Текст книги "Охотники за Костями (ЛП)"

Автор книги: Стивен Эриксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 60 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]

Леомен поднял глаза и снова впился в трубку. – Мы теряем лошадей, – сказал он.

Корабб глотнул. Вторая половина слизня дергалась на кончике ножа, роняя нитку жемчужной икры. – Ну, командир, мы успеем, – ответил он, высунул язык и подхватил икру. Затем сунул в рот остатки твари и тщательно пережевал. – Думаю, четыре, пять дней.

Глаза Леомена блеснули: – Ты знаешь.

– Куда мы идем? Знаю.

– А почему – тоже знаешь?

Корабб бросил палку в костер. – И'Гатан. Первый из Святых Городов. Там умер из-за измены Дассем Альтор, прокляни его имя. И'Гатан, древнейший город мира. Построен на дымоходе кузницы Бездны, на костях ее кузнеца. Семь И'Гатанов, семь великих городов, отмеряющих века, видели мы, и нынешний стоит на сломанных костях шести прежних. Город оливковых Рощ, город сладкого масла… – Корабб нахмурился. – О чем был вопрос, командир?

– Почему.

– Ах да. Ты знаешь, почему ты выбрал И'Гатан? Потому что мы ожидаем осады. Этот город трудно штурмовать. Глупцы – малазане истекут кровью на его стенах. Мы добавим их кости к прочим, к костям самого Альтора…

– Он не умирал там, Корабб.

– Как? Ведь есть свидетели…

– Ранению – да. Попытке убийства. Но нет, друг мой, Первый Меч не умер, он еще жив.

– Но где же он?

– Где – не важно. Лучше спрашивай: КТО ОН? Спроси это, Корабб Бхилан Зену'алас, и я дам ответ.

Корабб начал думать. Даже утопающий в парах дурханга Леомен Молотильщик слишком умен для него. Сообразительный, способный видеть то, что не видит Корабб. Лучший полководец, когда-либо рожденный Семиградьем. Он победил бы Колтейна. С честью. Если бы он стоял во главе, победил бы и Тавору, и Даджека Однорукого. Вот это было бы настоящее освобождение, для всех Семи Городов, и восстание против проклятой империи расплескалось бы широко, пока ее иго не спадет со всего мира. Это трагедия, настоящая трагедия. – Благословенный Дессембрэ замети следы наши…

Леомен выпустил целое облако дыма. Согнулся пополам, жестоко закашлявшись.

Корабб схватился за водяной мех и бросил его в руки вождю. Тот наконец – то перевел дыхание и начал пить. Удовлетворенно разогнулся, вздохнул: – Ты чудо, Корабб Бхилан Зену'алас. Скажу честно – я и не надеялся!

Корабб приуныл. – Вы издеваетесь, командир?

– Нет, вовсе нет, благословенный Опоннами безумец – последний мой друг среди живых – вовсе нет. Повелитель Трагедии. Дессембрэ. Это Дассем Альтор. Уверен, что ты и сам догадался, да и подумай: для культа, религии со жрецами и прочими нужен бог. Живой бог.

– Дассем Альтор возвысился?

– Я в это верю. Хотя он не ценит божественность. Отрицает, как Аномандер Рейк из Тисте Анди. И поэтому блуждает, вечное бегство и, наверное, вечная охота.

– На что?

Леомен покачал головой: – И'Гатан. Да, мой друг. Там мы встанем, и его имя станет проклятием в устах малазан, вечно будет горчить на их языках. – Его глаза вдруг сурово сузились. – Ты со мной? Невзирая на то, что я буду приказывать, даже если покажусь безумцем?

Что-то во взоре вождя напугало Корабба, но он кивнул. – Я с тобой, Леомен Молотильщик. Не сомневайся.

Сухая улыбка. – Я не стану ловить тебя на слове. И все же спасибо.

– Почему ты сомневаешься?

– Потому что только я знаю, что намерен сделать.

– Расскажи.

– Нет, друг мой. Это лишь мое бремя.

– Ты ведешь нас, Леомен. Мы следуем. Как ты говорил, ты несешь нас. Мы тяжесть истории, свободы, но ты не согнулся под…

– Ах, Корабб…

– Я просто высказал то, что известно всем, но не высказывается вслух.

– В молчании таится милость, друг мой. Но ладно. Все меняется, как ты любишь говорить.

– Я испытываю твое терпение. Прости, Леомен Молотильщик.

Леомен отпил еще воды и сплюнул. – Об этом мы больше говорить не будем. И'Гатан. Это будет наш город. Четыре – пять дней. Как раз конец сезона сбора урожая?

– Оливок? Да, мы прибудем ко дню начала выжимки. Фермеры и тысячи купцов сойдутся, и рабочие начнут чинить прибрежные дороги. Горшечники, бондари, изготовители фургонов, караванные стражники. Воздух заполнится золотистой пылью и звоном золота, которого будет не меньше пыли…

– Да ты поистине поэт, Корабб. Купцы и наемные стражники. Скажи мне, склонятся ли они перед моим влиянием?

– Должны будут.

– Кто фалах'д города?

– Ведор.

– Который?

– Тот, что с лицом хорька. Его пучеглазый братец найден мертвым в постели любовницы, самой шлюхи не нашли – она либо пересчитывает денежки в тайном месте, либо покоится в дешевой могиле. Привычная история среди Фалах'дов.

– Можно быть уверенным, что Ведор стоит против малазан?

– Ни армия, ни флот еще не достигли города. Ты сам знаешь.

Леомен не спеша кивнул и снова уставился в костер.

Корабб поднял взор к ночному небу. – Однажды, – сказал он, – мы пройдем по Дорогам Бездны. И узрим все чудеса вселенной.

Леомен глянул вверх: – Это там звезды скрутились, как толстые жилы?

– Это дороги, Леомен. Ты же не веришь полоумным ученым?

– Все ученые безумны, да. Они бормочут чепуху. Дороги. Следы огня.

– Конечно, – продолжал Корабб, – до этого еще много лет…

– Как скажешь, друг. Не пора ли спать?

Корабб встал, заскрипев суставами. – Да увидишь ты сон о славе, командир.

– Славе? О да, друг мой. Наш огненный след…

– Брр, слизень мне живот расстроил. Вся эта икра…

* * *

– Ублюдок нацелился на И'Гатан.

Сержант Смычок оглянулся на Бутыла. – Ты что, ДУМАЛ? Это нехорошо, солдат. Совсем нехорошо.

– Не могу остановиться.

– Еще хуже. Придется за тобой следить.

Корик стоял на четвереньках, опустив голову: пытался вдохнуть жизнь в оставшиеся от ночного костра угольки. Вдруг он закашлялся, вдохнув облачко пепла, и отпрянул, мигая и кашляя.

Улыба засмеялась: – Мудрый дикарь сделал это снова. Ты спал, Корик, но я должна была разбудить, предупредить… Тарр ночью пописал в костер.

– Что!?

– Она врет, – крикнул Тарр. Он сидел у вещей, починяя ремешок сумы. – Но вышло забавно. Видел бы ты свое лицо!

– Как его увидишь под белой маской? Корик, тебе не пора взять уголь и нарисовать полосы смерти? Так ведь делают сетийцы?

– Только когда идут в бой, Улыба, – ответил сержант. – А теперь уходи, женщина. Ты не лучше той хенгезской комнатной собачонки. Сегодня она укусила локоть хундрилу и была такова.

– Надеюсь, они ее насадили на вертел.

– Никаких шансов. Крюк стоял на страже. Им придется умолять Темула, чтобы убрал собачку. Я к тому веду, Улыба, что твою спину не охраняет виканская овчарка, так что чем меньше укусов, тем безопаснее. Для тебя же.

О ноже, полученном Кориком в ногу, никто не упоминал.

К лагерю подошел Каракатица. Взвод уже успел выхлебать жидкий чай и по очереди прикладывался к его жестяной кружке. – Они здесь.

– Кто? – спросила Улыба.

Бутыл смотрел, как сержант не спеша уселся около вещей. – Ладно, – сказал Смычок, вздыхая. – Марш откладывается. Кто-нибудь, помогите Корику разбудить костер – пора готовить настоящий завтрак. Карак – повар.

– Я? Ладно, но потом не ругайте.

– За что? – с невинной улыбкой спросил Смычок.

Каракатица подошел к кострищу, сунул руку в карман: – Завалялось немного порошка из горелки…

Все, включая Смычка, отскочили. Каракатица вдруг оказался в одиночестве. Он задумчиво взирал на товарищей, вставших в пятнадцати шагах. Оскалил зубы: – Крупица или две. Черт, вы думали, я сумасшедший?

Все поглядели на Смычка. Тот пожал плечами: – Инстинкт, Карак. Удивляюсь, что ты еще не привык.

– А? Не ты ли побежал первый, Скрип?

– Кому лучше знать?

Каракатица скорчился у костра. – Да, – буркнул он, – я совершенно сражен. – Он достал из кармана небольшой глиняный диск – фишку для игры "плошки", за которой сапер проводил все свободное время. Плюнул на нее, швырнул в огонь. И проворно отскочил.

Остальные замерли.

– Эй, – сказал Корик, – это же не настоящая фишка?

Каракатица бросил на него взгляд. – Почему бы это?

– Да потому что такие раскиданы повсюду!

– Это те, что я потерял, – спокойно ответил сапер.

Внезапно пепел взлетел, взметнулось пламя. Каракатица вернулся к кострищу и начал подкидывать куски кизяка. – Ладно, привыкайте. Пойду поищу то, что сойдет за жрачку, и сварганю что-нибудь.

– У Бутыла есть ящерицы, – сказала Улыба.

– Забудь, – бросил Бутыл. – Они мои… э… друзья. – Сослуживцы, все как один, уставились на него. Солдат покраснел.

– Друзья? – удивился Смычок. И поскреб подбородок.

– А что, остальные для тебя слишком умные, а? – сказала Улыба. – Все эти заумные словечки, которые мы произносим? Тот факт, что мы умеем разбирать черточки на глине или бумаге? Кроме Корика, разумеется. И все же. Чувствуешь себя недостойным, Бутыл? Я не в физическом смысле – тут все ясно. Но умственно? В этом проблема?

Бутыл сверкнул глазами: – Пожалеешь еще, Улыба.

– Ох, он хочет натравить на меня друзей – ящериц! Помогите!

– Хватит, Улыба, – предостерегающе зарычал Смычок.

Та встала и провела рукой по распущенным волосам. – Ну, пойду поболтаю с Острячкой и Уру Хелой. Острячка рассказывала, что пару дней назад видела Непотребоса Вздорра. Лошадь пала, и тот притащил ее в палатку своего взвода. Они ее зажарили. Остались только кости.

– Взвод съел лошадь? Целиком? – фыркнул Корик. – И как это я не знаю такого Вздорра? Кто-нибудь его видел?

– Я видела, – ответила Улыба.

– Когда?

– Несколько дней назад. Ладно, язык устал. А твой костер снова погас. – Она ушла.

Сержант тянул себя за бороду. – Боги, надо вытравить все ссоры, – пробурчал он.

– Птенчики никак не вылетят из гнезда, – отозвался Каракатица. Он принес целую кучу съестного. – Кто тут собирал змей? – крикнул сапер, бросая свертки за песок. Он подхватил одну – длинную, похожую на веревку. – Они воняют…

– Это уксус, – ответил Корик. – Старый сетийский деликатес. От уксуса мясо размякнет, и тебе не придется долго его коптить.

– Зачем ты истребляешь змей? – вопросил Бутыл. – Они полезные твари.

Смычок встал: – Бутыл, отойдем.

"Проклятие. Я ничему не учусь". – Слушаюсь, сержант.

Они перешли ров и углубились в почти ровную степь Лато Одхана, на пыльную почву, по которой местами разбросаны острые камни размером с голову человека. Где-то на юго-западе город Кейхум, еще не видимый глазу, а за ним вздымаются Таласские горы, сотни лет лишенные лесов и покрывшиеся глубокими рубцами эрозии. На небе ни облачка, и утреннее солнце уже начинало припекать.

– Где ты держишь ящериц?

– В одежде, прячу от солнца. То есть когда день. Ночью они гуляют.

– И ты с ними.

Бутыл кивнул.

– Это полезный талант, – заметил сержант. – Особенно для шпионажа. Конечно, не за врагом, а за более близкими людьми.

– Вроде бы. То есть я имел в виду – мы слишком далеко от врага…

– Знаю. Вот почему ты никому еще не рассказал. Ты, значит, подслушиваешь Адъюнкта? С тех самых пор, как выведал про гибель Сжигателей Мостов.

– Правду говоря, не часто. – Бутыл колебался, гадая, что еще известно сержанту.

– Выкладывай, солдат. Еще кого?

– Того Когтя…

– Жемчуга.

– Ну, его, и еще Верховного Мага…

– Быстрого Бена.

– Точно, а еще Тайскренна…

Смычок резко дернул Бутыла за руку. – Он ушел. Он был здесь несколько часов, неделю назад.

– Да, но кто сказал, что он не сможет вернуться когда захочет? Все эти прожженные, могучие маги заставляют меня нервничать…

– Это МЕНЯ ты заставляешь нервничать!

– Почему?

Сержант прищурился, но отпустил руку.

– Куда мы идем? – спросил Бутыл.

– Ты мне скажи.

– Не туда.

– Почему?

– Гм. Нил и Нетер как раз за вон тем холмиком.

Смычок изрыгнул полудюжину портовых ругательств. – Возьми меня Худ! Слушай, солдат, я ничего не забываю. Помню, как ты играл в кости с Меанасом, делал кукол из Худа и Веревки. Магия земли, беседы с духами – боги, ты так похож на Быстрого, что у мне волосы дыбом стоят! Понятно, понятно – все от бабушки. Но, видишь ли, я ЗНАЮ, откуда у Быстрого его таланты!

Бутыл нахмурился: – Откуда?

– Что значит откуда?

– О чем вы, сержант? Я сбился с панталыку.

– Быстрый Бен умеет тянуть из большего числа садков, чем любой маг, о котором я знаю. Кроме, может быть… тебя!

– Но я эти садки не терплю!

– Точно. Ты же ближе к Нилу и Нетер. Духи, травы. То есть когда не играешь с Худом и Меанасом.

– Они старше садков, сержант!

– Вот как! И что это значит?

– Ну, оплоты. Это Оплоты. Они были до садков. Старая магия, вот чему меня научила бабушка. По-настоящему старая. Но я передумал насчет Нила и Нетер. Они за чем-то охотятся, и я хочу знать.

– Но не хочешь, что бы они тебе увидели.

Бутыл пожал плечами: – Слишком поздно, сержант. Они нас засекли.

– Отлично. Тогда веди. Хотел бы я, чтобы ты встретился с Быстрым Беном. И все узнать об оплотах, о которых ты тут намекал.

"Нет, не надо". – Ладно. – "Быстрый Бен. Встреча. Плохо дело. Может, лучше бежать? Нет, не будь идиотом. Тебе не сбежать, Бутыл". К тому же, какой риск в беседе с Верховным Магом? Он ничего плохого не делал. Пока нет. По крайней мере, никто не знает. "Кроме, может быть, хитрого ублюдка Бена. О Бездна, что если он найдет идущую в моей тени? Ну, я же вроде и не просил компании?"

– О чем бы ты не думал, – простонал Смычок, – у меня все равно мурашки бегают.

– Не от меня. От Нила и Нетер. Они начали ритуал. Я снова передумал. Может, нам лучше отойти?

– Нет.

Они полезли по пологому склону.

Бутыл почувствовал, как пот течет по телу. – У вас природный талант, не так ли? Мурашки по коже, все такое. Вы ощущаете… кое-что.

– Я плохой пророк.

– Куда пропал взвод Геслера?

Смычок метнул на него быстрый взгляд: – Ты снова?

– Извините.

– Они сопровождают Быстрого Бена и Калама, которые вышли вперед. Так что ужасная встреча с Быстрым откладывается. Радуйся.

– Ушли вперед. Через садок? Знаете, лучше бы им этого не делать. Не здесь. Не теперь…

– Почему?

– Ну… Потому.

– В первый раз за всю карьеру солдата Малазанской Империи я по-настоящему желаю задушить боевого товарища.

– Я опечален…

– Не называй ее имя!

– Какое имя?

Исцарапанные руки сержанта сжались в кулаки.

Бутыл замолчал, гадая, не начнет ли сержант взаправду его душить.

Они взошли на гребень холма. Шагах в тридцати виканские ведьма и ведун выложили круг из камешков и сидели внутри лицом к лицу. – Они путешествуют, – пробормотал Бутыл. – Это вид Странствия Духа, как у таноанцев. Они нас видят, но смутно.

– Полагаю, в круг нельзя заходить.

– Если только потребуется их вытащить.

Смычок огляделся.

– То есть – пока мне не потребуется их вытащить, точно? Если дела пойдут скверно. Если они попадут в переделку.

Они подошли ближе. – Почему ты вступил в армию, Бутыл?

"Она настаивала". – Моя бабушка думала, это хорошая идея. Она как раз умерла, и ее дух был…э, малость возбужден. Кое-чем взволнован. "О, уходи подальше от темы, Бутыл". Я скучал. Продавал кукол лоцманам и матросам на пристани….

– Где это?

– В Джакатакане.

– И что за куклы?

– Похожие на демонов – Бурегонов. Для умиротворения.

– Бурегонов? Боги, я не думал, что сейчас кто-то этим занимается. Давно такое было.

– Куклы работали не всегда, но кое-что удавалось. Пользы больше, чем от большинства приношений. Это давало кое-какие деньги, но мне не хватало…

– Ты не почуял вот сейчас озноба?

– Это объяснимо, учитывая, куда они ушли.

– И куда же?

– Во врата Худа. Все хорошо, сержант. Думаю. Точно. Они пронырливые, и пока что не привлекли особого внимания…

– Но… зачем?

Бутыл оглянулся. Сержант выглядел бледным. Неудивительно – проклятые духи из Рараку его так напугали… – Они ищут… кое-кого. Мертвого.

– Сормо Э" ната?

– Думаю, да. Виканов. Тех, что умерли в Собачьей Упряжке. Они уже делали такое. Не нашли, но… – Он запнулся. Над каменным кругом взвился поток ледяного воздуха. По земле пополз иней. – Ох, это нехорошо. Я сейчас, сержант.

Бутыл рванулся вперед, впрыгнул в круг.

И пропал из вида.

Он так рассудил, потому что находился уже не в Лато Одхане, но стоял по колено в гнилых, крошащихся костях, а небо над головой тускло серело. Поблизости кто-то вопил. Бутыл развернулся в том направлении и увидел троих. Нил и Нетер, а перед ними ужасное привидение – лич. Именно оно и вопило. Юные виканы отступали перед его гневной тирадой.

Язык, которого Бутыл не знал. Он подобрался поближе, с каждым шагов вздымая клубы праха.

Лич вдруг вытянул руки и схватил виканов, поднял в воздух и затряс.

Бутыл перешел на бег. "И что я делать буду, когда добегу"?

Тварь взвыла и швырнула виканов на землю. Мгновенно исчезла в туче пыли.

Он помог им подняться на ноги. Нетер бранилась на родном языке и отрясала края одежд. – Чего тебе? – зыркнула она глазами на Бутыла.

– Думал, вы в опасности.

– Мы в порядке, – фыркнул Нил, хотя натянутое выражение лица юноши говорило об обратном. – Можешь вести нас назад, маг.

– Тебя послала Адъюнкт? – спросила Нетер. – Нам покоя не дадут?

– Никто меня не посылал. Ну, сержант Смычок – мы просто прогуливались…

– Смычок? Ты про Скрипача?

– Мы так подоз…

– Не будь идиотом. Все знают.

– Мы не идиоты. А вот вам, похоже, не пришло в голову, что Скрипач сам так захотел. Хочет, чтобы его звали Смычком, потому что старая жизнь ушла, а со старым именем возвращаются воспоминания, и их у него слишком много.

Виканы не ответили.

Бутыл расхаживал взад и вперед. – Так это был виканский лич? Один из мертвых, что вы искали?

– Слишком много знаешь.

– И?

Нил вполголоса выругался. – Наша мать.

– Ваша… – Бутыл замолчал.

– Она велела нам не дурить и поскорее взрослеть, – добавил Нил.

– Это она сказала тебе, – буркнула Нетер. – А мне…

– Взять мужа и забеременеть.

– Просто как вариант.

– А тряска – в подтверждение варианта? – спросил Бутыл.

Нетер плюнула ему под ноги. – Вариант. Совет. То, над чем мне нужно подумать. А тебя я слушать не намерена, солдатик. Ты малазанин. Взводный маг.

– Он из тех, – подчеркнул Нил, – кому послушны искры жизни.

– Маленькие. Такими мы в детстве игрались.

Бутыл улыбнулся "взрослому" замечанию девушки.

– Что такого?

– Ничего. Извини.

– Я думала, ты хочешь вести нас обратно.

– Я тоже так думал, – ответил Бутыл. И оглянулся: – Но нас заметили.

– Это твоя вина, маг! – обвинил его Нил.

– Может быть.

Нетер зашипела и ткнула пальцем. Перед ними встала другая фигура, по ее бокам – тени собак. Виканских овчарок. Девять, десять, двенадцать. Человек между ними был определенно виканом, приземистым, с ногами колесом, седоватым. На лице множество шрамов.

– Это Балт, – прошептала и шагнула вперед Нетер.

Собаки заворчали.

– Нил, Нетер, я искал вас, – произнес названный Балтом дух, встав в десяти шагах. Собаки выстроились в линию у его ног. – Слушайте. Мы не отсюда. Вы понимаете? Мы не отсюда. – Он помедлил и привычным жестом почесал нос. – Подумайте над моими словами. – Он отвернулся, но помедлил и бросил взгляд через плечо. – Да, Нетер, найди мужа и нарожай детей.

Духи пропали.

Нетер топнула ногой. Поднялась пыль. – Почему все твердят мне это?!

– Ваше племя уменьшилось в числе, – рассудительно ответил Бутыл. – Имеет смысл…

Она двинулась к нему. Бутыл отскочил…

… и оказался в каменном круге.

Через мгновение Нил и Нетер вздохнули, их сидящие тела задвигались.

– Я уж устал, – сказал стоявший около круга Смычок.

Виканы медленно распрямляли ноги.

Бутыл поспешил подойти к сержанту. – Надо уходить, – шепнул он. – Пока она не вышла из круга…

– Почему?

Бутыл уже двигался. – Она зла на меня.

Сержант фыркнул и пошел следом. – И почему бы это? Вот что хотелось бы узнать.

– Просто ляпнул кое-что.

– Как я удивлен.

– Я не хотел в это лезть. Печаль… гм.

– Я готов тебя привязать к колышку, чтобы от нее не убежал.

Они вышли на холм. Нетер сзади выкрикивала ругательства. Бутыл ускорил шаг, но внезапно встал, пошарил рукой за пазухой, бережно вытянув пустынную ящерицу. – Проснись, – пробормотал он и кинул рептилию на землю. Она поскакала прочь.

Смычок наблюдал за всем этим. – Ящерица пошла к ним?

– Она может решиться на настоящее проклятие. Я должен знать и быть готовым.

– Дыханье Худа, что ты сказал?

– Ужасная ошибка. Я согласился с ее мамой.

* * *

– Лучше бы нам уйти отсюда. Или…

Калам оглянулся: – Да ладно, Бен. – Поднял руку, подавая знак солдатам, шедшим по сторонам и одному, оставшемуся позади, затем тихо свистнул, привлекая внимание находившемуся впереди громадному рыжебородому капралу.

Солдаты сгруппировались вокруг ассасина и мага.

– За нами следят, – сказал сержант Геслер, вытирая пот с блестящего лба.

– Все еще хуже, – отозвался Быстрый Бен.

Солдат по кличке Песок буркнул: – Куда уж хуже…

Калам оглядывал следы, оставленные взводом, но ничего не мог различить в бесцветной дымке. – Это все еще Имперский Путь?

Быстрый Бен почесал в затылке: – Не уверен.

– Но как такое могло случиться? – бросил капрал Буян. Его широкий лоб и маленькие глазки сверкали, как будто моряк был готов впасть в ярость берсерка. Он поднял кремневый меч, словно ожидал нападения демона, готового материализоваться из пыли прямо перед ними.

Ассасин коснулся кинжалов. – Ну? – поглядел он на Бена.

Колдун не сразу кивнул. – Все хорошо.

– Что вы двое там решили? – спросил Геслер. – Так трудно объяснить и нам?

– Саркастичный ублюдок, – ласково, широко улыбнулся ему Быстрый Бен.

– Проткнул я в жизни немало рож, – отвечал Геслер с такой же улыбкой, – вот только Верховного Мага не доводилось пометить.

– Довелось бы, тебя бы здесь не было.

– Вернемся к делу, – прорычал Калам. – Мы дождемся того, кто идет по следу. Быстрый не знает, где мы. Это само по себе тревожит.

– Потом – быстрей уходим, – добавил колдун. – Без геройских битв.

– Девиз Четырнадцатой, – шумно вздохнул Буян.

– Который? – спросил Геслер. – "Побыстрей уходим" или "без геройских битв"?

– Выбирай.

Калам оглядел по очереди Геслера, Буяна, молодых солдат Правду и Пеллу, младшего мага Песка. "Что за жалкий сброд".

– Давайте сначала его убьем, – предложил, озираясь, Буян. – Потом поглядим, кто он такой.

– Один Худ знает, как ты до сих пор жив, – покачал головой Быстрый Бен.

– Все потому, что я человек разумный, Верховный Маг.

Калам хмыкнул. "Ладно, они не безнадежны". – Сколько ему до нас, Быстрый?

– Близко. Не ему. Им.

Геслер отстегнул самострел, Пелла и Правд последовали его примеру. Наложили стрелы и натянули вороты.

– Им, говоришь, – буркнул сержант, метнув взор на Бена. – Сколько? Двое? Шесть? Пятьсот тысяч?

– Не в этом дело, – голос Песка вдруг задрожал, – а в том, откуда они пришли. Хаос. Я ведь прав, Верховный Маг?

– Итак, – сказал Калам, – садки действительно под угрозой.

– Я уже тебе объяснял, Калам.

– Точно. И Адъюнкту то же говорил. Но она решила, что мы должны обогнать Леомена под И'Гатаном. То есть по садкам.

– Там! – прошипел, указывая пальцем, Правд.

Из серой полутьмы вынырнуло нечто громадное, высокое, черное, как заполняющая все небо штормовая туча. А за ним – еще, и еще…

– Пора бежать, – сказал Быстрый Бен.