Текст книги "Магический мир"

Автор книги: Стивен Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4
Непредвиденные события

– Тогда что бы это могло быть? Посмотрите, извивается, как угорь.

– Надо последить, куда он движется.

– Он выглядит, как плачущий младенец.

– Или рыба.

– Или водяная крыса с мокрой мордой.

– Держите крепче!

– Ладно! А может, подложим под него крапивки?

Придя в себя, я обнаружил, что лежу на земле в окружении большого количества чьих-то тощих ног. Рядом раздавались девчоночьи голоса. Я был уверен в этом.

– Я засуну крапиву тебе в штаны и посмотрю, как тебе это понравится! – парировал я. Меня распирало от желания дать кому-нибудь затрещину. Но я взял себя в руки.

– Не очень-то дружелюбная крыса, правда?

– Ну, сейчас ты у меня получишь!..

– Ой!..

– Дайте ему подняться! – раздался незнакомый мне голос.

Ноги расступились. Передо мной стояла девочка. Очень маленькая и круглая, как мячик. На ней были очки в тонкой металлической оправе и с линзами цвета молочной бутылки. Она была похожа на круглую отличницу.

– Я сказала, дайте ему подняться! – Ее голосок был тонким, как листик. Она неотрывно смотрела в землю – мои слезы смущали ее больше, чем меня самого.

Я поспешно встал на ноги.

Что же произошло? Я бежал вниз по улице между высокой стеной из красного кирпича с одной стороны, и сломанным деревянным забором с другой. А потом – эта странная компания из четырех девчонок… Я сразу придумал им прозвища. Девчонку в очках я прозвал Зубрилкой, ту, которая вела себя нахально, – Пустомелькой, третью, на кончике носа у которой красовалась треснувшая корка, – Носастик, и последнюю, самую младшую из них – Малявка. Их даже и компанией-то назвать было сложно, скорее они напоминали сбившихся в кучу случайных прохожих.

– Ты не местный, – деловито сказала Зубрилка.

Я бы мог обвести ее вокруг пальца или просто сбежать, но что было в этом толку? Ведь я нуждался в помощи, и эти девчонки были моей единственной надеждой…

Я рассказал им о темном пустом доме, о пропадающих котах и фонарных столбах, о личностях, от которых бросает в дрожь, об украденной книге и о Мэри. Когда мой рассказ подходил к концу, их глаза были величиной с вазу для конфет, и они глотали ртом воздух, как караси. Про луну, кажется, я рассказать забыл – но и рассказанного оказалось достаточно.

– Неужели весь фонарь целиком? Вот это да!

– Да бред собачий все это!

– Ну кто еще до такого додумается?

– Чокнутый какой-то! Надо вызвать полицию!

– А может, его все-таки крапивкой?

– А кошку все равно жалко!

– Да у него и сестры-то, может быть, нет!

Все это время Зубрилка молча ждала, пока все от души выговорятся. Потом она сказала всего одно слово: «Докажи». Я начал понимать, почему ее все слушались – она не суетилась попусту.

Я залез вглубь своего кармана и выудил книгу. Наступила мертвая тишина. Казалось, весь мир перестал дышать. Мы все уставились на книгу. Она принадлежала к разряду тех, на которых библиотекари обычно пишут: «Только для пользования в стенах библиотеки». Такие древние книги обычно рассыпаются раньше, чем вы до них дотронетесь. Поэтому на всякий случай помощник библиотекаря с носом, похожим на ириску, сразу отгонит вас от стеллажа с ними – как бы чего не вышло!

На обложке книги не было названия. И вообще не было никаких слов – только какие-то забавные символы, наполовину стертые от старости: звезды, треугольники, полумесяцы и прочая ерунда. Мне они ни о чем не говорили.

– Интересно, а что в этой книге? – спросила Носастик таким тихим голосом, что можно было подумать, будто мы находимся в церкви.

Я попытался открыть книгу. Безрезультатно. И тут я вспомнил Дженни Ганивер, которая, стоя в проеме окна дома номер двадцать семь, чуть не получила инфаркт, бесплодно пытаясь открыть хоть одну страницу. У этой книги есть своя голова на плечах. И если она в данный момент не хочет открываться – то и надеяться на это нечего.

– Там какое-нибудь волшебство, наверное, – с надеждой прошептала Малявка.

– Волшебства не существует, – возразила Пустомелька, подавив смешок. – А это просто дурацкая книжка со склеенными страницами. Он сам это небось и сделал.

– Тогда сама попробуй открыть ее, – предложил я, сунув ей в руку книгу.

Но Пустомелька даже не попыталась это сделать. Вместо этого она нарочно уронила книгу и пнула ее так, что та полетела по тропинке.

– Видите? – усмехнулась Пустомелька. – Обычная книга со склеившимися страницами…

Не успел я пошевелиться, как Малявка пулей полетела следом за книгой. Она торопливо подняла ее, отряхнула, роняя грязь на платье и приговаривая:

– Все в порядке, с ней ничего не случилось…

Я собрался было высказать ей все, что о них думаю, но в этот момент книга в ее руках раскрылась. Сама. Насмешки растаяли в воздухе.

Сначала Малявка смотрела в книгу с энтузиазмом, но через какое-то время он иссяк.

– Это и впрямь библиотечная книга, – разочарованно произнесла она. Кто-то криво написал в ней большими буквами: «ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ ЭТУ КНИГУ И ПОМОГИТЕ СПАСТИ».

– А что именно надо помочь спасти? – спросила Носастик.

– Здесь ничего больше не написано. Просто «ПОМОГИТЕ СПАСТИ», – ответила Малявка.

– Дай сюда книгу! Здесь должно быть написано еще что-то!

Я вырвал книгу из рук Малявки и еще несколько раз перечитал эти слова. Словно надеясь, что на двадцатый раз я увижу там что-нибудь новое. ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ ЭТУ КНИГУ И ПОМОГИТЕ СПАСТИ… ПОМОГИТЕ СПАСТИ… ПОМОГИТЕ СПАСТИ…И больше ничего.

Носастик и Пустомелька обменялись взглядами, полными жалости ко мне, как будто я действительно был не в себе.

– Мне кажется… – произнесла Зубрилка, задумчиво почесывая ноги, – если ты хочешь узнать, что означает вторая часть этого послания, сначала тебе нужно исполнить то, о чем просят в первой части.

– То есть?

– «Пожалуйста, верните книгу» – вот что там написано, и это то, что тебе надо сделать. Вернуть книгу ее истинному владельцу.

– Но я не знаю, кто он, – озадаченно сказал я. – Дженни Ганивер ее у кого-то украла. Я даже представления не имею, с чего начать поиски…

– Вот это приключение! – обрадовалась Малявка.

– Скорее ночной кошмар, если ты имеешь в виду эту чертову библиотечную книгу, – возразила Пустомелька.

– Очень увлекательная игра, – подытожила Малявка.

Я попытался улыбнуться. Да уж – игра! Только здесь все не понарошку, а по-настоящему. Но все же это лучше, чем совсем ничего. Зубрилка снова начала почесывать ноги.

***

Через двадцать минут мы уже были на углу Фруктовой улицы. Девчонки от волнения бурлили, словно пузырьки в пепси-коле. Зубрилка разработала нехитрый план, по которому нам следовало совершить обман: сказать Стрингерам, что девчонки видели все происходящее от начала и до конца. Подкрепленное доказательство – вот что нам было нужно. Тогда тетя Джойс вынуждена будет поверить мне и начать действовать, как обычно действуют взрослые в ситуациях, когда, например, их дети испаряются в никуда. Возможно, всех нас покажут по телевизору. Будет составлен фоторобот Дженни Ганивер. Объявится настоящий владелец книги и раскроет тайну. И Мэри вернется к нам. Может быть, мы даже получим награду.

Наша улица выглядела как обычно. Окна домов, мимо которых мы проходили, провожали нас солнечными бликами. Несколько женщин болтали у садовых ворот. Было слышно, как какой-то тип из дома номер сорок напевает в своей ванной комнате.

Господи, ну конечно же на такой спокойной улице не могло произойти ничего ужасного!

– Смотрите, смотрите! – вскрикнула Малявка. – Вон дыра на месте уличного фонаря! Значит, все правда!

– Может быть, это городские власти приказали вырыть его, – предположила Пустомелька.

– А что ты на это скажешь? – Носастик показывала на один из домов. – Это, должно быть, еедом.

Мрачная тень, похожая на отвратительный черный шрам, лежала на фасаде дома двадцать семь.

– От вида этого дома у меня на голове волосы дыбом встают!

– Тетя Джойс! – позвал я. Нужно было срочно что-то предпринять, чтобы эти пигалицы не сделали ноги – иначе мне снова придется остаться в гордом одиночестве. – Тетя Джойс, ты дома?

Как всегда, хилый взвод цветов охранял вход в дом номер двадцать восемь. Я схватился за сияющую чистотой ручку входной двери. Дверь поддалась от одного легкого прикосновения.

Она была открыта.

До этого момента Стрингеры всегда запирали дверь. Это было законом. У меня появилось дурное предчувствие. Предчувствие того, что ситуация выходит из-под контроля и не к кому обратиться за помощью. Предчувствие того, что худшее еще впереди…

За моей спиной стояла Зубрилка. Остальная компания сбилась в кучу позади нее.

Все вместе мы шагнули в дверной проем, и я позвал еще раз:

– Тетя!

Прихожая была пуста. В полном смысле слова: ни ковров, ни вешалки, ни изящного телефона, ни химического средства «Тортон и Торнбулс юниверсал спирит». Там не было вообще ничего. Из дома пропало все. Включая Стрингеров. Медленно пройдя через коридор, мы добрались до двери, ведущей в кухню. Каждый наш шаг по голым половицам отдавался глухим звуком. На улице светило яркое солнце и стояла безумная жара, но в коридоре внезапно стало невероятно холодно.

– Я хочу домой, – прошептала Носастик, нервно теребя свою корку на носу.

– А я с самого начала подходить к нему не хотела! – проворчала Пустомелька.

Дай я им хоть малейший шанс, их бы уже и след простыл. Ну, уж нет! Ни полшансика!

И я толкнул кухонную дверь…

Зубрилка откинулась назад в таком ужасе, что чуть было не выскочила из своих штанов.

В дверях стояла Дженни Ганивер собственной персоной. Ее единственный глаз стал устрашающе огромным и охватил всех нас разом. В возбуждении она заглотнула большое количество воздуха, и дыхание ее стало свистящим и прерывистым. Я хотел пошевелиться. Развернуться. Убежать. Но не смог. И стал ждать. Ждать…

Через некоторое время один из мускулов на ее старом, высохшем лице дернулся. Правда, не сильно. Безгубый рот приоткрылся. Это была улыбка. Улыбка крокодила, за которой следовало откусывание головы жертве.

– Привет, Билли. Наконец-то ты вернулся и принес тетушке ее книгу, – нагло соврала Дженни.

– Те… Те-тетушке? – Слова застревали у меня в горле. – Вы… Вы не моя тетя. И книга не ваша!

Красный глаз сузился. Улыбка мгновенно исчезла с ее лица, но затем появилась снова. Как будто она что-то придумала. Я крепко прижал книжку к себе, понимая, что если пока не произошло ничего совсем ужасного, то только потому, что эта книга все еще была у меня.

– Билли, ты снова придумываешь сказки? – проворчала Дженни, делая шаг в сторону девчонок. – Конечно, я – его тетя. Кто же еще? – Улыбка стала шире.

– Понятно. И Мэри – это тоже плод воображения? – выпалила Зубрилка.

Дженни Ганивер грустно вздохнула.

– Это был несчастный случай. Машина налетела на фонарный столб. Бедная Мэри. Бедная Мог… – Она подошла еще на полшага ближе. – Билли так до сих пор и не оправился. Да, Билли?

Вся компания – Зубрилка, Пустомелька, Носастик и Малявка – вопросительно смотрела на меня. Они ни в чем не были уверены и сочли за лучшее попятиться ко входной двери. Несмотря на весь ужас своего положения, этого я допустить никак не мог.

– Это вранье! – завопил я. – Вранье, вранье, ВРАНЬЕ!!!

Не теряя ни секунды Дженни Ганивер стремительно бросилась на меня. В это время произошла странная вещь: как будто с ее лица внезапно слетела маска. У нее по-прежнему был один-единственный огромный глаз. Но он очутился посередине безносого лица с двумя черными дырами вместо ноздрей. Изборожденное морщинами лицо было похоже на тарелку с макаронами. Она стиснула мои руки с такой силой, которой позавидовал бы даже папа, и затем дернула их что есть мочи. Но я мертвой хваткой вцепился в книгу. Я не имел права упустить ее, если хотел когда-нибудь снова увидеть Мэри и Стрингеров.

– Может, ты не хочешь, чтобы твоя сестра вернулась? – прорычала Дженни Ганивер, не утруждая себя очередным враньем.

Она снова дернула меня. Я не мог больше удерживать книгу…

– А ну, поднажали! – вдруг раздался голос Зубрилки.

Девчонки подпрыгнули и схватили меня, кто за что мог: за лодыжки, штаны, рукава рубашки. Эта сцена напоминала перетягивание каната. Дженни Ганивер тащила меня в одну сторону, они – в другую.

Наконец Дженни визгливо выкрикнула: «Ну, я вам!.. Сейчас я…» Ее зрачок злобно заметался по глазу. Девочки отчаянно дернули меня в свою сторону.

А потом произошло это.

Содрогаясь от ярости, Дженни Ганивер произнесла слово, непохожее на предыдущие. Только одно слово. То самое, которое она бросила Мэри. Я даже не буду его повторять – это может быть опасно для вас. Последнее, что я запомнил, – ее хриплое дыхание и застывшая улыбка. Потом я провалился в темноту.

Глава 5
Куда пропала Мэри

– Мэри! Мэри! – Громче кричать у меня не было сил. – Где ты?

Я был уверен, что мне нужно ее искать. Внезапно стало совсем темно. Ну почему всякие скверные вещи всегда происходят в темноте? Итак, я был в тетином доме. Потом какая-то ужасная борьба… и… и… Медленно в моей памяти начали всплывать все события. Зубрилка… вся остальная компашка… Дженни Ганивер со своим скрипучим голосом…

А теперь я в полной тишине. И в одиночестве.

«Пусть это послужит хорошим уроком для мамы с папой – в следующий раз они десять раз подумают перед тем, как уехать отдыхать без меня», – подумал я. И прокричал:

– Я не боюсь! И плакать не буду!

Голос мой не успел разнестись далеко – темнота поглотила мои слова с такой скоростью, с какой толстяки проглатывают свой любимый шоколад. На самом деле мне было очень страшно.

Странно, но я был уверен в том, что куда-то иду. Вернее, мои руки и ноги находились в движении. Но тогда почему не было слышно звуков моих шагов? Ответ оказался прост: подо мной не было земли. Вот елки-палки! Ни земли, ни неба – вообще ничего! Я двигался по пустоте. Мне стало нехорошо. Я все-таки решил воспользоваться старым, испытанным средством – громко поплакать, но в этот момент заметил крохотное желтое пятнышко. Единственный намек на свет во всей этой темнотище. Пятнышко росло по мере приближения. Наконец оно приняло очертания чего-то длинного и тощего, с каким-то желтым предметом, болтающимся с одного конца. Это был фонарный столб. А под ним, в круге света, сидела кошка. И не просто какая-то там… А наша Мог.

Как раз в эту секунду земля приняла меня в свои объятия: я споткнулся, как будто кто-то поставил мне подножку, подпрыгнул, перекувырнулся и шлепнулся, ударившись о столб тем местом, по которому меня обычно шлепала мама. Но это было похуже, чем самый звонкий мамин шлепок. Не покидало ощущение, что в меня попали хоккейной шайбой: голова кружилась, к горлу подкатил неприятный комок. Еще немного – и меня стошнит.

Мог и усом не повела, только бросила на меня плутоватый взгляд – как будто вот-вот что-то скажет. И она таки сказала. Вернее, спросила:

– У тебя, случайно, нет с собой чего-нибудь поесть?

Вот когда мне действительно подурнело.

Мог смущенно лизнула себя, потом, застеснявшись собственного смущения, лизнула себя еще раз.

– Так, значит, нет, Билли? – мурлыкнула она.

Я попытался изобразить стальной взгляд из папиного арсенала. Но почувствовал себя убитым: Мог медленно встала, задрала кверху хвост и ушла в темноту.

– Пожалуйста, не уходи! Я… Мне… – На самом деле я не знал, что сказать.

– Ты уверен, что у тебя нет ни кусочка? – донесся из темноты голос Мог.

– Конечно, уверен.

– Жаль. И все же ничего не вижу страшного в том, чтобы спросить…

Через секунду ее и след простыл.

– Скатертью дорога! – крикнул я.

Я был раздражен, испуган и возбужден одновременно, и меня продолжало подташнивать. Сначала свалиться с неба, потом обнаружить говорящую кошку, хотя кошки не должны уметь говорить… Я еще раз попытался встать на ноги. Голова кружиться перестала. Хоть на этом спасибо!

«А мне нравится, что я тут сам по себе!» – успокаивал я себя. Звучало не очень убедительно.

Я стоял и смотрел на фонарь, освещавший лишь очень маленькое пространство. И вдруг… Как же я не додумался до этого раньше! Это же очевидней, чем корка на носу у Носастика! Кошка. Фонарный столб. Это моя кошка, а значит, и фонарный столб – тоже мой! Значит, прошлой ночью я действительно видел, как они исчезли. И вот теперь он и здесь. И я здесь. Не важно, где именно. Я попробовал заглянуть в темноту. Если столб и кошка здесь, может быть, и луна тоже здесь? Я огляделся. Луны не было.

Ни луны, ни тети Лили, ни тети Джойс, ни Мэри. Я сник.

Не помню, сколько времени я одиноко простоял под этим фонарным столбом. Мне показалось – целый век. Скверное самочувствие откатило, зато появился холод в ногах, но не из-за прохладной погоды – ощущение холода шло изнутри.

Внезапно в свете фонаря снова появилась Мог. Она была так возбуждена, что не могла стоять спокойно.

– Мяу… м-м-я-я-у… м-м-я-я-у-у-у… – В зубах она держала какой-то предмет. – М-м-яу… м-мя-я-яу… мм-мя-я-я-я-у-у-у…

Зная Мог, я приблизительно представлял, что это могло быть. Обычно она развлекалась этим дома: либо обезглавленные тушки дроздов, либо полуживые воробьи с недожеванными крыльями, ковыляющие по кухонному полу, как сломанные механические игрушки.

– Ну ты, дрянная кошка, отпусти свою жертву…

– Мяу… м-м-я-я-у… м-м-я-я-у-у-у… – Мог исчезла в темноте, затем появилась снова и только тогда выпустила из зубов свою ношу.

– Смотри, что у меня есть!

Клянусь, она ухмыльнулась, причем от уха до уха. Между ее лап лежала ветхая, слегка пожеванная книжка в кожаном переплете. Та самая.

– Я полагаю, она твоя? – спросила Мог, наверное, надеясь на мое «нет».

– Моя? – Я не помнил, была ли она со мной все это время, или я выронил ее, когда свалился на землю.

– Ме-рдл Клэй. Моя Кни-га. Не-ве-ро-ят-но… – по слогам произнесла Мог, как будто читая.

– Это ты, конечно, прочитала на обложке? – хихикнул я. Я-то хорошо помнил обложку с непонятными символами, знаками и прочей чепухой. Никаких слов там и в помине не было.

– Именно так. Я прочитала это на обложке, – негодующе ответила Мог.

– Ха-ха-ха! Так ты не только говорить, но и читать, оказывается, умеешь?

Мог начинала раздражаться.

– Я самоучка. И читаю, между прочим, уже очень давно. И если бы некоторые личности не сгоняли меня каждый день со своих газет, я бы научилась всему еще быстрей. Читать заглавия для меня – проще простого.

– Ладно. Ну что там еще написано?

– Написано: «Мердл Клэй. Моя Книга Невероятно По-лез-ных Слов и Кар-ти-нок». А если ты мне не веришь… – мордочка Мог расплылась в самоуверенной улыбке – … можешь сам прочитать.

Я поднял книгу. Страницы, как я и ожидал, были склеены. Но на обложке, на самом верху, где раньше ничего не было, я заметил какие-то слова, нацарапанные тонким небрежным почерком с помощью устаревшей в наши дни чернильной ручки. «Мердл Клэй. Моя Книга Невероятно Полезных Слов и Картинок».Этому почерку могло быть больше тысячи лет.

– А кто такой Мердл Клэй? – спросила Мог, продолжая гордо улыбаться своей гениальности.

У меня не было ответа. Я что-то пробурчал и снова попытался перевернуть страницы книги.

– Ну да, невероятно полезная книга, которую нельзя открыть!

Внезапно книга открылась. Так же легко, как и в руках Малявки. Страницы переворачивались сами по себе, словно что-то ища. Наконец поиск был окончен. Открывшаяся страница оказалась полной путаницей. Те же небрежные закорючки, гот же наклон пера, что и на обложке. Сплошные каракули – без верхнего и нижнего краев, без отступов; где начало, где конец понять было невозможно. Видимо, автор писал заметки во всех направлениях сразу. И при этом очень торопился. На строку, написанную в одном направлении, накладывалась другая, написанная в прямо противоположном. Тем не менее все это отдаленно напоминало карту. Продолговатые извилистые закорючки могли быть контурами островов. Пунктирные линии в сочетании с указанием направлений могли означать нужный маршрут следования. Приглядевшись, там можно было увидеть названия некоторых ориентиров, отмеченные на местности камнями.

А также лес. И реку. Горы и луну. Дерево, под которым кто-то прячется. Этим кем-то могла быть Мог. Или тетя Джойс. Или тетя Лили. Или даже я, Билли Тиббет, и не под деревом, а под фонарным столбом… Но это уже больше походило на бред тяжелобольного. А может быть, все-таки…

Я вспомнил Зубрилку, почесывавшую ноги и рассуждавшую, что книга должна вернуться к своему истинному владельцу; объяснявшую мне, что сначала надо исполнить первую часть послания «ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ КНИГУ», а уж потом задуматься над тем, что означает вторая часть – «ПОМОГИТЕ СПАСТИ». Честно сказать, я совсем перестал что-либо понимать. Но я был уверен в одном: Зубрилка права. Мне необходимо было вернуть книгу ее владельцу – Мердлу Клэю. И книга сама подсказывала мне, где и как его можно найти.

Мне бы более пристально вдуматься в то, что написано на странице, но я всегда плохо разбирался в географии. Хотя кое-что привлекло мое внимание: среди прочих каракулей в глаза отчаянно бросалось одно слово, написанное кроваво-красным цветом и дважды подчеркнутое, – ОПАСНОСТЬ. Если это слово было призвано каким-то образом мне помочь, то этого не случилось! Чем больше я пытался вникнуть в смысл происходящего, тем больше запутывался, пока наконец до меня не дошло, что я смотрю мимо книги.

Вдруг раздался резкий хлопок – и темнота сменилась светом. В небе появилась луна. Она была бледной и запыхавшейся, как будто беспокоилась о том, что надо поскорее осветить мир.

Книга захлопнулась. Открыть ее мне больше не удалось, и я небрежно засунул ее в карман рубашки.

Теперь я увидел, что фонарный столб находится на вершине горы. Горы, стоящей в окружении множества других гор, в беспорядке разбросанных вокруг нее. Кроме них, не было видно почти ничего. Они были всех форм и не совсем обычных цветов – от ярко-красных до ярко-желтых и оранжевых; самая большая гора поражала невероятной голубизной. Когда я лучше рассмотрел их, то понял, что они стоят нарочито обособленно, словно обиженные друг на друга гиганты. Меж гор, освещенный лунным светом, медленно растекался и поднимался туман. Вот он у подножия, теперь еще выше – окутывает все, до чего добрался. Эта картина больше напоминала сон, странный и будоражащий воображение. Мне вспомнились лица на старинных открытках, которые люди посылали друг другу в подарок на Рождество: от них веяло какой-то неуловимой печалью, хотя на лицах изображенных героев всегда были улыбки.

Я подумал, что все-таки эта книга о луне, о фонарном столбе и о Билле Тиббете. И где-то у самого подножия меня, может быть, ждет Мердл Клэй, Мэри и даже Стрингеры. Все может быть…