Текст книги "Игровая площадка для грешников (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Кэролайн Пекхам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 41 страниц)

– Я знаю, сладкая. Первый раз за счет заведения. – Он подмигнул мне, стягивая майку одной рукой, и я последовала его примеру, стянув платье через голову и тоже бросив его на пол.

Джей-Джей прорычал этот чувственный звук, от которого дрожь пробежала по всему моему телу, и провел руками вверх по моим бедрам, лаская мои татуировки и хватаясь за завязки, удерживающие мои плавки от бикини на месте.

Он посмотрел мне прямо в глаза, когда развязывал их, и я наклонилась, чтобы поцеловать его, проводя руками по его прессу и идеально очерченным рельефным мышцам, а затем нашла V-образную выемку, которая спускалась под его пояс, и провела пальцами по ее линиям.

Однако Джей-Джей прервал наш поцелуй прежде, чем я смогла снова взять его член в руку, двигаясь своими губами вниз по моей челюсти, шее, ключице, и отыскивая каждое нервное окончание, так что между моих бедер разлился жар, отчаянно требовавший, чтобы он его удовлетворил.

Его руки скользнули мне за спину, дергая за завязки моего бикини и освобождая грудь от синих лоскутков ткани. Его рот нашел мой сосок, и я застонала, когда он посасывал, лизал и втягивал его между зубами – идеальный способ свести с ума все мое тело.

Я откинула голову назад, когда он обхватил меня руками за талию, крепко сжимая, чтобы удержать на месте, и толкнул назад, чтобы я легла на капот грузовика.

– Блядь, я снова чувствую себя подростком, – прорычал Джей-Джей, когда начал опускаться ниже.

– Все, что ты делаешь со мной, говорит о том, что ты не подросток, – выдохнула я, слегка дрожа от холода машины подо мной и ощущения его рта на моей коже. Подросток Джей-Джей, насколько мне было известно, не обладал такой уверенностью или опытом, а этот мужчина передо мной явно точно знал, что он делает и чего хочет.

– Я так сильно хотел тебя тогда, – сказал он, опускаясь поцелуями до пупка и заставляя мои бедра подаваться ему встречу, пока он продолжал использовать свой рот не по назначению. Мне нужно было, чтобы он перешел к делу, и побыстрее, без этой дразнящей ерунды. – Так чертовски сильно. И я никогда не прекращал. Даже когда ты ушла, ты все еще была моей фантазией. Я все еще думал о тебе каждый раз, когда чувствовал, что возбуждаюсь.

– Тогда трахни меня так, как ты мечтал тогда, и перестань тратить время на слова, – потребовала я.

Времени у нас было мало, а я так чертовски сильно нуждалась в этом, что мне казалось, будто я уже кончаю, а он еще даже ничего со мной не сделал.

Джей-Джей мрачно рассмеялся, перекидывая мое бедро через свое широкое плечо и припадая ртом к моему клитору, не нуждаясь в указаниях.

Я издала горловой стон, когда он провел языком по моей ноющей сердцевине, медленно облизывая ее, а его хватка переместилась на мои бедра, и он прижал меня к месту, пока я пыталась извиваться под ним.

Он переместил рот ниже, его язык проник внутрь меня, провел по кругу вокруг моего скользкого отверстия, постанывая от моего вкуса.

Он вернулся к моему клитору, облизывая и посасывая, заставляя меня умолять о большем, пока моя плоть не затрепетала, и я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться только на том пиру, который он устроил между моими бедрами.

Я продолжала выгибать бедра, сопротивляясь его хватке, и он бросил попытки заставить меня оставаться неподвижной, переместив одну ладонь, чтобы сильно надавить на низ моего живота, а затем развернул другую так, чтобы ввести два пальца прямо в меня.

У меня вырвался крик удовольствия, и он ввел третий палец со следующим толчком, проталкивая их глубоко и сильно, одновременно посасывая мой клитор, словно жаждал этого оргазма так же сильно, как и я.

Я прижималась к нему, трахая его лицо и руку, сжимая пальцами его шелковистые черные волосы, в то время как мой оргазм нарастал и нарастал, пока я не закричала для него, а он не зажал мне рот рукой, одновременно с тем как моя киска крепко сжала его пальцы.

– Я знал, что ты крикунья, – сказал он самодовольным тоном, от которого мне захотелось доказать ему, что я тоже могу заставить его выкрикивать мое имя.

Джей-Джей стоял надо мной, свет в гараже за его спиной отбрасывал тень на его лицо, и на мгновение все улыбки и шутки исчезли, и я увидела смертоносного гангстера, который убивал тех, кто переходил ему дорогу, и вселял страх в сердца своих врагов. Это был мужчина, который увидел то, что хотел, и взял это. И прямо сейчас, то, чего он хотел больше всего, была я.

Он достал что-то из кармана, спустил шорты, и мой взгляд упал на его толстый, твердый член, который вырвался на свободу, заставив мой рот наполниться слюной от предвкушения. Джей-Джей обхватил рукой свой член, медленно дроча, и упиваясь зрелищем того, как я превращаюсь в лужицу под ним.

– Блядь, Джонни Джеймс, не заставляй меня ждать, – потребовала я, приподнимаясь на локтях и делая движение, чтобы дотянуться до него.

Но выражение его глаз только потемнело, когда он отодвинулся назад, разрывая зубами обертку от презерватива.

Я смотрела, как он натягивает презерватив, и клянусь, резинка никогда не выглядела так чертовски аппетитно. Я хотела его член внутри себя так, как, думаю, не хотела ни одного мужчину до него. Он был фантазией, которую нужно было воплотить в жизнь, и я всерьез надеялась, что он оправдает все мои ожидания.

Джей-Джей придвинулся ко мне, где я лежала на капоте, обхватил мои бедра, а сам остался в вертикальном положении, прижимая головку своего члена к моему входу.

Его пристальный взгляд встретился с моим, и ухмылка, которую он мне одарил, была чертовски греховной.

– Я заставлю тебя кричать для меня, красотка, – пообещал он, прежде чем войти в меня яростным толчком, который мгновенно исполнил его желание.

Джей-Джей посмотрел в сторону двери, когда я изогнулась дугой, обхватив его ногами за талию и задыхаясь от ощущения его толстого члена, полностью вошедшего в меня. Это было почти неописуемо, и я выгнула спину, потянувшись к нему, и желая, чтобы он снова начал двигаться.

– Из-за тебя меня убьют, – поддразнил он, выглядя вполне довольным тем, как он умрет, медленно отодвигаясь, и сжимая мои бедра так крепко, что я была уверена, что он оставит мне синяки, и я действительно надеялась, что так оно и будет.

Следующий толчок был невероятно жестким, и более глубоким, а за моим криком удовольствия последовал следующий, когда он начал входить в меня все быстрее и быстрее, из-за чего мне было трудно даже перевести дыхание, пока я приподнимала бедра ему навстречу.

Угол, под которым он держал меня, загнал его член в самые глубокие части меня, и я запустила руки в волосы, наблюдая за ним, поглаживая свои ноющие соски и проводя пальцами по всему телу.

– Не забывай о своем клиторе, сладкая, – выдавил он, трахая меня сильнее и заставляя меня тяжело дышать и стонать.

Я сделала, как он сказал, опустив руку вниз, чтобы круговыми движениями потереть покалывающий комок нервов, пока он трахал меня так сильно, что я едва могла дышать.

Я больше не могла этого выносить, моя киска уже напряглась вокруг него, когда он смотрел на меня с диким голодом, который заставлял меня чувствовать себя самой желанной женщиной во всем гребаном мире.

Он снова вошел, и, клянусь, я увидела звезды, когда кончила вокруг него, а его член идеально, глубоко заполнил меня, и его рот накрыл мой, чтобы поглотить звук моих криков, когда я распалась на части для него.

Джей-Джей поднял меня на руки, его язык все еще находился у меня во рту, пробуя на вкус мой экстаз, пока он прижимал мое тело к себе.

Я ахнула, когда он снова начал двигаться, не в силах поверить, что он все еще может продолжать, что его член все еще толстый и твердый внутри меня, даже когда моя киска крепко сжалась и умоляла его последовать за мной в забвение.

Его рот оставался на моем, он продолжал целовать меня, пока трахал, голодно рыча каждый раз, когда его член входил в меня, и один из моих стонов прорвался между нашими губами.

Мои ногти впивались в его плечи, и я почувствовала, когда он наконец кончил, его член набух глубоко внутри меня, а мое имя сорвалось с его губ какой-то смесью проклятия и молитвы.

Я крепче обхватила бедрами его талию, когда напряжение покинуло его тело, и наши неистовые поцелуи замедлились, превратившись в нечто глубокое и мощное, что заставило какую-то давно забытую часть моей души гудеть от удовлетворения.

Он запустил руки в мои волосы, прерывая наш поцелуй и глядя на меня с тем дьявольским блеском в своих темных глазах, который всегда предвещал неприятности, а теперь они таили в себе и эту тайну.

Жужжание его мобильного телефона в сброшенных шортах спасло нас обоих от разговоров, и он медленно вытащил свой член из меня, заставив меня захныкать, и я откинулась на капот грузовика Фокса, чтобы отдышаться, потому что каждый дюйм моей плоти гудел от удовольствия.

Джей-Джей вытащил телефон из кармана, чтобы сказать разносчику пиццы, что он идет, прежде чем снять презерватив и завязать его, но его глаза не отрывались от моего обнаженного тела, заставляя меня чувствовать себя ценимой так, что я не была уверена, что ощущала что то подобное раньше. Конечно, я трахалась со многими парнями, но независимо от того, были ли они любовниками или бойфрендами, они всегда переключали свое внимание на что-то другое, как только получали от меня то, что хотели.

В случае с Шоном мне приходилось заставлять себя кончать самой, пока он ходил в душ. Каждый. Чертов. Раз. Гребаный Шон. Какого черта я терпела этого засранца и его неумелый секс? О да, потому что у меня не было ничего другого благодаря парням-Арлекинам, и, по крайней мере, то, что я была его девушкой, сделало меня кем-то. Или я так думала, пока он не избавился от меня, не задумываясь.

Я встала и нашла свою одежду, повернувшись спиной к Джей-Джею, когда по коже пробежала дрожь беспокойства, и мысленно отчитала себя за свой вкус в отношении мужчин. Иногда мне казалось, что я целенаправленно занимаюсь саморазрушением, делая плохой выбор, потому что боялась сделать хороший. Потому что, если мои поступки приводили меня только к дерьмовым ситуациям, то мне не нужно было тратить время на то, чтобы надеяться на что-то лучшее.

– Посмотри на меня, красотка, – тихо сказал Джей-Джей, протягивая руку, чтобы коснуться моего плеча, пока я снова натягивала платье.

– Тебе не нужно сходить за пиццей? – Спросила я ровным тоном, отказываясь поворачиваться к нему, пока расчесывала пальцами волосы, чтобы скрыть только что оттраханный вид, которым я, без сомнения, щеголяла.

– Что-то не так? – потребовал он, разворачивая меня к себе, хотела я этого или нет.

– Нет, – солгала я, одарив его фальшивой улыбкой, которую он видел насквозь.

Его телефон снова зазвонил, и он взглянул на него: звонили из пиццерии.

– Не смотри на меня так, – прорычал Джей-Джей.

– Как? – Спросила я.

– Как будто я какое-то неправильное решение или ошибка, которую ты совершила.

– Я никогда не говорила…

– Мне платят за секс, сладкая. Неужели ты думаешь, что я не узнаю сожаления, когда вижу его в глазах женщины? Я просто подумал, что, это возможно, значило для тебя нечто большее.

Боль в его голосе заставила меня сделать паузу, и выражение моего лица смягчилось, когда я подняла на него глаза.

– Я не жалею об этом, Джонни, – сказала я. – Я просто… – Я запнулась, когда разносчик пиццы снова начал звонить.

Джей-Джей ответил раздраженным рыком, но его взгляд оставался прикованным к моему. – Ты будешь ждать, пока я не приду к тебе, или получишь нож между ребер в качестве чаевых, – огрызнулся он, прежде чем снова повесить трубку, и я подняла брови от его тона. – Просто что? – спросил он меня.

– Мне просто следовало бы знать, что лучше не трахаться с парнем, который разбил мне сердце, – призналась я, заставляя себя выдержать его взгляд и ненавидя то, как эти слова задели его. Но в то же время я была рада, что он почувствовал вкус моей боли. В эти дни я и впрямь была несносным существом.

Джей-Джей вздохнул и наклонился, чтобы нежно поцеловать меня в губы, и я позволила ему, потому что, очевидно, я была падка на наказания.

– Это всего лишь небольшое развлечение, красотка. В любом случае, это все, на что я способен. Так что не кори себя за это. Хорошо? – Он повернулся и ушел прежде, чем я успела ответить, и у меня возникло ощущение, что что-то из сказанного мной расстроило его или разозлило, но было ясно, что он не собирался говорить мне, что именно.

Я подождала, пока он поднимется по пандусу из гаража, чтобы забрать пиццу у, без сомнения, перепуганного разносчика за воротами, и прикусила распухшую губу, решив, что он прав. Нам было весело, мы разыграли фантазию и подарили друг другу что-то взаимовыгодное. Мне не нужно было больше об этом думать.

Мне, вероятно, нужно было больше беспокоиться о том, что Фокс заметит мои распухшие губы или царапины, которые я оставила на спине Джей-Джея, выглядывающие из-под его майки. И чем бы это ни закончилось, мне нужно было сосредоточиться на своей цели. Мне нужны были эти ключи, и пора было придумать, как их заполучить. Потому что «Арлекины» снова начали затягивать меня в свои сети, а я отказывалась в них запутываться.

Из-за неудачного заказа пиццы, Фокс и Чейз были готовы сжечь «Пиццерию Лу», и я смог предотвратил это, позвонив в ресторан и заказав нам бесплатную пиццу на весь следующий год. Забавно, как несколько дружеских угроз убийством могли открыть подобные врата.

Роуг ушла наверх в душ и с тех пор не возвращалась, и я просто молился, чтобы она не раскаялась и не остановила все между нами еще до того, как все началось. Я не встречался с девушками, никогда не встречался и никогда не буду встречаться. Но я также никогда не ожидал, что Роуг Истон вернется в мою жизнь. Потому что если и была какая-то девушка, с которой я бы встречался до самого алтаря, то это была она.

Мой член все еще гудел от пребывания внутри нее, но вместо того, чтобы наслаждаться сексом с девушкой, о которой я мечтал с того момента, как у меня опустились яйца, я чувствовал себя полным мудаком. Я не мог выкинуть из головы то, как она смотрела на меня. Как будто я был всего лишь одной дерьмовой ошибкой в череде дерьмовых ошибок. И я презирал это. Я не хотел огорчать Роуг. Я просто не знал, как все исправить.

Чейз снимал оливки со своей пиццы, которая была выложена слоями из баклажанов и анчоусов. Типа, какого хрена пиццерист? Может, я и дал ему зеленый свет на любые начинки, но Боже мой. Это было уже слишком. Никто в истории человечества не любил баклажаны. Даже баклажаны не любили баклажаны.

– По крайней мере, он вспомнил о соусе барбекю, – пробормотал Чейз.

Да, я точно его заказывал. О, нет, подождите, я был слишком занят, погружаясь по самые яйца в нашу любимую девушку.

Фокс выхватил коробку с пиццей у Чейза и выбросил ее в мусорное ведро вместе с остальными. – Я приготовлю.

– Правда? – С надеждой спросил Чейз, и я тоже навострил уши. Фокс обычно готовил ужин для всех нас только по воскресеньям, но это была лучшая еда на свете, и я был очень рад этому.

– Да. – Фокс пожал плечами, направляясь к холодильнику, достал несколько помидоров и начал их нарезать. Чейз поймал дверцу холодильника, прежде чем она закрылась, и с хмурым видом повернулся ко мне.

– Ты забыл пиво, – обвинил он.

– О черт. – Я запустил пальцы в волосы. – Совершенно вылетело из головы.

– Я куплю утром, – сказал Фокс. – Мне нужно съездить на склад Паскаля, чтобы убедиться, что у него есть надежное место для груза, который прибудет завтра.

– Я могу пойти с тобой и проверить, все ли в порядке, – предложил Чейз.

– Нет, – просто сказал Фокс, и Чейз выругался.

– Почему нет? – Чейз взял ром и начал готовить «Cuba Libres» для всех нас.

– Потому что ты мне не нужен, – небрежно ответил Фокс, но я видел, что Чейз принял это близко к сердцу, поскольку его глаза сузились.

Я посмотрел на время и нахмурился. У меня был час до того, как мне нужно было быть в клубе, и я чувствовал себя довольно странно, потому что на сегодняшний вечер у меня были заказаны две встречи в качестве эскорта.

– Я собираюсь переодеться для работы, – сказал я, затем вышел из комнаты, бегом поднялся по лестнице и замедлился, когда подошел к двери Роуг. В ее комнате было тихо, и я прикусил внутреннюю сторону своей щеки, колеблясь, не уверенный, что именно я планирую. Дверь резко распахнулась, и я проглотил проклятие, выглядя как гребаный идиот, когда ее глаза остановились на мне, застывшем там, как чертов псих.

– О, привет, – сказала она, оглядывая коридор, чтобы проверить, нет ли остальных. – Я как раз собиралась отправиться на поиски чего-нибудь перекусить.

– Фокс готовит, – сказал я, а затем провел рукой по затылку.

– Ну, это… хорошо, – сказала она, неловко улыбаясь, и я чертовски возненавидел это, но у меня просто не было нужных слов, чтобы сказать, поэтому я провел костяшками пальцев по ее щеке и ушел в свою комнату.

Я вошел внутрь, закрыл дверь и сделал глубокий вдох. Придурок. Что это, блядь, было? У меня есть все навыки для этой игры, и все же я просто задыхался, как проститутка с фетишом к удушению.

Я принял душ, ненавидя себя за то, что смываю с себя свою красотку, затем надел свои лучшие джинсы и облегающую белую рубашку, подчеркивающую мои бицепсы. Я засунул телефон, бумажник и ключи в карманы вместе с парой презервативов и провел рукой по лицу. Почему я чувствовал себя таким… затраханным? И затраханным не в хорошем смысле, а в плохом. Что особенно раздражало, потому что я должен был быть на седьмом небе от счастья, веселиться на радуге, с единорогами и прочим дерьмом. Не то чтобы я не проводил лучшее время в своей жизни, черт возьми, я действительно проводил. Но теперь я должен был вернуться к своей нормальной жизни. А нормальная жизнь была ясна. Секс с Роуг тоже должен был быть, но, блядь, не был.

Я снова спустился вниз и замедлил шаг, обнаружив Роуг, сидящую на кухонном островке. Чейз играл с ней в карты, чертовски стараясь не улыбаться, когда она шутила, и у меня возникло желание наклониться и поцеловать ее, заявить о своих правах и показать моим братьям, что она моя. Но она не была моей. Она сама это сказала. Но это не заставило желание исчезнуть. Оно изрядно морочило мне голову, потому что я снова чувствовал себя подростком с навязчивой идеей. И возвращаться туда было жутковато. Я двигался дальше, повзрослел.

Фокс разложил для нас пасту, и я сел рядом с Роуг, взяв вилку, в то время как Фокс опустился напротив меня рядом с Чейзом. Я с жадностью проглотил свою порцию, решив, что лучше всего просто убраться отсюда к чертовой матери как можно скорее и привести в порядок голову. Закончив, я поднялся на ноги и попрощался.

– Увидимся, чувак, – сказал Чейз. – Наслаждайся киской.

Мой взгляд задержался на Роуг, когда эти слова упали между нами, как топор. Это было то, что Чейз часто говорил, когда я собирался на работу, он даже не задумывался об этом, я даже не задумывался об этом. До сих пор.

Глаза Роуг посуровели, но она одарила меня беззаботным взглядом, который, как я очень надеялся, был чушью собачьей. – Иди наслаждайся, Джей-Джей.

У меня сжалось горло, и я кивнул, пытаясь усмехнуться, но на самом деле мне было больно. Что со мной такое?

– Я хочу, чтобы ты был со мной утром, Джей, – сказал Фокс, и рот Чейза возмущенно открылся.

– Почему он? – спросил он.

– Потому что он может встать до семи утра и не ныть по этому поводу, – сказал Фокс, и челюсть Чейза яростно сжалась.

– Я буду там, – сказал я, и Чейз стал еще злее. – Да ладно, чувак, ты же ненавидишь утро.

– Я вроде как согласна с Чейзом по поводу «безбожно раннего времени». Кто вообще хочет работать до десяти утра? Пошли они к черту, Эйс. Мы можем позавтракать вместе, – сказала Роуг, и я не был уверен, что это была шутка. С чего бы ей хотеть завтракать с Чейзом? С тех пор как она вернулась, он вел себя с ней никак как, полный козел.

– Хочешь позавтракать? – Спросил Чейз, хотя в его глазах мелькнула надежда, которая меня взбесила.

Отлично, теперь я такой же собственнический засранец, как Фокс. Чейз тоже имел право бороться за нее, не то чтобы он победит, но я все равно не стал бы мешать ему, когда он будет готов сделать свой ход, потому что все мы заслужили это после того ада, через который мы прошли ради нее.

– Конечно, если ты приготовишь, – сказала Роуг. – Я сделаю «Мимозы».

– Что, блядь, сейчас происходит? – Проворчал Фокс.

– Мы строим планы на поздний завтрак, – сказал Чейз, ухмыльнувшись Фоксу. – Не так ли, малышка?

Мои брови поползли вверх от этого старого прозвища, и я хлопнул его по плечу гораздо сильнее, чем было по-дружески. Он оглянулся на меня, растерянно нахмурившись, и я поборол хмурый взгляд.

– Что ж, развлекайтесь. Только не убейте друг друга. – Мне удалось выдавить совершенно невозмутимую улыбку.

– Ничего не обещаю, – мрачно сказал Чейз, глядя на Роуг, и она вздернула подбородок, одарив его таким же убийственным взглядом. Судя по тому, как развивалось это дерьмо, они либо убьют друг друга, либо закончат тем, что устроят трах из ненависти. И, наверное, мне стоило надеяться на последнее, если я хотел сократить свои потери. Но я только что получил ее и хотел большего, больше ее. Неужели я недостаточно хорошо ее трахнул? Неужели теперь она будет искать кого-то другого? Не, этого не может быть. Я лучший ебарь в Сансет-Коув, если не во всем штате.

Я направился в гараж, бегом спустившись по лестнице и по дороге прихватив ключи от GT, прежде чем сесть в машину. Я выехал на подъездную дорожку, направляясь к воротам, и Родригес открыл их для меня. Я нажал на педаль газа, помахал ему рукой и направился вниз по дороге. Вскоре я затормозил на парковке «Загробной Жизни», и моя машина привлекла внимание нескольких слонявшихся там подростков.

Войдя через заднюю дверь, я обнаружил Диану и Лайлу в шикарных нарядах для сегодняшнего шоу, и обе они столпились вокруг Беллы, которая рыдала, сидя на стуле.

– Что происходит? – Спросил я, подходя к ним и оттесняя Ди и Лайлу в сторону, чтобы встать между ними.

– Олли назвал ее тупой шлюхой, – прошептала Ди мне на ухо.

– Ради всего святого. – Я поискал Олли в гримерке, но его там не было. Последние несколько месяцев он время от времени встречался с Беллой, к моему гребаному неодобрению. Не то чтобы я хотел стоять на пути юной любви или что-то в этом роде, но проститутка, встречающаяся со стриптизером, который был против того, чтобы она трахалась за деньги, привело бы лишь к неприятности.

– А еще он сказал, что я слишком много пью, – всхлипнула Белла, и мы с Лайлой обменялись взглядами, которые говорили: Так и есть, милая. Но я знал, как обращаться с моими девочками, и пытаться обвинить Беллу в ее пристрастии к алкоголю, когда у нее в данный момент лопнул водопроводный кран (Прим.: Сленг. Слезы льются рекой), было ужасной идеей.

– Хорошо, милая, я поговорю с ним. Вытри слезы. Позволь девочкам подправить тебе макияж, – сказал я.

– Спасибо, Джей-Джей, – пробормотала Ди, и я кивнул ей, направляясь на поиски моего маленького ублюдка-партнера по танцам, который сегодня обойдется мне в копеечку, если Белла не будет танцевать.

– Олли Санчес! – Крикнул я, выходя в бар, который в данный момент был закрыт.

Олли сидел в баре без рубашки, а Эстель размазывала по его груди краску для тела. У нас была ультрафиолетовая вечеринка, и все бармены были выкрашены ультрафиолетовой краской. В течение недели я всегда ставил за барную стойку хотя бы одного из своих парней, потому что в городе было много женщин, да и мужчин, которые приходили сюда, чтобы поглазеть на парней не меньше, чем на девушек. У каждого из нас был свой маленький фан-клуб, но ни один не был таким большим, как мой.

– Сделай перерыв, Эстель, – скомандовал я ей, и она поспешила за стойку. Она была здесь самой старой сотрудницей, и я никогда не просил ее одеваться, как другие мои девочки.

Она была бесценна для меня в других отношениях, и мне было наплевать, что она здесь не для того, чтобы радовать глаз. Я взял ее к себе ее пять лет назад, когда ее муж, который был здесь постоянным посетителем, избил ее до полусмерти. Я вышвырнул этого мудака из города со сломанной рукой и несколькими выбитыми зубами и дал ей работу, пока она не встанет на ноги. Оказалось, что она не только полюбила свою работу, но и чертовски хорошо справлялась с ней, держа весь персонал в узде и управляя серьезно напряженным коллективом. Многие сотрудники называли ее мамой Стеллой, потому что она была добра к ним, и я не планировал когда-либо отпускать ее.

– Олли, ты кусок дерьма, – прорычал я, и он закатил на меня глаза. Он был такой же широкоплечий, как я, и его лицо было высечено из камня, но я был выше его.

– Да ладно, босс, – простонал он.

– Не надо мне тут твоих, блядь, да ладно, босс. Мы открываемся меньше чем через пятнадцать минут, и я клянусь, блядь, если Белла не будет улыбаться во все лицо, когда первый клиент войдет в эту дверь, ты заплатишь мне каждый доллар, который я потеряю, потому что она ходит здесь, шмыгая носом и всхлипывая, пока раздевается. Это не способ вести бизнес, чувак.

Олли провел рукой по своим длинным волнистым черным волосам. – Я больше не хочу, чтобы она продавала свою киску, – прорычал он, дуясь на меня, как будто это была моя гребаная вина. Как будто я был каким-то вагинальным троллем, который заставлял девушек становиться на колени перед мужчинами в своей жуткой пещере. Но я не допускал ничего подобного в «Загробной Жизни».

Я в раздражении шлепнул его по лбу. – Это ее выбор. Я не заставляю ее сосать член, но она сосет его хорошо, так что я буду получать свою долю, пока она продолжает это делать, точно так же, как я убью любого ублюдка, который попытается причинить ей боль. – Многие мои танцовщицы предпочитали трахаться за дополнительные деньги, и я предлагал им защиту и сопровождение на работу и с работы, чтобы обеспечить их безопасность. Они все равно собирались это делать, поэтому я позволял им и брал свою долю. Вообще-то, я не был сутенером, но что ж, ладно, я был сутенером. Но тем, которому на самом деле было не наплевать на людей, которые работали на меня, и тем кто следил за тем, чтобы они получали медицинскую помощь и прочее дерьмо, так что, по крайней мере, я был хорошим сутенером.

Мышца на его виске дернулась, когда он продолжил дуться. – Я не могу с этим справиться, брат. Я вижу ее с другими парнями и просто хочу… агрх. – Он сжал кулаки, и я вздохнул.

– Ты знал, в чем заключалась ее работа, когда начал трахать ее, – сказал я. – Что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?

– Выведи ее на главную сцену, чтобы она могла получать больше чаевых. Если она будет зарабатывать здесь больше, она остановится.

– Белла недостаточно хорошо танцует для главной сцены. Если она хочет больше денег, то может подрабатывать за стойкой бара или ходить на гребаные уроки танцев вместо того, чтобы постоянно страдать от похмелья или быть под кайфом.

Он сердито хмыкнул, и я схватил его за подбородок, заставляя поднять на меня глаза. – Что бы ты ни делал, никогда больше не называй ни одну из моих девочек тупой шлюхой, или я вышвырну твою задницу. Мне не нужна драма, и я, конечно, не ценю гребаные двойные стандарты. Ты работаешь в стрип-клубе с эскортом. Хочешь встречаться с хорошей, достойной девушкой, которая будет поклоняться твоему члену на моногамной основе, тогда найди такую за пределами «Загробной Жизни». Если нет, то иди и заставь свою девушку улыбаться, засранец.

Он кивнул, поднялся со своего места и, покорно склонив голову, направился в раздевалку. Я направился из бара по коридору, который вел к моему кабинету, и вошел внутрь, покачав головой из-за Олли.

Джесси появилась через несколько мгновений, прикусив свою приторно-розовую нижнюю губу. Ее длинные каштановые волосы были выкрашены УФ-краской, и на ней был крошечный серебристый наряд, демонстрирующий упругую кожу, вся она была покрыта нарисованными сердечками и полосками.

Она закрыла за собой дверь, застенчиво улыбнувшись мне, когда я прислонился спиной к своему столу. – Ты выглядел напряженным, малыш.

– Олли снова ведет себя как мудак, – вздохнул я, когда она приблизилась ко мне и сразу же потянулась к моему члену, потирая мою промежность, пытаясь возбудить меня.

Я проглотил то, что казалось лезвием бритвы в моем горле, когда она опустилась на колени и достала из лифчика презерватив с клубничным вкусом. Ее любимый.

Она расстегнула мне ширинку, а я продолжал глотать бритвенные лезвия, наблюдая за ней, но мой член был примерно таким же активным, как дохлая рыба. Ни разу не пошевелившаяся, даже не дернулся. Он был мертв, как вымершая птичка Додо. Какого хрена, Джонни – младший?

Я подумал о том, насколько твердым я был внутри Роуг, о том, как она тяжело дышала и стонала, как она ощущалась, когда кончила на мой член, и выругался, резко шагнув мимо Джесси, едва не ударив ее коленом в лицо.

– Не сейчас, – пробормотал я, помогая ей подняться на ноги и застегивая ширинку. Она, нахмурившись, уставилась на розовый презерватив, который достала из упаковки.

– О, но теперь он никогда не исполнит своего предназначения, – печально сказала она, глядя на резинку, и я фыркнул, поворачивая ее к двери. У нее было всего несколько мозговых клеток, благослови ее Господь, но то, что она выдавала, когда пыталась их напрячь было сущим волшебством.

– Техас скоро будет здесь. Почему бы тебе не пойти и не взять себе кусочек от него? – Предложил я.

Ее лицо просветлело, и она нетерпеливо кивнула, уносясь прочь по коридору. Девушке просто нравилось сосать член.

Я плюхнулся за свой стол, откинув голову на спинку стула и уставившись в потолок, раскачиваясь на стуле из стороны в сторону. Что, черт возьми, это было? Я теперь отказываюсь от минета? Почему?

Я подумал о Роуг и выругался, качая головой. Я слишком долго был одержим этой девушкой, она слишком глубоко проникла мне под кожу. Может быть, это было вполне разумно, что я не мог сразу засунуть свой член в другую дырку. Но, черт возьми, у меня были эскорт-заказы сегодня вечером. Две постоянные клиентки. Мне нужно было взять себя в руки.

Я оставался в своем офисе – ладно, прятался в своем офисе – в течение часа после открытия клуба, пытаясь понять, что, черт возьми, делать, пока возился с кое – какими бумагами – ладно, фантазировал о Роуг. Я прокручивал в голове каждую секунду, когда заявлял права на ее тело, запечатлевая это в памяти, и ухмылялся про себя, как идиот.

Раздался стук в дверь, и я выпрямился, когда вошла Эстель. – Извините за беспокойство, мистер Брукс, но пришла ваша первая клиентка. Она хотела бы выпить с вами в баре.