Текст книги "Все идет по кругу"

Автор книги: Сьюзен Даймонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

– Привет! Вы меня слышите?!

Полли посмотрела на подруг и повторила:

– Вы меня слышите? Я не знаю, где это… Не берите в голову.

Она сообщила незнакомцу, где находится и как так получилось, что они оказались запертыми на участке. Прежде чем она успела пояснить, какая именно помощь им необходима, молодой человек заверил, что уже идет.

– Нет! Остановитесь! – закричала Полли. – Подождите минуту!

Но собеседник ее уже не слышал.

– Они выключили рацию, – занервничала она. – И уже близко. Сказали, скоро будут.

– Чего ты от них ждешь? – спросила Шарлотта, заметив волнение Полли. – Ладно. Может, у них есть план.

«Что за человек таскает с собой включенную рацию? – спросила себя Полли. – Кажется, его зовут Бин. Ну или что-то в этом роде».

Следующие пятнадцать минут три женщины сидели молча. Часы показывали половину шестого. Занималась вечерняя заря, на землю легли длинные тени. Одна из собак обошла трейлер и попыталась подойти к машине, но Шарлотта открыла окно и дунула изо всех сил. Псина перекувырнулась в воздухе, завизжала и спряталась.

Через некоторое время они услышали звук работающего двигателя, доносившийся с другой стороны ограды. Это оказался внедорожник, его бампер и радиатор закрывали прочные металлические пластины, еще два щитка предохраняли от повреждений крылья автомобиля.

– Там никого нет, – упавшим голосом пробормотала Полли.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Шарлотта, выглядывая со своего сиденья.

– В машине никого нет. Правда, Дина?

Но Полли ошибалась, это был обычный оптический обман. Отблески закатного солнца на лобовом стекле не позволили им увидеть человека в салоне. А тот повернул руль и нажал на педаль тормоза. Внедорожник остановился в нескольких метрах от изгороди. Открылась дверь, показались ноги, и на землю спрыгнул молодой парень.

Полли решила, что мальчику самое большее лет тринадцать. Доброе открытое лицо, большие голубые глаза под густыми светлыми бровями, широкая улыбка, открывающая скобки на кривых зубах, румяные щеки и короткие русые волосы – вот как выглядел их спаситель в теплой клетчатой рубашке, свитере на молнии и широких подвернутых джинсах.

Подруги вылезли из машины, краем глаза наблюдая за собаками, лежащими в пыли.

– Привет, – поздоровался парень, подходя к ограде. – Меня зовут Бин. С кем я разговаривал?

– Со мной. Я Полли, а это Дина и Шарлотта.

– Ясно, – сказал он, держа руки в карманах. – Как вы попали сюда, дамы?

– Приехали посмотреть дома, – пояснила Полли, прекрасно понимая, что их безопасность сейчас зависит от ребенка, стоящего по другую сторону породи.

– Не верю, – заявил он. – Дерьмовое местечко. И всем в округе это прекрасно известно. Почему они не дождались, пока вы покинете территорию?

– Мы хотели увидеть больше, чем нам было позволено.

Его улыбка стала еще шире.

– Вы можете нам помочь? – спросила Шарлотта.

– Шарли, я помогу, как и обещал Полли, когда ответил на звонок. Я всегда держу рацию включенной. Повезло вам…

Он наклонился, исследуя ворота, и двинулся вдоль изгороди, медленно и осторожно.

– Итак, дамы! – Бин выпрямился, положив руки на бедра. – Машина принадлежит моему брату. Пока он служит на флоте, я присматриваю за внедорожником.

Он внимательно посмотрел на женщин, ожидая вопросов. Их не последовало.

– Я могу водить машину, но только в этом районе, иначе у меня будут проблемы, понятно?

– Насчет нас можешь не волноваться, – заверила Полли. – Мы никого не видели, так?

– Никто не видел меня здесь в это время, – улыбнулся он. – Хорошо?

– Хорошо, – засмеялась Полли.

– Ограда под напряжением, знаете?

– Знаем.

– Некоторые предметы не проводят электричество – например, дерево или резина.

Размышляя вслух, он сунул пальцы в рот – видимо, по детской привычке, от которой не смог избавиться.

– Что вы задумали, молодой человек? – осведомилась Шарлотта.

– Не беспокойтесь… – Бин направился к автомобилю, открыл дверь и на минуту задумался, глядя на женщин. – Лучше отойдите в сторону, – попросил он своим ломким юношеским голосом, забрался в машину и закрыл дверь.

– Бин! – закричала Шарлотта, бросаясь вперед, но парнишка уже исчез за приборной панелью. Бин завел мотор и, разбрызгивая грязь, доехал до поворота. Там он затормозил. Автомобиль накренился, дернулся вперед, назад и замер. Женщины стояли по другую сторону изгороди, не в силах двинуться с места, пока Бин не начал сигналить. Шарлотта с Диной отпрыгнули в сторону, а Полли бросилась к своей машине, завела двигатель и, отъехав на безопасное расстояние, выскочила из «вольво».

Последние лучи заходящего солнца осветили верхушку холма и внедорожник Бина, превратив машину в большое сияющее пятно. Мотор взревел, бампер затрясся, бешено закрутились колеса, разбрасывая землю и гравий. Внедорожник рванул вперед, преодолев расстояние до ворот за считанные секунды.

– Господи! – судорожно сглотнула Полли.

– Нет, Бин! Не делай этого! – закричала Шарлотта, когда машина врезалась в створы, раздробив их на мелкие кусочки. Все вокруг засверкало и затрещало, а из-под колес вырвались языки голубого пламени.

Бин успел отъехать до того, как обломки посыпались на землю. Машину снова закачало из стороны в сторону, но как только все закончилось, Бин, целый и невредимый, открыл дверь и спустился. Шины потрескивали и дымились, а вокруг мерцали голубые искорки.

– Ничего себе! – воскликнул он, оценив размер нанесенного ущерба, и гордо улыбнулся женщинам: – Кто-нибудь слышал, сигнализация сработала?

– Неужели ты не понимаешь, что мог погибнуть? – дрожащим голосом спросила Дина. – Если бы хоть один проводок задел шасси…

Он спокойно пожал плечами:

– Не было там никаких проводов. Можете ехать, дамы.

– Бин! – восхитилась Полли, обнимая Дину за плечи. – Ты потрясающий ребенок!

– Вот что, – сказала Шарлотта и, оглянувшись на сторожевых псов, отдала ему свои инструменты. – Мой свисток для отпугивания собак и другие полезные вещи. В знак благодарности.

– Ничего себе! – Бин разложил вещицы на ладони, и в это время в телефонной будке позади трейлера, зазвонил телефон.

– Может, сигнализация все-таки сработала? – предположила Дина.

– Или они зафиксировали перебои в сети, – сказала Шарлотта. – А наш охранник вернулся и заметил неполадки.

И тут послышался шум автомобильного двигателя. Все четверо сорвались со своих мест, понеслись к машинам и, распахнув дверцы, впорхнули внутрь. Полли только включила двигатель, а Бин уже успел развернуться и скрыться из виду.

– Давай же! – процедила Полли сквозь зубы и утопила в пол педаль газа.

На мгновение она испугалась, что на земле окажутся оголенные провода и их может довольно сильно тряхануть. Но они пронеслись над обломками ворот как на крыльях и очнулись, только когда Полли резко нажала педаль тормоза, чтобы вписаться в поворот на трассу.

Бин, ехавший впереди, свернул налево. Полли посмотрела в зеркало заднего вида, а Шарлотта развернулась на заднем сиденье, проверяя, не грозит ли мальчику опасность. И снова им показалось, будто в машине никого нет. Внедорожник остановился. Бин высунул руку из окна и помахал на прощание. Затем двигатель взревел, а машина сорвалась с места и исчезла в клубах пыли.

Глава 28

На следующий день Шарлотта купила себе свисток. Ее поразил огромный выбор крохотных инструментов и различных приспособлений. Маникюрные ножницы, микропинцет, кисточки для губной помады, свистки, отвертки различной формы, кусачки, трехгранный напильник, крохотный точильный камень и кремень. На всех этих предметах имелись либо небольшие кольца, либо отверстия, так что их легко можно было прицепить на связку с ключами. Вещицы оказались очень милыми, и Шарлотта с трудом подавила желание купить все, остановив свой выбор на серебряном свистке для себя и наборе отверток для Эвери.

– В конце концов, – сообщила она остальным женщинам, – мы ему обязаны. Я, правда, не стала рассказывать о наших планах.

В тот день им невероятно везло. Попрощавшись с Бином, они поехали по совершенно разбитой дороге, состоящей из кочек и ухабов, и довольно быстро оказались на окружном шоссе, где Полли снова нажала на газ и машина с визгом рванулась вперед. Добравшись до входа на территорию «Бьют-Крест», они увидели голубой автомобиль охраны, стоящий у одного из экспериментальных домов. Дальше по дороге они заметили еще одну голубую машину, направляющуюся в сторону холма, откуда они не так давно уехали.

«Слава Богу, Бин успел слинять», – подумала Полли.

Проезжая мимо ворот в «Быот-Крест», они услышали вой сирен. Но у них была масса преимуществ перед сотрудниками охранной фирмы. Они ехали по отличной дороге, и движение оказалось достаточно интенсивным, чтобы затеряться в потоке машин. Через несколько минут подруги свернули на основную трассу.

* * *

Во вторник Жюстин встретилась с Реем в вестибюле окружного суда, где он присутствовал на судебном разбирательстве, касающемся мошенничества. Не теряя времени на вступительные речи, они сразу перешли к делу. Правда, Рей успел заметить, что ожидал от них известий, но не надеялся получить их так скоро. Жюстин передала ему информацию, касающуюся Майло Тиля. Пока она говорила, Рей делал пометки в своем блокноте.

Жюстин представила копии документов, содержащие отчет о расходах, связанных с домами в «Бьют-Крест». В дополнительной смете имелись сведения об особых тратах, направленных на улучшение внешнего вида зданий. На отдельном листе были перечислены все сорок предметов искусства, которые Тиль выкупил у Дины. Еще несколько неофициальных документов подготовила сама Дина, описав практически все безделушки, увиденные в экспериментальных домах, и примерно оценив их стоимость. Рей не стал смотреть бумаги, убрав их во внутренний отдел своего портфеля.

– Тебе нужны еще какие-нибудь доказательства? – спросила Жюстин.

Он покачал головой и сдержанно улыбнулся:

– На данный момент – нет. Вы и так отлично поработали.

– Что дальше? – задала очередной вопрос Жюстин.

– Скорее всего в ближайшее время новостей не будет. Сведения очень ценные, но пока это не главное. Нам придется еще раз все тщательно перепроверить и оформить так, словно занимались этим делом с самого начала. Перепишем подготовленный вами отчет. Затем проведем собственное расследование и все будет отлично.

– Вы тоже осмотрите экспериментальные дома? А потом посетите его офис и квартиру?

Рей ласково посмотрел на нее.

– У нас есть машины, Жюстин. Мы даже можем позволить себе нанять специалистов по оценке предметов искусства, хотя такое удовольствие стоит очень дорого. Расследование займет некоторое время, хотя, надеюсь, не слишком большое. И потом, ты же знаешь, мы любим сообщать о своих достижениях в начале финансового года, чтобы налогоплательщики знали: мы не дремлем. Итак, вполне возможно, ты скоро услышишь об этом деле.

Жюстин кивнула, взяла свою сумочку и кожаный портфель:

– Ты начал следить за своими фиалками?

– Как раз полил сегодня утром. Спасибо тебе.

Действительно, в течение нескольких месяцев все было тихо и подруги жили своей обычной жизнью. Хотя многое изменилось благодаря их совместной работе. Некоторые перемены стали полной неожиданностью, другие так и остались без внимания. Это было гораздо проще каких-то сложных решений, но ведь иногда не хватает именно таких незаметных факторов, которые могут дать толчок, способный кардинально изменить жизнь.

Главное, что теперь они были более успешными, как вместе, так и поодиночке. Как подчеркнула Шарлотта, когда они обсуждали перемены, произошедшие в их жизни, они всегда были довольно удачливы, профессиональны, умело контролировали свои действия, но не могли четко сформулировать, чего именно хотят добиться, а если и знали, то не получали этого. Затем они с головой погрузились в безрассудную авантюру, связанную со смертью их подруги. Выступили против влиятельных лиц и победили.

Но это еще не все. Они научились достигать успеха.

– Может, успех – это привычка, – предположила Полли. – Следовательно, как всякую привычку, его можно культивировать. С каждой новой победой вы становитесь сильнее, а значит, мужественнее. И именно успех придает вам сил.

– Верно! – воскликнула Кэт. – Сегодня месть! Завтра весь мир!

– Хм… не совсем, – усмехнулась Дина.

Кэт раньше всех добилась своей цели. Успех пришел к ней сразу после удаления грудных имплантатов. Она больше не раздражалась и стала своеобразным символом для доктора Казн и молодых девушек. Сразу после операции они обсудили разницу между красотой и здоровьем. Почувствовав себя лучше, Кэт начала проводить семинары для подростков в реабилитационных центрах, затем в школах и клубах для девочек. Первоначально она не воспринимала горячую любовь к собственной персоне, но потом начала наслаждаться эффектом, производимым на девочек-подростков. Группа, которую она тренировала, впервые выступила на соревнованиях и заняла четвертое место. После объявления результатов Кэт вместе с мужем ворвалась в раздевалку и воскликнула:

– Они выглядят просто потрясающе, правда?

– Так же, как и ты! – ответил Барнаби.

В середине февраля она открыла спортивный клуб на особых условиях для детей и подростков, занимающихся бегом, потом его стали посещать их родители. Как-то само собой получилось, что она явилась первооткрывателем в этой области. Подростки тренировались по специальной программе с тринадцати до пятнадцати часов. Эта программа привлекала теперь целые семьи. Более того, семейные пары с детьми регулярно посещали занятия в отличие от большинства одиночек, что положительно сказалось на бизнесе Кэт.

– Я составляю специальные программы, – объяснила подругам Кэт. – Все зависит от аудитории и от того, какие цели преследуют собравшиеся. Я хочу активно участвовать в жизни своих клиентов, а не быть просто красивой картинкой. Вот увидите, у меня все получится.

– Ты сделаешь целое состояние, – сказала Шарлотта.

– И это тоже, – счастливо улыбнулась Кэт.

Жюстин, как обычно, мало распространялась о своих планах. Подруги слышали о ее новой работе в семейном бизнесе, о подписанном контракте с поставщиком орхидей и знакомстве с архитектором, специализирующимся на гидропонных цветниках, но она ничего не говорила о своем уходе с должности бухгалтера.

– Благодаря вашей поддержке я смогла наконец-то сдвинуться с мертвой точки, и не только в профессиональном плане, – заверила подруг Жюстин.

Она хотела перейти на другую должность не раньше первого марта, поскольку искала себе замену, но подчиненные возражали против тихого ухода – многие работали с ней очень давно и настаивали на проведении банкета в ее честь. Смущенная и одновременно тронутая таким вниманием, Жюстин согласилась. После двух десятков прощальных ленчей со своими коллегами она повязала поверх бежевого шелкового костюма алый фартук и два часа любезно принимала похвалу и поздравления.

Правительственные чиновники редко поддерживают близкие отношения, и мысли Жюстин блуждали далеко от хвалебных речей. Совсем скоро она займется составлением букетов. «Это будет необычная комбинация, – думала Жюстин. – Перуанские лилии различных цветов, шесть больших, полностью раскрывшихся роз, а в качестве обрамления – душистые ландыши».

– Робби присутствовал на банкете? – спросила Шарлотта.

– Нет, – ответила Жюстин. – Мероприятие проводилось во время ленча, и все пришли без своих половинок. Его приглашали, и если бы я попросила, он бы оставил работу и пришел. По крайней мере он так сказал.

– Робби понял, что именно произошло и насколько сильно повлияли на него события последних месяцев? – поинтересовалась Лотти.

– Вы имеете в виду, изменился ли он? Не думаю. – Жюстин не скрывала своего хорошего настроения. – А вот я – да. Вряд ли кого-то можно изменить, кроме самого себя.

– Хорошо сказано, – кивнула Лотти. – Очень хорошо. Продуктивное отношение. Здорово, когда наши усилия оценивают по достоинству, не правда ли?

Жюстин осенила блестящая мысль. Ответ был очевиден. И, оглядевшись по сторонам, она поняла, что остальные думают так же.

– Это как с местью, – произнесла она. – Вы вынашиваете план, подготавливаете его, приводите в исполнение, а когда у вас все получается, вам не нужно ничье признание.

Дина не пропустила ни одного собрания, но иногда засыпала на занятиях. А когда заговорила о себе, то рассказала только о своей работе. Ни о мужчинах или предметах искусства, ни о своих мыслях, касающихся смены деятельности, – лишь о том, чем сейчас занимается. Две ночи в неделю она работала по совместительству в отделении неотложной хирургии, а по выходным ездила на вызовы вместе с сотрудниками «Скорой помощи». Она описывала несчастные случаи и действия команды врачей в экстремальных условиях. Рассказывала о ночах, проведенных в отделении неотложной хирургии, глядя либо поверх голов присутствующих, либо в окно. Подруги знали, что мысленно она снова в госпитале за белыми занавесками, склонилась над каталкой в неравной борьбе с ангелом смерти.

Они все хотели обсудить Майло Тиля и чувства Дины к нему, но опасались, что, если его имя появится в газетах, Лотти обнаружит связь. Они давно решили не посвящать Лотти в свои затеи, уверенные, что существует закон, согласно которому специалисты, занимающиеся психическим состоянием своих пациентов, обязаны сообщать силовым структурам о желании клиентов отомстить кому-либо. Прошло еще несколько собраний, прежде чем Лотти решила уйти пораньше. И не успела она дойти до первого этажа, как Полли спросила Дину, общалась ли она с Майло Тилем.

Дина кивнула. Он звонил ей через две недели после их поездки в «Бьют-Крест» и ровно через неделю после того, как они сдали его налоговой службе.

– Я придерживалась обычной линии поведения, – грустно улыбнулась Дина. – Сказала, что ищу более постоянного спутника, поскольку он только хочет казаться таковым.

– Это на самом деле так? – уточнила Полли.

Не совсем. Перед отъездом он позвонил Дине и оставил сообщение, в котором ясно дал понять, что с большим удовольствием рассмотрит ее позицию. Дина удивилась. В его словах была надежда. Она даже не предполагала, что Майло Тиль может вести себя подобным образом.

– Или я просто рассчитывала на это и предусмотрительно оставила дверь открытой. Какая же я глупая.

Она умоляюще посмотрела на Полли.

– Невозможно, верно?

– Два слова, – сказала та.

Дина кивнула:

– Джинджер Пасс… В конце концов я ясно дала ему понять: у нас ничего не получится, – добавила Дина. – В марте я еду на симпозиум по травматологии. На следующей неделе в отделе пожарной охраны начинаются курсы для практикующих врачей, поэтому в выходные я буду занята. – Она пожала плечами. – Иногда приходится делать выбор…

– Многие так и поступают, – согласилась Шарлотта. – Но не волнуйся. Жизнь преподносит тебе такое количество мужчин, что ты в любой момент можешь поменять приоритеты.

У Шарлотты практически ничего не изменилась. Но она глубоко переживала смерть Джинджер. Раньше Шарлотта мало задумывалась о судьбе, ведущей к трагическому концу, и только сейчас осознала, что самое лучшее – это тепло и любовь, которые дарят близкие люди. Теперь она понимала – месть была нужна им, чтобы доказать Джинджер свое признание.

Если она и молчала последние несколько недель, то это не значит, что не ощущала себя счастливой. Их чувства с Эвери вспыхнули с новой силой, но она старалась вести себя осторожно, понимая, что влюблённость – нечто очень хрупкое, и только от них зависит, разовьется она или угаснет. Шарлотта наслаждалась своей жизнью, но все же старалась не расслабляться, ведь предстоящее Рождество – отличная проверка крепости их отношений.

По ее словам, стресс являлся обязательным атрибутом любого их семейного праздника. Ее дочь и мать обычно приезжали вместе. Они никогда не путешествовали налегке. Их вещи валялись по всему дому и периодически перемещались с места на место. Иногда в центре гостиной вырастала целая гора из одежды и обуви. Бабушка и внучка прекрасно ладили друг с другом и зачастую изводили Шарлотту своими желаниями и требованиями. Купить именно эту еду, свозить на выставку или в какой-то определенный магазин. Шарлотта редко протестовала. Иногда Эвери принимал сторону Виктории, которая была похожа на него, а порой заступался за тещу, хотя ей не нравился, воспринимая подобные ситуации как гимнастику для ума. Всего лишь несколько шахматных партий, где можно принять любую сторону.

– Сценарий оставался неизменным, – улыбнулась Шарлотта. – К середине праздника недовольство друг другом достигло своего апогея. Все нервничали, шумели, пытаясь достать меня своими замечаниями. Наверное, ожидали, что я взорвусь, – тогда меня можно было бы обвинить в неблагоразумии и вспыльчивости. Но тут я вспомнила совет мамы Полли, как защитить себя от подобных действий. «Не реагируй!»

– Помнишь, ты часто говорила нам об этом? – обратилась она к Полли.

– Одна из лучших рекомендаций, – улыбнулась та.

Раньше Шарлотта думала, что никогда в жизни не сумеет последовать этому совету. Быстрая реакция и незамедлительный ответ были ее сильными сторонами, которые, однако, на протяжении многих лет портили отношения. Но на Рождество она решила опробовать новую тактику. «Не реагируй», – повторяла она про себя, общаясь с окружающими на нейтральные темы. Когда кто-нибудь из членов семьи провоцировал ее на резкий ответ, Шарлотта просто молчала. А на заявление мамы, что подавать мороженое с яблочным пирогом глупо и эта красота никому не нужна, Шарлотта ответила: «Может, и так», – после чего доела десерт. Вечером, ложась спать, Эвери сказал, что потребуется немало времени для укрощения ее мамы. Шарлотта только улыбнулась и занялась будильником.

Если вы не отвечаете на чужие нападки, это вовсе не значит, что вы признали свое поражение. Не нужно вступать в битву, если в ней нет необходимости. Лучше пропустить придирки мимо ушей.

Полли рассказала подругам о новой работе, как только ее письмо напечатали в газете. Женщины тут же пригласили ее на торжественный обед. И очень расстроились, впрочем, как и сама Полли, когда следующую идею забраковали. Зато порадовались за нее, выяснив, что один из редакторов поручил ей ответственнее задание.

– Да уж, видно, я никогда не смогу привыкнуть к череде взлетов и падений в жизни, – заявила Шарлотта.

– А я даже рада, – улыбнулась Полли. – Я так устала от постоянного штиля.

Она сообщила подругам, что скорее всего выйдет замуж за Грэма Вире. Они провели несколько дней после Рождества вместе, отправив детей к бабушкам и дедушкам. Это трудно было назвать решением, скорее реализацией их планов. Полли поняла это не в тот момент, когда они оказались в постели, хотя впоследствии проводили там довольно много времени. Или гуляли ночью по песку под усеянным крупными звездами небом.

Она осознала это, когда они не спеша обедали или завтракали, беседуя друг с другом. Они говорили о своих детях, обсуждали их проблемы и достижения, гадали, чем те занимаются в данный момент. Все это напоминало жизнь с Дэном, когда они оставляли детей с няней, а сами шли в ресторан и разговаривали обо всем на свете, потому что были не просто парой, а настоящей семьей.

«Видишь? Хорошее приходит к тем, кто ждет», – сказала мама.

«Господь помогает тем, кто сам о себе заботится», – парировала дочь и получила в ответ ироничную улыбку.

– Странно, но самые большие изменения в жизни происходят случайно, – задумчиво произнесла Полли. – Может, именно поэтому мы употребляем понятие «влюбиться», – ведь чувство приходит совершенно неожиданно.

По-настоящему случайные происшествия являлись большой редкостью. Смерть Дэна, например, была трагической случайностью. Он просто оказался не в том месте, не в то время. Смерть Джинджер к подобной категории не относилась, ведь она попала в руки к своим убийцам исключительно по собственной воле. Иногда Полли размышляла, насколько осознанно хотела полюбить Грэма, но через некоторое время бросала это занятие.

Сейчас, много думая о любви и смерти, она часто вспоминала Джинджер, так и оставшуюся для них загадкой. Они ничего не знали о ее отношениях с мужем. Джинджер говорила, что хочет иметь власть над мужчинами, и обманывала себя, считая, будто так и есть. Хотя скорее всего прекрасно понимала истинное положение вещей. Несмотря на скрытность Джинджер, Полли была уверена в их дружбе. Возможно, она успела оценить глубину отношений гораздо раньше подруг, которые даже не предполагали, насколько крепкие узы их связывают, пока не узнали о смерти Джинджер.

– Может, в этом и заключено понятие «месть», – задумчиво произнесла Шарлотта. – Это не блюдо, которое подают холодным, и не одинокое дерево, упавшее в лесу. Месть вызывают как любовь, так и ненависть.

– Думаю, ты права, – кивнула Полли. – Надеюсь.

В конце февраля Жюстин получила весточку от Рея. Он сообщил, что Майло Тилю и его компании предъявлено обвинение в уклонении от уплаты налогов и мошенничестве в особо крупных размерах. Дело будет рассматриваться в федеральном суде. Они тщательно проверили предоставленную информацию и поняли, куда еще стоит обратить свой взор. Аудиторы не ограничились финансовым отчетом «Бьют-Крест» и крупными капиталовложениями и нашли еще очень много интересного.

Когда сообщения о предстоящем судебном процессе появились в газетах, выяснились дополнительные подробности и без того громкого дела. Стена, окружающая дом Тиля в Малибу, и ворота согласно финансовым отчетам должны были находиться в Аризоне. Личный шеф-повар Майло Тиля получал заработную плату от управляющего гольф-клубом, которого являлся одним из совладельцев Тиль. Огромный дом на берегу озера был построен на средства компании, хотя принадлежал обвиняемому. Налоговое управление предоставило еще несколько доказательств мошенничества, согласно которым Тилю удалось скрыть одиннадцать миллионов долларов, оставив за собой право внести в дело существенные дополнения, что могло приблизить уже названную сумму к двадцати миллионам.

Адвокаты Тиля направили запрос в налоговое управление, пытаясь представить обвинение в мошенничестве чудовищной ошибкой. Они заявили, будто Тиль доверил своей бухгалтерской фирме разделить счета и не предполагал, что сотрудники столь халатно отнесутся к порученному делу. По телевизору показали, как Тиль выходит из здания суда. В газетах появилась его фотография двухлетней давности, где он стоял по левую руку от губернатора.

– Может, все началось, когда он получил степень магистра, – предположила Полли, когда они сидели на террасе у ее дома.

– Скорее с годовых отчетов, – улыбнулся Грэм.

– Теперь-то он не отвертится, – сказала Полли.

Грэм появился у нее дома в прекрасном настроении, с целой кипой газет и журналов под мышкой. Среди них оказались не только местные издания, но и «Вашингтон пост», «Нью-Йорк тайме» и «Уолл-стрит джорнал», за которыми он заезжал в специальные магазины. С момента смерти Рейнхарта они старались не обсуждать эту тему. Говорили о подругах Полли, о Джинджер и ее смерти. С той ночи в саду они перестали обсуждать дальнейшие намерения Полли и ее подруг. Вире прекрасно знал, что они не бросили свое занятие, Полли это понимала, а Грэм, в свою очередь, догадывался о ее осведомленности.

Даже сейчас, передавая ей кипу газет и журналов, он сказал лишь:

– Ну что ж, они наконец-то прижали вашего приятеля к стенке.

Закончив разбор прессы и чтение вслух некоторых абзацев, они выключили свет и погрузились во тьму. В каньоне было совсем тихо, не считая редкого пения птиц, шелеста листьев и едва слышного завывания сирены. Ночное небо оказалось неожиданно ясным для Лос-Анджелеса. Они без труда обнаружили Кастор, Поллукс и Пояс Ориона. Наблюдение за ночным небосводом стало их новым, взаимным интересом. Полли и Грэм нашли старые учебники детей по астрономии, карты звездного неба и принялись за их изучение. Дымка, поднимающаяся над городом, воспрепятствовала дальнейшим изысканиям. Правда, самые яркие и крупные звезды пока виднелись, но Полли и Грэм пытались угадать, где могло располагаться то или иное небесное тепло.

– Полярная звезда! – воскликнула Полли. – И Большая Медведица! Мы угадали?

– Мы прекрасно справляемся, – улыбнулся Грэм, обнимая ее.

Полли почувствовала, как по всему телу разлилось приятное тепло, и впервые за много лет ощутила себя защищенной. Даже без названия звезды все равно были прекрасны.

– Я говорил, – спросил тихо Грэм, – что меня совершенно не интересует, каким образом вы провернули это дело?

– Нет, – ответила Полли, высвобождая руку, чтобы погладить его по голове. – Я очень ценю это. То, что мы сделали, касалось только нас и Джинджер.

– Теперь все позади?

– Да, – ответила Полли. – Позади.

И даже ее мама ничего не смогла добавить.