Текст книги "Врата Смерти(пер. И.Иванова)"

Автор книги: Стивен Эриксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 55 страниц)

– Я… я не очень вас понимаю.

– Тут нечего понимать, – проворчал Дюкр, подходя к краю отхожей ямы.

Он приподнял полы своей телабы и вдруг остановился.

– Это что? Кровь?

– Так точно. Простите, я не понял насчет ловушки на той стороне реки.

Облегчившись, Дюкр возобновил разговор:

– Я слышал об этом от тифанских мятежников. Они говорили, что с юга сюда должны подойти отряды семкийцев. Думаю, они подойдут как раз к тому берегу. У семкийцев есть маги. Тифанцы их до смерти боятся, а трусами тифанцев не назовешь. Вчера хотел сказать об этом Кольтену, но забыл.

Мимо дома ехал отряд всадников. Капрал Лист кинулся к ним. Дюкр пошел следом… Вот это встреча!

Капрал продолжал тараторить. Не слушая его, Дюкр прибавил шагу.

– Здравствуй, Бари Сетрал.

Холодные глаза командира «красных мечей» скользнули по историку. Мескер, ехавший рядом, пробормотал ругательство.

– Вижу, пока вам сопутствует удача, – сказал Дюкр.

– Тебе тоже, – нехотя ответил Бари. – Жаль, с тобой рядом нет того седоволосого мага. Я бы спустил с него шкуру и прицепил к нашему знамени. Это ты велел капралу сказать нам про семкийцев? Откуда ты знаешь про них?

– От тифанских кочевников. Мескер грубо расхохотался.

– Наверное, они принимали тебя за своего? Ишь, даже телабу подарили.

Он повернулся к брату.

– Вранье все это.

– Чем ты обоснуешь свои слова? – невозмутимо спросил Дюкр.

– Мы едем на подмогу солдатам Седьмой армии, – сообщил Бари. – Передадим им твое предостережение.

– Какое предостережение? Это ловушка!

– Помолчи, брат, – одернул Мескера Бари. – Не вранье и не ловушка, а всего-навсего предостережение. Если семкийцы высунут нос, это не будет для нас неожиданностью. А нет – нам и без них хлопот хватает.

– Спасибо, командир, – сказал Дюкр. – Я рад, что мы на одной стороне.

– Лучше поздно, чем никогда, – бросил ему Бари. Клочья засаленной бороды шевельнулись, намекая на улыбку.

– Пока, историк, – сказал командир, давая сигнал трогаться. «Красные мечи» поскакали к броду. Проезжая мимо Дюкра, Мескер отвернулся.

За это время пыльная завеса успела опуститься над бродом и неподвижно застыть. Переправа была надежно скрыта от глаз, своих и чужих.

– Ловкий трюк, – усмехнулся Дюкр.

– Работа Сормо, – сказал Лист. – Я слышал, этот мальчишка пробудил духов здешней земли и воздуха. Они спали веками, а он их поднял. Он сделал то, что не под силу мятежникам. Иногда этих духов можно даже… понюхать.

– Понюхать? – удивился Дюкр.

– Ну да. Запах такой… как бывает, когда перевернешь большой камень. Или спустишься в погреб, где холодно и пахнет плесенью.

Дюкр вдруг увидел капрала в детстве. Любопытный мальчишка, заглядывавший под перевернутые камни. А вокруг – мир, полный загадок и тайн. И не было в том мире ни сражений, ни крови. Историк улыбнулся.

– Мне этот запах знаком. Скажи: здешние духи… они сильные?

– Сормо говорил, что им нравятся его затеи. Они любят играть.

– Хорошо, если так. А то ведь… знаешь, наверное, поговорку: «Что духам игра, то людям беда»?

Дюкр продолжал наблюдать за переправой. Казалось, пойменный остров пришел в движение. Беженцы покидали его. Живая струя медленно текла через пойму, спускаясь к реке. Заболоченные пойменные земли не позволяли сойти с достаточно узких мостков. Скорее всего, кто-то из беженцев еще стоял на месте, дожидаясь своей очереди. Находились и такие, кто выбивался из общего потока и добирался до берега, намереваясь пересечь Секалу вплавь.

– Кто поддерживает порядок на переправе? – спросил Дюкр.

– Воины клана Вороны. Кольтен нарочно поставил их туда. Беженцы боятся этих виканцев ничуть не меньше, чем солдат Дриджны.

«Вдобавок виканцев не подкупишь, – добавил про себя Дюкр. – Наверное, знать в этом уже убедилась».

– Посмотрите туда! – крикнул Лист, указывая на восток. Вражеские силы тоже стронулись с места. Справа наступала пехота из ополчения Хиссара и Сиалка, слева напирали хиссарские копьеносцы. Тифанские мятежники оказались в середине и продолжали наступать на позиции клана Горностая. В помощь своим копьеносцам Кольтен отправил отряд конных лучников. Вскоре Дюкр разгадал маневр полководца. Его силы пока не собирались давать сражение и отходили к западу. Постепенно лучники выдвинулись вперед и начали методично косить тифанцев и их лошадей. Мятежников это не остановило.

Теперь настал черед виканских копьеносцев. Своей внезапной атакой они отбросили тифанцев на прежние позиции. Дюкр в немом восхищении наблюдал, как копьеносцы спрыгивают с коней и под прикрытием лучников теснят мятежников. Раненых тифанцев безжалостно добивали. Виканцы забирали с собой не только годное оружие противников, но и не брезговали снятием скальпов. По земле зазмеились веревки. Через несколько минут воины Кольтена отошли, волоча за собой туши убитых лошадей. Им удалось также поймать несколько легкораненых животных.

– Виканцы умеют себя прокормить, – одобрительно заметил капрал. – У них все идет в дело: шкуры, кости, хвосты, гривы, зубы и даже…

– Довольно! – прервал его Дюкр.

Вражеская пехота возобновила наступление. С обеих сторон подтягивались всадники, двигавшиеся еще медленнее пехотинцев.

– На острове есть старая стена. Оттуда лучше видно, – сказал Лист.

– Чего ж ты раньше молчал? Веди туда.

– Только нам нужно будет перебраться через идущий скот. Не возражаете? Это совсем не так страшно: главное – идти не останавливаясь.

– Ты опять за свое?

– Я говорю правду, господин Дюкр.

– Ладно, капрал. Идем.

Лист повел его в направлении брода. Между луж и болотистых участков старицы тянулись деревянные мостки. Кое-где саперы Седьмой армии заменили сгнившие сваи новыми и укрепили расшатанные. Вообще-то этот проход полагалось держать свободным для беспрепятственного перемещения вестовых, однако хаос возобладал и тут. Дюкр старался не отставать от капрала, виртуозно пробиравшегося к мосткам. За ними начинался довольно крутой склон островного холма и… спины тысяч волов.

– Откуда у Кольтена столько волов? – спросил историк, опасливо ступая на начало мостков.

– В основном их покупали, – ответил Лист. – Едва Кольтен появился в Хиссаре, люди его клана стали объезжать окрестные деревни и скупать скот. Кстати, здесь не только волы. Приглядитесь. Видите? Коровы, лошади, мулы, козы.

Дюкр изумленно почесал в затылке. Он никак не ожидал от Кольтена такой предусмотрительности. Выходит, виканский полководец уже тогда знал, что придется уходить из Хиссара?

– Когда начался мятеж, тифанцы попытались было захватить стадо. Но клан Глупого Пса встретил их так, что мало не показалось.

Мычание, ржание, блеяние, крики погонщиков – все звуки сливались в один невообразимый гул. Заливисто лаяли сторожевые виканские псы – мускулистые полудикие создания. Земля сотрясалась от тысяч копыт. А над бродом по-прежнему висело непроницаемое облако.

Дюкр с опаской глядел на живую стену.

– Что-то мне не нравится твоя затея, капрал. Боюсь, нас подомнет под себя первый же вол.

Сзади донесся звонкий детский крик. Дюкр и Лист разом обернулись. К ним на лошади скакала виканская девочка.

– Нетра, – произнес капрал и почему-то побледнел.

Девочке было никак не больше десяти. Смуглая, черноглазая, с жесткими, коротко стриженными волосами. Историк вспомнил, что видел ее вчера в компании сверстников Сормо.

– Вы хотите перебраться на другую сторону, к стене? – спросила Нетра и, не дожидаясь ответа, сказала: – Я сейчас расчищу вам проход.

Лист растерянно кивнул.

– На том берегу – особая магия, – сказала девочка, разглядывая Дюкра. – Путь, где нет ни странствующих, ни диверов. Это Путь какого-то незнакомого бога.

– Это путь бога семкийцев, – пояснил историк. – С «красными мечами» я послал нашим предостережение.

Он замолчал, ощущая важность произнесенных Нетрой слов, равно как и важность ее присутствия на вчерашнем совещании у Кольтена.

«Воплотившаяся колдунья, – подумал он. – Оказывается, у Сормо есть целый клан детей. Впрочем, дети они только внешне».

– Я тоже туда еду, – сказала Нетра. – Дух земли старше любого бога.

Юная колдунья развернула свою лошадь и вдруг пронзительно закричала. Испуганные животные шарахнулись в стороны, оставив узкий коридор. Нетра поехала вперед. Опомнившиеся Лист и Дюкр побежали следом, стараясь не отставать от нее. Земля дрожала у них под ногами, но вовсе не от ударов бесчисленных копыт. Содрогание было намного сильнее. Дюкру вдруг показалось, что они идут по спине громадного змея.

«Земля пробудилась, и ей не терпится показать свою силу».

Впереди, в полусотне шагов, виднелась заросшая плющом стена. Судя по ее толщине – остаток какой-нибудь древней крепости. Высота стены не превышала человеческого роста, а парапет был совершенно плоским. «Коридор», проделанный Нетрой, упирался в край стены и шел дальше, к реке.

Вскоре Дюкр с Листом добрались до своего наблюдательного пункта и вскарабкались наверх. Нетра так ни разу и не обернулась.

– Взгляните туда! – сказал Лист, указывая на юг. Позади живого потока беженцев, над холмами поднималось еще одно облако пыли, золотистое от утреннего солнца.

– Кольтен и клан Вороны ведут бой, – пояснил капрал. Дюкр кивнул.

– По другую сторону холмов должна быть какая-то деревня. Я не ошибся?

– Нет, господин Дюкр. Она называется Ленбар. Похоже, наши схлестнулись с мятежниками на дороге, что ведет к броду. Пока Рело еще не вводил в сражение свою кавалерию. Думаю, он направил их в обход, чтобы попытаться захватить наш фланг. Кольтен этого ждал. Он постоянно говорит, что все маневры Рело можно предугадать.

Дюкр повернул голову в другую сторону. Та часть острова густо поросла болотными травами. Дальше виднелись стволы мертвых деревьев. За ними начинался широкий склон, ведущий к вершине довольно крутого холма. Слишком правильные очертания плоской вершины подсказывали, что и она является остатком старинных укреплений. Там расположились пехотинцы Рело. Дюкр увидел две шеренги тифанских лучников. Позади них над шатрами развевались на утреннем ветру темные знамена. Пока он смотрел, лучники начали спускаться вниз по склону.

– Обратите внимание: отборные войска Камиста Рело. До сих пор он их берег, – продолжал пояснения Лист.

Пока отборные войска спускались с холма, между всадниками клана Горностая и их противниками продолжалась игра с ложными выпадами и отступлениями. В отдалении маячила крестьянская армия мятежников. Еще одно стадо, только двуногое.

– Если вся эта орда попрет в атаку, нашим будет ее не сдержать, – сказал Дюкр.

– А она обязательно попрет, – угрюмо подтвердил Лист. – Наступать стремительно они не умеют. На этом мы еще можем выиграть время и отступить.

– Риск, вечный риск. Любимая игра Клобука, – пробормотал историк.

– Но не думайте, что они сами ничего не боятся. Можно сказать, они ногами чувствуют страх. Если они и двинутся в атаку, то не сразу.

– Издали все выглядит так, будто малазанцы управляют положением. Скажи, капрал: я прав? Или все это управление – не более чем иллюзия?

Лист слегка поморщился.

– Иногда одно не отличишь от другого.

– Поясни!

– Я хотел сказать, по силе воздействия. Единственная разница… во всяком случае, так говорит Кольтен: когда ты убиваешь настоящего противника, он падает, истекая кровью. А если это иллюзия – ты рубишь мечом воздух. Правильнее сказать, вся разница – в поведении реальности.

Дюкр недоверчиво покачал головой.

– Вот уж не думал, что Кольтен еще философ. А ты, капрал? Не сделался ли ты его учеником?

Лист по-мальчишечьи шмыгнул носом.

– В учебных сражениях меня без конца убивали. Мне хватало времени, чтобы стоять в сторонке и подслушивать.

Погонщики каким-то образом заставили скот двигаться быстрее. Дюкру казалось, что животные теперь почти бегут.

– Брод не брод, а глубина для скота ощутимая, – бормотал он. – Да и четыреста с лишним шагов – расстояние немалое. Их вообще должны были бы перегонять ползком, иначе чуть в сторону – и с головой. И как управиться с этим стадом на подходе? Может, их собаки обучены плавать? Да и кому-то из погонщиков придется плыть рядом с бродом. Иначе как уследишь за какой-нибудь шальной коровой?

Лист молчал.

На противоположном берегу что-то загремело, потом застучало, словно там выстроились в ряд армейские барабанщики. В воздух поползли столбы дыма, а сам он странно задрожал.

«Магия! Семкийские колдуны, маги, жрецы, шаманы, или как они еще называются. А Сормо один».

– Тебе не кажется, что переправа затягивается? – сердито спросил Дюкр, как будто Лист был повинен в задержке. – Почему повозки с ранеными двигались с черепашьей скоростью? Сколько времени упущено! Боюсь, беженцы будут переправляться до самых сумерек.

– Они приближаются, – сказал Лист.

Капрал глядел в другую сторону, то и дело вытирая грязное вспотевшее лицо.

Восточное крыло пехотинцев Камиста Рело достигло внешней оборонительной цепи. В воздухе замелькали стрелы. Всадникам из клана Горностая приходилось воевать на два фронта: прямо на них двигались тифанские копьеносцы, а правый фланг атаковала отборная пехота мятежников. Виканцы стремились отойти. Земляные укрепления обороняли военные моряки капитана Лулля. Им помогали виканские лучники. Но враг неумолимо овладевал первой линией брустверов. Воодушевленная успехом, крестьянская армия пришла в движение, заполнив собой склоны холмов.

На севере два тифанских легиона рвались к сухостою. Дюкр разгадал их замысел: оттуда легко можно поливать стрелами переправляющийся скот. Их никто не пытался остановить.

– Видишь этих тифанцев? – спросил историк. – На их пути нет даже иллюзий. Занимай выгодные позиции и бей скот.

– Вы, господин Дюкр, ничем не отличаетесь от Рело.

– Это как понимать?

– Вы торопитесь с выводами. Мы не первый раз сражаемся с мятежниками. Имейте терпение.

Тифанцы рассредоточились. Кое-кто вскарабкался на нижние ветви мертвых деревьев, чтобы было удобнее стрелять. Пыль мешала следить за их действиями. Дюкр прищурился… Лучники вели себя как-то странно. Они с криками бросали оружие, прыгали в высокую болотную траву и исчезали.

– Капрал, что там творится?

– Ничего особенного. Это какой-то древний кровожадный дух. Сормо пообещал ему «день теплой крови». Всего один день. А потом этот дух должен либо сгинуть, либо что-то еще. Я не знаю, куда деваются духи.

Остатки тифанских лучников бежали без оглядки.

– Ну, вот и последние, – сказал Лист.

Дюкр решил, что капрал говорит о лучниках, но потом догадался: это он про переправу скота. Как всегда, облака пыли мешали разглядеть подробности. Увы, проклятия историка не обладали магической силой и разогнать эту завесу не могли.

К броду устремились потоки беженцев. В своей хаотичности эти уставшие, испуганные люди не отличались от крестьянской армии мятежников. Их было тридцать тысяч, и каждый норовил быстрее оказаться возле брода. Дюкру вдруг подумалось, что беженцы перехлестнут через древнюю стену и сметут их обоих,

– Нужно уходить отсюда, – словно прочитав его мысли, сказал капрал.

– Нужно. Только куда?

– Наверное, в ту сторону, – неуверенно произнес Лист, махнув рукой на восток.

Куда же этот мальчишка предлагает отойти? На востоке клан Горностая, и моряки сами отступали, с каждой минутой приближаясь к шатким мосткам. И куда потом? Снова в гущу обезумевшей толпы?

– Наши удержат мост, – торопливо заговорил Лист. – Им дальше некуда отступать. Бежим туда!

Дюкр и Лист соскочили со стены. От передней цепи беженцев их отделяли считанные шаги. Под ногами дрожала пробудившаяся земля, наполняя воздух жаром зловонных испарений. Историк был вынужден остановиться. Из разверзнутых недр вставали призрачные фигуры, напоминавшие живые скелеты. Воины в дырявых бронзовых доспехах и помятых бронзовых шлемах с рогами. Из-под шлемов выбивались длинные, спутан-412-ные, перепачканные кровью волосы. Воины не были немыми, и от их криков у Дюкра сжалась и похолодела душа. Ожившие призраки… радостно смеялись.

– Нил, – срывающимся голосом прошептал Лист. – Брат Нетры… Это все он. Сормо говорил, что когда-то здесь произошло крупное сражение. Пойменный остров сделала не река, а люди… Повелительница снов! Мы попали в самую гущу очередного виканского кошмара!

Древние воины, исполненные неистового, кровожадного ликования, успели заполнить весь восточный край острова. Справа от Дюкра и за его спиной слышались крики перепуганных беженцев. Человеческая лавина замерла. Призраки в бронзовых доспехах появились и там. Неизвестно, видели ли они людей и что вообще открывалось их взору.

Клан Горностая и военные моряки оказались плотно прижатыми к мосту. Словно не замечая их, ожившие воины проходили насквозь. Они шли, подняв мечи, густо облепленные комьями земли. Их смех сменился боевой песней, наполненной яростными выкриками. Призраки двигались прямо на пехотинцев Камиста Рело.

Дюкр и Лист оказались на пустом пространстве. Хотя никто не мешал беженцам возобновить движение, они стояли, объятые страхом, и молча следили, как призрачные воины приближаются к лучшим отрядам пехоты Рело.

На большой чалой лошади восседала хрупкая мальчишеская фигурка. Это и был Нил – брат-близнец Нетры. Он ездил взад-вперед, словно пастух перед стадом, только вместо хлыста худенькая ручка сжимала палку, украшенную перьями. Этой палкой Нил размахивал над головой. В ответ призрачные воины потрясали мечами и что-то кричали. Возможно, они приветствовали его, а может – благодарили. Нил смеялся вместе с ними.

Отборные, опытные пехотинцы Камиста Рело дрогнули и отступили. Они буквально врезались в крестьянскую армию, которая еще ничего не знала и рвалась в бой.

– Как такое возможно? – повторял Дюкр. – Это же Путь Клобука… Путь смерти…

– А вдруг эти воины… не до конца мертвые? – предположил Лист. – Вдруг дух острова взял их в плен и подчинил своей воле?

Историк покачал головой.

– Ты не совсем прав. Слышал? Они смеются и поют. А их язык ты слышал? Эти воины радуются пробуждению своих душ. Должно быть, дух острова удерживал души, не отпуская их к Клобуку. Но нам это так просто не пройдет. Попомни мои слова, капрал: мы еще заплатим за вмешательство. Каждый из нас.

А из разверзнутой земли появлялись новые призраки: женщины, дети, собаки. На многих псах сохранилась кожаная упряжь; они продолжали тащить обломки саней-волокуш. Женщины прижимали к груди младенцев, и из каждого детского тельца торчала костяная рукоятка бронзового ножа. С каким врагом столкнулось это древнее племя, если матери предпочли убить собственных детей, дабы не обрекать их на еще более ужасные страдания? Сколько тысяч лет провели их души в нескончаемых мучениях? Неужели они обречены мучиться вечно?

Дюкр не искал ответов.

– Клобук, благослови и прими их души, – шептал историк. – Прошу тебя, прими их. Они слишком долго ждали.

Трагедия повторялась. Женщины выдернули ножи, чтобы тут же вонзить их снова. Дети корчились в предсмертных муках и умирали. Затем начали падать их матери, убиваемые невидимым оружием. Безжалостная бойня продолжалась.

Нил развернул свою чалую и подъехал ближе. Смуглая кожа юного колдуна стала совсем белой. Дюкр понял: Нил видел намного больше, чем они с капралом и беженцы. Скорее всего, он видел и убийц. Нил вертел головой в разные стороны и вздрагивал от каждого удара, обрывавшего очередную призрачную жизнь.

Еле переставляя одеревеневшие ноги, Дюкр подошел к Нилу. Взяв поводья из застывших мальчишеских рук, он тихо спросил:

– Что ты видишь, Нил?

Юный колдун заморгал, будто историк разбудил и его.

– Ты о чем-то спросил?

– Кто убил этих несчастных?

– Кто? – переспросил Нил, поднося дрожащую руку ко л6у. – Сородичи. Клан разделился. Они дрались за право воссесть на Рогатом троне… Ты удивлен, историк? Да, их убили сородичи. Родные и двоюродные братья, дядья…

Слова Нила вдруг пробудили в душе Дюкра отчаянную надежду, нелепую как детский каприз… Пусть то будут джагаты, форкрулии, качен-шемали… кто угодно, только не раса людей.

– Нет, Нил. Я не удивлен, – прошептал историк. Юные глаза колдуна совсем не по-детски глядели на него.

– Сородичи, – еще раз повторил он. – Виканцам это знакомо. Нечто похожее было у нас всего поколение назад. Мы тогда считали малазанского императора врагом. Но он нас объединил. Хочешь знать как? Он смеялся над нашими мелкими стычками и бессмысленной враждой. Даже не смеялся, а насмехался. Издевался. Его презрение устыдило нас. Когда он встретился с Кольтеном, наш союз против малазанцев был на грани распада. Келланвед тогда рассмеялся Кольтену в лицо и сказал, что ему достаточно просто сидеть и ждать конца нашего мятежа. Эти слова исхлестали нам душу. Они и еще призыв объединиться даровали нам мудрость, которой у нас не было. Виканцы преклонили колени и с искренней благодарностью приняли предложение Келланведа, поклявшись в своей верности. Ты как-то спрашивал, чем император сумел завоевать наши сердца. Теперь ты знаешь.

Первый испуг мятежников прошел. Призрачные воины не убили ни одного солдата. Бронзовые мечи рассыпались в прах, едва соприкоснувшись со стальными. Бросая обломки своего оружия, восставшие из земли падали и уже не могли подняться.

– Неужели им нужно было вторично испытать поражение? – удивился Дюкр.

Нил по-взрослому передернул плечами.

– Они дали нам передышку. Мы собрались с силами. Не забывай: если бы эти воины тогда победили, они бы точно так же обошлись со своими сородичами. Люди везде одинаковы. Доброго в них мало.

Дюкра покоробили эти слова, вылетевшие из уст мальчишки. «Помни, что за его детским обликом стоит мудрость многих поколений», – одернул себя историк.

– И все-таки в людях можно отыскать доброе, – возразил он Нилу. – Ты прав: оно попадается редко, и тем ценнее.

Нил забрал у Дюкра поводья.

– Больше ничего стоящего ты здесь не увидишь, – отчеканивая каждое слово, объявил он. – Виканцев считают безумцами – вот древний дух острова и устроил нам зрелище. Не удивляйся, что видел эти ужасы; такое всегда накрепко врезается в память. Забудь про призраков и держи глаза открытыми.

Юный колдун развернул лошадь, намереваясь ехать к мосту, где возобновилась битва.

– Мы еще не закончили.

Дюкр молча проводил его взглядом.

Неизвестно как, но путь к броду освободился, и беженцы начали переход. Дюкр поднял голову к небу. Солнце двигалось к полудню, но историку казалось, что сейчас гораздо позже. Он посмотрел на реку. Над бродом по-прежнему висело облако. Каким-то окажется переход для людей? Он представил себе испуганные крики детей, женщин и стариков. Кто-то наверняка поскользнется; кто-то шагнет в глубину и утонет. Скольких беженцев недосчитаются на другой стороне?

Всадники клана Вороны стояли по обе стороны дороги, словно пастухи, вынужденные загонять громадное стадо безмозглых животных. Орудуя длинными шестами с тупым концом, они не давали беженцам расползаться. Кому-то доставалось по коленкам, кому-то – по лицу. Люди вели себя ничуть не лучше волов и коз.

– Господин Дюкр, нам нужно раздобыть лошадей, – прервал его наблюдения Лист.

– Погоди. Ведь сражение еще не кончилось. Я должен видеть его до конца.

– Я понимаю ваше желание. Но вы не знаете одной хитрости этого маневра. Моряков Лулля подберут виканские всадники – каждый по одному человеку. Вскоре к ним должен подойти Кольтен с остальной частью своего клана. Все вместе они будут держать оборону брода. Думаю, ваша голова не заслуживает того, чтобы оказаться на копье у какого-нибудь мятежника. Я не шучу. Нам нужны лошади, и поскорее.

– Хорошо, – согласился Дюкр. – Иди ищи.

– Слушаюсь, – отсалютовал Лист и бросился на поиски лошадей.

Линия обороны проходила по самой кромке старицы, напоминая извивающуюся змею. Пехота мятежников, сокрушив последних призрачных воинов, с удвоенной злостью устремилась на настоящих. Но военные моряки отличались удивительным хладнокровием, а наносимые ими удары почти всегда были смертельными. Это подняло дух остальных солдат, и они продолжали теснить отборных пехотинцев Камиста Рело. Клан Горностая разбился на отряды по три-четыре всадника. Там, где враг угрожал прорвать линию обороны, сразу же оказывался один из таких отрядов.

Обороной командовал Нил. Его звонкий мальчишеский голос перекрывал гул битвы, разнося приказы. Юный колдун заранее чувствовал слабые места в обороне. Наверное, только это и спасало цепь от прорыва.

А с севера к броду подступали новые отряды Камиста Рело. Впереди двигались лучники. За ними достаточно стройными шеренгами маршировала пехота. Было ясно, что у них нет намерений попадать в ловушку сухостоя. Наоборот, отряды стремились обогнуть опасное место.

Крестьянская орда тоже подтягивалась к броду. Дюкр с беспокойством поглядывал на юг. Где же Кольтен? Из-за холмов поднимались клубы дыма – горела деревня Ленбар. Сражение на дороге все еще оттягивало силы Кольтена и его солдат из клана Вороны. Если в ближайшее время они не оторвутся от противника, мятежники могут запереть их на этом берегу. Дюкр заметил, что положение Кольтена волнует не только его. Нил тоже постоянно оборачивался в ту сторону. И тут историк вспомнил, что полководец велел держать связь через колдунов. Наверняка Нил точно знал, что сейчас происходит в тех местах.

Подъехал Лист, ведя за собой отдохнувшую и окрепшую кобылу Дюкра. Историк подхватил брошенные ему поводья, влез в истертое седло и мысленно поблагодарил виканских знахарок. Лошадь была полна сил и игриво гарцевала. «Если б они могли то же самое сделать и со мной!»

– А дела принимают дрянной оборот, – сказал он капралу.

Лист молча поправил тесемки шлема. Историк заметил, что у парня трясутся руки.

Всадники из клана Горностая покинули цепь обороны, увозя с собой раненых. Они мчались мимо Дюкра.

«И впрямь демоны», – подумал Дюкр, глядя на их запыленные, окровавленные лица, густо покрытые узорами татуировки.

Всадники подъехали к беженцам. Толпа за это время успела значительно уменьшиться.

«Представляю, какая там сейчас паника и скольких река взяла к себе».

– Нам пора, – напомнил ему Лист.

Мятежники все стремительнее сминали линию малазанской обороны. Теперь на каждой лошади везли не одного, а двоих раненых. Цепь изгибалась, превращаясь в неправильный круг. Еще несколько минут, и виканцев возьмут в кольцо.

«Их ведь перебьют», – с ужасом подумал Дюкр.

Капитан Лулль выкрикивал приказы, пытаясь превратить круг в четырехугольник. Боеспособных моряков становилось все меньше.

Дюкр не понимал, какая сила заставила мятежников остановиться. Ведь до победы оставался один шаг, если не полшага. Это было тем более странно, что к ним подошли пехотинцы и лучники. Может, они ждали сигнала к атаке?

Всадники клана Горностая продолжали вывозить и раненых, и тех, кто еще держался на ногах. Четырехугольник Лулля превратился в треугольник, потом в овал.

– Беженцы заканчивают переход, – услышал Дюкр слова Лулля.

Капитан тяжело дышал. Его руки беспокойно теребили поводья.

– Не мешкайте! – крикнул он историку.

– Куда запропастился Кольтен? – крикнул в ответ Дюкр.

Из облака пыли вынырнул Нил.

– Дальше здесь оставаться нельзя. Кольтен приказал отходить. Торопись, историк!

Всадники едва успели подхватить последних моряков Лулля, как отряды вражеской пехоты расступились и в образовавшийся коридор устремилась разъяренная крестьянская армия.

– Господин Дюкр! – завопил в отчаянии Лист. Они поскакали вслед за виканскими всадниками. Крестьянской армии не терпелось поскорее занять подступы к броду. Ни пехотинцы, ни лучники им не препятствовали и даже не думали сопровождать. Виканские всадники на полном скаку скрылись за завесой. Дюкр похолодел: они ведь неминуемо врежутся в остатки беженцев, которые еще не закончили переход. А если сзади ударят озверевшие от долгого ожидания крестьяне… похоже, воды Секалы станут красными.

Дюкр натянул поводья и крикнул Листу, веля остановиться. Тот удивленно оглянулся. Его лошадь приплясывала, силясь удержаться на скользком склоне.

– В чем дело?

– Поворачивай на юг. Едем вдоль берега! – заявил Дюкр. – Лошади переплывут реку. На переправе сейчас такая сумятица, что мы погибнем.

Лист упрямо замотал головой. Решение историка казалось ему самоубийственным.

Не дожидаясь ответа, Дюкр повернул налево. Если поторопиться, они сумеют покинуть остров до подхода крестьянской орды. Историк пришпорил лошадь. Чуя опасность, кобыла рванулась вперед.

– Господин Дюкр!

– Едем со мной или гибни здесь, Клобук тебя накрой! Заболоченное русло старицы растянулось на сотню шагов.

Его густо покрывали заросли рогоза, каким-то чудом уцелевшие в сумятице человеческих сражений. За руслом поднимались холмы, скрывавшие деревню Ленбар.

«Самое разумное сейчас для Кольтена – прорваться к реке и пересечь ее вплавь. Даже если течение и понесет их к броду, У них будет время пересечь Секалу. Возможно, несколько сот воинов утонет, но это меньшее зло, чем положить все три тысячи, пытаясь выбить крестьянскую армию с брода».

Наперекор его рассуждениям склон заполнили спускавшиеся всадники Кольтена. Полководец ехал впереди, и черный плащ, как всегда, придавал виканцу сходство с вороной. В середине двигались лучники, готовые дать залп. Их окружали копьеносцы. Воинство Кольтена неслось прямо на Дюкра.

На мгновение историк оторопел, затем лихорадочно развернул лошадь.

– Не удивлюсь, если их ведет не Кольтен, а Клобук! – проворчал он, добавив к этим словам заковыристое проклятие.

Лист тоже поворотил свою лошадь. Лицо капрала стало еще бледнее. Он ловил ртом воздух.

Ударить по флангу крестьянской армии… с таким успехом можно было бы всадить перочинный ножик в бок громадного кита.

«Неужели Кольтен напрочь утратил чувство реальности? Что толкает его сейчас на самоубийство? Даже если мы и отобьем подступы к броду, нас все равно ждет конец. И кони, и люди начнут давить друг друга и тонуть. Мятежникам останется лишь добивать нас и радоваться легкой победе».

Но Кольтен упрямо двигался к броду. За считанные мгновения до атаки со стороны брода из облака вновь появились всадники клана Горностая.

«Контратака? Да это же двойное самоубийство!»

Всадники клана Вороны неслись мимо Дюкра. Никто не сшиб его и не опрокинул с лошади. Историк услышал яростный, полный ликования клич их полководца.

Лучники дали залп. Фланг крестьянской армии смешался и подался назад. К моменту удара мятежники сбились в один плотный человеческий комок. И буквально в последнюю секунду воины клана Вороны понеслись к реке и поскакали вдоль фланга. Историк ошибся: удар по «киту» оказался сабельным.

Земля покрылась телами убитых крестьян. Уцелевшие мятежники кинулись бежать, но их настигали копыта вышколенных виканских лошадей. Вскоре в воздухе заблестели виканские мечи, и скользкие подходы к броду начали окрашиваться в цвет человеческой крови.