Текст книги "Невеста генерала Грозы (СИ)"

Автор книги: Соня Мишина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7

Альриана. Первая ночь под драконьим крылом

Узкий коридор, в который я вошла, оказался переходом между главным зданием дворца и его левым крылом. Когда, скрипнув дверью, я сошла по ступенькам и оказалась в новом зале ― не таком просторном и помпезном, но тоже нарядном, ― из-за стойки выглянула дремавшая там женщина.

– Кого принесло на ночь глядя? ― заворчала она, подслеповато щурясь.

– Участница отбора, дочь барона Горнфельда, ― представилась я, изображая подобие книксена. ― С кем имею счастье говорить?

– Младшая распорядительница, леди Траубайр, ― представилась женщина. Выглядела она как пересушенная на солнце рыбина: такая же бесцветная, с запавшими щеками и глазами, с постоянно округленными узкими губами. ― И если вы думали, леди Горнфельд, что вас тут ждут, то должна разочаровать: ужин в столовой закончился два часа назад. Горничные разошлись. Комнаты распределены.

Я почувствовала, как у меня предательски заурчал живот. Видимо, звук был достаточно громким, потому что леди Траубайр подняла одну выщипанную до толщины нити бровь.

– Впрочем, – она тяжело вздохнула, словно делая мне величайшее одолжение, – для работающих допоздна слуг у нас имеется неприкосновенный запас. Следуйте за мной.

Она провела меня в небольшую, уютно освещенную людскую. Посреди длинного дубового стола одиноко стоял огромный, согреваемый магией медный котел. Пахло от него божественно: тушеной бараниной с луком и травами.

– Полагаю, с вашим аппетитом, – леди Траубайр бросила оценивающий взгляд на мои бедра, – этой скромной порции будет достаточно. Есть быстро и не крошить. Посуду после себя вымыть в раковине. Ключ от комнаты семь, второй этаж, направо. Ваша соседка, леди Элоди, уже отдыхает. Постарайтесь ее не беспокоить. Она из очень знатного рода.

С этими словами она удалилась, оставив меня наедине с котелком и моим растущим возмущением. «Скромной порции»⁈ В этом котле могла бы выкупаться самая младшая из моих сестер! Я наложила себе полную миску и принялась уплетать рагу, макая в него куски хлеба, найденного в буфете. Еда была простой, но сытной и невероятно вкусной, особенно после всех сегодняшних злоключений.

Закончив, я, как и велела распорядительница, помыла миску. Мытье посуды меня не смущало. Дома я делала это регулярно. Хуже было другое: я все еще отчаянно пахла серой, потом и дракончиками. Мысль о том, что я предстану перед очень родовитой соседкой в таком виде, заставила меня поморщиться.

Поднявшись по лестнице, я отыскала комнату семь и тихо, насколько это возможно, открыла дверь.

Комната оказалась уютной, с двумя кроватями под балдахинами. У одной горела маленькая лампадка, и в ее свете я увидела свою соседку. Леди Элоди сидела у туалетного столика в изысканном шелковом пеньюаре и с помощью крошечной кисточки наносила на ресницы темную липкую массу. Увидев меня, она замерла с открытым ртом.

– О! – выдохнула она, и ее глаза, и без того огромные, округлились еще больше. – Вы и есть… соседка?

– Альриана Горнфельд, – кивнула я, стараясь не дышать на девицу луком слишком явно. – Простите, что потревожила.

– Элоди Деланир, – отрекомендовалась она, откладывая кисточку. Ее взгляд скользнул по моему заляпанному платью, растрепанным волосам и задержался на царапине на моей руке. Она деликатно сморщила носик. – Вы… это… прямо с испытаний?

– Можно и так сказать, – ухмыльнулась я. – С драконьих грязей. Целая банда мелких чешуйчатых проказников устроила мне помывку.

Элоди аж подпрыгнула на стуле, но затем ее лицо приняло понимающее выражение.

– Ах, грязелечебница! – воскликнула она, содрогаясь. – Мне тоже довелось пройти через это испытание! Хоть я и не рискнула пачкать руки, ограничилась наблюдением со стороны. Это было… весьма познавательно. – По ее бледному лицу было видно, что «познавательно» – это замена для «кошмарно и унизительно». – Вам, наверное, прямо сейчас хочется смыть с себя эти впечатления? По коридору налево, большая дверь.

«Наконец-то! – мысленно вздохнула я с облегчением, снова подхватывая стоящую у ног котомку. ― Хоть что-то понятное в этом абсурдном месте».

Баня оказалась роскошной: мрамор, пар, сверкающие медью трубы. Но, как и все здесь, с драконьим уклоном. Я сунула нос в горшочек с неизвестным варевом ― зеленоватым, с черными крапинками. Пахло от него неожиданно приятно: хвоей, медовыми травами и совсем немного ― дегтем. Интересно, это есть или на себя мазать?

Суп в купальне оставили бы вряд ли, даже ради испытания, а потому я рискнула зачерпнуть зеленоватой кашицы и нанести на плечо. Хм. Оказалось, дробленый обсидиан оттирает грязь не хуже речного песка. На то, чтобы натереть им все тело, я потратила все, что было в горшочке.

Ополоснулась в искусственном прудике, отжала промытые с ароматной пеной волосы, вышла с другой стороны и увидела на скамье флакон с маслом.

«Наверное, для полировки оружия и доспехов?» – подумала я и уже собралась натереть им сапоги, но вовремя прочитала этикетку.

«Ароматное масло для тела».

Ну ладно… Значит, натру тело.

Закончив банные процедуры, я надела свежую нижнюю рубашку из собственных запасов и завернулась в найденный в купальне просторный халат из грубой ткани.

Вернувшись в комнату, я снова встретилась взглядом с Элоди. Она по-прежнему сидела у туалетного столика и теперь наносила на лицо зеленую массу непонятного назначения. Ее носик деликатно сморщился.

– Мне кажется, я все еще слышу амбре грязелечебницы, – сказала она, осторожно нюхая воздух. – У нас тут есть… э-э-э… услуги прачки.

– Опять эта вонь? Кажется, она въелась в меня навечно! ― пожаловалась я. ― А свои вещи я сама стирать привыкла.

Элоди ахнула:

– Сама⁈ Но это же… ― она не договорила.

Потом, пытаясь быть милой, протянула мне изящный флакон.

– Может, воспользуетесь моим ночным одеколоном? «Лунный цветок и слезы феникса». Он чудесно перебивает любые посторонние ароматы.

Я брызнула на запястье и понюхала.

– Апчхи! – чихнула громко. ― Пахнет, как луг, на который сбросили телегу с конфетами. Но ничего, привыкнуть можно. Спасибо!

Я щедро побрызгала себя, надеясь перебить запах серы. Элоди смотрела на меня с тихим ужасом.

«Что я снова не так сделала? Не в дегте же извалялась! – промелькнула у меня мысль. – Может, у столичных аристократок есть специальный ритуал: три капли за правое ухо, пять – за левое и ни каплей больше? Ну уж извините, я тутошних академий не заканчивала. Зато теперь от меня пахнет так, будто феникс переел цветов и расплакался от счастья. Должно сработать!»

Вернув соседке флакон, я скинула халат, оставшись в одной нижней рубашке.

– Ой! – ахнула Элоди и резко отвернулась к стене.

«И чего она? – удивилась я. ― Дома мы с сестрами и не в таком виде друг перед другом ходили».

Я плюхнулась на кровать.

– О-о-о! Мягко! Как на пуховой перине у матушки! – простонала с наслаждением и почти мгновенно провалилась в сон.

«Кровать что надо… И соседка тихая, не трогает…» ― было моей последней мыслью.

Глава 8

Первый завтрак

На следующее утро Элоди выглядела так, будто ее всю ночь топтали невидимые козы. Она сидела на краю кровати, держась за виски, и тихо стонала. От ее обычно безупречной прически осталось жалкое подобие.

– О, Дева! Эти звуки… этот запах… – Она с тоской посмотрела на меня. – Вы так громко храпели. А эти духи в смеси с серой! У меня до сих пор кружится голова.

Я, бодрая и выспавшаяся, уже была бодра, одета в банный халат и готова к новым подвигам.

– Головная боль? – спросила деловито. – Это лечится. Пойдемте.

– Куда? – с подозрением прищурилась Элоди, но все же покорно поплелась за мной в купальню.

У стены стоял дубовый бочонок с медной табличкой «Для бодрящих омовений». Идеально!

– Проверенное средство, – уверенно заявила я, снимая крышку. – На моей родине это называют «утренним северным ветром». Закрывай глаза и не дыши.

Элоди, слишком сонная, чтобы сопротивляться, послушно зажмурилась. Я зачерпнула огромным деревянным ковшом ледяной воды из бочонка и выплеснула ей на голову.

Элоди издала оглушительный, совсем не аристократичный визг, способный поднять мертвеца, и затряслась, как осиновый лист. Я тут же содрала с нее промокшую ночную рубашку, схватила грубое полотенце из льняного полотна и принялась энергично растирать ее с головы до ног, словно выхаживая замерзшего жеребенка.

– Д-да как вы с-смеете⁈ – у бедной Элоди зуб на зуб не попадал.

– Терпи, полезно! Кровь разгонится! – приговаривала я, с усердием работая тканью.

В этот момент дверь в купальню с треском распахнулась. На пороге, озираясь с испугом, столпились несколько девиц в капорах и пеньюарах, а за их спинами маячила бледная от ужаса леди Траубайр.

– Что здесь происходит⁈ Крики на весь этаж! – прокаркала, словно старая ворона, распорядительница.

Все замерли, наблюдая картину: я, красная от усердия, вытираю мокрую, дрожащую и абсолютно несчастную Элоди, с которой на мраморный пол стекают струйки воды.

Элоди, заметив зрителей, издала новый, на этот раз тонкий и жалобный стон и попыталась прикрыться моим же полотенцем.

– Ничего страшного! – бодро отрапортовала я собравшимся. – Головную боль лечили. Северным методом. Уже прошла!

По выражению лиц девиц и леди Траубайр было ясно: они считают, что прошла не головная боль, а последние остатки рассудка у обеих участниц этой сцены. Но голова у Элоди и правда перестала болеть. Правда, теперь она, кажется, жалела, что вообще проснулась.

– П-послала же Д-дева соседку… ― клацая зубами, выдохнула она, добралась до халата, который я предварительно стянула с ее плеч, закуталась и пошлепала в комнату, оставляя за собой мокрые следы.

Предлагать свою помощь в их устранении я не стала: все еще помнила, как поразилась Элоди, когда услышала, что я намерена стирать свои вещи самостоятельно.

Быстро облилась ледяной водой на глазах у все еще стоящей в дверях леди Траубайр, взяла свежее полотенце из грубой ткани…

– Надеюсь, леди Горнфельд, вы больше не станете практиковать свои дикарские целительские подходы к другим участницам отбора, ― проворчала та и тоже ушла, недовольно потряхивая крашеными буклями прически.

– Ну и подумаешь, ― я невольно вздохнула. ― Хотела же как лучше…

* * *

На завтрак я отправилась в своем единственном приличном платье, отослав то, в котором прибыла на отбор, в прачечную ― с мыслью, что его еще предстоит как-то вернуть хозяину таверны, ведь это он обеспечил меня рабочей одеждой.

Платье, которое было на мне сейчас, было пошито из тонкого шелка нежного оттенка молодой мяты. Завышенная талия и довольно глубокое треугольное декольте удачно подчеркивало пышную грудь и скрадывало излишне полные бока. Замшевые туфельки цвета сливок на невысоком каблучке удачно завершали образ благовоспитанной леди из хорошей семьи. Правда, здоровый румянец на круглых щеках несколько скрадывал это впечатление.

Элоди, в отличие от меня, выглядела бледной под двумя слоями пудры, которыми пыталась замаскировать круги под глазами. Она шла в двух шагах впереди, и ее спина была выпрямлена так, будто она несла на голове не воображаемый томик, а целую библиотеку. Я топала следом, чувствуя себя немного виноватой, но больше – голодной. Обижаться на соседку я и не думала. Просто вряд ли она хотела, чтобы другие девицы сочли ее моей подругой.

Да и я не слишком рассчитывала здесь с кем-то подружиться, ведь мы пришли бороться за драконьи сердца и лапы, а значит, ни о какой дружбе и речи идти не может! Хотя приятельницей, хотя бы временной, я была не прочь обзавестись. Хочется же обсудить с кем-то конкурсы и других участниц, поделиться впечатлениями!

Элоди прервала мои невеселые размышления, резко обернувшись на полпути.

– Я надеюсь, – произнесла она ледяным тоном, – вы не собираетесь применять свои «северные методы» за столом? Хватать мясо руками, например. Или выливать на кого-то воду? Боюсь, нас могли посадить рядом…

Я фыркнула:

– Только если кто-то подавится. Я умею хлопать по спине так, что вылетают не только кости, но и дурные мысли.

Лицо Элоди вытянулось. Она развернулась и зашагала еще быстрее, ясно давая понять, что наша утренняя беседа окончена. Я лишь пожала плечами и зашагала следом, уже предвкушая запах жареного бекона.

Стоило нам ступить в утреннюю гостиную, где для нас накрыли завтрак, как лицо Элоди вытянулось еще больше, а я с трудом удержалась от смешка: на отбор драконьих наездниц заявились не только сливки местного общества! В меру родовитых девиц из не самых обеспеченных семей тут было больше половины. Об этом говорили довольно скромные наряды и отсутствие богатых украшений на претендентках.

Правда, таких пышнотелых, как я, не было ни одной. Все девицы отличались невысоким росточком, щуплым сложением и почти полным отсутствием женских округлостей, столь привлекательных для мужских взглядов.

Поэтому, если появление Элоди было встречено почтительным молчанием и вежливыми кивками ― с некоторыми из девиц она явно была знакома, ― то мое появление вызвало нездоровое оживление.

– Это та, которая облила леди Деланир водой в купальне! ― просвещали свидетельницы утреннего омовения тех, кто это представление пропустил.

– Но она же… толстая! Ее ни один дракон не поднимет! ― шептались другие.

К шепоткам в свой адрес мне было не привыкать, а потому, сделав общий поклон, я направилась к незанятому столику: к счастью, рассаживаться можно было свободно.

Пока я шла, одна из девиц, с острым и злым, как у голодной горностаихи, лицом, отделилась от своей стайки и сделала несколько шагов в мою сторону. Ее взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по мне с ног до головы, и тонкие губы изогнулись в ядовитой улыбке.

– Леди… как вас там, ― нарочито громким голосом, чтобы услышали все присутствующие в затихшей гостиной, обратилась она ко мне. ― Вы, кажется, дверью ошиблись? Отбор толстушек для Дома утех проводится на другом конце города. Там, я слышала, ценят такие… выдающиеся данные.

Воздух застыл. Даже Элоди, почти добравшаяся до столика, где ее дожидалась знакомая, замерла, ожидая взрыва. Все смотрели на меня.

Я не стала краснеть или оправдываться. Вместо этого дошла до намеченного столика, обернулась к горностаихе, мягко улыбнулась и, не повышая голоса, ответила:

– О, благодарю за заботу! Но, видимо, вы сами плохо ориентируетесь во Дворце. Кастинг на роль злой карги для придворного театра, я слышала, уже завершен. И кандидатка уже найдена. ― Я мило склонила голову набок, окидывая ее таким же презрительным видом, каким она обмерила меня. ― Поздравляю! Она ваша.

В зале повисла гробовая тишина, а затем кто-то из девиц сзади не выдержал и фыркнул. Горностаиха побледнела, затем густо покраснела, ее рот открылся и закрылся, но никакого звука она издать не смогла. Развернувшись на каблуках, она позорно скрылась среди своих притихших подружек.

Я же, не меняя выражения лица, уселась за стол, с аппетитом потянула носом воздух и обвела взглядом остальных девиц.

– Мм, жареный бекон с яичницей! Вкуснота! Кому не по вкусу ― мне передаем.

Уже накалывая на вилку первый кусочек истекающего ароматным жиром сала, я поймала на себе взгляд соседки по комнате. Элоди смотрела на меня с новым, сложным чувством, в котором ужас смешивался с неподдельным уважением. Похоже, утреннее обливание теперь показалось ей не такой уж и страшной процедурой.

Глава 9

Женихи драконьих кровей

Казалось, мне так и придется завтракать под косыми взглядами, которые, впрочем, меня мало смущали. Но неожиданно общее внимание привлекло движение у входа. В гостиную, словно маленькая черная ящерка, проскользнула еще одна девица.

Пожалуй, она была самой низкорослой из всех присутствующих, почти девочка. Смуглая кожа, темные, гладко зачесанные волосы и огромные, полные ужаса карие глаза говорили о ее южных корнях. Одета она была в дорогое, но очень скромное прямое платье песочного цвета и, казалось, готова была провалиться сквозь пол от смущения.

Ее взгляд метнулся по сторонам в поисках свободного места, но все столики, казалось, были заняты – или же девицы нарочно отводили глаза, не желая пускать к себе эту тихоню. Тоже мне, зазнайки!

Одна из подружек горностаихи нарочито громко шепнула другой:

– О, смотри, наша стеснительная соседка осмелилась показаться. Интересно, она хоть слово сегодня промолвила или только мычит?

Девочка это услышала, ее плечи съежились еще больше, а глаза наполнились слезами. Она замерла посередине зала, совершенно потерянная.

Я не раздумывала ни секунды. Отложила вилку, встала и громко, на весь зал, произнесла:

– Эй, чернявенькая! Иди сюда, у меня как раз свободное место есть. А то еда совсем остынет, а горячая – она вкуснее.

Все взгляды снова устремились на меня, но теперь уже с недоумением. Девочка вздрогнула и посмотрела на меня с таким удивлением, будто я предложила ей прокатиться на драконе.

– Да иди же, – смягчив тон, позвала я. – А то я одна две порции съем, потом совесть мучить будет.

Она сделала несколько неуверенных шагов в мою сторону, потом еще несколько, и, наконец, подошла к моему столику.

– Садись, – кивнула я на свободный стул. – Меня Альриана зовут. А тебя?

– Лейла, – прошептала она так тихо, что я едва разобрала. – Лейла Сарид из дома Ашер. – Она села на самый краешек стула, положила перед собой салфетку и уставилась в тарелку, словно надеясь в ней исчезнуть.

– Ну, Лейла Сарид, – сказала я, возвращаясь к своему бекону. – Рада тебя видеть. Ешь давай, не стесняйся. Со мной можно не церемониться.

Она робко кивнула и взялась за вилку.

– Я не ем бекон, ― она в растерянности смотрела на свою порцию.

– Тогда давай меняться! ― не растерялась я. ― Мне ― твоя яичница с беконом, тебе ― этот прекрасный фруктовый салат и еще один кекс.

– Ты в самом деле не против? ― моргнула Лейла.

– Знаешь, мои младшие сестры порой любят покапризничать, выбирая, что съесть, а я привыкла им уступать. Урчание в твоем животе будет доставлять мне куда больше беспокойства, чем отсутствие десерта.

– Тогда… спасибо. ― Лейла с облегчением передала мне свою тарелку, а я придвинула ей пиалу с салатом и блюдце с кексом.

«Кажется, я только что приобрела себе не столько приятельницу, сколько подопечную», – подумала про себя. Но вид ее смущенной, благодарной улыбки стоил того.

Завтрак подошел к концу под перешептывания и любопытные взгляды, брошенные в сторону нашего столика. Лейла, доев кекс, робко посмотрела на меня.

– С-спасибо вам, леди Горнфельд…

– Альриана, – поправила я ее. – Если мы будем драться за одного дракона, можно обойтись без церемоний.

Она смущенно улыбнулась и кивнула.

В этот момент в гостиную вошла леди Траубайр в сопровождении двух суровых служанок.

– Внимание, участницы! – ее скрипучий голос прорезал воздух. – У вас есть ровно один час, чтобы привести себя в порядок и переодеться в подобающие встрече с женихами наряд. Первое впечатление, как известно, самое важное. Не опозорьте себя и своих родителей.

Лейла и я тут же оказались забыты. Часть девиц ― тех, что побогаче, ― помчалась к выходу, торопясь оказаться в своих комнатах.

Другая часть осталась сидеть за столиками. Как и я. Нам переодеваться было не во что.

– Ты разве не пойдешь к себе, Альриана? ― Лейла уходить не торопилась.

– А зачем? – я легко отмахнулась. – От того, что я посижу на постели, в моем «образе» ничего не изменится. Разве что подол помнется. У меня всего два платья, и одно из них ― форма подавальщицы из таверны.

Лейла на мгновение замялась, и я уже побоялась, что отпугнула ее своим прямодушием. Но вместо этого ее лицо озарилось догадкой, а затем – искренним участием.

– А, я понимаю. – Она опустила глаза, а потом вдруг посмотрела на меня с легкой улыбкой. – Может быть, в таком случае, поможешь мне выбрать что-то подходящее? Я совсем не знаю, как принято одеваться здесь, на севере. Боюсь, без совета я надену что-нибудь совсем не то и опозорю семью…

Я тут же смекнула, что это прекрасная, но неуклюжая уловка, и мое сердце дрогнуло от благодарности.

– Я тоже та еще провинциалка, – рассмеялась в ответ. – Но вместе, наверное, мы что-нибудь придумаем.

…Мы отправились в ее комнату. Платья, разложенные на кровати Лейлы, были прекрасны, но миниатюрны, как и она сама: их изящный покрой никогда не сошелся бы на моих пышных формах.

– О, – хмыкнула я, глядя на одно из них, – это платье мне разве что на одну ногу налезет. Твой вкус безупречен, но наряд явно не рассчитан на примерку той, которая способна в одиночку завалить кабанчика.

Лейла смущенно захихикала.

– Может, попробуем вот это? Оно свободного кроя, – она протянула мне нечто воздушное и цвета морской волны.

– «Свободного кроя» – это значит, что в нем можно спрятать еще одну такую же меня, и никто не заметит, – фыркнула я, прикладывая платье к себе. – Пожалуй, оставим на крайний случай, а пока не стоит усугублять.

Лейла скрыла улыбку за ладошкой, но ее глаза смеялись. Мы устроили настоящий показ мод: Лейла один за другим примеряла наряды, а я давала советы с точки зрения «произведет ли это впечатление на дракона или он сдует тебя с постамента одним вздохом».

– Это слишком блестящее для дневного времени, – заявила я, отвергая одно из платьев. – Будешь слепить бедного дракона, как ходячий подсвечник. Он чихнет – и прощай, прическа.

– А это? – Лейла примерила более сдержанное, с разрезами до колена по бокам.

– Идеально! Цвет тебя не съедает, а если придется убегать – в таком не запутаешься. Главное, чтобы драконы оценили.

А потом Лейла, уже одетая в легкое платье цвета утреннего неба, подошла ко мне с шелковой лентой серебристого цвета в руках.

– Можно я попробую сделать тебе прическу? – предложила она застенчиво. – Твои волосы такие красивые, цвета меда. У нас такие редко увидишь.

Обычно я не слишком заботилась о прическе. Одна коса или две косы ― вот и весь выбор, когда идешь охотиться или сражаться с монстрами. Но впереди ждала встреча с драконами, и мне было необходимо привлечь внимание одного из них любой ценой!

– Делай что хочешь, – сдалась я. – Главное – без фонтанов, кораблей и прочих архитектурных излишеств. Я же на дракона, а не на коронацию собралась.

– Обещаю, обойдемся без трехэтажных башен, – пообещала Лейла с совершенно серьезным видом, и я фыркнула.

Она осторожно собрала мои непослушные пряди, начала расчесывать и укладывать одну к другой, перевивая лентой.

Процесс сопровождался моими комментариями:

– Ох, эта прядь всегда жила своей жизнью. Не обращай внимания, она на все имеет свое мнение.

– Кажется, мои волосы привыкли к косам и ветру. Они сейчас взбунтуются против такой цивилизации.

Лейла оказалась настойчивой. Она убрала волосы с лица и закрепила так, что несколько локонов все же выбились, обрамляя щеки. Прическа была простой, но элегантной – куда лучше моих привычных косиц.

– И еще… – Лейла взяла с комода широкий пояс того же серебристого цвета и повязала его мне под грудью. – Это подчеркнет талию и добавит немного сияния платью.

Я посмотрела в зеркало и удивилась.

– Ничего себе! Я почти похожа на леди! Матушка бы заплакала от счастья. Хотя, – прищурилась я, – этот пояс… он точно не свалится, если вдруг мне придется кого-нибудь бить?

– Только если не станешь драться сразу со всеми, – совершенно серьезно ответила Лейла, и мы обе рассмеялись.

– Ну что ж, – я еще раз покрутилась перед зеркалом. – Теперь я готова если не поразить дракона красотой, то хотя бы ослепить его блеском ленты. Спасибо тебе.

Мы вышли из комнаты вместе: я в своем слегка преображенном платье, она – в новом наряде и с сияющими от смеха глазами.

«Это уже не просто знакомство. Это, самое малое, союз», – мысленно порадовалась я. Чутье подсказывало мне, что повоевать за дракона придется, а один в Проклятом лесу, как известно, не воин!