Текст книги "Династия Ямато"

Автор книги: Стерлинг Сигрейв

Соавторы: Пегги Сигрейв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)

В излишней эмоциональности Ямагата зашел слишком далеко… Пятно такого размера оказалось чересчур заметным даже для старого паука. Союзнику Ямагаты, барону Накамуре, главе императорского двора, пришлось подать в отставку из-за промаха своего патрона. Противники Тёсю ликовали. Соль на рану добавило известие о назначении по-светски учтивого графа Макино (клан Сацума) на оставленную Накамурой должность.

Один из стародавних врагов Ямагаты, лидер Конституционно-прогрессивной партии Окума, заявил: «Долг князя Ямагаты – незамедлительно подать в отставку со всех постов, не говоря уж о выходе из гэнро, и представить прошение о прощении императору и всей нации. В противном случае у него не будет никаких шансов успокоить японскую общественность, глубоко возмущенную его неблаговидной позицией». (Прямолинейный Окума любил повторять: на мне много шрамов, но ни одного со спины.)

10 февраля 1921 г. в газетах опубликовали официальное заявление императорского двора о подготовке к церемонии бракосочетания наследного принца Хирохито. Ямагата обратился к императору с письмом, начинающимся традиционно: «Я всего лишь простой солдат». Ямагата просил об освобождении со всех постов, лишении придворного ранга, княжеского титула и государственных наград. Императрица Садако позволила просителю смиренно ожидать ее Высочайшего решения несколько месяцев. В конце мая 1921 г. Ямагата получил официальную аудиенцию у угасающего императора Тайсё, холодно передавшего ему письменный отказ в отставке. Генерала извинили. Все посты, титулы, лояльность к нему сохранялись (хороший пример «победы через поражение»). Император и императрица, которых он стремился унизить и уничтожить, сыграли более тонко и, наконец, простили его – поставили на место. Этот визит во дворец стал для Ямагаты последним.

Публично генерала оправдали. Лично – уничтожили. Ямагата умер следующей зимой. На протяжении дальнейших трех десятилетий Садако и ее приверженцы будут оставаться доминирующей силой в делах дворца. В долгосрочной перспективе, однако, клан Тёсю сохранит особое влияние вплоть до конца Второй мировой войны, когда большинство привлеченных к суду военного трибунала союзников японских генералов окажутся выходцами из этого клана. Садако доживет до тех дней.

Глава 5
НА ВОЛЮ

В то время как двор Ямато вел битву за невесту Хирохито, в Европе шла полномасштабная война, ставшая самой кровопролитной в мировой истории, а ее итоги привели к коренному изменению баланса сил в мире. К концу Первой мировой войны Соединенные Штаты Америки (вступившие в драку, когда исход войны был практически предрешен, и баснословно нажившиеся на продаже вооружений вкупе с предоставлением колоссальных кредитов) аккумулировали достаточно ресурсов для окончательного смещения с пьедестала ведущей мировой державы – Великобритании. Этот факт оказал глубокое и не до конца осознанное даже поныне влияние на Японию, внеся существенные коррективы во взаимоотношения Токио с Лондоном.

Великобритания сыграла важную закулисную роль в событиях Мэйдзи. Она первой признала международную легитимность нового императора и правительства Реставрации в 1868 г. Как мы помним, британские торговцы активно содействовали молодым японским радикалам и ведущим кланам в их борьбе с сёгуном. Состоялись тайные сделки по продаже оружия, торговые союзы, кредиты. В последующие за победой антитокугавской коалиции несколько десятилетий Токио посетили члены британской королевской семьи, включая герцога Эдинбургского (в 1869 г.), принцев Альберта и Георга (в 1881 г.), герцога Коннаутского (в 1890 г.) и его сына принца Артура (в 1906 г.), от имени королевы наградившего императора Мэйдзи орденом Подвязки. В Японии побывали также члены августейших семейств России и Германии, но их визиты были не столь часты и омрачались проблемами дележа зон влияния в Северной Азии. [22]22
  Некорректная терминология. Предположительно к так называемой «Северной Азии» авторы относят территории, относящиеся к Центральной и Восточной Азии.


[Закрыть]В начале XX века Великобритания проводила политику противодействия намечавшемуся альянсу Франции, Германии и России как в самой Европе, так и в Азии. В 1902 г. она заключила с Японией (рассматриваемой как возможный сильный союзник в Азии) двусторонний союз, крайне важный и для Японии. Британия поднимала ее международный авторитет и давала понять, что является единственным и истинным другом Японии. Воистину так.

Одна из целей Мэйдзи – стать вровень с Западом. В XIX веке западные державы исповедовали принцип «дипломатии канонерок»: какая-либо из них прибегала к силе, проникая в часть Азиатского региона, а остальные устремлялись следом, требуя тех же привилегий. Азию фактически раскроили на колонии европейских сверхдержав, поделили на сферы влияния. Америка вступила в игру в 1898 г., отобрав Филиппины у испанской короны. Япония решительно стремилась избежать подобной незавидной участи.

Ни одно азиатское государство не воспринималось Западом всерьез. Лишь в начале XX века Японии удалось заставить его считаться с собой. Япония добилась удивительных успехов в создании современных вооруженных сил. Японский МИД на равноправных условиях включился в Большую Игру. Важнейшей внешнеполитической задачей Японии стало вхождение в одну из могущественных коалиций ведущих мировых держав, дабы защитить себя от хищников вроде России [23]23
  Высказывания о «хищниках» и «единственном друге Японии» остаются на совести авторов.


[Закрыть]и обеспечить дипломатическую и экономическую поддержку японских коммерческих амбиций и территориальных притязаний к материковой Азии. Великобритания возглавила список возможных японских союзников, так как содействовала свержению сёгуна в событиях Мэйдзи и имела множество схожих с ней черт (таких, например, как островная обособленность, монархический строй с некоторыми общими традициями).

У Британии, с другой стороны, имелось множество причин пойти на альянс с Японией. Не последней из них можно назвать усугубляющуюся проблему сохранения контроля над многочисленными колониальными приобретениями. Англо-японский альянс обязал Лондон и Токио действовать в одной упряжке по защите общенациональных интересов в Северной Азии. Британия содействовала Японии финансами во время трудного для Японии периода, когда та вела в 1904–1905 гг. войну с Россией. Британия оградила третьи страны от вовлечения в этот конфликт. В 1905 г. японский флот разгромил русский тихоокеанский флот. Британцы ликовали, ведь главного противника Британии в Большой Игре, Россию, «потрепали» корабли английской постройки (в большинстве своем). Победившая Япония запросила новые кредиты, которые в последующие несколько лет и предоставили англичане (иногда совместно с американцами). Япония приняла золотой стандарт. Триста обученных в Британии японцев получили работу по организации крепкой банковской системы и финансовых институтов в Японии. Англо-японский договор пролонгировали после окончания русско-японской войны и вновь в 1911 г. – после аннексии Японией Кореи (продемонстрировав таким образом всему миру британскую поддержку Японии в обеих войнах).

Первая мировая война дала Японии шанс на дальнейшее усиление своего международного влияния; Япония вступила в войну на стороне союзника – Британии. Ее военный флот приступил к защите торговых коммуникаций англичан в Индийском океане, патрулированию подступов к Австралии и Новой Зеландии. Япония направила крейсер и четырнадцать эсминцев в Средиземноморье. Японские суда входили в состав конвоев британских военных транспортов, доставлявших живую силу и технику в Европу из Австралии и Новой Зеландии. Японская армия помогала поддерживать порядок в Сингапуре, Гонконге и Шанхае в то время, когда британские солдаты сражались в Европе. Японские вооруженные силы оккупировали германские владения в Тихоокеанском регионе и германскую военно-морскую базу в Циндао.

После Первой мировой войны англо-японский альянс оказался под пристальным вниманием США. Вашингтон утверждал: Япония не до конца выполняла свои союзнические обязательства перед Великобританией, так как не участвовала в сухопутных операциях в Европе, а японские компании использовали войну как предлог для проникновения на прежде британские рынки в Восточной и Юго-Восточной Азии. В XIX веке в Азии доминировала Британия, но в XX веке инициатива полностью перешла к США.

Соединенные Штаты к концу Первой мировой войны аккумулировали колоссальную экономическую мощь и на ее основе все жестче заявляли о собственных национальных интересах. Благодаря крупным военным кредитам, производству военной техники и вооружений, сельскохозяйственному производству и экспорту товаров широкого потребления США стали крупнейшей в мире нацией-кредитором. Ведущие мировые державы оказались в должниках у Америки. Исключение – Япония. Измотанная, деморализованная, стоящая на грани банкротства Великобритания встала перед выбором: США или Япония. Огромные военные кредиты (большинство из которых было выдано американским банкирским домом Моргана) предоставили Вашингтону сильнейшие рычаги влияния. Окрепший «Морган бэнк» сосредотачивает внимание на новых инвестиционных возможностях в Японии.

Власть Британской короны в Азии клонилась к закату. Уже в недалеком будущем американские коммерческие интересы в этой части света потеснят британские. Британия еще попытается предложить США присоединиться к англо-японскому альянсу, что явило бы миру новые исторические перспективы. Однако США и Япония стали крупнейшими военно-морскими державами… Америка рассматривала Японию уже как своего главного вероятного противника в Тихоокеанском регионе и настроилась категорически против англо-японского альянса. Острота положения требовала экстраординарных дипломатических ходов. В 1921 г. решили отправить наследного принца Хирохито в пропагандистское по сути турне по Великобритании (и отчасти – по Западной Европе). Главным пунктом турне предполагалось сделать Лондон, где, как надеялись в Токио, такой беспрецедентный жест императорского двора будет воспринят адекватно в контексте противостояния с Вашингтоном, настаивающим на роспуске англо-японского альянса.

До сих пор ни один японский император или наследный принц не выезжал дальше соседней Кореи (отец Хирохито, будучи наследным принцем, посетил ее в 1907 г.). В начале 1880-х гг. Мэйдзи планировал отправиться в Европу, но поездка не состоялась из-за опасений консервативно настроенных придворных за благополучие Сына Неба, окажись он в окружении иноземных влияний. Как бы то ни было, предпринятые Мэйдзи поездки по Японии показали: он плохо переносит дорогу, откровенно скучает и не знает, куда себя деть в пути. В Европе он чувствовал бы себя не лучше! Тайсё приглашали посетить США, но по медицинским показаниям поездка не состоялась. В отличие от Мэйдзи, деятельный Тайсё, вероятно, стал бы прекрасным гостем, но в то время Япония предпочла не «подзадоривать» Британию, не так давно наладив с ней доверительные экономические и военно-политические связи.

Против визита Хирохито в Лондон выступала армейская «Группа контроля» ультра-националистского толка, набирающая вес в Токио. Рост влияния ура-патриотов чувствовался и в японском МИДе, где англофилы теряли позиции именно тогда, когда требовалось все их усилия для сбережения англо-японского альянса. Здесь будет уместно упомянуть два имени: Ёсида Сигэру и Мацудайра Цунэо. Оба в свое время работали в Лондоне, имели связи в английских правительственных кругах и наладили связи с ключевыми фигурами британского истеблишмента, разделявшими их приверженность делу укрепления дружбы между двумя странами.

Поездка Хирохито заняла шесть месяцев. Кроме Англии, Шотландии и Франции наследный принц посетил Бельгию, Нидерланды, Италию и Ватикан. Пришедшее в последний момент приглашение посетить США отклонили, чем недвусмысленно продемонстрировали стойкую приверженность Японии стратегическому партнерству с Великобританией.

Наследный принц покинул Йокогаму 3 марта 1921 г. на борту крейсера «Катори», сопровождаемого крейсером «Касима» (оба – британской постройки). Хирохито сопровождали конюшие двора, военные, слуги, советники, переводчики. В личную свиту входил пятидесятишестилетний двоюродный брат наследного принца – князь Канин Котохито – усатый красавец, подтянутый, стильный. (Князя Канина во Франции часто принимали за парижанина.) Шестидесятипятилетний граф Тинда Сутэми тоже входил в свиту. Он являлся советником Хирохито по политическим вопросам. Тинда получил образование в США, в 1916–1920 гг. служил послом в Лондоне, участвовал в мирных переговорах в Версале. Главным адъютантом Хирохито служил пятидесятитрехлетний Нара Такэдзи – протеже императрицы Садако. Среди остальных членов свиты следует отметить пятидесятидевятилетнего графа Макино (он позже станет главным гражданским советником трона и покинет этот пост в конце 1935 г.). Макино – высокий, худощавый, раздражительный, тонкогубый, прекрасно изъяснялся по-английски, в детстве провел восемь лет в США. В 1919 г. Макино, как и Тинда, принял участие в мирных переговорах в Версале. В свите состоял и Окамура Ясудзи, человек «Группы контроля» и один из членов трио, называвшего себя «Три Ворона».

В портах захода Хирохито сходил на берег только в сопровождении охраны. Два бронежилета были всегда под рукой. Несмотря на опасения синтоистских жрецов, обошлось без инцидентов. После Окинавы все остановки на пути в Европу – Гонконг, Сингапур, Коломбо, Аден, Суэц, Порт-Саид, Мальта и Гибралтар – являлись британскими владениями. Благодаря англо-японскому соглашению наследного принца тепло встречали в каждом из портов, в его честь гремел салют из двадцати одного орудия с соблюдением всех формальных церемоний. Хирохито коротал время на борту в бассейне, сооруженном на палубе и, по свидетельствам очевидцев, показал себя отличным пловцом. Упражнялся в гольфе, посылая мячи в Индийский океан в предвкушении британского фарватера. Придворные опасались, что наследник может допустить какую-нибудь оплошность в Букингемском дворце или gaucherie [24]24
  Неловкость, неуклюжесть (фр.).


[Закрыть]в Енисейском дворце, поэтому его каждодневно наставляли в особенностях английского этикета, тайнах французского вина и сыра. Часами он просиживал за столом, накрытым скатертью, уставленным столовым серебром и хрусталем. Хирохито посвящали в тонкости поведения на банкетах, обращению с ножом и вилкой в английском и континентальном стилях.

На Мальте Хирохито впервые посетил оперу – «Отелло» Верди. Отдал дань уважения 77 японским военным морякам, похороненным на острове: их фрегат, сопровождавший конвой союзников во время Первой мировой войны, уничтожил противник.

Позже началась паника по поводу гардероба. Ёсида, первый секретарь посольства Японии в Лондоне, нанял портного из «Севиль Роу» и отправил его в Гибралтар снять мерки. Затем портной спешно возвратился в Лондон и принялся за работу. Когда «Катори» прибыл в Портсмут, гардероб был готов. Никто и не предполагал, что Хирохито понадобится форма офицера британской армии – поэтому, когда Хирохито пожаловали чин почетного фельдмаршала британской армии, ему в спешке сошьют и такую. (В 1941 г., после нападения Японии на британские колонии в Азии, Хирохито будет лишен этого почетного звания.)

А пока Хирохито отращивал свою школьную стрижку под «ёжик». Ему было необходимо подготовиться к появлению в Палате представителей английского парламента, приемам и обедам, визитам в британские банки, в Оксфорд, Кембридж и Эдинбург, в сельские имения и замки, на поля для гольфа, ручьи с форелью. Ему предстояло также стать кавалером ордена Подвязки.

По-французски он изъяснялся весьма прилично; что же до английского, то и здесь наблюдался значительный прогресс. 9 мая 1921 г. «Катори» вошел в гавань Портсмута. На берегу Хирохито встретил принц Уэльский (вероятно, от смущения Хирохито не смог произнести ни слова на родном для принца языке). И к лучшему – официальные переводчики смогли «профильтровать» его речь. Августейшие особы добрались на поезде до Лондона. На вокзале «Виктория» их встретил король Георг V, и все вместе направились в карете в Букингемский дворец. По обеим сторонам дороги их восторженно приветствовали толпы англичан.

Хирохито провел в гостях у Виндзоров три дня и три ночи. Вечером первого дня во дворце состоялся грандиозный банкет, самый пышный за военное и послевоенное время, где присутствовало сто двадцать восемь персон. Король Георг, произнося тост, упомянул о совместном с братом Альбертом визите в Японию в 1881 г., о том радушии, с которым их приняли император Мэйдзи и императрица Харуко.

Японский военно-морской атташе в Лондоне адмирал Такэсита Исаму, бывший одним из переводчиков Хирохито в его турне по Великобритании, отмечал: «Высказывания наследника, сдержанные и убедительные, произносились сильным и уверенным голосом. Наследный принц держался с гостями непринужденно, как с британцами, так и с японцами. Приятная улыбка не покидала его уст. В Японии вряд ли кто мог вообразить, каким серьезным и по-приятельски свободным в действительности является Хирохито. Наследный принц держался ровно с любым собеседником, независимо от титула и общественного статуса, и всегда находил общую тему для разговора. Неудивительно, ведь в его венах течет древняя императорская кровь 2500-летней династии – и это чувствовал каждый».

Ёсида Сигэру описывал прием, оказанный Виндзорами Хирохито, как «необыкновенный». Наследному принцу выразили «почтительное расположение» все слои британского общества, от высших до низших, утверждал Ёсида, объясняя таковое расположение «врожденными прекрасными качествами Хирохито, [его] простой и естественной naivete, [25]25
  Наивность, простодушие (фр.).


[Закрыть][его] добродетельной скромностью». Хирохито приветствовал Виндзоров «как родственников по крови».

Коммуникабельность Виндзоров – в сравнении со строгим японским этикетом – нечто такое, чего ни Хирохито, ни его свита не видывали прежде. Король Георг мог запросто заглянуть в апартаменты Хирохито во время завтрака – в одних брюках, открытой рубашке, подтяжках и тапочках – и ничтоже сумняшеся похлопать наследного принца по спине (свита Хирохито от этого теряла дар речи).

«Надеюсь, мой мальчик, – заявил Георг, – что Вы ни в чем не будете нуждаться, находясь здесь. Если Вам чего-нибудь недостает, только скажите! Никогда не забуду, как Ваш дед принимал меня и моего брата в Йокогаме. Всегда хотел отблагодарить его за оказанную любезность». Хохотнув, добавил: «Боюсь, однако, что у нас здесь нет гейш. Ее Величество не разрешает!»

Хирохито был тронут… «Я чувствую себя глубоко польщенным, когда король Георг говорит со мной, как со своим сыном». Из дружеских бесед с королем Хирохито вынес «знание английской политической жизни, полученное из первых рук». Кроме того, Хирохито отметил очевидную любовь британских подданных к своему монарху.

Лорд Керзон, министр иностранных дел Великобритании, дал прием в честь наследного принца в «Карлтон Хаус Террас». После ленча состоялось выступление балерины Анны Павловой (принятой японцами за «французскую танцовщицу»). Позже Керзон будет превозносить «интеллект, дружелюбие, достоинство манер и предупредительность» Хирохито, а премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж назовет Японию «верным союзником». Все эти события с их «сердечностью и гомоном» представляли совершенную диковину для японцев, по крайней мере для японской аристократии. Несмотря на пострадавшую от излишней впечатлительности часть своей свиты, Хирохито преуспел в необычной для себя обстановке, и его повсюду принимали очень тепло.

После Букингемского дворца японцы переехали в Честерфилд-Хаус в качестве гостей британского правительства. Последовали очередные приемы вперемежку с ознакомительными поездками. Хирохито надел новую для себя форму почетного британского фельдмаршала Санхерста, Алдерсхота и Кемберли. В Оксфорде наблюдал за регатой, в Кембридже посетил университетскую библиотеку, где его возвели в почетные доктора права. В Лондоне в течение часа позировал некоему Августу Джону (портрет ныне находится в императорском дворце в Киото). Счастливый художник отметил у Хирохито непослушный чуб, который его слуга постоянно пытался пригладить…

19 мая – поездка по железной дороге на север, в Эдинбург. В Эдинбургском университете Хирохито получил очередную докторскую степень. Остановился во дворце Холируд, затем переехал в замок Блэр в Шотландии в качестве гостя герцога Этолла. Хирохито радушно встречали в шотландских деревеньках, где впервые лицезрели японских джентльменов. Официальные хроникеры Хирохито отмечали: «милые сельские девушки» украсили его венками из цветов. Это был блестящий ход – предоставить японцам возможность ощутить вкус простой сельской жизни, далекой от суетного церемониала Лондона.

Замок Блэр являлся украшением громадного поместья. Здесь Хирохито много гулял по тропинкам узкой горной долины, ловил рыбу. Майлс Лэмпсон (один из организаторов программы визита наследного принца из МИДа Великобритании) пришел к заключению, что одним из «гвоздей программы» шотландского этапа визита следует признать «…посвящение наследного принца в благородное искусство проводки при ловле лосося». На прощальном банкете в честь Хирохито в Блэре представители ведущих английских и шотландских аристократических семейств округи свободно общались со своими слугами, пастухами и фермерами (пришедшими с женами и детьми). Вино и виски, завывание волынок, богатые и бедные пьют, поют и танцуют вместе… В конце праздника оркестр герцога исполнил национальный гимн Японии – Кимигайо – на волынках!

Хоть Хирохито и не принимал участия в веселых танцах, вечер ему очень понравился. Зрелище танцующего с деревенской женщиной герцога и герцогини, отплясывающей с неотесанным фермером, вдохновило одного из членов свиты Хирохито на следующее глубокомысленное замечание: «Истинная демократия, без деления общества на классы!» Для «птицы в клетке» подобная атмосфера казалась удивительной и освежающей переменой, так не похожей на японский императорский протокол. Хирохито с энтузиазмом заявил: «Как бы было замечательно, если б [японская] императорская семья могла позволить себе нечто подобное и непосредственно общаться с народом!» На судоверфи в Глазго наследный принц был потрясен, когда рабочие, завидев его, не склонились в поклоне, а, наоборот, стремились пожать ему руку! По окончании визита в Шотландию герцог Этолл презентовал Хирохито добрую толику настоящего шотландского виски, чтобы было чем «промочить горло» на пути домой…

Несмотря на туманную будущность англо-японского альянса, визит признали весьма успешным. Впервые в истории японская августейшая особа привлекла к себе пристальное внимание мировых масс-медиа. Лондонская «Таймс» назвала Хирохито «скромным и благородным принцем» и продолжила: «Одним из самых ценных активов наследного принца… является разительное сходство (как внешнее, так и по характеру) с дедом – великим императором [Мэйдзи]. Это сходство широко обсуждается на протяжении последних двух или трех лет, благодаря известиям о плохом самочувствии императора [Тайсё]. Наследный принц часто замешает его на аудиенциях с иностранными послами и других придворных мероприятиях. Следует заметить, многие придворные не скрывают слез, отмечая поразительную общность наследного принца с дедом в манерах и внешности».

Советники Хирохито недоумевали. Хирохито вел себя настолько хладнокровно и уверенно, что пошли слухи, будто за границей находится не он, а его дублер. Прослышав об этом, принц Уэльский (будущий король Эдуард VIII) пошутил: впервые в жизни он оказался в компании с «призраком».

Японская пресса освещала визит исключительно в сухом протокольном стиле. Лишь некий дамский журнал посвятил целый номер подробному описанию программы Хирохито в Европе, впечатлениям официальных лиц из императорской свиты, картам маршрутов и многочисленным фотографиям. Японок торжественно заверяли: наследный принц ведет себя с подобающим достоинством.

Одна из загадок европейского турне Хирохито не разгадана и по сей день. Некий западный биограф утверждает, будто «в Японии не затихают слухи, как на каком-то этапе европейского турне Хирохито выпал из поля зрения своей свиты по крайней мере на 24 часа, развлекаясь с британскими гейшами». Якобы принц Уэльский сподвиг Хирохито на этот шаг в Букингемском дворце: поздно ночью, когда члены свиты сладко почивали, принц Эдуард умыкнул Хирохито прямо из-под носа и увез в один из лондонских закрытых борделей… Ну это уж слишком, господа! Японская сторона соблюдала строжайшие меры безопасности! Принц Эдуард, с другой стороны, имел весьма далекий от действительности публичный имидж этакого бонвивана [26]26
  Bon vivant (фр.) – человек, любящий жить в свое удовольствие.


[Закрыть]– возможно, здесь кроется отгадка живучести такого рода исторических небылиц.

Если Хирохито и имел подобный «опыт», то больше шансов на его осуществление у него было в другом месте европейского турне – в Париже, в компании князей Хигасикуни, Асаки и Китасиракава, которых он называл «дядьями».

Ведь, исключая великолепный обед в Елисейском дворце от имени французского президента и ответный банкет в стенах посольства Японии, остальная часть пребывания Хирохито во Франции считалась неофициальной. Хирохито показали Версаль. Наследный принц спустился в парижское метро, где получил строгое внушение от кондуктора за попытку втиснуться в переполненный вагон. «Я получил тогда изрядный нагоняй», – вспоминал позже Хирохито с кривой усмешкой… В отличие от Британии, где ему пришлось во многом полагаться на переводчиков, во Франции наследник чувствовал себя гораздо свободнее. Он изъяснялся и читал по-французски весьма недурно, поэтому инцидент со своим «Gallic reprimand» [27]27
  Французский выговор (фр.).


[Закрыть]в парижской подземке он с полным на то правом мог смаковать от души… Выйдя из метро, Хирохито засунул билет в карман. Он хранил его до конца своих дней, то есть до 1989 г.

В компании троих «дядьев» Хирохито провел большую часть времени во Франции. Князья Асака и Хигасикуни являлись единокровными братьями, Китасиракава приходился им двоюродным братом. «Дядья» были одногодками, вместе учились в Школе пэров, после ее окончания все вместе поступили в Военную академию в Токио, получили офицерские чины, женились на дочерях императора Мэйдзи. Дочери Мэйдзи получили богатое приданое вкупе с обширными землями. Асака и Китасиракава построили по дворцу в Таканаве (самый южный район Токио). Вид из окон – на Токийский залив. Хигасикуни выстроил дворец в стиле «ар-деко» близ Йокогамы.

Поначалу «дядьев» было четверо: князь Такэда Цунеёси женился на четвертой выжившей дочери Мэйдзи. В 1919 г. Такэда умер, но его сын позже станет их любимцем и сыграет важную роль в событиях Второй мировой войны.

Родственное трио прибыло в Париж в 1920 г. Якобы Хигасикуни повздорил с императором Тайсё, и потому его выслали за границу, а двое приятелей добровольно присоединились к нему. Трио претендовало на труды на пользу отечеству в составе военного атташата при японском посольстве, а также на статус курсантов-заочников военной школы в Сен-Сире. В действительности все трое жили в праздности… Никакой военной формы – симпатичные молодые люди щеголяли в котелках, костюмах по последней парижской моде, носили усы. Недостатка в наличности не испытывали, все имели автомобили «бугатти» ручной сборки. Супруга Китасиракавы – принцесса Фусако – жила в Париже вместе с супругом. Они снимали дом рядом с Булонским лесом. Принцесса Фусако обставила дом дорогой мебелью, не скупилась на парижские наряды. Троицу принимали в высшем обществе (и не только, они частенько совершали походы в бордели и дешевые ресторанчики). Супруга князя Асаки ждала четвертого ребенка и вынужденно оставалась в Японии. Князь Хигасикуни с женой не ладил, слыл большим ценителем абсента и регулярно попадал на страницы парижской желтой прессы из-за своих эксцентричных выходок.

Князья Хигасикуни, Асака и Китасиракава водили наследного принца обедать в ресторан «Лаперуз», где – к отвращению свиты – Хирохито ел улиток. Однажды ночною порой Хирохито, будто бы в компании Хигасикуни, посетил один из самых знаменитых борделей в городе всех влюбленных – «Сфинкс». Слухи об этой истории живы доныне, хотя никаких свидетельств тому во французских архивах не обнаружено. Архив школы в Сен-Сире сгорел во время американских бомбежек во Вторую мировую войну.

Существовали и другие маленькие радости… В Амстердаме Хирохито посетил Национальный музей и фабрику по огранке алмазов. Отведал феттучини с королем Италии Виктором Эммануилом. Встретился с папой в Ватикане. Посетил Неаполь, руины Помпей, увидел Везувий. Наконец европейское турне завершилось. Хирохито возвратился на борт крейсера «Катори» и отбыл в двухмесячное плаванье к японским берегам. Премьер-министр Японии Хара отмечал в своем дневнике: «Поездка прошла великолепно. Императорская семья и Япония уже скоро будут пожинать ее добрые плоды».

Но ожидания не оправдались. В июне 1921 г., уступив давлению со стороны США (Хирохито тогда пребывал в Европе), Великобритания ответила отказом на предложение Японии пролонгировать англо-японский договор. (Многие в Британии выразили глубокую озабоченность; японцы пребывали в шоке.) Впоследствии Уинстон Черчилль по поводу самороспуска англо-японского альянса заявил буквально следующее: «[Роспуск альянса произвел] глубокое впечатление на Японию и был воспринят там как акт небрежения азиатской державы западным миром. Многие связи, которые в будущем могли бы сослужить добрую службу в деле сохранения мира на земле, были утеряны».

Как-то вдруг не только Россия (тогда Советский Союз), серьезный противник, но и Британия получила от Японии ярлык «вероломной державы». Американские маневры по низведению англо-японского альянса в небытие в последующие десятилетия потеряли какую-то часть своей силы, однако именно тогда был дан злополучный толчок, сподвигший Японию на поступки в неблагоприятном для США направлении и в конечном счете столкнувший Японию с США лоб в лоб на Тихом океане. Токио оказался в изоляции – без друзей, без союзников, а в сентябре 1940 г. заключил Тройственный пакт с Германией и Италией…

Еще меньше бросалась в глаза перемена в степени влияния в самой Японии настроенных пробритански (и проамерикански) приверженцев космополитизма из элиты, включая не одну тысячу японцев, обучавшихся или путешествовавших за границей. Британская поддержка являлась жизненно важной в их трудах на пути большей открытости Японии внешнему миру, по избавлению от болезненной ксенофобии. Англо-британский альянс предоставлял Японии прочный международный статут и склонял стрелку дипломатических весов в пользу приверженцев разрешения международных проблем скорее посредством переговорного процесса, чем грубой силой. Очередную пощечину японцы получили на мирных переговорах в Версале, где США и Австралия (с мощной подачи доморощенных шовинистов с их воплями о «желтой угрозе») заблокировали предложение внести пункт о расовом равенстве народов.