Текст книги "История Стража: кинжал Судьбы"

Автор книги: Светлана Кобелева

Соавторы: Майя Лабенок
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

9

Ветер залетал в кабинет и вылетал обратно, вынося с собой аромат, царивший там. Скрип пера, шелест листов, ничто не нарушало покоя. Раздались шаги, а затем стук в дверь. Я оторвалась от документов и произнесла:

– Войдите.

В комнату вошел пожилой слуга и склонился в поклоне.

– Государь просит вас к себе, госпожа.

Я нахмурила брови, удивленная просьбой Государя. Он, конечно же, прислушивался к моим советам, но на Прием брал только Маргому – она была дочерью князя Гаргуса, самого богатого из всех. И дни перед встречей с князьями, редко с представителями других княжеств, которые не вошли в состав орхонского государства, он проводил с советниками и с ней. Почему же теперь он зовет меня? Я быстро поднялось из-за стола, и пошла следом за пожилым мужчиной. Мы прошли узкими переходами к комнатам, принадлежащем Первой жене Маргоме. Сердце забилось сильней, руки вспотели. Я несмело вошла в гостиную и замерла. Посреди комнаты стоял Государь, представитель князя Гаргуса, судя по коричневой ленте на талии, и Алукар. Государь протянул руки ко мне, а когда я вложила в них свои, произнес:

– Нас посетила беда, дорогая.

– Что… что случилось? Адаис? Морис?

Государь отрицательно качнул головой.

– Нет, с детьми все в порядке. Маргома… она мертва.

– Кто?

Почему-то именно этот вопрос возник у меня в голове, не как, а кто. Государь удивленно приподнял бровь, а слуга Гаргуса переглянулся с Алукаром.

– Откуда вы узнали, Госпожа Сарха?

Что? Почему меня назвали по имени, которое дали при свадьбе? Я… теперь Первая жена? Стало трудно дышать, мне едва удалось подавить волнение и спокойно ответить.

– Это не первый раз, когда ее пытались убить.

– Что? Почему вы не сообщили об этом?

Государь был в гневе и сжал мои пальцы сильнее. Мысленно скривишись от боли, я произнесла:

– Она не желала тревожить вас, Государь.

Он внимательно посмотрел на меня, а затем на мужчину с коричневой лентой.

– Простите, Фаргуст. Передайте своему господину, что я найду убийцу, и он получит по заслугам.

Тот кивнул головой и произнес:

– Государь, я прошу вас от имени Гаргуса забрать тело госпожи в Дом князя.

Государь отрицательно качнул головой.

– Нет, вы знаете обычай. Мы должны исполнить Последний ритуал здесь, в Доме.

Фаргуст склонился в поклоне, посмотрел на дверь, ведущую в спальню Маргомы, и вышел из гостиной. Я взглянула на Алукара, и он тоже поклонился.

– Рад видеть вас вновь, Госпожа.

– Взаимно. – Мне с трудом удалось выдавить из себя это слово. Что он хочет? – Что вы здесь делаете?

– Я просто был поблизости, когда услышал испуганный крик Первой жены. Увы, мне ничем не удалось ей помочь, когда я пришел, она была уже мертва.

На что он намекает? Сволочь, подлая сволочь! Я выясню, что связывает его с Государем и уничтожу.

– Что вы еще видели и слышали? – чтоб ты провалился в ворфское царство, вечную Тьму!

– Меня уже расспросил Лукс. Вы помните дознавателя, уже Главного Дознавателя – Лукса?

Змея! Нет, Алукар не достоин зваться даже так. Лукс… Мне он до сих пор снится в кошмарах.

– Помню, занимательный человек. Правда, Государь?

– Да, ты права, Сарх. Он и займется расследованием этого преступления. Ты должна быть готова к Приему. После Последнего ритуала я пришлю к тебе домовского учителя традиций.

Он говорил так спокойно, что я внутренне содрогнулась – Государь никогда никого не любил, кроме себя. И сейчас он не старался даже сделать вид, что скорбит по Маргоме.

– Я должен отлучиться.

Государь поцеловал меня в щеку и вышел из комнаты. Мне тут же захотелось протереть ее платком, но сдержалась.

– Вы далеко поднялись, Катарина.

Я резко обернулась и посмотрела на Алукара.

– Спасибо, старалась. Что вы хотите от меня?

– Помните ту ночь, проведенную со мной? Не боитесь, что о ней узнает Государь?

Побледнела? Быстрый взгляд на зеркало – нет. Хорошо. Я была хорошей ученицей, Маргома.

– И что? Что вы хотите этим добиться? Государь уже знает. – Что ты ответишь на это, красный слизняк?

Алукар удивленно приподнял бровь.

– Как?

Ложь удалась, и я улыбнулась – получил! Позади нас раздалось покашливание. Обернувшись, увидела Серого – Лукса. Тело пронзила предательская дрожь, мне едва удалось удержать на губах улыбку и не дать проявиться страху в глазах.

– О, Лукс!

– Да, Госпожа Сарха?

– Я рада вас видеть. После обследование спальни, вы зайдете ко мне в кабинет?

– Как прикажете, Госпожа.

Ноги сами вынесли меня из комнаты – сознание, казалось, отключилось вместе с чувствами, только так удалось сохранить самообладание. Трудно, очень трудно контролировать свои чувства, особенно страх, но мне удалось, удалось Маргома. Я зашла в кабинет и медленно опустилась в кресло. Руки дрожали, зубы выбивали ритм страха, а сердце учащенно билось. Схватив колокольчик, вызвала служанку и приказала узнать, как себя чувствуют дети. Лишь после этого позволила себе хоть немного расслабиться и налить тягучий напиток – арап. Мне надо было приготовиться к встрече с Луксом.

Мне удалось подчинить себе Лукса! Те данные, которые добыл для меня Отрог, давший клятву верности после неудачного побега, помогли склонить Лукса в мою сторону. Оказывается, Главный дознаватель шпионил в Доме и передавал всю полученную информацию князю Умексу, мечтавшему скинуть с престола Государя. Мелкий князек, но амбиции у него большие. Надо его приструнить, чтоб в следующий раз даже не смел показаться на улицу из своего Дома. Есть одна идея. Я улыбнулась. Уверенность в то, что смогу добиться всего, чего пожелаю, росла с каждым днем. Осталось избавиться от последнего, что связывало с прежней мной. Я встала с кресла, подошла к приземистому шкафу и достала из ящика амулет ввиде хагарта. Он светился теплым желтым светом, что свидетельствовало о том, что Кетан жив. Он так и не приехал за мной. Я была ему благодарна. Тем самым он подарил мне шанс стать самостоятельной. Я вызвала огонь, поместила его в большую пиалу, а затем положила туда амулет – магический огонь расплавит все. Когда-то я так сожгла свое платье, единственное, что напоминало о жизни в поместье отца, не понимая смысла того, что делаю. Теперь же осознаю – сжигала за собой мосты, которые могли бы вернуть меня обратно. Я недолго понаблюдала за огнем и вышла из кабинета.

10

Следующий день был наполнен суматохой: готовились и к Последнему ритуалу, и к Приему. Меня посетило множество домвоских с требованиями, предложениями и просьбами. Мне едва удалось разобраться с половиной дел, когда появилась Адаис. Она тихонько села в стороне на один из пуфов. Я периодически ей улыбалась, а затем вновь возвращалась к делам. Наконец, разобравшись со всем, села рядом с ней и произнесла:

– Как дела?

Адаис грустно улыбнулась.

– Все в порядке, Ката. Не мешаю?

– Нет. Хочешь, погуляем по Саду?

Она кивнула головой и взяла меня за руку. Внутри что-то скрутилось в болезненный комок и начало расти. Адаис изменилась и очень сильно. Исчез звонкий смех и детская чистота в глазах. Девочка стала замкнутой, чужой и не только для меня, но и для Мориса. Было очень тяжело осознавать, что ты ничем не можешь помочь, только любить и верить, что все измениться в лучшую сторону. В такие моменты я была готова поставить на колени весь мир, но понимала, что этим ничего не изменить. Что делать? Я улыбнулась Адаис и начала рассказывать о том, что узнала при Доме, с кем общалась, какие новые истории узнала, а она слушала меня и молчала… просто держала за руку, просто смотрела в глаза. Что делать? Может это и трусость, но я не смогла больше терпеть: после некоторого времени сослалась на дела и отвела ее к Морису. Когда оказалась у себя в спальне, села на пол и прижала кулаки к сухим глазам – не могла больше плакать. Те слезы, которые я пролила, увидев Адаис, были последними и самыми горькими. Понимание, что при всей той мощи, что подарил мне Харонтер, я не могу даже защитить близких людей – так давило на плечи, что было тяжело дышать. Но сдаваться нельзя, надо продолжать борьбу ради Адаис и Морис. Они нуждались во мне! Я встала, отряхнула шаровары и направилась к кабинету – скоро должен явиться Лукс с докладом. Государь узнает о ходе следствия только после меня.

Новости оказались простыми до абсурда – Маргому отравила Лучина, девушка, которую можно было заподозрить лишь в последнюю очередь. Да, она эгоистичная, тщеславная дура, которая хотела стать женой Государя. Но Первая жена была во много раз умнее ее, так почему не заметила угрозу раньше? Да и зачем Лучине уничтожать Маргому или ранг Фаовритки Государя так вскружил ей голову? Здесь было что-то не так, но что предстояло еще выяснить. Я приказала Луксу ничего не сообщать Государю, сославшись на суматоху. Надеюсь, он не проявит настойчивости. Выглянув во внутренний двор, я заметила, что от столба Времени протянулась длинная серая тень – скоро начнется Последний ритуал и вся семья Государя должна присутствовать при нем.

Все окружающие были одеты в белые похоронные одеяния, головы покрыты серой тканью, а лица выражают печаль, которую только половина чувствовала на самом деле. Огонь взметнулся к небу: то ли прося прощение, то ли требуя – не знаю. Хотелось все бросить и уйти, но я держала за руки детей и смотрела на пламя. С ним уходили все воспоминания о Маргоме, все отрицательные воспоминания. Нельзя было думать плохо о мертвых, а то они начнут причинять неприятности живым – поверье Орхана. Огонь погас, и остались лишь угли, которые начали убирать слуги. Завтра они распылят их над морем, чтоб даже после смерти Первая жена могла следить за землями Орхана. Домовские вместе с Госудрем разошлись по своим комнатам, а я с детьми так и остались стоять на месте. Адаис дернула меня за руку и спросила:

– Маргома больше не придет к нам, как и наши с Морисом родители?

Я кивнула головой, не в силах что-то произнести.

– Почему? Куда они ушли?

Морис улыбнулся ей и ответил:

– Туда, куда нет печали.

– А когда я попаду туда?

Я встала на корточки и взяла ее за плечи. В душе, казалось, что-то лопнуло.

– Никогда, слышишь – никогда!

Девочка расплакалась и убежала прочь, а я осталась стоять на коленях, пытаясь унять сильно бьющееся сердце. Морис положил руку мне на плечо и ничего не произнес. Что делать?

Спустя несколько часов, когда закончила все свои дела, я взяла из кухни мешочек с молотыми косточками чарго – из них как раз готовился арап – и отправилась к Адаис, чтоб попросить прощения за свою вспышку гнева. Адаис сидела среди игрушек и, казалось, спала, но как только я вошла в помещение, она открыла глаза и посмотрела на меня.

– Прости, что накричала на тебя.

– Ничего, я понимаю, Ката.

Я позвала слугу и приказала принести горячей воды, а затем села рядом с ней и без лишних слов обняла. Она прижалась ко мне и закрыла глаза. На миг мне показалось, что все в порядке, что ничего плохого не происходило, но синяки под глазами говорили о бессонных ночах, а те о кошмарах. Что делать? Слуга вернулся через некоторое время, затем быстро намешал арап. Я погладила девочку по белокурым волосам и прошептала:

– Адаис, попьешь арапа?

Она открыла сонные глаза, села и кивнула головой. Напиток был слишком горьким. Я удивленно отставила чашку и хотела позвать слугу, когда девочка побледнела и начала кашлять.

– Адаис!

Я притронулась ко лбу, горячему лбу. Что случилось?

– Лекаря! Позовите лекаря!

Слабость сковала тело, стало трудно дышать. Адаис прекратила кашлять, прекратила двигаться! Я начала трясти ее за плечи, звать охрипшим горлом лекаря, чувствуя, как сама теряю сознание. Последней моей мыслью было: "Адаис!"

11

Тишина сковывала сознание, холод пронзал тело. Я обхватила себя за плечи. Ничего нельзя было разглядеть – где я? Зубы начали выбивать дробь – мне было страшно. Темно, холодно и тихо – ГДЕ Я? Кто-то дотронулся до моего локтя. Крик вырвался из горла, тело вздрогнуло как от удара.

– Кто здесь?

– Я, Ката.

– Адаис?

Я обернулась, но там, откуда шел голос, было пусто.

– Где ты?

Ответа не было, а затем сзади послышался смех. Поворот – Адаис стояла рядом и улыбалась. Она изменилась: бледная, практически серая кожа, синяки под глазами, тусклые волосы. Девочка подошла ко мне и взяла за руку. Казалось, ладонь обожгло льдом – Адаис была холодной, как лед. Неужто я тоже такая? Она потянула меня за собой. Я несмело пошла следом. Тишину слева разрывали крики боли, а справа – счастливый смех.

– Куда ты ведешь меня, Адаис?

– Пойдем быстрее, Ката. Нам надо спешить – тебе нельзя здесь долго находиться.

– Где?

Адаис промолчала и ускорила движение, я едва поспевала за ней. Куда мы идем? Где мы? Вопросы закружились в голове, мешая трезво мыслить. Темнота окутывала со всех сторон и, заползая в душу, порождала пустоту, которая съедала все внутри. Мне стало больно, как будто исчезала часть меня, нет не так – постепенно исчезала я сама. Что происходит? Холод теперь не касался тела – он был внутри, был мной! Я перестала видеть Адаис, свою руку, которую она держала. Я растворялась в Ничто. Страх сковал грудь и заставил замереть. Девочка дернула за руку и практически прокричала:

– Идем, Ката. Идем! Не позволяй страху, пустоте завладеть душой. Вспомни о чем-нибудь хорошем! Не позволяй мраку становиться тобой! Не сдавайся!

Крик отрезвил, заставил продолжить движение – бороться. Перед внутренним взором появилась улыбающаяся Адаис, какой я встретила ее на корабле; Морис, несмело вошедший в каюту; Лис со своей лукавой улыбкой, стоящей перед окном; Арен и Кали перед костром, беседующее о чем-то своем; Кетан и его нежные прикосновения к моему телу, Кетан и ночь в пещере; полет со второго этажа, улыбка матери, смех сестер, теплый взгляд отца. Нет, Тьма, ты не растворишься во мне, не станешь мной и не завладеешь душой! Не дам, хоть буду страдать вечность, помня о том, чего больше не будет, но не отдам! Воспоминания о том, что было, надежды на то, что будет, составляют саму суть меня, ты их не получишь! Стало легче дышать, холод ушел, как и темнота. Мы шли по тонкой тропе меж двух пропастей. С одной стороны уже едва были слышны крики боли, а с другой – раскаты смеха. Они ни на мгновение не прекращались, но теперь на них можно было не обращать внимания. Адаис стала еще бледнее, как будто что-то пило ее энергию, и намного холоднее, чем раньше.

– Адаис!

Она даже не повернулась, просто перешла на бег. Я устала, не знала, куда идем: вверх или вниз. Мы бежали и бежали – казалось, этой тропе не будет конца. Время замедлилось – исчезло. Наконец вдали показалась беседка, красивая, изящная, как будто из другого мира, резко контрастирующая на фоне мрака. Сердце дернулось, стало больно дышать. Адаис внезапно остановилась. Я посмотрела на нее, ожидая, что объяснит, но она просто указала рукой на беседку. Кожа у нее стала прозрачной и, казалось, обтягивала уже скелет без мышц и мяса, глаза ввалились. Я передернула плечами, подошла к ней и обняла – не оставлю ее здесь! Она начала вырываться и что-то шептать, нельзя было разобрать что. Не брошу! Не оставлю ее здесь! Адаис замерла, а затем громко произнесла:

– Иди, Ката! Иди! Я не хочу возвращаться, не хочу. Оставь меня здесь – уходи!

Что делать? Я обняла ее крепче, просила, умоляла, чтоб пошла со мной, но она была неумолима. В глазах начало щипать, хотелось закричать на нее, ударить лишь бы заставить сдвинуться с места, но знала, что ничего не получится. Я разжала объятия и повернулась к беседке – ноги не слушались, было очень трудно идти. Она хочет остаться! Это ее желание, просьба – не имею права спорить. Поэтому, несмотря на то, что душа просилась вернуться, я шла вперед к светящейся в ночи беседке, которая манила, звала к себе, обещая покой, нет успокоение. Она, как будто пела песнь Свободы – мечту многих, становясь для них путеводной звездой. Я замерла около ступенек, не решаясь войти внутрь, а там ко мне спиной сидел человек, нет – тангериец, истинный прародитель. Черная кожа, серебряные волосы, необычный плащ, плащ ли? Нет – я удивленно ахнула. Это были крылья. Неужели, Ворф? Он обернулся и посмотрел прямо мне в глаза. Бог? Мне удивиться? Испугаться?

– Добро пожаловать, Катарина.

Что со мной? Почему ничего не чувствую? Почему не удивляюсь? Передо мной бог, а я стою и ничего не делаю.

– Проходите, присаживайтесь.

Учащенное дыхание, повышенное сердцебиение – все, что можно было ожидать в такой ситуации – не было. Только необычное равнодушие. Адаис? Я затаила дыхание. Больно? Да! Да! Я села на скамью и склонила голову – в знак уважения? Нет – не хотелось смотреть в его глаза: белые, без радужки.

– Адаис…

– Кто-то из вас должен был остаться, а кто-то уйти. Адаис сделала свой выбор… Вам не надо винить себя.

– Винить?

Винила ли я себя? С удивлением поняла, что нет. Хотелось вернуться, спасти ее – эта жажда отживала свое, оставляя за собой тлеющие угли. Может позже, когда угли вновь разгорятся и начнут жечь душу, проснется и вина, но сейчас нет, ее нет. Где я? Что здесь делает Ворф? Зачем он встретил меня в беседке? Зачем все это?

– Где я?

– В моем царствии. Это мир Тьмы, пустоты. Здесь мертвые находят или покой – вы слышите их смех? Или страшные муки. Они сами, как Адаис, выбирают сторону, на которой оказаться. Только некоторые способны пройти по тропе, по грани, отделявшей Добро и Зло – очень трудно определить, где что. Намного лучше остаться посередине, правда?

Я разгладила ткань шаровар на коленях и решилась поднять голову. Он все так же смотрел на меня, не улыбался, не хмурился. Его лицо, как маска не выражало ни интереса, ни равнодушия – ничего, даже скуки.

– Почему?

– Почему я встретил вас в беседке Оков?

– Да.

– Может мне захотелось посмотреть на ту, которая должна "восстановить Равновесие"?

Я изогнула уголки губ в подобие улыбки и произнесла:

– Посмотрели?

– Да, и захотел открыть вам один секрет – сущий пустяк – правду.

– Правду?

Впервые он улыбнулся. Его улыбка была подобно откровению, но не для меня. Почему? Почему я ничего не чувствую?

– Удивительно, да? Сколько разумных существ, столько и правд. Но хватит, вы знаете, что боги могут восстановить Равновесие и без вас?

Сердце екнуло. Я пристально всмотрелась в его лицо, желая разобраться, лжет ли он или нет.

– Да? Почему же они этого еще не сделали?

– Потому что им запрещает Арикон.

Арикон? Почему? Зачем им я?

– Почему?

Он вновь улыбнулся и посмотрел вдаль.

– Потому что он боится. Знаете, есть тайны на земле, которые не могут раскрыть даже боги. Одной из таких тайн является кинжал Судьбы. Никто не знает, кто его создал и зачем. Нет, правильнее будет сказать, что мы – новые боги – не знаем. Драконы знали, но Харонтер, получивший от нас в дар обратно свою жизнь, не пожелал рассказать о кинжале и его Стражах. Арикон не уничтожил его и удивил этим многих – почему? Ответ был прост. Никто из моих "братьев и сестер" даже не догадывался, что Харонтер, по просьбе Арикона, заглянул в наше будущее. И знаете, что он та увидел – кинжал Судьбы уничтожит нас, так же как мы – драконов. Арикон решил избавиться от кинжала, использовав Стража… Но самое главное, что вы единственный из Стражей, который смог усмирить чужую энергию и подчинить себе. Меня это заинтересовала, а остальных нет – глупцы.

Мне стало не хватать воздуха. Закружилась голова. Боги бояться? Равновесие – пустышка, прикрытие? Что делать? Почему? Я сжала пальцы в кулак. Замолчав, Ворф через мгновение вновь продолжил:

– Арикон решил никого не посвящать в свою затею, а чтоб все выглядело правдоподобно, немного пошатнул Равновесие, воспользовавшись нами – Темными богами. Смешно, да? У него все получилось – все взволновались. Он убедил их возложить "важную миссию по восстановлению" на вас. Цель – порталы, которые находятся в пустоши Горячих Ветров. Они единственное строение, способное при своем разрушении высвободить такое количество энергии, что она уничтожит и кинжал и того, кто им воспользуются.

– Но зачем? Почему?

Ворф встал, расправил крылья.

– Я рассказал вам все потому, что мне интересно посмотреть, что вы решите. Если вы не уничтожите порталы, мир переживет несколько неприятных столетий, а затем все придет в норму, а если уничтожите, то умрете сами. Каков ваш выбор?

Я схватилась за горло. Не могу! За что погибло столько людей? За ложь? Из-за страха богов? Я посмотрела на Ворфа и тоже встала. Что мне делать: смеяться, плакать? ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ? Не правда, не правда! Все было зря…

– Вы готовы, Катарина?

Что должна ответить? Как реагировать? Я не знала, ничего не знала – пусто. Смешно, победа над Тьмой и пустотой этого места была за мной, тогда почему в душе, в голове – пусто? Кукла? Я была куклой в чужих руках.

– Прошу.

Ворф открыл портал и отступил в сторону, освобождая мне дорогу. Я закрыла глаза и вступила в сияющий занавес.

Бог хмыкнул и облокотился о перила: "Видимо на меня так дурно влияет Рерх, но я подожду и посмотрю. В отличие от Арикона, мне не страшны сильные противники. Мне наоборот достовляет удовольствие сражение с ними – у всех есть выбор, даже у богов, поэтому я буду ждать, Катарина, что выберете вы".