Текст книги "Десять тайн Охотника на демонов"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Ну что за дура! – в сердцах воскликнул Николас.

Кампала – полевое растение с белыми, похожими на маленькие колокольчики, цветами, которые источали дурманящий запах. В большой концентрации он вызывал жуткие галлюцинации, сводящие человека с ума. Правда, некоторые веломовские и лапские шаманы верили, что настой из этого растения расширяет сознание, позволяя заглянуть дальше, чем это возможно с обычными способностями ясновидящих и медиумов. Поэтому именно они чаще всего злоупотребляли кампальным зельем.

Николас наблюдал последствия его действия в Лапии, да и Гвидион, его старый учитель-друид, в свое время в красках описывал захваченных кампальным экстазом оракулов прошлых лет.

Эглаборг, хорошо разбирающийся в травах, утверждал, что кампала истощает и обезвоживает организм человека, заставляя его работать на пределе возможностей. Отсюда, по его словам, брались и галлюцинации, и пресловутое расширение сознания.

Веки девушки медленно начали смыкаться над белесыми глазами. Грудь с каждым вздохом вздымалась все чаще. Алиса приходила в себя. Снова распахнулась дверь. Это чернобородый хозяин дома тащил под руку бледного, осунувшегося Константина.

– Сущие дети, честное слово, – причитал хозяин дома, усаживая лейтенанта на табурет у печи. – Негоже таким в дружине служить. А коли война? Коль убивать кого понадобится, а? Ладно, уж сестра твоя, баба все-таки. Но ты-то мужик, а туда же, – ворчал он, пытаясь усадить ослабевшего Костика на скамейку рядом с сестрой.

Алиса, наконец, очнулась и рывком села, обводя присутствующих усталым взглядом уже абсолютно обычных глаз. Увидев Николаса с Эглаборгом, она разозлилась.

– Это снова вы? – голос все еще с трудом ей повиновался. – Убирайтесь.

– Алиса, пожалуйста, этот юноша принес тебя сюда, когда ты упала в обморок, – попытался возразить ей брат, отходя потихоньку от первого шока.

– Я не падала в обморок, – упрямо ответила она, потом вдруг сорвалась с места и выскочила на улицу. Желудок скрутила болезненная судорога и вывернула наизнанку, исторгая все его содержимое. Собравшись с духом, Алиса вернулась в дом неестественно ровной походкой. Только бледно-зеленый цвет кожи выдавал, что ей до сих пор дурно.

– Вы еще здесь? Я же велела вам убираться! – просипела она, увидев Охотника с целителем. Ослабевшие ноги подвели Алису. Николасу снова подхватил ее.

– Успокойтесь, вам надо прилечь, – назидательно сказал он.

– Я не могу прилечь. Мой отец, кто-то должен позаботиться о его похоронах, – слабо возразила Алиса. Силы покинули ее.

– Не беспокойтесь. Ваш брат обо всем позаботится, – ответил Охотник, укладывая девушку в указанную добросердечным хозяином постель.

– Мой брат даже о себе позаботиться не может. Он не справится, – возразила она. Теперь гнев в ее голосе сменился отчаянием.

– Мы ему поможем. Выпейте-ка лучше это, – Николас подал знак Эглаборгу и тот принес ей чашку только что приготовленного им горячего отвара.

– Это должно ее успокоить и вывести из организма ту дрянь, которой она себя травит, – шепнул Николасу на ухо целитель. Охотник коротко кивнул, глядя, как девушка жадными глотками осушает горячее питье. Алиса успокоилась, обмякла, ее веки потяжелели и сомкнулись. Она, наконец, погрузилась в глубокий сон.

Николас не солгал ей, когда сказал, что поможет генеральским детям похоронить их отца. Кто-то из искеровцев продал им холщевый саван для похорон. Дружинники соорудили носилки и на следующий день перенесли разбухшее и отяжелевшее тело к указанному Николасом топкому месту в лесу за рекой. Стражей в этих краях было принято хоронить в трясине.

Прощались долго. Снимали шапки, говорили красивые речи о былых ратных подвигах генерала, пили крепкую настойку из жестяных фляг за упокой души. Лишь Константин молча смотрел на обезображенное смертью тело своего отца. Николас в чем-то понимал его. Что эти люди знали об этом человеке, который сейчас лежал бездыханным уродливым телом на деревянных носилках? Для одних он был всего лишь главнокомандующим, поставленным на эту должность кем-то сверху. Для других – узурпатором, принесшим в этот край чужую веру. Насколько искренними могли быть их речи?

– Странно, – вдруг очень тихо прошептал Константин, когда настал его черед прощаться с отцом. – При жизни у него практически не было седых волос, а сейчас они все белые…

Николас задумчиво посмотрел на тело, но тут по толпе волной прошел шепот. С трудом переступая на негнущихся ногах, к ним шла Алиса. На бледном лице черные круги под глазами казались особенно яркими. В руках она крепко сжимала букет нежно-голубых паладинников, цветов, которые традиционно приносили на похороны Стражей. Николас с Эглаборгом потратили все утро на их поиски, но так не нашли ни одного. А дочь генерала достала где-то целый букет. Алиса склонилась над самым телом отца и положила ему на грудь цветы. Солдаты, поднатужившись, подтолкнули носилки к трясине. Коричневая жижа медленно распахивала ненасытную пасть, с аппетитом поглощая предложенную ей жертву. Тело генерала постепенно погружалось на дно. Алиса одиноко стояла на самом краю трясины и с тоской смотрела на него. Все остальные держались позади.

– Подойди к ней, – Николас пихнул Константина в бок.

– Зачем? Она снова начнет браниться, – возразил он.

– Подойди, тебе говорю. Не видишь, она еле на ногах стоит! – Охотник подтолкнул вперед оробевшего Константина.

Тот взял сестру под руку, и, бросив последний взгляд на поглотившее его отца болото, повел уставшую и безучастную ко всему Алису обратно в город. Николас с Эглаборгом последовали за ними. Солдаты и искеровцы помедлили еще несколько мгновений для соблюдения приличия, и вернулись к своим делам.

***

Вечер этого дня выдался очень холодным и ненастным. Небо затянули свинцовые тучи. Дул холодный порывистый ветер. Приближалась буря. Алиса на этот раз совершенно добровольно отправилась отдыхать. Она надеялась, что завтра им удастся отправиться в путь. Николасу с Эглаборгом все-таки удалось разместиться в избе вместе с детьми генерала Оленина. У Алисы не достало сил их прогнать, а Константин наоборот был очень рад их компании.

Николаса беспокоила странная участь генерала Оленина. Чтобы справиться с бывалым бойцом, да к тому же, судя по всему, Стражем с даром ясновидца, нужна была поистине колоссальная сила и ловкость. Случайно брошенные слова Константина о потере связи с основными силами веломовской дружины и необъяснимое волнение Алисы натолкнули Охотника на мысль, что за этой историей что-то кроется. Кроме того, Николас до сих пор не знал, какое задание выполняли элитные солдаты в сейберской глуши. А ведь двигаться им придется, судя по всему, в одном направлении.

Константин, сгорбившись, сидел на лавке, и намечал какой-то маршрут на карте. Эглаборг разбирал только что собранные им мхи и лишайники. От кипевшего на печке котла исходил странный дурманящий запах, из-за которого голова становилась чугунной, и очень хотелось спать. Николас марал уже десятый лист бумаги, пытаясь по памяти изобразить тело погибшего генерала. Решив остановиться прежде, чем он испортит очередной набросок, Николас отложил альбом в сторону и подошел к целителю.

– Эглаборг, помнишь то зелье, что ты сварил пару недель назад, когда мы только спустились с Рифейских гор? – шепотом спросил он.

– Это после которого от нас даже волки шарахаться стали? – ответил целитель, поглощенный изучением своих трофеев.

– Нет, после которого мы всю ночь вели задушевные беседы, – поправил его Охотник. – Сможешь сделать его еще раз?

– Смогу, – пожал плечами целитель.

– Так сделай, – ответил Николас, украдкой наблюдая за юным лейтенантом.

Эглаборг проследил за взглядом Охотника и недовольно поморщился, поняв, к чему тот клонит. Целитель повернулся к котлу и высыпал туда щепотку ядовито-желтого порошка, помешал, затем добавил каких-то трав. Через пять минут зелье начало кипеть. Эглаборг разлил его по кружкам, предварительно добавив в две из них по капле вязкой жидкости из одного из своих пузырьков.

– Мастер Константин, не хотите угоститься нашим травяным отваром? Он должен придать вам сил перед предстоящей вам завтра дорогой, – предложил целитель с непроницаемым видом.

– О, благодарю, – рассеяно ответил лейтенант, отрываясь от карты.

Константин принял чашку, вдохнув сладкий кружащий голову аромат, сделал первый глоток.

– Очень вкусно, – похвалил он пряный отвар целителя.

Напиток Эглаборга и Николаса пах совсем по-другому. Чтобы не вызывать подозрений, Охотник тоже отпил из своей кружки и еле сдержался, чтобы не выплюнуть тошнотворное зелье обратно. Охотник бросил недовольный взгляд на своего компаньона, но тот ответил ему ехидным взглядом, который красноречиво говорил: «Сам хотел, чтоб я ему это пойло сделал, так теперь терпи».

– А можно вопрос, – осторожно начал Николас, проверяя действие зелья. Константин медленно кивнул. – Куда вы направляетесь? Может, нам по пути и мы смогли бы идти вместе. Все-таки с дружиной путешествовать куда как безопасней.

– Пожалуй, что и сможете. Наш путь лежит в долину Агарти в Снежных горах, – ответил он, расслабляясь под действием зелья. Эглаборг бросил встревоженный взгляд на Николаса. Тот и глазом не повел, когда лейтенант упомянул, что они направляются в одно и то же место. Целитель поражался его выдержке.

– Но долина находится на территории Поднебесной, – сдержанно выразил удивление Охотник.

– Только южная ее часть. От храма Шамбалы все земли принадлежат Веломовскому царству, – поправил его Константин.

– Но зачем вам долина? Там же нет ничего, кроме гор и заброшенного храма, – продолжал вытягивать из него информацию Охотник.

– Ничего, кроме мятежного Китеж-града, – переходя на шепот, ответил Константин.

– Китеж-град? Кажется, твоя сестра о нем упоминала, когда мы впервые встретились. А против чего мятеж-то? – стараясь звучать как можно более непринужденно, спросил Николас.

– Против того же, чего и всегда. Против Единой веры. С момента принятия царем новой религии туда стали стекаться все недовольные с Веломовских земель. Построили свой город. Надеялись укрыться в окруженной неприступной горной грядой долине от Защитников Паствы и Веломовской дружины. Еще пару лет назад, когда бунтовал Северо-западный край, и шла война с Эламом, до них никому дела не было. А сейчас все вроде немного успокоилось. Епископат стал больше внимания обращать на смутные слухи о Китеже. Теперь вот в плотную им заняться решили, – наконец-то разговорился юноша.

– А ты, я вижу, не очень доволен вашим назначением.

– Я вообще недоволен, что отец следом за Алиской устроил на службу. Я бы с удовольствием изучал науки в Университете или стал паломником, как вы. А китежцев жалко. Ведь знаете, может, я тоже когда-нибудь окажусь среди них, загнанных и обездоленных. У меня иногда бывает… как же это называли, предвидения. Часто, я угадываю, кто стоит за дверью, где искать пропавшего ребенка или куда ведет та или иная дорога… – он ненадолго замолчал. – В детстве мама рассказывала, что у ее прабабки был особый дар: она могла предсказывать будущее. И я унаследовал от нее частичку этого великого дара.

– А твоя сестра, она тоже будущее предсказывает? – отринув осторожность, поинтересовался Николас. Кажется, зелье Эглаборга подействовало на Константина достаточно сильно.

– Кто, Алиска? – удивленно спросил Константин и громко рассмеялся, как будто от хмеля. – Да она от горя удавилась, если бы у нее был дар. Истинная единоверка. Верноподданная Веломоской короны. Любимая папина дочка. Для него всегда существовала только она, вся такая правильная и послушная. А я был пустым местом, никем. Знаете, как тяжело, когда твой собственный отец смотрит на тебя и не видит, не понимает, не хочет понять?

Николас по-братски положил руку ему на плечо, неподдельно сочувствуя ему.

– Знаю. Мне ли не знать. Мой отец такой же, – Охотник тяжело вздохнул, окунаясь в воспоминания. – Раньше я думал, что он даже не пытается меня понять, но сейчас все наши ссоры кажутся такими глупыми. Когда мы расстались, я даже не смог заставить себя сказать последнее прости. И теперь жалею… Когда мой путь завершится, я вернусь домой и обязательно попрошу прощения у отца за то, что был таким несносным сыном.

Эглаборг удивленно переводил взгляд с Константина на Николаса и не мог понять, кто из них захмелел больше, ведь только что его хозяин рассказал о своей семье больше, чем за все их долгое путешествие.

– Жаль, что мне этого сделать не удастся, – печально ответил Константин и не смог сдержать слез.

– Но у тебя еще есть сестра, – поспешил напомнить Николас.

– Алисе никто не нужен, вы же видите. Я для нее обуза, – покачал головой лейтенант.

– Это не так, – жарко возразил Охотник, пристально глядя ему в глаза. – Может, она этого не говорит, но ты ей очень нужен. Особенно сейчас.

Константин с сомнением посмотрел на закрытую дверь, за которой спала Алиса.

– Иди к ней, – подтолкнул его Николас.

Тяжело вздохнув, Константин поднялся и зашел в комнату:

– Алис, ты не спишь?

– Уже нет, – проворчала она сонным голосом.

– Я маршрут составил до Китежа. На этот раз точный, – не унимался брат.

– Хорошо, я завтра гляну, – нетерпеливо ответила сестра.

– Можно я здесь переночую? – девушка удивленно подняла голову с подушки.

– Хорошо, только обещай, что храпеть не будешь, – махнула она рукой и перевернулась на другой бок.

Константин запер за собой дверь, оставив Николаса и Эглаборга одних.

– Ну что, узнали, что хотели, мастер Николас? – поинтересовался целитель, укладываясь на лавку у печи.

– Не совсем. Только то, что Константин и сам толком ничего не знает. Может, ему хотя бы удастся договориться, чтобы мы пошли вместе с дружиной, – ответил Николас, возвращаясь к своему рисунку.

– По мне так лучше путешествовать одним, – проворчал Эглаборг, накрываясь дорожным плащом.

Охотник ничего не ответил. Его рука уже скользила по листу бумаги.

– Мастер Николас, не слепились бы вы, а шли спать. Поди, уже пятую ночь без сна ходите, – посетовал Эглаборг, замечая, что его хозяин и не думает ложиться.

– Ладно, мне нужно пару минут, чтобы закончить, – быстро согласился тот.

Николасу удалось задремать лишь под утро. Это был чуткий беспокойный сон, когда ты находишься на грани мира грез и безмолвия и никак не можешь туда окунуться. В конце концов, бессонница победила. За дверью раздавались тихие голоса. Охотник прислушался.

– Алис, а давай все бросим и вернемся домой, в Стольный-град. Отец ведь все равно нас не упрекнет… уже. Или хотя бы дождемся здесь приказа из штаба.

– Нет, я обещала отцу дойти до Китежа во что бы то ни стало. Мы не станем ждать приказа из штаба. За три дня до того, как мы приехали сюда, пришло сообщение из отряда отца. Там говорилось, что генерал Оленин в ночь с пятого на шестого листопада получил какую-то записку и отбыл в неизвестном направлении без охраны. Больше его никто не видел. После этого отряду отца было велено вернуться обратно в Стольный. На нас счет пока ничего не сказали, поэтому нужно выдвигаться как можно скорее, иначе нас тоже отзовут, – повисло неловкое молчание.

– В Стольный мы вряд ли вернемся, продолжила Алиса после затянувшейся паузы. – Отец перевел все наше имущество в Северный перед отъездом. Лучше давай твою карту посмотрим… – послышался тихий шорох разворачиваемых бумаг. – Так, хорошо, по правому берегу до запруды, дальше обойдем топи чуть севернее, потом снова на юго-восток до Беловодья… Вот здесь могут быть оползни. Но, кажется, другого пути в долину нет. А ты молодец, Костик, хорошая карта получилась.

– Алис? – голос звучал совсем тихо.

– Костик, не мнись, я этого не люблю. Говори напрямик.

– Наши соседи, паломники, они спрашивали позволения дойти с нами до Беловодья.

– Кто бы сомневался… – Алиса говорила сдавленно, как будто сквозь сжатые зубы. – А что еще они у тебя спрашивали?

– Да так, ничего особенного. Про службу и про Китеж, – неожиданно он запнулся, как будто улавливая ход мыслей сестры. – Алис, ну хватит уже видеть за каждым кустом врагов. Вспомни, как они помогли с похоронами отца.

– Вот это-то и подозрительно. Ох, Костик, не паломники они.

– Но почему?

– Потому… Ладно, ты все равно не поймешь.

На этом голоса затихли. Вскоре пришел чернобородый хозяин дома с охапкой дров. Растопил печь, растолкал сладко похрапывавшего Эглаборга, накормил своих постояльцев и удалился, чтобы не мешать им собираться. Возле коновязи наготове стоял весь передовой отряд. Закончив смотр войск, Алиса подошла к Николасу, который седлал лошадей вместе с Эглаборгом.

– Зачем вы идете в Китеж? – спросила девушка.

– Я же сказал, мы идем не в Китеж, а на Беловодье, – возразил Николас.

– Кроме минеральных вод на Беловодье ничего нет. И я ни за что не поверю, что вы проделали весь путь из Лапии только для того, чтобы совершить омовение, – с вызовом сказала она.

– С чего ты решила, что мы из Лапии?

– Просто догадка.

– Неверная догадка. Я не из Лапии.

Девушка бросила на него оценивающий взгляд, лоб прорезала глубокая морщина, глаза подозрительно сузились:

– Неужели с Авалора?

Он медленно кивнул, отведя взгляд.

– Это не отменяет моего первого вопроса. Зачем вам в Китеж?

– Еще раз повторяю, мы идем не в Китеж, – устало ответил ей Никола. – Нам нет дела до ваших бунтующих городов. Мне просто надо в долину Агарти. И мы пойдем вместе с вами, если ты не хочешь, чтобы весь Искер услышал о вашей маленькой семейной тайне.

Губы девушки сжались в тонкую линию. Рука легла на эфес притороченного к поясу меча.

– А еще твоему брату полезно будет узнать, что за дрянью ты себя травишь, – вкрадчиво произнес Охотник, кивком указывая на жестяную флягу.

Алиса заметно вздрогнула.

– Так и быть, идите с нами. Но если вы еще раз воспользуетесь доверчивостью моего брата, не сносить вам головы, – Алиса смерила Охотника презрительным взглядом и вернулась к своему отряду.

Начался затяжной переход по дикому краю. Сырую промозглую осень сменила холодная зима. Реку сковал пока еще тонкий лед, а топкие берега замерзли и стали тверже камня. По ночам где-то вдалеке раздавался тоскливый волчий вой. Холодная, мерзлая земля лежала перед ними мертвым телом с пустыми глазницами в ожидании, когда ее, наконец, укроет белым саваном первый снег. Но его все не было.

Через две недели передовой отряд прибыл на Беловодье – минеральный источник у подножия Снежных гор. Здесь царила гробовая тишина, нарушаемая лишь эхом шагов.

– И что же вам тут было нужно, господа паломники? – ехидно заметила Алиса, глядя на отражение в зеркальных ледяных глыбах, приглаживая короткие, слегка курчавые темные волосы.

– Ну как же, взгляните, разве вы не видите, что перед нами природный источник минеральной воды, – Эглаборг подался вперед и разбил тонкий слой льда и набрал воды в свои фляги. Его глаза при этом лихорадочно заблестели. – В народе ее часто называют «живой водой» или «водой жизни». Она обладает поистине уникальными свойствами.

От источника поднимался не очень приятный запах, как будто от тухлых яиц.

– По слухам, это вода излечивает болезни живота, головные боли, выводит из тела отраву и восстанавливает мужскую силу, – целитель сделал глоток из фляги и блаженно улыбнулся. – Солененькая! Кто еще хочет попробовать?

Константин простодушно согласился.

– Здорово! В жизни ничего такого не пил. Алиса, и ты попробуй, – девушка скептически посмотрела на флягу и сделала один осторожный глоток.

В это время целитель силой заставил Охотника испить «живой воды». Алиса с Николасом одновременно закашлялись и выплюнули мерзкое пойло.

– Действительно соленая, прямо как сопли, – сообщил Николас, прополаскивая горло родниковой водой из своей фляги.

– Гадость, фу-фу-фу, – ругалась Алиса. – От этой дряни, небось, еще и зубы портятся.

– Хм, а это вполне вероятно. Надо бы проверить, – задумчиво ответил Эглаборг.

– Только не на мне! – одновременно сказали Николас с Алисой и тут же удивленно уставились друг на друга.

Эглаборг махнул на них рукой.

– Так что, ваша миссия закончена? Теперь вы уберетесь восвояси? – злорадно поинтересовалась Алиса, когда Эглаборг закончил экспериментировать с водой.

– Ну, коль уж мы зашли далеко, то поворачивать обратно нет смысла. Мы поедем с вами дальше до Снежных гор, – Николас с вызовом глянул на девушку.

– Послушай, мальчик, не надо испытывать мое терпение. Мне ничего не стоит приказать своим солдатам взять вас под стражу за пособничество бунтовщикам из Китежа, – угрожающим шепотом ответила она.

– Послушай, девочка, не надо так со мной разговаривать. Это не я травлю себя дурманящим зельем и кидаюсь на всех встреченных путников. Такими темпами ты эту дружину в долину не проведешь, – Алиса недовольно сощурила глаза. – До сих пор мы ничем вам не мешали. Даю слово, что не встану на твоем пути, когда мы доберемся до долины Агарти.

– И чего же стоит слово голодранца?! – скептично спросила она.

– Зато слово Стража стоит дорого, – веско ответил он, выдержав ее тяжелый взгляд. – Да ты ведь и сама не хуже меня это знаешь.

– Ладно, демоны с вами… – сдалась Алиса и приблизившись к нему, прошептала над самым ухом. – Но если вы станете помогать бунтовщикам, пеняйте на себя.

Она повернулась к отряду и подала сигнал двигаться дальше.

***

Горы оправдывали свое название. Первый снежинки застали их еще у подножия. Они белым роем носились по воздуху, кружились вихрем над головами и укрывали землю мягкой пушистой периной. Легкие обжигал морозный воздух. Весь мир в одночасье превратился в царство белого снега. Лошадям приходилось задирать ноги все выше и выше, чтобы пробираться сквозь высокие сугробы. Громко завывал ветер. Метель усилилась. Начинался буран.

Алиса спрыгнула со своего коня, сняла с пояса флягу, открыла ее и поднесла к носу.

– За мной. В пятистах шагах отсюда есть пещера. Там и переждем.

Солдаты, за долгие месяцы пути, привыкшие к чудесному таланту своей капитанши безошибочно ориентироваться на открытой местности, послушно направились за ней.

Пещера оказалась достаточно просторной, чтобы уместить весь отряд. Дружинники развели костер, поужинали и улеглись спать, завернувшись в теплые походные одеяла.

Усталость от длинного перехода сделала свое дело. Бессонница отступила. Но Охотник продолжал спать все так же чутко, просыпаясь от любого шороха. К рассвету метель стихла. Величественные Снежные горы погрузились в первозданную безмятежность. Алиса проснулась первой, натянула сапоги, посильнее запахнула куртку и вышла на улицу. Снег искрился и переливался разными цветами, окрещенный ярким восходящим солнцем. Легкий мороз колол щеки. Девушка сладко потянулась.

– Красиво здесь, – сказала она, показывая, что знает о его присутствии.

– Если ты любишь снег, – пожал плечами Николас.

– А ты не любишь? – слегка удивилась Алиса, и, оставляя глубокие следы, пошла куда-то к краю плоской смотровой площадки.

– Не знаю. На Авалоре снег выпадал не так часто и всегда вызывал у меня тоску, – пожал плечами Николас, останавливаясь у обрыва рядом с девушкой.

Она нахмурила брови и смотрела куда-то вдаль, как будто пыталась разглядеть что-то, доступное только ей.

– Что такое? Что там? – забеспокоился Охотник. Он не увидел, а скорее почувствовал перед собой нечто странное, неосязаемое.

Алиса оторвала взгляд от горизонта, повернулась к обрыву спиной и попыталась рассмотреть что-то через свое плечо.

– Пространственная воронка, – ответила она, вновь поворачиваясь к обрыву. – Здесь определенно находится пространственная воронка.

Она сняла перчатки и начала щупать воздух перед собой.

– Воронка? – удивился Николас.

Гвидион рассказывал ему о том, что великие ясновидящие древности умели создавать пространственные воронки и временные вихри. Они могли служить как порталом в труднодоступное место, так и непроходимой преградой в виде бесконечного лабиринта искаженного пространства и времени.

– Да, думаю, это прямой путь до Китежа, – уверенно ответила Алиса, погружая свою руку в незримую дыру.

– Но ты же не станешь им пользоваться? – с надеждой спросил Николас. – Ты ведь не знаешь, что там с другой стороны.

– И все же я рискну, – Алиса заученным движением сорвала с пояса флягу и приложила к губам. Ее глаза закатились и стали белыми, как снег. Затаив дыхание девушка сделала шаг с обрыва. Николас едва успел схватить ее за руку, как они вместе рухнули на твердую землю. Охотник приподнялся на руках и встал на ноги. Алиса продолжала лежать, пытаясь восстановить дыхание. Николас огляделся. Они оказались на небольшом плато, посреди которого мрачно высились руины древнего неведомого города.

– Это и есть твой Китеж? – удивленно спросил он у распластанной на земле девушки.

Все еще тяжело дыша, она села, опираясь на руки:

– Нет, не думаю. Китеж был основан перед самой войной за веру, а эти руины выглядят намного старше. Зачем ты схватил меня?

– Я испугался, что ты можешь не вернуться, – честно ответил он, помогая девушке встать на ноги.

– А теперь не вернемся мы оба, – сухо отметила девушка, глядя по сторонам. – Воронка исчезла.

– Я заметил, – ответил юноша, разглядывая остатки каменной кладки, возле которой они вышли их воронки.

– Мы в неделе пути к югу от нашего лагеря. Они нас никогда не найдут, – в отчаянии вскрикнула девушка.

– Зато мы их найдем, прекрати паниковать. Ты ведь капитан передового отряда Веломовской дружины, – пристыдил ее Николас.

– Но у нас нет ни воды, ни провианта… Хорошо хоть оружие осталось, – продолжала причитать девушка.

– Алиса, такие города обычно строят у воды. Если ты чуть-чуть успокоишься, то я уверен, что мы найдем ее, – повышая голос, ответил юноша.

– Как? Я же ясновидящая, а не какой-нибудь деревенский лозоходец, – девушка никак не хотела заканчивать свою истерику.

– Хорошо, тогда я найду воду без помощи ясновидящей и лозоходцев, – не выдержал Николас и скрылся в каменных развалинах.

Алиса осталась ждать его на том же месте. Кампала начала выветриваться и ее мысли обрели былую ясность. Она закрыла глаза и почувствовала, что кроме нее и Николаса здесь есть кто-то еще. Он бесшумно ступал по голой земле, притаившись за каменными стенами, словно выжидая своего часа.

– Вот вода, – Охотник вернулся и подал ей свою флягу. Она жадно впилась в нее, забыв о благодарности.

– Здесь кто-то есть. Кто-то живой. Кто-то опасный, – сказала Алиса, когда утолила свою жажду.

– Я заметил, – мрачно ответил Николас. – Эй, выходи, кто бы ты ни был!

– Что ты делаешь, идиот? А вдруг это дракон, – испуганно зашипела на него девушка.

– Хорошо бы, если это действительно был дракон. Но, к сожалению, они водятся только на самом южном склоне Снежных гор. Здесь для них слишком холодно, – скептично заметил Охотник. – Думаю, это кто-то другой.

– Николас! – испуганно вскрикнула девушка, глядя ему за спину.

Охотник обернулся. Перед ним стояло огромное в три аршина ростом животное. Внешностью оно чем-то напоминало лося с покрытым голубовато-зеленой чешуей телом. Мохнатые светло-коричневые ноги были толщиной с десятилетнюю ель. Вытянутая морда с козлиной бородкой увенчана небольшими, развернутыми вперед рогами. Зверь оценивающе глядел на юношу своими круглыми желтыми глазами. Недовольно раздувая ноздри, неведомое животное ударило копытом по земле, и, направив свои рога на юношу, кинулось вперед. Николас едва успел отпрянуть и выхватить меч. Зверь с чудовищной ловкостью развернулся на задних ногах и снова пошел в атаку. Клинок со звоном ударился о рога животного и отскочил, не оставив на них ни царапины. Юноша метнулся в сторону от направленных на него копыт. Алиса, видя, что зверь занят схваткой с Николасом, с саблей наголо зашла к нему в тыл. Заметив ее движение, животное мгновенно развернулось и отбило клинок рогами. Не теряя времени, юноша со всех сил рубанул мечом по зеленому крупу. Клинок отскочил с оглушительным звоном не оставив на прочной, как камень чешуе, и царапины. Животное снова резко развернулось и застало юношу врасплох. Задние ноги задержал силовой щит, но от удара Охотника отбросило на несколько десятков шагов назад. Он упал на землю и некоторое время не шевелился, надеясь ослабить бдительность неприятеля. Зверь сосредоточил все свое внимание на Алисе, пытаясь достать до ожесточенно защищавшейся девушки то рогами, то копытами. Дождавшись, когда зверь занял удобное положение спиной к нему, Охотник резко вскочил на ноги и одним ловким движением, усиленным левитацией, оказался на спине у зверя. Животное угрожающе затрубило. Николас чуть было не соскользнул к нему под копыта, но вовремя успел вцепиться ему в шею. Зверь подпрыгнул и начал извиваться всем телом, пытаясь сбросить с себя непрошенного седока. Это дало Алисе долгожданную передышку. Девушка сорвала с пояса флягу и зубами открутила крышку.

– Не делай этого! – предупреждающе крикнул юноша, изо всех сил цепляясь за скользкую чешую.

– У него есть какое-то уязвимое место! – крикнула ему в ответ капитанша. – Только так я смогу узнать, где оно!

– Нет, стой! – в отчаянии завопил Охотник.

Но было уже слишком поздно. Девушка уже сделала глоток. Зверь перевернулся, едва не придавив Николаса своим тяжелым телом. В этот момент Алиса ринулась к ним с мечом наголо, целясь по открывшемуся светлому брюху. Но животное с молниеносной скоростью вскочило на ноги и ударило девушку прежде, чем она успел перегруппироваться для защиты. Белые рога окрасились алой кровью. Алиса упала, схватившись за раненый бок. Животное подняло голову, посмотрело в испуганные глаза девушки и неожиданно отступило. К тому моменту, как юноша поднялся с земли, оно уже умчалось прочь.

Николас подошел к Алисе и помог ей сесть.

– Подай флягу! – потребовала она.

Николас безропотно подошел к валявшейся на земле фляге, открыл ее и вылил всю темно-бордовую жидкость на землю.

– Что ты натворил! – чуть не плача закричала девушка. – Ты что не видишь, я умираю! Это бы хоть чуть-чуть облегчило мои страдания!

– Я сделал то, что должен был сделать еще в Искере. И прекрати на меня орать! – тем же тоном ответил ей Охотник и скрылся за развалинами.

Алиса попыталась подняться, но резкая боль в боку не позволила ей этого сделать.

– Сиди спокойно, а то потеряешь еще больше крови, – прикрикнул на нее Николас, возвращаясь с полной родниковой воды флягой. – Сейчас я попробую промыть твою рану и наложить повязку.

– Лучше бы просто дал мне кампалы, – сказала она, морщась от боли.

Николас промолчал. Кровь никак не хотела останавливаться. Юноша очень жалел, что рядом нет Эглаборга. Тот бы мгновенно сумел справиться с кровотечением, а от его телекинеза не было никакого прока.