Текст книги "Изгнанные (СИ)"

Автор книги: Соня Середой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

   – Готов поспорить, в таком месте ты еще не бывала.

   Узнав этот голос без промедлений, Лиса резко обернулась и отступила на пару шагов назад, признав в собеседнике своего похитителя. Он вел себя спокойно и вальяжно, словно ощущал контроль над этим местом.

   – Что это такое? – Не сводя глаз с Сирко, поинтересовалась девушка, хотя у нее уже и так имелись догадки по этому поводу.

   Мужчина вознаградил ее оценивающим взглядом, после чего кивком указал в сторону, тем самым призывая Лису следовать за ним по вырубленной в скале лестнице, уходящей вниз. Бывшей контрабандистке не оставалось ничего другого, кроме как отправиться следом.

   – Местные называют его Каньон Дьявола, что в принципе соответствует реальности. Но на официальном уровне это место зовется тюрьмой для особо опасных преступников великого и непобедимого Союза.

   Замерев на месте, Лиса пропустила мимо ушей саркастичное замечание Сирко, поскольку она прекрасно помнила наставление Тайгера о том, что "Каньон Дьявола – последнее место, в котором желал бы оказаться любой человек". Это место трудно было назвать тюрьмой, поскольку здесь люди гибли сотнями под тяжестью адского труда по добычи полезных ископаемых.

   Каньон Дьявола не создавался Союзом намеренно, это место оправдало свое название только после начала войны, а возникло оно из-за испытания Карийской Федерации единственного в своем роде Живого Оружия, рассчитанного на массовое поражение. Приблизительно двадцать два года назад Федерация испытала боевую мощь своего творения – огромной установки "ДжеТа" – на отдаленном острове, от которого впоследствии не осталось практически ничего, кроме обугленных скал и раскаленной магмы, пробившейся на поверхность. После начала войны Союз прибрал к своим рукам этот остров из-за обнаружения редкого ископаемого, позволяющего делать металл крайне устойчивым к любым видам воздействий. Но поскольку добывать его было опасно для жизни, маршал разрешил этот вопрос, обосновав на острове тюрьму для самых опасных преступников, перед которыми ставился выбор: либо смертная казнь, либо работа "на рудниках".

   Поэтому, будучи контрабандисткой, Лиса не испытывала особо радостного трепета, узнав о том, где она находится. К тому же ей никак не приходило на ум, зачем ее притащили в это место.

   – Что тебе от меня нужно? – Ощущая, как земля уходит из-под ног, девушка едва могла сдержать себя, чтобы не упасть на колени. – Зачем ты меня сюда привез? И кто ты вообще такой?!

   Лава далеко внизу кипела и бурлила, переливалась от ярко-желтых к кроваво-красным цветам, олицетворяя ярость и жестокость. Но в глазах Сирко, как показалось Лисе, силы и недовольства было куда больше, чем в огненной жидкости, поэтому девушка почувствовала себя загнанной в угол, отчего ей хотелось убежать куда-нибудь подальше.

   – Я... – Нервно сжав кулаки, мужчина словно пытался сдержать все эмоции, однако жесткий взгляд выдавал его полностью. – Я действительно не хочу причинять тебе зла. Ты все узнаешь, когда мы придем на место, а пока... просто молчи и следуй за мной.

   Намек был понят, поэтому девушка постаралась преодолеть оцепенение и последовала за Сирко. Но сделав шаг вперед, она внезапно почувствовала неприятный зуд в районе запястья левой руки, и когда потянулась к нему пальцами, чтобы почесать, то нащупала инородный предмет. В глаза бросился изогнутый браслет серебристого цвета с вкраплением одного единственного камня. Блекло-голубое око смотрело на нее мертвым взглядом, вселяя страх, поскольку при попытке снять странный предмет Лиса ощутила боль. Страх медленно сжал ее горло, поскольку эта вещь, больше напоминающая своеобразную бирку, а не украшение, была вживлена ей в руку. Бывшая контрабандистка едва удержала жалобный стон, понимая, что Сирко она боялась куда больше, чем непонятного браслета.

   В голове мелькнула ужасная мысль о том, что, возможно, предположение о бирке могло оказаться верным. Сейчас она находилась в тюрьме, так что этот браслет вполне мог оказаться неким идентификационным или следящим устройством. От этого хотелось не просто скулить, но и плакать.

   Но вскоре жар открытого пространства сменился на непривычный холод помещения, отчего вся кожа покрылась мурашками. Девушка в панике огляделась по сторонам, осознав, что теперь находится в просторном помещении с гигантскими окнами, за которыми открывался пейзаж на Каньон Дьявола. В самой комнате располагались панели с кнопками, мониторы и множество других устройств и компьютеров неизвестного назначения.

   – Ты меня убьешь? – Вглядываясь в переливающийся свет лавы за окном, безысходным голосом поинтересовалась Лиса.

   – Если бы мне была нужна твоя смерть, то я бы убил тебя еще в Шаяки.

   Отчего-то эта фраза вызвала у бывшей контрабандистки нервный смешок. Но заметив вопросительный взгляд мужчины, она поспешно отвернулась в сторону.

   – Я понимаю, ты боишься, и это нормально. – Изъяв из-за пояса некий клинок, Сирко протянул его собеседнице, однако потянулась она к оружию дрожащей рукой, но позволила себе это только потому, что это был ее Коготь. – Ты мне сказала, что эта вещь принадлежала твоей матери. Ты знаешь, кто была твоя мать?

   – Нет. – Как только мужчина отошел подальше, Лиса почувствовала себя более уверенной, особенно с оружием в руках. – Но я знаю, что это – часть Живого Оружия.

   – Бешенный Змей – так она его называла. Когда-то это был хлыст.

   – Ты знал мою мать? – Девушка уже и раньше думала об этом, однако услышав данный факт лично от своего собеседника, она неподдельно удивилась.

   – Даже лучше, чем ты можешь себе представить.

   Все это казалось Лисе очень плохой шуткой. Нельзя вот так преследовать человека, привезти его в самое опасное место на свете ради простого разговора по душам. Конечно, не в одних словах крылась истина, но девушка постепенно начинала чувствовать, как ее повседневная самодовольная "я" выползает наружу, заражая ее своим недовольством и злостью.

   – И ради чего все это было?! – Не сдержалась Лиса, решив наконец дать отпор неизвестному противнику, почувствовав не только прилив уверенности, но и оружие у себя в руке. – Я не знаю, кто ты такой, зачем ты меня сюда привез и нацепил эту странную вещь мне на руку! Да, я контрабандистка, но разве Союз отсылает за такое в Каньон Дьявола?

   – Ты просто не представляешь, в какой опасности ты находилась все это время.

   "Да ладно?" – так и говорило лицо Лисы, но девушка предпочла задать другой вопрос:

   – И поэтому ты привез меня в место с самым большим скоплением опасных преступников?

   – Из-за тебя!.. – Перебив истерию Лисы громким возгласом, Сирко сделал шаг вперед, тем самым показывая, что ему надоело выслушивать все эти вопросы. – Из-за тебя я нахожусь здесь, из-за тебя последние двадцать лет я был вынужден провести в этом месте.

   Немой вопрос застыл в глазах Лисы, поскольку она не понимала, к чему об этом начал говорить мужчина. Он ей не нравился, она его боялась и не хотела иметь с ним ничего общего. Поэтому, когда он медленно начал приближать к ней, ноги понесли ее назад.

   – На слово ты мне все равно не поверишь, поэтому покажу тебе все наглядным образом. Подойди.

   Но в ответ бывшая контрабандистка только оскалилась, сжав в руке Коготь, что не пришлось по душе Сирко.

   – Подойди!

   Лиса пыталась быть сильной, такой, какой хотел видеть ее Тайгер, стараясь держать нос по ветру и смотреть в лицо опасности с самодовольным видом. Это помогало ей не бояться, чувствовать себя храброй и бесстрашной. Однако человека, что стоял перед ней, ей не удавалось обмануть своими фокусами, они его только злили. И этот гнев действовал на нее подобно выстрелу отравленной стрелы: его громкий голос обездвиживал и ошеломлял, а невидимое давление подобно яду не давало шевельнуть и пальцем.

   Поэтому, не находя иного выхода, Лиса неуверенным шагом подошла к Сирко, стараясь не смотреть ему в глаза. Говорят, что если не встречаться с собакой взглядом, то можно избежать агрессии с ее стороны.

   – Дай мне руку.

   Девушка подумала о том, чтобы полоснуть Когтем по горлу мужчины, пока предоставляется возможность, но что-то ей подсказывало, что это не поможет. Последние две встречи с этим человеком подтвердили, что оказывать сопротивление бессмысленно.

   Сирко повернул кисть девушки ладонью вверх. Его руки отличались силой и грубостью, они могли с легкостью переломать пальцы Лисы. Однако бывшая контрабандистка заметила, что мужчина касался ее с непонятной аккуратностью, словно боясь навредить ей.

   И только она была готова почувствовать мимолетное облегчение, как вдруг заметила, что в свободной руке Сирко блеснуло лезвие острого ножа. Эта картина настолько испугала Лису, что она дернулась назад как дикий кролик, почувствовавший намерения охотника. Однако мужчина без промедления отреагировал и вцепился ей в руку, не дав убежать, но не это остановило бывшую контрабандистку – ужасная боль под браслетом вспыхнула глубоко под кожей, прямо в кости.

   – Не дергайся. – Сдержанно прошипел мужчина, однако Лиса была больше поглощена неприятным болезненным сюрпризом, а не его словами.

   Однако ей все же пришлось отвлечься, когда холодное лезвие быстро скользнуло по ее пальцу, выпуская наружу пурпурные капли крови.

   – Я и так уже понимаю, что ты меня ненавидишь. – Не отпуская руки девушки, Сирко направился в сторону одного из компьютеров с плоской панелью. Лиса сразу опознало это устройство – обычно им пользовались, чтобы провести полный анализ какого-нибудь вещества или материала. – Но пойми, я не всегда был таким, это место способно менять людей и не в лучшую сторону.

   Девушка молчаливо слушала, пытаясь из-за дикой смеси страха и злости не спустить с языка очередное язвительное слово.

   – Опусти сюда палец. – Указав на плоскую полупрозрачную панель, светящуюся блекло-зеленым цветом, Сирко дождался, пока бывшая контрабандистка не выполнит его просьбу.

   Девушка восприняла это предложение как вызов, поэтому с такой силой опустила ладонь на панель, что едва не проломила ее. Отойдя назад, она наблюдала, как мужчина без колебаний порезал свою ладонь и проделал тот же фокус. Это вызвало у Лисы не самые обнадеживающие мысли, поскольку она прекрасно понимала, что сейчас происходит. И после всех этих разговоров о ее матери у нее начинала болеть голова, здравый смысл отказывался воспринимать действительность того, что происходило в данный момент.

   – Я понимал, что на слово ты мне не поверишь. Тогда, возможно, ты поверишь фактам.

   После этой фразы компьютер выбросил на голографический экран отчет о проверке крови, и Лисе не хотелось читать его, поскольку она уже и так знала, что увидит. От этого ей стало дурно, такой резкий поворот событий не мог оказаться правдой, все было слишком неестественно, непостижимо. Абсурдно!

   – То следящее устройство на твоем клинке было также и прослушивающим, поэтому я знаю, что ты ушла из группировки, чтобы отыскать свою мать. Да, Кая была невероятной женщиной... Я знал только одно, что она ради твоей же безопасности отдала тебя какой-то группе контрабандистов на воспитание. Звучит странно, не стану спорить. Поэтому на протяжении двадцати лет я прилетал в Шаяки в надежде найти тебя, хотя и не зная, кого искать. Но когда я увидел тебя... Твои рыжие волосы, твой взгляд, а также клинок, оставленный от Бешенного Змея... Я понял, что это ты, Лиса ван Реван, ты – моя дочь.

4

Союз

   Погода наконец-то успокоилась, и над горами Барграф вновь раскинулась бесконечная гладь голубого неба. Белоснежные шапки переливались в лучах полуденного солнца подобно россыпи драгоценных камней. С высоты десяти тысячи метров эта картина открывалась Алексею Кольту, сидящему у иллюминатора корабля. Мужчина безмолвно наблюдал за тем, как однообразный, но не менее красивый пейзаж не меняется уже в течение некоторого времени.

   После нескольких дней, проведенных среди холода и снега, Алексей не мог поверить, что он наконец-то возвращается в Столицу, где царила по-настоящему весенняя атмосфера. Подобная погода – явно не его среда обитания, отчего ему становилось не по себе от мысли, что его друг, Марк Турко, проводит здесь большую часть своего времени. Алексей знал его как самого радостного парня, которому должно быть чуждо все пасмурное, холодное и серое. А базу, на которой он заведовал делами, другими словами и не назовешь. Но с другой стороны, за звание капитана можно и простить подобные условия проживания. Наверное.

   Но вот кто действительно вписывался в атмосферу вечного холода и царства зимы, так это генерал-майор Китсу Рейн. Ее непоколебимый характер и вечно серьезное лицо, на котором отражалось чувство открытого превосходства, как нельзя лучше подходили главе Восточного штаба. Алексей мог только посочувствовать Марку, с таким характером как у него весьма трудно ужиться с подобным начальником. Однако удивляло полковника то, что именно Китсу посодействовала повышению парня. Видимо, нужно было назначить кого-нибудь на роль куратора базы, кого не было жалко, а для этого требовался человек, который смог бы командовать армейской единицей превышающей триста человек – как минимум старший лейтенант или капитан.

   – О чем задумались, полковник Кольт?

   Отвлекшись от мыслей, Алексей перевел взгляд к Китсу, сидящей в нескольких метрах от него.

   Поскольку кто-то из беглецов диверсионного отряда сопротивления смог угнать корабль, мужчине оказалось не на чем лететь домой. Эта новость его огорчила в первую очередь из-за того, что придется выслушать дополнительный выговор со стороны генерал-лейтенанта Фарена, которому будет все равно, по чьей вине был украден транспорт. Поэтому Китсу "любезно" согласилась подбросить полковника до Восточного штаба, откуда он сможет без труда добраться до Столицы.

   – Явно не о своей триумфальной победе. – С неким отчаянием в голосе ответил Алексей, на что женщина снисходительно улыбнулась.

   – Вам очень повезло, что вы находитесь под командованием генерал-лейтенанта Фарена. Думаю, он рассудит вас по справедливости.

   "И она туда же" – почувствовав укол злости, отметил про себя Алексей, не переставая дивиться надменности представителей высшего офицерского состава.

   – Я так полагаю, Марка тоже рассудили... по справедливости?

   – Вы переживаете за своего друга? Как благородно. – На губах Китсу играла легкая улыбка, однако глаза ее блестели холодом. – Не волнуйтесь, полковник, капитан Турко ответит за свой провал.

   – Вы же его не запрете на этой базе, генерал-майор?

   – Не зазнавайтесь, полковник, вы говорите с генерал-майором. – С тем же спокойствием предупредила женщина, однако намек был понят. – База продолжит свою работу, как только капитан Турко восстановит ее функциональность. И если вам так интересно, то по завершении работ он вернется обратно в Восточный штаб, отстраненный от должности куратора базы.

   "Браво, парень, тебя еще и понизили" – непроизвольно подумал Алексей, мысленно посочувствовав другу. Но после секундной паузы он уже не так меланхолично отнесся к словам Китсу.

   – Что вы имеете в виду?

   Женщина с сомнением во взгляде посмотрела на собеседника, словно его вопрос застал ее врасплох, вызвав желание сменить тему. Однако она с тем же серьезным выражением лица дополнила ответ:

   – Я благосклонно отношусь к капитану Турко, однако, вероятно, я поспешила с тем, чтобы дать ему такую ответственную должность.

   – Вы хотите его понизить в звании?! – Опешил Алексей, не ожидая такого хода со стороны Китсу.

   – А чему вы так удивляйтесь, полковник? – Полюбопытствовала Китсу. – Это вам не территории, подчиненные Центральному штабу, где нет войны и военных действий. Капитан Турко прекрасно справлялся со своими обязанностями вплоть до того момента, когда пришла пора встретиться с врагом лицом к лицу.

   – Значит, вот как действуют в Восточном штабе? Одна неудача – и человека лишают всего?

   – Алексей... – Понизила голос женщина, смирив собеседника холодным взглядом. – Я прекрасно понимаю, что ты переживаешь за друга, но как капитан он не оправдал себя. До этого он просто контролировал работу базы, что мог делать и в положении звания старшего лейтенанта. Я же решила, что он может достичь большего, поэтому и повысила его в звании.

   – Значит это никак не связано с тем, что он кариец, верно?

   И в этот момент Китсу одарила Алексея таким многозначительным взглядом, что мужчина пожелал выпрыгнуть с корабля без парашюта или другого спасательного снаряжения.

   – Вы блистательно справились со своим заданием, уничтожив транслятор. – Взяв себя в руки, продолжила разговор женщина в привычной для нее манере, поскольку гонор Алексея ей порядком надоел. – Я сначала сомневалась, даже не верила в то, что у вас получится... у вас, полковника из Центрального штаба. Как по мне, так способности офицеров из Столицы не соответствуют их званию. Вы позабыли, что такое война, постоянно отсиживаясь в своих кабинетах, заполняя бумаги и решая вопросы не военного характера. Но Вы, полковник Кольт, меня удивили, отдаю вам должное.

   – Спасибо генерал-лейтенанту, он любит часто высылать меня за пределы Столицы. – Без тени улыбки сообщил Алексей.

   – Возможно, мне стоило взять с него пример в случае с Марком Турко. Парень толковый, но я заперла его в четырех стенах, чему он мог научиться?

   – Ты хоть понимаешь, что только что признала свою вину в том, что произошло? – Вновь позволил себе перейти на "ты" мужчина, но, откинувшись на спинку кресла, он без былого рвения и агрессии продолжил: – Простите меня, генерал-майор, но получается, что из-за ваших ошибок вы хотите понизить в должности Марка.

   Не сразу Китсу нашла, что ответить на такой вердикт, поэтому с минуту молчаливо смотрела в окно, за которым снежные вершины постепенно перетекали в невысокие горы, поросшие густыми лесами.

   – Если бы ты находился под моим командованием, то давно бы занял мое место. – В неком роде эти слова стали для Алексея самым лучим комплементом, какой ему доводилось слышать за всю свою жизнь. Однако радоваться ему пришлось не долго, поскольку отступать в своем решении Китсу явно не была намерена: – Но не вы, полковник, а Марк Турко находится под моим командованием. Поэтому попрошу вас больше не подвергать сомнению мои решения и забывать в такие моменты, что мы вовсе не друзья, а солдаты. Мы с вами прошли через "Ледовый Кулак", только поэтому я вас до сих пор не выкинула с корабля за такую дерзость.

   И это правда, как бы Алексей не был не согласен с политикой Китсу Рейн, в глубине души он уважал эту женщину, хотя бы из-за того, что ее повышению на свое место при отставке поспособствовал предыдущий генерал-майор, под командованием которого полковник преодолел одно из самых сложных испытаний в своей жизни.

***

   Военный аэропорт столицы Союза ничуть не изменился, и отчего-то радужные лучи заходящего солнца делали его неестественно привлекательным для Алексея. Когда корабль высадил его, он оказался на огромном посадочном поле, по которому разгуливал сильный ветер. По сравнению с большими военными машинами, стоящими неподалеку от ангаров, люди казались крохотными насекомыми, отчего и мужчина почувствовал себя не в своей тарелке, когда корабль, на котором он прилетел, начал взлетать, оставив его одного. Поэтому другого выхода Алексей не видел, кроме как отправиться вперед.

   Вдали виднелись высотные здания Столицы, как раз за полосой зеленеющего леса. Над острыми пиками кружили мелкие точки, порой отделяясь от основного роя и улетая прочь от большого города. На фоне неба, которое заходящее солнце окрасило в пестро-рыжие оттенки, темные силуэты построек казались настоящим произведением искусства.

   Но Алексей недолго любовался видом, поскольку его внимание привлек один человек, ожидающий его на пропускном пункте, как раз у выхода с аэропорта.

   – А что ты тут делаешь? Разве ты не должна быть в больнице?

   – Благодаря современной медицине мое ранение практически зажило. – Добродушно улыбнулась Селеста Фриз, отстранившись от припаркованного автомобиля темно-синего цвета, на дверце которого выделялся герб Союза. – К тому же я подумала, что вы будете не против добраться до штаба на автомобиле.

   – Ты прямо читаешь мои мысли. – С неким благоговением осмотрев знакомый автомобиль, который не редко любила эксплуатировать сама Селеста, Алексей почувствовал облегчение.

   – Поздравляю вас с успешным завершением миссии, полковник.

   – Спасибо. – Открывая дверцу переднего пассажирского места, мужчина проследил за тем, чтобы девушка устроилась поудобнее. – Но мне еще предстоит отчитаться перед генерал-лейтенантом, так что веселиться еще рано.

   Усевшись на место водителя, Алексей испытал неподдельную радость, вновь оказавшись за рулем своего любимого автомобиля. Пусть машина и принадлежала армии, он все равно приравнивал ее к своей собственности. Может, в нынешнее время вождение наземного транспорта считалось немного устаревшим, это все равно не останавливало полковника. Одна из немногих вещей, приносивших ему удовольствие – это вождение. Управлять машиной, чувствовать скорость и мимолетно выхватывать проносящийся мимо глаз пейзаж – в какой-то мере это приносило особую радость.

   Но в этот раз Алексей не мог ощутить себя расслабленным, даже учитывая тот факт, что его миссия завершилась успехом. И это не ускользнуло от глаз Селесты, молчаливо наблюдавшей за ним некоторое время.

   – Произошло еще что-то?

   Произошло, произошло. Но полковник и сам не знал, из-за чего в первую очередь он ощущал неприятную тяжесть на душе. Поэтому, думая, что ему полегчает, он рассказал сержанту Фриз о ситуации, связанной с понижением в звании Марка Турко. Алексей действительно не понимал, почему Китсу Рейн так жестока по отношению к парню, который потерпел свой первый и единственный провал. Если бы подобное произошло с ним, его бы не понизили в звании – может, генерал-лейтенант Альберто Фарен и не самая приятная личность, но он не стал бы "топить" своих подчиненных из-за единственного, пусть и крупного, провала.

   Однако Селеста, с сочувствием к бедному парню выслушав весь рассказ, продолжила терзать Алексея сомневающимся взглядом. И как только их автомобиль покинул живой коридор из высокой лесной чащи, полковник снизил скорость на подъезде к черте города. Но не для того, чтобы избежать аварии, а затем, что ему требовалось больше времени, если он хотел успеть поделиться с сержантом своими домыслами до того, как прибыть в пункт назначения.

   – Ты же знаешь мою историю?

   – Вы говорите о вашей жизни до вступления в армию Союза?

   – На базе произошло кое-что еще, помимо триумфального провала Марка. – Внезапный яркий луч выглянул из-за лесной полосы и ударил Алексея в лицо, отчего ему пришлось на мгновение зажмуриться. – Ты знаешь человека по имени Сирко Медиче?

   Селеста посмотрела на мужчину таким взглядом, будто бы он только что предложил ей спрыгнуть с самого высотного здания Столицы без страховки, поэтому он принял это за положительный ответ. Алексей постарался как можно быстрее рассказать о внезапном прибытии Сирко на базу и о цели его визита. Девушка слушала полковника до конца, после чего пыталась сопоставить слова с фактами, и этот процесс вызвал у нее некоторое недопонимание, а впоследствии и вопросы.

   – Но что он там делал? То есть, как он мог там оказаться? Его же назначили смотрителем... – Запнулась девушка, едва не сказав "надзирателем". – Смотрителем в тюрьму особого режима на острове в океане.

   – Трудно назвать это назначением, если учесть, что он тоже в какой-то степени является пленником. – Подметил Алексей. – Когда я спросил у него, что он забыл на базе, он сказал, что поможет нам справиться с группой людей из сопротивления, которая должна напасть со дня на день. Взамен он хотел, чтобы мы помогли поймать ему одного человека. Я сам не присутствовал при всем этом, зато Марк рассказал мне, кого Сирко хотел поймать.

   – А как вообще он узнал о том, что на базу должны были напасть?

   – Без понятия. – Признался Алексей. – Но Сирко крупно рисковал, вот так заявляясь на военный объект Союза без какого-либо предупреждения. Он не из тех людей, которые бы стали действовать опрометчиво, поэтому должен был быть повод, чтобы так поступить.

   – И кого же он преследовал?

   – По словам Марка – рыжеволосую молодую девушку, что была в той диверсионной группе.

   На какое-то время в салоне автомобиля повисла небольшая пауза, во время которой Алексей ждал реакции Селесты, поскольку ему хотелось знать, что он был не единственным, кого посетила одна не столь обнадеживающая мысль.

   – Вы видели ее? – Не зная, что же сказать в ответ, девушка решила дать возможность Алексею продолжить разговор.

   – Нет. – Признался мужчина. – Но у меня есть подозрения, что это девушка может оказаться его дочерью... Дочерью Каи...

   – И что вы собираетесь делать? – Словно осознав весь смысл сказанных слов, Селеста ощутила неподдельный испуг, понимая, что полковник может натворить дел, и за это она невольно одарила его осуждающим взглядом.

   – Я не жду твоей поддержки. – Впервые за долгое время Алексей почувствовал напряженность в их с сержантом разговорах, что вызвало у него легкий приступ злости. – Но ты должна понять, что я не могу просто так закрыть на это глаза. Кая была моим наставником, она помогала нам с Корой контролировать и обращаться с Живым Оружием, она была нам как старшая сестра.

   И вновь собеседников сковала минута молчания. Алексей знал, что Селеста не будет доносить генерал-лейтенанту о его задумках, какими бы они безумными и авантюрными не были. Но вот станет ли она помогать ему – в этом полковник уже сомневался. Он привык, что девушка всегда его поддерживала, поэтому встретиться с подобным сомнением в ее взгляде ему приходилось впервые.

   – Что вы будете делать?

   Услышав этот вопрос, Алексей воспарял духом, засчитав его за некую форму согласия помогать ему.

   – Для начала я хочу взглянуть на нее, на эту девушку.

   – И как мы это сделаем? – Но на самом деле этот вопрос имел смысл "вы же не собираетесь лететь в Каньон Дьявола и проверять все лично?".

   – В этом нам поможет наш общий знакомый, который постоянно любит меня сдавать генерал-лейтенанту.

5

Карийская Федерация

   День незамедлительно клонился к концу, о чем свидетельствовало ярко-оранжевое солнце, постепенно плывущее к горизонту. Вереницы тяжелых белоснежных облаков скользили по блекло-фиолетовому небосклону, отражаясь на поверхности широкой реки, текущейся среди холмов, поросших зеленью. На краях утесов близ берегов оживали ладьевидные высокие постройки, напоминающие парусные корабли, бороздящие бескрайнее зеленое море леса. Вдоль русла реки передвигались воздушные катера.

   Такими пейзажами, сохранившимися со времен довоенного времени, могла порадовать глаз окраина столицы Карийской Федерации. На данный момент в подобных поселениях жили лишь хискари – представители религиозной общины, чье влияние до сих пор распространено в нижних странах Центрального континента. До того, как Союз оккупировал территории в радиусе нескольких сотен километров от столицы, включая ее саму, хискари уютно жили в городах, а не только за их пределами. Это сложно представить, но таким людям без труда удавалось найти свое место среди обычных горожан.

   Карийская Федерация – страна, в которой верх над всеми сферами жизни давно взяла наука, отвергающая существование мистического феномена и других вещей, которых нельзя было объяснить. Поэтому странно, что религиозная община нашла свой дом в подобной стране. Но хискари не отрицали науку, а, наоборот, восхваляли ее, считали, что она является частью окружающего мира, неотъемлемым элементом бытия. Они поклонялись природе и всему тому, что брало от нее начало, они являлись приверженцами мира на земле. И что самое интересное, хискари отрицали существование Бога в любых его проявлениях, для них имела место быть лишь энергия мира. Каждое живое существо наделено определенным зарядом энергии – душой, – которая после смерти, обезличиваясь, вливалась в общий поток, окружающий планету. Эта энергия и давала жизнь всему живому, поэтому хискари очень трепетно относились к тому периоду времени, когда на планете не было войн.

   Однако, когда войска Союза вторглись на территорию Федерации, о спокойствии и медитации пришлось позабыть.

   Как и остальные карийцы, хискари считали обязанным защитить свой дом и народ от агрессии и насилия со стороны недоброжелателей. Они всячески помогали жителям их столицы и других захваченных городов бежать прочь, и когда силы Союза полностью взяли под контроль участок территории в 389 тысяч квадратных километров, то перед ними возникла проблема в образе религиозной общины. Если конфликт с Федерацией был завязан на политической почве, то принудительное выселение хискари могло вызвать ненужный гнев на религиозной. Союзу такое развитие событий не прельщало, поэтому высшее руководство постановило выселить представителей общины из городов и разместить их на окраинах.

   Это оскорбило хискари, они чувствовали себя как птицы, которым обрезали крылья, что побудило их охотнее помогать своим соотечественникам бороться с вражеским захватчиком. Поэтому не только в городах, но и в загородных поселениях Союз был вынужден выставить патрули, чтобы пресечь любую возможность сопротивления.

   Но как выяснилось, со временем грозный враг растерял свою форму.

   Под тенью опустившихся сумерек, в которых освещалось множество окон в огромных домах у реки, одна из хискари ускоренным шагом двигалась по вытоптанной тропе вдоль обрыва. Из-под капюшона выглядывало бледное, обрамленное густой темно-синей челкой и парой прядей волос – остальная поверхность головы была стрижена налысо, как и было принято у хискари. Осматриваясь по сторонам узкими, обведенными черной краской, глазами, девушка остановилась у обрыва, прислушиваясь к окружению. Пока что никаких посторонних звуков не было слышно, лишь бурление воды доносилось со стороны небольшой дамбы.

   Убедившись, что патруль пока что не вернулся с обхода, девушка спрыгнула вниз, зацепившись пальцами за выступающие острые камни. Она перемещалась по отвесной стене с непривычно высокой скоростью подобно чернокрылому жуку в своем длинном синем плаще, скрывающем традиционный просторный костюм зелено-коричневого цвета.

   Наверное, хискари не оказали бы такого усердного сопротивления, продолжая жить в стороне от военных действий, если бы люди Союза оставили город в первоначальном виде. Сейчас же столица Карийской Федерации напоминала столицу Союза, такие же многоэтажные бетонные джунгли, в которых нет места для пышной растительности, богатых садов, больших зон отдыха и прочих радостей. Несмотря на первенство науки, столица Федерации сохраняла некий образ утопии, в котором люди использовали в качестве транспорта не только машины, но и больших животных.