Текст книги "Одержимость"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Когда они свернули с главной дороги и в свете утра направились в сторону Кастл-Комб, Кристос наконец проснулся.

– Мы уже? – Он посмотрел на часы. – Ну, ты, видать, гнала.

– Зачем опаздывать, – откликнулась она.

Он зевнул, потянулся, достал леденец. Пососал минуту, потом сунул в рот Кори. Она тотчас отвернулась, чтобы скрыть предательские слезы на глазах. Сосать по очереди леденец стало одной из их маленьких интимных привычек, возникших совершенно спонтанно. Боже мой, почему все так получается? Почему нельзя быть всегда вместе?

– В отеле сразу же пойдешь спать, – требовательно сказал Кристос, откинувшись на сиденье и сцепив руки за головой.

– Но это же наш последний день, я хочу все время быть с тобой. Даже если придется торчать у съемочной площадки.

– В кровать! – велел он. – Ты очень устала и нервничаешь. Поспишь немного и станешь лучше соображать, когда мы будем разговаривать.

Внутри Кори все перевернулось.

– Разговаривать? А о чем?

– Сама знаешь. О нас с тобой. Времени мало, но нам хватит перед отъездом в аэропорт. Женни сдает свой «мини», и они с Ричардом до Хитроу поедут вместе с нами.

– Так я же не засну, – пробормотала Кори.

Но она заснула, хотя спала тревожно и проснулась задолго до того, как послышался шум внизу – группа грузила вещи, закончив последние утренние съемки.

Она нашла Кристоса в передвижном производственном цехе, он был задумчив и не обращал ни на кого внимания, пока оборудование грузили на трейлеры.

– Ты сочиняешь для меня сонет? – улыбнулась она, приблизившись.

– Нет. Давай-ка пройдемся до запруды, выберемся из этого хаоса.

Они шли под моросящим дождем, Кори взяла его под руку и прислонилась к плечу. Кристос в сотый раз подумал, что любит ее, как никого и никогда раньше, и потому должен быть совершенно честным с ней. Он не собирался приглашать ее в Лос-Анджелес, для этого было слишком много причин, но ни к чему взваливать на нее все сразу. А главное – с чего начать.

– Ты заставляешь меня нервничать, – бросила Кори, когда они молча дошли до запруды.

– Я пытаюсь найти подходящие слова, – вздохнул он, глядя вниз на стремнину. – Но, видимо, придется прямо в лоб. – Он ощутил огромный прилив любви к ней, увидев невыносимую муку в ее глазах. – Знаю, тебе обидно, что я не заикаюсь о нашем будущем, – Кристос потрепал ее по щеке. – Ты, конечно же, хочешь, чтобы я позвал тебя с собой…

– Ничего подобного, – солгала Кори. – Я так много работаю на…

– Кори, я знаю, чем ты занимаешься, и Бог видит, как я люблю тебя за твое мужество. Но я не могу сейчас взять тебя с собой. Не потому что не хочу, а потому что… – Он остановился и быстро взъерошил волосы. – Ну начнем с того, я просто не знаю, ведь надо сделать своего рода заявление…

– Какое заявление? Я никогда ничего не говорила о…

– Кори, послушай, ты знаешь, что я чувствую к тебе…

– Разве?

– Да! И я знаю о твоих чувствах ко мне. И я знаю, почему ты мне ничего не говоришь. Потому что ты захочешь отдать себя всю без остатка, если скажешь о своей любви, а для тебя это означает замужество.

Сердце Кори сжалось от горя и обиды.

– Значит, – прошептала она наконец, – ты не хочешь на мне жениться.

– Да, – подтвердил он, – я не хочу на тебе жениться.

Ноги ее подкосились, она чуть не упала без чувств. Она уставилась за горизонт, и ей захотелось немедленно убежать. Поскорее, подальше, чтобы не было этой невыносимой боли.

– О Кори, – вздохнул он. – Мы пока еще очень мало знаем друг друга. И слишком рано думать о свадьбе, даже о том, чтобы жить вместе. О’кей, я не представляю, как буду без тебя, но сейчас речь о другом.

Кори пожала плечами.

– Ну что ж, все ясно, – бесцветным голосом уронила она.

– Ты же сама все понимаешь. Подумай о себе.

– Кристос, как же я могу, если я все время буду ждать твоего решения?

– И напрасно, я просто призываю тебя не торопиться. Признайся, разве ты так уж хочешь срываться сейчас в Лос-Анджелес? У тебя работа, отец. Я знаю, как это важно для тебя…

– Да, важно. Но ведь главная причина в другом, так ведь? Ты просто боишься – вдруг у нас не сложится, а тогда уже тебе будет гораздо труднее избавиться от меня.

– Да, – честно сознался он, – это правда. Но перестань всю ответственность сваливать на меня. Будь честна сама с собой, Кори. Тебе же не нравится Лос-Анджелес и не хотелось бы там жить. Именно поэтому нам нужно на какое-то время расстаться, чтобы решить, чего на самом деле каждый из нас хочет.

– Разве может быть какое-то приемлемое решение для каждого в отдельности? Я хочу выйти замуж, хочу жить в Лондоне. Ты – делать свои фильмы и жить в Лос-Анджелесе.

– Но ведь существует компромиссное решение.

– Знаю я мужской вариант компромиссов, – в голосе Кори сквозила ирония. – Это значит, ты сделаешь так, как ты хочешь.

В ответ Кристос привлек ее к себе и поцеловал.

– Я люблю тебя, Кори Браун. И говорю тебе это в последний раз, хотя до сих пор не услышал от тебя ничего подобного.

– Ну что ж, похоже, ты знаешь, что меня может заставить их произнести.

Он посмотрел в ее милые карие глаза с желтинкой, потом улыбнулся ее рыжим веснушкам на носу, таким живым, таким детским на очень бледной коже.

– Не сегодня, нет, – прошептал он.

Кори пожала плечами:

– Ты хочешь сказать, что мы расстаемся не навсегда?

Кристос на глазах рассвирепел:

– Да кто, черт побери, тебе сказал, что мы больше не встретимся? Все, о чем я прошу, – давай пока не спешить. Мне надо закончить фильм и выйти с ним на проклятый фестиваль, потом все решим. Как это тебе?

– Значит, фильмы для тебя всегда будут на первом месте?

Мимолетная искра гнева мелькнула в глазах Беннати.

– Кори, ты же знаешь, кто я, знаешь, что я делаю. И если бы тебе сейчас хватило сил, перед тобой открылись бы весьма значительные перспективы.

– Моя карьера будет держать меня в Англии, – она изо всех сил старалась бодриться.

– Да, я в курсе. Знаю, что ты собираешься кое-что совершить в своей жизни. Думаешь, я встану на твоем пути? Попроси я бросить все ради меня прямо сейчас, ты бы так и сделала. А что произойдет через полгода, через год? Я не могу стать для тебя всем, Кори, так же, как и ты для меня. Поэтому давай смотреть на вещи реально, давай спустимся на землю. – Он обхватил ладонями ее лицо и прошептал: – Сказать тебе сегодня «до свидания» самое трудное, что мне приходилось делать.

– Извини, – Кори была не в силах унять слезы. – Я буду так сильно тосковать без тебя, что сейчас мне просто хочется умереть.

– Знаю, – пробормотал он, крепко обнимая Кори. – Но мы справимся, Кори, придумаем что-нибудь.

25

Филипп вез Кори из аэропорта Хитроу, и перед ним все еще стояло лицо Кристоса. И дурак бы заметил, как нелегко ему было расставаться с Кори. Так почему же, если он так сильно ее любит, он не предложил ей поехать в Лос-Анджелес вместе? Кори не произнесла ни звука, сидела, закрыв глаза.

– Я не сплю, – Кори почувствовала на себе его взгляд.

– Как ты?

– Довольно скверно, но ничего, выживу.

Филипп улыбнулся.

– А где, кстати, Аннализа? Я думала, она приедет с тобой.

Филипп погрустнел:

– Она у Люка.

– О нет, – простонала Кори, чувствуя, как сердце ее сжалось. – Почему ты ей разрешил? – резко выдохнула она.

– Я не успел остановить. Когда я вчера вечером пришел домой, она уже исчезла. Люк позвонил ей из больницы и попросил приехать за ним. Похоже, он убрался оттуда сразу же вслед за нами.

– Ты говорил с ней?

– Да, я побывал там сегодня. Но она меня не слушает, Люк объяснил ей, что пытался покончить с собой из-за того, что причинил ей боль… У Люка на все готов ответ… Он обвинил меня в попытке встать между ним и Аннализой. Он сказал, что я выдумываю всякие истории, настраиваю против него…

– А ты ей рассказал, что он вскрыл себе вены при Октавии?

Филипп покачал головой.

– Может, и надо было, не знаю. Но Октавия все-таки ее мать, Кори… Как только я обмолвился, что Люк позвонил тебе из больницы, он впал в неистовство, развопился, мол, Кори просто услышала новость и прибежала убедиться, что он уже покойник, что его больше не существует в жизни Аннализы… О Боже, сейчас всего и не припомнить. Его трясло, он повторял, что мы с тобой, Кори, в сговоре… Мне пора было ехать в аэропорт, но я так и не сумел вытащить ее оттуда. Да, она не усомнилась ни в одном его слове.

– Боже мой, ну как она не видит?! После того, что он с ней сделал? – рассердилась Кори.

– К сожалению, я не эксперт в делах, касающихся женщин и их чувств.

Он выглядел таким удрученным и неуверенным в себе, что Кори пришлось взять его за руку.

– Сегодня ты очень помог мне, – произнесла она.

– Как бы я хотел, чтобы так оно и было. За последние месяцы для нас с Аннализой ты столько сделала! Но с нашей стороны нечестно обременять тебя своими проблемами, у тебя своя жизнь. О, я знаю, ты нас любишь, но достойны ли мы твоего уважения? Слишком мало поводов для этого. Нет, пожалуйста, Кори, не отрицай. Твоя сила, твоя нравственная чистота несравненны. Я буду стараться соответствовать, стану работать над собой. Ты внесла в мою жизнь что-то неуловимое и настоящее. Кори, я не хочу тебя терять никогда и от всей души надеюсь – у вас с Кристосом все получится. Я сделаю все, что от меня зависит. Ну как, поверишь обещанию своего отца-неудачника?

– Филипп, – засмеялась Кори. – Это очень серьезно. – Только чувство благодарности к дочери руководило трогательной решимостью Филиппа в данный момент.

Дома у Кори они на несколько минут стали настоящими отцом и дочерью. Филипп, прочитав в ее глазах тоску по Кристосу, привлек к себе и крепко обнял. И шептал ей, покачивая: «Поплачь, пусть все горе выйдет со слезами…»

Потом он пошел варить кофе, она сняла телефонную трубку.

– Кому ты звонишь?

– А как ты думаешь?

Филипп хотел предостеречь – сейчас не время, не стоит, но тут же услышал:

– Аннализа, это я.

– Кори, я не буду разговаривать с тобой, – заявила Аннализа.

– Тогда дай Люка, иначе я сейчас же приеду.

– Зря потратишь время. Его нет.

Молчание затянулось, Кори вдруг обо всем догадалась.

– Он опять с ней, да? – разгневалась она. – Он уехал к Сиобан?

– Да, если хочешь знать. Уехал. Но…

– Ты же не дура, Аннализа. Ты знаешь, что бывает всякий раз после его возвращения. И ты там сидишь…

– На этот раз ничего не случится, – уверенно заявила сестра. – Он изменился. Он уезжал подумать. Теперь он точно знает, что ему нужна именно я. Он поехал закончить с Сиобан.

– Что закончить?

Аннализа молчала.

– Вот видишь! Ты даже не знаешь, – закричала Кори в бессильной ярости.

– Кори, перестань на меня орать, я не ребенок.

– Нет, ты выслушай, черт побери! Он объяснил тебе, почему пытался себя прикончить? А?

– Из-за меня. Он думал…

– Нет, Аннализа, ничего подобного. Он просто больной. Он…

– Люк предупреждал, что ты несешь какой-то бред. Я же молчу насчет твоего Кристоса, хотя могла бы высказаться. Так что прекрати поносить Люка!

– Ну и зачем я это говорю, Аннализа? Мне что, от этого какая-то польза?

– Да, откровенно говоря, я так думаю. И Люк тоже.

– Какая же, интересно знать?

– Ты ревнуешь. Люк-то ведь снова со мной, а Кристос уехал.

– О Боже, помоги мне, – прошептала Кори. – Что с тобой, Аннализа? Ну как же этот человек заморочил тебе голову!.. А ты знаешь, в чем он обвиняет твоего отца? В кровосмешении!

– Кори, я больше не стану слушать эту ложь. У Люка, конечно, есть недостатки. Но ты заходишь слишком далеко. Увидимся завтра на работе. К тому времени, надеюсь, ты остынешь.

– Аннализа, не смей бросать трубку! – Но Аннализа уже повесила, и Кори со вздохом бросила Филиппу:

– Я знаю, о чем ты думаешь, это бесполезно.

Наутро Люк и Аннализа вошли в офис с таким видом, будто только что вернулись после отдыха на Карибах. Синяков на Аннализе не было, и Кори немного успокоилась. Она, как и все остальные, делала вид, что не замечает перевязанных запястий Люка, в глубине души желая объяснений, но наедине. Наконец перед ленчем она выпроводила секретаршу и, захлопнув дверь в его кабинет, накинулась на босса:

– Не знаю, в какую игру ты играешь, Люк Фитцпатрик, но прошу объяснить свою субботнюю выходку. Сейчас же!

Нехотя нажав кнопку на пульте дистанционного управления, Люк выключил телевизор, развернулся в кресле, долго смотрел на Кори, ничего не говоря, потом перевел взгляд на облака за окном и наконец произнес:

– У тебя ведь не будет особой работы пару недель, так?

Кори заморгала:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Да вот, Аннализа собирается взять отпуск, чтобы привести себя в порядок, и я хотел бы перевести тебя к другому режиссеру на это время.

– Нет, я буду счастлива заняться своими собственными проектами. Спасибо. А теперь я хотела бы…

– Я знаю, чего бы ты хотела, – он улыбнулся.

Именно улыбка, а не слова вызвали у Кори смятение. Он так и сиял, предвкушая грядущее, в его желчном пронзительном взгляде Кори почудилась угроза. Внезапно голова закружилась, как будто из легких выкачали весь кислород. Она попыталась отвести взгляд, но его глаза приковывали какой-то странной силой. Он, наслаждаясь, улыбался все шире, все порочнее. Кори отступила на шаг, словно увидела, рассмотрела в Люке ту же развращенность, которую всегда ощущала в Октавии. И вдруг все разом кончилось, Кори выскочила из западни, прислонилась к стене, едва держась на ногах.

– Люк, – пробормотала она. И умолкла, когда он поднялся и, обойдя стол, направился к ней.

– Если ты не против, – он широко распахнул дверь, – я должен позвонить.

– Нет. Я не уйду, пока…

– Нет, ты уйдешь, и немедленно! – И, схватив ее за руку, вытолкал из кабинета.

В тот вечер Кори рассказала Филиппу о странном поведении Люка и спросила, говорил ли он с Октавией. Как оказалось, ничего нового.

Следующие несколько дней Кори собиралась с духом и наконец снова встретилась с Люком. Все ее слова отлетали от него, как дождь от оконного стекла. Он держался так спокойно, так пугающе собранно, что иногда казался неживым. Кори пришла в голову мысль, что это уже не Люк, и она испугалась за собственный разум. А то, что Аннализа без конца твердила об их замечательных отношениях, только усиливало беспокойство. Дело времени, вот-вот начнется… Но что именно начнется – она и предположить не могла.

Прошли три невероятно трудные недели. Кори каждый день говорила с Кристосом по телефону, ни капли не сомневаясь, что он скучает так же сильно, как и она. Порой Кори казалось, что она живет только ради того, чтобы услышать голос Кристоса. Он рассказывал про монтаж фильма, расспрашивал о ее делах. Она неустанно работала, но все ее усилия лишь отдаляли их друг от друга. Она впадала в депрессию, хотя в душе понимала, стоит ей протянуть руку, Кристос вытащит ее, но почему-то не могла себя заставить. Эти бесконечные слезы после телефонных разговоров! А потом беспричинный смех и ожидание признания в любви.

– Сначала ты, Кори, – говорил он. – Всего три слова, Кори. Зачем себя так мучить, я же знаю, ты любишь меня.

– Ненавижу самоуверенность.

– Придется смириться.

– До того, как поженимся?

Он засмеялся:

– Видимо.

– Ненавижу.

– Не сомневаюсь.

От этих разговоров Кори охватывала смертельная тоска. Она часто встречалась с Филиппом, который снова и снова пытался поговорить с Аннализой, и даже отважился подтвердить, что Люк обвинял его в кровосмешении. Аннализа лишь посмеялась – отец взялся за палку не с того конца!

– Никто его не понимает, кроме меня! – выпалила она как-то.

Однажды вечером – Кори уже собиралась уходить – вошла Октавия. Не обращая на Кори никакого внимания, она ринулась прямо в кабинет к Люку и закрыла дверь.

Кори из любопытства приблизилась к двери, сделав вид, что ищет что-то на столе секретарши. Через несколько минут девушка в ужасе отпрянула.

– Ну и о чем они говорили? – поинтересовалась Пола.

– Даже повторять страшно, – ответила Кори. – Люк назвал ее развратной бабой, исчадием ада, а она расхохоталась, а потом завернула такое… Якобы он трахает свою мать.

– Да ну! Уж не думаешь ли ты всерьез…

– Что она его мать? – закончила Кори. – Никоим образом – она всего на пять лет старше его.

– Но это слово используют…

– Да после всех этих обвинений в кровосмешении…

– Кори, – издалека начала Пола. – А разве не ты мне говорила, что она делала пластическую операцию? И довольно эффектно.

– Но ей же сорок семь, я недавно узнала от Филиппа. У него есть ее свидетельство о рождении. И не только это, они вместе росли.

– Ты рассказала Филиппу об этой сцене?

– Да, конечно… Подожди-ка… Слушай, мне только что позвонила Аннализа и сообщила, что они с Люком и Октавией уезжают на две недели в Испанию отдохнуть.

– Боже мой! – выдохнула Пола. – А что же Филипп?

– Он в неописуемом ужасе, как и я. Правда, отец считает, что если именно так Аннализе суждено узнать про собственную мать, пусть так и случится. Просто потом придется собирать ее по кусочкам.

Помолчав, Пола спросила:

– А тебе не приходило в голову, что все это как-то связано с убитыми проститутками?

– Над этим вопросом мы с Филиппом не раз ломали голову. Но безуспешно. Впрочем, все-таки надо найти ответ.

Через неделю после отлета троицы в Испанию в квартире Кори раздался телефонный звонок, который перевернул все вверх тормашками. Она сидела дома, смотрела телевизор и ждала звонка с минуты на минуту. Правда, сначала была Аннализа, она щебетала о прелестном отдыхе в Испании, но… Их прервали, и Кори забеспокоилась, что Кристос не прорвется. Слава Богу, он дозвонился! В это раннее утро голос его почему-то звучал ужасно устало.

– Да, я действительно устал, – вздохнул он. – Такая суматоха всю ночь. Дела идут, но не уверен, что мы успеем. Должен признаться, Кори, я так скучаю, что не могу сосредоточиться.

Кори улыбнулась:

– Да что ты?

– Правда. Я просто схожу с ума от желания. Черт побери, Кори, а ты меня не хочешь?

– Хочу, Кристос, – ласково откликнулась она. – И хочу так же сильно.

– Тогда приезжай.

– Отдохнуть?

– Называй как хочешь, только приезжай.

– Ладно, посмотрим, что можно сделать.

На вопрос об отпуске Боб на следующий день, не задумываясь, ответил:

– А почему бы и нет? Вечно тут все отдыхают. А ты чем хуже?

– Тогда я закажу билет на следующий понедельник. А до этого постараюсь как следует поработать. – Кори пыталась изобразить великодушие. Хотя на самом деле в воскресенье собирались крестить ребенка Полы, а Кори была крестной матерью. Потому раньше понедельника она все равно бы не вылетела.

Но в пятницу, в полдень, в разгар обычного рабочего дня, к ее великому удивлению, в офисе появились Люк и Аннализа.

– Вы же должны были вернуться в следующий вторник, – Кори радостно обняла Аннализу. – Что случилось?

– У Люка деловое свидание, он поздно спохватился, – ответила Аннализа с отсутствующим видом.

Видимо, у них что-то опять не клеилось. И Кори вдруг охватило такое дикое возмущение, что ей хотелось заорать во все горло. Почему Аннализа в таком настроении? Как же теперь лететь в Лос-Анджелес? Дела снова плохи. Но она полетит, черт побери, обязательно полетит!

Ей передали, что Люк хочет ее видеть. С чего бы это, неужели он собирается отменить ее поездку? Она вошла к нему в кабинет.

– Боб говорит, ты хочешь несколько дней отдохнуть в Лос-Анджелесе?

– Да, – Кори вызывающе вздернула подбородок.

– О’кей. Насколько я понимаю, я доставил уйму неприятностей вам с Кристосом, поэтому хотел бы подвезти тебя до аэропорта, чтобы как-то искупить…

– В этом нет необходимости, – отрезала она. – Я возьму такси.

– Тогда по крайней мере пусть кто-нибудь из секретарш Ти-ви-дабл-ю закажет машину. Этакий великодушный жест. Немного, конечно, в качестве возмещения за попытку вмешаться в твою личную жизнь.

Пожав плечами, Кори тем не менее согласилась, а потом засобиралась к Поле на выходные.

Сердце Аннализы разрывалось от тоски в связи с предстоящим отъездом Кори. Никогда в жизни она не была ей нужна так, как сейчас. И Кори ни за что не поехала бы к Кристосу, узнай она от Аннализы об этом кошмаре в Испании. Аннализа не хотела ей мешать. И потом – теперь все равно ничего не изменить. Слишком поздно. Аннализа мысленно вернулась на несколько месяцев назад, к тому вечеру, когда впервые заподозрила любовную связь между матерью и Люком. Ну что ж, теперь она в этом убедилась. И, поникнув головой, Аннализа залилась слезами. Ей не хотелось больше жить.

Взяв сумку, она вышла из офиса и бесцельно направилась вниз по улице. Идти было некуда, обратиться не к кому, она не могла поведать даже отцу, потому что, если повторить все гнусности, вылетевшие из уст матери, то для Филиппа жизнь тоже кончится.

Вернувшись от Полы в воскресенье вечером, Кори кинулась к автоответчику. Первое сообщение было от Кристоса: Женни встретит ее в аэропорту и привезет прямо к нему. А второе от Филиппа, он обещал утром заехать в аэропорт Хитроу, у него деловая встреча неподалеку, и они успеют выпить кофе.

Кори включила музыку, стала упаковывать вещи. Она улыбалась своим мечтам и гадала, а не сказать ли Кристосу, что она его любит? В конце концов просто глупо таить, что она полностью, на все сто процентов, уже отдалась ему. И произнесенные слова ничего не меняют. Теперь-то она поняла, каково это – не слышать словесного подтверждения, и больше не хотела мучить его.

Она тут же сняла трубку… Нет, нет, лучше подождать встречи, так она не видит выражение его глаз…

Перед сном Кори пыталась дозвониться до Аннализы, но и у нее и у Люка работали автоответчики. Отложив разговор до утра, Кори оставила сообщения на обоих.

На следующий день после десяти Кори, всю ночь промучившись в полудреме, то и дело просыпаясь от мыслей об Аннализе, кинулась звонить на работу. Аннализы не было. Кори набрала домашний номер. Опять автоответчик! К счастью, Аннализа подняла наконец трубку.

– Да, конечно, я собиралась на работу, – подтвердила она. – Я уже у двери.

– Как уик-энд? – поинтересовалась Кори.

– Гм, неплохо. А как крестины?

– Бет хорошенькая! А почему ты не осталась на ночь у Люка?

– Да у нас небольшая размолвка, но так, ничего серьезного. Короче говоря, я опаздываю. Желаю хорошо провести время. Позвони мне, если сумеешь.

– Ладно, – пообещала Кори.

На самом деле Аннализа в ночной рубашке сидела в кресле, обхватив руками колени и мысленно пытаясь склеить осколки своей разбитой жизни. Она вовсе не собиралась на работу. Ей вдруг захотелось поехать с Кори в Лос-Анджелес, но вряд ли она захочет брать ее с собой. И Аннализа вновь, как и в выходные, застыла в кошмаре собственной жизни.

В одиннадцать часов у Кори раздался звонок – машина подана.

– Иду! – крикнула Кори, захлопнула чемодан, проверила – не забыла ли чего, все ли выключила, потом нажала кнопку автоответчика и подхватила сумки. Хорошо бы Филипп выяснил, как на самом деле Аннализа, подумала она, поставив чемодан на ступеньку. В этот самый миг зазвонил телефон, Кори вернулась в комнату. Но узнать, кто звонил, она не успела и услышала только гудки.

Сильно нажав на педаль газа, Филипп не подъехал, а подлетел к стоянке в аэропорту. Вывернув из-за угла, резко затормозил – пожилая пара с тремя чемоданами на колесиках внезапно загородила ему путь. Посигналив, он промчался мимо и с трудом втиснулся между машинами, не обращая внимания на возмущенные крики, быстро запер дверь, включил сигнализацию и побежал по ступенькам. Проклятая встреча слишком затянулась, и он, пожалуй, упустит Кори, если еще не упустил.

Он вскочил на эскалатор и, перепрыгивая через три ступеньки, кинулся к стойке регистрации. Пробежав глазами табло над головой, он почувствовал, как сердце его оборвалось: уже прозвенел последний звонок на рейс Би Эй 283 до Лос-Анджелеса. Правда, Кори летит первым классом, может, она еще не прошла регистрацию. В глубине души Филипп не надеялся, но все еще протискивался через толпу, хотя и не слишком энергично.

Через двенадцать часов Женни в аэропорту Лос-Анджелеса с интересом наблюдала за проходившими таможенный досмотр, разглядывала лица, с улыбкой вслушивалась в английский акцент прилетевших.

Женни прождала час, ворча и чертыхаясь, – наверное, Кори задержали в таможне, – но наконец разволновалась и через пять минут в справочном бюро ей сообщили – Кори Браун в последний момент отказалась от полета в Лос-Анджелес.

Единственное, на что надеялась Женни, возвращаясь из аэропорта, – Кори позвонила Кристосу и все ему объяснила. В противном случае даже подумать страшно, как Кристос воспримет такую новость. Нутром Женни чувствовала – Кори не звонила, полет продолжался больше двенадцати часов, и она успела бы это сделать, если бы захотела.

Вернувшись на съемочную площадку, Женни направилась прямо в кабинет Кристоса. Он появился через некоторое время и уже собирался было извиниться перед Кори, что заставил себя ждать, но вдруг побледнел как полотно, наткнувшись взглядом на Женни.

– Она не прилетела? – выдохнул он.

Женни покачала головой:

– Отменила полет.

Женни тотчас ушла. Через пару минут он уже диктовал Кори на автоответчик:

– Не знаю, почему ты передумала, но обязательно позвони мне.

Прошло два дня, Дэйв и Пола сидели за столом в своей кухоньке, Дэйв пытался накормить Бет. Пола безучастно уставилась в одну точку, не обращая никакого внимания ни на мужа, ни на ребенка.

– Насколько я понимаю, и сегодня она не позвонила, – заключил Дэйв.

Пола покачала головой:

– Дэйв, ты подумаешь, я ненормальная или что-то в этом роде, но у меня нехорошее предчувствие…

Дэйв вздохнул:

– Она оставила тебе номер телефона, так? Ну так позвони сама.

Через две минуты Пола слушала одинокие гудки в доме Кристоса на Холмби-Хиллз, потом включился автоответчик, Пола попыталась что-то надиктовать и собралась уже повесить трубку, как послышался голос Кристоса, назвавший номер телефона, по которому его можно найти.

– Извините за беспокойство, – она наконец связалась с ним, – но я хотела бы поговорить с Кори. Это Пола, ее подруга из Англии.

– Пола! – от неожиданности и изумления вскричал Кристос.

– Да. Кори обещала позвонить сразу же, как только приедет…

– Подожди, – удивился Кристос, – ты звонишь, чтобы поговорить с Кори? Разве она тебе не сказала, что передумала ехать?

– Нет, – Пола почувствовала, как внутри все оборвалось. – Когда передумала?

– Понятия не имею. Я знаю только, что она не прилетела, с тех пор я много раз пытался с ней связаться. И подумал, может, она меня избегает?

– С чего бы это? Она действительно очень хотела поехать.

– А когда ты говорила с ней в последний раз?

– В выходные. Она была у нас, вы же звонили ей сюда в субботу. – Полу охватила паника. – Боже! С ней что-то случилось, я чувствую. – Она беспомощно оглянулась на Дэйва.

– Мистер Беннати, это Дэйв, муж Полы. Если я верно понял, Кори там нет?

– Нет, – ответил Кристос. И через тысячи миль Дэйв уловил его отчаяние и безысходность.

– Который у вас час? – спросил Кристос.

– Скоро шесть.

– Ладно. Я вам перезвоню.

Кристос лихорадочно набрал номер Ти-ви-дабл-ю. Гудки, гудки… Потом мужской голос.

– Кто у телефона? – требовательно спросил Кристос.

– А вы кто такой? – ответил Перкин.

– Не важно. Мне надо поговорить с Кори Браун.

– Тогда вам придется позвонить в Лос-Анджелес.

От страха у Кристоса вдруг подкосились ноги. В памяти всплыл вечер, когда Фитцпатрик позвал Кори к постели умирающего… Черт побери! Надо было предвидеть – Люк ни перед чем не остановится!

– Тогда дайте мне Люка Фитцпатрика! – рявкнул он.

– Извините, но его сегодня не будет. Если хотите оставить сообщение…

– Никаких сообщений, – Кристос бросил трубку.

Он снова взял трубку, набрал номер Фитцпатрика. Ну что ж, можно было догадаться – конечно, автоответчик!

До полуночи по лос-анджелесскому времени Кристос наконец сумел перехватить Фитцпатрика на работе, на Ти-ви-дабл-ю. Но к тому моменту он уже успел еще раз переговорить с Полой и Дэйвом и узнать, что вытворял Фитцпатрик с Кори и всей ее семьей. Страх, точно жуткий зверь, поселился в душе Кристоса.

– Где она? – строго спросил Кристос, услышав голос Люка.

– Кто?

– А кто ты думаешь, черт побери? Что ты с ней сделал? Ты, сукин сын?

– Подожди, подожди, – остановил его Люк, – ты о Кори? Я думал, она у тебя, в Лос-Анджелесе. – От неподдельной искренности Люка Кристос на миг даже растерялся. – Значит, у тебя ее нет? – уточнил Люк.

– А я, черт побери, о чем толкую? А теперь отвечай – где она?

– Извини, – сказал Люк, – не знаю. Она собиралась лететь в Лос-Анджелес, я даже предлагал подвезти ее в аэропорт, но она отказалась. Связаться с пунктом заказа машин? Может, что прояснится?

– Давай! – велел Кристос. – А лучше скажи номер, я сам туда позвоню.

– Сейчас спрошу у секретарши.

Люк через минуту продиктовал телефон.

– Если ты увидишь ее до меня… – он противно хихикнул, – да, я уверен, ты первый ее увидишь, передай ей мои самые нежные чувства. И от Аннализы тоже.

Люк положил трубку и взглянул на Аннализу, стоявшую на пороге кабинета. В глазах застыла боль. Конечно, Люк понимал, что теперь ничего не изменишь, он просто никак не ожидал, что Октавия признается Аннализе. Как не подозревал и о роли Кори в жизни Беннати до тех пор, пока не выяснилось, что она собирается в Лос-Анджелес. Но Филипп, этот ублюдок, обо всем позаботился.

Аннализа апатично повернулась; Люк тотчас закрыл дверь, прежде чем перезвонить Кристосу.

– Я думаю, тебе будет небезынтересно узнать, – сказал он в трубку, – что отец собирался выпить с Кори кофе в аэропорту перед ее отлетом…

Кристос положил трубку, повернулся к Женни и Ричарду, сидевшим у него на кухне. Женни по мобильному телефону связалась с лондонским пунктом по найму машин. Действительно: Кори отменила заказ на машину в аэропорт. Еще не дослушав, Беннати уже знал, что сделает. Быстро связавшись с Полой, дал ей необходимые имена и номера телефонов…

Филипп Дэнби занимался одним из клиентов, когда инспектор Радклиф и детектив Арчер ворвались к нему в кабинет. От шока Филипп никак не мог сообразить, о чем они толкуют.

Никто из них и не подумал объясниться, но когда его выводили из офиса, Филипп понял, что арестован. Видимо, это связано с Кори. А не с проститутками.

– Я позвоню твоему адвокату, – услышал он голос Пэм.

Кристос взглянул на вошедшую Женни.

– Я сделала все, что ты просил, – вот имена, адреса, удостоверение личности, предварительный заказ в отеле, аренда автомобиля…

– Ты поговорила с моей матерью?

– Да. Твой отец позаботится о магазине, а она вылетит любым рейсом, как только скажешь.

Кристос кивнул, потом повернулся к магнитофону.

– Продолжайте заниматься этой сценой, – скомандовал он. – Захватите конец последней фразы. Попытайтесь с пятидесятой… Поставьте музыку на сороковой. Я вернусь через час.

Он вышел вместе с Женни.

– Какие новости?

Женни покачала головой:

– Я звоню каждые полчаса. Дома у нее никто не отвечает. До сих пор никаких известий.