Текст книги "Магический мир"

Автор книги: Стивен Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14
Охота за охотниками

Теперь мы открыто выступили против наших врагов. Знать бы еще, куда мы следуем, преследуя их!

– Они здорово натоптали! Вот, пошатываясь, шел Скел. А судя по отпечаткам колец, его госпожа сильно нервничала, – заметила Крамбл.

– Ты права, – добавил Гриммак. – Они так спешили, что, уходя, никто не заметил пару спрятавшихся искалеченных гаргулий.

– Мне кажется, они даже не останавливались, чтобы поспать и передохнуть, – предположил я.

Выбравшись из долины и преодолев невысокий холм, мы спустились на плоскую, бескрайнюю каменистую равнину, которую Огрин Таг назвал четвертой горой Олджювена. (Я так и не понимал почему. Тогдаеще не понимал.)

Несколько раз перед нашими глазами мелькали бредущие вдалеке шестеро или семеро неприятелей. Они были уже очень далеко от нас, хотя двигались вперед медленно и тяжело. В погоне за ними мы шли по непрерывному темному и липкому следу Какасат.

Уже давно был выброшен последний из подмокших бутербродов и допита газировка, которая смешалась с морской водой.

– Билли, я пить хочу, – мрачно заявила Чокнутая. – У меня болит живот и здоровенный волдырь на ступне. Если он лопнет, может произойти заражение.

Не только Чокнутая стерла себе ноги. Каждый мой шаг отдавался острой, пронзительной болью. Но Вэнди я об этом не сказал. Каким-то странным образом боль помогала мне двигаться вперед. Возможно, я сознавал, что если остановлюсь хоть на полсекунды, она только усилится и не позволит мне больше сделать ни шага.

– Мы должны идти, – сказал я.

– Я больше не могу. Сердце так сильно бьется, что вот-вот разорвется на части! – Чокнутая начала прихрамывать и схватилась за сердце. Все это выглядело очень театрально.

– Если мы и дальше будем двигаться с такой черепашьей скоростью, то никогда их не догоним. Никогда!

Собираясь ответить Вэнди, что она может оставаться здесь, если хочет, я почему-то сказал:

– Ну, пожалуйста, Чокнутая, постарайся идти. Я тебя очень прошу. – Взяв ее за руку и ускорив шаг, я потащил Чокнутую Миллиган за собой.

– Я сейчас умру, – причитала Вэнди. – Вот увидишь! Перенапрягаться всем вредно, и тебе, кстати тоже. Это же общеизвестно!

– Скоропостижно умирать – не менее вредно! – съехидничал я. Она меня достала.

Далеко впереди вновь мелькнули охотники. Расстояние, разделявшее нас, не уменьшалось.

– А что произойдет, если мы найдем Линта первыми? – пропищала Чокнутая.

– Первыми?

– Раньше Скела и Какасат.

– Вряд ли.

– Почему бы и нет? Никто, кроме Скела, никогда не видел его. Любой может проскочить мимо Линта, даже не догадавшись, кто он!

– Вы бы догадались, – сказала Алси странным тоном, который мне не понравился.

На этом разговоры закончились. Все сосредоточили свое внимание на чернеющих путеводных следах Какасат. Мы молча брели по равнине. Хотя со временем выяснилось, что это вовсе не равнина. Это была гора, почти такая же огромная, как Эскарет. «Равнина» была четвертой горой Олджювена. Просто она лежала на боку. Печальное зрелище!

Ее поверхность вначале представляла из себя каменные плиты – гладкие и твердые, как асфальтированное покрытие школьного двора.

Затем стали попадаться булыжники и влажные пятна какой-то дурацкой растительности, похожей на мох, которая липла к ногам и пахла, как туалет для мальчиков в нашей школе. Далее следовала «лесополоса» с высокими, торчащими как палки, колючими растениями. Из-за густого подлеска мы не смогли бы подойти к ним, даже если бы и захотели.

– Это мизлы! Быстрее отсюда! – нервно провыла Алси. Едва заметив их, она без объяснений, буквально подталкивая, погнала нас вперед.

Но самым удивительным здесь был ветер. Он выл, когда потоки переносимого им воздуха попадали в странные узкие отверстия на поверхности лежащей горы. Звуки этого воя исчезали где-то на большой глубине. (Я бросил камушек в одно из таких отверстий, но так и не услышал, чтобы он ударился о дно.) Ветер дул, а гора, словно флейта, наигрывала тихие мелодии. Это были медленные, протяжные и очень грустные напевы печали и скорби.

И вот уже снова мы идем по каменным плитам горы, по булыжникам, по пятнам вонючего мха, мимо торчащих палками мизлов, не выпуская из виду следы ненавистной Какасат. Порой они утолщались и становились еще более липкими и отвратительными. А мы все шли и шли…

Остановившись, чтобы перевести дух, я буркнул себе под нос:

– Как странно!

– Разве здесь есть хоть что-нибудь нестранное? – пропыхтела Чокнутая.

– Ну хорошо. Тогда непонятно. Чертовски непонятно.

– Что там тебе непонятно?

– Я уверен, что мы здесь уже проходили!

– Да ну?

– Именно по этому самому месту. Просто сейчас мы движемся несколько левее, а в прошлый раз шли правее. Посмотри, вон там виден отпечаток моей ноги! И та парочка мизлов мне тоже знакома. Да и гора наигрывает тот же занудный мотивчик, который я уже слышал давным-давно.

Неожиданно я осознал, что разговариваю шепотом. Что-то здесь было неладно и очень странно. Алси высказала свое предположение:

– Видимо, Скел водит их кругами в погоне за недостижимым.

– Зачем он это делает? – задал вопрос Гриммак и, почесав в затылке, сам же на него ответил: – Он ведь пытается поймать Линта.

– Чепуха, Билли! Я не вижу никаких следов. Здесь только грязное месиво. Тебе просто показалось. Игра больного воображения. Если бы мы ходили кругами, то проходили бы мимо старых следов Какасат. Правильно?

– Может быть, они ходят не совсем правильными кругами, а, скорее, зигзагообразными или спиралевидными?

– Возможно, но…

– К тому же мы идем все-таки по старым следам морской червячки. Разве ты не заметила? Она пересекает свои же собственные следы. Поэтому они то утолщаются, то утончаются.

– Тогда объясни, почему никто этого не заметил?

– Понятия не имею. Может быть, просто не обратили внимания. А возможно, Линт тоже передвигается зигзагообразными кругами, и они вынуждены делать то же самое. – Я допускал такое, но мне никто не верил. – Ничего! У меня еще будет возможность доказать вам, что я прав.

– Билли, Билли! Ты что, собираешься стоять и ждать, пока они снова заявятся сюда? – спросила Чокнутая.

Алси встревоженно завыла. Гриммак почесал ногой свою голову. Я ничего не ответил и только стоял с открытым ртом. В висках у меня стучало от напряжения.

– Билли, тебе плохо? Что с тобой?

Я не уверен, что слышал слова Чокнутой, скорее, прочитал их по губам. Понимаете… она только что подсказала мне, как мы сможем первыми встретиться с Линтом. Это было просто невероятно! Она ляпнула не подумав и даже не заметила, что нашла гениальное решение. Наконец ко мне вернулся дар речи:

– Ну, ты даешь! До тебя не дошло? Именно это я и собираюсь сделать. Мы останемся здесь. Пусть Скел ходит себе кругами и таскает за собой морскую червячку. Надо спрятаться и дождаться, когда Линт сам придет к нам!

Мы быстренько укрылись в засаде. Здесь было где спрятаться. Повсюду виднелись заросли высокой травы, склонявшейся под порывами ветра.

Огромные, одиноко стоящие валуны напоминали гигантские кусочки подгоревшего жаркого, прилипшие к дну сковородки. Там и сям проступали влажные пятна мха да торчали колючие стволы мизлов.

– Больше ни слова, пока не увидите или не услышите что-нибудь. Мне нужна абсолютная тишина! – шепотом предупредил я.

– Билли!

– Ну что тебе, Чокнутая?

– Я просто подумала, а что если охотники не передвигаются кругами или по спирали? Что тогда?

– Не понял!

– Я хотела спросить, что будет, если ты ошибся?

Не зная, как ей ответить, я показал жестом, чтобы она замолчала. Было очень трудно не обращать внимания на сомнение, зародившееся в душе, разраставшееся, давившее и тяготившее меня.

Я должен быть прав! Просто обязан!

Глава 16
«Лекция» морского червя

Самое утомительное занятие на свете – это ожидание, когда ты просто ждешь чего-то, ничего при этом не делая. Мы уже просидели здесь целую вечность! Не было ни малейших признаков приближения Линта или охотников. А что, если я действительно ошибся с этими кругообразными маневрами? Тогда чем дольше мы просидим в засаде, тем дальше они уйдут.

– Может быть, мы не заметили их и сможем увидеть Линта на следующем круге? – очень тихо провыла Алси.

– Я уверен, что мы никого не проморгали, – ответил я.

– Где же тогда Линт? – прокурорским тоном спросила Вэнди. – Нам надо отправляться за ними и постараться догнать.

– Еще не поздно. Охота не закончилась. Пока не закончилась.

– Возможно, Скел уже поймал Линта и охотники больше никогда не вернутся сюда, – предположила Крамбл.

Ее кошмарное предположение настолько укрепило мои сомнения, что я почти поверил в свою ошибку.

Но наконец я заметил какое-то движение в высокой траве, не прямо перед нами, а чуть слева. Там что-то двигалось!

– Вон там! Видели?

– Где, Билли? Где? – тихо, сквозь зубы, спросила Чокнутая.

– Теперь сидите тихо. Смотрите во все глаза и слушайте, – прошептала Крамбл.

Мы прислушались.

Чей-то голос раздавался все ближе и ближе. Он звучал приглушенно и булькал от гнева. Я понял, что это бульканье Какасат – морского червя. Она была уже очень близко. Могу поспорить, что Владычица Горгарола проползла мимо камня, за которым мы прятались. Увы, это был не Линт. Зато мы неожиданно столкнулись с охотниками, не сделав при этом ни шага!

– Какое гнусное предательство! Меня, как старого слепого осла у колодца, водят по кругу! Все избегают моего взгляда и называют своей госпожой! Даже самый последний дурак не посмел бы водить меня по собственным следам. Ты заплатишь за это чудовищное оскорбление! Дорого заплатишь! Кровь скиснет у тебя в жилах, а глаза будут кипеть в твоей глупой башке! Я…

Гнев Какасат изливался нескончаемым потоком. Она долго и нудно декламировала свои угрозы. Мне захотелось получше рассмотреть, что же там происходило. Согнувшись, я обошел валун, за которым мы прятались, и, добравшись до зарослей травы, выглянул. И сразу же увидел морскую червячку. Старое, иссохшее тело Какасат было свернуто в плотные кольца. Скользкий извивающийся хвост бил по земле, разбрасывая повсюду сочившуюся с него слизь. Ее голова была высоко поднята. Казалось, что Владычица Горгарола готовится к нападению.

В нескольких шагах от нее стояли уцелевшие пятеро членов команды «Отрубленной головы». Два мерзких гоблина, одна маленькая безымянная летающая штучка, старая ведьма и очень грустный горный тролль неловко переминались с ноги на ногу. Рядом с командой и все же чуть поодаль, намеренно подчеркивая свое высокое положение, стоял главный осведомитель Скел.

Какасат орала на них.

– Что происходит, Билли? – поинтересовалась Чокнутая, которая подползла ко мне сзади.

Я покачал головой и быстрым жестом показал, чтобы она замолчала.

Какасат не унималась. Оборвав напыщенную речь, она развернула кольца своего тела и начала злобно метаться взад и вперед. Когда Владычица повернулась в нашу сторону, я заметил на ее лице подобие улыбки. Эта улыбка была пострашнее проклятий.

– Может быть, хоть кто-нибудь из вас соблаговолит признаться? Соизволит дать объяснения и вознести мольбу о пощаде, в надежде на мое безграничное милосердие? – Она играла по своим чудовищным правилам. Сейчас Какасат олицетворяла собой саму доброту и сострадание, такие же притворные, как и ее улыбка. Мягкие, почти ласковые слова были более ядовиты, чем укус змеи.

Все замерли, не смея пошевельнуться.

– Никто не хочет? Хмм. Значит, нет. Хорошо. Тогда, может быть, я смогу вам кое-что объяснить.

Владычица начала обвиваться вокруг своих дрожащих от ужаса подданных, громко считая каждый оборот своих колец: «Один, два, три, четыре…»

– Что она задумала? – шепотом спросила Чокнутая. (На этот раз я просто зажал ей рот своей ладонью.)

– Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… Надо же! – неожиданно Какасат онемела от удивления. – Посмотрите на эти странные следы. Они не похожи на мои! Интересно, откуда они взялись?

Повисла гнетущая тишина.

– Что ж, если мой вопрос слишком труден, позвольте мне несколько ободрить вас и загадать прелестную загадочку. Обожаю загадки! Когда линия не линия?

И снова молчание.

– Повторяю: Когда линия не линия? Сдаетесь? Хмм.

Владычица подбирала ответ слово за словом, будто на другом языке. Затем она просто выплюнула его одним ядовитым плевком.

– Когда она – круг! Тупицы! – проревела Какасат.

Казалось, что ее голова задвигалась сразу в двадцати направлениях. Раскрыв свой безгубый рот, она оскалила зубы. Ее ноздри раздулись, а единственный глаз угрожающе расширился. Затем Какасат внезапно успокоилась. Стала даже слишком спокойной. Тембр голоса Владычицы теперь напоминал мурлыканье кошки.

– Итак, мой преданный сторонник, верный советник и проводник! Что скажешь? Да, мастер Скел, что скажешь ты?

У главного осведомителя от напряжения лишь дернулся нос.

И снова наступила убийственная тишина. Зловещая тишина. В такие минуты ты готов выслушать любые упреки и оскорбления, да что угодно, лишь бы она прекратилась. А тишина терпеливо выжидает, не осмелится ли хоть кто-нибудь заговорить и нарушить ее царственный покой, чтобы она по праву могла откусить язык, а то и голову нарушителя.

Но был все-таки и один положительный момент – в конце концов. Какасат не заметила нас. Она не знала, что мы присутствуем на ее «лекции».

– Билли… Билли Тиббет! Ты здесь? Ты меня слышишь? Ты должен это услышать… – Радиоприемник в сумке Чокнутой вдруг врубился на всю катушку. Слова зазвучали отчетливо и ясно.

– О Господи! Только не сейчас, Мэри! – взмолился я. – Только не сейчас!

Глава 16
В тихом омуте

Я не понял слов, которыми Какасат излила свой гнев. Они пронеслись по воздуху в яростном вихревом потоке. Попытка Мэри выйти на связь выдала наше присутствие, и Владычица моментально забыла о своей разборке со Скелом. Команда «Отрубленной головы» бросилась врассыпную, а Какасат снова задергалась и начала декламировать проклятья.

Затем она направилась в нашу сторону, всячески выказывая свое презрение. Земля дрожала под напором движущихся колец ее тела, а все, что попадалось на ее пути, – камни, низкорослые растения, – опрокидывалось и переворачивалось. Валуны, огромные, как автобусы, срывались с места и разлетались в разные стороны.

Крамбл столкнулась с Гриммаком. Больно ударившись при этом, оба грохнулись на землю.

– Дорогой! Я не могу встать на ноги! – воскликнула Крамбл.

Владычица Горгарола булькала от восторга, наблюдая, как мы спотыкались и падали, отчаянно пытаясь подняться.

Вэнди ползала позади меня на четвереньках.

– Чокнутая, мы должны что-то сделать! – взревел я.

– Воспользуйтесь волшебными камнями! – прокричала, пролетая над нами, Алси.

Штормовой ветер поднял ее, а затем бросил обратно на землю вдалеке от нас.

– Правильно! – завопила Чокнутая.

Она уже добралась до своего Твича. Оборвав веревочку, на которой висел мой волшебный камень, я крепко сжал его в руке.

– Скорее, Билли! Думай! Думай же!

Мы не успели воспользоваться волшебством. Какасат почти добралась до нас.

– Беги, Чокнутая. Спасайся!

– Но, Билли…

– Убегай! Ну давай, шевелись! – Я пытался подтолкнуть ее и, чтобы спасти Вэнди, я был готов даже лягаться и кусаться.

А затем появился Скел. Главный осведомитель встал на пути Какасат. Добравшись до нас раньше, он прижал меня к земле. Но какая разница, кто из них оказался первым? Оба без труда могли бы расправиться со мной. Я выкрикнул чье-то имя. Не помню чье. Может быть, Скела, а может, Чокнутой.

Потом… До меня дошло, что я уставился в глаза главного осведомителя. В глубине его незрячих глаз я видел себя. Это было не просто мое отражение. Казалось, что я погружался в таинственный, бездонный омут. И в этом омуте невероятным образом очутились Чокнутая, Мэри, папа с мамой и гаргульи. Там, в глубине, были все, с кем нам довелось встретиться в наших странствиях, а также Мердл Клэй, Идрик Сирк и Какасат – мерзкая морская червячка. И хотя речь идет о совершенно невероятном, вам придется поверить мне на слово. Неожиданно я почувствовал, что знаю, кто такой Скел.

– Значит, ты… Линт? Тот самый Линт?

– Ты ошибаешься, мальчик. Я не Линт. Смотри глубже. Ищи те места, где не нужны глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. Ищи там – и все поймешь.

– Но где?..

– В мифах и сказках. В легендах и фантазиях. Именно в них ты найдешь своего Линта целым и невредимым. Ведь там никто не сможет охотиться на него – ни человек, ни зверь, ни червь.

– А как же…

Но открывшийся мне таинственный омут вдруг исчез. Скел, отвернувшись от меня, предстал перед реальной угрозой – морским червем. За какую-то долю секунды я понял все. Лучшего способа отвлечь Какасат и не позволить ей окончательно покорить Мерн найти было невозможно. Ее заставили ходить кругами, преследуя мифического Линта на этой бесконечной охоте.

– Веселые игры закончились. Не так ли, мастер Скел? – прорычала Владычица Горгарола. Она опять страшно улыбалась своим безгубым ртом. Скел не испугался, лишь дернулся его нос, ощутив зловещую улыбку госпожи. Какасат на мгновение запнулась, словно заметив то, что лишь ей одной было видно.

– Надеюсь, ты не настолько глуп? Зачем тебе беспокоиться об этих нелепых детишках? – Впрочем, Владычица даже не говорила – она просто смотрела своим единственным страшным глазом.

Но я не собирался ей этого прощать. Чокнутая, опираясь на меня, пыталась подняться.

– Ты готова? – спросил я.

– Да.

В этот раз думать было некогда.

БззЗЗоооннНКК!

Чары не действовали. Что же произошло? Дело в том, что к совершению заклинаний мы приступили одновременно с Какасат. Но если у нас ничего не получилось, то и ее чары оказались бессильными. Наверное, наши заклинания перепутались или смешались, потому что они воплотились в один сверхмощный взрыв.

Я отлетел назад, Чокнутая – куда-то в сторону. Земля между нами начала прогибаться и извиваться, закручиваясь наподобие вихревого потока. Этот земляной смерч, взметнувшись в небо, взорвался и рассыпался на миллион крошечных частиц. Дальше, как в кино, было множество соответствующих спецэффектов: громы, молнии и прочая жуть. Настоящее шоу, как на празднике Фейерверка, только в экстремальных условиях разлетающегося на куски волшебного мира.

Звучит интригующе, не правда ли?

Боюсь, что не смогу объяснить вам, что же произошло. Ведь я рассказываю только о том, что знаю.

Меня перестало крутить волчком. Обломки и камни прекратили свою «бомбардировку», а крошечные частички рассеявшихся чар больше не свистели, как пули, пролетая над моей головой. Я остался один. Отчаянно вцепившись в осколок скалы, я закрыл глаза, догадываясь, что не надо смотреть на все это.

Хватит с меня магии! Ее премудрости мне даются с трудом. Ни к чему хорошему мои заклинания никогда не приводили. Даже к тому, что за время наших странствий Чокнутая стала другим человеком, волшебство не имело совершенно никакого отношения. Своим преображением Вэнди обязана только себе самой. Впрочем, так же, как и Алси, и наша «мама».

Подумав о маме, я заметил, что держусь за стеклянную банку. Удивительно, как за время наших скитаний мне удалось не разбить ее. Я засунул руку внутрь, чтобы убедиться, что с «мамой» все в порядке. Но «мамы» там не оказалось.

– Мам! Мама, где ты? – заорал я. – Нашла время, когда убегать!

– Билли! – взволнованно отозвался кто-то сквозь слезы. Но это была не мама.

Мне все-таки пришлось широко распахнуть глаза. Четвертая, да и три остальные горы Олджювена исчезли. Никаких гор больше вообще не существовало. В фиолетово-серой пустоте плавали лишь их обломки, очень похожие на мусор, разносимый ветром по опустевшему парку на исходе жаркого летнего дня.

– Билли! – позвал меня тот же голос.

Но теперь я увидел ту, кому он принадлежал.

– Вэнди? – спросил я. Конечно же, это была она.

Алси крепко держала ее, не давая упасть.

– Ты мою «маму» нигде не видела? Она выбралась из банки и убежала!

– Не волнуйся, дорогой! – успокоила меня Крамбл.

Вместе с Гриммаком они, вцепившись в кусок скалы, медленно дрейфовали у меня над головой. Указывая пальцами куда-то на небо, они кричали:

– Билли, она там. Вон там!

Я не сразу смог заметить «маму». Мимо пролетали все новые и новые обломки гор, клочки еще влажного мха и кусочки мизлов. Они сталкивались друг с другом, словно вылетая из-под ног кого-то, торопливо пробегавшего по ним. «Мама» бежала без устали. Она деловито перепрыгивала с одного летающего предмета на следующий.

– Да, я вижу ее. Мам! Может быть, ты вернешься, мамочка? Ты куда? – прокричал я.

Затем я понял, куда она так спешила. К нам медленно подплывал огромный валун. С него капало что-то иссиня-фиолетовое с очень неприятным запахом. С вершины валуна на нас взирала причудливо изогнутая фигура Какасат, готовая к нападению.

Но «мама» опередила ее. Взобравшись по хвосту морского червя, «мамуля» залезла под лохмотья ее кошмарного балахона.

– Ой! Что это? Ай! Ой-ой-ой! – завопила Владычица Горгарола.

– Она визжит, как обезьяна, – сказала Чокнутая и громко рассмеялась.

Я тоже не смог удержаться от смеха.

Воздух вокруг мечущегося морского червя сгущался и становился темно-синим.

– Убирайся! Кем бы ты ни был, вон отсюда!

Повсюду беспорядочно мелькали, проносились вспышки вышедшего из повиновения волшебства.

– Нет! Не смей! Только не сюда! Я тебя… я тебе…

– Чокнутая, теперь наша очередь. Мы сможем остановить ее раз и навсегда! – прокричал я, пытаясь схватить свой Твич, прежде висевший у меня на шее. Но ни там, ни в моей руке его не оказалось.

– Ах, черт!

– Ну что же ты, Билли? Сделай хоть что-нибудь!

– Может, я смогу вам помочь? – спросила Алси. Она нерешительно зависла на полпути между мной и Какасат.

– Да. Вы обе, летите вперед.

– И что же нам делать? – прокричала Чокнутая.

– Я не знаю. Придумай сама. Все, что угодно.

Именно так они и поступили. Алси разверзла свой рот и завыла во весь голос: «Вууууу!» Затем, унося с собой Чокнутую, бросилась вниз, пикируя на Какасат. Мне оставалось лишь стоять и наблюдать. Чокнутая, державшая свой волшебный камень в руке, бросила его во Владычицу Горгарола. Вот и все.

– Нет! – заорал я.

Никакого чуда не произошло. Твич, пролетев по небу, как обычный камень, звонко шлепнулся, угодив прямо в глаз Какасат. В ее единственный глаз. Но этого оказалось достаточно!

Морская червячка пронзительно закричала. Это был страшный, не поддающийся никакому описанию вопль. Я видел, как она, извиваясь, сначала метнулась в сторону Алси и Чокнутой, с шумом пролетевших мимо нее. Затем, обезумев, двинулась на меня, заскользила по валуну и оступилась…

Не помню, видел ли я, как она падала, или зажмурился. А когда открыл глаза, Какасат уже не было. Должно быть, она отправилась в небытие. Маслянисто-черный грязный след от ее падения расчертил небо. Он медленно размазывался и растекался по темнеющим небесам, пока не наступила полная темнота. И тут-то я вспомнил: «Мама! А как же мама?»