Текст книги "Десять тайн Охотника на демонов"

Автор книги: Светлана Гольшанская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Тайна 6. Великая библиотека

Священная Империя. Эскендерия. 1569 г. от заселения Мидгарда.

Светло-серый конь медленно шагал по выжженной от летнего зноя траве. Поздним вечером после закрытия городских ворот широкий нахоженный тракт был безлюден. Слух Николаса обострился до предела в непроглядной ночной темноте. Глухо ухнул сидевший на ветке опаленного дерева филин. Ему ответил протяжным тоскливым воем одинокий волк из соседнего леса. Что-то зашевелилось в темном овраге между двумя курганами. Послышалось испуганное лошадиное ржание. Охотник спешился и заглянул туда.

– Вставай, тщедушная скотина! – послышалась крепкая мужская брань. – Упала в овраг и все думаешь? Помирать собралась? А ну ка вставай, убью!

– Нужна помощь? – вежливо поинтересовался Николас.

– Да уж не откажусь, – ответил ему мужчина. – Думал дорогу до города по полю срезать, да канаву не заметил и упал вместе с лошадью. Вот теперь достать ее оттуда не могу. Она как ноги на берег ставит, так они у нее тотчас обратно съезжают. Выбилась из сил, бедняжка, сейчас вообще вставать отказалась.

– Лови веревку. Обвяжи вокруг ее ног. Попробую на своей лошади вытянуть, – крикнул ему в ответ Охотник, сбрасывая вниз веревку.

– Готов?

– Да!

– Тогда тяну.

Серый конь Николаса поднатужился, пытаясь сделать несколько шагов вперед, но привязанный к его шее груз тянул обратно. Копыта скользили по земле, так что конь сам рисковал сорваться в овраг.

– Не выходит!

– Давай поменяемся. Я подтолкну твою кобылу, а ты будешь тянуть моего мерина, – с этими словами Николас спрыгнул в канаву, а высокий крепкий мужчина вылез из нее.

– Раз-два! Взяли!

Двое мужчин одновременно закряхтели от натуги. Лошадь не сдвинулась с места.

– Давай еще раз!

– Раз-два! Взяли!

На этот раз передние ноги пошли вперед, но задние скользили по дну.

– Еще чуть-чуть!

– Раз-два! Взяли!

Лошадь начала медленно подниматься, но ее ноги тут же вязли в рыхлой земле.

– И последний раз!

– Взяли!

Видя, что дело – дрянь, Николас подтолкнул ее телекинезом и Серый вытащил лошадь наверх. Кобыла продолжала лежать, не в силах подняться на ноги. Мужчина изо всех сил тер ей ноги, разгоняя кровь по жилам. Через минуту несчастное животное все-таки встало и, неверно ступая затекшими ногами, принялось искать траву. Мужчина упал на землю от изнеможения. Выбравшись из оврага, Николас присоединился к нему, вытирая со лба липкий пот.

– Фух, не хватало еще и дрессированную лошадь потерять, – сказала незнакомец, чувствуя большое облегчение.

– Дрессированную? – удивился Николас.

– Да, я владелец бродячего цирка Герадер, Виктор, – мужчина протянул ему руку.

– Николас с Авалора, – ответил ему Охотник.

– Ты солдат? – вдруг напрягся циркач. – Почему идешь один со стороны Элама, да еще в каких-то лохмотьях?

Авалорцы часто отправлялись своих младших сыновей, которые не имели права наследовать владения и титулы, добывать славу и земли на службе в имперской армии. А так как основные бои велись в последнее время по двум фронтам в Эламе, не было ничего странного, что Виктор принял его за солдата.

– Мой полк был разбит в битве при Смирне. Я год провел в плену, пока не выдалось шанса бежать. В армию вернуться не могу, ты же знаешь, как они относятся к бывшим пленным. Да и войны я хлебнул с лихвой. Теперь хочу начать все сначала в Эскендерии, – быстро придумал ему правдоподобную историю Николас. – Слышал, здесь много работы после того, как город отвоевали у чернокнижников.

– Понятно, – не слишком доверчиво ответил ему циркач. – Что ж, даже не знаю, чем тебя отблагодарить за помощь.

– Ужин и ночлег пришлись бы как раз кстати, – быстро решил его дилемму Николас.

– Я не думаю, что это удобно. У нас и так тесно… – сразу замялся Виктор. Ему явно не хотелось пускать под тент своего вагончика подозрительного незнакомца.

Николас уже думал плюнуть на опасливого циркача, как вдруг они заслышали шаги на пустынной дороге.

– Виктор! Вик! Ты где? – зазвенел в воздухе тонкий женский голос.

– Сисси! Я же велел тебе отдыхать, – отозвался циркач.

– Как я могла отдыхать, если уже стемнело, а ты так и не вернулся? – к ним приблизилась невысокая тонкая фигура.

– Лайга упала в канаву. Я не мог ее оставить, – объяснил ей Вик.

– Вначале Зайдан погиб в пьяной драке, потом Лайга. Надо просить Единого и его служителей простить наши грехи и ниспослать нам свою милость, – назидательным тоном сказала она.

Циркач болезненно поморщился:

– Сисcи, давай поговорим об этом дома. Все обошлось. Этот человек помог мне достать нашу кобылу.

– О, благодарю тебя, – девушка с жаром пожала руку Николаса. – Ты истинный единоверец, не то, что некоторые.

– Спасибо, госпожа, – придушив на корню желание скорчить такое же лицо, как у Виктора, ответил Николас.

– Вик, ты предложил этому славному человеку отужинать с нами?

– Да, конечно. Мы как раз об этом говорили. Я хотел отказаться, но мастер Виктор настоял, и я вынужден был согласиться, – Охотник по-дружески положил руку на плечо циркача, оторопевшего от такой наглости.

Похоже, Николас слишком долго пробыл в Эламе и успел нахватать у жителей пустыни дурных манер.

Циркачи разбили лагерь рядом с остатками разбитой во время осады городской стены. Серые кибитки стояли полукругом возле большого пестрого шатра. Чуть поодаль был разложен костер, вокруг которого собрались цирковые артисты.

– А вот и Вик, – воскликнула полная дама, завидев приближающуюся компанию. – И ничегошеньки с ним не приключилось, чай большой мальчик, может за себя постоять. А коль ему захочется с ночными бабочками развлечься, ты тоже за ним потянешься, а Сисси?

Циркачи дружно засмеялись.

– Фу, какой у вас поганый язык, госпожа Мариза! Кайтесь, а не то Единый вас за это покарает, – с достоинством отбила ее атаку девушка.

– Какая я те госпожа?! – неровный голос выдавал, что женщина была навеселе. – Я Мариза Луар, самая знаменитая куртизанка Империи! Мужчины в очередь вставали, чтобы хотя бы руку мне поцеловать

– Нашли, чем гордиться, – саркастично хмыкнула девушка. – Где же сейчас все ваши воздыхатели, Мариза?

– Там же где и твой Единый! – грубо ответила ей женщина.

Сисси вытаращила глаза и уже хотела кинуться на нее, но Виктор вовремя вклинился между ними. Видимо, ему уже не раз приходилось быть свидетелем их ссор.

– Не обращай на них внимания, – успокаиваясь, сказала девушка Николасу. – Что взять с этих неверных? Они не понимают, как кто-то может быть выше их пошлых забот о хлебе и развлечениях.

Сисси принесла ему тарелку постной похлебки. После месяца скитаний по бесплодной пустыне Николас был рад и этой нехитрой снеди. Охотник окинул оценивающим взглядом собравшуюся вокруг костра труппу. Она состояла всего из шести человек. Сисси села рядом с ним, со скучающим видом глядя на куда-то вдаль. Было видно, что в компании циркачей она чувствовала себя одинокой. Охотник не преминул этим воспользоваться, чтобы завоевать ее расположение.

– Скажи, а какие номера вы показываете? – тихо спросил он с самым заинтересованным видом.

– Маньялай, – девушка указала на высокого смуглого мужчину с большими залысинами, который принес плащ и заботливо накинул Виктору на плечи, – силач, таскает всякие тяжелые вещи, гнет подковы, разбивает руками камни. Зигги,, дрессировщик, показывает вместе с ней разные трюки, Николас изучающее глянул на нескладного прыщавого мальчишку-северянина.

– Мариза со своим мужем Гийомом клоуны. Пытаются заставить зрителей смеяться, но мне их кривляния не нравится, – Гийом, одутловатый синеносый пропойца, подлил в кружку своей жене дурно пахнущего напитка и громко рассмеялся над какой-то ее шуткой.

– Виктор – фокусник. Правда, он в последнее время не в духе. Всего пару карточных трюков за представление, – Николас поднял глаза на мрачного владельца цирка. Тот задумчиво глядел на идущую вдоль развалин городской стены дорогу, но ощутив на себе взгляд Охотника, тут же повернулся в его сторону.

– Прости, но мне кажется, что твои друзья мало похожи на добропорядочных единоверцев… Сисси, как получилась, что ты оказалась в такой компании? – сказал он то, что как он чувствовал, она хочет услышать.

– Мои родители умерли во время эпидемии холеры. Я осталась совсем одна без пищи и крова над головой. Тогда цирк Герадер проезжал через мою деревеньку, и Виктор взял меня с собой. Предложил присоединиться к труппе. Терять мне было особенно нечего, поэтому я быстро согласилась и стала танцовщицей на шаре.

– О, ты, наверняка, великолепна.

– Спасибо, – девушка засмущалась от его комплимента. – Но ты меня еще не видел.

– Зато я видел достаточно танцовщиц, чтобы понять, что ты одна из лучших, – Николас продолжал беззастенчиво ее очаровывать.

– Спасибо, – снова повторила она. – Вот только мой партнер канатоходец Зайдан погиб две недели назад и теперь у меня нет номера.

– Так найдите другого канатоходца, – предложил Николас.

– Где мы его найдем? Ведь представление уже завтра, – грустно ответила ему Сисси.

– Да хоть прямо здесь, – пожал плечами Охотник. – Я бы мог заменить вашего канатоходца.

– Но канат будет подвешен в десяти аршинах от земли. Ты уверен, что не испугаешься?

– Я воевал с неверными эламцами при Смирне. Что для меня какой-то канат? – снисходительно улыбаясь, ответил Николас.

– Ну конечно, с эламцами он воевал, – проворчал Виктор, который все это время подслушивал их разговор. – Дезертир д…

– Вик, перестань! Ты ведь сам сетовал, что некому заменить Зайдана. Без твоих фокусов и номера канатоходца представление стало совсем скучным. Зрителей с каждым днем все меньше, – попыталась переубедить его девушка.

– Сисси, он плохо сложен для канатоходства. Взгляни, какой он долговязый, – попытался было переубедить ее хозяин цирка, но девушка смотрела на него с такой мольбой, что он просто не смог ей отказать. – Ладно, посмотрим завтра, на что ты способен. Но если он свернет себе шею, я не стану нести за это ответственность.

Сисси предложила Николасу переночевать в своем вагончике. Охотник с радостью устроился на бревенчатом полу рядом с ее кроватью. Николас уже забыл, когда в последний раз ночевал не под открытым небом. Ночью он несколько раз просыпался от того, что девушка громко кашляла. Николас списал это на обычную простуду и не стал обращать особого внимания. Как только взошло солнце, Виктор постучался в вагончик Сисси.

– Вставай, пойдем смотреть, какой из тебя канатоходец, – сказал он, бесцеремонно пихнув ногой спящего на полу Охотника.

Николас недовольно проворчал что-то себе поднос, но потом все-таки поднялся и пошел вслед за ним. Сисси наспех натянула на себя платье и поспешила к ним присоединиться.

В свете дня Николасу удалось получше разглядеть хозяина цирка. Он был примерно одного с Охотником роста. Непослушные светло-каштановые волосы обрамляли овальное лицо с широкими скулами. В углу карих глаз залегли глубокие морщины, выдававшие усталость и недосып. Поношенный темный костюм наспех залатан на коленях и локтях.

Виктор привел их к площадке с двумя столбами, к которым был привязан длинный канат, и выразительно глянул на Охотника.

– А как же страховка? – вдруг всполошилась Сисси. – Мы ведь всегда натягивали сеть для Зайдана.

– Так то был Зайдан, – возразил ей Виктор. – Ну же, не трать мое время, дезертир.

Хитро улыбнувшись, Николас легко взобрался по вбитым в деревянный столб кольям, расставив руки в стороны, распрямился и, аккуратно переставляя босые ноги по веревке, зашагал вперед.

Хождение по канату не было таким уж непривычным для Николаса делом. Еще в детстве на Авалоре он часто упражнялся в равновесии на бревнах, а после неустанных тренировок тела, меча и духа в Храме Ветров, высота и отсутствие опоры его и вовсе не волновали. Перенося центр тяжести с одной ноги на другую, Николас дошел до середины, пробуя держать равновесие без помощи рук. Ступая по канату, как по земле, дошел до противоположного столба.

Сисси радостно захлопала в ладоши. Виктор внимательно посмотрел на него, потом сам поднялся на столб.

– Умеешь жонглировать? – деловито осведомился циркач и передал ему пять небольших шаров из жесткой кожи.

– Вик, что ты делаешь? Для вечернего представления ему хватит и одного номера, – встревожено спросила девушка.

Виктор промолчал. Николас подбросил парочку шаров в воздух и ловко их поймал.

– Можно попробовать, – быстро согласился он и снова вернулся на середину каната. Удерживать равновесие без движения оказалось куда сложнее. Николас загнал веревку между большими и указательными пальцами и прислушался к собственному сердцебиению, вспоминая наставления учителя Кадзумы, и подкинул вверх три шара. Понадобилось некоторое время, чтобы он приноровился к ним. Виктор нетерпеливо хмыкнул. Тогда Николас добавил четвертый, а потом и пятый шар.

– Хорошо, артистичности в тебе ноль, естественной грации тоже ноль, но на временную замену сойдет, – раскритиковал его выступление циркач. – Сисси, ты сможешь перешить на него костюм Зайдана?

– Конечно-конечно, – с радостью заверила его девушка.

Николас запихнул шары в карманы и пошел обратно. Вдруг он пошатнулся, как будто оступившись, и замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Сисси внизу побледнела от страха. Виктор вздрогнул. Удовлетворившись их реакцией, Николас выровнялся и спокойно дошел до противоположного столба:

– Теперь достаточно артистично? – ехидным тоном поинтересовался он.

– Дурень! – выругался себе под нос хозяин цирка и ушел прочь.

***

– Ты не обращай на Вика внимание. Он сам не свой с того дня, как мы сюда приехали, – успокаивающе сказала Сисси, доставая из сундука ярко-красный костюм канатоходца.

– А зачем вы вообще поехали в осажденный город? Кажется, народу здесь совсем не до увеселений. Да и Защитники Паствы не очень-то жалуют бродячих артистов, – полюбопытствовал Николас, натягивая на себя цирковые трико и рубашку.

– Это Вик так решил. Не знаю почему. А теперь ходит весь мрачнее тучи, из своих номеров оставил лишь два жалких карточных фокуса. В Норикии он был совсем другим, – девушка заколола булавками трико, которое оказалось сильно велико в талии и начала отметывать края коротких штанин. – А ты действительно долговязый по сравнению с Зайданом. Придется пришить что-то на рукава и трико, чтобы удлинить их.

– Я пойду осмотрюсь, пока ты занята, – сказал Николас, выходя из их вагончика.

– Хорошо, только не долго. Нам еще парный номер готовить, – напомнила она, продевая нитку в иголку.

Не успел Николас сделать и пары шагов от ее вагончика, как почувствовал выброс силы, слабенький, еле уловимый. Как тусклая вспышка света в непроглядном тумане: загорелась и тут же погасла. Охотнику с трудом удалось определить примерное направление. Он подошел к цветастому цирковому шатру и отдернул штору, закрывающую вход. Внутри никого не было. Николас хотел было уйти, но услышал какой-то шум у противоположной стены шатра. Оказалось, что там располагалось своего рода закулисное помещение, отделенное от зрительного зала едва приметными шторами в тон шатра. Николас осторожно заглянул за них.

Посреди полутемной, освещаемой чадящей лампадой, коморки спиной к Николасу стоял Виктор и копался в каком-то длинном прямоугольной ящике, украшенном серебристыми звездочками. Почувствовав на себе чей-то взгляд, фокусник передернул плечами и обернулся.

– А, это ты, дезертир, – вздохнул он с облегчением и снова отвернулся.

– Ты ждал кого-то другого? – спросил Николас, с интересом разглядывая ящик из-за его плеча.

– Кого бы я ни ждал, тебе об этом знать незачем, – проворчал тот, пытаясь скрыть ящик от любопытных глаз канатоходца.

– Это какой-то реквизит для твоих номеров? А можно взглянуть, как он устроен? – продолжал донимать его Николас.

– Нельзя, – раздраженно ответил он. – Настоящие фокусники никогда не выдают секретов своих выступлений. Так что, проваливай отсюда, пока я не выгнал тебя из цирка.

– Ну и ладно, не очень-то и хотелось, – Николаса действительно не столько волновал реквизит фокусника, как он сам.

Охотник пожал плечами и оставил вспыльчивого хозяина цирка в покое.

***

Представление началось с закатом. Зрителей было не очень много, в основном ребятня из близлежащих домов, которая не нашла для себя более интересного занятия на вечер. Сисси объяснила, что это из-за того, что количество захватывающих номеров сильно сократилось после того, как погиб Зайдан.

На подогрев публики вышли Гийом с Маризой, загримированные до неузнаваемости. Они дурачились, кривлялись, топали друг на друга ногами, даже устроили шуточную потасовку. Раздались жидкие аплодисменты. За ними на арену вышел малыш Зигги с тремя белыми кобылами. Стоя на спине у Лайги, он проехал вдоль арены, удерживая двух других лошадей рядом с ней, перекинул поводья в одну руку, а другой поприветствовал публику. Потом отпустил их в свободный полет по арене, а сам легко спрыгнул с кобылы на полном ходу на землю, потом так же легко запрыгнул обратно, сделал ногами ножницы и перевернулся в седле задом наперед. Публика захлопала куда более воодушевленно. Зиги снова помахал рукой своим зрителям и свесился кобыле под брюхо. Потом взобрался обратно и осадил животное. Лайга встала на вертикальную свечу и зашагала по арене на задних ногах. Публика возбужденно засвистела. Тогда кобыла опустилась на все четыре ноги и прошлась великолепным высоким пассажем, затем повернулась в центр арены и пробежала по диаметру галопом, меняя ноги на каждый темп, возле выхода остановилась и, сделав величавый пируэт, развернулась к зрителям. Отвесив публике низкий поклон, дрессировщик с лошадьми с гордым видом удалились, уступая место следующему артисту.

Им оказался сам хозяин цирка. Он вышел в центр арены в черном костюме с высоким цилиндром на голове. Быстро показал несколько карточных фокусов, избитый номер с ленточкой из рукава и в довершение ко всему достал из своего цилиндра белого кролика. Никаких следов ящика видно не было, как и таинственных выбросов силы. Реакция на выступление Виктора была такой же сдержанной, как на выступление клоунов.

Следом за ним под радостный визг детей на арену вышел смуглый силач Маньялай. Он поднял с земли несколько тяжеленных чугунных снарядов, покрутил ими на потеху публике, изогнул пару подков в форме трилистников, расколол руками стопку бетонных кирпичей. Дети радостно засвистели. Он помахал им рукой и те, перепрыгивая через ограждения арены, толкая друг друга, выбежали к нему.

– Ты быть вчера, а ты позавчера, а ты в первый раз, – говорил он, выбирая добровольцев для своего последнего номера.

Ими оказались два маленьких мальчика и похожая на сорванца девочка. Силач подхватил их на руки и начал жонглировать ими, как котятами. Дети визжали от восторга, а после стали неистово требовать продолжения так, что Вику пришлось снова выйти на арену и увести оттуда Маньялая.

Наконец, настал черед Николаса. Красный костюм с нашитыми Сисси черными кружевами неожиданно придал ему такой тяжелый зловещий облик, что девушка сама испугалась сделанного ею костюма. Но перешивать времени уже не было.

Николас вышел под купол цирка. Зрители задирали головы вверх, заинтересованно разглядывая новичка. Вдруг по спине Охотника пробежал холодок. Он обернулся и встретился глазами с человеком в голубом плаще. Николас зажмурился и выдохнул, подавляя в себе все следы эмоций. Стараясь не обращать внимания на направленные на него взгляды, он ступил на канат, грациозно, словно огромный рыжий кот по карнизу, прошел из стороны в сторону, вышел на середину и начал жонглировать. Взгляд Голубого Капюшона буравил его спину, как будто хотел сделать в ней дырку. Прилагая все усилия, чтобы сохранить самообладание, Охотник поклонился публике и спустился вниз. Щеки горели огнем. Он даже не слышал, как зрители хлопали в его честь.

– Ты молодец! – поспешила поздравить его Сисси и неожиданно поцеловала в раскрасневшуюся щеку. – Не переживай, ты был великолепен.

Николас не успел ей ничего ответить, как она умчалась показывать свой номер. Переступая босыми ногами по большому блестящему серебристому шару, она закружилась по арене, словно маленькая фея, легкая, воздушная, неземная. Зрители затаили дыхание от восхищения. Стало понятно, кто был настоящей звездой этого представления. Зал взорвался аплодисментами и свистом.

Все артисты вышли в центр арены на поклон. Голубой Капюшон вместе с еще несколькими мужчинами поднялся с места и направился к ним с букетом огромных белых роз. Николас сделал шаг к спасительным кулисам и столкнулся лбом с фокусником. Пропустив хозяина цирка вперед, Охотник нырнул за ним.

Виктор опустился на колени и выглянул в щель в плотном занавесе. Николас навис над ним, тоже желая удовлетворить свое любопытство.

Голубой Капюшон подошел к Сисси и вручил ей букет. Девушка застенчиво улыбнулась. Мужчина шепнул ей на ухо какой-то комплимент, и она тут же залилась краской.

– Ну, вот почему она решила связаться именно с Защитником Паствы? – тихо простонал Виктор.

Голубой Капюшон оказался молодым человеком лет двадцати с прозрачными водянистыми глазами. Тонкие благородные черты лица, подчеркнутые кудрявыми солнечными волосами, делали его похожим на божественных посланников Единого бога, которых часто изображали на стенах церквей.

– Наверное, она находит его симпатичным, – пожал плечами Николас.

Виктор поднял глаза, как будто впервые замечая его присутствие:

– Что ты тут делаешь?

– То же, что и ты, прячусь, – ответил ему Николас, оборонительно сложив руки на груди.

– Ну и правильно, потому что из тебя никудышный канатоходец, – саркастично заметил Вик.

– Такой же, как из тебя фокусник, – огрызнулся в ответ Николас.

Бросив на Охотника испепеляющий взгляд, Виктор вышел из шатра через черный ход и направился куда-то вверх по дороге. Николас заинтересованно наблюдал за ним.

– Ах, вот ты где! – радостно вскричала Сисси, найдя его за цирковым шатром. – Зачем ты сбежал сразу после представления?

– От всей этой шумихи мне немного не по себе, – ответил Николас, а потом, указав рукой в направлении, куда ушел фокусник, спросил: – Слушай, а что находится в той стороне?

– Пустырь… – пожала плечами девушка. – Ах да, говорят, там еще есть какое-то старое кладбище, но люди стараются обходить его стороной. Раньше это был город чернокнижников. Кто знает, что творится у них на погостах? Но на днях в город прибудут магистры Защитников Паствы. Мой друг Олаф говорит, что среди прочего они собираются очистить то кладбище.

– Олаф – это тот Голубой Капюшон, что подарил тебе цветы? – неосторожно спросил он.

– Не называй его так, – девушка недовольно поджала губы.

– О, прости, походная привычка…Так ты давно его знаешь? – тут же поправился Охотник.

– Две недели. Он приходит на каждое представление и дарит мне цветы. Он очень мил, – девушка тут же расслабилась и просияла.

– Да он в тебя влюблен!

– Может быть, – смущенно ответила Сисси и отвернулась. – Но для меня он просто друг.

– А я тоже твой друг? – игриво поинтересовался Николас, предлагая ей свою руку.

– Конечно, – девушка охотно взяла его под руку, и они вместе зашагали к костру циркачей.

***

Весь следующий день они провели в тренировках. Парный номер оказался куда сложнее сольного, но на этот раз Виктор соблаговолил натянуть страховочную сетку под столбами. Сисси легко двигалась по канату, помогая себе легким изящным зонтиком. Посередине они встречались. Николас подсаживал ее к себе на спину и делал поддержку. Стоя у него на плечах, девушка жонглировала шарами вместе с ним. Потом он снимал и они расходились в противоположные стороны.

Сисси была очень легкой, почти воздушной. Поднять ее на плечи не вызывало совсем никаких трудностей, но близость теплого женского тела, от которой он уже давно отвык, сильно мешала. В такие моменты он обычно закрывал глаза и вспоминал Снежную ведьму, алое пятно, безобразно растекающееся в разные стороны, и болезненно сверкающую сталь проклятого меча. Тогда беспокойные желания мигом выветривались из его головы, позволяя сосредоточиться на поставленной задаче.

К вечеру парный номер был готов. На представление народу пришло значительно больше, чем в прошлый раз. Все-таки именно номера под куполом вызывали у публики самый жгучий интерес.

Глядя на Сисси, Николас впервые пожалел, что действительно не обладает природным артистизмом. От ее необыкновенных чарующих движений нельзя было оторвать глаз. Зал замер в трепетном ожидании, раздался общий восхищенный вздох и долгие громкие аплодисменты.

На это раз их номер оказался последним. Они спустились со столбов на общий поклон. Внизу толпились остальные циркачи. Голубой Капюшон тоже присутствовал в зале. Он уже вставал со своего места и спешил к ним с двумя букетами алых и белых роз. Не дожидаясь, пока Защитник Паствы спустится на арену, Виктор быстро ретировался за кулисы. Николас хотел было снова последовать за ним, но Сисси успела его перехватить.

– Стой, я хочу тебя кое с кем познакомить, – сказал она. Николас сглотнул подступивший к горлу комок.

Защитник Паствы был уже всего в паре шагов от них. Отступать было бесполезно, да и некуда.

– Николас, это Олаф, мой друг и большой ценитель циркового искусства, – кокетливо улыбаясь, представила она своего поклонника.

– Очень рад знакомству, – Олаф подал ему руку и передал букет с алыми цветами.

– Спасибо, – с трудом выдавил из себя Охотник.

– Не стоит так стесняться. Между прочим, ты смотришься гораздо лучше, чем твой предшественник. Я это тебе говорю, как «большой ценитель», – посмеиваясь над прозвищем, которое придумала ему Сисси, сказал Защитник Паствы.

Николас вымученно улыбнулся. Олаф вручил второй букет девушке, украдкой глядя на него. Николас почувствовал, как будто чужие руки оголяют его сознание, пытаясь проникнуть в самую суть. По спине поползли мурашки. Охотник еле сдержался, чтобы не передернуть плечами. Николас сосредоточился на собственном дыхании, очищая голову от всех мыслей, за которые могли вызвать подозрение. Конечно, он всегда мог отбить телепатические атаки силой, но тогда бы он раскрыл себя раньше времени, а ему все еще надо было добраться до библиотеки. Олаф бросил на него озадаченный взгляд. Похоже, ему обычно удавалось узнать гораздо больше о своих собеседниках за одно поверхностное чтение.

– Хотите завтра прогуляться со мной по городу? – неожиданно предложил он.

– Мы с удовольствием, правда, Николас? – с надеждой спросила Сисси.

– Я… не знаю… а как же тренировки? – судорожно пытался отговориться Охотник.

Он уже завидовал успевшему вовремя сбежать Виктору.

– Потренируемся с утра, а после обеда сходим в город. Тем более номера у нас готовы. Ну Николас, пожалуйста, – уговаривала его Сисси.

– Да, Николас, пожалуйста, мы оба тебя просим, – шутя, повторил за ней Защитник Паствы.

– Ладно, – сдался Охотник. В этот момент он понял, что у него просто нет выбора. Слишком подозрительным мог показаться его отказ.

***

Солнце находилось в зените, когда Олаф пришел за ними в лагерь циркачей. Он повел своих друзей через недавно восстановленные городские ворота, главным украшением которых служили посаженные на кол преступники против веры.

Эскендерия некогда была столицей свободного купечества и наук всего Мидгарда. Здесь пересекались торговые пути, идущие с востока на запада и с севера на юг. Сейчас же повсюду были видны незатянувшиеся раны от недавно прогремевших битв. То тут, то там попадались черные язвы пепелищ. Скалили зубы каменные развалины. На углах улиц стояли справленные наспех виселицы с безвольно болтавшимися на них телами, иссохшими на жарком южном солнце. К центру их было значительно меньше. Улочки сужались, а дома становились многоэтажными и уносились ввысь. Были и широкие площади с развороченными фонтанами и разбитыми статуями древних богов.

Главная площадь города была огорожена с трех сторон. На ней вовсю шла грандиозная стройка.

– Здесь будет зал заседаний Магистрата Защитников Паствы, – пояснил им Олаф. – Рядом – главный восточный Собор Единой Веры, а чуть поодаль там, где раньше был Университет чернокнижников – Академия Защитников Паствы.

– Сюда собираются перенести все правительство Империи? – несказанно удивился Николас. На его взгляд, столица Империи Константия имела гораздо более удобное расположение, нежели Эскендерия. Да и там уже были созданы все условия для правительственных органов.

– Нет, конечно, нет. Просто из-за обострившейся политической обстановки, было принято решение разделить власть Епископатов и Магистратов. Ну, чтобы они вконец не перегрызлись, – прошептал Олаф над самым его ухом, чтобы Сисси не слышала и уже громче добавил: – Священнослужители останутся на старом месте, а мы передвинемся сюда, поближе к границе.

– А не расценит ли Норикия такое перемещение, как скрытую угрозу? – удивленно переспросил Николас, памятуя о натянутых отношениях между двумя странами.

– Так это и есть скрытая угроза для Норикии, – рассмеялся ему в ответ Олаф. – А ты умен. Какой, говоришь, у тебя в армии чин был?

– Младшего лейтенанта, правда, я при штабе служил. В основном письмоводительством занимался. Но при осаде Смирны людей не хватало, и в бой отправляли всех подряд, так что… – Николас на ходу старался придумать что-нибудь похожее на правду.

– А, тогда понятно, – кивнул ему Защитник Паствы.

Сисси заметно скучала, слушая их разговоры. В конце концов, она оставила их одних, заметив какое-то красивое платье выставленное возле лавки портного. Николас с Олафом вышли на открытую площадь, посреди которой находилось колоссальное по своим размерам пепелище. Кое-где виднелись остатки кирпичной кладки.

– Что это? – напряженно спросил Николас. Он будто наяву чувствовал, как это место кричало от дикой нестерпимой боли.

– Здесь была Великая Библиотека Эскендерии, – мрачно ответил Олаф. – Самое большое книгохранилище во всем Мидгарде. Имперцы первым делом сожгли его, когда ворвались в город. Говорят, пламя здесь поднималось до самого неба, несмотря на то, что здание снаружи было полностью из камня сложено… Кощунство. Ведь сколько книг здесь было: древние своды законов, летописи давних времен, описание дальних земель… Мудрость всего мира, собранная под одной крышей. Дикость, как можно было палить такую сокровищницу?

Охотник с досадой закусил нижнюю губу. И где теперь искать эту таинственную книгу? Он покосился на Олафа. Тот сосредоточенно ковырял носком щель в каменной мостовой.

– Разве ты не должен свято верить в непогрешимость своего Магистрата? – очень осторожно спросил Николас.

– Непогрешимость – слишком громкое слово, – грустно вздохнув, ответил Олаф. – Не пойми меня превратно, я верю в Единого и никогда не преступлю законы Империи, но Защитники Паствы… Они всего лишь люди. А люди не безгрешны. Уж тем более те, в чьих руках сосредоточена власть.