Текст книги "Одержимость"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

Кори покачала головой:

– Извини, Люк. Не могу. Даже если бы хотела, не могу. Видишь ли, я не верю, что такое не повторится.

– Нет, правда, больше не случится. – В его словах звучала такая искренность, что говори это кто-то другой, Кори бы тотчас уступила.

– Нет, Люк, – она стояла на своем. – Нет, потому что есть нечто большее, чем эпизод с Фелисити. Не знаю что, не уверена даже, хочу ли знать, но…

– Ты о том, как я сделал тебя режиссером, да?

– В общем, и это тоже. Зачем?

– Но ты же хотела этого. Ладно, мы уже все обговорили…

– Кори, готовься!.. – крикнул оператор.

Кори пришлось прервать разговор.

Через двадцать минут они закончили и поехали к Малхолланду на Голливуд-Хиллз. Люк отправился с ними и, к глубокому облегчению Кори, наблюдавшей за его препирательством со звукооператором, вроде бы пришел в себя. Желто-зеленый смог над Малхолландом висел так низко, что вряд ли можно было снять панораму города.

– Что ж, придется перестроить расписание, – Кори обратилась к съемочной группе: – На сегодня хватит. А панораму снимем в пятницу. Я набросаю список кадров, которые пойдут как иллюстрации для голоса за кадром.

– Я хотел бы поговорить с тобой насчет закадрового текста, – сказал Люк, когда они вернулись на Беверли-Хиллз. – Ты уже написала?

– Набросала кое-что. Отдам Перкину на доработку.

– А как насчет сценария?

– Еще не написала.

– Тогда по возвращении займемся, кто знает, может, у тебя талант от Бога.

Через полчаса они уже сидели у бассейна, увлеченные интересным, остроумным и действительно полезным профессиональным разговором. Фелисити в солярии учила свою роль, готовясь к съемкам, то и дело покрикивая на них, чтобы не шумели.

– У нее сегодня большая сцена с убийцей, – прошептала Кори Люку.

Губы Люка скривились в улыбке, от которой Кори наверняка пробрала бы дрожь; к счастью, она не заметила.

– Тогда оставим ее в покое, – Люк поднялся. – Пойду приму душ, а ты, может, позвонишь Аннализе? Нет, не от моего имени, она просто хотела поговорить с тобой.

Кори кивнула:

– Хорошо, позвоню.

Подруга Аннализы сообщила, что та ушла по магазинам. Кори пообещала перезвонить и отправилась к Фелисити с предложением подчитать. Ей сейчас необходимо было чем-то заняться, чтобы отвлечься от мысли позвонить Кристосу.

К шести часам Кори находилась на грани срыва. Фелисити, поблагодарив за помощь, отобрала у нее сценарий и посоветовала ей выпить чего-нибудь покрепче. Кори так и сделала, но это не помогло, и она принялась расхаживать взад-вперед. Фелисити раздраженно отшвырнула сценарий.

– Когда он заканчивает?

– Не знаю, – ответила Кори.

– Тогда чего ты себя так заводишь? Ему ведь надо еще просмотреть отснятое за день. И если он вообще собирается позвонить тебе, это случится не раньше половины десятого… – Она резко умолкла, потому что Кори рванулась к телефону.

– Алло? – крикнула она в трубку.

Третий помощник из фильма Фелисити сообщил, что ее время отодвигается на час.

– Это ужасно, – ныла Кори, расхаживая вокруг бассейна. – Он же сказал, не на одну ночь…

– Послушай, – усмехнулась Фелисити, – ты же не маленькая девочка и должна понимать, насколько можно верить мужчине в постели.

Кори на мгновение застыла с вытянувшимся лицом.

– Ты хочешь сказать, он врал? – уточнила она.

– Ну не то чтобы врал, – в замешательстве ответила Фелисити, никак не ожидая такого безумия от подруги, – просто в тот момент он так и думал.

– А сейчас?

Фелисити тяжело вздохнула.

– Кори, давай смотреть правде в глаза. Дорогая, это же очень крупный режиссер. Подобных ночей у него было сотни. Слова очень легко слетают с языка таких мужчин, они знают наизусть эти тексты. Боже мой, да и должны знать, они же их сочиняют! – И Фелисити подняла трубку зазвонившего телефона.

Сердце Кори замерло, она напряженно вслушивалась в слова Фелисити.

– А, привет. Как ты? Да, да, прекрасно. Просто я готовлюсь к большой сцене.

Разочарование захлестнуло Кори, она отошла, но в этот момент Фелисити повернулась.

– Это он, – одними губами произнесла она.

Ноги Кори подкосились, она едва держалась.

– Да, сегодня. О, спасибо. Да, она здесь. Сейчас позову.

Передавая Кори трубку, она прикрыла ее рукой:

– О’кей, я ошиблась. Прости.

Чмокнув Фелисити в щеку, Кори схватила трубку.

– Привет, – выдохнула она.

– Привет, как дела?

– О, прекрасно, – Кори невольно подчинилась интимности его голоса. – А ты? Как прошел день?

– Отлично. Мы рано закончили. И я только что просмотрел вчерашнее.

– Ну и?

– Получилось.

– Конечно! – засмеялась она.

После паузы Кристос сказал:

– Я бы хотел встретиться.

– Я тоже, – прошептала Кори.

– Так я заеду?

Продиктовав адрес, Кори кинулась к бассейну, к Фелисити.

– Когда он приедет? – Она уже все прочитала на лице девушки.

– Думаю, прямо сейчас. Но я не знаю, где он. О Флис! Флис! Просто не могу поверить!

Смеясь, Фелисити снова отложила сценарий и, обняв Кори, провела ее в танце вокруг бассейна.

– Ну теперь, – произнесла она, слегка задыхаясь от быстрых движений, – что скажешь, если мы малость поплаваем и ты чуточку успокоишься перед его появлением?

– Хорошо, – засмеялась Кори.

Она уже бежала вниз по лестнице в купальнике и халате, когда раздался звонок в дверь.

– Я открою! – радостно крикнула она.

За дверью, опершись о косяк, стоял Кристос, она увидела его взгляд, и улыбка застыла у нее на губах.

– Привет, – пробормотала Кори, когда он обнял ее.

Он нежно поцеловал ее в губы и так крепко прижал к себе, что она почувствовала его жажду и страсть, прочитала по его глазам.

– Я думала о тебе весь день, – призналась Кори между поцелуями. – А ты вспоминал обо мне?

– Время от времени. – Лаская ее, он не собирался рассказывать ей, как растревожила его прошедшая ночь и хорошо ли, что он сейчас здесь. – А что у тебя под халатом? – спросил Беннати.

– Купальник. Мы с Фелисити собирались поплавать. Останешься на вечер?

– Эй вы! Собираетесь стоять там всю ночь? Или, может, войдете?

– Иди, поплавай, – отпустил ее Кристос. – Я подожду.

Кори не очень-то хотелось, чтобы Кристос сравнил ее с Фелисити, такой высокой и стройной, и такой… Ну в общем, голливудской. Впрочем, он же видел ее совсем голую, к чему все эти опасения? Кори, сбросив халат, подошла к бассейну, расправила плечи и нырнула с бортика, шлепнувшись на живот.

Под хохот Кристоса всплыла и, решив не обращать внимания, поплыла к другому концу бассейна.

– Она просто ненормальная, – пробормотала Фелисити. Люк согласился, а Кристос вздрогнул, не ожидая увидеть его рядом.

– Так вы хорошо вчера позабавились? – спросил Люк.

Челюсти Кристоса сжались.

Притворяясь, что не заметил, Люк продолжал:

– Прекрасное тело, не правда ли? Да, у нее все в порядке. Для кого-то, может, слишком много, но только не для меня. Эти ее сиськи просто сводят с ума.

Лицо Кристоса потемнело. Люк, притворившись удивленным, и не думал униматься.

– Эй, ты что, глаз на нее положил, что ли? Черт, вот уж не ожидал, что ты клюнешь, старина. Разве она тебе не говорила о нас? Ни слова? Ну, знаешь, я, конечно, не думаю, что она готова трубить на каждом углу, как мы с ней отлично порезвились после ее прихода на Ти-ви-дабл-ю. Понятно, ей не хочется, чтобы все знали, каким образом она получила работу. Но ее роскошное тело… Я бы все равно спал с ней. А она особо не стеснялась, рассказывая нам про ваши забавы сегодня. Она тебя довольно высоко оценила. Интересно, зачем ей это? – Люк пожал плечами. – Кто знает? Хотя всем в общем-то известно, что она моя, но не бери в голову, развлекайся. Она из тех, кто гоняется за любовниками-звездами. И у нее чертовски здорово выходит. Ты станешь предметом ее гордости.

Кристос уже вскочил, глаза налились.

– Настанет день, Фитцпатрик… – прошипел он, выхватывая ключи.

Люк подождал, пока за Кристосом не захлопнулась входная дверь.

Кори вылезла из воды, направилась в кабинку за полотенцем. Кристос, видимо, куда-то вышел, и она пошлепала к бару. Прошло пять минут. Она, встревожившись, посмотрела на Люка и спросила:

– А где Кристос?

– Он ушел.

Кори нахмурилась:

– То есть?

– Ушел. Сказал, у него сегодня еще одна встреча, и ушел.

Кори окаменела, она слова не могла вымолвить. Справившись с собой, прошептала:

– И не сказал «до свидания»?

Люк пожал плечами, потом, увидев прищуренные глаза, сделал успокаивающий жест рукой.

– Послушай, погоди…

– Что ты сказал ему? – завопила она. – Что ты сказал, ты, сволочь?

– Ничего. Ты бы услышала.

Но она ведь даже не смотрела в их сторону, и Люк понимал это.

– Он просто посидел, посмотрел, как ты плаваешь, а потом бросил вроде того – мол, ошибся. И ушел.

– Что значит – ошибся?

– Он так сказал.

– Что тут происходит? – Фелисити вошла в солярий в самом откровенном купальнике. – А где Кристос?

– Ушел, – сообщила Кори.

– Что? Куда?

– Не знаю, – Кори готова была расплакаться. И, подхватив полотенце, побежала к себе в комнату.

Через полчаса Фелисити зашла к ней. Кори сидела на кровати, невидящими глазами уставившись в окно. В лице ни кровинки, вокруг глаз – красные круги. Она обернулась на звук, но, увидев Фелисити, отвернулась.

– Как ты? – Фелисити села рядом.

Опустив глаза, Кори просто покачала головой.

– Ты не пыталась ему звонить?

Кори кивнула.

– Автоответчик. – В глазах Кори застыла боль. – Я не понимаю, Флис, просто не понимаю. Если он не хотел меня видеть, зачем приехал? И что значит – ошибся?

Тяжело вздохнув, Фелисити обняла ее:

– Я не хотела тебе говорить, Кори, но думаю, должна. То есть я не знаю, имеет ли это отношение к его уходу или к его словам, но… но, в общем, до твоего приезда в Лос-Анджелесе ходили слухи о нем и Пейдж Спенсер, ведущей актрисе его фильма. Не знаю, правда ли, но многие думают, между ними все на полном серьезе. Я это только для того, чтобы ты поняла, на что замахиваешься.

Кори пылала, как раскаленная печь. Каждое слово Фелисити обжигало. При одной только мысли, что он может быть с другой, Кори жалобно застонала. У нее не было сил плакать.

– Вообще-то мне пора. Я просто забежала попрощаться. У меня есть снотворное возле кровати, если хочешь. Только не принимай больше одной таблетки. Он того не стоит, детка. Честно. Никто из них не стоит.

Утром Фелисити вернулась после ночных съемок, Кори уже встала и ждала ее с завтраком. Фелисити так устала, что ей хотелось только хлопнуться в постель. Но, не желая показаться неблагодарной, она опустилась в кресло и бросила сумку на пол.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, подавляя зевоту.

– Прекрасно, спасибо, – весело ответила Кори. – Как дела?

Фелисити вздохнула:

– Ну в конце концов мы все сделали. Хотя я просто падаю от усталости. Сейчас позавтракаю и в постель.

Кори направилась на кухню за кофе, но тотчас напряглась, услышав телефонный звонок. Впрочем, она даже не дернулась в сторону аппарата, и Фелисити пришлось самой взять трубку. Звонил ее режиссер, спрашивал, не придет ли она вечером на просмотр.

– Спасибо, – она приняла из рук Кори чашку. – А сама что?

– Я ничего не хочу.

– Ни один мужчина не стоит того, чтобы голодать из-за него, – заметила Фелисити.

– Я и не голодаю. Просто не хочу, – ехидно ответила Кори.

Она молча принялась перелистывать свой блокнот, на лице ее было написано невыносимое страдание. Вчера вечером – боль, сегодня – гнев, завтра – обида, смущение, разочарование. Все едино. Ночью на съемках, в бесконечные часы ожидания луны, Фелисити много думала о Кори с Кристосом, и хотя не в ее правилах было давать мужчине второй шанс, в данном случае Кори должна попытаться еще раз. У нее просто не шло из головы, что уход Кристоса каким-то образом связан с Люком Фитцпатриком. Какой смысл Фитцпатрику оттаскивать их друг от друга, Фелисити не знала, но точно знала, что скорее сгорит в аду, чем будет просто сидеть и смотреть, как какой-то мужик ломает жизнь ее подруге.

Положив нож и взяв чашку кофе, Фелисити взглянула на Кори. Да, это будет нелегко, но надо попытаться.

– Кори, – сказала она, – я думаю, тебе стоит еще раз позвонить ему.

Даже гнев не мог затмить обиду в глазах Кори.

– Фелисити, он ушел, даже не попрощавшись. Не слишком ли, выплясывать так перед ним?

– Пожалуй, но если он того стоит – а судя по твоим мучениям, так оно и есть, – тогда поступись своей гордостью и спроси, черт побери, почему он так поступил?

– Он же ошибся, – откликнулась Кори. – Так зачем спрашивать?

– Ты веришь Люку?

– У меня нет выбора. Сам он ничего мне не объяснил. И даже если Люк врет, то есть еще, как ты говоришь, Пейдж Спенсер. Ты-то уж точно не врешь.

Фелисити вздохнула:

– Нет, конечно, но это всего лишь слухи, Кори. Может, ничего и нет. Слушай, через несколько дней ты уезжаешь. Почему бы не попробовать?

– Честно говоря, не вижу смысла. А теперь давай-ка сменим тему.

– Нет. – Фелисити постаралась смягчить тон.

– Слушай, я не могу этого объяснить. Бог знает, может, я слишком цинична, но меньше всего я способна идеализировать ситуацию. Я видела, какой он пришел, как смотрел на тебя за ужином. Не секрет, он приходил именно к тебе. С вами происходит что-то из ряда вон… Ой, не знаю, что и сказать, но ты, Кори, его интересуешь больше, чем…

– Нет! – вскочила Кори. – И слышать не хочу, Фелисити! Один раз я попалась на эту удочку. Достаточно. Если бы я для него что-то значила, он бы уже позвонил. А теперь, прости, я пойду готовиться к встрече с группой.

Фелисити решила не ходить за Кори, в этой ситуации жалость не поможет. Ей и самой немало пришлось пережить, ясно, что обида Кори слишком свежа, чтобы вот так можно было взять и успокоить ее. Когда-нибудь потом, позже… Впрочем, если слухи насчет Пейдж Спенсер верны, вряд ли стоит что-либо предпринимать.

Следующие два дня Кори работала не покладая рук, работа отвлекала, но ночью она мучилась бессонницей. Она беспрестанно ворочалась в темноте, не находя себе места от боли и безнадежности. Не могла забыть его взгляд, его нежность, но, как сказала Фелисити, у него большая практика в искусстве обольщения, и конечно же, она слишком наивна: надо же, влюбиться в него по уши!

Кори ни с кем не разговаривала об этом, она просто пыталась забыть Кристоса и жить дальше, оставив бесполезные страдания и разочарование.

Но дня за два до отлета в Лондон она сняла телефонную трубку и набрала его номер. Фелисити права: если он того стоит – надо поступиться гордостью и попытаться еще раз. А он стоит того, несмотря на свой поступок и отсутствие всяких объяснений.

На другом конце провода раздались гудки. Нервы ее напряглись до предела, но автоответчик не включался, и наконец раздались женский смех, голос Кристоса и музыка.

– Дай мне телефон, – раздался его голос.

Потом женский:

– Привет, это резиденция Кристоса Беннати.

Кори бросила трубку, никогда в жизни ей еще не было так плохо. Но худшее ожидало впереди. Утром, открыв газету, она обнаружила фото Кристоса и Пейдж Спенсер. Они вместе выходили из «Спаго». Пейдж заглядывала ему в глаза, а он смеялся, уставившись прямо в камеру.

Люк, сидя в ванной, вперился взглядом в зеркало. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Ни боли, ни печали, бешенство, еще несколько мгновений назад обуревавшее его, тянувшее в пекло ада, которого ему не избежать, утихало…

Слава Богу, его никто не видел, не видел, как демон безумия терзает его душу. И сейчас еще Люк ощущал когти огромного чудовища. Это страшное всесильное существо уничтожало его жизнь неустанной жаждой мести. Месть руководила его умом, телом, душой до такой степени, что он уже себе не принадлежал.

В это утро он предложил ей выйти за него замуж. Он даже встал на колени, умоляя ее стать его женой. Она расхохоталась. Не сказала ни единого слова, просто смеялась. Конечно, это от шока, поэтому он терпеливо ждал, пока утихнет смех, и снова предложил замужество.

Конечно, отказ не удивил его, она все еще сохнет по Беннати. Не удивился он и ее язвительности: она догадалась – за поведением Беннати стоит он. Но ему, Люку, она нужна гораздо больше, чем Беннати. Какой же он дурак – сам разрешил ей приехать сюда! И лишь для того, чтобы она поняла – человек уровня Беннати никогда не заинтересуется ею. Он хотел оказаться рядом, собрать ее по кусочкам, предложить ее уязвленному самолюбию свою нежность, но ничего не вышло. Но ситуация под контролем. И теперь, когда Беннати уже не мешает, надо заставить ее выйти за него замуж, и это в интересах обоих.

Он закрыл лицо руками, стараясь предотвратить поток слез. Сейчас Кори ехала к Аннализе, он знал, хотя она ему не говорила. Аннализа сама позвонила сразу после отъезда Кори. Аннализа, его дорогая, драгоценная Аннализа! Как он хотел обнять ее, когда услышал, что она за все прощает! Но его охватил беспричинный гнев. Впрочем, Кори вызывала у него лишь отчаяние. Она должна была попытаться его понять, но как, если даже он сам не способен объяснить ей, что делал и почему? Конечно, она попытается отговорить Аннализу вернуться, и дай Бог, чтобы ей это удалось. Надо отпустить Аннализу, прежде чем он примется за то, что эта сволочь делала с Сиобан. Но он погибнет, если потеряет ее, жизнь без нее не имеет смысла. Он содрогнулся, затрясся в рыданиях. У Кори ничего не получится! Хитрый и мстительный зверь, сидевший в нем, видел это. Он говорил с Аннализой, у Кори теперь никаких шансов.

– Кори, – выдохнул он, – Боже, Кори, ты должна помочь мне. Ну пожалуйста. Сделай так, чтобы все это прекратилось.

– Люк? С тобой все в порядке?

Он резко повернулся и увидел в дверях Фелисити.

– Мне показалось, я слышала твой голос, – объяснила она. – Аннализа все еще на проводе. Хочет с тобой поговорить.

Глаза Люка сузились. Он видел, как двигались ее губы, но ничего не слышал. Он с ужасом осознал, что близится очередной приступ ярости. Он не в силах погасить его и уже слеп ко всему, кроме этой суки Фелисити. Это она заставила его обидеть Аннализу! Фелисити. Сука, завлекшая Кори сюда, к Беннати. Фелисити, сука, она за все заплатит!

– С тобой все в порядке? – Она сжалась под его безумным взглядом.

Он поднял полотенце.

– Нормально. – Он вытер залитое слезами лицо. – Просто прекрасно. Скажи, Фелисити, ты любишь кроликов?

– Извини? – Фелисити от страха не смела глаз отвести от него.

Люк говорил с ирландским акцентом, казалось, перед ней совершенно другой человек.

– Ты хотела бы поесть кролика? – спросил он.

Фелисити почувствовала, как сердце ее оборвалось: она безошибочно распознала угрозу в улыбке Фитцпатрика.

18

Кори! Кори!

Кори улыбнулась, увидев, как Аннализа вприпрыжку помчалась ей навстречу, размахивая руками над головой. Кори внезапно захотелось обнять ее, привлечь к себе.

– Кори, ты в порядке? – Она залилась радостным смехом.

– А ты?

– Да. Нет. Да. Ну как и ты. Фелисити рассказала мне, что случилось. О Кори! Скажи, что мне сделать, чтобы тебе стало лучше?

– Ничего. – Кори оттолкнула багажную тележку, чтобы не мешать другим пассажирам. – У меня и правда все нормально. Да, случилось, но с этим покончено раз и навсегда.

– Но ты похудела, Кори. Я вижу.

Кори скорчила гримасу, больше всего желая относиться ко всему с такой же легкостью, как и прежде.

– Давай-ка выбираться отсюда. Надеюсь, ты арендовала машину?

Они ехали по фривэю 101 вдоль Сан-Франциско, и Кори все время ловила на себе радостный взгляд Аннализы. Та словно пыталась набраться мужества, о чем-то сказать, но когда Кори осторожно поинтересовалась, тут же ответила:

– Нет, ничего, просто я сидела и думала, что…

– Думала о чем? – спросила Кори, только чтобы спросить.

– О разном. Кстати, я заказала нам номер в Сент-Френсис, на Юнион-сквэа. У Даяны нам будет тесновато. Кроме того, я просто хочу побыть с тобой.

Кори улыбнулась.

Они поговорили о программе, о съемках. И вдруг Кори воскликнула:

– Боже, ты только посмотри!

Они оказались на краю холма Пасифик-Хейтс, откуда неожиданно открылась впечатляющая панорама Сан-Франциско. Они были наверху.

– Изумительно, – вырвалось у Кори от вида внушительных башен высотных зданий, пронзающих жару. – А ночью, наверное, вообще дух захватывает!

Глаза Кори распахнулись, и чем дольше она смотрела на город, тем полнее ее охватывало чувство величайшего облегчения от того, что не все города в Штатах похожи на Лос-Анджелес. Сверкающие небоскребы словно отражали величие прошлого, у города было сердце. Более того, душа! Она не без удовольствия осознала, что у него было прошлое. Кори улыбнулась: надо же – за две недели так соскучиться по Англии! История на родине, воспринимавшаяся как нечто само собой разумеющееся, здесь, за океаном, показалась такой необходимой, такой существенной. Без нее в абсолютно современном Лос-Анджелесе было неуютно.

– Слушай, – притормозила Аннализа возле Юнион-сквэа, – ты же всего на два дня, давай забросим вещи в отель и пойдем посмотрим город. Как?

– Отлично, – кивнула Кори.

И через час, оставив машину у отеля, они домчались на такси до Фишемэн-Варф. Здесь толпились туристы со всего света, и при мысли провести несколько минут в такой сутолоке Кори заартачилась. Но когда они зашагали по Джирардели-сквэа мимо бесконечного потока людей, мимо уличных актеров, развлекавших потенциальных пассажиров весело раскрашенных вагончиков, и приблизились к бухте, Кори успокоилась. Прекрасное, веселое место, громкие, возбужденные голоса со всех сторон создавали ощущение полноты жизни, еще чуть-чуть – и она вполне счастлива.

На пирсе они прилипли к парапету, рассматривая перекинутый через огромное пространство воды мост Голден-Гейт и знаменитую тюрьму на острове Алькатрац.

– Хочешь, сходим на экскурсию, – предложила Аннализа.

Кори покачала головой. Глядя на это заведение даже с такого расстояния, она вспомнила, какой тюрьмой стало для нее собственное тело. Все чувства загнаны глубоко внутрь, и никогда она не разделит их с ним, никогда не освободится, не выпустит на свободу.

Взяв Аннализу под руку, она глазела на Эмбаркадеро, на Национальный морской парк. Под грохот музыки сестры продирались сквозь толпы танцующих прямо на улице, туда, где когда-то находился двухъярусный мост, разрушенный при землетрясении, унесшем множество жизней.

Не слишком ли мрачные мысли – упрекнула себя Кори. Улыбнувшись, она потянула Аннализу заглянуть в бесчисленные киоски, забитые ювелирными украшениями ручной работы, майками, шляпами, хлебом и дарами моря. Они купили маленький деревянный фуникулерчик, который, если завести, играл песню «Я оставил свое сердце в Сан-Франциско». Они посмотрели на Панч и Джуди, послушали красивую мелодию трубача, съели мороженое. Наконец подошли к известному пирсу-39 и, держась за руки, прошли туда, где на полуденном солнце грелись тюлени. Кори глубоко дышала соленым морским воздухом, и в этот момент Аннализа вдруг вторглась в ее мысли.

– Кори, я говорила с Люком.

Кори и сама уже обо всем догадалась, удивляясь, почему сестра до сих пор не заговаривает об этом.

– Когда?

– Сегодня утром. После того, как я поговорила с Фелисити. А ты ехала сюда.

– Ну и?

Аннализа протиснулась вперед, отыскивая место поудобнее.

– Кори, пожалуйста, не сердись, – взмолилась она, когда они устроились, – но я решила вернуться. Мы оба хотим этого.

– После того, что он с тобой сделал?!

– Да. О Кори, попытайся понять. Я его люблю. А те, кто любит, прощают. Так?

Кори наблюдала за огромным серым тюленем, он перевернулся в воздухе и плюхнулся в воду. Простила бы она Кристоса, поступи он подобным образом? Пожалуй, нет. Впрочем, невозможно себе представить, чтобы он так с ней обошелся. Она крепко зажмурилась. Да о чем это она? Ведь появилась же в газете фотография с Пейдж Спенсер? Правда, вряд ли ему пришло в голову, что это ее обидит, если он вообще помнит о ней. И кроме того, у них с Кристосом была всего лишь ночь, которая могла бы положить начало. Но этого не случилось. Так разве можно сравнивать свои чувства с чувствами Аннализы?

– Он объяснил, почему так сделал? – Кори, конечно же, понимала, что все его слова Аннализе – сплошная ложь. Но она ошиблась. Она едва ушам своим поверила, когда Аннализа произнесла:

– Люк сказал, что хотел сделать тебя режиссером передачи. И подумал – это единственный способ. А теперь он умоляет меня простить.

– Он сказал, почему хотел сделать меня режиссером?

– Посчитал, что это именно то, чего ты хочешь.

– Но не таким же путем.

– Конечно. Он теперь тоже понял. Он просил передать, что, как только передача пройдет, ты снова станешь моим ассистентом.

Кори насмешливо улыбнулась и печально посмотрела на спокойную воду.

– Короче, вернемся к тому, с чего начали до Лос-Анджелеса. И будем притворяться, что ничего не произошло. Хорошо бы, чтобы все оказалось так просто.

– Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что ты не будешь больше работать со мной?

– Да нет, я о другом.

Кори повернулась к Аннализе, всматриваясь в ее лицо, как бы впитывая каждую черточку, каждое движение. Такое прекрасное, юное лицо, доверчивое и страстное. Но долго ли оно останется таким? Глубина страданий уже давала себя знать.

– Я бы хотела, чтобы ты оставила его, Аннализа.

Аннализа покачала головой.

– Знаю. Но я не могу, – прошептала она.

– Но видела бы ты со стороны, что он с тобой делает. Выглядишь ты ужасно. Нет, не то слово. Абсолютно раздавленной.

– Я знаю. Но это потому, что мы не вместе. Я очень скучала, но заставляла себя оставаться здесь. Мне надо было подумать, решить, что делать дальше… Кори, я без него жить не могу. И не хочу. Да, я вижу все его недостатки. Но в нем есть и другое.

– Что другое?

Аннализа пожала плечами:

– Я не могу выразить словами. Но он для меня дороже всего на свете.

Кори тяжело вздохнула. Сказать Аннализе, что говорил ей Люк перед отъездом? Как просил ее выйти замуж, объяснял, что нуждается в ней. Вряд ли будет толк. Аннализа, несмотря на все свое отчаяние, простит его. И она не замедлила подтвердить:

– Я очень много передумала и пришла к выводу, что Люк никогда не уймется. В нем есть что-то такое, к чему я должна привыкнуть и жить с этим.

– О Аннализа! – простонала Кори. – Почему ты так поступаешь, когда вокруг столько мужчин, которые будут верны тебе, будут любить тебя так, как ты того заслуживаешь? И относиться, как подобает мужчине к женщине!

– Но любой из них – не Люк?!

Кори повернулась и погладила ее по голове.

– Аннализа, тебе, вероятно, тяжело будет услышать это, но я скажу, может, тогда ты начнешь понимать, что он такое на самом деле. Перед отъездом из Лос-Анджелеса Люк предложил мне выйти за него замуж.

К ее удивлению, Аннализа просто кивнула:

– Знаю. Он рассказал мне. Он хотел заставить меня ревновать, надеясь, что тогда я вернусь.

Кори быстро отвернулась, чтобы Аннализа не заметила гневный блеск ее глаз. Сволочь! Он никогда не лжет, и поэтому вряд ли ей удастся достучаться до Аннализы. Ну что ж, черт побери, все равно нельзя бросать это дело.

– Мне кажется, Люк не в себе. У него голова не в порядке.

– А разве не все такие в той или иной степени?

– Аннализа! – Кори едва сдерживалась, чтобы не встряхнуть ее как следует. – Опомнись, кто же в здравом уме станет вытворять такое?

– А я не считаю, что он делает что-то, выходящее за рамки общепринятого. Хорошо, иногда он бывает в очень странном настроении. Но разве с нами так не бывает?

Кори в раздражении отвернулась.

– Слушай, – сказала Аннализа, – не сердись, пожалуйста. Не хочу, чтобы что-то испортило нам эти два дня. Давай просто прогуляемся по пирсу и поговорим о чем-нибудь еще.

Понимая, что на сей раз проиграла, Кори разрешила потаскать себя по магазинам. И лишь поздно вечером, в «Мак-Кормик и Кулето», сидя за белым вином и сочными моллюсками, Кори снова затронула эту тему:

– А что твои родители думают о ваших с Люком отношениях?

Аннализа окунула пальцы в воду с лимоном и помешкала, но этого Кори хватило, чтобы понять – Аннализа собирается солгать.

– Ну в общем-то они ничего не говорят. По крайней мере мама. Отец, правда, думает, что я слишком молода для него. Но папа всегда такой.

– В каком смысле?

– Ну ему вообще никто не нравится. Он всегда слишком опекал меня. И только теперь начинает понимать, что я сама должна принимать решения.

– Значит, твой отец не одобряет Люка?

– Кори, если ты собираешься объединиться с ним, пожалуйста, не делай этого. Меньше всего мне хотелось бы потерять тебя. Но так будет, если ты станешь вмешиваться в мои отношения с Люком.

– Хорошо, – сердито буркнула Кори. – Тогда скажу тебе еще откровеннее – Люк Фитцпатрик меня пугает. Похоже, он замешан в чем-то, имеющем отношение к вам обоим: к тебе и твоему отцу. Нет, объяснить я не могу. Но знаю, что права. Обещай, Аннализа, если Люк когда-нибудь что-нибудь выкинет – обидит или напугает тебя, сотворит что-то из ряда вон выходящее, – сразу же приходи ко мне.

Аннализа неловко рассмеялась.

– Хорошо, пусть тебе станет легче от этого: я торжественно обещаю прийти. В общем-то, – добавила она после некоторой паузы, – мне больше и идти-то не к кому.

К горлу Кори подкатил комок, она крепко сжала руку Аннализы.

– Я рада это слышать, – прошептала она. И кроме того, Кори чуть ли не до слез тронуло признание: не исключено, что Аннализе придется к кому-то обратиться. Сейчас это все, что она могла сделать для Аннализы.