Текст книги "Сага о сотнике. Перстни легатов."

Автор книги: Станислав Лабунский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Тогда дай мне Сему Вентилятора, – говорю нашему связисту.

Серого, хозяина ангара на свалке, беспокоить по пустякам не стоит, а у Семы обстановку можно узнать. И общий отчет по статистике у Умника открыл.

В Зоне девятьсот семнадцать человек. Я в двух лицах. Сотник в рейтинге сто двадцать третий. В Зоне девятьсот шестнадцать человек. Паша Тракторист на Свалке пулю поймал. Бывает. Клинок в самом низу третьей сотни. Это тоже я. Первую двадцатку всех знаю. На первом месте – Меченый. Его пять с лишним тысяч баллов рейтинга не скоро кто-то перекроет. Второй в списке Леха Зомби. Это наемники и бандиты с Агропрома, которых он целыми отрядами убивал. Потом бойцы «Свободы» и «Долга». Данцигер десятый. Паша Васильев – Юнец на четырнадцатом месте. Микола и Епископ двадцатку замыкают. Жаль, что нет со мной моих парней, а все равно приятно.

О компании с Кордона я вспомнил. Трое их в списке осталось. Остальные или домой ушли или погибли или остались без связи с общим каналом. Изучаю данные, а сам Сему внимательно слушаю.

– Вот такие настали времена, сталкеры за одиноким бандитом по всей Свалке охотятся. С одной стороны – их понять можно, накипело у одиночек, а с другой стороны – не дело это. У них четверых псы порвали, у нас дикая стая неведомо откуда пришла, ужас наводит, сейчас на Кордоне перед КПП засели в кустах, перекрыли дорогу. Один на Бар ушел, а эта тройка решила Щенка убить. Ходят с утра вокруг восточной кучи, подловить хотят друг друга. Мы их в Ангар не пускаем. Они уже не одиночки. Так Серый сказал, отморозки, – заливался Вентилятор соловьем.

Правильно, вот и встретились две стаи существ на меня обиженных. Псов осталось две или три особи. Одна из них мать украденных мной щенков. Ох, она меня не любит! Это я как-то мягко выразился. И двуногие с автоматами. Не стали они «конденсаторы» добывать, решили проверить, бойцы они по жизни или нет? Тварь ли дрожащая или право имею? Хороший вопрос задал классик. Только он на каторге царской срок мотал, его бы в наш лагерь, российский, а еще лучше в советский, Норильск строить или Магнитку. Сотни тысяч людей там легли, а ты Зона, Зона. Лет через сто все костями завалим, и то Ленинград не догоним. Там на одном Пискаревском кладбище шестьсот тысяч лежит. Прокляты и забыты. Нет, сейчас им цветы носят и мусор убирают. Они тогда были прокляты, в сорок первом. Высоко поднята планка рекордов. На этом фоне прославленный вождь гуннов Аттила проигрывает любому председателю трибунала фронта по количеству убитых. Дикий варвар, что с него взять. Это я отвлекся.

– Понятно, – говорю, – Сема. Если зайти не удастся, то всем общий привет.

Зажег тактический экран, мне Умник вывел диспозицию на Свалке. Щенок залег на склоне искусственной горы, я плохо ее знаю, не собирал там артефактов. Тройка его противников сидела на остановке, поджидая того момента, когда он на дорогу выйдет. Хорошо задумано, а ведь придется ему прямо к ним под стволы шагнуть.

Парни на карту электронную смотрят.

– Это все те же, из поселка? – Порох спрашивает.

Я головой кивнул, кто же еще. Остальные недоброжелатели меня на Баре поджидают, толпа сталкеров и Граф с Кактусом, два «долговца», так, до кучи, чтоб мне жизнь пресной не казалась. Много дивного на свете, господа. Поговоришь с человеком минутку и все, враги до конца жизни. Наверное, это талант.

– Дойдем до Щенка, переоденем его или сетку маскировочную сверху накинем, и уйдем спокойно. Они караулят одного в черной куртке, а мимо пройдет четверка в зеленой одежде. Засада даже не шевельнется. Пусть потом с псами бьются по дороге домой. У нас там товарищей нет, переживать не будем.

– Может, дойти до остановки и перестрелять их? – Порох предложил.

Мысль, конечно, интересная, и, главное, оригинальная. В стиле гражданина Шарикова. Уж мы их душили, душили….

– Порох, – говорю, – ты чего такой кровожадный? У них нет ничего, пустые они как котомка нищего. И потом, по закону подлости, когда мы их убивать будем, на дороге непременно покажется хороший парень. Лис, например. И его валить за компанию? И так семьсот человек подряд? Хлопотно это и дурно влияет на репутацию.

Собрались мы быстро. Оружие у всех – «Калашников», ножи, пара гранат на ремне. Попрыгали перед выходом, нигде ничего не брякает, хорошо уложились. Кружка, миска, ложка, бритва, у человека столько вещей с собой, что иногда зверям завидуешь.

Спрыгнули в яму у гаражей, забрались в трубу дренажную, и вышли наружу у дальнего болотца. Трактор брошенный обошли, очень уж он радиоактивный, и направились к Свалке. Мне приходилось путь тщательно выбирать, у новичков никаких артефактов полезных не было, а пятна отравленной земли здесь на каждом шагу встречались. И так у человечества жизнь была нелегкая, так оно еще и с атомом игры затеяло. Видели глазки, что покупали, кушайте, пока не вылезете!

И бегом от смертоносных рентген. Ходу парни, влево, вправо, не отставать. По направлению «на десять часов» стая собак, к бою! Вот почему Щенок сидит неподвижно, и передатчик в контейнер для артефактов спрятал. Увидел сверху мутантов и спрятался в ямку. А слепые псы под кустами разлеглись и никуда не торопятся. Дюжина примерно.

Вздохнул я, пальцы размял, прицел погладил, левой рукой в цевье вцепился, и начал стрелять. Одиннадцать собак за пять секунд. Стрелок мог бы мной гордиться. Я тоже, сказал легат Римской Империи. А то, согласился я с ним.

– Рты закройте, – говорю, – а то ворона залетит.

По кустам последние собачки, жалобно повизгивая, вдаль убегали.

– Щенок, у тебя там фон нездоровый, спускайся, – кричу старому знакомому. – Все свои кругом. Долина пришла на помощь.

Скатился он по металлолому сверху, улыбается.

– Ну, ты и стрелять! – восхищается.

Я доволен, честно скажу. Доброе слово оно и кошке приятно.

– Трио бандуристов, – говорю, – сидит на остановке с бандурами наизготовку.

У Умника информацию перепроверяю. Точно. Не всполошила их стрельба. Накинули мы на Щенка сеть маскировочную, с дыркой, по середине прорезанной для головы. Сейчас в нее веточек вставить с листочками, и превратится человек в ходячий кустик. А ляжет, мимо в трех шагах пройдешь, не заметишь.

– Мы что, просто уйдем? Они меня гоняли, как тварь последнюю. Не согласен.

Вот ведь что с людьми жажда добра и справедливости делает. Ну и ладно.

– Излагай план, тебе и карты в руки, – соглашаюсь.

– Мы пойдем туда и убьем их всех! – кричит он радостно.

Где-то я это уже слышал. И почему я не удивляюсь? Как говаривал старина Экклезиаст: «И нет ничего нового под солнцем. Все уже было». Золотые слова. По любому. Подписываюсь под текстом.

– Парни, вы понимаете одну простую истину? Когда в живот пуля попадает, то жить очень хочется, но вряд ли получится. Если их с дальней дистанции расстрелять, они умрут даже не поняв, что их убили. А если их брать, очень велики шансы получить случайную дозу свинца, несовместимую с пищеварением, – говорю. – А теперь подумали пять секунд, и проголосовали, к ним идем или мимо. Кто желает к остановке на огонек?

– Валить тварей, – это Порох.

– Мы таких на Кордоне в аномалию целый день таскали, – это Пират.

– Мне бы заводилу на пять минут, – размечтался Щенок.

– А вот его как раз и нет, – обломал я его. – Ушел. Будь по-вашему.

И пошли мы прямо на остановку. Спросить, когда автобус до Мертвого города пойдет. Народ там сидел беспечный до невозможности. Мы из-за угла вывернули, двое возле костра сидят, а третий и вовсе во всю длину на брезенте вытянулся.

– Значит, «конденсаторы» мы не добываем, штраф платить не хотим, – говорю сходу. – Последнее предложение. Немедленно отправляетесь на Агропром к Стилету и работаете там три месяца. Он вам у огня греться не даст. И так не замерзнете. Ну!?

– Ваша сила пока, – самый дерзкий отвечает. – Только как вы нас туда поведете?

– Сами пойдете. Поклянетесь, и шагайте.

– Ты чего, из психиатрической больницы убежал? – типа удивляется. – Какая клятва? – личико кривит.

– Это было последнее предложение, и больше я его повторять не буду. Пусть меня Зона сожрет, если я вру. Десять секунд, время пошло.

Секунды через три кто-то дернулся. Зря. Рефлекс сработал. В упор я и раньше не мазал, а тут с унаследованной от Стрелка способностью к стрельбе, я им ни единого шанса не дал. Три патрона одиночных, три дырки между глаз. А вместо затылка – пустота.

Снял все с трупов, Порох в одиночку тело за ноги тащит, мы со Щенком вдвоем, Пират окрестности оглядывает. Благо, аномалия недалеко прямо перед воротами в ангар. Покидали туда покойников, вздохнули с облегчением, вроде не видел никто. В таком деле свидетелей лучше не оставлять. Это тебе любой сотрудник карательных органов подтвердит. Типа спецназа ГРУ. Упустил человечка, получи срок. Бывало такое.

Я был прав. Полный рюкзак железа, две аптечки и немного еды. Даром люди погибли, по собственной глупости. А могли бы жить.

– Отсюда одинаково до ближайших безопасных мест. Что до Агропрома, что до Бара часа три ходу. Решайте, куда пойдем. К Стилету или к Информатору? – спрашиваю.

У молодняка глаза загорелись. Не знаю почему, Бар как бы рубежом считается. Если ты до него добрался, автоматически из новичка превращаешься в опытного сталкера. На Барьере становишься ветераном. Первая сотня рейтинга – мастера. Короче, хочется им в подвал к бармену. Чтоб потом у костра говорить так лениво: «Сижу я за столиком, подходить ко мне полковник Петренко, в ноги валится, и криком исходит. Кроме меня опять мир спасать некому. Допил я свой стаканчик и пошел. Куда? А ты догадайся».

В баре кормят лучше, и перехода нет. Не будет возможности сразу на базу свалить. Я себя знаю – приду на Агропром, сразу домой в сауну и опять к девушкам. А тут таких соблазнов нет. Парней под опеку Информатора отдам, не пропадут вчетвером, новости у Филина узнаю, после ужина вздремну до одиннадцати, ночь у костра посижу, песни с байками послушаю, а на заре в обратный путь двинусь. Долина, родничок, южное шоссе, Кордон, застава. Долг выполнен, и уж тогда оторвусь. По любому.

– Шире шаг, инвалидная команда! – кричу бодро, весело. – Все сталкеры попадают в рай! Кто в баре не был – тот счастья не знал. Бегом!

Средний темп держу. Не от выброса убегаем и не от пожара степного, простая тренировка. Трофейное железо на бок давит. Скоро сдам его за деньги невеликие и забуду всю эту историю. Нет, какое гадство. Щенок посадил в погреб одного забулдыгу. Тот речами народ взбаламутил, и нам пришлось ни за что, ни про что десять человек убить, а тот оратор где-то живет и в ус не дует. Неправильно это.

Перед заставой «Долга» остановиться пришлось. Часовые с руководством связались. Петренко дежурил, распорядился нас пропустить и сопровождение дать. С конвоем чтоб шли, под присмотром. Огорчил он меня, запомним. Я не злой, у меня память плохая. Отомщу плохому человеку за неприятность, потом забуду, что уже сквитались, и опять отомщу. Я могу долго сидеть на берегу реки в ожидании. Вон она – Припять, прямо на востоке течет. Дали нам человечка, прошли мы сложную систему аномалий на дороге, и легли на курс – прямо к стойке заветной.

Проводник нас точно на мостик через ров ведет. Я по нему ни разу не ходил, там зверье все время в засаде сидит, народу на нем погибло, тьма, чего мы сюда лезем? Мы в четыре ствола стаю слепых собак уполовинили, остальные в траву спрятались. Вышли к блокпосту, а там очередная неожиданность.

Стоит на посту четверка сборная. Граф, Кактус, офицер незнакомый и Филин.

Если заместитель по боевой подготовке во мне разочаровался, то жизнь моя сейчас закончится, но эти-то твари здесь зачем? Наши трупы таскать? Посмотрел я на Филина и говорю небрежно:

– Пусть парни в бар пройдут, издалека шли, а мы и через пять минут успеем черту подвести. Мы же никуда не торопимся?

– Нет, – отвечает, – никуда. Пошли все в бар, сядем, выпьем, песни споем.

Отпустило меня, зашагали мы по земле клана.

– Ты на самом деле думал раньше меня успеть ствол поднять, если бы у нас до стрельбы дошло? – Филин удивленно спрашивает.

– Нет, – честно говорю, – я точно стреляю, но не быстро. Хотя наверняка не знаю. Не было необходимости проверять. Оружие вскидываю медленно. Панда меня опережает. Но если бы ты перешел на их сторону, я бы вас и мертвый убил. Не сомневайся.

– Верю, хорошо, что я не с ними. Иванцов, капитан разведывательного взвода, дежурную четверку отпустил на обед. Решил сам постоять с ребятами. Не понравилось мне такое рвение и забота о сослуживцах, не замечалось раньше таких качеств у капитана, пошел лично вас встретить, – усмехнулся Филин.

Похоже, майор мне только что второй раз жизнь спас и многим хорошим парням. Не знаю, что они задумали. Здесь много вариантов возможно. Могли нас прямо на мостике расстрелять, ошибочка вышла. Или прямо на посту, напали мы на них. Значит, капитан-разведчик. Неплохо бы его уколоть «сывороткой правды» и поговорить о судьбе двух шакалов и одного чернобыльского пса. И артефакта лечебного по названию «Душа».

Те две крысы на Дикой Территории отсиживаются или трупы их в аномалии пропали. А вот пес, куда он его дел? Тут мы и вывеску увидели. «Сто рентген».

Парни заулыбались. Понимали бы они с кем вместе идут. Филин в десятку лучших бойцов планеты входит и в ней он не последний. Спустились по ступенькам, Информатор одиноко за столом сидит. Мы все сразу к нему. Я к стойке – оружие трофейное ссыпал горкой. Получилось на четыре пачки бронебойных патронов за все. Каждому из нашей компании по лишней обойме. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Бармен меня манит рукой, иди, мол, внутрь. Зовут – иди.

– Ты же, Клинок, крови не боишься? – с подходцем, издалека, спрашивает.

– Кого убить надо, и что я за это буду иметь? – перехожу на конкретику.

– Тварь одну необязательную, на Янтаре был недавно. Как зовут, не знаю, может, и нет у него еще имени. Получишь вещь стоящую, артефакт «Душа Бенгала», модифицированную. Мертвых не воскрешает, но живых от любой болезни спасет. У меня из старых запасов. Берись, не прогадаешь, – уговаривает.

– Узнаю я его как? – интересуюсь.

– У него примета есть особая, два передних зуба выбиты, – отвечает.

Лег я на пол аккуратно и начал хохотать. Минуты три меня трясло. Слышу, в зале тишина гробовая. Даже стаканы не брякают. Затихли все.

– Слушай, – говорю, – берусь, только никому не говори, и скажи, чем он тебе насолил?

– Ты тоже никому не говори. Он меня как-то исхитрился на кредит раскрутить. Костюм, «Абакан» с прицелом, патронов два боекомплекта. Как у него получилось, не понимаю.

А мне все ясно. Мини-гипнотизер. Он так и народ за собой повел. Вот такая разгадка у этих странностей. Чуть раньше он бы веру новую создал, недавно такие орлы пирамиды создавали финансовые или секты организовывали, а этот бармена развел на снаряжение. Не знаю, что сложнее.

Не стал я заказ в долгий ящик откладывать. Выпил стакан чая на ходу и убежал.

– Клинок у нас непоседа. Разведчика, как и волка, ноги кормят, – Информатор вслед говорит.

Здесь он прав. По любому.

Бегу знакомой до боли дороге. Завод по станции прошел, пару раз за вагоны прятался, зря, померещилось. Только лучше лишний раз на землю упасть, чем на нее с простреленной головой лечь. Навсегда. Переход с колоннами и аномалиями, в крайней «жарке» пистолет лежит, столб огня ревет. Я прикинул траекторию, отошел на пару шагов вбок, выстрелил в железку. Выбило ее пулей к стене. Так, кстати, и артефакты из аномалий доставать можно. Проверено на личном опыте. Стихло пламя. Отвлекаться не стал, дальше иду. Песенку бы спеть, пока нет никого, пугается народ моего голоса, да отвлекаться нельзя. Здесь уже могут снорки в любой момент появиться.

Вышел на край котловины, туманом все затянуто, но знаю я, что в центре стоит купол, вокруг него забор, у ворот раскрытых настежь часовые «Долга» у створок караул несут, свободная пара у костра сидит. Сахаров и Круглов опыты ставят, гранты отбивают. Старожилы. А остальной ученый люд не приживается в Зоне. Приедут в командировку, поработают и с визгом радости в вертолет лезут, за речку лететь. Будет много «телепортов», можно один им пожертвовать. Сделать прямой путь: база Департамента – Купол. Но вряд ли это скоро произойдет. У меня моя личная пара артефактов ушла абсолютно бесплатно на общественное благо. Мы переход в Африку, в Бозум наладили. И я хочу честно и откровенно признать – мне моих артефактов жалко. Если бы я их Панде отдал или Кеннеди, мне бы миллиона два в день перепадало. А из Центральной Африки можно получить только большое спасибо. И то вряд ли.

Сначала дело. Туман мне на пользу. Паренек-оратор нашей связью не пользуется и на общий канал не выходит. У него счетчик Гейгера есть, а детектор аномалий наверняка отключен. На Янтаре он не нужен, если в подземелья не лезть. И найти его можно старым дедовским способом. Обойти все окрестности и каждому человеку в лицо посмотреть. Пошутить, чтоб улыбнулся, у кого зубов нехватка, тот и есть мой клиент. Вот будет смешно, если их будет двое – беззубых. Да вспомню, наверное, или придется обоих Щенку показывать. Он-то этого типа хорошо должен знать, долго в поселке вместе жили.

Полез в трубу. Сразу свет голубой увидел. Его ни с чем перепутать нельзя. Лежит шарик – светится. Мой любимый артефакт – «вспышка». Не самый мощный, с вредными побочными явлениями, стойкость к поражению электричеством снижает, а нравиться он мне. Предложи мне на выбор его и «Золотую рыбку», выберу свой шарик. По любому.

Схватил, в контейнер не убираю, в руке держу. Он мне, кстати, дорогу подсвечивает. Полная гармония человека и артефакта.

Четверо их тут, во временном лагере. Один под деревом стоит, как бы на посту, только курит, двое у костра сидят, один в автобусе залег, отсыпается. Часовой меня увидел, когда я его по плечу хлопнул. Аника-воин, мама его ошиблась, когда безопасные дни высчитывала. С натовской винтовкой человек. Трехсотка – трещотка.

– Не бойся, не обижу, – говорю. – Поиздержался я в дороге, есть тут кто с российским оружием, патронов пару магазинов прикупить?

Наш орел два боекомплекта у бармена утащил в когтях, только патроны на хлеб не намажешь. Ученые за них сущие копейки дают, а тут такое предложение.

– Есть у Дупла «Абакан» – отвечает, – а продаст или нет, ты сам с ним разговаривай.

А то. Счас. Мне без разговора никак нельзя. Вдруг не того убьешь, репутации урон.

Добрался до автобуса, в дверь заглядываю, а там, Темная Звезда мне свидетель, сокровища Голконды! Сидит Дупло, запасы свои сортирует. Правильно я о нем думал, из вождей человек речистый. Не иначе, секту задумал основать. А что за секта без чудес? Неправильная какая-то. Он основной упор будет на исцеления делать. Десятка полтора артефактов «кровь камня», шесть или семь «ломтей мяса». Остальные тоже пригодятся. Там за речкой, все другую цену имеет. Простенький артефакт, который кровь останавливает, в любой операционной мира на вес золота. Режет хирург пациента, а у того кровь не течет. Пульс ровный и никто его не теряет. А если это «слюда»? Она у докторов по весу алмаза пойдет.

– Эй, – говорю, – складывай все в рюкзак и пошли на охоту. И чего я в тебя такой влюбленный? Давай я твой автомат понесу, великий сахиб не должен тяжести таскать.

Решил он, что на меня его мысленное воздействие повлияло. Заулыбался. Всю свою жизнь он дурачков находил для таскания каштанов из огня. Самоуверенный гад.

– А зачем нам охотится? – спрашивает с интересом.

– Слышал я тут недавно на Кордоне историю о выпавших на долю сталкера Ромы Зверя тяжких испытаниях. История – полное дерьмо, но одна мысль мне там понравилась, – говорю вполголоса.

Создаю доверительную обстановку.

– Пойдем, великий белый господин, местный абориген все объяснит тебе по дороге. Собираю его контейнеры, два рюкзака получилось. Славненько. Свои находки туда же складываю. Он смотрит удивленно.

– Нет, – говорю, – твоего и моего, есть наше, и так будет до тех пор, пока один из нас не умрет.

Что он там подумал, я не знаю, но я-то точно пришел сюда его кончать. Мочить. Клеить ему ласты. Жмурить плесень гнойную. У меня два «Скальпа Контролера» на поясе и вырос я в стране, где власть триста лет так людям врала, что на нее уже никто и внимания не обращает. Собаки лают – ветер носит. Еще бы нынешнюю элиту вырезать, как в начале века дворянство, и зажить бы счастливо.

Почему триста? Да этому богоизбранному народу во всей его истории никто слова правды не сказал. Решил как-то князь Владимир волхвов на место поставить. А то они не боялись могучих владык. Он не стал их по одному за бороду таскать. Их ведь тысячи были по Руси. Решил проблему в целом. Веру в стране поменял, храмовую казну в свой сундук. Ах ты, черт меня попутал. Не храмы он порушил, уничтожил капища языческие. Но злато-серебро все равно к себе в карман. Молодец, хороший бы сталкер из него получился. Так и жили. Делали одно, а писали совсем другое.

– Деньги нам наличные все равно нужны, – говорю. – Сейчас десяток снорков завалим, девяносто тысяч как с куста снимем.

– А мы найдем десяток мутантов? – сомневается он.

А мы уже забор прошли и добрались до креста одинокого на склоне.

– Зачем нам их искать, они к нам сами придут. На приманку, – объясняю.

И петлю из стропы парашютной, из Африки захватил, надежная вещь и легкая, на руки ему накидываю и сразу затягиваю.

– Какую приманку? – побледнел.

– На тебя, Дупло. Не узнал меня? Это ведь я тебе зубы на Кордоне стволом выбил. И ты мне сейчас значительно меньше нравишься. Тогда ты просто наглый новичок был, а сейчас – матерый партиец, сытый, с царским золотом в карманах. Десять трупов за тобой и твоими речами. Попы людям обещают царствие небесное, российские начальнички – жизнь хорошую через несколько лет, но не сегодня, не сегодня. А ты? Справедливость?

У него по вискам пот струйкой течет.

– На меня гипноз и внушение не действуют, – улыбаюсь ласково. – Сейчас снорки набегут на визг и кровь, ты им внуши, что ты молоденькая самка. Очень ласковая и на все согласная. Это твой типа единственный шанс.

Содрал с него костюм защитный, ведь за него не плачено, и провел ему ножом по спине вскользь. Тут он и завизжал. Вижу, как идет навстречу кто-то в белом и с косой. Все мы гости в этом мире, пора домой. Второй конец стропа к кресту привязал на морской узел. Мне его не развязывать. Бьется он как рыба на песке, а из болота снорки бегут. Забрался я на склон, занял позицию и на выходе из травы их отстреливаю. Какой десяток, уже полных два вдоль берега валяется, а кусты все шевелятся. А вокруг меня уже пули засвистели. Зомби силами до трех стволов атакуют из болота. А моя приманка от паники оправилась и методично крест ногами долбит. Перебьет дерево и убежит. Неплохо задумано. Начал я позиции чаще менять. Заметил одного зомби, бородка у него испанская, приметная. Вогнал ему пулю в голову, прекратил его вторую жизнь.

Жуткие вещи в зоне происходят. По большому счету, любого человека с законченным средним образованием гравитационные аномалии должны в ужас повергать. Сила притяжения меняется. Что может быть страшнее. А пугает меня до дрожи в коленках бродячий мертвец. И не тем, что у него ствол в руке. Что я винтовки бояться буду? Просто очень легко себя на его месте представляю. Вряд ли бы я пытался аккорды на гитаре подобрать, как тот парень.

Ушел я далеко вбок, почти к вертолету, только отсюда заметил еще одного с «Гадюкой». Пока он для меня опасности не представлял. Хоть и хорош калибр девять миллиметров, да все равно, на таком расстоянии рассеивание пуль слишком велико, попасть в меня можно только чудом. Поэтому и пистолеты не люблю. Повернешь кисть на сантиметр, а свинец мимо цели в метре пройдет. Вот и садят обойму за обоймой в перестрелках без всякого толка, пугая народ звоном битого стекла. Не боевое это оружие. Первыми это российские милиционеры поняли, и как ситуация напряженной стала, начали на дежурство автоматы в оружейных комнатах получать.

Пока я на зомби отвлекся, снорки из болота вылезли. Пятеро. Две пары слаженных и одиночка. Что-то там непонятное происходило. Вместо того, чтобы мясом чавкать, они в кружок собрались и сидят неподвижно. Такую возможность упускать нельзя. Троих я влет уничтожил, а последняя двойка прыжками в кусты забилась.

– Зачистим в ноль! – клич боевой от забора несется.

Понятно, «Долг» на посту не спит, услышали выстрелы, решили узнать, в чем дело. Сейчас мне лихо будет. Увидят они человека на привязи и расстроятся. Кинулся я к своей приманке. Пристрелить его быстро и тело в кусты закинуть?

Тоже не вариант. Сфотографируют покойника, дойдут до лагеря одиночек, те им скажут, что мы вместе уходили. Тут изгнанием до выброса не отделаешься. Куда не кинь, везде клин. Добежал я до клиента и остолбенел.

Сидит он на четвереньках, слюна течет, одежда обгаженная клочьями висит, в глазах пусто. Вот это да! Рассчитался с ним за все Черный Сталкер. Бойцы из тумана выскочили. Встали рядом.

– Что это с ним? – один «долговец» спрашивает.

– Сам не знаю, – говорю. – Не стойте как статуи, рубите мутантам лапы. Командир четверки, ко мне. И Миротворец тоже.

Отошли мы втроем в сторону. Мы с наемником бывшим обнялись, давно не виделись. Я соврать решил для пользы дела. Мне это легко.

– Нормально все шло, снорков кучу настреляли, одного зомби уложили, а потом Дупло встал на четвереньки и в болото кинулся. Я его связал, привязал к кресту, чтоб не упрыгал. Вот такие дела. Вариантов у нас три. К Сахарову его пристроить, пристрелить, на свободу отпустить. Надеюсь, он ночами не сильно воет, – говорю. – Решайте.

Командир из клана к сумасшедшему подходит, а тот прыгает на него чисто снорк. Не стал я возможность упускать, выстрелил навскидку, две пули в шею вогнал. Вот и отжил свое гипнотизер самоучка по кличке Дупло. Осушим слезы наши. Да и нет их у меня. Скидали туши и тело в болото, набрали полный рюкзак лап мутантов и пошли в купол. Давненько я наших легендарных торговцев с дипломами не видел.

Выложили мы добычу на стойку, двести тысяч мне на карточку через терминал зачислили, остатки наличными получил и парням отдал. Делите на пятерых, ваша доля. Они было, отказываться стали, я им простой довод привел. Если бы не их помощь, все еще бы на склоне ковырялся. Шесть человек не один. Взяли, наконец. Вот и славно, трам-пам-пам. За стол сели, расслабились. Круглов меня научными темами грузит.

– Давайте, – говорю, – я вам последние разработки по этому вопросу на жесткий диск скину. Оператор, сделайте куполу постоянный допуск к научно-техническому блоку. Украдут они пару патентов, мы не обеднеем, а людям приятно.

Похохотали. После обеда бойцы клана привычным делом занялись, арсенал в порядок стали приводить. Старое оружие к отправке за речку готовить, в переплавку, предпродажный ремонт производить, патроны сортировать.

– У нас тут какой только дряни не попадается, подивись, – один предлагает.

И кидает в меня автоматом. На укороченный «Калашников» прицел поставлен и глушитель. Я этот автомат хорошо помню. Его на Кордоне бывший лейтенант полицейский с чердака притащил, где в засаде стрелок сидел. Нашлась пропажа. Привет, оборотень. Надеюсь, ты умер легко. Сейчас догадку проверим.

– Капитан из разведки принес, – говорю уверенно.

– А ты откуда знаешь? – спрашивает командир четверки.

– Прицел у него торговал, в цене не сошлись, – отвечаю.

Открутил он и прицел и глушитель, ко мне пододвигает. Бери, мол. Я отказываться не стал. Не отвергай руку дающего, ибо не оскудеет она. Сцепились два оборотня, один сопляк из-за речки и матерый зоновский монстр. У полицейского и намека на шанс не было. Вряд ли в одном месте одновременно действуют две причины исчезновения людей. Очевидно, и одиночек на Дикой Территории эта тройка убивает. Заточкой в затылок, и крови нет, и запаха порохового. Тело в аномалию, железо в мастерскую на запчасти, артефакты в тайник. Через год на Лазурном или Пурпурном берегах новый миллионер появится и заживет счастливо. А неудачники и их родные пусть плачут.

Для меня загадка была решена, только для остальных все эти рассуждения, что рокот четвертого блока на севере. Шумит, да и хрен с ним. Скажет капитан, что автомат на рельсах валялся, и что? Ну, подобрал, ну, сдал ученым. Деньги всем нужны, в баре бесплатно можно только в зубы получить. Правда, есть еще Филин, которому не соврешь. Пойдет ли он против своих сослуживцев? Кто его знает. Кстати, это не мое дело. Я хочу артефакт найти и пса. А проблемы одиночек меня не касаются. Можно у костра надежному человеку шепнуть…. А некому. Все, кого знаю уже у нас на Агропроме. Скажу Информатору, пусть он этот вопрос решает. Вот так, чай выпью и в путь-дорогу пора. На Баре дела закончу и в Долину, сам знаю зачем.

Глава 9.

На вершине Расколотой горы не было свободного места, одних телеканалов со всей их техникой – штук двадцать. С основной группой исследователей в подземелье брали только трех операторов. Остальные останутся наверху, и будут получать картинку в готовом виде. Крови в мире в последние дни хватало. В Индонезии трупы на улицах лежали. Не в первый раз в этом мире. Великая лондонская чума, ветряная оспа в Лиме, блокада Ленинграда и пенсионная реформа красных кхмеров в Камбодже приучили человечество счет покойников на миллионы вести. Очередной эпизод до итогов второй мировой войны еще не дотягивал. В Азии миллионов пять погибло. В Европе тысяч четыреста. Всех попробовавших новый наркотик вывозили в Центральноафриканское королевство. В бывшей республике вождь зулусов Ингози по просьбе местных старейшин принял на себя тяжкий груз и стал королем. Прежнего президента оставили советником по дворцовому протоколу. И на виду, и испортить ничего не сможет. Гарем ему оставили, так что он не сильно расстроился. Народам мира был срочно нужен позитив, и сегодня его предполагалось выдать в полном объеме.

В толпе экспертов и искусствоведов присутствовали мировые знаменитости. Музеи Италии и Испании были представлены очень достойно. Здесь же позировали городские советы Рима и Неаполя в ставших невероятно модными тогах. В толпе советников легко выделялись сенаторы. Ведь они имели право на красную кайму и золотые застежки.

На стыке серпантина и площадки вокруг мавзолея стоял первый банковский фургон для перевозки ценностей. Он был пока пуст и конвой из легионеров и карабинеров перекуривал в сторонке.

– Интересно, на сколько здесь древностей? – усмехнулся один из немцев.

– Какая разница. Главное – пнуть наших американских друзей и укрепить курс евро. Даже если там всего одна древняя статуя, сегодняшнее шоу уже принесло десятки миллионов и принесет еще сотню на одной рекламе. Сейчас появится Скрип со своей свитой, затем наместница Африки Паола в короне и начнут шоу. Декорации великолепные, массовка – то есть мы, еще лучше, можно вообще ничего не делать, никто канал не переключит. А если еще девиц легата через минуту показывать, то даже вечерний футбол нам не помеха.