Текст книги "Игровая площадка для грешников (ЛП)"
Автор книги: Сюзанна Валенти
Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 41 страниц)
– Ах, это? – саркастически спросила она, указывая на свою шею. – Я подралась с чайкой из-за мороженого. Чайки в здешних краях стали по-настоящему свирепыми.
– Это не смешно, – прошипел Джей-Джей, и я кивнул в знак согласия, в то время как глаз Чейза просто подергивался от бушевавшей в нем ярости.
– В любом случае, это было тааак весело, – по-девичьи сказала она, вынырнув из-под руки Чейза и проскочив мимо Джей-Джея, который пытался ее поймать.
Она добралась до раздвижной двери, когда Джей-Джей двинулся, чтобы заблокировать единственный другой выход, и она обернулась, чтобы посмотреть на нас, предупреждая нас взглядом, когда мы с Чейзом тоже сделали шаг к ней. – Но я собираюсь пойти и заняться чем-то еще более веселым, чем тусоваться с вами, парни. Например, позволить этой чайке-убийце выклевать мне глаза, а потом засуну доску для серфинга себе в задницу. Чао!
Она выскочила за дверь, и мы втроем спокойно последовали за ней, выйдя на улицу и наблюдая, как она бежит трусцой вокруг закрытого бассейна. Она посмотрела на высокую стену на противоположной стороне бассейна, затем поспешила к каменному барбекю, забралась на него и прыгнула вперед, ухватившись за верхушку стены кончиками пальцев. У меня внутри все сжалось, когда она начала подтягиваться, и я, выругавшись, бросился к ней вокруг бассейна с Джей-Джеем на буксире.
Я прыгнул, схватив ее джинсовые шорты сзади в кулак, и сильно дернул. Она вцепилась в стену, и я наполовину обнажил ее персиковую попку, когда ее шорты и плавки от бикини соскользнули вниз, а мои пальцы скользнули между ее ягодиц, пока она пыталась подтянуться. У моего члена возникло множество грязных идей, когда я почувствовал ее мягкую плоть на своей руке, и я крепче ухватился за нее, не желая отпускать. Она осыпала меня проклятиями, когда Джей-Джей схватил ее за ногу, и мы вдвоем стащили ее со стены. Она брыкалась и била кулаками, как девушка, отчаянно нуждающаяся в экзорцисте, но в нее могли вселиться десять демонов, и я все равно боролся бы за то, чтобы удержать эту женщину в своем доме.
Я схватил ее за талию, когда мы опускали ее между нами, и ее глаза расширились при виде того, как я хмуро смотрю на нее.
– Ты никуда не пойдешь, колибри, – прорычал я, используя прозвище, которое когда-то дал ей, по той же причине, по которой у меня на внутренней стороне левого предплечья была набита колибри с золотыми крыльями. В этом прозвище заключалась сила. И ее горло дернулось, когда я пригвоздил ее взглядом, разрушив ее маску на пол-удара сердца. Я наклонился к ее лицу, мое сердце бешено колотилось, а грудь вздымалась от того, как близко я был к тому, чтобы снова потерять ее. – Раньше я много времени проводил, размышляя о том, что я буду делать, если ты когда-нибудь вернешься, Роуг. И суть в том, детка, что я никогда больше не позволю тебе уйти.
Ее кулак замахнулся на меня, но я отказался отпустить ее, чтобы блокировать удар, и костяшки ее пальцев с силой врезались мне в рот. Я почувствовал вкус крови, и гнев пронзил меня подобно раскату грома.
– Дерьмо Роуг, ты хоть понимаешь, кто он такой в наши дни? – Джей-Джей ахнул как раз перед тем, как я оторвал ее от него, подхватив под мышку и прижав к себе, когда зашагал к дому.
– У меня такое чувство, что он мудак! – крикнула она ему в ответ, но мне было насрать.
Я был мудаком. А еще у меня была вся власть в этом городе, так что я собирался делать все, что мне, блядь, заблагорассудится. Потому что я слишком долго ждал ее и провел слишком много времени в страхе перед тем, что случилось после того, как мы потеряли ее. Я никогда не позволял себе рассматривать возможность того, что она мертва. Что с ней случилось что-то неподвластное мне и забрало ее из этого мира. И теперь, когда она была здесь, я твердо намеревался убедиться, что с ней больше никогда ничего не случится.
Чейз смотрел между нами широко раскрытыми глазами и одной рукой вцепился себе в волосы, когда я пронесся мимо него с Роуг, вырывающейся из моей хватки. Я прошел по дому, пинком распахивая двери и чувствуя, что Джей-Джей и Чейз преследуют меня по пятам. Я пнул дверь в гостевую спальню, ворвался внутрь и швырнул ее на кровать, так что она подпрыгнула на ней, выплевывая в мой адрес проклятия.
Я запер окно и сунул ключ в карман, прежде чем направиться к двери. Затем я вышел наружу, захлопнув дверь за полсекунды до того, как она столкнулась с ней, и повернул ключ в замке, убирая и его в карман.
– Ублюдок! – закричала она.
– Да ладно, чувак, ты не можешь держать ее там, – попытался урезонить меня Джей-Джей, но я протиснулся мимо него плечом.
– Мне нужно подумать. – Я вышел на улицу, чтобы не слышать, как она пинает дверь и обзывает меня всеми грязными словами из своего лексикона.
Я стоял на улице под палящим солнцем, и Чейз подошел ко мне, а его рука коснулась моей.
– Мы можем просто отвезти ее туда, откуда она приехала, – прорычал он.
– Что? – Я зарычал, надвигаясь на него, и мое сердце заколотилось от одного только предположения о том, что она снова может исчезнуть. – Какого хрена ты это говоришь?
Его челюсть на мгновение сжалась, а на лбу обозначились напряженные морщинки. – Она тебе не подходит, чувак. Она не подходит никому из нас.
Я уперся ладонями ему в грудь, и мои зубы оскалились от ярости. – Не смей, блядь, так говорить о ней.
– Мы искали ее, и она чуть не сломала нас, потому что пропала! – Крикнул Чейз, и его мускулы яростно напряглись. – Я больше не буду смотреть это дерьмовое шоу. Нам нужно разобраться с этим сейчас, пока она снова не запустила свои когти в кого-нибудь из нас.
– Она никуда не уйдет, – угрожающе сказал я, шипя прямо ему в лицо. Если он захочет надавить на меня в этом вопросе, то пожалеет об этом.
– Согласен, – вмешался Джей-Джей, но я не оглянулся на него. Я уставилась на Чейза, ожидая, что он отступит. В конце концов, он отвернулся, пробурчав что-то себе под нос. Он знал, что я выиграю в любом случае. Это был не спор. И если я и собирался применить к нему свою карту «Короля Арлекинов», то только ради этого. Я был боссом, и она останется. Никто не скажет мне обратного.
Я сделал глубокий вдох, пока Чейз стоял там с видом раненого животного, затем повернулся к нему спиной и посмотрел на Джей-Джея.
– Где ты ее нашел? – Прорычал я.
– Она появилась в клубе. Она спала в джипе. Не ее. Мне показалось, что она его украла, учитывая, что у нее буквально ничего не было с собой, кроме маленького грязного пса.
Я снова начал вышагивать, ярость от осознания того, что она так жила, сделала меня слишком злым, чтобы функционировать. Но было нечто гораздо, гораздо худшее, чем даже это, что грызло меня. Что-то, что я просто не мог выбросить из головы.
– Кто нанес ей эти синяки? – прошипел я, едва в силах выдавить слова из своих губ. Я бы всадил каждую имеющуюся у меня пулю в ублюдка, который посмел причинить ей боль. Я бы оторвал ему конечности, перерезал артерии, вырвал каждый отдельный орган…
– Она не скажет, – сказал Джей-Джей, прислонившись плечом к одной из стоек, поддерживающих тент с этой стороны бассейна.
– О, она скажет, – прорычал я, делая шаг вперед, чтобы снова направиться внутрь, но Джей-Джей протянул руку и положил ее мне на плечо, чтобы остановить меня.
Его прикосновение не было твердым, но я уделил ему свое внимание, зная, что не всегда поступаю рационально, когда вот так теряю голову. Может быть, прямо сейчас мне нужен был его голос разума, потому что мой давно исчез.
– Дай ей немного времени остыть. Ты уже запер ее, и сейчас она будет зла, как рысь в клетке.
– И ты думаешь, что время исправит это? – Я усмехнулся.
Он придвинулся ближе, улыбаясь, но в его карих глазах бушевала буря. – Это не повредит.
Я все равно хотел пройти мимо него, но остановился, когда мне в голову пришла мысль. – Ты упомянул грязного пса…
– Он на крыльце. – Он ухмыльнулся, поняв, что я имел в виду, и отвернулся от меня, исчезая в доме в направлении входной двери.
– Не делай этого, чувак, – взмолился Чейз у меня за спиной, и я оглянулся на него. Он постукивал сигаретой о пачку в руке, и в глазах его читалась мольба.
– Она одна из нас, – свирепо сказал я, провоцируя его испытать меня в этом вопросе.
– Как и Маверик, – мрачно возразил он, и эти слова вонзились в мою кожу, как иглы.
Моя губа приподнялась, чтобы выругаться на него, но Джей-Джей снова появился с маленькой белой собачкой на руках, почесывая ей голову, от чего она счастливо прикрыла глаза.
– Давай ее сюда. – Я взял пса из его рук, и он тут же принялся грызть мою руку, пока я нес его по коридору, а потом постучал кулаком в дверь комнаты, в которой она была заперта.
– Что? – рявкнула она.
– У меня твоя собака, – сказал я, и она ахнула.
– Не трогай его, гребаный ублюдок!
Я закатил глаза. – Я не собираюсь причинять ему вред. Я пришел отдать его тебе.
Она на мгновение замолчала, а я потянулся в карман за ключом, вставил его в замок и повернул. Я распахнул дверь, и за ней открылась катастрофа, совершенно непостижимая для того времени, которое она провела здесь. Шторы были сорваны, простыни разорваны в клочья, дверцы шкафов наполовину сорваны с петель, а все, что лежало в ящиках, разбросано повсюду.
Она требовательно потянулась к собаке, но я одной рукой поднял ее над головой. – Выйди сюда и поговори с нами, – приказал я, и она сердито посмотрела на меня, словно хотела вырвать мне глотку одним только взглядом.
Ее верхняя губа на мгновение приподнялась, а затем она совладала с собой, отбросила волосы и пожала плечами. – Прекрасно.
Она протянула руки к собаке, и я положил маленькую дворняжку ей на руки. Она прижала его к груди, как будто я собирался в любую секунду выхватить его у нее и выпотрошить, но собака меня не интересовала. Я был заинтересован в ней и в том, кто, блядь, прикоснулся своими грязными руками к ее телу. Руками, которые я собирался с удовольствием отрезать в качестве расплаты за этот отвратительный поступок против нее.
Я жестом показал ей идти впереди меня, и она так и сделала, а мой взгляд тут же опустился на ее задницу, выглядывающую из обтягивающих джинсовых шорт, которые она носила, и я облизнул губы от того, как сильно мне захотелось вонзить зубы в эту загорелую плоть. Мой член запульсировал, словно я был девственником, жаждущим впервые попробовать киску, и я снова почувствовал себя им. Гребаным подростком, вожделеющим свою лучшую подругу. Девушку, ради которой я был готов на все. И до сих пор готов на все.
Джей-Джей стоял на кухне, упершись локтями в столешницу, а Чейз стоял у него за спиной, скрестив руки на груди, и дым просачивался у него сквозь зубы, как у разъяренного дракона.
Я подошел вплотную к Роуг сзади, затем перегнулся через нее, выдвинул табурет у островка и жестом пригласил ее сесть.
– О… Нет. Я в порядке, – холодно сказала она, отходя от меня, чтобы встать на другой стороне островка, поглаживая пса по голове и глядя на нас всех с непринужденной незаинтересованностью.
– Кто причинил тебе боль? – Прорычал я, пока едва сдерживаемая ярость во мне поднималась на поверхность.
– Парень, – беспечно ответила она, пожимая одним плечом, но я догадался, что это прогресс по сравнению с чушью о чайке.
– Какой парень? – Я зарычал одновременно с Джей-Джеем и Чейзом. Несмотря на всю чушь Чейза о том, чтобы избавиться от нее, он вдруг показался всерьез заинтересованным в получении этого ответа. Когда-то мы все отдали бы за нее жизнь. Для меня это, очевидно, не изменилось. И один беглый взгляд на лица моих друзей сказал мне, что для них это тоже не изменилось.
– Не ваше дело, – беззаботно ответила она. – Точно так же, как и остальная часть моей жизни вас не касается. Как, собственно, и не касалась уже десять лет.
– Почему ты вернулась? – Чейз укусил ее, но я не стал огрызаться на него за тон, потому что мне нужен был ответ на это вопрос так же остро, как воздух, чтобы дышать.
– Не ваше дело, – ответила она тем же легким тоном, словно мы были для нее пустым местом. А может, так оно и было. Может быть, она уже давно смирилась с этим, и мы были лишь далеким воспоминанием, о котором она никогда не задумывалась. Мысль об этом причиняла мне такую боль, что я едва мог ее переварить.
– Не наше дело? – Джей-Джей хмыкнул, качая головой. – Ты понятия не имеешь, да?
– Пфф, она знает, – пробормотал Чейз, свирепо глядя на нее.
– Что я знаю? – спросила она, как будто ей было все равно, но в ее глазах было ровно столько любопытства, чтобы я понял, что это не так.
– Ты хочешь получить от нас ответы? Тогда тебе лучше начать давать их самой, – предупредил я, и ее взгляд скользнул по мне, проникая глубоко в мою душу, пробуждая каждую частичку ребенка во мне, который был одержим этой девушкой всю свою жизнь.
– Отлично… Я здесь, чтобы отбелить свою задницу, тут есть лучший салон красоты по эту сторону Сансет-Коув. Ваша очередь, – невозмутимо произнесла она, и Джей-Джей расхохотался.
Однако он был единственным, потому что Чейз практически полностью затянулся сигаретой, а я заскрежетал зубами, поскольку она продолжала скрывать от меня эту информацию.
– Почему ты спала в машине? – Надавил я.
– Потому что у меня нет такого шикарного дома, как этот, чтобы считать пушистых овечек, когда я ложусь спать по ночам, – сказала она, ведя себя так, словно все это было для нее какой-то шуткой.
Был ли я для нее шуткой? Неужели все, чем я делился с ней, давно забыто? Неужели я больше не занимал места в ее сердце? Я знал, что глупо думать о том, что она могла скучать по мне, но я цеплялся за надежду, что, где бы она ни была, она хотя бы время от времени вспоминала обо мне. Возможность того, что она этого не делала, угрожала сломать меня снова.
– Откуда ты приехала? – Рявкнул я, начиная терять самообладание от ее бредовых ответов.
– Осторожнее, Фокси, похоже, у тебя вот-вот лопнет вена из-за меня, – поддразнила она. – Ты же не хочешь, что бы показалось будто ты скучал по мне или что-то в этом роде.
– Скучал по тебе? – Выплюнул я, медленно подойдя к ней, а затем сжав ее футболку в кулаке и притягивая ее ближе, так что маленькая собачка оказалась зажатой между нами, где она начала рычать. – Эти слова – гребаная насмешка над тем, через что я прошел, когда мы потеряли тебя. Через что мы все прошли.
– Бедные потерянные мальчики, как, должно быть, тяжело вам всем было забыть обо мне. Кстати, для меня это было не так уж сложно, я думала, что тебя звали Барсук, когда меня сюда притащили, пока Джей-Джей не назвал тебя настоящим именем.
Маленькая собачка сердито тявкнула на меня, и накаленная ярость скользнула по мне, как вторая кожа. Мне так много нужно было ей сказать, и все же все то, что я представлял, как говорю ей на протяжении многих лет, пока искал ее, просто исчезло, теперь, когда она действительно была здесь. Я никогда не ожидал, что она так посмотрит на меня, когда я наконец верну ее. Она ненавидела меня. И все могло быть гораздо хуже. Потому что все выглядело так, будто она просто хотела выйти из этого дома и избавиться от нас навсегда. Но зачем тогда возвращаться? Зачем показываться в этом городе, из всех городов на западном побережье? Она должна была знать, что мы ее найдем. Так зачем было приходить? Почему сейчас?
– Мне нужны ответы, колибри, – сказал я с угрозой в голосе. – И я собираюсь их получить.
– Ты пытаешься напугать меня, Фокси? Потому что ты не можешь напугать девушку, которая побывала в аду и вернулась обратно.
Может быть, я и пытался ее напугать. Но, черт возьми, мне нужны были ответы. Я не мог понять, как она могла быть такой спокойной, почему на нее вообще не повлияло возвращение сюда спустя десять лет. Как будто это ничего не значило. Как будто все это, вся наша жизнь, проведенная вместе, для нее не имела ни малейшего значения.
– Знаешь что, Роуг, ты все еще не хочешь сказать мне, почему ты здесь? Прекрасно. Но мне нужно имя и адрес мертвеца, который сделал это с твоим лицом, потому что, если к рассвету мои руки не будут в его крови, у нас возникнут проблемы.
– Сверни себе шею, Барсук, – сказала она, чертовски издеваясь надо мной. – Потому что я ни хрена тебе не расскажу. О, кроме этого… – Она переложила собаку в одну руку, а затем полезла в карман своих джинсовых шорт, секунду роясь в нем, пока мы трое с любопытством ждали, что она там спрятала.
Мгновение спустя она вытащила руку и показала мне средний палец. Я в ярости хлопнул ладонью по кухонному островку, и то, как она вздрогнула, разозлило меня еще больше. Если какой-то мудак прикоснулся к ней вот так однажды, то сколько раз он мог причинять ей боль до этого? Синяков от пальцев на ее шее было достаточно, чтобы я перестал себя сдерживать, и мне захотелось нагрузить свой пикап оружием и отправиться на охоту за виновником, даже не имея подсказки, которая привела бы меня к его двери.
– Имя, – выдавил я.
– Брось, братан, она не хочет нам говорить, – сказал Джей-Джей, и я бросил на него сердитый взгляд, но как только я встретился с ним глазами, он склонил голову набок и одарил меня тем умоляющим взглядом, который, казалось, всегда на меня действовал, и я тяжело вздохнул.
– Теперь я могу вернуться в свою машину? – спросила она скучающим тоном, и я снова перевел взгляд на нее.
– Ты не будешь спать на обочине дороги, Роуг. Ты остаешься здесь, – настаивал я, зная, что не позволю ей уйти, примет она предложение или нет.
Она долго молчала, потом прищелкнула языком и пожала плечами. – Прекрасно. – Она подошла к холодильнику, отодвинула Джей-Джея в сторону и достала апельсиновый сок.
Налив себе стакан, она вышла во внутренний дворик и опустилась на лежак в тени зонтика, уложив собаку рядом с собой. Ее бронзовые ноги блестели на солнце и выглядели так аппетитно, что мне пришлось отвести взгляд.
По крайней мере, это было хоть что-то хорошее, на чем можно было сосредоточиться. Роуг Истон была под моей крышей, запертая в месте, куда я мечтал привести ее миллион раз. Она была в моих снах с тех пор, как мне исполнилось восемь лет. А на мою душу она заявила свои права задолго до этого. Теперь она вернулась, и я, наконец, собирался сделать то, что так и не смог сделать тот маленький мальчик. Я собирался сделать ее своей. И я никогда не отпущу ее.
Я закрыла глаза и попыталась притвориться, что не оказалась глубоко в волчьем логове, где хищники приближались ко мне, пока я изображала полное безразличие к своему положению. Но внутри я была разбита. Эти мальчики, эти мужчины, были так непохожи на людей, которых я помнила, и все же эта ноющая часть внутри меня пульсировала потребностью раскрыть им объятия и умолять принять меня.
Хуже всего было то, что я думала, как легко это будет сделать. По какой-то причине они хотели видеть меня здесь. Им хватило одного взгляда на меня, чтобы потребовать, чтобы я осталась, но в этом не было никакого смысла. Я была одной из немногих в очень коротком списке. Отец Фокса и главарь этой банды головорезов хотел моей смерти. Меня не должно было быть в Сансет-Коув. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Это стало ужасающе ясно для меня, когда я уезжала. Мое возвращение сюда было смертным приговором, который должен был быть приведен в исполнение, как только Лютер увидит меня.
Моя жизнь, все, чем я когда-либо была или когда-либо буду, должно было закончиться, если моя задница когда-нибудь вернется сюда. И все же, я была здесь. Моя задница крепко прижималась к тому, что явно было смехотворно дорогим шезлонгом, в то время как три мудака кружили вокруг меня, как стервятники.
– Я собираюсь приготовить обед, – громко объявил Джей-Джей.
– Зачем? Мы только что поели, – сказал Чейз в ответ, за чем последовал звук, похожий на удар по руке.
– Это было несколько часов назад. Кроме того, держу пари, Роуг не отказалась бы от сэндвича. Да ведь? – Спросил Джей-Джей, и я нехотя приоткрыла глаз, чтобы посмотреть на него на кухне, на такого домашнего и все такое.
Моя гордость требовала сказать ему, чтобы он взял свой сэндвич и засунул его себе в задницу, пока не почувствует вкус во рту, но мой жалкий пустой желудок требовал, чтобы я отбросила свою гордость и сказала ему «да, пожалуйста», кланяясь ему на коленях и целуя его ноги. Я выбрала золотую середину, добавив к ней мысленно «иди на хуй».
– Я ела один раз за последние три дня, так что да, я согласна на твой сэндвич, и если у тебя есть чипсы, было бы здорово, – сказала я.
– Почему ты три дня ничего не ела? – Потребовал Фокс, и я вздрогнула, когда поняла, что он стоит прямо надо мной, отбрасывая свою тень и просто застыв на месте, как большая стена мускулов.
– Потому что мертвым девушкам не нужна еда, – огрызнулась я в ответ и тут же пожалела об этом, попав в ловушку проницательного взгляда его глубоких зеленых глаз.
– Что ты хочешь этим сказать? – он зарычал. Типа, на самом деле зарычал.
– Не так уж много, поскольку сейчас я явно живу своей лучшей жизнью, запертая в доме твоего отца и гадающая, планирует ли он сам явиться, чтобы убить меня, или же теперь поручит эту работу тебе.
В ответ на это на меня обрушилась ледяная тишина, и я выгнула бровь, когда Фокс промолчал, но его челюсть задергалась.
– Чушь собачья, – крикнул Чейз, выходя из дома, чтобы встать рядом с Фоксом и вытащить пачку сигарет из кармана. – Не может быть, чтобы ты не знала о Лютере.
Фокс повернулся, чтобы свирепо посмотреть на него, и Чейз приподнял бровь, как будто не понял, что именно он сказал не так.
– А что с ним? – Спросила я, садясь и наклоняясь, чтобы украсть у него сигарету, даже не потрудившись спросить.
Я хотела сказать грубость, но небрежный, чересчур фамильярный жест заставил меня мысленно вернуться на заднее сиденье машины его мамы, пока дождь барабанил по крыше, а мы болтали обо всем и ни о чем, хохоча до упаду, прежде чем я прогнала воспоминание.
Чейз наблюдал за мной несколько секунд с выражением в глазах, которое говорило о том, что он хотел бы, чтобы я не возвращался, и как бы это ни было хреново, я предпочла бы такое отношение к себе странному властному дерьму Фокса и непринужденному пренебрежению Джей-Джея к тому, чего я хотела.
Фокс уставился на сигарету в моей руке так, словно хотел выхватить ее у меня, и я одарила его бесстрастным взглядом, которым подзадоривала его сделать это.
Чейз зажег сигарету, а затем наклонился, чтобы позволить мне прикурить от нее. Когда я глубоко вдохнула, вишенка вспыхнула жаром, и я увидела, как это отразилось в его глазах, и как запах морского бриза, табачного дыма и опасности окутал меня от его кожи, когда он наклонился слишком близко.
Чейз всегда был худым и недоедал, когда мы были детьми, но, похоже, он взял на себя миссию исправить это за те годы, что мы провели в разлуке. Его тело было покрыто мускулами, которые говорили о том, что он не просто тренируется в спортзале, а татуировки на его коже были такими же темными, как и душа, которая смотрела на меня из его глаз цвета океана.
– Папаша Арлекин…
– Мертв, – выдавил Фокс, и мой взгляд вернулся к нему, а мои губы приоткрылись от этой информации, изменившей мою жизнь.
Мой взгляд скользнул обратно к Чейзу за подтверждением, и он пожал плечами.
– Мертв, как гребаный дверной гвоздь. Несколько лет назад получил пулю прямо между глаз, – подтвердил Чейз, вынимая сигарету изо рта, пока я затягивалась.
– Хорошо, – ответила я, когда шок от этого заявления прошел, и я откинулась на спинку шезлонга, пытаясь изобразить безразличие, но, черт возьми, это была важная новость, огромная, необъятная, гигантская, как засунутая в задницу бейсбольная бита новость.
Теперь, когда Лютер Арлекин мертв и похоронен, я была свободна – при условии, что его наследник не решил придерживаться его решений и не убьет меня за него. Но поскольку этот наследник стоял надо мной с таким видом, будто старался не взорваться, впиваясь в меня взглядом со смесью стольких эмоций, что я не могла их сосчитать, я решила предположить, что нет. Фокс мог убить меня в тот момент, когда я вошла в парадную дверь, и все же я была здесь, лежала у его бассейна и пила его сок.
Никто не осуждал мою радость по поводу смерти отца Фокса, что многое говорило о самом ублюдке, и я поднесла сигарету к губам, глубоко затянувшись, чтобы выиграть себе несколько секунд, переваривая эту новость, потому что она изменила… все. И ничего.
Джей-Джей прочистил горло, находясь в доме, и бросил на Фокса тяжелый взгляд, в котором, казалось, таился вопрос, в то время как Фокс просто невинно пожал плечами, прежде чем снова повернуться ко мне. Было время, когда я могла интерпретировать каждый взгляд, которым обменивались мои мальчики, и посылать им собственные безмолвные сообщения, но, если только Фокс не пытался сдержать пердеж, я не могла понять, что они думают обо мне в этот момент.
Обычно я курила только в состоянии стресса, но решила, что эта ситуация соответствует требованиям. Дворняге, видимо, это не очень понравилось, потому что он вскочил с шезлонга и обошел бассейн, прежде чем поднять лапу на пальму в горшке.
– Вот почему я не пускаю собак в свой дом, – проворчал Фокс, его глаза следили за Дворнягой с отвращением, написанным на его лице, и я встала с приторно-сладкой улыбкой.
– Ладно, не беспокойся. Тогда мы больше не будем тебе мешать.
Я повернулась к нему спиной и попыталась уйти, но его руки схватили меня за талию, и он снова прижал меня к себе, а его теплый, рельефный пресс прижался к моему позвоночнику через украденную футболку, и я удивленно втянула воздух.
– Никто даже не дышит в Сансет-Коув без моего разрешения, колибри, – предупредил он. – Так что не думай, что ты вообще хоть что-то сможешь сделаешь без моего согласия.
Я вырвалась из его хватки и обернулась, чтобы свирепо на него посмотреть. – Убери от меня свои гребаные руки, Фокс, – предупредила я, указывая на него сигаретой. – Не знаю, накой черт я тебе здесь нужна, но я не твоя собственность, так что держи свои лапы при себе.
– Это вопрос цены? – Спросил Чейз, опускаясь в шезлонг, который я только что освободила. – Потому что я готов заплатить, если ты хочешь согреть мою постель, пока ты здесь. Конечно, когда твое лицо заживет. Я не куплю поврежденную киску.
Фокс в мгновение ока развернулся к нему, схватился за край шезлонга и перевернул его так, что Чейз с возмущенным воплем полетел в бассейн. Огромная волна окатила мои ноги, и я в тревоге сделала шаг назад, когда Фокс подошел к краю бассейна и схватил в пригоршню вьющиеся темные волосы Чейза, когда тот вынырнул на поверхность.
– Еще раз назовешь ее шлюхой, и я сломаю твой гребаный нос, – прорычал он, прежде чем надавить на голову Чейза и снова окунуть его под воду.
Мускулы Фокса напряглись, а татуировка лисы между его лопатками зацепила мой взгляд на гораздо дольше, чем мне бы хотелось. Но Фокс Арлекин всегда был из тех парней, от которых трудно оторвать взгляд, а теперь он стал похож на настоящую силу природы.
Я осталась стоять на месте, когда Фокс встал и зашагал прочь от бассейна, бросив на меня непроницаемый взгляд, а Чейз вынырнул из воды, кашляя и ругаясь.
– Ты все равно был неправ, Чейз, – сказала я, выпуская струйку дыма из своих губ. – Моя киска ничуть не пострадала. Так что если ты хочешь осуществить свое предложение, то можешь просто нагнуть меня и забыть о моем испорченном лице. У меня такое впечатление, что тебе и так не очень приятно на него смотреть.
Я бросила сигарету в бассейн, и Чейз жестоко ухмыльнулся, а я, полностью проигнорировав Фокса, вернулась в дом, где Джей-Джей смотрел на меня оценивающим взглядом, пододвигая ко мне тарелку с едой через кухонный островок.
– Я называю это чушью собачьей, – объявил он, когда я села на барный стул и откусила от своего сэндвича. Авокадо, сыр и вяленые помидоры заполнили мой рот, и я громко застонала, пока жевала, наплевав, узнают ли они, что я оценила еду. Это и близко не могло компенсировать то, что они сделали со мной, и я без колебаний съела бы все, что было в их холодильнике, если они были настолько глупы, чтобы предложить это бесплатно. – Ты ведешь себя не как рабочая лошадка.
– Ну, все когда-то бывает в первый раз, а вы, ребята, похоже, можете позволить себе заплатить хорошую цену за киску. Так что все, что мне нужно сделать, это закрыть глаза и представить, что ты абсолютно любой другой, и все будет в порядке, – огрызнулась я в ответ.
Джей-Джей ухмыльнулся, как будто это имело для него смысл, а Фокс опустился на стул рядом со мной, практически дыша мне в затылок.
– Я дам тебе все, что ты захочешь. Тебе не нужно зарабатывать деньги, – сказал он низким рычанием, и я приподняла бровь.
– Почему? – Спросила я.
– Потому что ты одна из нас. Что мое, то и твое.
Я слегка усмехнулась. – Нет, спасибо.
Фокс открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Джей-Джей положил руку ему на плечо и многозначительно посмотрел на него, и пока они что-то безмолвно обсуждали друг с другом, я сосредоточила свое внимание на сэндвиче. Некоторые вещи никогда не меняются. Джей-Джей и Фокс по-прежнему любили хранить свои секреты. Мне было интересно, смогу ли я разгадывать их так же легко, как когда-то. Но оказалось, что я даже не хочу пытаться. Вернувшись сюда, я почувствовала, что воздух стал слишком разреженным, а тишина слишком громкой. Мне нужно было вырваться из-под влияния Арлекинов, которое медленно пыталось меня утопить, и просто сосредоточиться на поиске ключей.
Поскольку ни на ком из них не было футболок, было довольно легко заметить, что они не носили ключи на шее, как я, а это означало, что я, вероятно, находилась в идеальном месте, чтобы выяснить, где они их хранили. Так что я пока останусь здесь, и попытаюсь найти их. Но в тот момент, когда я это сделаю, я исчезну еще быстрее, чем в первый раз.
– Полагаю, спать в машине – не самое приятное занятие, – сказал Джей-Джей, обойдя меня с другой стороны и прижимаясь ко мне так, словно они с Фоксом были парой подставок для книг. – Так что, если ты хочешь принять душ и отдохнуть в одной из гостевых комнат, ты можешь. Напротив моей комнаты есть комната с ванной, – предложил он, и я ухватилась за этот вариант, как чайка за картошку фри.
– Ты хочешь сказать, что я смогу сбежать от властного Барсука справа от меня? Это, черт возьми, да. – Я вскочила, слизывая с пальцев последние крошки сэндвича и не обращая внимания на ощетинившегося Фокса.
Сначала я направилась к холодильнику, игнорируя Джей-Джея, который указал мне путь в коридор за кухней.
Я широко распахнула дверцу холодильника как раз в тот момент, когда Чейз вернулся через открытые двери, вытирая полотенцем свои темные кудри, капая водой на кафельный пол и хмурясь на Фокса.
