брусчатки и посмотреть чуточку вверх, насколько ему позволяла гибкость шеи. Не хватало только еще ее свернуть. А незнакомец (ой ли?!), словно почувствовав его замешательство и неуверенность, присел на корточки и выпростал из-под темно-серой мантии руку, обтянутую шелковой перчаткой, не отличающейся по тону от всей остальной одежды.

– Давай руку, Каджи! – властно, в приказном порядке скомандовал мужчина. Но в то же время в его тихом голосе парнишке почудилось присутствие просьбы, смешанной в равных пропорциях с жалостью. – Хватайся пока не поздно. Иначе… Да что тут говорить, сам все прекрасно понимаешь. Клянусь Гекатой, я совсем не хочу, чтобы ты так рано и настолько бесславно погиб.

В плавных изгибах интонаций его речи скользнула неприметной тенью привыкшая к одиночеству, можно сказать, что напрочь одичалая скорбная нотка. А сам голос незнакомца (в который уже раз?) показался Гоше до боли знакомым, не раз слышанным, близким, родным, но неуловимым в своих смутных ассоциациях. Вот знаешь наверняка, что ты его знаешь, простите за тавтологию! Но откуда? Сплошной мрак перед глазами в ответ и отдаленное эхо ехидного смешка в ушах.

Вытащить скрюченные пальцы из расширяющейся на глазах щели мостовой, оторвать руку, казалось, приросшую к камню и ухватиться за протянутую тебе, – что может быть проще? И страшнее. А ничего! Все остальные ужасы мира – всего лишь забавные детские страшилки. Как вот ее, блин горячий пекарю за шиворот, оторвать?! Об этом и помыслить невозможно, не то, что сделать! Он же тогда сразу улетит в тартарары! И прощай молодость, друзья-подруги.

Но все же парнишка превозмог себя, молниеносным движением уцепившись за протянутую ладонь. Его тут же окатило от макушки головы до кончиков пальцев на ногах неимоверным, лютым, вечным, изначальным, неизбывным (все, больше эпитетов нам не удалось подобрать, придумывайте, фантазируйте и представляйте самостоятельно) и…живым холодом. А сердце, сперва обрадовавшись спасению, потом просто остановилось, захлебнувшись небывалым восторгом от прикосновения к самой Вечности. Но замерев, оно, тем не менее, продолжало жить, как это и не покажется странным. Зато вот душа Каджи заверещала не своим голосом, хлебнув или скорее вдохнув самую кроху Пустоты. И вопль ее оглушил, контузил Гошу так конкретно, что он перестал понимать: жив он уже или все еще мертв? А может наоборот? Да без разницы! От перемены слов смысл не поменяется, а сам он так и останется балансирующим на остром лезвии меча, зависнув между той жизнью, что уже была, и той, что только еще будет.

– Давно бы так, – удовлетворенно хмыкнул знакомый незнакомец не без доли торжествующего лукавства, рывком выдернув парнишку на твердь земную подальше от коварного провала. – Счастливо оставаться. И до скорой встречи.

Он так и остался неузнанным, стремительным движением руки накинув на голову капюшон мантии. Через миг мужчина развернулся к спасенному спиной. А еще через один взмах Гошиных ресниц он бесследно растворился в толпе людей. Или правильнее сказать, растаял призрачной дымкой, едва успев отвернуться? Хотя разница невелика. И смаковать мелкие подробности необычного поведения спасителя Каджи не пришлось, как и раздумывать обо всем приключившемся тоже. Глупо этим заниматься, когда тебя усердно тыкают кулаком в бок и настырно пытаются оторвать ухо.

«Да хватит уже, сколько можно! Больно ведь, черт возьми! А ухо и ребра не казенные, а мои личные. Между прочим, весьма даже мною любимые, да будет вам известно».

Парнишка повернулся к мучителю лицом, готовый разразиться гневной тирадой, насквозь пропитанной ядом и желчью, и открыл глаза, спросонок непонимающе всматриваясь в лыбящееся личико близняшки.[69]69
  Можете выключить песню.


[Закрыть]

Глава 17. Болонка или волкодав?

– Горазд ты дрыхнуть, братец лис! – Янка даже губу прикусила, пытаясь удержать рвущийся на волю смех, но он оказался сильнее, и девчонка коротко хохотнула. – Я тебя только с пятой попытки разбудила. Ну чего ты так подозрительно смотришь на меня, словно на врага народа? Это я – Янка, подруга дней твоих суровых, старушка милая твоя, – девчонка слегка переиначила пушкинские строки, примерив их наряд на себя. – Али не признал, касатик? Тьфу тогда на тебя! Злой ты, Гоша… И бяка![70]70
  Включите песню Accept – Can ' t Stand The Night .


[Закрыть]

Чего уж такого близняшка усмотрела в его глазах – неизвестно. Только улыбочка медленно, словно нехотя, сползла с ее лица. Брови озадаченно вздыбились горкой, сдвинувшись к переносице. И очень похоже, что Янка, сильно огорчилась увиденным, что открыто проявилось в несколько суетливом движении руки, которым она отбросила с лица мешающуюся прядь ядовито-зеленых волос. Да и дурашливый тон девчонки к концу монолога сменился на недовольное брюзжание, весьма похожее на правду без приукрашивающей мишуры и прочих витиеватых словесных изысков.

Ну, да, Каджи сейчас злой. И что с того? Бяка? Точно, так и есть! Так парнишка вовсе этого и не отрицает, размашисто подписываясь под каждой буквой прозвища. А как иначе? Быть добреньким, мягким и пушистым? Это после все того, что он пережил всего-то миг назад? Ха-ха! Два раза! Обхохочешься.

Всего лишь сон приснился, скажете вы. Думайте, что хотите, Гоша даже спорить не собирается. Сон – так сон, вам виднее. Только вот кто бы взялся объяснить парнишке, почему у него так болят кончики пальцев на руках? И ногти с какого-то перепуга неровно обломаны. Он, конечно, давно их не подстригал. Но ведь и о шершавую стену замка не затачивал. А выглядят они именно подобным образом, словно он за таким увлекательным занятием все свободные вечера проводит. Скоро уже, поди, дыры в каменной кладке процарапает насквозь, подорвав тем самым оборонную мощь школы, да что греха таить и всего княжества в целом. Хилкровс ведь не даром обозвали по научному передовым форпостом Средней Роси. И совсем уж непонятно, что там за рыжевато-серая каемка под уцелевшими коготками образовалась? Ну-ка поглядим повнимательнее. А, ерунда! Сущая безделица. Всего-то навсего глина набилась и засохла.

Каджи хмуро, с тщательной деловитостью осмотрел свою одежду, придирчиво выискивая другие признаки, подтверждающие реальность его недавнего «сна». Но больше ничего странного не обнаружил. Если не считать неприятного открытия, что он и вправду смертельно зол. Хотя, нет, подобное утверждение – сплошные враки, не соответствующие действительности. Вовсе парнишка и не зол, а неисцелимо опечален, огорошен до чрезвычайности и морально раздавлен в лепешку увиденным в полуреальном сне.

Что это такое вообще было? Сон, путешествие в параллельную реальность, кусок пророчески подсмотренного будущего или фрагмент из прошлой жизни? Кто бы разъяснил ему эту загадку? Ан, некому заняться его просвещением, хотя бы из-за того, что он никому о нем не расскажет. Все равно в такое не поверят. А примерять рубашку с длинными смирительными рукавами Каджи что-то совсем не горит желанием, хотя они и в моде с самого первого дня года бесшабашного Огненного Паука.

Но чем бы не оказалось недавнее приключение, самое главное «из урока географии» Гоша постиг самостоятельно, докопавшись до сути даже со своим скудным умишком. И усвоил очевидный вывод, приняв его не без зубного скрежета, но с предельной ясностью и холодной рассудочностью. Никто, – ладно, уж себе-то не будем врать, – НИКТО не захотел ему помочь! Хотя сделать это было крайне легко, нужно всего лишь иметь кроху мужества и каплю сострадания, чтобы, не задумываясь, протянуть руку. Никто, кроме странного незнакомца на такой шаг не решился.

Но и под его серой мантией скрывалась загадка. Кто он такой и откуда взялся? Да и куда исчез потом тоже интересно? Парнишка был уверен на тысячу тысяч процентов, что он знает этого таинственного прохожего так же хорошо, как и самого себя, если не лучше. Просто требуется вспомнить, покопавшись в закоулках памяти, где они пересекались на узкой тропинке бытия. И чем больше он размышлял об этой странности в своих чувствах, пытаясь мысленно воспроизвести мельчайшие подробности короткой встречи, тем уверенность только крепчала и мужала, хотя чем-либо подтвердить себя она оказалась не в состоянии. Ее твердость взбухала пузырями, хаотично громоздившимися друг на друга, абсолютно иррационально и непоследовательно, вопреки логике и доводам рассудка, основываясь на довольно шатких подсознательных эмоциях.

В какой– то миг Каджи почудилось, что еще чуть-чуть, и он сможет сорвать паранджу с Неведомого. Но стоило ему протянуть мысленно руку к покрову Тайны и схватить его за краешек истрепанной Временем ткани, как он рассыпался от прикосновения невесомым прахом и воздушной пылью, так ничего и не открыв, да и забрав с собой в неведомые дали маленькую девчонку по имени Надежда. Свято место пустовало один единственный краткий и кроткий вздох. И в тот уголок сердца, где раньше квартировала Надежда, заселились новые жильцы: хулиганистое жгучее Любопытство и хозяйственное, вечно ворчливое Разочарование с грудным малюткой Привкусом, горьким и писклявым.

– Вот теперь я вижу, что ты окончательно проснулся, – с тихим вздохом констатировал Семен Борисович. – Я, конечно, понимаю, Гоша, что география не самый интересный и увлекательный предмет. Но то, что ты проспал, тебе все равно придется прочитать в учебнике. Самостоятельно. Ты же не хочешь по неведению заблудиться в трех ближайших соснах, попав одним из весенних вечеров вместо назначенного свидания с Яной, например, – учитель запахнул мантию, взял со стола учебник вместе с классным журналом и направился на выход, по лисьи улыбаясь, – в загребущие лапы гнусных эльфов? Конечно, не хочешь! Ведь первый поцелуй под призрачным лунным сиянием гораздо приятнее первого глотка того пойла, которым длинноухие тебя обязательно накачают. Да и полезнее для взросления и самосовершенствования. Это я тебе говорю, как человек бывалый: довелось в свое время попробовать на вкус и то, и другое…

Близняшка восприняла гипотетическое предположение профессора Волкова совершенно спокойно. Губы девчонки сложились в ангельскую улыбочку, самую малость вымученную, но от этого не менее ослепительную. А вот щеки Каджи обожгло нахлынувшим изнутри обширным румянцем, и он постарался сменить тему, не желая расставаться с преподавателем на такой шутливо-скользкой ноте. Если уж шутковать задумали, так стоит отнестись к затеянному с полной серьезностью.

– Семен Борисович, я хотя бы не сильно храпел, заглушая ваш рассказ?

– Нет, – с капелькой грусти ответил преподаватель, обернувшись уже с порога класса и придерживая полураскрытую дверь. – Ты вел себя вполне учтиво. Ровно настолько, насколько это возможно в спящем состоянии… Так вы идете, ребята, или нет? Смотрите, как бы вам на трансфигурацию не опоздать.

Все– таки они опоздали на занятие к Электре, хотя и неслись по замку бегом, не разбирая дороги и едва успевая увертываться от столкновений, только мантии развевались на встречном ветерке, хлестко лупя спринтеров по бокам, да пятки сверкали, фиг уследишь за их мельканьем. Но из-за бездумной спешки парочка на одном из перекрестков свернула не в тот коридор, что им был нужен. А ошибку обнаружили слишком поздно, пролетев в противоположном от башни «Песнь Сирены» направлении приличное расстояние. Отрезвили ребят удары колокола, громогласно возвестившего о начале урока. Они замерли, резко остановившись и переводя дыхание, похожее по интенсивности на то, что успешно демонстрируют седокам загнанные лошади. И только потом, растерянно оглядевшись по сторонам, друзья сообразили, что одна дурная голова – хорошо, а две – намного круче. На пару, совместными усилиями бестолковки точно сумеют ногам найти подходящее занятие, чтоб те не скучали, еле-еле передвигаясь. Шибче нужно шевелиться, шибче. Поговаривают, будто это полезно для здоровья, если не брешут, конечно.

Но как ни крути, ни вздыхай печально, ни ругайся вполголоса, проклиная собственную бестолковость, а назад возвращаться все равно придется. И опять не помешало бы проделать обратный путь бегом, если конечно нет желания взять да и прогулять урок, нарываясь на неприятности.

По правде говоря, у Янки эдакая мыслишка первым делом забрезжила на горизонте. И причин у близняшки для прогула оказалось такое несусветное количество, что хоть отбавляй, а хочешь, так нумерованный список из них составь, коли пергамента и чернил не жалко. Если их перечислять по порядку и степени важности, переходя постепенно от самых мелких к наиболее крупным, то вытанцовывается следующий кордебалет: в правом боку изрядно покалывает. Она же не сайгак, право слово, чтоб носиться туда-сюда скачками. Да и Хилкровс от степных просторов, мягко заметим, несколько отличается в худшую сторону. Здесь гораздо больше шансов свернуть себе шею, сделав неверный шаг, оступившись на той же лестнице, к примеру.

Вы хотите строго возразить и потребовать более веских причин, достойных оправдать отсутствие в классе? Что ж, извольте! Сами напросились. Следующим по зловредности оказался гхыров портфель с фрэлловыми учебниками, чтоб по ним капыр учился до самой пенсии, если у них в преисподней она существует! Он же, паразит, весь бок девчонке отбил во время дикой скачки, болтаясь на длинном ремешке, перекинутом через плечо, будто Янке мало десятка жалящих иголок, впившихся с той же стороны в селезенку. Не удовлетворены? Все еще мало причин, чтобы пройтись прогулочным шагом по опустевшим коридорам, а потом спрятаться от любопытных глаз в какой-нибудь тесный закуток? Лад-но!..

Школьные туфельки-лодочки близняшка купила на вырост. Спокойно ходить в них не возбраняется, сидят на ноге замечательно, хотя чуточку свободно. Но вот побегай-ка в такой обувке! Это ж не любимые кроссовки, уютные и растоптанные. И теперь, кажись, Янка обзавелась свеженькой мозолью на пятке, взбухшей водянистым пузырем, а может уже и лопнувшей, потому что саднит там нещадно. Опять двадцать пять, объяснений все еще недостаточно? Дело хозяйское. Вот только не слишком ли вы строги с девочкой, которой скоро исполнится всего-то навсего тринадцать лет? Это кто там еще вякнул, что выдрать ее как сидорову козу пока не поздно и вся недолга? Самого бы тебя отлупить, козел безрогий! Или уже рогатый?…

Впрочем, мы отвлеклись от темы. Итак, для особо суровых и требовательных читателей приведем самые, что ни на есть серьезные аргументы. Еще недавно аккуратная прическа вдрызг растрепалась. Ядовито-зеленые волосы близняшки на данную минуту спутались, переплелись между собой, превратившись в нечесаные космы первобытного питекантропа. И в таком виде предлагаете завалиться в класс? С ума сошли? Это ж стыд и позор…до конца месяца!

А еще у Янки ноготок сломался на мизинце в тот треклятый момент, когда она успела вовремя оттолкнуть неожиданно появившегося на встречном курсе из-за угла старшеклассника с Даркхола. Опоздай близняшка хоть на миг выставить перед собой ладони, так врезалась бы слету своей макушкой ему в подбородок. Но будущему темному магу крупно повезло, что у девчонки первоклассная реакция. Даркхолец отделался легким испугом, проскользив по полу уже в сидячем положении к ближайшей нише, где и обустроился с максимально возможным комфортом в обнимку с верхней частью латника, до сего момента мирно там стоявшего и никого не трогавшего. Нижняя половинка валялась рядышком. Ну навернулся рыцарь, не выдержав столкновения, подумаешь, не велика беда! Зато старшеклассник, бережно прижимающий к себе одной рукой туловище статуи, а другой почесывающий голову, куда латы сперва и нанесли коварный удар исподтишка, выбрав удачное место для приземления, – смотрелся шикарно! Особенно его обескураженное личико. Жаль, что у Гоши с собой не оказалось фотика, который ему подарил Роб, а то близняшка упросила бы парнишку притормозить на секундочку, чтобы запечатлеть для истории сей прекрасный кадр. Одним словом, все хорошо, прекрасная маркиза,…но ноготь-то сломался, тысяча чертей у бочки пива! А это, безусловно, – трагедия.

У шерстяных колготок, без которых в такую холодрыгу на улицу и нос высовывать нет желания, резинка оказалась слабоватой, и они постоянно сползают, добавляя к уже имеющимся неприятностям пикантный дискомфорт. А постоянно поддергивать их, возвращая на место, когда Каджи рядом тусуется – как-то неловко. Можно, конечно, и наплевать на рамки приличия, не впервой, главное, чтоб самой удобно жить было…Но почему-то с недавних пор именно при Гоше Янка стала изредка задумываться о том, как выглядит со стороны ее поведение, по давно устоявшейся привычке – чересчур бесшабашное. Даже странно. Только еще более удивителен тот факт, что она все же не потеряла колготки на бегу. А ведь вполне могла бы и лишиться части гардероба, хотя вовсе и не хотела устраивать стриптиз-шоу. Не доросла она еще до такого нелепого времяпрепровождения, да и, в сущности, не оценит никто невольных стараний, которых с ее стороны и в помине не было. Все к несчастью само собой получается, особенно когда ты категорически против. Так что нечего стесняться, лучше гордо плюнуть на приличия и невинно привести одежду в порядок. Вот, делов-то на пару секунд, а жить стало лучше, жить стало веселей. Что-то знакомое звучит в этой фразочке, вы не находите?…

Но все вышеперечисленные причины – мелочь пузатая, по сравнению с непреодолимым желанием затащить Каджи в какую-нибудь пустующую тесную подсобку и от всего сердца врезать ему кулаком под дых. Последние десять минут Янка только о таком способе общения на языке жестов и мечтает. А потом, когда он проникнется до глубины души ответственностью момента, согнувшись от боли пополам, возьмет девчонка его за грудки, заставив выпрямиться и тревожно забегать взглядом по сторонам в поисках спасительной лазейки, куда можно юркнуть ящерицей. Но только фигушки он от нее скроется, наивный! Она его будет надежно держать и пристально смотреть глаза в глаза, взыскательно прищурившись и в раздумьи покусывая губу. Вот Гоша страху-то натерпится за целую минуту!

Затем Янка, естественно, сжалится над парнишкой, не чужой ведь он ей, скорее наоборот. Так вот сжалится она над ним, добрая душа, притянет к себе и, не отрывая взгляда, крепко-крепко поцелует глупого, раз он сам до сих пор сообразить не может, что она его безумно любит. Но потом она так впечатает его спиной в стенку, что у директора в кабинете все портреты попадают! Или со стен или в обморок.

Поделом Каджи такое обращение! Это что еще там у него во взгляде промелькнуло спросонок на уроке географии?! Янка, правда, не поняла конкретного выражения этих заспанных глазенок. Но сердце-то не обманешь. Ему не нужно ничего знать и понимать, оно просто чувствует. Вот и окатило в тот миг близняшку настолько сильной волной ледяного презрения или жгучей злобы, – хотя ей без разницы, что он там думал о ней, все равно она подобного отношения к себе не заслужила, – аж жутко стало и страшно. Неужели Этерник был прав, когда предупреждал ее, что скоро может начаться Гошино… Да нет, быть этого не может! Она и в тот раз Верд-Бизару не поверила до конца, выскочив из кабинета в слезах. А теперь что же получается? Он прав, выходит? Вот и шандарахнет Янка милого о стенку, а уж опосля ласково поинтересуется у него происходящим. Ненавязчиво полюбопытствует, так сказать…

Хотя, конечно, по здравому размышлению ничего-то она подобного не сделает, но уж больно сильно хочется воплотить мечты в жизнь. А иначе душевнослепой очкарик напросится на худший вариант выпускания близняшкой пара, образовавшегося от бурлящих у нее в душе чувств и мечтаний. Когда ее терпению придет полный и безоговорочный каюк, возьмет Янка, да и поинтересуется у старшеклассниц, как правильно приготовить приворотное зелье. Или хотя бы разузнает у них, где есть возможность его стибрить незаметно.

«Ух! Вот тогда держись Каджи! Опою я тебя любовным напитком, не пожалев убойной слоновьей дозы, три ведра зелья на черпак воды, чтоб уж наверняка проняло, до корешков волос и кончиков ногтей. А когда ты, касатик, начнешь сгорать от любви на инквизиторском костре безумной страсти, тут-то ты и попался, дружок разлюбезный! Уж я постараюсь дать тебе ясно понять, насколько ты мне безразличен. Тяжело будет так поступить, но ничего, я двужильная, выдюжу. Зато и ты, Гоша, отхлебнешь из горькой чаши сполна. Испробуешь на собственной шкуре, что такое безответная любовь и чем ее закусывают. Может тогда до тебя, наконец, дойдет, насколько мне сейчас тяжко. Глядишь и поймешь мое нынешнее состояние, когда все мысли только о тебе, противном. А ты, гадкий Каджи, в ответ ни сном, ни духом, ни ухом, ни рылом. Да что там говорить!»…

– Мы на урок пойдем, Янка? Или ты так и собираешься здесь столбом до утра торчать? О чем хоть размечталась? – план мести скомкался в чужих руках, и был небрежно выкинут в уголок за ненадобностью.

– Тебе этого не дано понять, Гоша, мал еще, – сердце девчонки тоскливо замерло на одном месте, но после секундного замешательства зашлепало босыми ступнями дальше по тропинке жизни, густо усеянной колючими иголками разочарований. Она прерывисто вздохнула и сказала с непонятной парнишке печалью в голосе: – Пошли. Только учти, бегать я больше не собираюсь. На кой это нужно, если по шее все одно получим за опоздание? Минутой раньше, минутой позже, разницы не вижу. Да и видеть не хочу!

По шее ребята, конечно же, не получили, хотя и появились на пороге класса ближе к середине урока, раскрасневшиеся, запыхавшиеся и злые. Чтобы попасть на занятие им пришлось выложиться полностью, без остатка, карабкаясь по длинным пролетам лестницы на самую верхотуру башни. Если бы Электра их и наказала, штрафанув факультет для приличия, то такое поведение преподавательницы трансфигурации само по себе стало бы сенсацией века нынешнего, да и ближайших минувших. Но декан Эйсбриза, похожая в своем традиционном блестящем платье на елочную игрушку в канун Рождества, только поинтересовалась с любопытством: