Текст книги "Все идет по кругу"
Автор книги: Сьюзен Даймонд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)
Глава 23
В следующий понедельник занятия решили отменить, поскольку Лотти захотела провести праздничную неделю вместе со своей семьей в Канаде. Подруги обрадовались такому стечению обстоятельств, поскольку у всех были планы на выходные. В среду Дина улетала на Запад.
Полли планировала провести праздники последующие выходные с семьей Дэна. Шарлотта и Эвери решили навестить ее маму в Сан-Франциско. Кэт ожидала родных Барнаби из Риверсайда. Жюстин тоже собирала гостей в доме и ждала родителей, живущих в Юте.
Со дня смерти Рейнхарта Жюстин переполняли новые идеи и неисчерпаемая энергия, поэтому в понедельник утром она первым делом позвонила в налоговое управление знакомому специалисту. А вечером того же дня спросила Полли, сможет ли та поехать с ней к налоговому инспектору во вторник утром.
В шесть сорок утра во вторник Полли открыла входную дверь, чтобы забрать газеты, и обнаружила сидящего на ступеньках Грэма Вире. Она инстинктивно запахнула халат и громко расхохоталась, поскольку, когда дверь открылась, он повернулся к ней лицом, держа во рту сверток из газет.
– Что ты здесь делаешь?
Вире передал Полли газеты и похлопал по ступеньке рядом с собой.
– Я скучал.
– Мы практически все выходные провели вместе. – Она одернула халат, отчего тот не стал длиннее. – По крайней мере вчерашний день.
– Знаю. Поэтому расставания даются мне еще тяжелее. Прошлым вечером я осознал, что ты уезжаешь на праздники к семье Дэна, а моя жена забирает мальчиков в Сан-Диего. Большую часть недели я тебя не увижу. Эсперанца сама повезла детей в школу, поэтому я решил заехать к тебе на холмы и немного побыть здесь.
Он взял ее руку в свои ладони.
– Правда, хорошая идея?
– Отличная, – улыбнулась Полли. – Я никуда не выхожу с восьми вечера до восьми утра. А дети никогда не завтракают. Во всяком случае, отвергают то, что я готовлю. Джереми ест хлопья, Андреа пьет фруктово-овощную смесь странного коричневатого оттенка.
– Здорово, – одобрил он. – Разложила все по полочкам.
Вире медленно загибал и разгибал пальцы на руке Полли.
– А ты уверена, что у тебя хватит времени на меня? Ты никуда не опоздаешь?
Полли перевязала узел на поясе банного халата.
– Я могу пойти и так. Меня волнует, как я выгляжу в глазах только одного человека, тебя, но сейчас об этом говорить уже поздно.
Минут пятнадцать они сидели в полном одиночестве, молча слушая пение птиц в каньоне и постепенно нарастающий шум города. Потом обсудили планы на выходные.
– Я бы пригласила тебя на чашечку кофе, – сказала Полли. – Но дети могут подумать, что мы провели ночь вместе.
– Не такая уж плохая идея. Они будут возражать?
– Не знаю, – ответила Полли. – Они вряд ли о нас думают. Но, полагаю, будут шокированы. В любом случае я пока не готова к подобной ситуации.
– К чему именно не готова? Остаться со мной наедине или к неадекватной реакции детей?
– И к тому и к другому…
Они посидели еще минут пять, держась за руки.
– Мне пора идти. – Вире встал и подал руку Полли. – Поговорим вечером.
Он поцеловал ее в щеку, нежно погладил по голове и направился по дорожке к своему автомобилю.
– Пока, Грэм, – послышался голос Андреа с верхнего этажа.
Вире помахал девочке рукой и посмотрел на Полли, которая, прислонившись спиной к двери, закрыла лицо руками.
– Не похоже, чтобы она была шокирована, – улыбнулся Грэм.
– О Господи. Теперь они точно решат, что ты был здесь этой ночью, – покраснела Полли.
– Все возможно, – безмятежно согласился он, еще раз помахал ей рукой, сел в машину и уехал.
Полли отправилась в центр города, в офис к Жюстин. Правда, встречу с ее другом они назначили в налоговом управлении. Он являлся специальным агентом в элитном подразделении, занимающемся расследованием дел о мошенничестве в особо крупных размерах, Сотрудники подразделения снимали отдельное здание, находящееся в шестнадцати километрах на восток от центра города, в непосредственной близости от основного офиса налогового управления. Он предупредил Жюстин, что на доме не будет никаких табличек, и оставил их имена на пульте охраны, где им придется сообщить свои адреса и номера телефонов.
Все путешествие по городу заняло у Полли не больше получаса. Альгамбра считалась пригородным районом, но с развитой инфраструктурой: огромное количество заводов и офисов, часть которых снимали крупные корпорации и правительственные подразделения. Главные офисы располагались в центре города, а здесь арендная плата была невелика, поэтому бухгалтеры, кадровики и технологи сидели в районах типа Альгамбры.
Они ехали в полной тишине, поскольку Жюстин петляла по улицам, стараясь не пропустить нужный поворот на трассу, а затем преодолели две автострады. Когда же наконец выехали на дорогу, ведущую к Альгамбре, Полли спросила:
– Что ты сказала этому парню?
– Ничего особенного, – ответила Жюстин. – Попросила объяснить, что именно является мошенничеством с налогами, как они выявляют подобные факты и как их доказывают.
– Он ничего не заподозрил?
– А что он мог заподозрить? – Жюстин окинула Полли быстрым взглядом. – Что мы собираемся совершить преступление? И я надеюсь на его помощь?
– Нет, что мы владеем полезной информацией.
– Послушай, он знает меня довольно давно и скорее всего уже приготовил различные документы и публикации, касающиеся дел о мошенничестве.
Жюстин вела машину достаточно быстро для осторожного человека. Легко переходила с одной полосы на другую, отлично держалась на дороге, не любила, когда ее обгоняли, но с профессиональным изяществом уступала дорогу, если машины перед ней хотели сменить полосу.
– Что ты ожидаешь увидеть? – спросила она Полли.
– Как представляешь себе этого мужчину?
Полли замялась. Жюстин явно не быларасположена к шуткам.
– Худой, не очень высокий. Хмурый, очки в проволочной оправе, – наконец выдавила она, наблюдая за реакцией подруги. – Суровые охранники. Как и в любом офисе.
– Нет, ты ошибаешься. Он очень милый и кроткий человек. Близким другом я его не назову, но мы несколько лет работали вместе в налоговом отделе. Я хорошо его знаю.
«Это настоящее предупреждение», – подумала Полли. Ей не следует обращать внимание на то, как именно он себя преподнесет. Тем более конфликтовать с ним.
– Рей очень спокойный, – продолжила Жюстин. – Но мне всегда было с ним интересно. В колледже он изучал математику. Планировал стать преподавателем, но однажды осознал, что студенты ему безразличны, а теоретическая математика совсем не нравится. Он любил арифметику, вычисления. Рей уже начал подумывать о карьере экономиста, но вместо этого поступил на государственную службу в качестве налогового инспектора. Там он трудился в различных областях, от переоценки имущества до демографической статистики, пока ему не предложили поработать несколько месяцев сезонным налоговым инспектором. Эта должность прекрасно ему подошла, поэтому с моего благословения он перешел на работу в налоговое управление в качестве аудитора. И прекрасно справляется.
Жюстин улыбнулась.
– Рей принадлежит к особому виду инспекторов, – заключила она, а заметив вопросительный взгляд Полли, добавила: – Ты поймешь, что я имею в виду.
Подруги съехали с автострады и двинулись по направлению к центральной улице Альгамбры. Даже с большого расстояния они отчетливо видели холмы Пасадены. Затем Жюстин повернула на восток, на узенькую улочку, застроенную офисными зданиями, – на некоторых красовались латунные таблички, хотя большая часть домов опознавательных знаков не имела. Она развернулась к воротам и остановилась у пункта охраны. Здание оказалось ничем не примечательным сооружением: три этажа, стены обшиты серыми панелями, длинные окна с навесами из парусины, стоянка напротив корпуса. Территория была обнесена оградой.
Вестибюль как таковой отсутствовал. Просто узкий коридор с пестрым линолеумом, несколько лифтов и стойка с флайерсами, рекламками и брошюрами с изображением дяди Сэма. Возле длинного стола, оборудованного под охранный пункт, Жюстин и Полли снова предъявили свои идентификационные карты и открыли сумочки, а Жюстин еще и портфель, пока охранник звонил по внутреннему телефону, вызывая ее друга, чтобы тот пришел и забрал посетителей.
Рей оказался намного худее и выше, чем большинство азиатских мужчин, но все равно ниже Полли. За стеклами очков в проволочной оправе его глаза казались очень серьезными, но он тепло поздоровался с Жюстин, а провожая женщин к лифту, слегка обнял ее за талию. По пути на третий этаж он расспросил ее о сыновьях, рассказал о процветающем бизнесе жены и курсах информатики, где обучается его дочь. И несколько раз повторил, как рад снова видеть Жюстин.
Двери лифта открылись, и они очутились в большой комнате, поделенной на четыре офиса. Рабочие места отделяли одно от другого перегородки высотой около полутора метров. Через вертикальные жалюзи проникал яркий дневной свет.
Рей повел их к своему офису. Едва он открыл дверь, как один из сотрудников вскочил со своего места, взмахнул кулаками и, перекрывая шум голосов, воскликнул:
– Попался!
– Отлично!
– Давай дальше! – послышалось с других рабочих мест.
Но тут мужчина увидел гостей Рея, покраснел и снова уселся за свой стол. Рей, не менее смущенный, подтолкнул Полли с Жюстин к двери и сразу же закрыл ее за ними.
Офис оказался крохотным с настоящим садиком, разительно преображавшим помещение. Стол Рея стоял напротив двери, позади висели три длинных полки с различными растениями. Там были папоротники, цветы с разнообразными листьями и длинными побегами, которые свисали из горшков и стелились по подоконнику. Фикусы высотой до полутора метров ютились в деревянных кадках в углах комнаты. У окна теснились большие керамические горшки с виноградными лозами. Их длинные стебли красиво обрамляли оконную раму; через каждые тридцать сантиметров в стене имелись специальные крючки, за которые цеплялись лианы. Белые цветки одного растения красиво переплетались с желтыми соцветиями другого на самом верху. Рядом со столом Рея располагалась коллекция бонзай – миниатюрных сосен и кедров, застывших в причудливых извивах.
Полли и Жюстин, усевшись в кресла для посетителей, с интересом рассматривали полки с многочисленными горшками. Рей расстегнул манжеты своей клетчатой рубашки, аккуратно закатал рукава и ослабил узел галстука:
– Надеюсь, вы без особого труда меня нашли. Мы обычно никого сюда не приглашаем, и особенно налогоплательщиков. С внешним миром контактируем в основном по телефону или электронной почте, а этот этаж по праву можно считать одним из самых секретных. Здесь сидят таможенные чиновники, отслеживающие неоплаченные счета, и специальные агенты, занимающиеся расследованием преступлений, связанных с налогами.
– Что вы можете сказать о налогоплательщиках? – спросила Полли. Она не знала, насколько открыто дозволено вести себя с этим человеком.
Рей сложил кончики пальцев.
– Налогоплательщики – неизвестная величина, – осторожно заговорил он. – И иногда могут быть очень опасны. Они прекрасно знают, что нас интересуют их деньги. Бывали даже случаи физической расправы – на аудиторов нападали в офисах, а у некоторых агентов похищали детей. Мы прекрасно понимаем, что дело скорее в налоговом законодательстве, а не в сотрудниках, но все равно стараемся вести себя осторожно.
– Скажи мне, когда снова захочешь стать обычным налоговым инспектором. – Жюстин поднялась, обошла письменный стол и стала рассматривать растения.
– К тому моменту, когда за дело берется департамент уголовного розыска, – продолжил Рей, – мы успеваем выяснить все детали с адвокатами и бухгалтерами налогоплательщика.
Жюстин, знавшая гораздо больше об опасной работе в правительстве, чем Полли, погрузилась в любимое занятие: перенесла несколько растений на нижнюю полку, утрамбовала мох в горшочке с онсидиумом, у которого только-только начали распускаться крохотные темно-бордовые цветочки.
Рей посмотрел на нее, улыбнулся и обратился к Полли:
– А вы знаете, что Жюстин настоящий профессионал в области растениеводства?
– Конечно, – ответила та.
– Своей работой я обязан именно ей. А если точнее, обеими работами – в налоговом управлении и здесь.
Жюстин вернулась на свое место и теперь внимательно слушала, одновременно поворачивая горшочки с карликовыми деревцами, чтобы лучше рассмотреть их причудливые изгибы. Она отщипывала то веточку с/ иголками, то листик, придирчиво оценивая едва заметные изменения.
Рей положил ладони на стол:
– Итак, я правильно понял: вас интересует, каким образом мы выявляем и доказываем мошенничество с налогами. Может, лучше начать издалека?
Женщины кивнули.
– Хорошо. Предполагаю, мы не собираемся говорить о тех, кто не платит налоги. Тут все понятно?
– Конечно, – улыбнулась Полли. – Только сумасшедший не платит налоги, поскольку это запрещено Конституцией, церковью или самим Богом.
Уголки губ Рея поползли вверх.
– Верно. Итак, мы говорим о налоговом мошенничестве. Существует множество противоправных поступков, различных по степени тяжести; соответственно к ним применяются и различные наказания. Люди часто обманывают: иногда не оформляют продажи или преуменьшают свои доходы, но чаще преувеличивают суммы благотворительных взносов или вынуждают партнеров расплачиваться за деловой ужин. Их трудно назвать преступниками – скорее правонарушителями.
На самом деле незарегистрированные доходы не вариант для большинства, поскольку информация о заработной плате поступает непосредственно в налоговое управление, а также для тех, кто занимается собственным бизнесом и чьи выплаты также тщательно регистрируются. Наша работа заключается в том, чтобы отыскивать парней, бизнес которых позволяет скрывать прибыль, или тех, кто не сообщает о своих доходах. Мы часто обнаруживаем несоответствия между задекларированной прибылью и «экономической реальностью» их жизни. Информация о дорогих машинах и поместьях, высокая процентная ставка, которую, согласно их данным, просто невозможно погасить. Гораздо проще обманывать, умаляя доходы. Нет доказательств, нет намеренного преуменьшения прибыли.
Женщины в унисон кивнули. Рей не был занудливым, но говорил столь неторопливо, что Полли собралась уже записать его речь.
– Подозрение в мошенничестве основывается на предположении умаления дохода или намеренного удержания выплат, – продолжил Рей. – В отличие от других сотрудников налоговой службы у нас нет ограничений по времени. Наказания за крупное мошенничество варьируются от штрафа в семьдесят пять процентов от налога, подлежащего выплате, до тюремного заключения. Мы не говорим здесь о банальных ошибках, халатности или даже собственной интерпретации законов. Мы расследуем криминальное мошенничество.
– Например, проституцию и наркотики, – сказала Жюстин.
– Да, но не только это, – еле заметно улыбнулся Рей. – Отмывание денег и фальшивая налоговая защита. Дантист из Мэриленда, не оформлявший должным образом свои доходы, за три года заработал несколько миллионов долларов и потратил их на две лодки и самолет. Члены одной из религиозных организаций дали клятву жить в бедности, но при этом работали, затем обналичивали свою заработную плату и оформляли доход как расходы на проживание. Один богатый парень заявил о краже картины Пикассо, но мы доказали, что ничего подобного не было.
Женщины слушали его с большим вниманием. Рей глубоко вдохнул и продолжил:
– Чтобы установить факт мошенничества, необходимо доказать намерение обмануть. Например, размер банковских вкладов значительно превышает задекларированный доход. Иногда вы находите две чековые книжки или благотворительное пожертвование в пять тысяч на какой-нибудь портрет стоимостью всего две с половиной. Обычно в таких случаях заказывают оценку имущества – она-то и обходится в две с половиной тысячи, – а в результате записывается сумма пять тысяч долларов.
– И вы расследовали все эти крупные дела, – констатировала Полли. – Помните Леону Хемсли? Она покупала дорогие льняные скатерти и постельное белье для дома, а потом списывала траты на непредвиденные расходы.
– Отличный пример мошенничества, – согласился Рей, перекладывая карандаши на рабочем столе. – И, кстати говоря, иногда мы предаем подобные дела огласке – не в качестве пособия по уходу от уплаты налогов, а чтобы влиятельные налогоплательщики знали: мы следим не только за обычными людьми, но беремся и за крупную рыбу.
Полли и Жюстин отметили явно возросший интерес Рея.
– Хотите узнать подробности дела Леоны Хемсли? – выпрямился он.
– Конечно, – обрадовалась Жюстин. – Нас как раз интересуют дела, когда вещи покупаются для личного пользования, а счет выставляется компании. Как в случае с Леоной Хемсли.
– Хорошо, – сказал Рей. – Только обратите внимание на один момент. Нас нисколько не волнует, если вещь приобретается через компанию для личного пользования покупателя. Это нарушение прав акционеров и головная боль комиссии по ценным бумагам и биржам. Налоговое управление начинает интересоваться подобной ситуацией, только когда исполнитель забывает задекларировать покупку. Леона Хемсли потратила несколько миллионов долларов на оформление собственного дома, совершенно забыв о своих отелях. В число покупок входит стереосистема стоимостью сто тридцать тысяч долларов. Корпорация начала нести убытки, эквивалентные незадекларированному доходу Хемсли. Поэтому мы и взялись за нее.
– Ее обвинили? – спросила Жюстин.
– Как выяснилось, она уклонялась от уплаты налогов в течение четырех лет. Ее доход превысил в общей сложности четыре миллиона долларов; налоги, как вы понимаете, она не заплатила.
– Как же ее поймали? – заинтересовалась Полли.
– Помогла вклейка, – пояснил Рей. – Если наши люди находят что-то, это почти всегда вклейка, иногда раздраженный служащий или деловой партнер. Бывает, нам предоставляют конфиденциальную информацию из надежного источника. Часто информатор проделывает громадную работу, но нам все равно нужно доказать факт мошенничества.
Полли и Жюстин не знали, насколько придирчиво стоит расспрашивать Рея по этому вопросу. Жюстин внимательно посмотрела на цветок, стоящий перед ней на столе. Полли взглянула на Рея. Тот, в свою очередь, выжидательно наблюдал за ними.
– Скажите мне, – он сложил кончики пальцев, – что мы собираемся искать? А если точнее, что вы нашли?
– Возможно, именно подобное мошенничество, – медленно проговорила Полли. – Человек покупает вещи для себя, но выписывает чеки на свою компанию, обставляя дела так, словно подобные покупки необходимы для развития бизнеса.
– Отлично! – оживился Рей. – Здесь есть все, что вам нужно. Возьмем, к примеру, Хемсли, где из документов явствует, что вещи, которые покупались якобы для отелей, отправлялись в особняк Леоны. Вам нужно обратить внимание на два момента. Первое: корпорация оплатила счета, вещи оформили как необходимые приобретения для компании, – и, второе, вещи поступают в личное пользование покупателя.
– А если что-то одно? – спросила Полли.
– Так или иначе, все доказуемо.
Женщины кивнули: Жюстин медленно, задумчиво; Полли яростно.
– Вы узнали все, что хотели?
– Ты просто золото, – сказала Жюстин. – Пожалуй, единственный человек, способный так досконально все объяснить. А самое главное, ты не жалеешь времени. Но вот африканским фиалкам необходимо уделять больше внимания.
Жюстин поднялась со стула.
Рей обошел стол, пожал руку Полли и обнял Жюстин, прежде чем проводить их до двери.
– Одна просьба. Если вы что-то найдете, сообщите об этом нам. Я либо отправлю к вам своего сотрудника, либо возьмусь за дело сам. В любом случае о вашем участии в процессе никто не узнает. Мыс большой осторожностью относимся к подобным делами.
Когда Жюстин вернулась домой, Робби уже собрал мальчиков и отвез их на тренировку. Он принимал активное участие в семейной жизни, когда дело касалось, как он считал, мужских обязанностей: доставить мальчиков на занятия в спортивную секцию, оформить очередной проект по благоустройству дома или подготовить все необходимое для путешествия. Правда, он никогда не ходил по магазинам и не помогал на кухне с готовкой. Возможно потому, что его мама всегда спокойно занималась так называемыми «женскими обязанностями». Он просто повторял модель поведения своего отца, распоряжаясь чековой книжкой и банковскими счетами, хотя Жюстин была способна на большее, занимая ответственную должность в компании.
Более того, она приняла подобное разделение ролей, не задавая вопросов и не протестуя. Чья же тут вина? Только ее, часто повторяла она себе, хотя и понимала, что чрезмерно упрощает и сам вопрос, и ответ на него.
– Почему так поздно? – спросил Робби, но Жюстин его не услышала. Весь вечер она то и дело прокручивала в голове разговор, состоявшийся во время их визита с Полли в налоговое управление. Она гордилась профессиональным ростом Рея и его растениями. Кроме того, Жюстин методично прорабатывала план расследования по делу Майло Тиля. Получив от Рея ценную информацию, она в очередной раз перебирала в памяти, что у них на него уже есть, что необходимо узнать и как это сделать.
– Возьми, пожалуйста, – попросила она, протягивая Робби пакеты с продуктами.
Тот потянулся к портфелю, который она тут же сунула под мышку и резко отстранилась.
– Нет! Сумки…
Как только Робби освободил её от поклажи, она последовала за ним через столовую на кухню.
– Мэт примет участие в субботней игре, – сообщил Робби, облокачиваясь на длинный кухонный стол, где разложил пакеты с покупками.
– Прекрасно! – обрадовалась Жюстин. – Он думал, что у него совсем нет шансов.
Задев Робби локтем, она принялась вытаскивать из пакета пластиковые коробки с цыпленком и большой контейнер с рисом по-мексикански.
– Ты не мог бы порезать зелень и помидоры на салат?
Она достала разделочную доску и открыла шкаф в поисках миски для салата.
Робби посмотрел на доску, а потом на жену. Жюстин тихо постучала пальцами по столу и пошла за противнем. Оглянувшись, она увидела, что Робби, достав продукты из второго пакета, понес томаты и салат к раковине.
– Как у Филиппа дела с практикой?
Они разговаривали. Она раскладывала еду, он кромсал томаты и, покончив с ними, принялся за кочан салата.
Жюстин, изредка посматривая в его сторону, ликовала – как здорово все получилось! Но потом мысли снова вернулись к офису Рея, к его растениям. Все это время она жила с мужем, похожим на деревце-бонзай, – обхаживала его хотя должна была стимулировать рост. Жюстин осталась очень довольна проведенной аналогией.
Они вместе приготовили ужин, обсуждая планы на будущее, подобно многим другим парам, или по крайней мере как это представляла себе Жюстин. Робби только начинал приобщаться к подобной деятельности, салат он помыл из рук вон плохо, а кусочки помидоров напоминали месиво, но Жюстин оставила подобные мелочи без внимания.
– Знаешь, – заговорила Жюстин, когда они приготовили ужин и уселись за стол, – я хочу принимать более активное участие в деятельности компании. Искать новую продукцию и новых поставщиков. Я смогла бы обеспечить большую прибыль за счет контакта как с поставщиками, так и с потребителями.
– У нас и так все отлично, – сказал Робби, даже не посмотрев на жену.
– Знаю, – согласилась Жюстин. – Как только ты взял управление в свои руки, компания начала процветать. Я просто хочу делать больше.
Жюстин уже подумала, что так и не дождется ответа, но тут Робби спросил:
– Ты не собираешься заниматься бухгалтерией?
– Нет, что ты! Не стоит все так резко менять. Возможно, потом я не буду вести дела, связанные с налогами.
– Хорошо. Дополнительные деньги нам не нужны, – изрек Робби, как будто это было основной проблемой. И тут же пошел звать мальчиков к ужину.
Стоя у стола с миской салата в руках, Жюстин поняла, что Робби не из тех, кто анализирует жизнь; его не интересовало, почему люди, в том числе и он, поступают именно так, а не иначе. Странно, но именно эта черта характера когда-то привлекла ее. Она рассматривала подобное качество скорее как признак решительности, чем жестокости, но даже осознав, что Робби инстинктивно противится переменам, никогда не спрашивала почему. Возможно, проблемы появились еще в детстве – постоянная необходимость объяснять свои поступки, боязнь быть вызванным на ковер словно нашкодивший ребенок. Стоило, наверное, заняться этим вопросом плотнее, но в данный момент собственная жизнь занимала ее гораздо больше.
Когда с ужином было покончено, а мальчики ушли наверх, Робби вернулся в свой кабинет и Жюстин последовала за ним.
– Между прочим, – сказала она, стоя в дверном проеме, – компания по ландшафтному дизайну «Кен Моррисон» заполучила контракт на новый комплекс зданий рядом с аэропортом. Я собираюсь поговорить с управляющим по поводу поставки растений.
Робби внимательно смотрел на нее, откинувшись на спинку кресла, но прежде чем он успел ответить, Жюстин продолжила:
– Я бы хотела посмотреть ту ферму в Камарильо, где выращивают прекрасные саженцы. Ты сможешь найти время на этой неделе съездить туда вместе со мной?
Пододвинув кресло к столу, Робби потянулся к клавиатуре компьютера и сдержанно произнес:
– Бери дела в свои руки.
– Хорошо, – улыбнулась Жюстин и счастливая вернулась на кухню.
